МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ
пребывает российская экономика
после шести месяцев реформ
Во вчерашнем номере мы завершили публикацию "Программы углубления экономических реформ". Этот документ заинтересованно обсуждают не только члены парламента, которым он адресован. Сегодня мы знакомим вас с точкой зрения руководства авторитетной политической организации.
Редакция предполагает представить на страницах газеты и другие взгляды на программу правительства.
Со времени окончания VI Съезда народных депутатов экономические проблемы ни разу так как отчетливо не выступали на первый план, как в последние недели, когда правительство Российской Федерации вынесло на обсуждение Верховного Совета новую программу углубления рыночных реформ.
Представленный депутатом документ свидетельствует о том, что позиция правительства по многим частным вопросам, таким, как проблемы распределения инвестиций, экономическое развитие отдельных отраслей, организационные формы осуществления преобразований, эмиссия и обращение приватизационных чеков, стала несколько более реалистической, в большей мере основанной на учете реального положения вещей. Становится также очевидным, что в российском руководстве оформились два существенно различных по своим позициям лагеря. Доминирует команда Гайдара, которой удается пока сохранять основные стратегические узлы реформаторской программы, но складывается и противостоящая ей группа промышленников, недавно пришедшая в правительство и укрепляющая свои позиции. Эта вторая группа не привнесла в последний правительственный документ ничего нового, кроме детального анализа отраслевых процессов и указаний на бедственное положение отечественных производителей. Одним из немногих результатов усилий представителей данного направления следует считать предложение о введении протекционистских импортных пошлин, несколько улучшающее положение российских предприятий.
Идеология реформ, однако, остается прежней. Правительство намерено продолжить свои опыты по минимизации бюджетного дефицита, укреплению кредитно-денежной системы с помощью установления положительной процентной ставки, завершить освобождение цен очередным удорожанием энергоносителей и предельно либерализовать внешнеэкономическую деятельность.
Между тем хозяйственная практика последних месяцев показывает не только общую уязвимость реформаторского курса, но и обнажает наиболее опасные по своим последствиям меры, предпринимаемые российским руководством.
Принципиальной ошибкой, допущенной правительством в самом начале реформы, стала переоценка созидательной роли монетаристских принципов регулирования экономики. Поставив во главу угла задачу формирования адекватной мировой структуры цен, вовлечение национальной экономики в мирохозяйственные связи и становление саморегулирующейся рыночной системы, команда Гайдара сочла российское народное хозяйство подчиняющимся общим принципам функционирования открытой экономики. Поэтому первым шагом реформы стала либерализация цен. Посыпавшиеся замечания критиков, отмечавших, что вряд ли следовало осуществлять либерализацию цен, не дождавшись широкой приватизации государственной собственности, отразили лишь одну сторону некорректного решения.
Более существенное воздействие на ход реформы суждено оказать естественному консерватизму российской экономики, основанному на невиданной степени ее монополизации и на отсутствии за последние 30 - 40 лет прецедентов масштабной структурной перестройки. Между тем называемые обычно общемировыми пропорции цен имеют своим базисом специфическую структуру постиндустриального хозяйства, где сектор потребительских благ занимает в общем объеме материального производства около 70%, в то время как само оно ограничено 35-40% валового национального продукта. Уже к 1983 г. в США непосредственно в производственных операциях было занято около 12% активного населения. В России же сфера материального производства охватывает 70-75% национальной экономики и при этом утяжелена невиданным оборонным комплексом, а также гипертрофированно развитой тяжелой промышленностью. Поэтому ценовые пропорции, сложившиеся к середине 80-х гг., адекватно отражали производственную структуру, чего не хотели и не хотят признавать отечественные реформаторы. Энергоносители и сельскохозяйственная продукция были обречены на дешевизну, так как в этих секторах производство и потребление были разделены наименьшим числом опосредующих звеньев; промышленность же высокой ценой конечного продукта искупала огромные затраты на поддержание тяжелой индустрии и оборонного комплекса.
Однако только либерализация цен не в силах изменить производственную структуру. Только в сфере производства потребительских благ рост цен быстро натолкнулся на потребительский спрос, на ограничение, никогда не существовавшее в СССР для тяжелой промышленности, а тем более для предприятий военного назначения. Но и в новых условиях последние в силу своего монополизма сохранили возможность резко повышать тарифы на свою продукцию, и в результате ценовые соотношения меняются отнюдь не в пользу тех, кого первоначально сочли обделенными. Но правительство упорно отказывается заметить это обстоятельство и в новой программе в очередной раз подчеркивает, что полная либерализация цен на энергоносители сбалансирует наконец стоимостные пропорции в российской экономике.
В современной России не срабатывают традиционные монетаристские меры. Поэтому оптимальным было бы сосредоточиться на совершенствовании экономической структуры, проводя с этой целью продуманную общегосударственную политику. Возможен и другой вариант: жесткие финансовые меры ставят многие предприятия, в первую очередь в тяжелой промышленности, на грань банкротства: государство допускает их разорение, передает в частные руки и по мере сил способствует их перепрофилированию. Следствием оказывается лавинообразный рост безработицы, однако за счет реализации высвобожденных материальных ресурсов возникает возможность смягчить социальную обстановку. После некоторого периода катастрофического упадка начинается возрождение промышленности на основе технологий и экономической структуры, близких хозяйству среднеразвитых стран.
Первый вариант, разумеется, предпочтительнее второго. Однако правительство избрало третий - либерализацию без структурной перестройки. Инфляционные волны с мерной периодичностью прокатываются по всему народнохозяйственному комплексу, отодвигая за грань нищеты все большее число людей. Изменяется масштаб цен, заработная плата не поспевает за инфляцией, но ни одно предприятие пока официально не объявлено банкротом, а структура экономики и основные ценовые соотношения остаются прежними.
Деловой мир. 17 июля 1992 года. С. 8
http://www.postindustrial.net/content1/show_content.php?table=newspapers&lang=russian&id=44
