В. Гетьман , В. Иноземцев. Продажа Родины населениюНазад
В. Гетьман , В. Иноземцев. Продажа Родины населению
ПРИВАТИЗАЦИЯ
... Наконец-то мы узнали, сколько она стоит. По заявлению вице-премьера Анатолия Чубайса, номинал ваучера, символизирующего право собственности гражданина России на часть ранее общенародного имущества, составит "от трех до семи тысяч рублей". Умножив данную сумму на еще до конца не выясненное число граждан России, можно получить величину "пирога", предназначенного к дележке. При этом сложно избавиться от ощущения, привычного для посещавшего советские магазины: "Обвесили!"
ЧТО МЫ ДЕЛИМ НА ЭТОТ РАЗ?
Результатом труда предыдущих поколений выступает накопленное национальное богатство, состоящее из учтенных в денежной форме материальных активов, включающих основные и оборотные фонды, запасы и резервы; нематериальных ценностей, а также природных ресурсов, вовлеченных в хозяйственный оборот.
Однако количественная оценка объема национального богатства вряд ли возможна по двум причинам. Во-первых, в России не существует сопоставимой с принятой на Западе статистики нематериальных активов, а стоимость природных ресурсов десятилетиями определялась в соответствии с произвольными нормативами. Во-вторых, следует учитывать, что в каждый конкретный момент величина национального богатства отличается от той, какой она была еще вчера, причем независимо от темпов инфляционного процесса.
Вводя величину инфляции, мы запутываемся еще больше. Не говоря уже о том, что последняя переоценка основных фондов производилась в стране около двадцати лет назад, следует отметить, что их истинная "ценность" не рассчитывалась никогда, так как аналитическим целям вполне удовлетворяли условные оценки, производившиеся в отечественной статистике по первоначальной, восстановительной или остаточной стоимости, в мировой - по фактическим издержкам и ценам замещения. Да и сама амортизация начислялась в зависимости от принятых в той или иной стране, в той или иной компании нормативов, что делает величину стоимости основных фондов еще более условной.
Отсюда ясно, что даже исчисление валового национального продукта весьма затруднено, хотя имеются достаточно проверенные методики расчета дефлятора ВНП, учитываемого по отдельным видам и группам продукции, а также услуг. Вполне понятно, что к определению размера национального богатства они мало применимы. Что до инфляции, то она устраняет возможность оценки ВНП в годовом исчислении, и все чаще говорится о необходимости его квартального счета.
Таким образом, в современной ситуации ни величина национального богатства, которое и должно являться объектом нового, уже не "черного", а, так сказать, "белого" передела, ни размер валового национального продукта не поддаются исчислению. Поэтому следует предположить, что разделены будут лишь основные фонды, в результате чего значительная часть национального достояния останется в государственной собственности и не будет вовлечена в рыночный оборот.
Более того. Сама стоимость основных фондов будет оценена "сверху", хотя много раз говорилось о необходимости их приватизации в соответствии с реальной рыночной, то есть в нынешних условиях аукционной, ценой. Все это приведет к тому, что как в первой волне ваучеризации, так и в других, буде они последуют, сумма подлежащего распределению национального достояния окажется существенно занижена.
Но даже если смириться с подобным положением вещей, что само по себе несвойственно характеру воспитанного на дележках и переделах российского гражданина, надо указать, что сама
ЭМИССИЯ
приватизационных сертификатов вызовет к жизни огромное количество самых разнообразных проблем.
Первая из них уже была очерчена при рассмотрении возможности оценки распределяемого богатства, и данная трудность отнюдь не является лишь технической.
Второй стороной представляется определение контингента лиц, имеющих право на получение чеков. как либерализация предшествовала в январе разгосударствлению предприятий, так в данном случае выдача ваучеров предшествует установлению российского гражданства, хотя предпочтительнее было бы обратное. В России велико число лиц, работающих в производственной или непроизводственной сфере, но не обладающих пропиской и другими характерными для государств бывшего Союза атрибутами гражданства. Между тем они имеют больше прав на часть собственности, чем только что родившиеся младенцы, среди которых предполагается распространить чеки. При этом совершенно неясно, как соединить производственный и территориальный принцип распределения ваучеров так, чтобы избежать явных злоупотреблений.
И, разумеется, нельзя не сказать о процедуре выдачи. Для того чтобы устранить хищения и присвоение ваучеров чиновниками, необходимо сделать все чеки именными. В таком случае возникает трудность, связанная с обеспечением их свободной продажи, ибо движение ваучеров между гражданами может легко пресекаться. В то же время неясно, каков механизм распоряжения ваучерами, выданными на несовершеннолетних, а также какова процедура наследования.
Технически крайне сложно осуществить раздачу чеков, так как данная мера гораздо более всеобъемлюща, чем даже обмен денег, обычно потрясающий всю страну и держащий ее в напряжении несколько месяцев. Будут задействованы огромные силы, придется создать разветвленный аппарат по распределению ваучеров, но более чем вероятно, что отвлечение граждан от их насущных проблем и будет единственным позитивным следствием введения системы приватизационных чеков.
Причем, каким бы совершенным ни был механизм их выдачи, не удастся избежать коррупции и злоупотреблений со стороны причастных к этому процессу государственных служащих, и каждый подобный факт будет весьма болезненно восприниматься общественным мнением. Таким образом, по крайней мере сегодня, до публикации полномасштабной программы ваучеризации, трудно избавиться от мысли о том, что фактически принятый к реализации гигантский проект может оказаться по своей эффективности совершенно несопоставимым с теми надеждами, которые возлагались на него в течение нескольких последних лет.
ОВЧИНКА И ВЫДЕЛКА
Появление в обороте огромного количества чеков, превышающего даже на первом этапе эмиссии сумму обращающейся денежной наличности, вызовет серьезный рыночный дисбаланс. Речь идет не только и не столько о скачке цен или возникновении квазиденег. Почувствовав угрозу своему положению, хозяева государственной промышленности смогут, как они сделали это в начале года, подтолкнуть инфляцию издержек, а рост цен в несколько раз уже после завершения первой волны эмиссии приведет к тому, что ваучерами будет обеспечено всего несколько процентов основных фондов в рыночных ценах начала следующего года. Сама проблема инвестирования может в силу этого утратить всякую актуальность.
На первом этапе, скорее всего, лишь малая доля чеков будет непосредственно обменена гражданами на акции приватизируемых предприятий. Если ваучеры будут выпущены под имущество конкретных производственных единиц (а вполне возможно, что сначала будут "приватизированы" лишь отдельные, указанные правительством, предприятия), то можно предположить использование принципа: "На тебе, боже, что мне не гоже", и процесс инвестирования замрет, не начавшись. В иной ситуации потребуется создание фондов, аккумулирующих ваучеры для обмена их на акции предприятий, причем подобные фонды могут быть как государственными, так и частными. Но так как требуется сначала получить от населения чеки, а уже потом покупать на них акции, то фактически единственным средством, которым трастовые организации смогут рассчитываться с гражданами, окажутся их собственные ценные бумаги. Отсутствие ограничений эмиссии подобных обязательств вызовет появление ряда центров, выпускающих денежные суррогаты, что приведет к подрыву, если не полному разрушению, российской финансовой системы.
Но даже с учетом таких перспектив участие коммерческих структур в инвестиционных фондах останется нежелательным для государства. Частный сектор обладает сегодня значительным потенциалом для скупки ваучеров. Возможна даже оплата их наличными (особенно со стороны банков или банковских объединений), что покажется многим держателям чеков весьма привлекательным. В условиях отсутствия реальной альтернативы коммерческие организации получат шанс приобретать чеки по существенно заниженным ценам. Результатом станет определенный рост доходов низкооплачиваемых слоев населения, что откликнется повышением цен на самые необходимые товары.
Итак, первоначально обращение ваучеров вызовет формирование относительно низкого курса скупки (легальной или нелегальной) при росте цен на потребительском рынке.
Все это усилит стремления государства контролировать данный процесс. Если подобный контроль будет установлен изначально, то "приватизация" превратится в чисто политическое мероприятие, рассчитанное лишь на воздействие на общественное мнение, причем далеко не факт, что таковое окажется позитивным. Введение же государственного регулирования уже в ходе процесса убьет последнее доверие к государству.
ВЕРОЯТНЫЕ ИТОГИ
Так как распределение ваучеров представляет собой акцию правительства, пока еще мало что сделавшего для потери собственной власти над экономикой (таковая происходит в основном против его воли), следует предположить, что оно предпринимается для формального реформирования государственного хозяйства, провести реальную приватизацию которого в короткий срок невозможно. Соблюдение же интересов государства вынудит организаторов кампании ввести ограничения на приобретение акций.
Уже сегодня известно, что 35% акций может на льготных условиях выкупить трудовой коллектив. Даже если предположить при этом равномерную продажу оставшейся части пяти-шести инвесторам, ясно, что контрольный пакет акций сохраняется в руках нынешнего директора фабрики и его администрации. Вторым вариантом может стать случай, когда несколько инвестиционных фондов в ходе согласованной акции приобретают контрольный пакет, но велика вероятность того, что сами эти трасты окажутся государственными. Наиболее демократичный исход состоит в распределении среди тысяч граждан акций совершенно чуждого им предприятия, но и это не приведет к тому, что они станут его хозяевами. Оптимальным представляется скупка ваучеров коммерческими структурами, способными установить контроль над ранее государственным предприятием (против чего будут, без сомнения, предприняты превентивные меры) и приобретение чеков иностранными инвесторами (что, видимо, будет просто запрещено).
Таким образом, принципиальным пороком системы станет то, что приватизация как передача экономических единиц в частную собственность подменяется перераспределением фиктивных титулов собственности, в результате чего не возникает ее персонификации. Однако следует учесть, что в мировой практике акционерные общества вырастали из частного капитала как следствие, а не оказывались предпосылкой становления рыночной экономики.
Поэтому наиболее вероятным сценарием станет приобретение гражданами после всех сложностей, связанных с распределением ваучеров и их обменом на акции, некоторых ценных бумаг, по которым, да и то в лучшем случае, будет начисляться определенный дивиденд. Становление форм управления, свойственных западным акционерным обществам, займет годы. Поэтому на ближайшее время структура экономической власти останется прежней, а вместе с ней окажутся законсервированными и прежние хозяйственные проблемы.
* * *
Мы не хотели бы отвергать саму идею чековой приватизации. Появление данной концепции вполне объяснимо, особенно в условиях нынешней социальной напряженности. Однако сегодня не решены принципиальные проблемы, связанные с ее осуществлением, - как методологические, так и технические. Первые связаны с организацией обращения ваучеров и степенью его регулирования государством, воздействием возникающих квазиплатежных средств на финансовую систему. Технически же крайне сложно осуществить экономическую оценку подлежащей приватизации собственности, провести раздачу ваучеров без ущемления чьих-либо интересов и при этом относительно быстро, не допуская их обесценения.
Возникнув как чисто политическая идея, ваучерная приватизация приведет, скорее всего, исключительно к политическим же последствиям. Именно их, а не хозяйственную эффективность явно надуманной меры и надлежит сегодня оценивать. Между тем, у нынешнего правительства, безусловно, не самого худшего за последние годы, похоже, создалось впечатление, что народ терпелив. Это опасное впечатление. Есть средство, которое может ниточку порвать. Имя этому действу - социальное унижение. И если оно к тому же принимает тотальный характер - всем выдали по милостыне, - то кто поручится, что в ответ прозвучит именно "спасибо"?
Независимая газета. 11 августа 1992 года. С. 4
http://www.postindustrial.net/content1/show_content.php?table=newspapers&lang=russian&id=54
