Озабоченность властей проблемой безопасности становится все более опасной для россиян
В последнее время действия российских силовых структур становятся похожими на грустную клоунаду, в которой каждое сценическое действие выступает не более чем прелюдией к новому, от которого зрители впадают в еще большее оцепенение. Совещания о повышении безопасности на транспорте, прошедшие на самом высоком уровне, сопровождаются взрывами у станций метро, а разрекламированные мероприятия по взятию школ под усиленную охрану - их легким захватом боевиками. Слова Владимира Путина о том, что в Чечне избиратели не "голосовали ногами", - сообщениями о том, что после теракта у метро "Рижская" "от террористки осталась только нога".
Если соглашаться с теми, кто считает, что август традиционно приносит россиянам неприятности, и считать за Новый год 1 сентября (что, кстати, раньше и было принято на Руси), то можно подвести печальный итог завершившегося года: только в результате наиболее заметных террористических актов - взрывов в пригородных поездах в районе Ессентуков 3 сентября и 5 декабря 2003 г., взрывов у гостиницы "Националь" 9 декабря 2003 г. и в московском метро 6 февраля 2004-го, авиакатастроф 24 августа и теракта у метро "Рижская" - погибли (по официальным данным) около 250 человек. И это не считая жертв в Чечне и на сопредельных с ней территориях, исчисляемых сотнями (не будем пока предсказывать итоги Дня знаний - точнее было бы сказать, истины - в Северной Осетии).
Но самое ужасное - это не число жертв. Гораздо больше ужасает цинизм властей и их откровенное нежелание положить конец эскалации террора. За прерванными жизнями 250 невинных людей скрывается другая цифра - 310 млрд. рублей, заложенная в бюджет 2004 г. на финансирование "правоохранительной деятельности и обеспечения безопасности государства". По 1,2 млрд. руб. (42 млн. долл.) на одного погибшего в "войне против террора"! Насколько эффективно "осваиваются" эти деньги? Видимо, предельно эффективно - ведь у правительства России нашлось только по 100 тыс. рублей (менее одной сотой процента от 1,2 млрд.) для выплат жертвам последних авиакатастроф. Остальные деньги скорее всего уже использованы на более важные цели - прежде всего на обеспечение безопасности тех, кто обеспечивает безопасность российских граждан. И эта безопасность обеспечивается хорошо - по Москве ездит все больше бронированных лимузинов, а число отправляющихся в Сочи "спецбортов" скоро превысит количество регулярных авиарейсов.
Российское руководство проигрывает войну против террора. Проигрывает безнадежно, причем даже не осознавая, насколько. Справедливости ради заметим, что не оно одно. Скудость мысли "борцов с терроризмом" уже не удручает, а восхищает. Каждый месяц наши правоохранительные органы сообщают об уменьшении числа боевиков в горах Чечни - с 15-20 тысяч человек в период их вторжения в Дагестан до 1-2 тысяч сегодня. Стоит ли верить в такие сказки? Вряд ли. Остается радоваться, что мы не одни такие. Другой известный "борец", г-н Буш, заявил намедни на съезде американского аналога "Единой России", что с начала войны с терроризмом уже уничтожено 2/3 руководства "Аль-Каиды". Возможно, усилиями российских мальчишек в Чечне и впрямь уничтожены девять из десяти воевавших там в 1999-м. Но чеченские девчонки, чьи ноги находят ныне в российских городах, в то время были еще детьми. А значит, появляющиеся "вакансии" заполняются новыми боевиками, причем, судя по всему, с избытком. Г-н Буш прав, говоря, что 2/3 лидеров террористов "образца 2001 года" убиты или арестованы. Но на место каждого из них пришли несколько новых. Так будет и впредь. Особенно если ассигнования на "военные действия" будут расти, а степень их продуманности - снижаться.
Сегодня как никогда важно учиться на уроках истории. Например, недавний гость российского президента Жак Ширак - лидер голлистской партии не может не помнить времен де Голля, пришедшего к власти на такой же волне, что и Владимир Путин. Французской Чечней был Алжир, а история противостояния напоминала российский случай даже в мелких деталях. Как и Чечня к России, Алжир был присоединен к Франции в середине XIX века. Как и в случае с Чечней, он рассматривался как неотъемлемая часть французской территории. Как и Чечня для России, он оставался для Франции последним оплотом колониализма - ведь в начале 60-х память французов об утрате заморских территорий была такой же живой, как память россиян о распаде Советского Союза. Как и в России, во Франции жертвами алжирского терроризма стали тысячи невинных людей. Как и Чечня для России, Алжир казался для Франции эталоном лояльности: в 1958 г. за принятие новой Конституции Пятой республики высказались 80% жителей метрополии и 95% алжирцев (а французы еще удивляются: почему в Чечне "Единая Россия" более популярна, чем в остальных регионах страны?). Но после пяти лет террора народ выступил против удержания Алжира в составе Франции. Правительству, дважды объявлявшему чрезвычайное положение, пришлось провести 8 января 1961 г. общенациональный референдум, начать с сепаратистами переговоры, заключить 18 марта 1962 г. Эвианские соглашения и 3 июля 1962 г. официально признать независимость Алжира. И никто не счел такой итог "капитуляцией перед террористами", а президент де Голль был вскоре переизбран на новый срок, оставшись в глазах французов спасителем нации.
Как во времена Алжира во Франции и в годы Вьетнама в Америке, россиянам следует начать голосовать ногами - пока они у них еще есть. Правительство не устает повторять, что лишь бдительность граждан может обеспечить их безопасность. Но тогда выражение недоверия правительству, маниакально зациклившемуся на "войне с террором", и есть высшее проявление гражданской бдительности. Удары, наносимые по России из Чечни, - не более чем отзвуки тех, которые Россия наносит по Чечне. И вообще - давайте, наконец, с доверием относиться к словам наших руководителей. Разве нам не говорят, что обстановка в Чечне почти нормализовалась, а ее народ чуть ли не единодушно поддержал г-на Алханова? Давайте поверим в это и потребуем вывода из Чечни российских войск! Или новому президенту будет там "небезопасно"? Ну и что? Разве он уже неоднократно не говорил о том, что его новая работа - это работа смертника? Давайте позволим ему повторить путь г-на Наджибуллы. Кстати, если чеченские руководители узнaют, что жизнь афганского лидера была на несколько лет продлена тем, что ему удавалось укрываться в миссии ООН в Кабуле, то они наверняка станут с большим уважением относиться к деятельности в республике миссии ОБСЕ. Всякое ведь случается в этой жизни...
Нас пугают, что Чечня превратится в рассадник террора, как превратился в него Афганистан. На каком основании? Заметим, что целью "Аль-Каиды" стали США, активно вмешивавшиеся в дела всего Ближневосточного региона. А может ли Россия вмешаться в эти дела? Ответ очевиден. Говорят, что Чечня станет центром организованной преступности, торговли наркотиками и оружием. Но не в годы ли правления талибов иссяк поток опиума из Афганистана? Утверждается, что в республике восстановятся средневековый режим и шариатские обычаи. Но не лучше ли чеченским девушкам сидеть в парандже в Шатое, чем гулять без нее по улицам Москвы?
Разумеется, многие скажут на это: зачем России учиться у других? Разве мы не особенная страна? Разве для нас писаны общие правила? Видимо, нет. Хотя одно из них подходит к нашей стране вполне: российский народ имеет то правительство, которого заслуживает.
Независимая газета No187 (3300)
2 сентября 2004
http://www.postindustrial.net/content1/show_content.php?table=newspapers&lang=russian&id=106
