Туркменбаши покинул сей бренный мир во цвете лет. Шестьдесят шесть для восточного мужчины - не возраст. Его ровесник Назарбаев собирается править Казахстаном как минимум до 2013 года. Каримов, который старше его на пару лет, также не намерен упускать руль государственного управления. Аятолла Хомейни в соседнем Иране в его годы вообще только начинал политическую карьеру и был никому неизвестен. Дэн Сяопин в шестьдесят шесть находился в далекой ссылке во время "культурной революции" и ждал своего часа, который настал спустя семь лет...
Словно предчувствуя, что ему отпущен краткий век, Сапармурат Ниязов жил торопясь, подгоняя время.
Будущий Отец туркменов родился в 1940 году на глухой окраине великой империи. Его республика тогда была тем же, чем Грузия на момент рождения Сталина. Оставшийся сиротой ребенок (отец погиб на фронте, а мать вместе с двумя братьями во время катастрофического ашхабадского землетрясения 48-го года), воспитывавшийся в интернате, вряд ли мог рассчитывать в другое время на блестящую карьеру. Но "хорошо в стране советской жить!". Бойкий мальчонка уже в
девятнадцать лет устроился на непыльную работу - клерком в профком, а там и получил направление в Ленинград - в политех. Люди с высшим образованием, полученным в метрополии, ценились тогда в Туркмении высоко. Не мудрено, что уже в тридцать Ниязов перешел на партийную работу в местный ЦК. В сорок он стал первым секретарем Ашхабадского горкома, через четыре года его берут в Москву в ЦК - обязательная практика для тех лет, перед утверждением в роли "первого". В столице к нему присмотрелись, и решили что Сапармурат Ниязов вполне соответствует требованиям, предъявляемым новым генсеком Горабчевым - молод, хорошее образование, опыт работы, достаточно русифицирован. Так в 1985 году он возглавил республику на волне кадровых перемен, привнесенных в Среднюю Азию с "перестройкой".
Ниязов на посту первого секретаря республиканского ЦК показал себя гибким и ловким политиком, с одной стороны он выступал в роли транслятора политики Москвы, с другой - создавал собственную базу политической поддержки, которая ему впоследствии очень пригодилась. Вообще, в Средней Азии антикоррупционная кампания Горбачева, с помощью которой он рассчитывал завоевать популярность в низах, и приструнить вышедшие из-под контроля при Брежневе элиты, была воспринята плохо. В ней увидели покушение на традиции и менталитет. "Восток - дело тонкое" - эту прописную истину в Москве в тот момент забыли.
Поэтому не стоит удивляться, что Ниязов - человек со вполне европейским образованием, бывший членом той правящей в СССР команды, которая в 1985-1991 методически развенчивала культы и культики, сразу после неожиданного обретения Туркменией независимости пошел по проторенному пути предшественников.
Трагедией его страны было то, что она являлась государством без истории. До присоединения в 80-е годы к российской империи Туркмения была территорией
кочевых разрозненных племен. Исторические фигуры, легенды и мифы - неотъемлемый компонент государственного строительства - предстояло только создавать.
К несчастью, Ниязов захотел стать вторым Ататюрком. Но все повторилось в виде фарса. Просто поменять фамилию и имя на почетный титул, по примеру турецкого вождя, оказалось недостаточным. Попытка создать рукотворные мифы, поднять авторитет за счет наград и званий, переименований городов, улиц и площадей обратилась в нескончаемую "опупею".
Но самому Туркменбаши было уже все равно. Когда ты воспаряешь над суетящейся толпой покорных подданных, думать об их мнении как-то не хочется. Поэтому он мог позволить себе многое, что вызывало оторопь и непонимание у других. Азиатская привычка подчиняться баю, умелое манипулирование кланами, постоянное пересаживание чиновников с места на место, а то и в тюрьму, давали Туркменбаши устойчивое ощущение полного контроля над ситуацией, и возможность сочинять "Рухнама", строить дворцы, заниматься реформой календаря.
Смерть Туркменбаши обнажила зияющую пустоту. Тщательно вытоптанное политическое пространство Туркменистана, на котором по определению не могло быть никого, сопоставимого по влиянию с вождем нации, осталось пустым. Очевидного преемника нет. Это чревато самым непредвиденным развитием ситуации.
Во-первых, как и после смерти Сталина и Мао, может начаться борьба за власть самым неприглядным образом. Неопределенность с назначением исполняющего обязанности подтверждает это. Вместо председателя меджлиса Овезгельды Атаева, которому по конституции должны быть переданы эти полномочия, им стал вице-премьер, министр здравоохранения и медицинской промышленности Туркмении Гурбангулы Бердымухаммедов. Понятно, что преемник будет, но изберет ли он путь Туркменбаши? Сможет ли он повторить его политику, или его курс будет куда умеренней и скромнее?
Во-вторых, не ознаменует ли кончина Ниязова робкое начало демократизации в республике? Но что такое демократия в восточной исламской республике, которая до того пятнадцать лет жила под жестким авторитарным режимом, а до того - под режимом коммунистическим?
В-третьих, Туркмения - крупнейший поставщик газа на мировой рынок. Все прежние контракты на поставки энергоресурсов утверждались лично Туркменбаши. Будут ли подтверждены все подписанные документы? И Украина и "Газпром" и многие другие заинтересованные стороны теперь находятся в томительном ожидании.
В-четвертых, может измениться региональный баланс властей во взрывоопасном регионе. Напомним, что Туркмения граничит с Ираном, Афганистаном, Таджикистаном и с Узбекистаном. Из ее соседей только Казахстан сравнительно стабилен.
Смерть вождя туркменского народа вызвала серьезный кризис не только внутри страны, но и тревожные ожидания у соседей и торговых партнеров. Туркменбаши унес с собой в могилу ответы на многие вопросы. Теперь их придется искать сообща.
22 декабря 2006
http://www.novopol.ru/article14345.html
