СОВРЕМЕННЫЙ ЖУРНАЛИСТ: КТО, ГДЕ и КАК ЕГО ДОЛЖЕН ГОТОВИТЬ? За круглым столом Виталий ЧелышевНазад
СОВРЕМЕННЫЙ ЖУРНАЛИСТ: КТО, ГДЕ и КАК ЕГО ДОЛЖЕН ГОТОВИТЬ? За круглым столом Виталий Челышев
МАТЕРИАЛЫ КРУГЛОГО СТОЛА
Виталий Алексеевич Челышев
Заместитель главного редактора журнала "Журналист", редактор отдела "СМИ и общество", главный редактор сайта "Виртуальный журналист". В журналистике почти четыре десятка лет. С 1989 г. был народным депутатом СССР, председателем подкомитета в Комитете по экологии ВС СССР. Был также членом Европарламента и межпарламентской конференции GLOBE International, вице-президентом Международного комитета за-щиты свободы слова и прав журналистов.
Почему Вы когда-то решили заняться именно журналистикой?
Журналистика - это быстрая литература, когда удовлетворение получаешь почти сразу: сначала от написания текста, а потом от общественной реакции. Я работал после школы слесарем на заводе в Запорожье, а в выходные иногда ездил в командировки от молодёжной газеты. Позднее работал печатником в типографии и печатал иногда собственные статьи (материал тоже собирал в выходные). Потом оказался на телевидении, потом - в многотиражке завода "Коммунар", где делали чудо нашего автомобилестроения - "Запорожец".
Потом, осенью 1971 года о нашем литературном клубе - обо мне персонально, о поэте Лёше Цветкове, который сейчас на Радио "Свобода" работает, о погибшем позже Саше Гранкине и других - опубликовали в запорожской областной партийной газете статью "Интеллектуалы без фундамента". Тут авторы из КГБ получили звёзды на погоны, а мы стали местной запорожской достопримечательностью - записными диссидентами. Поскольку с работы меня не выгнали (редактрисса многотиражки заступилась, а рабочие, которым я как-то помог, сказали, что забастуют - тогда бастовали, просто не писали об этом), я стал вполне популярным и успешным. То есть, редакторы областных газет каждый раз совершали маленький подвиг, когда меня печатали. Ну, и потом - в молодёжке и пр. я чувствовал себя свободнее и легче. Эта идиллия иногда прерывалась очередным допросом в КГБ.
Впрочем, ничего страшного. Спасибо им. Они научили меня в таких ситуациях отвечать не на тот вопрос, о котором спрашивают, и НИКОГДА не подыгрывать. И НИКОГДА не подписывать их протоколы, а, например, сесть часов на восемь писать две страницы своих показаний, оставляя их - голодных и злых - ни с чем. Такая у нас была игра. Слава Богу, не часто проводившаяся.
К слову, я поучился два месяца на инязе, окончил один курс фарминститута, окончил два курса заочного отделения журфака МГУ. Бросил. Поступил туда же на дневной. Женился. Перешел опять на заочное и - успешно завершил это дело. Когда уходил из прессы на три года (хлопнув дверью и получив вслед кучу всяких наград и побрякушек), поступил со скуки на сценарный факультет ВГИКа (мастерская Н.Н. Фигуровского). Окончил курс с отличием, но началась перестройка, и мне предложили полосу без цензуры. Но... до сих пор числюсь студентом второго курса сценарного факультета ВГИКа.
Как Вы оцениваете современное состояние нашей профессии и перспективы её развития? Что раздражает Вас в современной российской журналистике, а что вызывает положительные эмоции?
Надо понять, что такое журналистика, и тогда отвечать на этот вопрос. Люди, занятые пиаром (черным, белым, серым), тоже входят в Союз журналистов. Хотя это "литераторы-функции", часто "литераторы на заказ", или "литераторы-маляры-гримёры", а не журналисты. Я не могу назвать журналистами авторов мыльных опер-пятиминуток, именуемых реалити-шоу. Шоу - оно шоу и есть, хоть какое. Другая профессия. Циклы ужастиков (вся эта документалистика по анатомии криминала) - уже журналистика. Весь ныне существующий глянец и гламур - тоже журналистика. Мне это может нравиться или нет, но это газетно-журнальный бизнес. Самый быстрорастущий рынок - журналы кроссвордов!
Итак, мозаичная картина, отражающая жизнь, рассыпалась. В крайнем случае - раскололась на части. Одни издания - это головы, другие - бицепсы и трицепсы, третьи - гениталии, четвертые - быстрые ноги спорта... Журналистика обслуживает сегодня не просто людей, нет. Она обслуживает детей, подростков, мальчиков и девочек, мужчин и женщин, интеллектуалов и извращенцев, богатых и бедных, светских и дам из полусвета, обслуживает тех, кто может заплатить, и обходится суммами не более тех, которые читатель в состоянии заплатить. Или же даёт ему нечто бесплатно, беря деньги с тех, кто публикуется.
Нет, в журналистике меня ничто не раздражает. А всё, что раздражает - это уже не журналистика.
Можете ли Вы попытаться объяснить причины профессионального успеха кого-то из коллег или, напротив, почему не состоялась та или иная творческая судьба в журналистике?
Журналисты плотно приклеены к своему времени, даже если они сами думают иначе. Аграновские - к своему времени, Рост - к своему, авторы "Литературки" времен 70-х годов привязаны еще и к ТОЙ газете, например. И не случайно блестящая журналистка Лида Графова, когда сменились времена, предпочла заняться проблемами беженцев и вынужденных переселенцев, поскольку с новой "Литературкой" они стали чужими. Она действует на другом поле. Великолепный, едкий как щелочь и жутко эффективный Анатолий Рубинов (он действительно встраивал в страну новые процессы) стал чужим в той же газете, а его архив писем (сотни тысяч конвертов) выбросили на свалку. Он их оттуда собирал. А потом, много позже, чтобы не пропали, согласился подарить их библиотеке конгресса США. Рубинову 81 год. Он активен, работает (это бесплатно) в Большом Жюри СЖР, издал книжку. Но время выдавило его с активного информационного поля.
Плохая творческая судьба у тех журналистов, которые стали тайными пиарщиками, которые согласились быть информационными убийцами, которые согласились стать проститутками. Талантливейший беспринципный Сергей Доренко и бездарнейший Евгений Киселев потеряли профессию именно по такой причине.
Бытует много точек зрения на организацию системы журналистского образования. А можно ли вообще научить творческой составляющей нашей профессии? Если "да", то как, по-вашему, можно это сделать?
Да, научить можно. Например, так же, как с помощью теории решения изобретательских задач (ТРИЗ) гениальный Генрих Саулович Альтшуллер обучал два месяца группу бакинских пэтэушников, а потом они за шесть академических часов решали технические задачи, с которыми Всесоюзные НИИ бились лет по шесть и более. Я учил студентов в общественном университете журналистики и знаю, что это такое. Теория + практика + фантастические решения обычных проблем.
Но... С журналистикой несколько иначе. Однажды я отказался дать характеристику для поступления в вуз одному парню. Он знал английский и французский, он читал много книжек, но... Он был бездарен, завистлив, ненавидел и презирал людей. Можно было сказать короче: он был дурак. Когда я отказался, мне принесли туфли. Когда я вежливо выгнал маму с туфлями, мне принесли хрустальную вазу. Когда я выставил маму с вазой, позвонил редактор и попросил: ну, дай ты ему ПЛОХУЮ характеристику, пусть они от меня отстанут. И я написал парню ПЛОХУЮ характеристику. И забыл. Зимой он приехал в нашу редакцию уже в качестве студента журфака Киевского университета. Парень ходил по конторе королём и требовал, чтобы технические службы его чаем поили. Я был в шоке и позвонил декану: ты кого принял? "Но там же была от тебя характеристика!" - завопил пан Прелюк. "А ты её читал?" "А что, надо было? Я глянул - твоя подпись и даже поставил плюсик, чтоб не слишком беспокоили абитуриента". Через час он в ужасе мне позвонил и попросил больше НИКОГДА НИКОМУ не давать плохих характеристик.
По сути, научить журналиста - это сделать из просто умного, образованного человека - Человека Свободного. Научить свободе - это научить его управлять своими страхами, понимать страхи других, переступать через "страшно" ради истины, восхищаться истиной и исповедовать её всем. Тогда пригодятся и ум, и знания. И любовь к людям будет этим людям не обременительна.
Сегодня существуют понятия "корпоративная культура" той или иной профессии, "профессиональная культура". Попытайтесь, пожалуйста, сформулировать: что бы Вы включили в составляющие профессиональной культуры журналиста?
Ответы будут простыми:
1. Быть готовым к получению ЛЮБОГО высшего образования - меди-цинского, технического, физического, химического, инязовского, музыкаль-ного, исторического и т.д., то есть, обладать высоким уровнем начальных знаний в любых областях жизни человечества.
2. Быть психологом не только при "взятии клиента", но и тогда, когда ты выдаешь на публику информацию, способную навредить клиенту. Я не говорю о репутации бандитов или государственных воров всех рангов. Я го-ворю о человеке, в жизни которого, после нашего вмешательства в эту жизнь, становится больше или меньше любви.
3. Никогда не врать! Правда окупается сторицей.
4. Никогда не употреблять терминов, смысл которых ты сам не усвоил.
5. Быть интересным собеседником человеку любой профессии.
6. НЕ ДЕЛАТЬ ВИД (во всём, что ты делаешь, т.е. быть естественным, но главное - не делать вид, что ты умнее, чем есть на самом деле: тут-то из тебя дурак и выпрыгнет).
