Юрию Ракино
Он был боксером и певцом -
Веселая гроза.
Ему родней был Пикассо,
Кандинский и Сезанн.
Он шел с подругой на пари,
Что через пару лет
Достанет литер на Париж
И в Лувр возьмет билет.
Но рыцарь-пес, поднявши рог,
Тревогу протрубил,
Крестами черными тревог
Глаза домов забил.
И, предавая нас "гостям",
Льет свет луна сама,
И бомбы падают свистя
В родильные дома.
Тогда он в сторону кладет
Любимые тома,
Меняет кисть на пулемет,
Перо - на автомат.
А у подруги на глазах
Бегучая слеза.
Тогда, ее в объятья взяв,
Он ласково сказал:
"Смотри, от пуль дрожит земля
На всех своих китах.
Летят приказы из Кремля,
Приказы для атак.
И, прикрывая от песка
Раскосые белки,
Идут алтайские войска,
Сибирские стрелки.
Мечтал я встретить Новый год
В двухтысячном году.
Увидеть Рим, Париж... Но вот -
Я на Берлин иду.
А ты не забывай о тех
Любви счастливых днях.
И если я не долетел -
Заменит друг меня."
Поцеловал еще разок
Любимые глаза,
Потом шагнул через порог,
Не посмотрев назад.
...И если весть о смерти мне
Дойдет, сказать могу:
Он сыном был родной стране,
Он нес беду врагу.
Михаил Анчаров. Звук шагов.
Москва, изд-во МП "Останкино", 1992.
Док. 242049
Опублик.: 29.12.05
Число обращений: 61
|
