Интервью адмирала Владимира Масорина, назначенного президентом Российской Федерации на пост Главкома Военно-морского флота страны.
7 сентября поздно вечером Владимир Васильевич ответил на вопросы радиостанции `Маяк` и программы телеканала `Россия` `Вести недели`. Адмирал Масорин вновь продемонстрировал уважительное отношение к прессе и откровенно отвечал на все вопросы, в том числе и не слишком приятные. Разговор вышел долгим и серьезным. Мы говорили с адмиралом Масориным о перспективах российского Военно-морского флота, о том, где, в каких морях-океанах, наши корабли обязательно должны присутствовать, чего, кроме достойного финансирования, не достает военным морякам. А начали с вопроса, стало ли для нашего собеседника неожиданностью назначение на пост главкома.
МАСОРИН: Я бы сказал, и да, и нет. Нет, потому что должность начальника Главного штаба предусматривает последующее назначение главнокомандующим. Да, потому что это случилось очень быстро и достаточно неожиданно. Когда Верховный командующий президент Российской Федерации прибыл в Астрахань, где я командовал Каспийской флотилией, он увидел там ухоженные, чистые, боеготовые корабли, и это его действительно порадовало. Все остальное было штатное. Мы на самом деле хорошо подготовили учения. Надо было действовать не только в море или на берегу, нужно было еще и показать, как мы действуем, потому что среди наблюдателей были представители различных ведомств и министерств. Мы сумели выполнить те задачи, которые были поставлены и которые не контролировались и не проверялись никем, ни министрами, ни другими представителями и наблюдателями. Президент имеет право, и он это практикует, пребывая в округах, на флотах, встречаться с командующими. Он приглашал меня дважды: один раз - в Ялте, второй раз - в Сочи. Это были нормальные рабочие встречи, на которых я ему докладывал о состоянии флота, о том, чем мы занимаемся и как мы видим свои дальнейшие задачи.
Если говорить честно, состояние флота, конечно, далеко не лучшее. И не потому, что мы стали хуже, не потому, что сегодня не хватает денег на его содержание. Просто флот - это особый организм, довольно затратный, который всегда называли дорогой игрушкой государства. И всегда, во все времена, и при Петре Первом, и после Русско-японской войны, и при Григоровиче, строить флот было дорого. Часто его строили на собранные пожертвования. Вы, наверное, читали о том, что после 1905 года на это сдавались украшения, бриллианты. Одно время в обществе даже считалось неприличным, чтобы женщины появлялись в дорогих украшениях, их нужно было сдать на строительство флота. Но сегодня этого нет, сожалению или к счастью. Поэтому на сегодняшний день у нас просто другие ориентиры. Мы можем говорить о том, что нам не хватает денег. Но ведь есть образование, есть наука, есть медицина, поэтому надо исходить из того, что есть. Мы привыкли к большому мощному флоту, который находился во всех районах Мирового океана, и там, где нужно было, и там, где, возможно, и не нужно. Но сегодня таких возможностей нет. Мы надеемся, что они будут. Флот строится долго, поэтому должна быть долгосрочная программа. От момента разработки технической документации до постройки первого корабля проходит 10 лет, а следующие уже строятся гораздо быстрее. Поэтому сейчас у нас будут заложены новые корабли, и мы надеемся, что в 2045 году Россия будет иметь хороший флот.
Если говорить о том, сколько нужно кораблей, то, наверное, сколько бы их ни было, их всегда будет не хватать. Сколько было построено во Второй мировой войне кораблей Соединенными Штатами Америки, сколько подводных лодок было построено немцами, но все равно не хватило. Мы сегодня больше говорим о тех интересах, которые мы преследуем в мирное время. Флот, в отличие от других видов вооруженных сил, решает серьезные внешнеполитические задачи, по нам судят о стране, о России.
Год назад будучи командующим Черноморским флотом я был с визитом в Италии, и один итальянский адмирал меня спросил: `Кто такие `новые русские`?` Я ему сказал, что не буду отвечать на этот вопрос, а покажу ему настоящих русских, наших офицеров и матросов. Когда мы прощались, он сказал мне: `Я ошибся флотом. Нужно было не в итальянском флоте служить, а в российском`. Мы это действительно показали. Мы показали высочайшую дисциплину, мы показали наше искусство, культуру. Все наши флоты отличаются тем, что у нас есть то, чего нет у других. У нас очень высокая культура, если говорить об учреждениях, у нас на всех флотах есть свои прекрасные театры. Приезжайте в Севастополь, сходите в театр имени Лавренева, которому уже более 60 лет. Какие там спектакли! Народные, заслуженные артисты России выступают. У нас ансамбли песни и пляски, у нас творческие коллективы, библиотеки, дома офицеров. Когда мы уходим за границу, мы там всех поражаем своей культурой. Спросите послов тех государств, куда заходят наши корабли. Мне до сих пор звонит посол с Мальты Власов, Мешков из Италии. После нашего визита они год могут не работать там, настолько поднимается авторитет русских людей, России. И это действительно важнейшая задача в мирное время, но не все, может быть, ее понимают.
У нас есть задачи мирного времени и есть задачи на военное время. И если говорить о задачах военного времени, то мы планируем применение флота в соответствии с тем, что есть у нас сегодня, по тем задачам, которые могут возникнуть в военное время. Я не хотел бы сейчас говорить о флоте для войны, хотелось бы больше сказать о флоте сегодняшнего дня. Вы спросили, в каком он состоянии. В состоянии, когда он еще способен выполнять свои задачи. Но мы очень надеемся на то, что та программа, которая заложена, те средства, которые нам выделяются, помогут нам в течение достаточно длительного периода сохранить то, что мы имеем, и начать строительство новых кораблей. Оно уже началось. Конечно, оно не идет так, как нам хотелось бы, есть много проблем, и они упираются не только в деньги или наше непонимание. Сегодня предприятия потеряли специалистов, потеряли смежников, многие только восстанавливают свое производство. Раньше большой корабль строила вся Россия: в Каунасе делали подруливающее устройство, в Артеме - ракеты, в Таганроге - системы радиолокационные. Сегодня многие связи уже утрачены. И то, что у нас еще сохранилось кораблестроение, то, что мы можем строить современные подводные лодки и корабли, которые покупают, которые пользуются спросом в мире, я думаю, на сегодняшний день это огромное достижение и залог того, что флот у нас будет.
Вся история флота с того момента, как он был создан, представляет сбой синусоиду, то есть экономический взлет государства и взлет флота - экономическое отставание и падение флота. Я думаю, что сейчас по этой синусоиде мы начинаем подниматься вверх. Мы не живем отдельно, мы живем в структуре вооруженных сил и в структуре Министерства обороны, мы в общей системе финансирования вооруженных сил. Надо отдать должное, сегодня нам дают большую часть тех денег, которые получает Министерство обороны.
Открыто и честно адмирал Масорин ответил на вопрос, связанный с расследованием нашумевшего инцидента с затонувшим батискафом `АС-28`, который мы не смогли спасти без посторонней помощи. Слова адмирала о том, что в происшедшем есть и доля вины экипажа, надо сказать, вызвали удивление моряков. Они утверждают, что, когда Главком навещал их в подмосковном санатории, об этом и речи не было. Напротив, они поняли так, что будут награждены орденами Мужества.
МАСОРИН: О том, что они будут награждены орденами, они знали давно, потому что это решение было принято сразу. Я уже объяснял свою позицию. Конечно, мы все очень обрадовались, что люди остались живы, в нормальном состоянии. И в том, что, находясь под водой почти трое суток, они проявили мужество, ни у кого нет сомнений. Если бы все запаниковали, это привело бы к самым тяжелейшим последствиям. Мы точно знали, сколько у них осталось воздуха. По крайней мере, знал я и знал командующий Тихоокеанским флотом. Воздуха действительно оставалось еще на 30 часов. Тем не менее, мы каждый раз называли крайний срок, а потом продляли. Во-первых, нельзя было обнадеживать, и самих себя в том числе, нужно, чтобы было напряжение, и, во-вторых, мы не знали, как поведут себя люди. Если бы они повели себя неправильно, воздух кончился бы. Они действительно проявили мужество. Но ошибки ими были допущены. Хотя бы заявление о том, что у них не было пищи. Это что, не их ошибка? Они обязаны были загрузить. Это их обязанность - готовить корабль. Есть и еще кое-что. Собственно, все это отражено в расследовании. Мы не будем об этом говорить, потому что все-таки основные причины этого события - это то, что мы показали всей общественности, а именно, недооценка сложности и опасности работы. Все остальные ошибки - это ошибки руководителей, и они понесли наказание.
Мне досталась очень неблагодарная задача. Как написали в прессе, `начал с взысканий`. Да, я эти взыскания вынужден был объявить, чтобы закрыть этот вопрос для общественности. Для нас он остается открытым. Все причины мы выяснили, определили планы, и теперь их надо выполнять. Теперь мы будем работать на тем, чтобы такого больше не было. И работы здесь, я думаю, не на один год. Я очень хочу начать эту работу. Время идет очень быстро, и если не начать с первого же дня, то можно ничего не успеть. Это предыдущая служба показывает. Официально я еще дела не принял, потому что представление министром обороны Главному штабу нового начальника и вручение штандарта намечено на 15-е число. После официального подписания актов передачи я уже полностью буду исполнять обязанности главнокомандующего. Хотя сегодня главнокомандующий находится в отпуске, и с меня, как с заместителя, никто обязанности не снимал. Все, что происходит сейчас, происходит уже при мне, и я несу за это ответственность. К сожалению, началось не очень удачно. Но это жизнь. Не будут летать - будут аварии, и будут летать - могут быть аварии. От этого никуда не денешься. Жалко самолет, но, по крайней мере, мы показали, что система спасения у нас нормальная: летчик нормально катапультировался, нормально приземлился в воду, был поднят в установленный срок, жив, здоров. Я бы так сказал, что скрыть все равно ничего невозможно. К сожалению или к счастью, не знаю, но информация очень быстро распространяется, и такое событие просто невозможно скрыть, да и цели такой нет. Все равно пойдут официальные доклады, пойдут через множество командных пунктов, и это все равно станет достоянием. Лучше и правильнее - дать наиболее объективную информацию. Хотя, знаете, у нас любое благое дело чревато последствиями. Чем откровеннее бываешь, тем больше неприятностей можешь потом иметь. Ведь не все понимают, что откровение - это правильно. А самое главное, что сегодня к флоту повышенное внимание со стороны прессы и всего народа. Мы считаем, что это от большой любви к флоту, поэтому и спрашивают с нас строго.
Новый Главком Военно-морского флота России адмирал Владимир Масорин отвечал на вопросы радиостанции `Маяк` и программы телеканала `Россия` `Вести недели`.
08.09.2005
2001-2003, радиокомпания `Маяк`.
Док. 238323
Опублик.: 13.09.05
Число обращений: 735
Масорин Владимир Васильевич
|
