Часть 4. Показания мертвого человека

Прения окончены. Трибунал приступает к работе.
Не один месяц уйдет у служителей Фемиды на то, чтобы разобраться в преступлениях `оборотней`. Слишком много успели совершить они. Потому-то, наверное, и слава `оборотней` разнеслась далеко за пределы Москвы...
В банде `оборотней` генерал МЧС Ганеев занимал совершенно особое место. Даже сегодня, по прошествии двух лет, никто не услышал четкого ответа, что связывало этого человека с сыщиками из МУРа.
Сегодня мы впервые рассказываем о делах и подвигах генерала, превратившего свой кабинет в нечто среднее между фондовой биржей и пыточной камерой.
Владимир Ганеев был беспределен во всем: и в жизни, и в бизнесе, и в разборках...

(Продолжение. Начало в `МК` от 21, 22, 24 февраля)
По соседству с Джеймсом Бондом

Я никогда не встречался с этим человеком - не в пример большинству других участников банды. Но и того, что слышал, читал о нем, вполне достаточно, чтобы сформировать этот образ.
Сразу после его задержания один знакомый рассказал, как случайно столкнулся с ним на охоте. Будущий арестант примчался в сопровождении вереницы джипов. Зверей стрелял налево-направо, не щадил ни самок, ни детенышей, повсеместно оставляя подранков. А когда егеря возмутились, обложил всех трехэтажным матом: `Да вы знаете, кто я такой?!! Я самих вас здесь расстреляю!!! Я генерал!!!`
`Беспредельщик`, - шепотом обменивались потом егеря, и это короткое новоязовское словечко лучше всего, пожалуй, определяет суть генерал-лейтенанта Владимира Ганеева. Начальника Управления безопасности МЧС и главной `крыши` муровской бригады.
Он был беспределен во всем: и в жизни, и в бизнесе, и в разборках. Когда на даче у Ганеева делали обыск, даже искушенные в излишествах чекисты (слава богу, сколько нуворишей прошло через их руки) были изумлены. Дом на участке в 3 гектара был не просто богат: все здесь кричало о роскоши и достатке.
Дубовые лестницы. Сделанная на заказ бронзовая десятиметровая люстра. Мраморные камины. Эксклюзивная мебель. В каждой комнате - по домашнему кинотеатру (всего техники под миллион долларов). Одни только шторы, как явствовало из найденных квитанций, обошлись ему в 20 тысяч `зеленых`.
Платяные шкафы генерала напоминали бутик. Двести пар костюмов, невероятное количество женских сумочек и платьев, штабеля туфель. Россыпи коробочек от ювелирных украшений (сами драгоценности, равно как и иномарки - две `БМВ`, три `Мерседеса`, - родственники Ганеева успели эвакуировать до начала обыска).
(Дом на Пятницком шоссе с кортом, баней и штатом прислуги был не единственным достоянием скромного генерала. На Чистопрудном бульваре владел он квартирой в какие-то 200 метров. А уже после его ареста испанская полиция нашла в курортном городке Марбелья другой ганеевский особняк. Он стоит на самом берегу Средиземного моря по соседству с виллами Бандераса, Шона Коннери и других миллионеров.)
...А ведь когда-то был он неплохим офицером, достойным продолжателем семейных традиций. Отец его прошел всю войну, командовал 5-й ударной армией, дослужился до генерал-лейтенанта. Дед был одним из организаторов советской власти в Башкирии.
Ганеев даже успел побывать в Афганистане, заработать орден: заработал, надо сказать, честно.
Но после того, как в начале 90-х пришел он в МЧС - начальником Управления безопасности, - словно щелкнул внутри какой-то тумблер. От безграничной власти закружилась у Ганеева голова. Он почувствовал себя небожителем, частью элиты, особой касты. Касты, надо заметить, неприкасаемой.
Поначалу Ганеев пользовался абсолютным доверием министра. В его подчинение были отданы все силовые службы МЧС: центр спецназначения `Лидер`, 348-й спеццентр, шифровальная связь, секретное делопроизводство.
Но генерала подвела нескромность. В 98-м он приехал на одну из тусовок, сидя за рулем новенького пятисотого `Мерседеса`. Министр, ездивший тогда на `Волге`, этому крайне удивился. Вскоре большинство служб из подчинения Ганеева было выведено...
По понятным причинам об опале он не рассказывал никому. Для окружающих Ганеев по-прежнему оставался важняком из МЧС.
В чем, в чем, а в искусстве `разводить` Ганеев преуспел с лихвой. Руководителей государства называл по именам, запросто. Любой коммерческий вопрос брался решать на раз. Всем входившим к нему, не таясь, прямо с порога предлагал зарабатывать деньги.
Слава о всемогущем генерале МЧС широко гуляла по Москве. Неиссякаемым потоком шли к нему за подмогой коммерсанты всех мастей. `Крыша` нужна сегодня каждому, а в прочности `крыши` ганеевской сомневаться не приходилось. Да и как иначе, если горят золотом диски правительственных `вертушек`, и висят на стенах роскошного кабинета красочные фотографии, от которых захватывает дух. С патриархом. На приеме в Кремле с сильными мира сего. В Грозном верхом на БТР (генерал ездил в Чечню на три дня, за что получил потом право именоваться участником боевых действий).
Но настоящий звездный час Ганеева наступил после его знакомства с муровцами. Свел их один из заместителей начальника столичного УФСБ - человек, преданный Ганееву с потрохами (за усердие ему был подарен `Москвич-Алеко`, и от счастья такого чекист долго не мог опомниться).
Они сошлись с ходу. Каждая из сторон удачно дополняла друг друга. Муровцы давно искали политическую `крышу`. (Хоть и водились с ними многие генералы МВД, только милицейская дружба сродни женской - рассыпается при первом же испытании, а тут - целый генерал-лейтенант!) Ганеев же остро нуждался в силовой составляющей, ибо одними звонками по `вертушке` да угрозами мало что можно сегодня решить. По сути, в его подчинении находилась теперь целая ОРЧ МУРа, готовая выполнить любой приказ.
(Один лишь пример: накануне ареста по команде Ганеева `оборотни` `наехали` на какого-то армянина, который не поделил место на стоянке с ганеевским подчиненным - тоже, кстати, генералом. `Мы этого армянина в плен взяли, - радостно докладывал с места событий полковник Самолкин. - Жути нагнали, по голове настучали... Он будет заикаться и извиняться как шелковый!`)
Личный врач генерала Эдуард Кулик (он был оформлен сотрудником Управления безопасности МЧС) вспоминал на следствии, что Ганеев кардинально изменился в 95-96-х годах, сиречь, подружившись с `оборотнями`. Еще недавно он жил в типовой окраинной квартире, никак не мог достроить дачу. Теперь же все изменилось точно по мановению волшебной палочки.
Ганеев переехал в роскошную квартиру на Чистых прудах. Обзавелся парком иномарок. Регулярно стал отдыхать за кордоном, а на его участке, к которому Ганеев прирезал гектар леса, выросли баня, теннисный корт и домик прислуги.
Муровцы не скупились на генеральские прихоти. Ежемесячно ему платили двадцать тысяч долларов (в черной бухгалтерии фонда бригады он значился как Володя Кам. - Камильевич). Если Ганеев приводил под их `крышу` коммерсантов, к `окладу` добавлялась и половина всей привлеченной прибыли.
И Ганеев старался как мог. Девяносто процентов своего рабочего дня начальник УБ отдавал бизнесу. С коммерсантами он встречался не таясь, прямо в служебном кабинете. Предпочтение отдавалось строительству, ресторациям, индустрии развлечений.
Энергии этого человека можно только позавидовать. С одинаковым энтузиазмом он строил мусороперерабатывающие заводы и вкладывал в похоронные конторы. Влезал в бизнес-центры и магазины беспошлинной торговли. Ему было дело даже до производства молока.
Теперь, после встречи с муровцами, ассортимент его возможностей резко возрос. Отныне он предлагает не только свои услуги, но и `крышу` Петровки - лихих ребят, которые, как говорил Ганеев, не в пример `Альфе` и `Вымпелу` могут не только выезжать на разборки с бандитами, но и `закрывать` любого агрессора.
Так было, например, с директором рынка стройматериалов `Дмитровский двор` Николаем Кичигиным. В марте 2001-го Кичигин пришел к Ганееву за помощью. Он хотел начать кожевенное производство и нуждался в `крыше`.
`Хорошо, - важно изрек генерал, выслушав ходока, - вас возьмет под крышу МУР. Я дам своих воспитанников. Сильнее их в Москве нет... Только учтите, что бизнес они контролируют очень жестко... Если вы где-то решите без них, то...` Ганеев не договорил, что значит `то`, но оно и не требовалось. Все было понятно без слов.
Ровно через день, 28 марта, генерал уже знакомил Кичигина с полковником Лысаковым, своим, как он выразился, `давнишним другом и братом`: `Все, что мы делаем, мы делаем вместе`.
Я цитирую все выражения и фразы Ганеева дословно, по стенограммам его разговоров, которые есть в материалах уголовного дела. К тому времени спецслужбы уже начали разработку генерала. Скрытая техника беспристрастно фиксировала каждую его встречу. Зафиксировала она и диалог, состоявшийся после того, как коммерсант Кичигин закрыл дверь генеральского кабинета.
`Сотку имеет, значит, надо десятку у него просить, - протянул Ганеев. - А попозже, я думаю, пятнадцать процентов`.
`Не, - Лысаков жадничать не хотел, - везде двенадцать процентов. Это как все спецслужбы, как все охранники...`
`Но тогда мне ни х... не достанется... Не, я разведу. Скажу: ребятам - четырнадцать, и мне - шесть...`
А вот расшифровка другого диалога Ганеева. На этот раз он `разводит` (по его же определению) некоего коммерсанта Сергея Егоровича (следствие его не нашло). На календаре 29 марта 2001-го.
Ганеев: У вас серьезные дела намечаются, ребята. Вам надо крышу иметь. Просто так, по звонку, вы зае...сь работать. Вам надо повстречаться с МУРом. Они люди понимающие и понимают, что сегодня вы не можете там десятку платить. Потому что всего пятнадцать-двадцать... Увеличатся объемы, будете больше...
Коммерсант: Да, да, да...
Ганеев: Во когда, б..., начнут е...ь, б..., вас бандюки, б... А они придут! Как только у вас не пятнадцать будет, а двадцать-тридцать, придут сразу. Это я вам гарантирую!
Коммерсант: Да, я знаю...
Ганеев: А с МУРом я тебя на следующей неделе... Ребят я тебе дам толковых, лучше их нет...
Насчет последнего генерал не врал. Лучше `оборотней` для него и впрямь не было никого. Ведь только с их помощью он сумел стать тем, кем стал: сначала - миллионером. Потом - заключенным...
Из отчета о проведении серии обысков в рабочих кабинетах, квартирах, гаражах, банковских ячейках и на дачах арестованных.
Всего изъято
Валюта: 3 млн. 400 тыс. долл. и 10 тыс. евро
Рубли: более 800 тыс.
Пластиковые кредитные карты `Visa Gold`: 10 ед.
Часы наручные: `Брегет` - 1 шт, `Вашерон Константин`, `Патек Филипп` - 12 шт.
Ключи от автомашин: 45 ед.
Пистолеты (`ПМ`, `Беретта`, `Вальтер`, `ИЖ`): 20 ед.
Электродетонаторы: 3 ед.
Гранаты: 2 ед.
Патроны разного калибра: около 1000 ед.
Цепи золотые: 10 ед.
Кокаин: более 100 гр.
Героин: более 15 гр.

В моей смерти прошу винить генерала Г.

Никогда не знаешь, где потеряешь, где найдешь. То, что вчера казалось недостатком, в одночасье может стать достоинством. И - наоборот. Точно по классику: и пораженье от победы ты сам не должен отличать...
...Они познакомились на какой-то вечеринке, и Решетников сразу понял: человек серьезный, с таким можно иметь дело. И когда на второй или третьей по счету встрече новый знакомый предложил помогать его бизнесу, Решетников даже обрадовался.
Дела у его фирмы `Алмед` шли неплохо. Занималась она экспортом цветных металлов (преимущественно в Германию). Обороты росли. Рано или поздно `крыша` понадобилась бы все равно. Но о такой защите, как генерал Ганеев, он и мечтать не мог. Поначалу речь шла всего-то о тысяче долларов в месяц. Решетников согласился на нее с легким сердцем. Он хорошо запомнил день первого взноса: 1 апреля 1998-го, день смеха. Подумал даже: такой человек и такие смешные деньги.
Но очень скоро стало Решетникову не до смеха. В августе 98-го, накануне дефолта, Ганеев взял у него в долг 217 тысяч `зеленых`: он покупал 200-метровую квартиру на Чистопрудном бульваре (по документам, правда, выходило, будто генерал менял ее на свою - 80-метровую в Останкине - как равноценную). Когда же пришло время платить по счетам, Ганеев только развел руками: дефолт!
`Ладно, не хнычь, - сказал он через пару недель, когда Решетников достал его вконец. - Есть один вариант. Я могу выдернуть эти деньги из оборота. Но не просто так...`
И бравый генерал поведал оторопевшему коммерсанту свой план. Дескать, он возвращает ему деньги, но дает их как бы в рост. А набегающие проценты и станут его с Решетниковым расплатой. За год рассчитаемся - а там будет видно.
Конечно, знай Решетников, чем все закончится, плюнул и на деньги, и на долги: не до жиру - быть бы живу. Но кто же знает, что ждет тебя за поворотом... Дефолт здорово подорвал дела `Алмеда`. Решетникову кровь из носу нужны были живые деньги, и другого пути заполучить их он не видел.
Так президент компании `Алмед` Вадим Решетников попал в вечную кабалу к генералу Ганееву. Отныне из кредитора он превратился в пожизненного должника.
Год прошел, но деньги назад Ганеев забирать не спешил. Наоборот, он ежемесячно вкладывал получаемые проценты в бизнес Решетникова. Эта пирамида росла как снежный ком. К 2001 году только ежемесячный процент, причитающийся генералу, составлял уже 42 тысячи долларов. И это не считая платы за `крышу`, которую Ганеев поднимал постоянно. (`Твой бизнес существует лишь благодаря мне, - неизменно твердил он Решетникову. - Одно неверное движение, и тебя порвут!`)
В общей сложности за 4 года `дружбы` Ганеев вытряс из него больше 4 миллионов долларов: по миллиону в год! Неплохо, если учесть, что в решетниковский бизнес он вложил не свои, а его же деньги.
Решетников оплачивал учебу в МГИМО генеральскому сыну - завсегдатаю модных клубов, собирающемуся после окончания учебы работать в ФСБ (`Отдам его Юрке Заостровцеву`, - много раз объявлял Ганеев; потом, правда, передумал, решил устроить в МУР, в родной 5-й отдел), сыновью охрану (иномарку Ганеева-младшего неизменно сопровождал джип вневедомственной охраны МВД).
Собственно, и машины покупал тоже коммерсант. Почти весь ганеевский автопарк - `БМВ` 3-й серии с форсированным движком, пятисотый `Мерседес`, гоночная `Мицубиси` - числился за `Алмедом`. (В 2002-м, когда у Решетникова возникли проблемы и судебные приставы стали описывать имущество, `Мерседес` у Ганеева-младшего отобрали. Пришлось оформлять задним числом документы, будто иномарку сынок купил накануне за... 26 тысяч рублей.)
Перед каждой поездкой генеральской семьи в теплые края президент `Алмеда` вручал Ганееву круглую сумму: до нескольких сот тысяч долларов. Деньги передавались лично ему или же генеральскому адъютанту полковнику Лысову, который занимался всеми щекотливыми вопросами и на службе практически не появлялся: строил Ганееву дачу, подбирал газоны, покупал собак. (Дача, кстати, была оформлена тоже на Лысова.)
Аппетит приходит во время еды. Очень скоро Ганееву показалось недостаточно и `крышных` денег, и процентов. Он захотел получить решетниковский бизнес целиком и сразу. По его настоянию коммерсант был вынужден оформить на работу в `Алмед` многочисленных генеральских родственников. Жена и сын стали заместителями гендиректора. Племянник и шурин заняли другие, не менее почетные должности. Разумеется, на службу никто из них не ходил. Ни у кого даже не было своего кабинета.
Пару раз Решетников пытался вырваться из кабалы, но Ганеев пресекал все попытки жестко: `Только пикни, будешь иметь дело с бандюками!`.
Но, видно, есть предел всему, даже у металла наступает усталость. И когда к осени 2001-го выплаты Ганееву перекрыли доходность всего бизнеса, Решетников отважился на серьезный разговор. Генерал пришел в ярость. Он бросал в коммерсанта стулья, разбил компьютер, шваркнул об стену телефоном, однако денег от этого не прибавилось. Медленно, но верно Решетников шел к банкротству.
Особенно подкосила его покупка акций Владимирского электромеханического завода. В 2000-м он взял под нее банковский кредит в шесть миллионов долларов, но нежданно-негаданно правительство выпустило новые правила экспорта цветных металлов. Бизнес оказался под угрозой. Самовольство Решетникова (как так! купил акции, не спросясь!) вызвало у Ганеева новый приступ ярости. Он требовал, чтобы коммерсант избавился от акций, даже сам начал подыскивать покупателей (правда, за посредничество выторговал себе миллион). Ничего не помогало. В начале 2002-го выплаты прекратились.
Тут уж на дыбы встала вся генеральская семья, привыкшая за четыре года к решетниковской безотказности. `Ну что там твой спонсор? Когда будут деньги?` - истерично кричала на Ганеева его супруга, дама экзальтированная, моложе мужа лет на десять и потому крепко держащая его в кулаке.
Не стеснялся в выражениях и их наследник - будущий муровец. `Хватит цацкаться с ним, - командовал он папой прямо по телефону. - Надо вывозить этого мудака в лес и мутузить`.
В первых числах апреля Ганеев объявил Решетникову: до 29 мая отдашь триста тысяч баксов. Иначе...
Но в назначенный день Решетников принес ему лишь тридцать тысяч: все, что сумел наскрести.
То, что происходило дальше, отчетливо видно из записи, приобщенной к материалам уголовного дела.
29 мая 2002 г. Служебный кабинет Ганеева.
Ганеев: Сколько сегодня?
Решетников: 30 тысяч.
Ганеев (возмущенно): Сколько?!!
Решетников: Тридцать. Сто завтра и остальные в пятницу. (Слышны удары.) Не надо, Владимир Камильевич, я тебя очень прошу.
Ганеев: А мне по х...
Решетников: Ты пойми меня, я же делаю все, что могу...
Ганеев: Мне по х... Сегодня какое число? (Удары.)
Решетников: Я решу... Я тебя очень прошу...
Ганеев (кричит): Какое сегодня число?
Решетников: Двадцать девятое... (Удары.) Зачем?!!
Ганеев: Ты ездишь на `Мерседесе` до сих пор и охрану держишь.
Решетников: Я им не плачу.
Ганеев: А это кого е...? Ты ездишь. Леночка (жена Решетникова. - А.Х.) ездит на `Мерседесе`.
Решетников: Нет, уже не ездит. Он продается.
Ганеев: Короче, час пятьдесят. А дальше я не контролирую. Все!
Решетников: Ты же знаешь, что я никуда не кинусь.
Ганеев: Кидайся, не кидайся - бесполезно. Ровно час пятьдесят, потом - прощено. Только перед этим сначала Леночку... Потом остальные, а потом следующие. Свободен на х..! Тварюга! На твоих глазах будет все это. Обещаю, на сто процентов обещаю.
Решетников: Почему два дня нельзя подождать?
Ганеев: А потому!
Решетников: Но всему же должно быть объяснение.
Ганеев: Нет. Все, не хочу даже разговаривать. Извини, братан, сегодня прощено будет тебе все... У тебя есть времени еще один час пятьдесят минут. И кого бы ты туда ни привел защищать. Завтра с утра при тебе все будет сделано, на твоих глазах, увидишь... (Удары.)
Решетников: Я тебя прошу, перестань, я тебя умоляю. Ради всего того, что у нас с тобой было хорошего.
Ганеев: У нас ни х... не было хорошего.
Решетников: Я тебя умоляю!
Ганеев: Ты ошибся, ты очень сильно ошибся.
Решетников: Почему ты не можешь меня понять. В мае еще есть два дня.
Ганеев: Нет! Нет, сука, у тебя вообще нет дней... Сегодня может быть прощение всех долгов, я это сдерживаю. Прощение полностью всех, троих вас. На веревке! Вот тебе, сука. (Удары.) Убью на х... Ты еще, милый, не видел то, что будет.
Решетников: Я знаю. Извини, пожалуйста. Не надо бить. Умоляю.
Ганеев: Я тебя просто уничтожу... И еще сейчас один придет... (Лысаков? Самолкин? - А.Х.)
Решетников: Не бей меня, пожалуйста, сейчас...
Ганеев: Ведь знал, что будет двадцать девятого, - и приехал. Подачку! Подачку... Нет, так не бывает. И не будет. Бизнеса у вас в Москве не будет вообще никакого. Учредительства у вас не будет. Вообще в России бизнеса не будет... Уже через час сорок пять...
Из генеральского кабинета Решетников вышел весь в крови. Ганеев разбил ему нос и губу, выбил пару зубов, деревянным молотком отшиб пальцы. Уже потом, на следствии, и генеральская секретарша, и постовые на входе - все те, кто не мог не заметить избитого до полусмерти человека, - будут пожимать плечами: не видели, не заметили...
А на столе у Ганеева осталась лежать расписка. На 700 тысяч долларов, которые Решетников якобы был должен теперь генеральской жене. Он написал ее, лишь бы прекратить избиения.
В тот же вечер, не дожидаясь, пока его жену `поставят на хор`, Решетников вывез из Москвы всю семью. Скрыться сам он и не пытался: знал, что Ганеев с друзьями найдут из-под земли.
Он часто видел генеральскую бригаду, имел с ними пару `душевных` бесед, когда Лысаков с Самолкиным обещали ему, что `закроют` его в изолятор и опустят прямо у параши, и сомневаться в их словах не приходилось.
Точно загнанный зверь носился Решетников по Москве в поисках денег. Продавал последнее. Заложил в банке свою квартиру, а сам переехал жить в какой-то подмосковный санаторий.
В три приема он передал Ганееву 234 тысячи. (После первого транша адъютант Лысов пригнал шефу из Германии новую машину.) Но спасателю этого было мало. Снова и снова теребил он Решетникова, снова и снова обещал вздернуть на веревке родных.
И тогда Решетников отправился на Лубянку. Не без опасений. Слишком часто слышал он от Ганеева, что вся верхушка этой грозной организации - его закадычнейшие друзья. Патрушева тот называл Колей, Заостровцева - Юркой.
Но страхи оказались напрасны. Заявление Решетникова пришлось в ФСБ как нельзя кстати. Разработка Ганеева шла уже здесь полным ходом, и появление такого ценного свидетеля было настоящим подарком. Свои показания подтвердил он и на допросе в прокуратуре, уже после ареста `оборотней`.
Решетников понимал, сколь дорого могут обойтись ему эти откровения. Потому и вел себя как заправский шпион. Никому не оставлял номеров телефонов. Скрывал местожительство. Только уберечься все равно не смог.
18 марта 2004 года он приехал к своему адвокату. В руках у него был запечатанный пакет: `Если в течение десяти дней я не выйду на связь, передайте все в прокуратуру`.
Через десять дней пакет пришлось отправлять по адресу: больше Вадима Решетникова никто не видел. `Я подтверждаю свои показания в полном объеме, - говорилось в послании. - И если вы читаете эти строки, знайте, что меня нет в живых`.
...Сегодня адвокаты славного генерала Ганеева заявляют в многочисленных интервью, будто и дома, и машины, и найденные 60 тысяч долларов в кабинете и 45 тысяч `зеленых` в квартире - все это наследство, доставшееся ему от покойного тестя, работавшего управделами в Росавиакосмосе.
Правда, по данным следствия, месячная зарплата генеральского тестя составляла примерно 300 долларов. Субсидий и ссуд он никогда не брал. Иных - официальных - источников дохода не имел.
Нехитрый подсчет показывает: покойный завхоз должен был не есть и не пить примерно одиннадцать веков, чтобы заработать те деньги, которые выбил Ганеев из Вадима Решетникова. Человека, заплатившего жизнью за свою наивность и доверчивость.
Но если бы он один был таким...

(Окончание в завтрашнем номере.)

Московский Комсомолец
от 25.02.2005
Александр ХИНШТЕЙН

Док. 224536
Опублик.: 25.02.05
Число обращений: 696