|
|
Подберезкин А.И.: Последствия развития глобальных процессов для России до 2015-2025 года
Назад
|
Подберезкин А.И.: Последствия развития глобальных процессов для России до 2015-2025 года
|
Основные выводы работы.
1. Осознание реалий и специфики развития общества, экономики опять отстает в российской элите. Это грозит России в очередной раз отставанием в разработке наиболее эффективных методов развития. В настоящее время человечество находится накануне нового этапа своего развития. Современная история развития передовых государств прошла две стадии - промышленно-индустриальную и информационно-технологическую. Третья стадия (этап) развития человеческой цивилизации, которая естественным образом вытекает из стадии информационно-технологической и которая, вероятно, будет определять специфику развития передовых государств-лидеров глобализации, может быть названа интеллектуально-духовной стадией.
Напомним, что на индустриальной стадии основным показателем уровня развития экономики государств выступали отрасли машиностроения, а в более широком контексте - промышленные отрасли, а основным социальным слоем выступал промышленный пролетариат и собственники средств производства. Этот этап охватывает вторую половину ХIХ века и первые три четверти ХХ века.
Информационно-технологический этап, который начался в последнюю четверть ХХ века, стал периодом бурного развития наукоемких технологий, прежде всего информатики и связи. На этой стадии в развитых странах стоимость информационных ресурсов и средств связи уже в 80-ые годы прошлого века превзошла стоимость отраслей ТЭКа и машиностроения, а уровень развития этих отраслей стал определять уровень развития государства, его институтов, степень его влияния в мире и состояние общества. Во многом именно этим объясняется успех нынешних стран - лидеров глобализации.
На информационной стадии развития произошли и радикальные изменения в социальной структуре общества - уже в 70-ые годы численность слоя лиц, занятых интеллектуальным трудом превзошла численность промышленных и сельскохозяйственных рабочих.
Развитие этих процессов привело к тому, что в начале ХХI века развитые государства - лидеры глобализации фактически стали информационным обществом, а их экономика превратилась преимущественно в экономику знаний. Полагаю, что есть все основания предположить, что продолжение этих тенденций развития информационного общества приведет в ближайшие 10-20 лет к созданию общества и экономики, состояние которых будет определяться уже степенью развития интеллектуального и духовного потенциала. Это уже не только и даже не стоько информация и скорость ее обработки и передачи. Это новое качество знания, его роли в жизни общества. Его отличительными чертами, на мой взгляд, станут следующие:
1.1. Масштабы национального богатства, объем ВВП страны, структура экономики, внешнеторговый баланс и прочие макроэкономические показатели будут в решающей степени определяться интеллектуальным, культурным и духовным потенциалом нации, как суммы объединенных потенциалов личностей. Природные ресурсы, промышленные и аграрные сектора экономики, накопленные золотовалютные резервы и пр. составляющие будут представлять постоянно уменьшающуюся, все менее значительную часть национального богатства, которая к 2020 году может составлять менее 20 процентов всего национального богатства развитых стран. Иными словами интеллектуально-духовная составляющая станет решающей в общем объеме национального богатства.
1.2. Ключевой производительной силой станет потенциал личности отдельного человека, который, в свою очередь, как известно, состоит из следующих потенциалов:
- информационно-интеллектуального (научного, образовательного, информационного, коммуникативного и т.д.);
- физического (социальных, экономических, демократических и т.д.);
- психического;
- духовного.
Соответственно развитие потенциала личности будет зависеть от того насколько динамичного будут развиваться все его составляющие. Если о социально-экономическом и интеллектуальном потенциалах сегодня говорится уже немало, то о других потенциалах, в данном случае особенно психическом и духовном, - в лучшем случае вскользь. Между тем - и я хотел бы на это обратить особое внимание - совокупный потенциал личности не просто арифметическое сложение его составляющих: между ними существует сложная взаимозависимость и взаимодополняемость. На новой стадии развития потенциал личности будет определяться духовными и психическими составляющими - ни физический, ни интеллектуальный потенциалы не смогут уже развиваться в отрыве от духовно-психологических. В самом деле, о развитии какого интеллекта можно говорить, когда физический потенциал среднего гражданина России находится уже не в критическом, а катастрофическом состоянии. Огромное количество заболеваний, смертей, несчастных случаев привели к тому, что продолжительность жизни мужчин в России составляет менее 60 лет (при том, что этот показатель в основном находится под влиянием потерь мужчин самого трудоспособного возраста).
Практически в системе приоритетов государства и общества не учитывается психический и духовный потенциалы личности. Но именно в этих областях ожидаются наиболее глубокие `прорывы`. Мы опять опаздываем. Пока что эти потенциалы используются на единицы процентов, но их сознательное и целенаправленное развитие станет, на мой взгляд, решающим фактором политического и экономического развития государств.
2. Очень важно критически определить место России, а именно, на какой стадии развития находится наша страна по сравнению со странами-лидерами глобализации. К сожалению, сегодня можно говорить о том, что Россия находится только на индустриальной стадии, готовясь к переходу к информационно-технологическому этапу. Даже с точки зрения постановки задач (которое, заметим встречает нешуточное сопротивление), мы говорим об удвоении ВВП, т.е. количественных показателей индустриально-аграрной экономики. Проблемы структурной перестройки, перехода к экономике знаний пока что еще только обсуждаются. Количественно это может выражаться, например, в таком показателе, как количество постоянных пользователей интеренетом. В России это число не превышает 8%, в то время, как в странах-лидерах глобализации все граждане не только стали пользователями, но и стремительно развивают новые формы экономической и социальной жизни.
Таким образом, если развитие страны завершают информационно-технологическую стадию развития, то Россия еще только приближается к ней. Отставание, надо полагать, составляет 10-15 лет.
3. Для того, чтобы вернуться в число лидеров, России предстоит разработать стратегию своего развития на интеллектуальном этапе существования человеческой цивилизации, предусматривающую принципиальный пересмотр существующей политики. Прежде всего необходимо посмотреть `за горизонт`, увидеть особенности перехода информационно-технологической стадии развития в интеллектуально-духовную и скорректировать приоритеты, а, главное, темпы развития страны. Я исхожу из того простого факта, что последовательно продвигаясь к информационному обществу (пока, что, в действительности, только восстанавливая порученное на индустриальном этапе) Россия, при нынешних темпах развития 6,5- 7% ВВП в год, сможет по количественным, индустриальным показателям догнать аутсайдеров группы передовых государств лет через 15-20. За это время государства - лидеры глобализации не только окончательно пройдут информационно-технологический этап развития, но и перейдут на качественно новый виток - интеллектуально-духовный.
Именно поэтому сегодня необходимо в возможно короткие сроки пересмотреть основные цели и приоритеты развития страны. Так, например, сегодня основные критерии развития выражаются в макроэкономических показателях: темпы роста ВВП страны (хотя, точнее, было бы душевого ВВП, величина инфляции, темпы промышленного роста, структура и объем внешней торговли, дефицит / профицит бюджета и т.д., которые на новой стадии развития могут быть лишь вспомогательными, дополнительными критериями.
Если мы соглашаемся с выводом о том, что главной целью развития государства, общества, экономики и пр. является человеческая личность, то и критерии должны быть выбраны соответствующие.
Относительно удачен в этой связи пример экспертов ООН, разработавших индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), который включает в себя величину дохода, уровень образования и демографический показатель. С учетом российской специфики и ведущих реалий этот индекс мог бы быть дополнен другими критериями, определяющими величину отдельных составляющих человеческого потенциала. Соответственно результат деятельности власти, эффективность работы тех или иных ведомств, определялись бы конечным результатом. Так, если бы в результате работы власти в России страна по ИРЧП перешла бы с 60-го на 50-е место среди других государств, то можно было бы говорить о положительной динамике (хотя задача должна стоять войти, как минимум, в число 20-и стран-лидеров через 7-10 лет) в работе правительства. Соответственно для МВФ главный показатель был бы не количество преступлений и их раскрытие, а их сокращение, увеличение в конечном счете продолжительности жизни, защита и обеспечение прав личности и т.д.
Иными словами необходимо заменить бюрократические функции на программно-целевые, где всегда - будет то подготовка закона или принятие программы военной реформы - была бы видна главная цель и эффективность методов ее достижения - развитие потенциала человеческой личности.
Кстати, именно так, по сути и происходит в странах-лидерах глобализации, где количество алкоголиков, наркоманов, больших сердечно-сосудистыми заболеваниями сократилось на десятки процентов, а количество студентов и пользователей интернетом увеличилось в разы.
4. Решающее значение на информационно-технологическом этапе развития, а, особенно, на интеллектуально-духовном, будет иметь качество государственного управления, оперативность, профессионализм и адекватность принимаемых решений. На мой взгляд, для России эта проблема делится на следующие составляющие:
во-первых, стимулирование властью создания действенных институтов гражданского общества, в т.ч. повышение дееспособности политических партий, общественных организаций, творческих союзов - всех форм, развивающих социальный потенциал личности.
Кроме этого, огромное значение приобретает развитие действительно независимых СМИ, ветвей власти, особенно законодательной и судебной;
во-вторых, критическое значение для России приобретает развитие институтов местного самоуправления, превращения их в фактор экономического и социального катализатора развития экономики, общества и государства;
Наконец, в-третьих, развитие страны невозможно без сознательного формирования новой российской элиты, развития трех принципиальных качеств - профессионализма, ответственности, способности к стратегическому прогнозу и оценке последствий принимаемых решений.
5. Подтверждается общая тенденция роста значения гуманитарных наук, культуры и религии в жизни человечества в ХХI веке. Из описательных, даже идеологических инструментов общества наука и вера стремительно превращаются в фактор его развития. Более того, есть основания полагать, что при переходе к интеллектуально-духовному этапу развития ведущих государств, эти факторы станут не просто влиятельными, но решающими. Увеличение доли интеллектуального и духовного потенциала в совокупном национальном богатстве страны уже через 15-20 лет приведет к тому, что этот потенциал станет основным критерием развития общества.
Этот фактор усиливается и через адекватный и своевременный анализ и прогноз, необходимый как политико-финансовой элите, так и усиливающему свое влияние на процесс принятия решений среднему классу, интеллигенции. Именно наука и вера на интеллектуально-духовной стадии способны в максимальной степени содействовать развитию психического и духовного потенциалов личности, увеличив таким образом совокупный потенциал общества и государства.
Сегодня эти факторы не используются сознательно. Достаточно сказать, что накопленный научный потенциал СССР оценивается в сотни миллиардов долларов. Даже с учетом потерь последних лет - это десятки миллиардов накопленных знаний и технологий. То же самое можно сказать и о фантастическом богатстве культурного и духовного потенциала нации. Нигде в мире нет такого культурного наследия, нигде в мире нет столько святых. Это надо, конечно же знать, но, главное, - научаться использовать на новом витке развития. Тогда это огромное богатство даст импульс развитию сильнее, чем многократное увеличение эксплуатации сырья и природных ресурсов страны.
Несколько десятилетий назад о росте возможностей знаний говорили ученые (В.И.Вернадский, например) и писатели (И.Ефремов). Представляется, что в начале этого десятилетия можно говорить уже о ясной тенденции роста гуманитарных знаний, стремительно набирающей силу. На наш взгляд, это произошло по двум основным причинам.
Во-первых, в результате информационной революции, количество и качество эмпирической информации, доступной исследователям, выросло многократно, в сотни и тысячи раз, сделали ее по сути объективной, научной, деидеологизированной.
Во-вторых, произошли качественные изменения в методологиях и инструментарии гуманитарного исследования, превратившие, например, социологию в точную науку.
Вместе с тем можно предположить, что накопленные массивы информации, новые методики позволят перейти к качественно новому этапу обобщений, т.е. созданию новых научных направлений, наук, повышению их роли в политической и общественной жизни. Это может стать яркой специфической чертой интеллектуально-духовного этапа развития человечества.
Повышение роли гуманитарной науки и духовного потенциала (в ряде случаев можно говорить просто о нравственном потенциале) во многом может решить главную современную российскую проблему - низкое профессиональное и нравственное качество национальной элиты. Не секрет, что именно эта причина стала основной причиной многих бед, постигших СССР и Россию. Именно поэтому представляется, что качество политических и иных решений в ХХI веке будет во многом определяться уровнем развития и обеспечения гуманитарных наук.
6. В условиях перехода к новому состоянию общества и экономики, роста значения фактора эффективности руководства, особое значение приобретает научное предвидение и прогнозирование. Интерес к этой теме и ее актуальности будут расти как у правительств, так и у общественных организаций. Увеличится, безусловно, и количество, а главное - качество исследований, в том числе специальных, посвященных прогнозам и глобальным процессам. На наш взгляд, можно говорить о том, что в последнее десятилетие в области изучения глобальных процессов произошло, по меньшей мере, два качественных изменения:
Во-первых, глобалистика как наука, из области `гипотезы`, предположения, догадки, допущения перешла в категорию `теории` (пусть еще не сформировавшейся, весьма спорной). Это означает, что стадия первоначального исследования, обобщения материала и первичного анализа, преимущественно политологами, переходит в стадию системного анализа и прогноза, в том числе с применением специальных методов, то есть качественно более высокую стадию исследования. Над этой темой начинают работать крупные научные коллективы, обеспеченные необходимыми ресурсами, выводы и рекомендации приобретают важнейшее практическое значение.
Во-вторых, сегодня можно уверенно говорить об устойчивой тенденции роста теперь уже не только научного, но и общественного, а также государственного интереса к теме прогноза развития глобальных процессов, в особенности их последствий для человечества. Пока что этот интерес полностью не реализован, не используется. Он, скорее, существует в потенциале, когда отдельные творческие коллективы, в т.ч. и в министерствах, занимаются долгосрочным прогнозированием. Опыт крупных корпораций, которые сделали прогноз частью процесса принятия решений, пока что в России не применяется. Более того, отдельные научные и идеологические школы, в частности либеральная, отрицают важность и необходимость такой работы, что существенно затрудняет развитие экономической и социальной жизни в России.
7. Особое место в этом ряду занимают комплексные исследования, подготовленные крупными научными коллективами, в которые входят ведущие исследователи, даже школы. В некоторых случаях такие работы подготавливаются академическим сообществом совместно с государственными структурами. Примером могут служить материалы Национального разведывательного Совета США `Глобальные тенденции развития человечества до 2015 года`, подготовленные ведущими экспертами страны, представленными специалистами не только разведывательного сообщества, но и ведущих научных центров США. Это действительно качественный научный продукт, аналога которому в России, к сожалению, пока нет.
Вместе с тем, далеко не со всеми положениями этой работы можно согласиться. Как, впрочем, и выводами других, в том числе отечественных авторов по этой теме - например, А.С.Панарина, подготовившего в целом хороший учебник по глобальному политическому прогнозированию. Остановимся лишь на некоторых, самых принципиальных, на наш взгляд, вопросах глобальных тенденций и оценки последствий процессов глобализации.
Но прежде хотелось бы сделать оговорку о возможной достоверности прогноза развития глобальных процессов. Мы полагаем, что некоторые глобальные процессы можно и нужно прогнозировать при помощи количественных методов, даже простой экстраполяцией. И это не только необходимо, но и делается уже на Западе. Так, среди семи выделяемых экспертами США в упоминающихся работе главных тенденций, такие три, как:
демографические тенденции,
природные ресурсы и окружающая среда,
мировая экономика и глобализация
могут, на наш взгляд, исследоваться с помощью количественных методов и прогнозироваться на 7-10 лет. Это, в принципе, подтверждают и американские специалисты.
Развитие других четырех главных тенденций также до определенной степени могут прогнозироваться при помощи количественных методик и качественных оценок. Так, в наименьшей мере, по мнению авторов доклада, можно прогнозировать научно-технические последствия глобализации. Они, в частности, пишут: `Пятнадцать лет назад мало кто мог предсказать то, насколько глубоко последствия будут иметь развитие информационных технологий`. Однако, на наш взгляд, это не совсем так: в середине 80-х годов в СССР был подготовлен и частично опубликован ряд работ, в которых прогнозировались такие последствия. Другое дело, что эти результаты и выводы не были услышаны, поняты и реализованы политическим руководством СССР и КПСС. Но это уже вопросы к качеству политического руководства страны.
Таким образом, мы исходим из того, что принципиально возможно и необходимо не только изучать глобальные процессы, но и прогнозировать глобальные тенденции, их последствия, в том числе и для отдельных стран.
8. Понятно, это революционный характер изменений во всех областях жизнедеятельности предполагает и революционные, качественные изменения в развитии глобальных процессов, которые прогнозируются трудно. В этом смысле можно согласиться с А.С.Панариным когда он утверждает, что `по меньшей мере по трем основаниям мы можем заключить, что будущее как продолжение настоящего - количественное наращивание сложившихся параметров и тенденций - уже невозможно`.
Автор считает, что в настоящее время пытаться прогнозировать при помощи различных - количественных и качественных - методов развитие глобальных процессов не только можно, но и обязательно нужно. И американский опыт можно в целом признать удачным, с поправкой на то, что применительно к России он малоинформативен, что, кстати, само по себе говорит об американских представлениях о роли России, ее участии в процессах глобализации. По существу американские эксперты делают два вывода:
Первый (с которым по существу уже согласились не только авторы этой работы, но и многие российские специалисты): Если все в России будет идти также, как идет сейчас, в т.ч. ежегодный прирост ВВП будет составлять 5%, то Россия останется в таком же `маргинальном состоянии` как сегодня и не будет всерьез восприниматься в качестве субъекта для соревнования.
Второй. Главный фактор, который обусловливает перспективу России, - это эффективность политического и общественного руководства страной. С этим также невозможно не согласиться. Более того, можно добавить, что, на взгляд авторов, именно чрезвычайно низкое качество управления страной в последние десятилетия привело к невиданному кризису, в котором оказалась Россия. Примечательно в этой связи признание М.Тэтчер: `Ошибки, заключавшиеся в том, что желаемое принималось за действительное, были помножены на неспособность понять, что российская экономика зависит от властных структур. Пока властные структуры противятся реформам, эти реформы просто не могут произойти`. К сожалению, эта тема не является популярной среди научных исследований. Она стала заложником идеологических и политических схваток.
9. В отличие от оценок экспертов США, автор работы, однако, полагает, что в будущем десятилетии в России могут и должны быть использованы огромные, до сих пор незадействованные ресурсы в интересах ее ускоренного развития. Это как материальные, так и волевые, нравственные, духовные ресурсы, которые у России есть и которые используются пока что либо в незначительной степени, либо вообще не задействованы. Экстраполировать динамику экономического развития страны, в случае если это произойдет, действительно трудно, но то, что темпы развития увеличатся качественно, а не на 5% роста ВВП в год - в этом автор уверен. Среди таких фактически неиспользованных ресурсов, прежде всего, можно выделить следующие:
Огромные интеллектуальные, культурные и духовные ресурсы, накопленные в период имперской и советской России, и не уничтоженные полностью в период реформ. Даже если их просто участь в качестве доли национального богатства страны, т.е. инвентаризировать, систематизировать, то окажется, что Россия обладает огромным национальным богатством, которое многократно превышает известный ресурсно-сырьевой потенциал страны.
Использование этих ресурсов в полной мере в национальных интересах должно стать осознанным приоритетом государственной политики. Именно нынешние лидеры глобализации, прежде всего, устойчиво занимающие верхние строки в рейтингах социально-экономического развития Финляндия, Норвегия, Швеция, Дания, опираются именно на этот вид ресурсов;
Важнейший ресурс - повышение эффективности госуправления и качества российской элиты, использование которого дает возможность России быстро и масштабно ускорить темпы своего развития;
Огромные государственные активы, в том числе и собственность, эффективность использования которых чрезвычайно низка, иногда и вообще неизвестна. Простая инвентаризация этой собственности, проверка эффективности ее использования (или не использования) может дать, по нашим оценкам, результат, изначально измеряемый десятками миллиардов долларов.
Создание системы государственного финансового контроля (ГФК), не зависящего от исполнительной власти, который распространял бы сферу своей деятельности не только на федеральном, но и региональном и муниципальном уровне.
Создание эффективной антикоррупционной системы. Ежегодно, суммы, затрачиваемые отечественным бизнесом на коррупционные услуги, достигают 30 млрд. долл. В отчете Генеральной прокуратуры за 2002 год `Состояние законности и правопорядка в Российской Федерации` приводятся конкретные сектора экономики, где обнаружены систематические хищения. Вместе с тем, по признанию независимых экспертов, `в нем нет самого главного - системного анализа российской коррупции`. Если нет анализа, то и нет системной антикоррупционной работы.
Использование вкладов населения в отечественные банки, которые только за 2002 г. выросли почти на 50%, превысив 1 трлн. руб., а в 2003 году фактически еще удвоились. Рост золотовалютных резервов, достигших в январе 2004 года более 80 м лрд. Долларов, также дает дополнительные возможности роста российской экономики, вкупе с укреплением рубля и улучшением сальдо внешнеторгового балланса.
Огромное значение имеет социальный фактор, который в условиях информационно-технологического этапа стал фактором экономического развития. Сегодня очевидно, что россиянам недоплачивают. Уровень их заработной платы в 20-30 раз ниже европейского и американского. С точки зрения экономики, это означает, что возможности образования, доступа к информации, самореализации используются недостаточно. Использование этого ресурса в разы может обеспечить экономический рост.
10. Мы считаем, что если будут задействованы полностью ресурсы страны, в том числе и политические, волевые, а главное, потенциал личности, то и в технологической области можно добиться резкого увеличения темпов развития, даже качественных скачков, когда будут осваиваться технологии не существующего, а будущих поколений. В этом смысле мы не исключаем, а предполагаем возможность даже научно-технического и экономического скачка.
Уже сегодня в некоторых наукоемких отраслях ежегодные темпы роста превышают 20%. Подчеркнем, что это происходит без сколько-нибудь серьезного участия государства. И это при старом оборудовании, старых кадрах, без денег.
11. Принципиально важно, чтобы Россия в полной мере и эффективно использовала в интересах научно-технического и технологического развития, имеющиеся природные ресурсы и сырье. Их значение падает, но как фактор развития на определенном этапе не должно недооцениваться. Россия обладает уникальным преимуществом перед другими государствами по запасам, добычи и реализации углеводородного и иного сырья.
В настоящее время Россия продолжает использовать свои природные богатства в рамках индустриальной модели развития, когда восстановление экономики страны происходит, в основном, за счет продажи за рубеж углеводородного и иного сырья. И после 2000 года эта модель сохранилась, приобретя устойчиво инерционный характер: изменения в структуре экономики происходят крайне медленно, а современные приоритеты - наука, образование, наукоемкие технологии - развиваются без поддержки правительства и общества. По сути дела, национальные природные ресурсы являются компенсацией для неэффективное руководство экономикой СССР и Россией на протяжении последних десятилетий, позволяя отчасти решать проблемы неэффективности управления.
Подобное крайне бесперспективное использование национальных богатств страны ведет, соответственно, к фактическому ухудшению основных экономических показателей: увеличивается ресурсо и энергоемкость, падает конкурентноспособность, консервируется отсталая экономическая структура. Чем дольше сохранится такая инерционная политика, тем больше будут издержки и потери времени для развития.
Эти природные ресурсы в то же время могут не только обеспечить энергетические потребности страны, но и предоставить финансовые возможности для ускоренного научно-технического и технологического развития. Именно в таком ракурсе следует рассматривать этот потенциал. Тогда он становится уже не потенциалом компенсации провала в управлении, а потенциалом научно-технического развития, ресурсам для быстрых и современных изменений.
В немалой степени задачу ускорения технологического развития облегчает то обстоятельство, что эти ресурсы управляются сильными национальными компаниями, которые могут стать локомотивами развития страны, в особенности на этапе перехода к информационно-технологическому обществу в России.
12. внешнеполитические и военно-политические условия существования любого государства во многом дегерминируют направленность и темпы его социально-экономического развития: для отражения реальных и потенциальных угроз государство вынуждено отвлекать значительные ресурсы. Именно поэтому чрезвычайно важна точность в оценке этих угроз использование и формирование условий в интересах развития. Если говорить о долгосрочных тенденциях в развитии международных отношений, то здесь, на наш взгляд, можно выделить следующие:
12.1. В условиях усиления процессов глобализации и их влияния на международные отношения во многих государствах начинает отчетливо набирать силу тенденция усиления роли государства, или государственническая идеологема, в противовес либеральной или социальной.
Вопреки укоренившемуся представлению о том, что глобализация неизбежно ведет к ослаблению и уничтожению государственных институтов, в странах-лидерах глобализации в последние годы прослеживается иная тенденция, а именно отход от идеологических моделей развития в пользу модели национальных интересов, даже в ущерб традиционным идеологическим (либеральным) ценностям и свободам. Эта тенденция пока что не получила публичного признания, однако, практическая политическая деятельность, прежде всего США, Великобритании, Германии, Франции, в еще большей мере Китая, отчетливо свидетельствует об этом, например, в вопросе о войне с Ираком.
Представляется, что эта естественная реакция суверенных государств в эпоху нового этапа глобализации, не случайность, а тенденция, прогнозируемая на долгосрочную перспективу. Она свидетельствует, во-первых, о том, что борьба с государством (а не с коммунизмом), которая велась в СССР и России, с его институтами в целом противоречила этой главной тенденции, а, во-вторых, что современной России необходимо в качестве приоритетной задачи сформулировать задачу создания эффективного государственного механизма и институтов государства.
12.2. Сохранение за США роли мирового лидера как в политическом, так и военном и экономических отношениях. До 2015 года ни одна крупная держава в мире не сможет составить конкуренции США. При этом, если говорить о военных возможностях и готовности их использовать во внешнеполитических целях, то можно прогнозировать активизацию и повышение этого инструмента политики.
Сказанное означает, что США будут заинтересованы в сохранении и развитии только тех международных институтов и организаций и в той мере, в какой они будут полезны и выгодны США. Речь идет не только об ООН, ОБСЕ, но и таких организациях, как ВТО, Мировой банк и т.д. При этом учет интересов других государств будет осуществляться лишь в той степени, в которой это не противоречит интересам США.
В этом контексте будет происходить достаточно активное, даже агрессивное навязывание Соединенными Штатами своих ценностей и приоритетов своей внешней политики другим государствам, а в целом отчетливо прослеживаться стремление `приспособить` процессы глобализации к американским интересам, прежде всего экономическим, в еще большей степени, чем это существует даже сейчас.
12.3. Получит, на наш взгляд, дальнейшее развитие тенденция, `размывания` жестких структур военно-политических союзов и договорных взаимоотношений, существовавших в годы `холодной войны`. Блоковая и союзническая дисциплина будет постепенно изменяться в сторону широких коалиций, в которых в той или иной степени будут заинтересованы США - `антиафганской`, `антииракской`, `антитеррористической` и т.д. Эту тенденцию И.Иванов вполне точно охарактеризовал следующим образом: `... время стратегических альянсов в их традиционном понимании безвозвратно ушло. Сегодня на глобальном уровне нет противостояния между отдельными странами или группами стран. Нет больше и `блоковой дисциплины`, которая в прошлом заставляла государства держаться общей линии, нередко вопреки собственным интересам`.
Одновременно в международных отношениях появился такой мощный объединительный фактор, как необходимость противостоять глобальным угрозам и вызовам, которые затрагивают интересы безопасности всего мирового сообщества. Это создает предпосылки для формирования широких международных коалиций, которые направлены на решение конкретных проблем, а не на создание баланса или противостояние другим государствам.
Самое убедительное тому свидетельство - глобальная антитеррористическая коалиция, возникшая на волне солидарности с США после трагедии 11 сентября 2001 года, которая вполне могла бы стать одним из элементов новой глобальной системы безопасности ХХI века, разумеется, при условии, что ее фундаментом будет международное право и центральная координирующая роль ООН.
Понятно, что эти две тенденции будут противодействовать друг другу. В силу неравномерности развития глобальных процессов время от времени усиливаться поочередно будет то одна, то другая. Важно, однако, подчеркнуть, что в конечном счете победит вторая, а ее усиления будет обусловлено, прежде всего, усилением роли новых глобальных лидеров в мире.
12.4. По мере роста экономического потенциала стран-членов ЕЭС их политические амбиции будут не только расти, но и реально подкрепляться растущим экономическим могуществам. Уже в 2004 году ВВР стран-членов ЕЭС, их совокупные информационно-технологические возможности сравняются с возможностями США, что, естественно, внесет коррективы в американо-европейские отношения уже в ближайшие годы.
Особое значение приобретает укрепление расширение зоны и евро - как возможная альтернатива американскому доллару. Вместе с тем рост политических амбиций, экономического и финансового могущества Европы не будет подкреплен адекватным усилением воинской мощи, в особенности в современных видах вооружений и военной техники. Более того, в этой области зависимость европейцев от США будет, вероятно, увеличиваться. В том числе и поэтому не стоит, на наш взгляд, слишком рассчитывать на создание в Европе центра силы, который стал бы военно-политической альтернативой США, слишком `заигрывать с многополярностью`, а тем более рассчитывать на разыгрывание `европейской карты` в отношениях с США.
12.5. Безусловно, будущее России вместе с Европой. Со всех точек зрения - географической, исторической, культурной, а тем более экономической, - Россия была и будет частью Европы, ее `второй половиной`, обладающей, естественно, собственной спецификой. Как и прежде, история Европы это одновременно история двух империй - Карла Великого и Киевской Руси. В современный период их взаимосвязь и взаимозависимость стала еще более очевидной. В этом смысле любое будущее, включая планы политического и экономического развития России, должно строиться с учетом тенденций в Европе, неизбежных совместных действий европейских государств.
Представляется, что объединенная Европа сможет стать конкурентом США, Китаю и Японии только в случае интеграции, в т.ч. политической, с Россией. Эту тенденцию, как мне кажется, все более осознают правящие круги ведущих европейских государств и чиновники европейских институтов. На мой взгляд, развитие этой тенденции во многом зависит и от России, ее готовности идти навстречу западноевропейским государствам и стимулировать эти процессы. Можно, наверное, согласиться с необходимостью серьезной разъяснительной - политической и пропагандистской - работы, в ходе которой правящие круги европейских стран должны осознать, что защититься от нестабильных регионов с востока и юга без России невозможно, что, разделяя Европу на ее интегрированную часть и Россию, устойчивой политической и экономической системы безопасности не создашь.
12.6. Очевидна тенденция нарастания противодействия росту американского влияния в мире. В наибольшей степени она выражается в позиции арабских государств. Но не только. Ожидается, что такие же `центры противодействия` могут возникать в Юго-Восточной Азии, Южной Азии, возможно, Центральной Европе и Центральной Америке.
В качестве вероятных `центров противодействия` можно будет рассматривать и международные, а также неправительственные антиглобалистские организации, в том числе и экстремистского и террористического толка, чье влияние в будущем, безусловно, увеличится. Антиамериканизм превратится в политико-идеологическую и финансовую базу таких организаций.
12.7. Набирает силу центростремительная тенденция восстановления разорванных связей между людьми, социальными группами и государствами, тяготеющими к России. Необходимо признать, что их потеря во многом происходила из-за пренебрежения СССР и России такими связями, в том числе из-за односторонней ориентации части российской элиты на США. Определенная эйфория присутствовала и в странах-союзниках СССР, а также в бывших советских республиках. Тенденция сближения, на наш взгляд, проявится в следующих сферах.
Первое. Усиление политических и экономических позиций русскоязычного населения на постсоветском пространстве при условии минимальной политической поддержки его со стороны правительства и элиты России. Эти группы могут занять важное, даже ведущее место среди национальных элит, которые смогут сбалансировать свои эгоистические интересы и интересы граждан, ориентированных на Россию.
Второе. Ожидается определенный `возврат` бывших стран-членов СЭВ в сферу влияния российской политики. Необходимо признать, что разрушение этих связей происходило по вине двух сторон. СССР и Россия не уделяли этим государствам серьезного внимания (достаточно сказать, что во многие страны за 10-15 лет не было ни одного государственного визита), или ориентировались только на одни политические силы, игнорируя, например, оппозицию в Югославии.
Третье. Усиление интеграционных процессов внутри бывших государств СССР. Вероятное ядро нового государственного образования - Россия, Белоруссия, Украина и Казахстан - могут резко активизировать центростремительные тенденции в других бывших республиках, не исключая Грузии, Азербайджана и Туркменистана.
Таким образом, ближайшие 10-15 лет предоставят России уникальную возможность мирного и неагрессивного усиления своего влияния на территории, которую прежде охватывала сфера деятельности СЭВ и ОВД. При этом, скорость этой тенденции будет определяться следующими основными факторами:
- осознанием и волей российской элиты содействовать этому процессу;
- степенью противодействия СШ, для которых такое противодействие станет, безусловно, приоритетом внешней политики;
- степенью интегрированности и синхронизации этого процесса в интеграционные европейские процессы;
- вызреванием действительно передовых и национально-ориентированных элит на бывшем постсоветском пространстве.
12.8. Вероятно, что тенденция роста `глобальной ответственности` США не только сохранится, но и усилится к 2015 году. При этом предполагается как активный поиск новых способов использования военной силы в интересах внешней политики США, так и разработка новых невоенных механизмов внешнеполитического влияния. Эта тенденция объективно будет встречать все более жесткое противодействие:
- Становление примерно к 2015 году Китая как сверхдержавы, способной осуществлять активную политику не только в Азиатско-тихоокеанском регионе, но и на глобальном уровне приведет к формированию нового `центра силы`. Во многом этот центр будет уравновешивать США. Не исключено, однако, что развитие Китая в сверхдержаву приведет к `взрыву` гегемонизма в его внешней политике и резкому обострению взаимоотношений с США.
- Превращение Европейского Союза в конфедеративное образование, самостоятельный субъект международных отношений. Вероятно, что эпицентром такого объединения станут центральноевропейские державы, точнее - Франция, ФРГ, Бельгия, которые будут катализаторами объединительного процесса. Не исключено, что появятся и новые государства, в том числе на севере, юге и востоке Европы, которые к ним присоединятся. В политико-дипломатическом плане этот процесс объективно создает самостоятельный `центр силы`, который может иногда приобретать и антиамериканскую направленность.
- Достижение Индией к 2015 году высокого уровня промышленного и научного развития, а также численности населения, приближающейся к численности населения КНР, говорит об усилении ее влияния на глобальные процессы в мире, превращения в глобальный фактор влияния. В силу ускоренного вовлечения Индии в НТР, традиционных связей Индии с англосаксонским миром, а также знание английского языка большинством активного населения страны, можно ожидать возникновения нового влиятельного мирового центра силы. Влияние этого фактора пока что до конце не осознается, однако, безусловно, при анализе будущей расстановки сил в мире, он будет играть важное значение. В особенности в треугольнике СНГ-Китай-США.
Мы допускаем, что в Индии получит дальнейшее развитие тенденция превращения страны в мировой оффшор в области наукоемких технологий, а в последствии и допускаем появление нового мирового лидера: политическое и культурное влияние этой страны, укрепленное благоприятными демографическими и экономическими тенденциями, приведет к активизации ее внешней политики.
Есть основания полагать, что выдвижение Индии в число мировых лидеров может благоприятно сказаться на внешнеполитической обстановки для России: потенциальные угрозы интересам Российской Федерации могут быть в значительной мере нейтрализованы развитием традиционных дружеских отношений.
Но и в более широком мировом контексте формирования новой системы международных отношений усиление Индии, вне сомнений, благоприятная тенденция, которую должны учитывать при планировании внешней политики России.
- Весьма вероятно появление Пакистана, Ирана и других государств в качестве региональных великих держав, обладающих как соответствующим ядерным оружием, так и другим ОМУ, что, естественно, беспокоит не только США, но и создает очаг нестабильности во всем мире. В целом формирование мощных исламских государств на азиатском континенте можно рассматривать как потенциальную угрозу интересам США и их политике в мире, а не только в Азии и Юго-восточной Азии.
12.9. России следует учитывать последствия региональных аспектов глобализации, которые, на наш взгляд, чрезвычайно важен. Прежде всего, по следующим причинам:
- Глобальные процессы, действующие по самой своей сути неравномерно, ведут к усилению различий между отдельными странами и регионами. Более того, даже в одной стране стремительно нарастают противоречия между центрами, где сосредоточиваются власть, технология, деньги, информация, и `периферией` (Москва и регионы - типичный пример). Сказанное означает, что вероятно появление и стремительное закрепление роли стран-лидеров в отдельных геополитических районах (сегодня это вероятно для КНР и Индии - в Азии), вокруг которых будет складываться система региональных взаимоотношений. Эти отношения могут быть как конфликтными (и, соответственно, втянуть другие страны), так и направленными на создание мощных региональных союзов (не исключая направленности против других государств). И первая вероятность, и вторая, в условиях быстро растущей мощи региональных держав, непосредственно будет затрагивать интересы традиционных великих государств и их союзников. Причем отнюдь не только в регионах, где появились новые лидеры глобализации, но и по всему миру. Так, введение Китаем новых стандартов на бытовую электронику и стремительное освоение крупных рынков США и Европы, может привести к серьезным проблемам из-за распространения этой группы товаров, которая, как известно, на сегодня является крупнейшим рынком.
- Неравномерность развития отдельных стран ведет к появлению и закреплению неких региональных интересов отдельных государств, созданию и укреплению региональных союзов и организаций. Иногда это может происходить в противовес международным интересам или интересам отдельных великих держав.
- Важно подчеркнуть, что налицо тенденция роста числа войн и конфликтов, которая требует особого анализа. Очевидно, что в последние годы их количество и число вовлеченных государств увеличилось и, вероятно, число сохранится на высоком уровне в будущем. К традиционным межгосударственным конфликтам добавляются внутригосударственные, сепаратистские, этническиме, религиозные, террористические. Если говорить о вероятных крупных региональных вооруженных конфликтах на период до 2015 года, то здесь на первом месте еще долгое время будут находиться следующие из них:
Угроза перерастания конфликта вокруг Кашмира в полномасштабную войну между Индией и Пакистаном, в том числе с применением ядерного оружия или иных средств массового поражения.
Угроза конфликта на Корейском полуострове.
Вероятность того, что пекинское руководство лишь до определенного времени будет использовать метод военно-психологического давления без прямого использования военной силы на своих соседей, что не исключает, однако, использования силы по мере роста китайской мощи.
Отмеченными выше сценариями, конечно же, не исчерпываются возможные конфликтные и кризисные ситуации с применением вооруженной силы, в том числе, ядерного оружия, а также других видов ОМУ, в особенности разными международными террористическими организациями.
12.10. Существующие режимы нераспространения ОМУ, в том числе и бактериологического оружия, далеко не адекватны масштабам угрозы. События после 11 сентября это ясно показали. В отношении новых видов биологического оружия можно сказать, что соответствующих режимов практически не существует. Угрозы безопасности России от биологического терроризма и других видов ОМУ должны рассматриваться столь же серьезно, как и угроза ядерной войны. Вероятность смыкания двух новых глобальных тенденций - международного терроризма и распространения ОМУ, в том числе среди террористических организаций - будет усиливаться. Это должно найти свое отражение как в совершенствовании законодательной базы, так и в расходах на разработку соответствующих средств защиты, в повышении активности России на международной арене. Война США в Ираке стала, вероятно, первым примером будущих совместных действий.
12.11. Особое место занимает глобальная тенденция, связанная с созданием, уничтожением и использованием ядерного оружия. В этой связи можно говорить о следующих ее проявлениях в ближайшие десятилетия.
Создание новых систем боевого управления, связи, разведки, обнаружения и наведения, что будет содействовать качественному росту стратегических возможностей фактически одного государства - США, обладающего научно-техническим потенциалом для обеспечения этого роста. К сожалению, Россия в ближайшие годы не сможет выступить конкурентом в военно-техническим соревновании в этой области, а, значит, будет все больше уступать Соединенным Штатам в боевой эффективности стратегических поступательных вооружений.
Подобное качественное наращивание потенциала СНВ будет происходить на фоне двух очень опасных для России тенденций:
во-первых, будет радикально сокращаться количественный потенциал российских СНВ, численность средств доставки которых вряд ли превысит 200 единиц к 2015 году (по сравнению с 2000 единиц у СССР в 1990 году);
во-вторых, увеличение эффективности СНВ США будет происходить параллельно с созданием широкомасштабной системы противоракетной обороны (ПРО США). Фактически это означает создание единого наступательно-оборонительного комплекса, т.е. придание наступательным вооружениям принципиально новых возможностей - `используемости` в качестве реального инструмента внешней политики;
в-третьих, будет происходить фактическое замещение ядерных средств высокоточным неядерным оружием, способным выполнять те же функции - уничтожение центров связи, пунктов управления, пусковых установок и др. стратегичесих целей. Развитие этой тенденции на фоне создания наступательно-оборонительного стратегического потенциала может привести к появлению неядерной фазы (доядерной) развития военного конфликта на стратегическом уровне.
Количественное сокращение, в результате переговоров, ядерных потенциалов России, США, возможно других ядерных стран, будет продолжаться. Прежде всего в силу очевидной нецелесообразности сохранения старых `сверхпотенциалов`, а также в результате физического и морального старения российских СНВ.
Ускоренные темпы развития системы ПРО США, которая перейдет со стадии научно-технической и экспериментальной на стадию промышленных разработок, приведет к втягиванию в этот процесс других, прежде всего европейских, государств, а также возможно России и Китая. Появление региональных и кантинентальных систем противоракетной обороны, естественно, поэтапное, станет возможным в Европе, Китае и Индии уже после 2020 года.
Продолжение качественного совершенствования неядерных вооружений, которые (по мере роста мощности боезаряда, точности попадания) приобретут функции ядерного оружия, что значительно расширит возможности США за пределами традиционных театров военных действий, в частности, в Азии, Латинской Америке. По сути этот процесс уже вступил в свою практическую стадию - массированное использование высокоточного оружия в Афганистане и Ираке стало главной особенностью новой войны. В ближайшее десятилетие следует ожидать того, что это станет наиболее типичным использованием военной силы. Вероятно, что и наиболее эффективным, т.к. развитие систем разведки, обнаружения, наведения на цель достигнет еще большей эффективности до 2010, сделав эти `умные` системы оружия универсальными.
12.13. Если говорить о `ядерном измерении` системы международных отношений, то, видимо, можно говорить о том, что мы вступили в новый этап распространения ядерного оружия. На наш взгляд, две эти противоположные тенденции таковы:
США, при поддержке других государств, будут с каждым годом все активнее и настойчивее бороться против распространения ОМУ, в т.ч. и используя в этих целях военную силу. Это будет иметь своим последствием как легимитизацию Соединенными Штатами своего права в глобальном масштабе и в обход норм международного права использовать вооруженные силы, так и к формированию широких `антитеррористических` коалиций для обеспечения политико-правовой и информационной базы прикрытия действий США. Это, однако, отнюдь не перекроет всех каналов передачи информации и лабораторных исследований, число которых будет увеличиваться в странах со средним уровнем развития. Для десятков государств изготовление ядерного оружия, по мере роста их научно-технических потенциалов и расширения глобальных связей, перестанет быть проблемой. Сохранится лишь вопрос об их промышленном производстве, однако, и в этой области результаты НТР могут создать необходимые минимальные условия для целой группы государств..
Ядерные технологии будут распространяться `по горизонтали`. По мере ускорения НТР, вовлечения в нее развивающихся государств; появятся научные и технические возможности для создания ядерных вооружений практически в любом государстве, способном выделить для этого необходимые ресурсы. Круг этих государств значительно расширится по сравнению с уже известными и может составить 50-70 стран.
Соответственно, возможности контроля за ядерными технологиями значительно ослабнут. Появится потребность в создании глобальной и эффективной системы мониторинга за расползанием технологий ОМУ.
Поведение новых ядерных государств в конфликтных и кризисных ситуациях может существенно отличаться от того, что было во взаимоотношениях между СССР и США, Россией и США после десятилетий противостояния в условиях `холодной войны`.
Вероятно, возникнет совершенно новое уравнение стратегической стабильности, которое может существенно отличаться от того, когда было абсолютное доминирование двух супердержав, и даже от того, которое существует на сегодняшний день.
13. Высказанные предварительные соображения о перспективах развития глобальных процессов до 2015-2020 годов не внушают особенного оптимизма. Вероятно, что с началом нового столетия человечество вступает в период, который, скорее всего, будет характеризоваться отсутствием мира, стабильности и законности, при очевидном доминировании одной сверхдержавы. Такой прогноз нередко увязывают с ростом международного терроризма. Но это только часть правды. Другая, значительно большая, часть заключается в том, что эта нестабильность является следствием неравномерности процессов глобализации, во-первых, и очевидной их антисоциальной направленности, во-вторых. Наконец, в-третьих, это объясняется отсутствием эффективного международного механизма, ибо прежние - ООН, ОБСЕ и т.д. - создавались на самом первом этапе зарождения глобализации совершенно в других условиях.
14. Наконец, принципиальным мы считаем вопрос о создании модели участия России в процессах глобализации, которая позволила бы стране выйти из предписываемого ей `маргинального будущего`.
Говоря о модели участия России в глобализации (или ее роли в процессах глобализации), авторы имеют в виду следующее:
Во-первых, требуется создать искусственную, мысленную систему, заменяющую объект исследования. Так как комплекс глобальных процессов в их взаимосвязи, исторической протяженности в натуре исследовать невозможно - любое знание о нем, по нашему убеждению, будет относительно справедливым, - то необходимо создать упрощенную модель, то есть использовать традиционный метод исследования. При этом, как известно, решаются три задачи:
1. мысленное построение модели;
2. ее исследование;
3. экстраполяция (перенос) информации, полученной при изучении модели, на реальные глобальные процессы.
Во-вторых, политическое руководство страны, основные политические силы должны определиться, то есть принять принципиальное решение о роли России, степени ее участия в глобализации. (Собственно это и происходит, когда обсуждаются темпы роста ВВП, вступление в ВТО и др.). В этом смысле отработка научной модели может оказать определенную помощь при принятии решений.
15. В заключение следует сказать о том, что у России существует два сценария развития в условиях глобализации на ближайшие 10-15 лет.
Первый. Нынешний, внешне благоприятный, инерционный. Он предполагает, что тенденции мирового развития и процессы в России будут продолжать развиваться так, как они проходили в последние годы. Это означает высокую вероятность того, что повторение провала в экономике и других областях, происходившего в 1990-1998 годы, не будет. Не будет ни развала страны, ни ее дезинтеграции. Но не будет и существенного подъема, заметного улучшения. Нынешние темпы роста ВВП, структура экономики, состояние общества в принципе сохранятся и на следующие 7-10 лет. Это, однако, приведет в конечном счете, как считают американские эксперты, `к дальнейшей маргинализации` России, превращению ее в своего рода `большую Португалию` (по величине ВВП на душу населения, структуре экономики, состоянию научно-технического и образовательного потенциалов и т.д.).
Надо понимать, что страна, обладающая такими характеристиками, не сможет обеспечить свой суверенитет над территорией и ресурсами через 10-15 лет. Вероятный исход этого процесса очевиден - дальнейшая потеря суверенитета, регионализация и распад по примеру СССР через 15-20 лет.
Важно подчеркнуть при этом, что разновидностью второго сценария является `амбициозный` вариант развития, предусматривающий увеличение темпов роста ВВП до 7-8% и улучшения других характеристик экономики и социальной жизни России. В случае реализации этого сценария,
- в экономической области Россия к 2025-2030 годам войдет в замыкающую группу развитых государств, возможно, заняв 25-30 место по величине ВВП на душу населения при сохранении в целом отстающей структуры экономики и качества жизни. Ее удельный вес в производстве наукоемкой продукции может несущественно вырасти (с 0,3% до 1-2%), но научно-техническое лидерство окончательно потеряно;
- в политической области Россия сохранит ограниченный суверенитет и региональное влияние, окончательно выйдя из числа великих держав. При этом контроль над всей территорией страны и бывшим постсоветским пространством станет проблематичным
- в идеологической, культурной и духовной областях влияние России в мире значительно ослабнет. Более того, традиционная система ценностей нации будет подвержена се6рьезным угрозам на собственной территории, прежде всего за счет экспансии неолиберализма и ислама.
Второй. Удается радикально изменить тенденцию развития России, направить ее целевым образом на всемерное развитие потенциала личности во всех его формах, сделав ставку на ускоренное прохождение информационно-технологической стадии развития и переход к интеллектуально-духовной.
Соответственно, должны быть существенно изменены критерии оценки, которые должны быть качественным определением интеллектуального, технологического, культурного и духовного потенциала общества.
По существующей традиционной шкале это может выражаться:
в ускорении темпов роста ВВП до 15-25% и более процентов в год;
изменении структуры экономики, а также обеспечении опережающего роста наукоемких технологий, переход к экономике знаний;
завершении политических, административных и институциональных реформ, всей системы власти с целью качественного повышения эффективности управления.
В принципе этот набор рекомендаций общеизвестен. Он становится даже банальным, повторяясь на разных уровнях разными людьми. Приведем лишь один пример авторитетного наблюдателя жизни в России посла Великобритании сэра Р.Лайна: `Самая большая опасность - пропустить нынешний момент для серьезной реструктуризации России. Он удобен тем, что у вас наступила относительная стабилизация - экономика развивается успешно, повысился жизненный уровень граждан, отсутствуют внешние угрозы. Это дает России уникальную возможность присоединиться к Европе. Но нужно еще очень многое сделать: повысить конкурентоспособность российской экономики и реструктурировать всю систему национальной безопасности. (выделено. - Авт.).
Для проведения реформ у России есть еще пять, максимум десять лет, после чего возникнет угроза скатиться в разряд `развивающихся` стран.
А.И.Подберезкин, профессор
10-02-2004
Док. 223251
Перв. публик.: 15.02.05
Последн. ред.: 28.03.05
Число обращений: 498
Подберезкин Алексей Иванович
|
|
|
