Интервью вице-президента Академии Геополитических проблем генерал-полковника Леонида Ивашова ведущему программы `Герой дня` Савику Шустеру (НТВ).
Шустер: Решение президента Владимира Путина о ликвидации военных баз на Кубе и во Вьетнаме - это был своего рода жест доброй воли по отношению к Соединенным Штатам после 11 сентября. Однако, вот мы услышали на днях заявление командующего Тихоокеанскими вооруженными силами Соединенных Штатов о намерении каким-то образом вернуться на базу в Камрани. И вот это заявление командующего американским флотом вызвало очень неоднозначную реакцию в российских военных кругах. Наш гость сегодня вице-президент Академии Геополитических проблем генерал-полковник Леонид Ивашов.
Здравствуйте, Леонид Григорьевич.
Ивашов: Добрый вечер.
Шустер: По поводу заявления американского адмирала Дэниса Блэра. Как вы оцениваете это заявление?
Ивашов: Я ничего нового абсолютно здесь не вижу. Дело все в том, что американцы после 30-летнего отсутствия в этой бухте, на этой базе неоднократно проявляли интерес, особенно после окончания холодной войны. И об этом нам говорили сами вьетнамцы, когда мы затрагивали вопрос о нашей военно-морской базе в Камрани. И вся стратегия Соединенных Штатов, и сейчас новая военная доктрина, разработка которой завершается, она говорит об усилении американского военного присутствия в различных регионах мира и о том, что американцы все более и более как бы интенсифицируют свое военное влияние в зонах жизненно важных для себя интересов.
Шустер: Леонид Григорьевич, даже если тот же командующий адмирал утверждает, что в военных целях не будет использована база в Камрани?
Ивашов: Я в это не верю. Ну, во-первых, говорит об этом военный. Во-вторых, контакты до этого момента, до нашего объявления о выходе, прекращении нашего военно-морского присутствия, именно американские военные неоднократно зондировали позицию вьетнамских военных. Так что верить на слово американцам сегодня нельзя. Мы в этом неоднократно убеждались, что есть слова - есть конкретные действия.
Шустер: Вот, скажем, критики в нынешней геополитике России говорят о том, что база во Вьетнаме, база на Кубе, потом интересы в Центральной Азии, после уже антитеррористической операции в Афганистане - все это потери позиции России. Это так?
Ивашов: Да. Мы в академии анализировали ситуацию. Мы это называем попыткой геополитического самоубийства России. Я бы сказал как бы вот о двух периодах последних лет в российской внешней политике, вообще в политике нашей безопасности. Это вторая половина 99-го года, когда мы своим рывком десантного батальона перехватили инициативу в Европы, и стали достаточно мощно, инициативно работать, вспомните ту же инициативу Владимира Владимировича Путина по стратегической ПРО, по расширению наших отношений с НАТО и так далее. Мы хорошо играли на СНГовском поле. посмотрите, с Украиной, с Молдовой, Белоруссию активизировали сотрудничать. На южном направлении первый визит января прошлого года состоялся в Азербайджан, затем Совет Коллективной Безопасности в Армении, острая реакция на антироссийскую политику грузинского руководства. И самый, мне кажется, главный наш геополитический результат - это приращение наших потенциальных возможностей в Центрально-Азиатском регионе. Ну, то, что именно там заработал механизм договора о коллективной безопасности, создана структура антитеррористической направленности, создано было объединенное соединение вооруженных сил, проведены ряд учений. И, наконец, именно в этом регионе Шанхайская пятерка переросла сначала в шестерку, а затем в Шанхайскую организацию сотрудничества, достаточно мощную организацию.
Шустер: Леонид Григорьевич, в том, что вы говорите, есть два аспекта. Один такой очень локальный. Вы говорите эпизод в Приштине, аэропорт в Приштине?
Ивашов: Да, да.
Шустер: Этот эпизод многие сравнивали с появлением самолета МЧС в Кабуле почему-то. Да, вы помните?
Ивашов: Ну, вы знаете, в политике. тем более в политике, которую нам навязывают, иногда нужно делать инициативные такие решения.
Шустер: Такие демонстративные?
Ивашов: Демонстративные, но мы всегда подчеркивали, и внешняя политика России строилась на этом, что мы не переступали норм международного права. Даже в Приштину мы вошли в полном соответствии с резолюцией 1244 Совета Безопасности ООН. Вот это главное. То, что мы после 11 сентября совершили - не поддается вообще никакой геополитической...
Шустер: А вот как раз в связи с этим у меня к вам вопрос. Да, сверхдержава, очень богатая, оказывается в трудном положении после терракта и ей надо захватывать геополитические позиции. И она это делает, делает это достаточно агрессивно, но понимая свою финансовую мощь, и Россия ничего не может с этим сделать.
Ивашов: Савик, вы понимаете, если говорить о потенциале... Вот я показал, есть геополитический потенциал, он не совсем совпадает с тем экономическим и финансово-экономическим положением и так далее. И вот здесь мы прибавляли свой геополитический потенциал. Даже то, что президент посетил Кубу, Северную Корею, с Вьетнамом восстановили, разморозили как бы отношения - это приращение нашего потенциала. Но не нужно и хоронить Россию. Ученые наши, аналитики, не только нашей академии, когда подсчитывают развития России и других стран, в том числе и США, он у нас гораздо выше. Вы понимаете, мы сегодня единственная в мире самодостаточная держава государств.
Шустер: Но с другой стороны, говорят аналитики, обозреватели, что Вьетнам хотел денег, американцы, возможно, денег дадут. Центральная Азия - Узбекистан, Таджикистан, Кыргызстан - тоже нуждаются в финансах. Соединенные Штаты дадут.
Ивашов: Это, вы знаете, тактические примы получить сегодня денег. Во-первых, не дадут просто так денег. Вот почему Кыргызстан первым объявил о решении разрешить создавать НАТОвскую базу? Потому что самый большой должник, свыше миллиарда долларов, это Кыргызстан. Это удар. Поэтому вот такие сиюминутные решения могут быть, должны быть. Но не стратегического характера, не долгосрочного характера. Здесь нужно просчитывать будущее своих народов. То, что Россия сделала с Камрани, с Кубой, разрешила, по сути дела расписалась на чистом американском бланке, на который они сейчас заполняют все свои действия. Мы поддержали, подали пример. Разрешением использовать наши военные воздушные пространства военно-транспортными самолетами, даже в гуманитарных целях - это, вообще-то, военные обязательства, военносоюзнические обязательства. И вот то, что мы сейчас делаем - это огромная потеря, это угроза лидерства России в СНГ, это угроза разрушения договора о коллективной безопасности, и в целом потеря наших позиций в мире. Вы знаете, настороженно смотрит Китай сейчас, с неуверенностью смотрит...
Шустер: То есть, Китай не хотел, чтобы Россия уходила с базы во Вьетнаме?
Ивашов: Вы знаете, когда мы вели переговоры с вьетнамцами по другим, и в том числе по этой проблеме, наши китайские коллеги всегда интересовались, и мы им встречный вопрос. База в Камрани, как раз, будем мы присутствовать или нет. И мы им встречный вопрос: вы как хотели, чтоб мы были или американцы? Они однозначно говорили: нет, нет, только Россия. И не только китайцы. Большинство стран этого региона, я думаю, не желают, чтобы там присутствовали американцы.
Шустер: Леонид Григорьевич, еще два аспекта, исходя из того, что вы говорите. Во-первых, переходя на Кубу. Там тоже ситуация странная, потому что Рауль Кастро 27 января заявил, второй человек на Кубе, министр обороны, заявил, что Россия покинула по собственной инициативе, это ее чисто ответственность, финансы совершенно ни при чем, и что Россия получала свои 75% разведовательной информации благодаря именно этой базе.
Ивашов: Я не буду говорить о количественном объеме информации или в соотношении с другими видами информаций, я просто не владею этой ситуацией. Но, вы понимаете, здесь нужно говорить о том, есть ли у России стратегическая линия поведения в области безопасности. Генеральный штаб...
Шустер: Генеральный штаб подставил президента, как утверждают журналисты?
Ивашов: Я считаю, что да. Потому что я принимал участие в подготовке визита президента, был в составе сопровождающих лиц, я читал материалы, которые готовил Генеральный штаб, обосновывая необходимость пребывания и развития этого центра. И президент, вместе с Фиделем Кастро, был в этом центре, посещал рабочие места, дал высокую оценку, обещал поддержку. И вдруг не проходит и года, и вдруг Генштаб доказывает, что этот центр нам не нужен, имеем другую замену. Зачем тогда брали год, если это так? Или... Мне кажется, все же, что у Генерального штаба вот такой стратегической линии развития вооруженных сил и в целом обеспечения военной безопасности сегодня нет.
Шустер: У нас примерно 45 секунд. У меня важный вопрос, потому что в то время многие политики говорили, что Соединенные Штаты на эти шаги России ответить более или менее адекватно. Вот заявление Колина Пауэлла, практически министра иностранных дел, который говорит, что Соединенные Штаты готовы юридически оформить с Россией договоренности по сокращению наступательных стратегический вооружений. Это есть тот ответный шаг Соединенных Штатов?
Ивашов: Нет, безусловно, это не ответ. Даже если будет оформлено. Во-первых, какова будет форма, или рамочный документ, или будет как положено с протоколами, с обязательствами и так далее. Это первое. Второе, даже если Соединенные Штаты подписывают какие-то документы, то вот после окончании холодной войны мы отмечаем, ну, по крайней мере, их недобросовестное их исполнение. И в частности мы неоднократно перед ними ставили вопрос об исполнении договора СНВ-1. Так что, нет стратегии у России, нет перечня важнейших национальных интересов в сфере безопасности.
Шустер: Спасибо. В прямом эфире в программе `Герой дня` был генерал-полковник Леонид Ивашов.
06.02.2002http://nvolgatrade.ru/
Док. 214784
Опублик.: 23.11.04
Число обращений: 726
Ивашов Леонид Григорьевич
|
