Спустя десятилетие после развала Советского Союза на постсоветском пространстве вновь заговорили о создании единого экономического объединения. Зачем России нужна интеграция? И не обернется ли она новыми потерями для нашей страны? Об этом корреспондент `Парламентской газеты` беседует с Вадимом Густовым.
- В то время как Россия ведет политику на углубление сотрудничества стран постсоветского пространства, отношения между республиками, входящими в состав СНГ, ухудшаются. Почему, Вадим Анатольевич?
- Десятилетие, которое мы пережили, - годы размежевания, которое, к сожалению, продолжается. Большинство республик питают призрачные надежды, что будут приняты Европой и станут ее полноправными членами. Сегодня Грузия перестала слышать то, что говорит Россия. Рассчитывая на то, что политика глухого поможет в получении финансов от американцев. Как показывает практика, в мире востребованы страны, которые имеют сырье. Поэтому в будущем пострадают прежде всего государства, имеющие аграрную направленность. Тот же Азербайджан, где закрыты сотни предприятий и который развивается сегодня только за счет нефти. Многие выгодные проекты - тот же азербайджанский или каспийский - грозят на долгое время остаться неинтересными. Ведь когда планы американцев осуществятся и сырьевые ресурсы Ирака станут транснациональными компаниями США (себестоимость иракской нефти не превышает трех-четырех долларов за баррель - ни у кого в мире нет такой дешевой нефти), а государства не выработают защитных правил игры, то США в любой момент могут игнорировать ОПЕК. В таком случае поток инвестиций в страны, живущие сегодня только за счет нефти, упадет. Поэтому интеграция просто напрашивается. Это последний реальный шанс для стран Содружества, когда можно интегрироваться и создать объединение. Экономическое. Которое будет защищать региональный рынок.
Узбекистан и Туркмения - самодостаточные республики. В Узбекистане есть нефть и газ. Там добывается почти столько же золота, сколько в России. Есть хлопок. Развиты оборонная промышленность, самолетостроение. По своей структуре экономики Узбекистан может выбрать норвежскую модель. Норвегия не пошла в ЕС. Зачем ей бедная Европа, если она сама богатая?
Туркмения, где много газа, также может жить и развиваться независимо ни от кого. Но она тесно связана с Россией трубопроводной системой. Туркмения подписала договор с Россией о прокачке и покупке газа.
В экономическом плане сегодня менее интересна Киргизия. Там ничего нет. Были месторождения золота, и те купили канадцы. Но в Киргизии есть колоссальный гидроресурс. Вложив чуть больше миллиарда долларов, Киргизия и соседствующий с ней Таджикистан становятся сумасшедше привлекательными. Два этих государства могут жить только за счет налогов. Начнет развиваться производство. Но одна Киргизия с этим не справится. Опять-таки нужно интеграционное объединение.
Государств, которым, на мой взгляд, просто необходима интеграция, четыре: Белоруссия, Украина, Россия, Казахстан. Именно на эти страны приходилось 90 процентов производства всего бывшего Советского Союза.
- Создание единого экономического пространства на деле оказывается вопросом для России непростым. Что, на ваш взгляд, тормозит процесс интеграции? И когда будет действовать зона свободной торговли?
- Еще не понятно, какой путь выбрала Украина: утром она смотрит на Запад, вечером - на Россию. В канун выборов украинского президента непростая ситуация складывается в парламенте, который разделился сегодня на пророссийский и прозападный. Последние так и норовят `москалям спину показать`. Россия, дескать, бедновата - денег не дает. Но в прошлом году 16 млн. тонн нефти переработано на украинских нефтеперерабатывающих заводах. Все налоги там остались. Тридцать с лишним млрд. кубов газа Украина получает от России бесплатно за транзит. Казалось бы, здравый смысл должен подсказывать. Но `нет, к москалям не пойдем`. С той стороны платят, чтобы разрушалось это пространство. А потенциально богатая Россия сейчас еще недостаточно сильна.
Что касается зоны свободной торговли, то документы о ее создании подписаны 10 лет назад. Но, если сегодня ратифицируем договор о зоне свободной торговли, Россия потеряет в пользу Украины 500-700 млн. долларов, поскольку налоги и НДС за нефть и газ будем платить Украине. И мы готовы были бы потерять сегодня, чтобы значительно больше получить завтра. Но еще раз повторяю: у нас нет уверенности, что Украина выберет своим главным экономическим партнером Россию. В концепции внешней украинской политики приоритетным направлением является интеграция в Европу. И если это произойдет, то Россия ослабнет в самолетостроении, космической строительной индустрии, сельском машиностроении. Украина - это 48 млн. населения, мощный потенциал, где у нас большая транзитная заинтересованность, а также интересы по электроэнергии, газу и нефти.
С другой стороны, теряет и Украина, поскольку ее товары Европе не нужны. Это сейчас, вступая в ВТО, ЕС подписал льготные условия Украине. Но завтра ей четко определят, что и сколько она должна поставлять во Францию. А Франции харьковские тракторы ни к чему. Не нужен Европе и украинский сахар, себестоимость которого на 10 долларов дороже германского. Реализовать свою продукцию она может только в странах СНГ, Пакистане, Китае и Индии.
В Европе не хотят, чтобы произошла интеграция России и Украины, поскольку будет создано мощное интеграционное объединение, в перспективе могущее диктовать условия ЕС. В этом интегрированном объединении есть ресурс. Есть сырье - лес, уголь, которые можно будет продавать в Германию. Можно производить свою авиацию, сельхозтехнику. А подойдя к европейскому качеству, цены будут ниже за счет того, что у нас свое сырье. Однако Украина упорно настаивает на ратификации соглашения о государственной сухопутной границе, а это значит - появляются новые проблемы на границе. Нам не надо здесь торопиться. Надо торопиться в другом. Я, например, не понимаю, почему мы так медленно развиваем усть-лужский порт?
Ведь та же Эстония треть своего бюджета пополняет за счет российского транзита. Через нее идут уголь, нефть, минеральные удобрения, лес. С развалом Советского Союза у нас 90 млн. тонн груза уходили через прибалтийские страны. Когда я был губернатором Ленинградской области, сделали подсчеты: полтора миллиарда долларов как минимум не получает бюджет России и Ленинградской области, нелогично.
- Известно, чем оборачивалось для России создание разного рода союзов, - потерями федерального бюджета. При строительстве ЕвразЭС называются разные цифры предстоящих потерь: от 400 млн. долларов до нескольких миллиардов. Что вы скажете по этому поводу?
- Когда вы строите новый дом, вы ведь тоже сначала теряете. Потери всегда бывают, особенно на первом этапе. По содержанию таких структур, как Межпарламентская ассамблея стран СНГ, ЕвразЭС и т.д., Россия берет на себя 50 процентов всех расходов как минимум. Поскольку такие государства, как Грузия, Молдова и, к сожалению, Белоруссия, порой не платят годами, мотивируя тем, что Россия мощная и великая. Все считают, что мы должны нести большие расходы, потому что у нас есть в этом прямая заинтересованность.
Заинтересованность действительно есть. Потому что если мы не создадим интеграционное пространство, свое, двадцать второе в мире, то Россия не умрет, конечно, но так и будет страной третьего сорта, которая поставляет свое интеллектуальное богатство в Америку. Согласно телефону доверия в США находятся 220 тысяч российских специалистов. Сегодня они возвращаются в Россию, поскольку там уже воспользовались их наработками и теперь они оказались не нужны. За рубеж едут сливки нашего общества. Канада приняла решение, что ежегодно будет приглашать до 250 тысяч эмигрантов.
В мире сегодня 21 интеграционное объединение, на создании которых экономятся колоссальные деньги. Месяц назад я был в Канаде, где образовано и функционирует интеграционное объединение, куда входят богатые Америка, Канада и Мексика.
Поэтому заинтересованность в экономическом объединении у стран бывшего СССР обоюдная. После того как Россия и Белоруссия отказались от таможенных барьеров, Белоруссия вышла на экономический уровень 1990 года. А у той же Грузии, для сравнения, меньше трети осталось того, что было в 1990 году. Интеграция - это благо прежде всего для простых людей. Сегодня в Россию едут работать из государств Содружества, но едут незащищенными. Нарушаются права человека, в то время когда мир создает условия для простого человека. Отработал тот же украинец десять лет в России на нефтедобыче, заработал денег. Приезжает на Украину, а у него пенсионного обеспечения - ноль. А если он получил увечье?
- Особое значение в России уделяется Союзу России и Белоруссии. Однако многие политики высказывают серьезные опасения по поводу перспектив такого братства. Формы собственности, степень государственного регулирования предпринимательской деятельности в России и Белоруссии по-прежнему разные. Как вы оцениваете перспективы этого Союза?
- То, что Белоруссия отстает от России в рыночных отношениях, не проблема для Союза. Жизнь заставит догнать. Сейчас там стареют два крупных нефтеперерабатывающих завода. Кто будет вкладывать в них деньги? (У Белоруссии средств нет.) Никто. Пока не станет собственником. Жизнь заставляет продать эти предприятия российским нефтяным компаниям, которые заинтересованы в поставках нефти и ее переработке. Приватизация же крупнейших нефтегазовых предприятий приведет к последующей приватизации других крупных белорусских предприятий. Таким образом разрешится вопрос с формой собственности.
- У России полностью открытое визовое пространство и неограниченный суверенитет у бывших постсоветских стран. Что это дает России? И как должен быть обеспечен этот вопрос?
- Только в этом году мы ввели ряд законов об иммиграции иностранной рабочей силы. Закончили паспортизацию. Заканчивается оформление двусторонних соглашений между пятью государствами СНГ, с которыми граничит Россия. Протяженность российско-казахстанской границы - 7,5 тысячи километров. И на такое (!) расстояние только двести(!) пропускных пунктов - через каждые 35-50 километров. Мы не в состоянии построить границу с Казахстаном. Или, не будь таджикской границы у нас, до Москвы рукой подать. Поэтому в ЕвразЭС подписано соглашение о безвизовом режиме. Сейчас у нас со всеми странами СНГ безвизовый режим, за исключением Грузии, что продиктовано чеченской ситуацией. Но если нам не удастся реализовать идею интеграции, то в перспективе некоторые из стран СНГ получат пропуска в ЕС. И России в этом случае будет уже сложнее. Сегодня имеется обращение к нам с украинской стороны, с тем чтобы с 1 января 2004 года перемещение российских граждан по приграничной зоне осуществлялось по заграничным паспортам. С депутатами Верховной Рады Комитет СФ по делам СНГ отрабатывает документы по жизнеобеспечению на границе с сопредельными территориями обеих стран. В июле соберем наши парламенты по вопросу ратификации соглашений сухопутных границ между Россией и Украиной и проблеме жизнеобеспечения на этой границе.
- Достаточно ли, на ваш взгляд, законодательно обеспечена деятельность СНГ и Евразийского экономического сообщества? Необходим ли наднациональный институт, который бы координировал работу сообществ и выполнение данных обязательств?
- В СНГ нет нормативной базы прямого действия. МПА принимает модельные законы, которые носят рекомендательный характер. А это не совсем то. Модельные законы были востребованы на первом этапе, когда вся законодательная наука осталась в России и маленькие государства типа Молдовы ничего не имели. Затем национальные парламенты стали брать за основу кодексы и начинять их своей спецификой. Сегодня модельные кодексы не влияют на экономические процессы. Поэтому без создания надгосударственных органов эффективного движения вперед не будет. В ЕС такие органы давно созданы и работают. Наиболее продвинутый в этом плане Союз России и Белоруссии, где есть исполнительный комитет и все принимаемые законы прямого действия. Есть исполнительный комитет и в ЕвразЭС, где также принимаются соглашения прямого действия.
Что касается Договора о коллективной безопасности (ДКБ), то созданная на его базе организация ОДКБ имеет статус международного и позволяет защищать интересы подписавших договор стран. Так, под предлогом борьбы с терроризмом США `окучивают` Грузию, разместили свои военные базы в Киргизии, подтягивают туда свои вооруженные силы для защиты своих интересов. У России есть свои интересы на границе с Киргизией. По договору Киргизия имеет право вести переговоры с США о том, что на ее границе останутся американские войска на 2-3 года, но в случае, если это не противоречит интересам пяти стран, входящих в ОДКБ, с которыми Киргизия должна провести предварительные консультации. Этот механизм консультаций сегодня четко прописан.
