Юрий Болдырев: На кого работают недра россии?Назад
Юрий Болдырев: На кого работают недра россии?
Казалось бы, страсти вокруг СРП должны были поутихнуть - после того как премьер Михаил Касьянов на прошлой неделе огласил позицию Правительства: режим соглашения о разделе продукции должен применяться в "исключительных случаях" и только для разработки особо сложных месторождений. Тем временем в недрах Минэкономразвития РФ уже начата работа по подготовке новой редакции федерального закона "О СРП", который, как утверждают эксперты, существенно расширит рамки его применения в нефтегазовом комплексе. "Российская газета" попросила прокомментировать нововведения, предложенные в "черновой" версии нового законопроекта известного политика Юрия Болдырева, принимавшего в свое время непосредственное участие в принятии нынешнего Закона "О СРП".
- Новая редакция закона "О СРП", подготовленная Минэкономразвитием, предусматривает, что утверждать перечень участков недр на условиях СРП будет Правительство России, а субъектам Российской Федерации оставлено лишь право представлять в Правительство свои предложения. Насколько это целесообразно?
- Смотря чего вы хотите добиться. Если цель - максимально продуманные решения в интересах общества и государства, тогда сохранение "фильтров", которые мы в согласительной комиссии между палатами парламента ввели в закон в 1995 году - многоступенчатости и публичности принятия решений, - необходимо. Если же цель - тихонько среди "своих" определять судьбу ресурсов суммарной стоимостью в сотню наших федеральных госбюджетов, тогда для делящих эти ресурсы всякое "упрощение" процедуры решений, конечно, целесообразно.
- В новой редакции закона отсутствует норма о том, что на условиях СРП может разрабатываться не более 30 процентов запасов. К чему это может привести?
- Вопрос СРП (и концессий) следует рассматривать не с точки зрения сиюминутных прибылей или убытков, а с точки зрения глобального контроля за природными ресурсами на планете (здесь главное не то, у кого нефть, а то, чья рука на кране с этой нефтью). А также с точки зрения права и возможности России участвовать в регулировании мировых цен на энергоресурсы. Важно понимать, что поток на внешние рынки нефти и газа с месторождений, переводимых на СРП, государство регулировать уже не может. Соответственно, если мы допустим перевод существенной части извлекаемых запасов наших природных ресурсов на СРП, то России будет бессмысленно ждать от ОПЕК предложений о координации действий, да и мы перестанем быть партнерами для ОПЕК - этой организации будет бессмысленно координировать свои действия с нами. Регулировать поток нашей нефти будут ее потребители (участники СРП - транснациональные корпорации и стоящие за ними государства, прежде всего США) без какого-либо нашего участия. Это отказ от одной из козырных карт России в глобальной экономической игре. С какой точки зрения ни посмотри (хоть с азов рыночной теории, хоть с позиций геополитики), это либо безумие, либо предательство долгосрочных национальных интересов. В коротком интервью аргументация ограничена. Поэтому, интересующихся этой темой могу отослать к своей книге "Похищение Евразии" (выходит в мае этого года).
- По версии Минэкономразвития, субъекты РФ должны быть исключены из числа "сторон СРП", а Правительство РФ должно заменить "уполномоченные органы" (ФГУПами или акционерными обществами, где 100 процентов принадлежит государству).
- Вполне логично в рамках всеобщей "вертикализации власти". Центр заберет у субъектов РФ ровно столько прав, сколько они отдадут. Если отдадут все - вопросы не к Центру, а к субъектам. Что же касается представления Правительства некими "уполномоченными", то важнее другое - фильтры парламентского контроля, о которых мы говорили. Если они будут сохранены, тогда приемлем любой вариант, но при обеспечении конечной ответственности Правительства. Но этого-то как раз и нет. И, похоже, не ожидается.
- Новое прочтение Закона "О СРП" предполагает, что в качестве инвестора может выступать специально созданное ОАО, часть акций которого закреплена в федеральной собственности и передана в управление уполномоченной организации. Если государство выступает на стороне инвестора от своего имени, то оно вроде бы заключает СРП с самим собой.
Означает ли это, что государство берет на себя все риски, в том числе коммерческие? Может, это еще один способ увести деньги за границу?
- Во-первых, за последние годы мы получили массу нововведений, дающих законное право неограниченно перекачивать госресурсы в частные карманы (это и право кредитовать бюджетными средствами частные компании, и законная возможность уводить "налево" часть прибыли Центробанка, и т.п.).
Повторю: это даже не возможности безнаказанно нарушать закон (что было и раньше), а именно право присваивать ресурсы формально законным путем. Одним каналом больше, одним меньше... Во-вторых, управлять госсобственностью наше государство так и не научилось. И, в-третьих, если государство в разработке недр участвует напрямую, то вообще при чем здесь СРП? Ведь российский вариант СРП - это механизм полного вывода недропользователя из какой-либо зависимости от государства. Если у государства в СРП контрольный пакет (как это было в Норвегии и Китае - для обеспечения полного госконтроля за процессом и гарантирования обеспечения заказами своего машиностроения), то зависимость от государства сохраняется со всеми вытекающими последствиями. И если инвестор не боится такой зависимости от нашего государства, то есть все основания для работы в рамках единой национальной лицензионной системы. Если же у государства пакет несущественный, то это лишь перевод казенных денег в частные.
- Если для госкомпаний ("Роснефти" и "Зарубежнефти") участие в СРП бесплатное, без конкурсов и аукционов (так устанавливает версия закона от Минэкономразвития), то означает ли это уменьшение бонуса государства?
- Бонусы в СРП далеко не главное. Важнее другое: жесткий контроль и ограничение расходов недропользователей, полностью компенсируемых нашим сырьем. Также важно связать возможности доступа к нашим ресурсам с гарантированием заказов на оборудование и услуги российских производителей (то, что эффективно сумели сделать и норвежцы, и китайцы). И это можно сделать, в том числе, через госкомпании, но лишь при условии, что это надлежащим образом управляемые госкомпании, не подлежащие приватизации.
Если две госкомпании получат особые права на участие в СРП и если при этом в законе не будет установлено, что эти права принадлежат именно государству и переданы этим компаниям лишь до тех пор, пока они полностью принадлежат государству, то вероятен такой вариант развития событий. Две госкомпании под патриотическую риторику завладеют контрольными пакетами участия в СРП по ключевым месторождениям, после чего будут успешно приватизированы за бесценок в далеко не случайные руки. Такая вот "предпродажная подготовка".
- Нет ли опасности в том, что "Роснефть" и "Зарубежнефть" будут в разных проектах меняться ролями "инвестора" и "контролера от имени государства" (это допускает версия закона от Минэкономразвития), а это в свою очередь даст им возможность потворствовать другу другу, от чего потеряет государство?
- Разумеется, такое совмещение функций абсолютно недопустимо. Контролерами должны быть совершенно другие организации, никак не связанные с недропользователями.
- Минэкономразвития планирует, что 90 процентов соглашений по СРП будут заключаться без конкурсов и аукционов, если "интересы обороны и безопасности государства требуют заключения соглашения с конкретным инвестором". При чем здесь оборона и безопасность?
- Это проблема и действующего Закона "О СРП", где также предусмотрены "исключения", позволяющие конкурса не проводить. И цивилизованных требований к процедуре конкурса у нас ни в одном законе нет. Что же касается обороны и безопасности - это неприкрытая лазейка для произвола под прикрытием секретности. Здесь все очевидно: там, где есть вопрос безопасности, - вообще не должно быть места никаким СРП.
- В новой редакции отсутствует требование проводить переговоры и заключать СРП в течение одного года. К каким последствиям это может привести?
- К тому, что при слабости парламента и так уже стало привычной практикой: принятию "на всякий случай" решений о переводе на режим СРП месторождений, по которым такое решение абсолютно необоснованно. А дальше, как вы догадываетесь, таким более ликвидным товаром можно без всяких конкурсов торговать не торопясь и со вкусом...
- В новой версии закона нет нормы о 70-процентном участии российского подрядчика.
- Нефтяная отрасль здесь ни при чем. Связывание возможности доступа к нашим природным ресурсам с гарантированием заказов нашему машиностроению - это единственный масштабный источник инвестиций в наше машиностроение в обозримый период. Ничего другого сопоставимого по объемам средств нет и не будет. Это для России вопрос ключевой, стратегический. И здесь надо идти не на смягчение требований, а напротив - на их ужесточение. Поясню. Действующая норма (введенная в 1998 году) хотя и обязывает инвестора привлекать российских подрядчиков, но тут же открывает ему пару лазеек: оборудование должно быть "конкурентоспособным по качеству и срокам поставки". Если бы норму сформулировали иначе, как обязанность удовлетворять требованиям определенных стандартов, не было бы проблем. Или как в Китае - требование конкурентоспособности по соотношению "качество/цена" - тоже хорошо. Наш же вариант юридически позволяет недропользователю произвольно завышать требования по какому-то одному неопределяющему параметру (блеск краски какой-нибудь станины) и на этом основании покупать оборудование у "своих".
Требование же "конкурентоспособности по срокам поставки" (в отличие от четких нормативных требований по срокам) - вообще совершенно издевательское. Юридически это позволяет приурочить заказ к моменту, когда у "своих" поставщиков все уже лежит готовенькое на складе, а наши еще только пытаются получить технические требования для разработки проектной документации.
Вообще применительно к СРП надо понимать одну важнейшую деталь. В рамках лицензионной схемы (и у нас, и за рубежом) права на разработку месторождений предоставляются на пять, семь или десять лет. Затем их можно продлевать, при условии выполнения недропользователем всех своих обязательств. Соглашения о разделе продукции в России, напротив, практически бессрочны. И если допущена ошибка (не говоря уже о гарантированной в наших условиях коррупции), исправить что-либо невозможно. По спорным вопросам же (например, по сахалинским соглашениям) обращаться надо в Стокгольмский суд.
Международное право - замечательное достижение цивилизации, но оно еще не вполне совершенное. В частности, оно хорошо работает тогда, когда надо ограничить кого-нибудь либо слабого, либо сильного, но в вопросах сравнительно пустяковых. Вопрос же контроля над самыми большими в мире российскими запасами полезных ископаемых к числу пустяковых не относится. И надеяться на положительное решение нам не приходится. Выпустим свои природные ресурсы из-под национального контроля - вернуть уже не сможем.
