Илья Пономарев: `Семигин вкачивал в КПРФ `семейные` деньги`Назад
Илья Пономарев: `Семигин вкачивал в КПРФ `семейные` деньги`
В Москве продолжается процесс над Михаилом Ходорковским. И хотя обвинения предъявлены по сугубо экономическим статьям, защитники опального олигарха говорят о политической подоплеке дела. Об этой стороне деятельности главы ЮКОСа, а также об источниках финансирования КПРФ `Новые Известия` попросили рассказать Илью Пономарева, ныне члена ЦК Комсомола, одного из лидеров Молодежного левого фронта. А в недалеком прошлом он успешно трудился под началом г-на Ходорковского, курируя внедрение в нефтедобычу информационных технологий.
- Защитники г-на Ходорковского утверждают, что страдает он по политическим мотивам, однако, когда речь заходит о возможных властных амбициях Михаила Борисовича, они дружно опровергают наличие таковых. Так был ли политический проект ЮКОСа, и если да, то каковы, по вашей информации, его контуры?
- Я в последний раз видел Ходорковского достаточно давно. Поэтому проект этот могу реконструировать в основном по косвенным данным. Но из многих высказываний Ходорковского становится ясно, что бизнесом заниматься ему стало скучно. Он явно планировал продать долю в ЮКОСе какому-нибудь западному гиганту и на этом закончить карьеру менеджера, доказав всем, что смог создать крупнейшую в мире нефтяную компанию. Ему принципиально важно во всем быть первым. Встает вопрос: чем бы он занимался дальше? В ЮКОСе были две группы влияния. Одна предлагала переключиться на международный бизнес, вывести деньги из страны и инвестировать на Западе. Вторая настаивала на том, что главное конкурентное преимущество команды Ходорковского - знание России. А значит, надо продолжать работать здесь. Это неизбежно подразумевало участие в политике, так как возможностей для расширения бизнеса уже не было.
Но он никогда не был политическим человеком. Насколько я его помню, он всегда старался держаться от власти настолько далеко, насколько возможно, взаимодействуя только для решения тех или иных деловых задач. Поэтому в данной сфере у него нет достаточного опыта, что в некотором смысле может быть и плюсом, так как дает возможность принимать нестандартные решения. В то же время, пойдя в политику, он в силу упомянутых личных особенностей опять-таки наверняка стремился бы стать первым. А стать в России первым сегодня - значит стать президентом. Однако он не мог не понимать, что с его фамилией и его биографией это малореально. Поэтому вывод: Ходорковский в политике - неизбежная смена политической системы.
- А наиболее удобная система для человека, обладающего возможностью в массовом порядке скупать депутатов, - парламентская республика. И поэтому прошлым летом вдруг весьма популярны стали разговоры о перспективах преобразования государства российского в этом ключе. Эти разговоры были соответствующим образом оценены, и начались у Михаила Борисовича неприятности?
- Думаю, что да. В конце концов, много есть умных людей, которые в состоянии сложить два и два и прийти к выводу, который мы только что сделали. Если Ходорковский на эту тему думал (да даже если и не думал, но мог думать), то за это и пострадал.
- Теперь, кстати, о парламентской республике никто не вспоминает.
- Да, непопулярная стала тема. Опасная очень.
- И вот, дабы реализовать плоды своих размышлений, г-н Ходорковский решил инвестировать средства в КПРФ?
- Насчет этих денег много всяких слухов ходит. Думаю, что в тогдашней обстановке у Геннадия Андреевича не было способа внутренней легализации среди соратников каких-либо инвестиций. Сначала надо было навести порядок в структуре.
- И закономерным итогом структурного беспорядка стали сначала неудача на выборах, а затем кризис в партии и раскол?
- Разумеется. Вот, кстати, у Семигина деньги брать нельзя было ни в коем случае. Их брали как раз потому, что механизм легализации через исполком НПСР был заранее создан. Но Семигин же в основном не свои тратил, поскольку на самом деле никогда не был очень богатым человеком. И опасность была именно в этом, так как создавала систему зависимости КПРФ от внешних сил.
Все началось осенью 2002 года, когда пошли разговоры об интересе Березовского к КПРФ. По этому поводу в администрации президента просто паника началась. Там ведь понимали, что уж кому-кому, а Борису Абрамовичу не места в думском списке нужны. Он будет требовать от КПРФ жесткого противостояния президенту и может сделать это противостояние креативным и действительно опасным. Тогда и была заключена сделка между Дерипаской и Семигиным, и тот стал вкачивать `семейные` деньги в КПРФ.
Геннадий Зюганов долго колебался, но наконец решился пойти на открытый конфликт. В январе 2003-го была опубликована статья Проханова и Чикина `Операция `Крот`, разоблачающая подрывную сущность Семигина. Для его сторонников это был шок. Их тогда можно было всех практически без проблем вывести из руководящих органов партии и спокойно провести избирательную кампанию. В марте 2003-го был пленум ЦК. Однако вместо принятия назревших решений просто заклеймили Семигина, который даже членом партии не был, и оставили все как есть. Это такая традиционная линия - все время искать компромисс, баланс интересов, не принимать окончательных решений. Думаю, что для оппозиционной партии это смерти подобно. Мы же, как Ильич завещал, должны быть организацией профессиональных революционеров...
- Стоп, но ведь Зюганов как-то заявил, что Россия исчерпала лимит на революции. Эта фраза стала прямо-таки крылатой...
- Да, сделали ее такой некоторые товарищи из числа наших противников. Но вообще-то сказана она была в определенном контексте. И Зюганов даже в докладе на последнем съезде сказал, что революционные преобразования в России не только возможны, но и желательны.
- То есть на ленинские позиции возвращаетесь?
- На самом деле именно так. Семигинцы и `Родина` нам оказали услугу. Они последовательно отсекли от нас так называемых патриотов-государственников, националистов, в общем, все немарксистские элементы. И партия естественным образом возвращается на левые позиции.
Раньше в КПРФ доминировала точка зрения, что поскольку приход к власти без созревания революционной ситуации невозможен, а она пока не сложилась, то надо просто крепить ряды и противодействовать режиму на парламентском уровне. Но сейчас появляется ощущение, что в связи с отменой льгот и прочими антисоциальными инициативами власти революционная ситуация может наконец вызреть. И партия должна перестать `отсиживаться в окопах` и включиться в работу по ее подготовке.
- Ну и как, включилась?
- Пытается.
- Но вообще-то на фоне отмены льгот `Родина` гораздо эффектнее отпиарилась.
- Так, во-первых, наши товарищи пиариться пока не очень-то умеют. А во-вторых, `Родине` пиариться Кремль помогает.
- Рогозин, кстати, недавно предложил КПРФ объединяться для совместных действий. Как вы прокомментируете эту его инициативу?
- Как рогозинский пиар. Он хочет задушить компартию в объятиях. Дмитрий Олегович полагает, что если мы будем делать что-то вместе, то на фоне реликтовой КПРФ его структура будет выглядеть молодо и свежо. Тем более что он вывести массы на площадь не может, а мы можем. И ему на контрасте удастся переманить наиболее дееспособные кадры. Думаю, что это ему в любом случае не удалось бы, тем не менее подобный союз нам, конечно, ничего хорошего не сулит. Наша фракция уже дала ответ, что существуют стандартные формы думского взаимодействия, вот их и следует придерживаться. И хотя в Думе по некоторым вопросам мы голосуем солидарно, но между нами есть как многочисленные идеологические противоречия (например, по вопросу о национализме), так и принципиальное политическое отличие. Они поддерживают действующего президента, а мы против него.
- И тем не менее когда произошел раскол и семигинцы-тихоновцы провели альтернативный съезд, г-н Зюганов апеллировал к президенту как к третейскому судье. Несерьезно как-то - обращаться к политическому противнику с просьбой пресечь в отношении себя провокации.
- Он к нему не как к противнику обращался, а как к высшему должностному лицу, которое обязано следить за соблюдением законности. Хотя лично я подобные апелляции считаю бесполезными.
- Минюст все же в итоге признал законность именно вашего съезда. Каковы теперь, на ваш взгляд, перспективы тихоновцев?
- Да судя по их первым шагам, нет у них никаких перспектив. Сам по себе Тихонов, кстати, мужик неплохой, и губернатор, я считаю, один из лучших. Но его партия - это во многом дубль КПРФ. Там ровно столько же в процентном отношении толковых людей и столько же абсолютно никчемных. Возрастной состав такой же. Но есть принципиальное отличие - у них нет первичных организаций. Даже если десяток первичек по всей стране наберется, перешедших к ним, я очень удивлюсь. Ряд региональных секретарей перешли, но актив их не поддержал. Поэтому у них нет перспектив развития по накатанному пути. Другой разговор, если бы они попытались выработать новую стратегию, идеологию. Но для этого у них нет ни соответствующих человеческих ресурсов, ни стремления их заиметь.
Часто говорят, что все происшедшее - результат кремлевского плана. Если это и так, то я убежден, что большинство тихоновцев использовали втемную.
- У этих людей такая степень политической наивности?
- А дело не в этом. Просто их позагоняли совместными усилиями властей и наших партийных функционеров в такие углы, что выход у них только один оставался. Либо они прекращают политическую карьеру, либо устраивают такую вот провокацию. В то же время если бы это был кремлевский проект, нацеленный на перспективу, как `Родина`, то у них имелись бы значимые денежные ресурсы. Были бы технологи, которые начали бы некие вменяемые политические действия. Но все их последние телодвижения демонстрируют полное отсутствие таковых.
- Значит, это была чисто деструктивная акция?
- Абсолютно. Я не верю, что кто-то их раскручивать будет. На самом деле нашей партии о них вообще следовало бы забыть и заняться реальным делом. А то ведь что происходит: в лучшем случае четверть своих сил партия использовала при организации протестных выступлений против монетизации льгот. Вместо участия в конкретных действиях ответственные товарищи летали по регионам, кого-то назначали, кого-то снимали. В общем, недосуг им было чем-то другим заниматься.
- И как же вы, Илья, в таких условиях собираетесь партию модернизировать?
- Если честно, не знаю. Единственное, что внушает оптимизм, так это то, что, несмотря на извечные ритуальные заклинания об омоложении партии, оно все-таки реально происходит. Несколько иным образом, правда, чем это представляют себе отдельные руководящие товарищи. В регионах в райкомах и обкомах появляется молодежь, весьма скептически настроенная в отношении всего происходящего в партии. Она начинает играть все более значимую роль. И без нее многие вопросы решить уже становится невозможно.
Времени у нас нет. Либо мы проведем модернизацию в кратчайшие сроки, либо партии просто не станет. А ее нишу займут кремлевские создания типа `Родины`.
Провести в партии обновление сегодня главная задача для Зюганова. Он объективный, бесспорный лидер, и он может это сделать.
- В самом деле может?
- Я считаю, да, потому что как минимум он понимает необходимость обновления.
- Ну, это принципиально разные вещи - понимать и мочь. Он никак не производит впечатление человека, который способен переломить себя и начать работать совершенно иначе, нежели привык.
- От него этого никто и не требует. Ему надо просто убрать тех, кто мешает, и дать возможность работать тем, кто может. Его главная задача сейчас - выращивание преемника.
