ЧТОБЫ ЗАЩИТИТЬ КЛАССИКУ ОТ ВАРВАРСКИХ ПЕРЕДЕЛОК, НУЖНА ЦЕНЗУРА, УВЕРЕНА ПРОСЛАВЛЕННАЯ ПЕВИЦА
Сегодня в Большом театре - гала-концерт ведущих оперных певцов России. Ирину Джиоеву из Владикавказа, Ирину Крикунову из Ростова-на-Дону, Екатерину Нейжмак из Екатеринбурга и других пригласила в программу лично Галина Вишневская. Таков результат прошлогодней Всероссийской `ярмарки певцов`, которую всемирно известная примадонна при поддержке Союза театральных деятелей России уже в третий раз провела минувшим летом в Екатеринбурге. Накануне концерта удалось встретиться с Галиной Павловной в Театральном центре на Страстном.
- Зачем мы проводим подобные ярмарки? - начала Вишневская. - Чтобы в России возник наконец цивилизованный рынок оперных певцов. Наше искусство переживает какую-то непонятную пору. Одна система развалилась, другая не организовалась. На Западе все давно устроено: есть импресарио, которые занимаются делами певцов. У нас артисты как были, так и остались приписаны к театрам. Но реально их карьерой никто не озабочен. Получают грошовые зарплаты - слава Богу, у всех есть садовые участки, а то бы с голоду поумирали. Кто посмелее, на Запад едут - это в основном питерские, из Мариинского театра: Бородина, Дядькова - замечательная, кстати, певица. Но тех, кто смог там пробиться, не так много. Нужны квалифицированные менеджеры - такие, чтобы знали и продвигали певцов не только Большого и Мариинки. В стране громадное количество театров, прекрасных голосов. Мы по человеческому, творческому потенциалу - все равно что целая Европа от Финляндии по самую Португалию, да еще Южную Африку сюда прибавьте. А кого выписали в Большой на премьеру `Турандот`? Я даже фамилии этой иностранной певицы не помню. Махровый середняк. При том что есть замечательные солистки в той же новосибирской опере...
- Новосибирский театр оперы и балета в последние годы - вообще чуть ли не главный конкурент столичных трупп. Что ни спектакль -премия `Золотая маска`...
- Я сейчас о певцах, а не о спектаклях говорила. Спектакли - отдельный разговор. Тут не все благополучно. Видела я новосибирскую `Аиду` - с пулеметами, кирзовыми сапогами... Вот в таких случаях мне хочется, чтобы была у нас цензура, чтобы не смели уродовать шедевры. Существует произведение, написанное Верди, а не Пупкиным, и про нубийскую царевну, а не про Маньку-трактористку. Великий композитор воображал себе эпоху, ситуацию - и будьте добры поставить все так, как он задумал. А хотите, чтобы кирзовые сапоги были, пишите свою оперу - если ее, конечно, кто-нибудь купит и поставит... Я очень довольна, что впервые за все время у нас министром культуры назначен музыкант. Это его прямое дело - следить за тем, чтобы не искажали классику.
- Как вы себе это представляете - ведь невозможно в современных условиях возродить практику запретов...
- Голубчик мой, вы молоды и не знаете, как это делается, а я знаю. Очень даже возможно...
- Но ведь и на Западе осовременивают классические сюжеты. Собственно, оттуда эта мода к нам и пришла.
- О-о, там и кое-что похлеще, чем кирзовые сапоги, увидишь. Была я, например, на `Аиде` в Стокгольме. Они события в Древнем Египте переделали в абиссинскую войну 1930-х годов. Амнерис выглядит словно какая-нибудь Ильзе Кох - блондинка в сапогах, в галифе, с хлыстом в руке. Радамес, конечно, тоже в военной форме. Аида - этакая скромная учительница с воротничком, манжеточками... А знаете, зачем они так изгаляются? Потому что опера там ставится на определенное количество спектаклей - допустим, на 12. Потом - все, декорации убираются, ставится другое произведение. И за эти 12 спектаклей надо обеспечить публику, сборы. Поэтому нужны сенсация, скандал.
- В созданном вами в Москве Центре оперного пения классические шедевры идут на языке оригинала. Вы считаете, что ставить оперу нужно только так?
- Да, `Фауст` у нас студенты учат на французском. Но вообще-то я не большая энтузиастка иностранных языков на российской сцене. Ведь чтобы хорошо петь на языке, его надо хорошо знать. А лингвистов среди певцов у нас, сами знаете, немного. Между прочим, привычка петь, не понимая слов, очень скверно сказалась на русской опере. Помню, я после 16 лет вынужденного отсутствия приехала на Родину, пошла в театр - и удивилась: какой странный русский язык. А потом поняла: да они же не задумываются, о чем поют! В мое время слову на оперной сцене придавали огромное значение. И мы в нашем центре стараемся эту культуру возродить. Приходите на `Царскую невесту`, на `Руслана и Людмилу`, послушайте...
- Для чего вы вообще открыли этот центр - при том что в одной Москве несколько музыкальных вузов?
- Вузов много, а приходят оттуда люди - и не могут петь, так их там `обучили`. Самое обидное - природные данные, бывает, роскошные, но горло зажато, и даже мы не всегда в состоянии раскрепостить такого человека. Недавно одного такого приняли - и вынуждены были вскоре отчислить. Есть в наших консерваториях еще одно ужасное явление - платные ученики. Такие и на ярмарку в Екатеринбург приезжают. Их слушать невозможно! Беру досье, смотрю: диплом Екатеринбургской, Новосибирской консерваторий... Ну ладно, в оперный театр их все равно не возьмут, но ведь диплом дает им право преподавать! Вот что страшно, они потом станут других людей калечить... Я не против платного обучения: если человек неталантлив, но помешался на том, что хочет петь, - пожалуйста, пусть платит 10 000 долларов и ходит на занятия, но только не выдавайте ему такого же диплома, как настоящему вокалисту. Пусть получает документ о том, что прослушал вузовский курс. А его деньги пойдут на зарплату педагогам и на стипендии действительно одаренным студентам.
А еще я открыла центр, потому что очень важно дать молодому певцу начальный толчок. Эта система, кстати, и на Западе не отлажена. Я 30 лет там прожила и до сих пор не могу понять, как они стартуют. Ведь чтобы открыть рот и чтобы тебя услышали, нужна сцена. А у них молодому человеку добраться до сцены невероятно сложно. У нас раньше, между прочим, начать карьеру было легче. Хоть и за небольшие деньги, но дать тебе работу были обязаны. Поэтому я поставила цель, чтобы наши студенты имели в репертуаре по крайней мере 3-4 готовые оперные партии. Тогда они вернее найдут себе применение в театре.
- Вы неоднократно заявляли, что Большой и Мариинский театры в глубоком кризисе...
- Конечно. Особенно Большой. Никак на контрактную систему толком не перейдет. И по-старому не работает, и по-новому не начал. Ни там ни там. В труппе - несколько сотен человек, солист поет спектакль раз в месяц. Отсюда - неудовлетворенность, ревность, конфликты.
- А поговаривают, что вообще у оперы нет будущего, что этот жанр останется только как музейный...
- Чепуха! Надо лишь с умом подойти к делу. Вспомните, как было в старой России, - и императорские театры процветали, и рядом с ними частные. И ярмарка актеров, кстати, тоже проходила - тогда ее называли биржей... Не надо изобретать велосипед. Я хочу, чтобы такие ярмарки случались и в Москве, и в Питере, и в Екатеринбурге - по всей России. Чтобы мир узнал замечательных русских певцов.
- Вы оптимистка?
- А как вы думаете, выжили бы мы с Ростроповичем без оптимизма, когда нас выпихнули 30 лет назад из России? Вот представьте, вы в аэропорту в чужой стране и у вас нет даже копейки в кармане. Ничего, как видите, остались живы. Ну а тут речь о целом искусстве - о великом искусстве оперы. Чтобы оно умерло? Да никогда!
Бирюков Сергей.
Труд Nо066 за 10.04.2004http://nvolgatrade.ru/
Док. 206754
Перв. публик.: 04.08.04
Последн. ред.: 23.05.12
Число обращений: 348
Вишневская Галина Павловна
|
