Почему губернатор-реформатор попал под прицел прокурорских работников
В годы правления Бориса Ельцина Дмитрий Аяцков был довольно заметной фигурой на политическом небосклоне России. Он на удивление гармонировал с тогдашним российским президентом как своей непредсказуемостью и порой шокирующими заявлениями (например, после встречи с Клинтоном он заявил, что завидует Монике Левински, потому что Клинтон - это такой мужчина!), так и неприятными слухами вокруг его вхождения во власть, которое многие связывали с темными интригами и странным уходом из жизни его покровителя. Тем не менее в ельцинское время Аяцков был на плаву и на слуху: по крайней мере когда случалось сколько-нибудь значимое событие в стране - он тут же появлялся в программе `Время` и комментировал это событие.
С его именем связывают инициативу легализации в России публичных домов, начало свободной продажи земли, разведение крокодилов и верблюдов и многие другие экзотические затеи, которые иногда граничили со скандалом. Например, однажды он прилетел на вертолете в одну из деревень Волгоградской области и предложил ее жителям войти в Саратовскую область. Когда об этом узнал волгоградский губернатор Николай Максюта, Аяцков попытался все обратить в шутку.
Такой ухарский стиль весьма подходил для эпохи Ельцина, но в путинскую эпоху оказался невостребованным и даже вызывающим. Более того, инициативы Аяцкова, граничащие с самодурством, казались воплощением той самой губернаторской вольницы, против которой начал бороться новый президент.
Отправной точкой таких `провальных` взаимоотношений стал визит в 1999 году директора ФСБ Владимира Путина в Саратов на антинаркотическую конференцию. Глава спецслужбы пробыл в регионе всего два часа и спешно улетел. Саратовские журналисты предположили тогда, что Аяцков слишком уж прямолинейно и `по-ельцински` предложил себя в друзья будущему президенту. Говорили даже о полученной тогда саратовским губернатором `черной метке`.
Именно после этого события в политической жизни Аяцкова все начало сыпаться. Его ближайшие сторонники, закрывавшие глаза на его самодурство и терпевшие его во имя возможности быть ближе к власти, начали постепенно от него отходить. А некоторые пошли с Аяцковым на откровенный конфликт, понимая, что в Москве ему больше ничего не светит. Кстати, считается, что единственным высокопоставленным московским чиновником, с кем Аяцкову удалось установить неформальные отношения (и который ему очень помог в его самопиаре на федеральном уровне), был руководитель Территориального департамента администрации президента Сергей Самойлов, который лишился своего влияния и должности после первых же преобразований Путина.
Первым отошел от Аяцкова его заместитель - вице-губернатор Вячеслав Володин, уехавший в Москву к человеку, которого Аяцков считал своим соперником, - Юрию Лужкову. И хотя это соперничество несколько напоминало конкуренцию Эллочки-Людоедки и дочки американского миллионера Вандербильда и завершилось выдвижением лозунга сделать Саратов столицей Поволжья, тем не менее Аяцков относился к такой конкуренции весьма серьезно.
В это же самое время у Аяцкова начали ухудшаться отношения с саратовским мэром Юрием Аксененко. Кроме того, видимо, не без влияния из Москвы, началось формирование некоей `третьей силы` - группы политиков и бизнесменов, жестко оппозиционной к Аяцкову, самой значимой фигурой в которой стал спикер областного парламента Александр Харитонов.
И тогда же Аяцков пережил очередное унижение: пошедший с ним на тактический союз Володин (ради этого Аяцков переступил через себя и сделал все, чтобы помириться со своим бывшим заместителем) не выполнил перед ним обещания сделать его влиятельным членом руководства `Единой России`.
Именно после этого Аяцков перестал быть тем Аяцковым, каким его знала страна. И тут же оказалось, что врагов у него накопилось предостаточно. Ему отказывают в поддержке не только те, кто раньше считался его сторонником, но и бизнесмены, от которых многое зависит в области.
Ближайший к саратовскому губернатору человек из мира бизнеса, глава концерна `Агророс` Роман Пипия отказался предоставить Аяцкову часть своей агроимперии, которая изначально создавалась как `запасной аэродром` для уходящего губернатора. А тогдашний спикер Александр Харитонов стал инициатором масштабных проверок Счетной палаты областной Думы деятельности Минсельхоза области.
Вот тут-то и появилась на свет божий история об американских комбайнах `Кейс`, закупленных под гарантии областного правительства. Формально эта история, длящаяся несколько лет, сначала не касалась Аяцкова. Основными фигурантами проходили первый заместитель председателя областного правительства Сергей Шувалов и ряд других высокопоставленных чиновников. Тем не менее в конце концов круги на воде достигли и губернатора.
Сложно сказать, зачем сейчас пинают губернатора, с которым мало считается даже его ближайшее окружение и который давно стал `хромой уткой`. Возможно, это происходит потому, что на последних выборах в облдуму губернатору удалось несколько отвоевать потерянные позиции, а главное - начать кампанию по выдавливанию из саратовской политики сторонников Володина. Логическим также кажется предположение о том, что речь идет о контроле над областными финансами. И о том, что есть еще у связанных с Аяцковым структур лакомые куски, на которые претендуют окрепшие при поддержке `московских саратовцев` местные политики. А может - просто речь идет о банальной мести конкретных людей за унижения, виновником которых невольно стал саратовский губернатор, когда находился в силе и имел все возможности реализовывать свой кипучий темперамент.
Об авторе: Петр Николаевич Козьма - кандидат экономических наук. Текст подготовлен на основе публикации на сайте Экспертного канала `Открытая экономика` www.орес.ru
