Александр Сунгуров: Права человека как технология очеловечивания властиНазад
Александр Сунгуров: Права человека как технология очеловечивания власти
Концепции и поколения прав человека.
Понятие `права человека` достаточно часто используется сегодня в российском социу-ме, однако часто под этими словами понимают различные сущности. Одной из причин явля-ется то обстоятельство, что это понятие пока не стало предметом серьезного обсуждения в отечественной научной среде, отношение же к правам скорее является меткой нахождения индивидуума в одной из идеологически окрашенных групп социума - например либералов-западников, или почвенников-традиционалистов.
Ранее на основе существующих определений этого понятия мы попытались дать некое синтетическое описание понятия `права человека`, точнее, очертить круг связанных с ним тем: `Права человека - это понятие, тесно связанное с понятием свободы, понятие, отра-жающее как само достоинство человеческой личности, так и притязание на обладание кон-кретными возможностями, позволяющими сделать жизнь этой личности действительно достойной. Права человека являются одновременно и характеристикой отношений человек-государство и инструментом ограничения власти правительства (государства) над челове-ком` .
Задачей настоящего текста является анализ понятия прав человека именно в последнем аспекта - как характеристика отношений человек-государство и как инструмент (технология) оптимизации этих отношений, при этом упор будет сделан на различных возможностях в этом плане прав человека первого и второго поколений.
Прежде всего необходимо выделить наличие трех подходов к обсуждаемому понятию - либерального, социал-демократического и государственнического (этатистского).
В рамках либерального подхода права человека рассматриваются как нечто исходно на-личествующего у человека, присущее ему от рождения, как свойство, которое дано человеку природой (или Богом), поэтому никакая власть или государство не вправе на них посягать.
Социал-демократический подход рассматривает права человека как результат общест-венного договора, гласного и негласного, соответственно, изменения этого договора могут привести и к изменениям сути обсуждаемого концепта.
Наконец, в рамках этатистского подхода права человека - это те права, что предоставля-ет человеку государство, либо в лице суверенного монарха, либо в лице избранного народом парламента. Соответственно, тот кто права дал, может их и забрать.
Следует также подчеркнуть, что и само понятие `права человека` менялось со време-нем, и сейчас выделяют три (а некоторые исследователи - и четыре) так называемых `поко-лений` прав человека . Концепция прав человека, которая зародилась еще в средние века и сформировалось к началу ХХ века, определяла прежде всего пределы вмешательства госу-дарства в личную жизнь человека (право на жизнь, на свободу, на собственность, на справед-ливый суд). Отсюда - эти права называют также негативными правами. Сюда же относятся и гражданские или политические права - право избирать и быть избранным, право на инфор-мацию и свободу слова и т.д., т.е. все то, что обеспечивает демократический характер поли-тического режима, дающего гарантии на соблюдение личных прав.
Уже в середине ХХ века постепенно оформились представления о ток называемых со-циально-политических правах, которые называют также `позитивными` правами. В данном случае речь идет по сути об обязательствах, которые берет на себя государство для обеспече-ния достойной жизни человека. Сюда относят право на образование, на труд, на медицинское обслуживание, на социальное обеспечение и т.д. Важно помнить, что вначале появление кон-цепции прав `второго поколения`, а затем и их закрепление в различных международных до-кументах, стало результатов действия по крайней мере двух факторов. Первым из них являет-ся развитие социалистического и социал-демократического общественных движений, ставя-щих целью достижение социальной справедливости и социального равенства. Вторым же фактором стала пропагандистская деятельность на международной арене коммунистического руководства СССР, которые в ответ на критику нарушений прав человека в СССР и в других странах социалистического лагеря (имелись в виду, по современным понятиям, права первого поколения) говорили о достижениях советского строя в отношении социальной защищенно-сти советских людей и о недостатках с этими правами в странах Запада. Мне кажется важным отметить этот пропагандистский источник закрепления в мировом общественном сознании концепции социально-экономических прав человека.
Если первые два поколения прав человека являются сущностно индивидуальными пра-вами, или обязательствами государства по отношению к конкретному человека, то под пра-вами третьего поколения сегодня понимают права различных особенно уязвимых или небла-гополучных групп населения, которые иногда также называют коллективными правами. Сле-дует подчеркнуть, что многие правозащитники, например, Марек Новицкий (Польша) считаю неоправданным вообще говорить о коллективных правах человека. Правильнее говорить о нарушении прав конкретного индивидуума в связи с его принадлежностью к определенной этнической или социальной группе.
В данном тексте предметом нашего рассмотрения будут лишь первое и второе поколе-ния прав человека, их соотнесение с представленными выше тремя трактовками понятия прав человека в их `инструментальном` аспекте, т.е. в использовании обсуждаемой концепции для оптимизации отношения человек-государство.
Прежде всего можно отметить, что третий из приведенных выше подходов к понима-нию прав человека - этатистский или `государственнический`, отражает позитивистский подход к пониманию права вообще, понимаемого как совокупность законов, существующих в данном государстве, и в его рамках вообще не имеет место рассматривать права человека как некое особое понятие, и уж тем более как способ изменения политического режима и харак-тера отношений человек-власть . Вместе с тем этот подход реально существует и очень рас-пространен в современной России, так как подавляющее большинство российских юристов, особенно среднего и старшего поколения, а также подавляющее большинство руководителей и сотрудников правовых учреждений, воспитаны в позитивистском понимании права. Соот-ветственно, даже используя публично выражение `права человека`, эти юристы понимают под ними только конкретные юридические нормы, которые можно менять по воле законода-теля в любое время.
Первое поколение прав человека как лозунг и программа действий.
В целом можно сказать, что развитие человечества, особенно европейской цивилизации, постепенно приводит к преобладанию либеральной трактовке прав человека, по крайней мере в отношении так называемого `первого` поколения` прав. Более того, признание за челове-ком неотъемлемого права на свободу и достоинство стало важным и реальным лозунгом, знаменем в процессе размывания а затем и крахом режима господства КПСС как в самом СССР, так и в других странах советского лагеря. В этом отношении концепция соблюдения прав человека стала определенным аналогом концепции гражданского общества, второй `пу-теводной звезды` диссидентского движения в восточно-европейских странах в 70-80-е годы. Не случайно обе этих концепции сочетались в трудах и действиях одной из наиболее ярких личностей Восточной Европы переходного периода - драматурга и философа, диссидента и Президента сначала Чехословакии, а затем и Чехии - Вацлава Гавела .
В Советском Союзе именно классические представления о правах человека, в контексте прав первого поколения, также стали действенной силой в направлении реформирования ре-жима. Существенную роль в движении в этом направлении стали хельсинские соглашения 1976 г., в особенности, так называемая `третья корзина`, третий, гуманитарный раздел со-глашений, в котором подписавшие их стороны брали на себя определенные обязательства по соблюдению прав человека первого поколения. Таким образом, впервые возникли достаточно четкие юридические обязательства Советского руководства по соблюдению этих прав чело-века. Расчет руководства КПСС, что эти обязательства, как и большинство других обяза-тельств в гуманитарной сфере, останутся только на бумаге, на этот раз оправдался далеко не полностью - возникшие вскоре после Хельсинского саммита Московская и другие группы правозащитников, ставили своей задачей общественной контроль `изнутри` по выполнению достигнутых договоренностей, а возможность таких групп, опять таки предусматривалась самими соглашениями .
И хотя вскоре включился репрессивный аппарат подавления инакомыслия, определен-ные всходы были посеяны. Десять лет спустя именно идеология правового государства стала основой развития реформ перестройки, а когда на смену горбачевским реформам пришел пе-риод радикальной трансформации политического устройства, именно концепция прав чело-века, причем в ее либеральной трактовке стала одним из основных идеологический обосно-ваний конституционной реформы. Не случайно, вторая глава Российской конституции, в ко-торой говорится о правах человека, почти в неизмененном виде перешла в текст принятой на референдуме 1993 г. Конституции из проекта Конституции, подготовленного Верховным Со-ветом РФ, в разработке которой принимали самое активное участие правозащитники с допе-рестроечным стажем.
Новый этап влияния концепции прав человека на правовые реформы в России начался после подписания Россией Европейской конвенции по правам человека и вступления в Совет Европы. Тем самым нашей страной были взяты на себя обязательства по соблюдению зафик-сированных в Конвенции основных прав человека, а также, выражено согласие на включение России в юрисдикцию Европейского Суда по правам человека в Страсбурге. Важно отметить, что эти обязательства подразумевают не только готовность подчиниться решению Страс-бургского суда, принятого по жалобе жителя собственной страны, но и готовность приводить собственное законодательство и саму правовую систему к существующим европейским стан-дартам, в основе которых находятся права человека. Таким образом, задаваемое вектором со-блюдения прав человека направление действий включает в себя не только реформирование уже существующих правовых институтов, но и создание новых. К числу последних относит-ся, в частности, и институт Уполномоченного по правам человека, который действует к маю 2003 г. уже как на федеральном уровне, так и в 23 субъектах РФ.
Естественно, что все эти процессы не происходят автоматически. С одной стороны, в России существует сопротивление идущей правовой реформе со стороны этатистки настро-енных сил, в том числе и внутри государственного аппарата. С другой стороны, представите-ли негосударственных правозащитных и иных общественных организаций, обеспечивают как общественный контроль, так и прямое содействие нацеленной на соблюдение прав человека правовой реформы .
Стоит подчеркнуть, что критерий соблюдения прав человека хорошо соответствует и современным критериям эффективности деятельности исполнительной власти. Так, напри-мер. Реализация права граждан на доступ к правительственной информации подразумевает открытость и прозрачность деятельности правительственных агентств, а также учет мнения населения и различных социальных групп в процессе принятия властных решений на всех уровнях. Внимание государства к конкретным случаям нарушения прав человека означает тем самым готовность властных структур исправлять сбои в собственной работе, так как жа-лобы жителя на какого-то чиновника является индикатором сбоя работы государственной машины: либо чиновник не выполняет существующих законов, либо сами нормативные акты уже устарели и надо их модифицировать.
Таким образом, можно говорить, что задаваемая критериями обеспечения прав человека реформа государственного аппарата по сути преследует очень важную цель переориентации структур исполнительной власти от служения Государству к служению жителям этого госу-дарства, т.е. превращения государственной политики в политику публичную.
Социально-экономические права: обязательный императив или результат общест-венного договора?
В отличие от прав первого поколения, социально-экономические права, или права вто-рого поколения, являются, на мой взгляд, уже предметом договоренности между обществом и властью, так как возможность обеспечения тех или иных социально-экономических прав за-висит от экономического состояния государства, в конце концов - от эффективности труда самих его граждан. Соответственно, приравнивать права второго поколения к правам перво-го, и требовать их исполнения `по определению`, на мой взгляд, не корректно.
Конечно же, здесь есть предмет для дискуссии, так как достоинство человека определя-ется и его возможностями получить образование и т.д. Обязанности государства по отноше-нию инвалидов, людей с ограниченными возможностями также признаются сейчас повсеме-стно. Однако в отношении остальных, здоровых людей должен, на мой взгляд, служить пре-дел опеки ими государства, иначе мы получим тысячи иждивенцев, требующих от государст-ва обеспечения их социально-экономических прав и не дающих ничего взамен. А так как го-сударство само эти блага их воздуха не производит, а лишь перераспределяет коллективный продукт, то в итоге мы получим эксплуатацию эффективно работающих людей не умеющими или не желающими трудиться эффективно.
Особенно реальна эта опасность на постсоветском пространстве, так как у многие наши сограждане еще хорошо помнят опыт социальной уравнительности, когда `одни делали вид, что работали, а другие - что платили за работу`. При этом так как эффективно работающих было всегда меньше, то у большинства, которое жило за счет этого меньшинства, осталась и определенная ностальгия по тем временам. С другой стороны, понимание тупиковости урав-нительной системы для экономики страны, которое осталось все же от прежнего застойного времени, является определенной гарантией от возможных крайностей в отстаивании соци-ально-экономических прав любой ценой.
В то же время в других странах, не испытавших на себе опыта жизни в `условиях побе-дившего социализма`, возможны определенные иллюзии, а также связанные с ними пред-ставления об обязательности реализации прав второго поколения по аналогии с правами пер-вого. Пример такого автоматического перенесения обязательности соблюдения прав первого поколения на социально-экономические права я наблюдал на Третьей конференции между-народного бюджетного проекта в ноябре 2000 г. в Бомбее, когда представительница фемини-стской организации из Палестины всерьез предлагала добиваться увеличения расходных ста-тей на социальную защиту в бюджете Израиля путем обращения в Конституционный суд с жалобой на несоблюдение Правительством и Парламентом статьи Конституции страны, гла-сящей, что Израиль является социальным государством.
Проблемы с обязательностью соблюдения прав второго поколения становятся еще сильнее, если мы перейдем к реальной практике Российской Федерации и ее регионов. В сен-тябре 2002 г. в г. Екатеринбурге проходил Шестой Круглый стол Уполномоченных по правам человека в субъектах РФ. Основной темой этой встречи региональных омбудсманов была за-щита социальных прав российских жителей Анализ сообщений на эту тему, приведенных в сборнике по итогам Круглого стола показывает, что львиная доля рабочего времени Упол-номоченных по правам человека и сотрудников их аппаратов уходит на разбор жалоб на слу-чаи неисполнения государством своих гарантий по различным льготам.
В это связи логичен вопрос - относятся ли вообще социальные льготы, которые парла-ментарии, часто не думая о наличие средств на наполнение принимаемого ими нормативного акта реальным содержанием, даруют определенным категориям населения, к социально-экономическим правам, к правам второго поколения? Тем более что принимаются они часто исходя из популистских, предвыборных соображений. А в результате Уполномоченные по правам человека и их сотрудники уделяют этим случаям существенную часть времени, и его не остается на серьезной расследование иных случаев, итогом которого могли бы стать кон-кретные рекомендации по совершенствованию деятельности тех или иных властных и управ-ленческих структур, по повышению эффективности деятельности власти, что собственно го-воря и является одной из задач омбудсмана.
В случае же с социальными льготами рекомендация очевидна - не надо принимать нор-мативных актов, не подкрепленных реальными ресурсами на их выполнение. При анализе ситуации с социальными льготами мы выходим и на проблему непартийных правительств, за деятельность которых не отвечает парламентское большинство. Поэтому и могут депутаты ставить перед правительством задачи, не думая о том, как оно будет их выполнять.
С другой стороны, привыкая к тому, что решения депутатов фактически не обязательны для исполнительной власти, правительство перестает исполнять и те обязательства перед на-селением, которые никак не назовешь искусственными. Я имею в виду, например, социаль-ные выплаты чернобыльцам, тем жителям нашей страны, которые пожертвовали своим здо-ровьем, чтобы уменьшить размеры ядерной катастрофы. И не случайно первое решение Суда по правам человека в Страсбурге в отношении России было в прошлом году именно по жало-бе чернобыльца из Ростовской области, который дважды получал решение суда о том, что государство должно выплачивать ему компенсации, но дважды получал ответ от судебного исполнителя, что тот не в состоянии выполнить это решение, так как в бюджеты эти выплаты не закладывались.
Этот пример демонстрирует в частности пагубность ситуации с широким спектром не обеспеченных материально льгот. Выходом должно стать, по-видимому, существенное сни-жение категорий льготников вместе с увеличением прямых выплат в качестве заработной платы с учетом северных и прочих региональных надбавок.
* * *
Рассмотренные выше примеры убедительно свидетельствует, на наш взгляд, как о ре-альной значимости концепции прав человека в изменении взаимоотношений государство-человек в направлении очеловечивании этих отношений, в расширении поля публичной по-литики, так и различной роли в этих процессах прав первого и второго поколения. Автор на-деется, что представленный материал окажется приглашением к дискуссии, одной из целей которой стало бы привлечение исследователей различных специальностей к осмыслению концепции прав человека применительно к современным российским условиям.http://nvolgatrade.ru/
Док. 204460 Опублик.: 06.05.04 Число обращений: 189
