Вице-президент РСПП Игорь Юргенс о взаимоотношениях бизнеса и властиНазад
Вице-президент РСПП Игорь Юргенс о взаимоотношениях бизнеса и власти
Вчера премьер-министр Михаил Фрадков встретился с руководителями Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). Бизнесу и власти было что сказать друг другу. Предпринимателей волновало, как в дальнейшем будут складываться их отношения, как пойдет налоговая реформа, от которой они так зависят. А премьер-министр интересовался, насколько бизнес готов к переменам и как собирается проявлять свою социальную ответственность. Накануне этой встречи корреспондент `РГ` взяла интервью у вице-президента РСПП Игоря Юргенса.
Дело в том, что большинство российских предпринимателей пока не спешат в объятия власти и не торопятся увеличивать свои вложения в родную экономику. Кажется, для той же инвестиционной активности сегодня созданы все условия: политическая стабильность, инфляция под контролем, адекватный налоговый режим и сбалансированный бюджет.
- Все это, безусловно, способствует тому, чтобы бизнес вкладывал деньги в российскую экономику, - начал разговор Игорь Юргенс. - Но для формирования благоприятного инвестиционного климата не менее важно еще одно условие - доверие бизнеса к власти. А с этим у нас сложно. Особенно после событий вокруг `ЮКОСа` и выступления Президента в Торгово-промышленной палате, где он сказал, что есть серьезные претензии еще к пяти-семи крупным предпринимателям. Я знаю, что сегодня очень многие `сидят на депозитах`: они не вывели деньги, и у них есть инвестиционные планы, но все ждут, чем это закончится. Может быть, последует смена курса? Бизнесу, на мой взгляд, мешает сегодня неуверенность в том, что права собственности в России раз и навсегда определены.
- Вы тоже считаете, что смена курса возможна?
- Теперь уже нет. У Правительства есть стремление продолжить модернизацию страны и ее экономики по вполне определенным и понятным классическим рыночным моделям. Но поскольку с самого верха сигнал бизнесу пока не прозвучал, `сидение на депозитах` продолжается.
- Что может стать таким сигналом?
- Надо четко сказать, что крупные бизнесмены - не преступники по определению. А если кто-то и совершил ошибки, то объясните какие, накажите в конце концов. Назначьте новые правила игры. Конечно, многие перегибали палку, здесь нет сомнения. Но кто же вырывает такие вещи из контекста времени? По меньшей мере некорректно судить человека по законам 2004 года за то, как он вел себя, руководствуясь законами 1993 года.
- То есть вы предлагаете все забыть и начать жить с чистого листа?
- Во-первых, по налоговым нарушениям существует срок давности. Во-вторых, есть опыт других стран. Например, в Казахстане в 2001 году провели налоговую амнистию, благодаря которой за три недели счета казахстанских банков пополнились 0,5 миллиарда долларов. Население Казахстана - 14 миллионов человек, России - более 140 миллионов. Так что мы можем за три недели `заработать` не менее 5 миллиардов долларов, если объявим такую же амнистию. Для нее есть все основания - до недавнего времени наше налоговое законодательство было весьма далеко от совершенства. В свое время я работал президентом Российского союза страховщиков. И знаю, что каждый страховщик из рубля своей прибыли платил около 88 копеек налогов. Ну кто будет заниматься реальным делом в таких условиях? Или уходили в тень. Или просто клали деньги в банки, которые давали тогда от 40 до 60 процентов прибыли в год. А если кто-то и рисковал развивать производство, создавать новые рабочие места, то искал лазейки в законодательстве, чтобы оптимизировать свои затраты. И государство это прекрасно знало и закрывало на все глаза. Потом в налоговом законодательстве навели порядок, например снизили подоходный налог до 13 процентов, а корпоративный - до 20 процентов. Теперь и с бизнеса другой спрос. Но тогда давайте забудем прошлые ошибки раз и навсегда. Проведем налоговую амнистию, признаем итоги приватизации 90-х годов такими, какие они есть, если, конечно, за ними нет уголовного преступления. И перестанем будоражить общество призывами `Долой олигархов!` В противном случае передел собственности никогда не закончится. И об устойчивом инвестиционном климате можно даже не мечтать.
- Игорь Юрьевич, о социальной ответственности бизнеса в последнее время много говорят, но мало кто понимает, что это такое. Не разменная ли это монета: вы нам прощаете приватизацию, а мы вам подбросим деньжат на борьбу с бедностью?
- Социальная ответственность бизнеса - это в первую очередь конституционная обязанность предпринимателя. Зарегистрировался как юридическое лицо, начал работать - плати все налоги. На эти средства государство обеспечивает социальную жизнь страны. И оно должно установить такие налоги, чтобы их хватило и на армию, и на зарплату учителям, и на все остальное. У бизнеса другие обязательства. Нанял людей - заключи с ними тарифное соглашение, выплачивай вовремя зарплату. Создал рабочие места - обеспечь их безопасность. Все. На этом, скажем так, обязательная социальная ответственность бизнеса заканчивается. И чем больше ты создал рабочих мест, тем больше тебе славы и почета. В США, например, бизнесменов и предпринимателей защищают специальным законом. Потому что там понимают, что это люди, которые каждый день своими нервами, деньгами и умом создают то, что кормит большое количество других американцев. При этом они рискуют и здоровьем, и личным капиталом. А у нас совсем другое отношение. Если предприниматель, то обязательно наворовал, потому и живет богато. Но, извините, тогда давайте сопоставим меру труда и отдыха, наконец, интеллекта, вложенного в экономику страны. Все это следует объяснять обществу. Здесь, на мой взгляд, РСПП серьезно недорабатывает.
- А вы учитываете особенности нашей страны, `за плечами` которой социалистическое прошлое и приватизация 90-х годов? Общество ждет от бизнеса много большего, чем просто `обязательную` социальную ответственность. И согласитесь, имеет на то все основания.
- Возможно, так оно и есть. Особенно в силу нашей национальной традиции щеголять своим богатством. Джон Смит, заработав первые 200 тысяч долларов, положит их в банк и будет выглядеть, как все остальные американцы. А наш бизнесмен - обязательно должен ездить на шестисотом `Мерседесе`. И какой реакции он ждет после этого от соседа, который не сумел заработать столько денег? Ах, ты бравируешь богатством, на виллах, на Канарах отдыхаешь - тогда прости. Вот тебе, господин предприниматель, или дополнительный налог на большие состояния (пытались такой уже ввести в России), или народ ждет от тебя каких-то особых социальных программ и помощи. Все так. Но никто не вправе заставить бизнесмена подавать бабушкам в подземных переходах или, например, создавать хосписы, учреждать стипендии и помогать бездомным детям. Это личное дело каждого предпринимателя.
- Однако РСПП намерен принять Хартию о социальной ответственности бизнеса. И там предусматривается корпоративный бойкот тем, кто жалеет деньги на бедных.
- Российский бизнес тратит на благотворительность до 17 процентов прибыли. И если сравнивать с другими странами, то наш - не самый жадный. Но это, повторю, движение души, благотворительность. А социальная ответственность - это налоги, зарплата, безопасные рабочие места. Именно о такой ответственности и должна быть, на мой взгляд, наша хартия.
- Эксперты утверждают, что при нынешней производительности труда наемные рабочие в коммерческих компаниях должны получать в два раза больше. Готов ли бизнес серьезно увеличить зарплату?
- За последние три года реальные доходы населения выросли на 15 процентов, а производительность труда - всего на 9 процентов. Допускаю, что в каких-то компаниях зарплата растет медленно и там по-прежнему стараются использовать дешевую рабочую силу. Тогда надо пересматривать тарифное соглашение с работодателем. Привлекать профсоюзы, другие общественные организации. Смотреть прибыль, на что она расходуется. Но я что-то не припоминаю, чтобы, например, профсоюзы где-то активно занимались этим вопросом. Пока все на уровне общих пожеланий: мол, надо заставить работодателя повысить заплату.
- Какая там активность! Просто людям скажут: `Не нравится - никто не держит`.
- Если их требования будут чрезмерными, не исключено, что именно так и скажут.
- А кто определяет, что чрезмерно, а что - нет?
- Экономика. Сейчас надо думать о том, как поднять производительность труда, причем за счет обновления основных фондов - более производительных машин, оборудования, технологий. По некоторым подсчетам, около 69 процентов основных производственных фондов в стране изношены. Это большая проблема для российской экономики, и решать ее придется новому Правительству. Думать, как стимулировать обновление основных фондов - то ли налоговыми льготами, то ли еще чем. И, видимо, в таких условиях требовать радикального повышения заработной платы, неразумно. Это даст лишь сиюминутный эффект и загубит будущее предприятий. Что будет с ними через пять-десять лет, когда основные фонды окончательно устареют и износятся?
- Насколько оптимистично бизнес смотрит на первые шаги нового Правительства или они его настораживают?
- Сценарный план развития страны до 2007 года, который недавно обсуждался в Правительстве, особых тревог не вызывает. Однако он рассчитан на относительно стабильные цены на энергоносители. А если они упадут? Надо успеть простимулировать наиболее перспективные производственные национальные цепочки - от сырья до реализации конкурентоспособной продукции, которая может завоевать и отечественный, и зарубежный рынки. Тогда будет расти занятость населения, ускорится рост ВВП, а уже на этой основе начнет сокращаться бедность. Продумать такие цепочки, наладить их - дело непростое, особенно для рыночной экономики. Здесь потребуются тонкие методы настройки. Планы такие у Правительства есть, консультации идут.
- И каковы они, эти `тонкие методы`?
- Первый - это бюджетно-налоговая политика. В бюджете, например, предусмотрены средства (как минимум 50 миллиардов рублей) на государственные закупки. На что их потратить? На шоссейные дороги, на танки или на открытие университетов? Бюджет необходимо так тонко наладить, чтобы он мог стимулировать экономику знаний. Что касается налогов, то ими можно одну отрасль `притормозить`, а другой дать толчок к развитию. Например, довести налоги на нефтянку до 60 процентов. И тогда бизнес прекратит вкладывать в нее деньги - невыгодно. А, например, для самолетостроения, наоборот, снизить налоги.
Второй блок государственного регулирования - денежно-кредитная политика. И, наконец, третий - тарифно-таможенная политика. Как видите, ничего принципиально нового придумывать не надо, такой набор регулирующих механизмов - в арсенале даже самого либерального государства.
- Значит, развитие топливно-энергетического комплекса надо притормозить и все возможности государства сосредоточить на обрабатывающей промышленности?
- Ни в коем случае. Вот это как раз будет грубая настройка экономики. ТЭК надо развивать. При правильном отношении он может оживить всю экономику. Вы добыли нефть, построили нефтеперегонный завод, порт, корабли. Все это требует много рабочих рук, инженерных кадров, машиностроительных конструкций, металлургической продукции. Так сделайте так, чтобы оживить эту цепочку. Увы, пока не получается.
