Марк Урнов: Три фундаментальных вопроса, возникающих в связи с `казусом ЮКОСа` (тезисы)Назад
Марк Урнов: Три фундаментальных вопроса, возникающих в связи с `казусом ЮКОСа` (тезисы)
Действия Генеральной Прокуратуры в отношении ЮКОСа ставит несколько фундаментальных вопросов. Фундаментальных, потому что от ответов на них во многом зависит характер политической и экономической жизни в стране в ближайшие годы.
Вопросы эти возникают, поскольку власть впервые за все время президентства В. Путина стала действовать - не говорить, а именно действовать - абсолютно противоречиво.
Противоречия в дискуссиях прослеживались давно. Это и полемика Чубайса с Илларионовым по поводу реформы РАО ЕЭС. Это и разночтения между Путиным и Касьяновым по поводу административной реформы и темпов экономического роста. А вот прямых противоречий между заявлениями Президента и действиями властных структур до последнего времени не наблюдалось. Так что нынешняя ситуация привносит в нашу жизнь совершенно новый элемент, достойный пристального внимания и анализа.
То, что акция, предпринятая в отношении ЮКОСа, имеет ярко выраженный политический характер - общее место всех публичных и кулуарных размышлений по этому поводу. В самом деле, всем, кто мало-мальски знаком с особенностями нашей жизни, хорошо известно, что одновременно несколько дел против представителей одной компании (особенно компании крупной, динамичной и прозрачной) у нас без политического контекста не открывают. Кроме того, без `политики` обычно не совершается у нас и демонстративных процессуальных нарушений (недопущение адвокатов в зал суда и т.п.).
В пользу политической версии акции говорит и то, что ей предшествовала волна публикаций, обвиняющих руководителя ЮКОСа М. Ходорковского, а заодно и других `олигархов`, в планировании `олигархического переворота`. `Олигархам` приписывалось желание `захватить` (`купить`) Государственную Думу и Совет Федерации, а также Законодательные Собрания регионов, купить губернаторов и таким образом подчинить себе Президента, превратить его в `английскую королеву`. Обвинялись `олигархи` в этих публикациях и в том, что они не патриотичны, ориентированы исключительно на вывоз капитала и не желают думать о национальных интересах России.
Итак, `политика`. Между тем, совсем незадолго до акции против ЮКОСа Президент дал пресс-конференцию, на которой от всех адресованных `олигархам` политических обвинений четко и ясно дистанцировался.
Президент, в частности, заявил, что само использование слова `олигархи` считает неуместным, что крупные частные компании инвестируют в новую технику и новые технологии, обновляют систему менеджмента, выходят на внешние рынки, а также что частный капитал и не должен быть `патриотичным`, что он идет туда, где ему лучше и что это обязанность государства - создавать такие условия в стране, чтобы частный капитал не убегал, а приходил.
С гордостью говорил Президент о том, что за последние годы вывоз капитала из России сократился в два раза и что капиталы начали возвращаться в страну.
Сказал Президент и о том, что он удовлетворен нынешней `равноудаленностью` бизнеса от власти, что предпринимателей, пытавшихся диктовать государству свою волю, `уж нет, а те далече` и что лоббизм - явление вполне нормальное.
Казалось бы, бизнес может жить спокойно. Но проходит несколько дней, и по ЮКОСу наносится удар. Что это значит?
Впрочем, некоторые аналитики, признающие политический характер акции против ЮКОСа, утверждают, что в действиях власти противоречий нет. Ссылаются они при этом на одну фразу Президента с только что упомянутой пресс-конференции, когда он заявил, что отдельным бизнесменам государство не даст себя заставить работать на их узкие интересы. Но такой поворот темы не столько снимает фундаментальные вопросы, сколько добавляет новые.
В самом деле, предлагаемая этими экспертами логика означает, что власть в настоящее время считает возможным использовать силовые методы против тех предпринимателей, которых она по тем или иным причинам сочтет чрезмерно политически активными. Как говорил герой недавней публикации на Соmрrоmаt.ru, `три дня в Бутырке и он поймет, кто в лесу главный`. Эти методы действительно применялись в период разрушения `семибанкирщины` против тех, кто активно боролся с `равноудаленностью`. Тогда Президент открыто пошел `на Вы` против не менее открыто противостоящих ему людей. Знаменует ли нынешний инцидент возврат к практике тех лет и, если да, то по каким критериям и сколь масштабно эта практика будет применяться? В последние дни в СМИ активно обсуждалось, кто является инициатором акций против ЮКОСа. Говорили `кое о ком`, о `силах, имеющих политическое влияние, но не имеющих собственности`, о `триумвирате` Сечин - Иванов - Богданчиков.
Однако, с моей точки зрения, важно не кто конкретно инициировал акцию, а каковы будут ее масштабы и последствия, то есть не то, как ведет себя конкретная группа людей, а как будет вести себя власть в целом. В связи с этим крайне важными представляются ответы на три следующих вопроса. Хорошо понимаю, что можно задать еще много других вопросов. Но ограничусь пока этими.
Вопрос первый. В какой мере политико-силовые действия власти - просто ли противоречивые или основанные на логике борьбы с `семибанкирщиной` - будут скованы экономическими ограничителями? Или точнее, в какой мере стратегические соображения экономического роста и модернизации будут ограничивать те или иные акции власти в отношении частных компаний?
Вопрос далеко не праздный. Акция в отношении ЮКОСа нанесла удар в самое чувствительное, самое уязвимое место всякой модернизации, основанной на частном предпринимательстве. Она ударила по только начинавшему складываться доверию российского частного бизнеса к власти и иностранных инвесторов к России.
Сначала о российских предпринимателях. Уголовные дела с политическим подтекстом, развернутые против крупнейшей и самой прозрачной корпорации страны, вряд ли послужат для них стимулом к наращиванию инвестиций и повышению открытости компаний. `Если против ЮКОСа можно, так против других можно и подавно`. Отбивается охота быть сильным, отбивается желание вести себя так, как должен вести себя эффективный собственник, стимулируется желание жить как временщик, выводить капитал за рубеж, а еще, пожалуй, `договариваться` с чиновниками об их доле в бизнесе в обмен на `крышу` и пр. Как говорил еще один герой все той же публикации на Соmрrоmаt.ru, `будут знать, суки, как отказываться от выгодных предложений`. Ты этого хотел, Жорж Данден? Можно ли в такой атмосфере всерьез надеяться на то, что экономика заработает эффективно?
Теперь об иностранных инвесторах. Что они должны думать по поводу серии уголовных дел против самой прозрачной, самой `западной` с точки зрения бухгалтерской отчетности и менеджмента, а потому одной из самых инвестиционно привлекательных российских компаний? Догадаться не сложно, потому что есть только два варианта: а) если ЮКОС плох, то каковы все остальные и б) если ЮКОС хорош, то каково государство, на него нападающее? Прискорбно, но и та, и другая линия рассуждений неизбежно приводит солидного иностранного инвестора к тому, что вкладывать средства в Россию пока рановато.
Итак, содеянное уже ударило по доверию, так что если эта тенденция продолжится, о модернизации и росте можно будет забыть. Отсюда и вопрос: продолжится ли эта линия и с какой интенсивностью?
Замечу мимоходом, что, кажется, знаю двух людей, которые оказываются в выигрыше, не зависимо от того, по какому из двух упомянутых выше направлений будет развиваться иностранная мысль. Это Б. Березовский и А. Закаев.
Березовский получает блестящую возможность `обеливать` себя, заявляя, что путинское государство по политическим соображениям охотится на весь крупный бизнес и что он только первая жертва - процесс не останавливается, сначала был он, потом Гусинский, теперь взялись за Ходорковского... Кто следующий?
У Закаева появляются дополнительные иллюстрации политической ангажированности и необъективности нашей прокуратуры. Так, как же можно выдавать человека по запросу необъективной прокуратуры?
Увы.
Второй вопрос, связанный с первым. В какой мере страна защищена от войн за передел собственности?
Хочу обратить внимание, что вопрос не в том, защищена ли она от этой чумы полностью или нет, а в том, в какой мере она от нее защищена. Или по-другому - будут ли эти войны широкомасштабными, охватывающими все ключевые области экономики страны, или локальными? Рассчитывать на то, что войн вообще не будет, нельзя. Ибо это уже зависит не от государства, а от природы человека и состояния общественной нравственности современной России. А они известно какие. Но относительно масштабов войн вопрос вполне правомерен. Правда, ответа на него у меня нет. Но есть обеспокоенность. Если правы аналитики, которые считают, что антиюкосовская акция была инициирована желающими начать передел, то замах на ЮКОС свидетельствует о незаурядном аппетите `передельщиков` и о том, что их устремления имеют далеко не локальный характер.
Впрочем, воля Президента может их аппетиты поубавить. Но сможет ли отбить совсем? И если сможет, то когда? Ведь для того, чтобы доверие бизнеса к власти и стране сломалось надолго, нужно очень немного, а власть, похоже, стала действовать противоречиво, входя в конфликт с президентскими заявлениями.
Наконец, третий вопрос, связанный с первым и вторым. В какой мере сильны во власти идеи антилиберальной модели развития страны?
Вопрос этот возникает вот почему. Вряд ли случайно, что один из базовых элементов идеологической атаки на ЮКОС, предшествовавшей акции Прокуратуры - доклад Совета по национальной стратегии - содержал яростную критику так называемой `олигархической модернизации`. По сути, в политической элите и в экспертном сообществе конкурируют в настоящее время два подхода к развитию страны.
Один из них предлагает делать ставку на сильнейшие российские корпорации, модернизирующие себя и вовлекающие в процесс модернизации остальную экономику и общество в целом. В рамках этого подхода приветствуется приток в Россию иностранного капитала, сокращение государственного сектора с последующей минимизацией роли государства как хозяйственного субъекта, вплетение страны в мировую экономику, установление политического и экономического союза России с ведущими постиндустриальными странами мира и пр. Это и есть либеральная модернизация, именуемая частью ее критиков `олигархической` и ведущей страну в тупик.
Второй подход предполагает поддержание мощного государственного сектора, активное перераспределение средств из одних отраслей в другие с помощью бюджета, ограничение влияния иностранного капитала на российскую экономику (чтобы не потерять суверенитет) и т.п.
Совершенно очевидно, что подрывать престиж самых `продвинутых` компаний, сеять недоверие между частным российским и иностранным бизнесом с одной стороны, и властью с другой, а также проводить передел собственности, то есть разрушать основы либеральной модернизации, могут лишь те, кто сделал осознанный выбор в пользу только что описанного антилиберального подхода.
Поэтому и возникает вопрос - в какой степени сторонники антилиберальной доктрины сильны? И здесь, как и в предыдущем случае, четкого ответа у меня нет, а есть беспокойство. Во-первых, потому что атака на крупнейшую компанию страны в качестве стартовой акции свидетельствует о достаточно большом потенциале влияния `антилибералов` во власти. Во-вторых, потому что в сегодняшних российских условиях выбор в пользу той или другой доктрины - это вопрос не о типе модернизации, а о том будет ли модернизация вообще.
Либеральная модернизация реальна и осуществима. Собственно говоря, она уже идет. Экономический рост последних лет объясняется отнюдь не только высокими ценами на нефть, но и тем, что средства в частном секторе стали тратиться рациональнее и эффективнее, чем раньше. А это, в свою очередь, объясняется тем, что в крупнейших частных корпорациях собственники начали вести себя как эффективные собственники. Потому к ним и иностранный частный капитал пошел. И если не устраивать `черного передела`, а обеспечить стабильность и прозрачность в отношениях между государством и бизнесом, модернизация будет продолжаться, причем возрастающими темпами - сработает кумулятивный эффект.
Что же касается модернизации, субъектом которой выступает государство, то это, по-моему, из области мифов. И не только потому, что чиновник вообще хуже частника вообще, а в первую очередь потому, что нынешний российский чиновник в области экономики - это сила, способная воровать, но не способная созидать. Коррумпированность государственного чиновника современной России - притча во языцех. Взаимодействовать с частным бизнесом и иностранным инвестором этот чиновник может, по преимуществу, одним способом - беря взятки и перераспределяя имущество в свою пользу. Государственный интерес у него на последнем месте, если вообще существует.
Разумеется, в коррумпированном чиновничьем море можно встретить отдельных очень порядочных и социально ответственных людей. Но это единицы, и погоды они, к сожалению, не делают. Так что переход к антилиберальной модели модернизации будет для России означать истребление эффективного собственника, остановку экономического роста, разгул воровства и коррупции, снижение доходов населения даже по сравнению с нынешним уровнем (но уже без всяких перспектив на улучшение). И все это будет сопровождаться причитаниями о том, что роста нет, потому что мы живем во враждебном окружении или потому что люди плохо работают, развелось много `несунов` и пр. пр.
Единственная группа людей, которая от перехода к такой модели получит существенную выгоду - это самые активные `передельщики`, то есть те, кто первыми окажутся у частного `пирога`, передаваемого или подчиняемого государству.
Кстати, не надо думать, что для перехода на антилиберальную модель нужны какие-то сверхмощные усилия. Отнюдь нет. Для этого достаточно лишь подорвать доверие частного бизнеса к власти. Тогда у общества просто не будет альтернативы экономике, в которой господствует государство.
И еще одно - политическое - последствие этого подрыва. Государственное наступление на частный бизнес лишит Президента страны статуса арбитра, стоящего над схваткой различных политических сил и экономических интересов, и сделает его пленником `государственников` и `передельщиков` - по той простой причине, что при ослаблении частных корпораций окажутся самой мощной - несравнимо более мощной, чем другие - силой в стране.
Вряд ли надо кому-нибудь рассказывать, что бывает у нас в стране в условиях безраздельного господства государства, да еще обслуживаемого `национально ориентированными` экспертами. `Будут внуки потом, все опять повторится сначала...`
Господи, Господи! Может быть, Ты все-таки сделаешь нас чуточку мудрее? Что Тебе стоит?
