Я прежде всего хотел бы поблагодарить за приглашение на Открытый форум. Мне удавалось посмотреть несколько материалов, которые были подготовлены Открытым форумом и те дискуссии, которые здесь проходили по другим темам в другое время. Мне кажется, это очень интересно, очень полезно, идет очень продуктивный интеллектуальный процесс.
Я внимательно посмотрел на вопросы, которые предложены сегодня для обсуждения. Но поскольку 4 вопроса - это слишком много для одного выступления, я попробую ответить на один вопрос, который я сформулировал так: идеологические барьеры экономического роста, отражающие групповые интересы и создающие для своей защиты виртуальные конструкции.
Многое из того, что было сказано Вячеславом Никоновым, я разделяю. У Вячеслава Никонова была очень хорошая статья недели две тому назад под названием, по-моему, `Киотоскептик` - комментарии, касающиеся необходимости или возможности ратификации Киотского протокола. Мне кажется, на сегодняшний момент, это самое правильное концентрированное изложение тех сомнений, который есть не только у вас, Вячеслав, но и у многих других людей, касающихся необходимости, разумности, целесообразности ратификации этого договора. Мне кажется, что ту дискуссию, в которой вы участвовали, было бы полезно продолжить здесь, на Открытом форуме, потому что огромное количество мифов, которые существуют в этой сфере, могут посоревноваться с экономическими мифами и возможно они даже превосходят. Хотя я всегда думал, что экономика лидирует по количеству мифов, по их глубине.
Теперь по поводу попытки ответить на поставленный вопрос. Я бы сформулировал здесь несколько проблем и попытался дать вариант ответов, который, как мне кажется, сейчас существует в общественной дискуссии и отражает те самые групповые интересы, создающие виртуальные конструкции. Первый вопрос, который был задан Вячеславом, собственно, идентификация - кто мы, где мы, с кем мы и так далее. Я попытался бы дать ответ, просто вытекающий из результатов заглядывания в обычные международные статистические справочники о том, что из себя представляет сегодняшняя Россия. Это небогатая страна с достаточно бедным, по мировым масштабам, населением. Слабая во всех отношениях, которые определяются с точки зрения военной, экономической, политической. Страна с крайне неэффективным государственным аппаратом, с недостаточно конкурентоспособной экономикой. Хотя, конечно, изменения происходят, и мы видим это своими глазами.
Тем не менее, какие бы изменения ни происходили в последние годы, в том числе с точки зрения экономического роста последних пяти лет, они не отменяют того факта, что мы, действительно, являемся очень небольшой страной, страной, занимающей очень небольшую долю в мире по нашему удельному весу в мировом ВВП - порядка 1,6%. Мы не входим в первую десятку стран мира. Есть, конечно, разные оценки расчета ВВП по паритетам, по покупательной способности, и те отклонения, которые есть, находятся лишь в рамках дискуссии специалистов, как правильно определить паритет. Ну, в любом случае, это может быть от 10 до 15 места. Явно не выше. Причем учитывая тренды в демографическом развитии страны, повышение по этому рангу, честно говоря, нам не грозит, поскольку демографические процессы обладают очень высокой степенью инерционности, и радикальные изменения там маловероятны. С высокой вероятностью, к 2050 году, а это срок не слишком далекий, у нас хорошие шансы оказаться на 18 месте среди стран мира. Впереди нас будут не только Индия, Китай и США, но масса разнообразных стран, о которых мы традиционно в этом контексте даже не думаем. Это та революция в сознании российской элиты, которая еще не произошла, и революция в сознании мировой элиты, которая произойдет в ближайшие годы и десятилетия, когда внимание к нам - экономическое, политическое, какое угодно, - будет более или менее соответствовать тому месту, которое мы занимаем на планете. Сейчас просто это следует иметь в виду - ВВП на душу населения и уровень потребления российских граждан в среднем ниже среднемирового. Просто такой факт, мы может быть не до конца и не всегда его учитываем.
Естественно, это факт, но не все с этим согласны. Есть некоторая идейная дискуссия, некоторые говорят - нет, мы очень большие, мы очень важные, мы очень великие, мы занимаем соответствующее место, потому что это записано на каких-то скрижалях. Мы должны быть обязательно великими и так будет, независимо от того, что мы будем делать, даже если мы будем назло самим себе обмораживать уши и организовывать сами для себя экономические кризисы.
Следующий вопрос. Это экономический рост. Экономический рост, очевидно, это единственное средство повышения благосостояния граждан в долгосрочной перспективе, решения вопросов богатства, силы, влияния - миллиона проблем, начиная от обороноспособности заканчивая экологическими проблемами. И с тех пор как политические элиты разных стран мира это осознали, они занимаются решением проблемы - как обеспечить максимальные темпы экономического роста для своей страны, для своего населения.
Здесь у нас возникает важный вопрос - какой темп экономического роста нам нужен, желателен и так далее. Позиции распадаются. Одни говорят: хорошо было бы иметь высокие темпы роста - 6-8-10%, другие говорят: нет, много, надо помедленнее - 3-4-5%. Надо просто заглянуть в статистику. Среднегодовой темп роста мирового ВВП в последние несколько десятилетий составляет 4%. Причем он имеет тенденцию к повышению. Такая тенденция прослеживается на протяжении последних двух столетий, по которым существуют статистические данные. Так что, судя по тому, какие темпы демонстрирует быстрорастущая страна, в том числе, например, Китай, совершенно ясно, что общий тренд на повышение среднегодовых темпов экономического роста в долгосрочной перспективе очевиден. Поэтому, темп роста в 4% для России означает, в лучшем случае, то положение, которое мы занимаем сегодня, а именно положение небогатой страны с бедным населением.
Если темпы роста мировой экономики будут выше, тои наше место будет соответствующим образом снижаться со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ну, а поскольку важно не только то, что происходит во всем мире, но и то, что происходит у наших соседей, в том числе и ближайших, то надо иметь в виду, каков там баланс сил, какое соотношение.
Следующий вопрос: надо ли? Надо ли иметь высокие темпы экономического роста. И опять же позиции распадаются. Одни говорят - надо, другие - не надо, мы без этого обойдемся, зачем рост, нельзя ли чем-нибудь более интересным заняться. Вот в сегодняшних `Известиях` есть заметка Александра Архангельского, в которой отмечается: `Сколько можно говорить про эти скучные и неинтересные истины? Вот тут видный политик на букву Ч произнес много выступлений про создание либеральной империи. Какая интересная идея. Все до этого было совершенно неинтересно, про экономический рост, а вот это действительно захватывает, вот это просто замечательно`.
Тут уже говорили, что у нас вообще этот период уже был в течение 70-ти лет, когда там укусить нечего, надеть нечего, а занимались тем, что империи строили. Важно было, где находятся наши танки и где находятся наши военные базы. Собственно говоря, результаты этого процесса нам всем хорошо известны. Я бы хотел бы сказать как можно определеннее. Экономический рост сам по себе является целью, которая по значению не идет в сравнение ни с какими другими целями, которые можно придумать. Потому что такое экономический рост? Экономический рост - это повышение благосостояния граждан, это повышение на самом деле уровня свободы граждан.
Давно было сказано: деньги - это отчеканенная свобода. Уровни свободы в современном мире на уровне человека-индивидуума, на уровне компании, на уровне региона, на уровне страны определяются таким объемом экономических, вообще ресурсов, а прежде всего экономических, каким тот или иной человек, компания, страна обладает. Если ты бедный, каким бы ты умным ни был, твое место там, где оно есть. Мы много говорили про железный занавес, который нас отделял от окружающего мира в течение десятилетий, он рухнул, разрушился, его сняли. Сейчас у нас свобода. Возникает вопрос. Наши многочисленные библиотеки. Ученые, могут ли они реально пользоваться даже просто информацией, которая доступна в сегодняшнем мире? Очень часто это просто невозможно, потому что дорого. Просто для того, чтобы быть нормальным активным участником сегодняшнего современного международного процесса необходимо обладать средствами. Хотя бы небольшими. Чем большими средствами ты обладаешь, тем, соответственно, большей степенью свободы, как для одного человека, так и для всей страны.
Но для нас, как для страны, часто проблема стоит не в том, чтобы пользоваться источниками информации. У нас огромные территории не имеют горячей воды, у некоторых нет холодной воды. Жилищные условия. На самом деле, есть по-настоящему более менее прилично стали несколько последних лет, и то не по всей территории страны. У нас просто базовые проблемы, которые решены во многих странах, в том же самом Тайване решены десятилетия тому назад, и люди просто не знают, что это такое. У нас такое огромное количество проблем внутри страны, мешающих просто какую-то хоть немножко зажиточную жизнь сделать. Китай спокойно сказал (у него сейчас нет таких амбиций, по крайней мере он сейчас их не проявляет): наша цель сделать жизнь зажиточной. Для них экономический рост - это абсолютное благо, это абсолютная цель, не стесняются - откровенно говорят.
У нас говорят - нет, это мало, это вообще непонятно что это такое, вот что-нибудь такое захватить бы, такое империалистическое, это настоящая цель. И, собственно говоря, не только один Китай. Если посмотреть по окрестностям, действительно, какие страны растут и сколько этих стран. Можно ли расти быстро? И тут, конечно, говорят, нет, быстро расти невозможно. Да где ж такое видано, чтобы можно было быстро расти? Стоит просто напомнить, что за последние полвека стран, которые реально удваивали свой ВВП в течение 10-ти лет, не в течение 20-30, а в течение 10-ти лет, то есть как бы выполняли ту задачу, которая сформулирована была в послании президента, по статистике примерно 70 из примерно 140, по которым есть соответствующие статистические данные за соответствующий срок. То есть половина стран современного мира в течение последнего полувека реально имела период удвоения своего ВВП в течение 10-летия.
Что можно по этому поводу сказать? Это что-то уникальное? Это что-то такое особое? И почему, спрашивается, в Бацмании это можно сделать, в Чили это можно сделать, в Ирландии можно, китайцы могут сделать, соседние наши казахстанцы это могут сделать, кто угодно по каким угодно критериям это может сделать. Мы - уникальная страна, мы это делать не можем. Мы настолько великая страна, все остальное можем, а это нет. Конечно, это просто нелепо. Это не связано с тем, что мы не можем достичь нужного роста. Просто это сопряжено с некоторыми другими вещами, которые хорошо осознаются людьми, обосновывающими нашу неспособность увеличить ВВП. Но об этом чуть ниже.
Перед этим еще один вопрос - а как? Здесь, конечно, есть несколько очень популярных мифов, которые будучи запущенными некоторое время тому назад, с удивительным постоянством воспроизводятся, распространяются и вбиваются в сознание. Первый. За счет сырьевого сектора мы удвоить ВВП не можем, за счет сырьевого сектора мы быстро расти не можем. Нам нужно расти за счет обрабатывающего сектора. Почему? С какой стати? На каком основании? Это противоречит просто реальным данным. У нас в последние несколько лет если что и растет быстрым темпом, там по 7-8-9% в год - это нефтедобывающая, нефтеперерабатывающая промышленность, цветная металлургия, а как раз машиностроение, некоторые обрабатывающие отрасли росли 2-3-4% в год. Многие компании, которые действительно удвоили объем своего выпуска за последние 3-4 года, находятся в сырьевых отраслях. То есть, прежде всего, этот миф не соответствует действительности.
Теперь второй вопрос, более интересный в этом аспекте. Собственно говоря, а почему только за счет перерабатывающих отраслей? Ведь растет не то, что по нашему мнению должно расти, а то, что имеет спрос внутри страны или за рубежом. Если на данный момент времени увеличивается мировой или национальный спрос на продукцию, допустим, сырьевых отраслей, что в этом ужасного, отвратительного? Исправляются лишь те искажения, структурные диспропорции, которые были накоплены ранее или просто структура спроса изменилась и что из этого? Понятно, что в наших конкретных условиях, конечно, сырьевые отрасли имеют преимущество, потому что в их цене чуть более велика доля той самой пресловутой ренты, о которой здесь уже говорилось, а в цене продукции обрабатывающих отраслей доля ренты либо невелика, либо отсутствует вовсе. Естественно, когда происходит повышение курса национальной валюты, то, естественно, эти отрасли просто не выдерживают конкуренции.
Но ведь вопрос не в том, что эти отрасли в принципе не могут быть конкурентными. Это означает лишь то, что та экономическая политика, которая проводится сознательно или не сознательно, это другой вопрос, просто не позволяет этим отраслям быть конкурентными. Не надо повышать реальный валютный курс на 50%, как это было сделано за последние 4 года. И тогда ваша обрабатывающая промышленность будет конкурентной до такой степени, о которой мы даже не думали и не мечтали. В 1999 году машиностроение выросло на 17% больше, чем нефтянка, а в отдельных отраслях рост был на 50% ежегодно. Ну, тогда, правда, реальный валютный курс не повышали.
Соседний Казахстан, между прочим, в условиях абсолютно идентичных нашим, реальный валютный курс не повысил на 50%, как это мы сделали, а снизил на 32%. Результат - у них нефтянка растет на те же самые 10%, как у нас, а обрабатывающие отрасли, машиностроение, металлургия растут на 40-50%. Там действительно реальный экономический бум. Не потому, что они умнее, или они там что-то такое производят, что мы не может производить. Просто проводится вот такая экономическая политика, которая делает эти отрасли более конкурентоспособными. Но вот эта серьезная проблема. Проблема не противопоставления сырьевого сектора перерабатывающему, а проблема противопоставления отраслей с высокой добавленной стоимостью отраслям с низкой добавленной стоимостью. Далеко не всегда перерабатывающие отрасли - это отрасли с высокой добавленной стоимостью. Уровень добавленной стоимости в разных отраслях есть, в том числе, и результат отчасти той экономической политики, которая проводится. Если проводится экономическая политика, в результате которой в перерабатывающих отраслях удельный вес добавленной стоимости искусственно занижается, ну, конечно, они будут естественно страдать. Естественно, они будут отставать, у них будет стагнация. Но не надо говорить, что это имманентное свойство, присущее этим отраслям. Это результат соответствующей политики.
Но вот из того, что происходит смешение двух разных совершенно понятий - противопоставление сырьевого сектора и обрабатывающего, отраслей с высокой добавленной стоимостью и отраслей с низкой добавленной стоимостью, следует следующий миф. У нас есть сырьевая рента, ее, конечно, надо обязательно налогооблагать. И тут, конечно, весь спектр взглядов проявляется только лишь в том, как надо облагать. Одни говорят - 25-30 млрд долларов надо оттуда изъять. Другие, якобы занимающие другие политические и идеологические позиции, говорят, нет, 25-30 много, возьмем 5. Еще на заре перестройки была статья, в которой четко было сказано: нельзя быть немножко беременным. Либо вы изымаете, тогда надо быть логическим и последовательным. Тогда надо изымать всю сырьевую ренту, везде, где есть сырьевая рента. Вплоть до последнего огородника на 6-ти сотках, потому что там же производят редиску, значит, получают природную ренту, надо ее тоже изъять, иначе получается нечестно, несправедливо.
Ну и дойдем до того, до чего у нас даже в советское время не дошли, но дошли в одной соседней с нами на юго-востоке стране. И с точки зрения идеологии нет никакой разницы, будем ли мы изымать ренты на 25 млрд долларов или на 2 млрд долларов, это та же самая социалистическая перераспределительная идеология, это идеология не созидания нового богатства, это перераспределение существующего. Это не идеология свободного обмена ресурсами, свободного обмена экономическими средствами между свободными экономическими агентами, это идеология государственного принудительного перераспределения средств, созданных в одном секторе в пользу другого сектора.
Естественно, появляются многочисленные идеи, куда надо перераспределять, как надо перераспределять, какие отрасли должны получать и так далее. Здесь, конечно, все цветет пышным пиром, это перераспределительная политика, социалистическая идеология. И здесь нельзя не сказать о том, что хотя мы 12 лет находимся якобы в новой стране, в новой экономике, но с этой точки зрения социалистическая или перераспределительная экономическая политика не только сохранилась, не только выжила, она сейчас расцветает. И неважно, какой элемент, какая база у тебя - государственные средства производства или на какую-то часть активов существует частная собственность. И политика, и идеология, причем идеология подавляющего большинства, честно говоря, я даже не знаю такой политической партии, которая бы выступала против налогообложения вот этой самой сырьевой ренты и против ее перераспределения. Но это значит, что, по большому счету, идеологии имеют разные оттенки социализма, можно сказать более твердые, менее твердые, непоследовательные, но разницы нет.
К этому же относится идеология о том, что нам нужны инвестиции - 2 триллиона долларов, 200 триллионов долларов и так далее. Это та же самая идеология Емели на печи. Вот я ничего делать не буду, принесите мне инвестиции. Придут инвесторы, чего-то принесут, вложат, создадут невероятное богатство, а я буду этим наслаждаться. Эта позиция ничего общего с реальной жизнью в мире последних нескольких столетий не имеет, конечно. Инвестиция - это хлеб или питание для экономики, его нужно ровно столько, сколько экономика может переварить в данный момент. Не больше, не меньше. Если экономику кормить излишними инвестициями, то же самое получится, если человека кормить излишним питанием. Результаты будут теми же самыми, как с точки зрения физического состояния, так и с точки зрения интеллектуальных способностей.
Я тут многие вещи воспроизвожу или говорю о том же, что говорил Вячеслав Никонов. Но я должен сказать, что это, действительно, идеология перераспределения, я бы назвал ее бременем или даже проклятием распределения. Проклятием распределительной идеологии, которая сидит, просто впиталась в плоть, в мозг так называемой нашей политической элиты и деятелей, которые занимаются принятием экономических решений. Не идет разговор, как бы освободить от барьеров тех людей, кто занимается бизнесом, как бы уменьшить. Нет, вопрос - как бы чего-нибудь такое новенькое придумать под различными названиями, будет ли это налогообложение сырьевой ренты, будет ли это ратификация Киотского протокола, что по сути дела то же самое.
Последний пункт про эти самые групповые интересы. Не трудно понять, что мотивирует тех людей, которые выступают с такой позицией. Понятно, потому что быстрый экономический рост по определению означает ликвидацию субсидий, разных - эксплицитных - имплицитных, вложенных в государственный бюджет, вложенных в существующее государственное регулирование, вложенное, кстати говоря, в том числе и в разнообразные политические субсидии, которые отдельными политическими группами и партиями получаются. Соответственно, высокий темп экономического роста предполагает, что будут происходить бурные быстрые, непредсказуемые структурные изменения. В структуре спроса, в структуре экономики, в структуре политической власти. Люди и группы, которые в значительной степени монополизировали ключевые инструменты в политической и экономической системе, естественно, не заинтересованы в этом, потому что они прекрасно понимают: быстрые перемены оставляют их не у дел. Так же как была оставлена не у дел другая группа, которая уступила место на рубеже 80-х и 90-х годов.
Поэтому, борьба вполне жесткая и вполне понятная, за что боремся. Боремся за свое место под солнцем, поэтому, да, давайте будем иметь относительно медленные темпы экономического роста, порядка 3-4-5%. Это позволяет контролировать процесс, позволяет контролировать и сохранять то монопольное положение, которое было так или иначе получено в начале 90-х годов и которое сохраняется в экономике, в относительной степени в политике и в большой степени в идеологии. Как еще учили нас классики, монополия ведет к загниванию, а абсолютная монополия в экономике, в политике и в идеологии ведет к абсолютному загниванию. Это, собственно, наша самая главная проблема, наш самый главный вызов как нынешней политической эпохе, так и предстоящей, борьба между этими тенденциями.
httр://www.ореn-fоrum.ru/mееting/508.htmlhttp://nvolgatrade.ru/
Док. 201675
Опублик.: 24.03.04
Число обращений: 662
Илларионов Андрей Николаевич
|
