МИХАИЛ ШВЫДКОЙ: `Чечня живет не только войной`Назад
МИХАИЛ ШВЫДКОЙ: `Чечня живет не только войной`
В правительство РФ поступил на утверждение документ, где на восстановление культуры Чечни в текущем году предлагается выделить порядка 8 миллионов рублей. Рассказать о перспективах восстановления республики корреспондент `НИ` Михаил МАЛЫХИН попросил министра культуры Михаила Швыдкого.
- Михаил Ефимович, вам не кажется, что эта сумма мизерна даже в сравнении с теми средствами, которые тратятся на пропаганду чеченской культуры на Западе?
- Видите ли, это не совсем так, и объясню почему. Минувшим летом я был в Чечне, встречался с коллективами драматических театров и обсуждал текущие проблемы. Мы первоначально предполагали, что в ближайшее время можно будет восстановить два здания для чеченского театра. Но, просчитав ситуацию, пришли к выводу, что сейчас целесообразно вместо театра строить временные концертные залы ангарного типа, на 400 человек, где можно не только давать театральные постановки, но и показывать кино и проводить другие мероприятия. На строительство такого ангарного помещения уже потрачено около 60 млн. рублей. Строило правительство Москвы на средства федерального бюджета. Я хочу сказать, что восемь миллионов рублей из федерального бюджета - далеко не все средства, которые тратятся на восстановление культуры Чеченской Республики. Кроме того, например, совсем другие суммы тратятся на обучение чеченских студентов в России. Зачем далеко ходить - в Академии культуры и искусства в подмосковных Химках уже третий год учится чеченская театральная студия, которая вскоре вернется на родину. Учат там, кстати, на чеченском языке, и ведут эту работу чеченские режиссеры, которые работали в чечено-ингушском драматическом театре. Мы также помогаем и другим коллективам, которые пока живут в Москве.
- И все же на пропаганду тратятся немалые суммы...
- Вы хотите спросить, почему мы вывозим чеченских артистов за рубеж? В частности, ансамбль танца `Вайнах` мы вывозили недавно во Францию. Лично я считаю, что это правильно. Ведь коллектив такого класса, как `Вайнах`, нуждается в нормальных площадках, им нужны настоящие гастроли и по России, и за рубежом. Не скрою, конечно, в этом есть и пропагандистский эффект. О жизни в Чечне у нас и на Западе судят по сводкам теленовостей, а там говорят только о войне. На самом деле жизнь в Чечне гораздо сложнее, многосоставнее, что ли. В этом я не раз убеждаюсь, когда приезжаю туда к своим товарищам - у меня там много друзей-артистов, которых я знаю много лет... Когда говорят о Чечне, не понимают очень простой вещи: интеллигенция стала оттуда уезжать еще до первой войны. В начале 90-х ко мне обращались мои коллеги с просьбой помочь как-то расселиться по России. Именно тогда начался исход интеллигенции из республики.
- Почему это происходило?
- В первый и последний раз с господином Дудаевым мне довелось столкнуться в Тарту, когда он командовал там авиационной дивизией. Но уже тогда мне было нетрудно понять, что его вдохновляли идея эстонского национализма и исламский опыт. Эти несовместимые вещи и привели к формированию чудовищного образования. То государство, которое строил Дудаев, а потом Масхадов, исключало интеллигенцию и демократию. Безусловно, какие-то отдельные националистические, ущемленные интеллигентские круги восприняли эти перемены как свои родные. Но, судя по тому, что за все время существования режима в Чечне вышла всего одна книга, и эта книга была Яндарбиева, особого благорасположения к интеллигенции там тоже не было. Интеллигенция уезжала. Вначале русскоязычная, а затем и чеченская.
- То есть светская жизнь там переставала существовать?
- Я бы сказал так: светская жизнь, с одной стороны, а с другой стороны, жизнь, которая предполагает какое бы то ни было развитие искусства. Когда идет война - нужны военные песни и военные танцы, патриотическая риторика. Не все были готовы к этому.
- Чем располагала культура Чечни до войны?
- Грозный был самым процветающим городом Северного Кавказа, культурным центром огромного региона. Там была лучшая филармония на Кавказе, очень сильный танцевальный коллектив `Вайнах`. Там был выдающийся чечено-ингушский театр, где работали выпускники Щукинского училища, где работали режиссеры Руслан Хакишев и Мималт Солцаев. Они оба были учениками Товстоногова. Я писал о них в газете `Правда` на рубеже 80-х годов. Был там очень хороший художественный музей. То есть там шла нормальная жизнь. Да, она была советской... Понятно, что у чеченцев был свой счет к советской власти, ведь в 1944 году была проведена жесточайшая операция НКВД и Сталина против чеченцев. Из тех мест вывозился весь народ, многих уничтожали. В НКВД знали, что у чеченского народа есть особый день в году - день поминовения мертвых, когда чеченцы обязаны прийти к могилам предков. И чеченцы знали в тот день 44-го, что их будут убивать или депортировать, но шли. Это была страшная история, об этом нельзя забыть. Но проблема сегодняшней жизни состоит в том, что счет к советской власти - это одно, а счет чеченцев к русским, или, скажем, к нечеченцам, - совсем другое... Эта война накопила очень много зла и боли. С обеих сторон, я подчеркиваю. И когда спрашивают, кому был нанесен ущерб советской властью, я говорю, что ущерб был нанесен прежде всего русскому народу. Ведь самым пострадавшим в результате советской власти оказался именно русский народ. Все любят показывать свои раны, но если вы посмотрите внимательно на историю России начиная с 1918 года, то убедитесь в том, что национальные окраины страдали меньше. Я не хочу развивать эту тему, эта тема особая, она не для короткой беседы.
- И все-таки давайте вернемся к чеченской проблеме в наши дни...
- Я лишь хочу сказать, что не может быть двойных стандартов, подходов к этим проблемам. Вы скажете сейчас, что это политическая риторика. Но не может быть одного подхода к Ираку или к курдам в Турции, против которых борются многие годы, против их автономии. Иракская кампания показала, что есть некоторая вера в то, что можно насадить силой демократию и счастье принести силой. Задолго до Ирака у нас большевики уже делали что-то в этом роде. Они силой пытались принести счастье на землю. Возвращаясь к Чечне, скажу, что это трагедия колоссальная, для меня это трагедия моих друзей - у людей гибли дети, жены. И все-таки я считаю, что надо показывать разные стороны этой жизни, и не только трагические.
- На осмысление войны в Чечне, наверное, еще уйдут годы. Давайте поговорим о более конкретных вещах. Насколько я знаю, совсем недавно упомянутый вами ансамбль `Вайнах` вернулся из Московской области в Чеченскую Республику. Это было добровольное возвращение?
- Насильно их никто не переселял, но они везде чувствовали себя чужаками вдали от дома. Ведь по сути они все время находились в гостях, и они это чувствовали, у них не было своего жилья. Мы сейчас ведем переписку с министерством внутренних дел, как разместить этот ансамбль. Пока они живут в помещении детского садика, и эта общежитская жизнь должна смениться более комфортным жильем.
- Я слышал, у вас есть проблемы с МВД по поводу гостиничного комплекса `Актер`, где вы планировали поселить интеллигенцию Грозного?
- Проблемы есть. Пока там размещены службы МВД, идет тяжба. Я к этому отношусь достаточно трезво, потому что сегодня любая возможность отстроиться в Чечне - это подарок. Поэтому каждый дом там - это уже счастье, причем для многих ведомств. Конечно, денег мало, я вам честно скажу.
- Разумеется, частных инвесторов на такие проекты не привлечь?
- Частные инвесторы строят рынок в Грозном. А за строительство здания театра или жилья для артистов частные инвесторы платить не будут. Это в Москве может быть пятно застройки, где 20% - артистам и 80% - инвесторам. А в Грозном какое-то пятно застройки даром никому не надо, поэтому все должно оплачивать государство. У меня хорошие отношения с Кадыровым, нормальные отношения со всеми бывшими председателями правительства и нынешним. Понимают они, что артисты - это особая статья. Все всё понимают, но по-прежнему библиотека находится под трибунами стадиона, 153 квадратных метра. Ее надо строить, надо заново формировать. Еще много, много проблем. Идет жизнь. И мне надо опять туда ехать и разбираться со всеми этими проблемами.
- И все-таки, какова стратегия возвращения культуры в Чечню?
- Мы много времени уделяли восстановлению клубной сети, восстановлению художественных и музыкальных школ. Это и оснащение музыкальными инструментами. Оснащение художественных школ необходимыми материалами, включая компьютеры. Параллельно готовим кадры в российских вузах - ведь надо `восстанавливать` интеллигенцию. С моей точки зрения, система образования сейчас наиважнейшая. Ведь там выросло целое поколение детей, которые вообще ничего не знают. Я как-то разговаривал с ребятами-журналистами, которые побывали в плену, которых пытались обменять или продать. Многие из них выживали благодаря тому, что рассказывали жителям об истории человечества, истории России, истории Чечни. Я считаю, что через художественное образование это, может быть, быстрее можно сделать, художественное образование может принести какие-то свои результаты. Вторая часть - это материально-техническая база, которую надо восстанавливать. Мы решили использовать `ангарный способ`, потому что понятно, что ангар за 60 миллионов рублей построить проще, чем настоящий театр за миллиард.
- Это забота только федерального центра?
- Сегодня мера ответственности республиканского правительства выше, чем когда бы то ни было. Потому что если до выборов президента Кадырова многое брал на себя федеральный центр, то сегодня многое должен взять на себя бюджет республики. Мы можем помогать им делать какие-то вещи, которые требуют федерального вмешательства, но в принципе бюджет республики сегодня располагает достаточными средствами, в том числе и для культуры.
- Говорят, Третьяковка не спешит возвращать фонды художественного музея Грозного?
- В 1995 году во время первой войны мы вывозили картины из художественного музея Грозного в Москву при помощи МЧС, спасибо Шойгу. Эти вещи потом восстанавливались и реставрировались. Сейчас вопрос стоит так: куда это все передавать?! Пока не будет нормального полноценного защищенного музея, передавать вещи бессмысленно.
- Здание музея внесено в план строительства Грозного?
- Разумеется. Недавно в Госстрое проводили совещание по этому поводу. Пока кусками восстанавливаются отдельные здания. Идет дискуссия, что делать: восстанавливать старый город или строить новый рядом? В любом случае, это будет новый город. И там, конечно же, будут и библиотека, и театр, и музеи. Да, это огромные деньги. Моя задача как федерального министра только в одном состоит: я не должен дать забыть, что существует инфраструктура культуры, которую требует любой цивилизованный город. И второе: я должен обеспечить их кадрами.
- И все же, что вы думаете по поводу западной пропаганды, я имею в виду зарубежные кинофестивали якобы чеченского кино...
- Коллизия была в Германии, когда в рамках фестиваля России в Германии вдруг оказалось, что один день посвящен как бы чеченскому кино, которое снимали люди, представляющие вооруженные бандформирования. Мы, конечно, этому воспротивились. Я противник того, чтобы стравливать народы такими методами. Зарабатывать политический капитал на трагедиях неправильно. Авторитет и уважение нужно приобретать не за счет подобных спекуляций, а на разрешении трагедий, на помощи людям. Сделать сегодня фильм о том, что русские федералы мерзавцы, а чеченцы - благородные робин гуды, сегодня такая же глупость, как и съемки фильма про то, что чеченцы бандиты и мерзавцы, а федералы - робин гуды.
- Но это и есть пропаганда. Она во всех странах всегда была и всегда будет.
- Поймите, русским и чеченцам, так же как и ингушам, кабардинцам, балкарцам, ведь все равно потом жить вместе. Нам нужно вместе осмыслить происходящее, в том числе и средствами культуры и искусства. Когда-то Чарли Чаплин сказал, что он верит в могущество смеха и слез, которые способны преодолеть страх и ненависть. Сейчас надо делать кино и о Чечне, и о России, но кино, которое сможет преодолеть страх и ненависть.
Справка `НИ`
Михаил ШВЫДКОЙ родился 5 сентября 1948 года в г. Канске Киргизской ССР в семье военнослужащего. Окончил ГИТИС по специальности `театроведение`. Занимался историей английского театра ХVIII века. Поступив в аспирантуру, был призван на срочную службу в армию. С 1971 по 1973 г. преподавал в г. Улан-Удэ. С 1973 по 1990 г. последовательно занимал должность редактора, ответственного секретаря, заместителя главного редактора журнала `Театр`. С 1991 по 1993 г. - генеральный директор редакционно-издательского комплекса `Культура` Министерства культуры РФ. С 1993 по август 1997 г. - заместитель министра культуры РФ. С августа 1997 по май 1998 г. - главный редактор общероссийского государственного канала `Культура`. С мая по октябрь 1998-го - председатель Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании. С октября 1998 по февраль 2000 г. - председатель федерального государственного унитарного предприятия `Всероссийская государственная телевизионная и радиовещательная компания`. Министром культуры РФ был назначен 8 февраля 2000 г. Автор ряда книг, доктор искусствоведения, профессор.
