Андрей МЛАДЕНЦЕВ: В первую очередь НДС ударил по потребителюНазад
Андрей МЛАДЕНЦЕВ: В первую очередь НДС ударил по потребителю
Вот уже полгода российский фармацевтический рынок живет без льготы по НДС. Сейчас ситуация стабилизировалась, и цены сегодня лишь на 15-20% выше прошлогодних. Тем не менее, по мнению генерального директора одного из крупнейших отечественных производителей фармпрепаратов - компании `Нижфарм` - Андрея Младенцева, из-за отмены налоговой льготы объем российского фармацевтического рынка станет меньше на 8%. О работе промышленников в новых условиях Андрей Младенцев рассказал в интервью обозревателю `Финансовых Известий` Инне КОЛОМЕЙСКОЙ.
- Как повлияла отмена льготы на рынок?
- Я считаю, что в первую очередь налог ударил по потребителю. Когда препарат дорожает, потребитель задумывается, стоит ли ему покупать именно его или переключиться на какой-то другой. Наверное, люди стали отказываться либо от супердорогих препаратов, либо от очень дешевых, но не слишком эффективных. Конечно, повышение цен - это благоприятная среда для распространения подделок и фальсификатов, но цены могли повыситься не только из-за НДС. В начале года были перекосы в ценообразовании, как при любом скачкообразном изменении налоговой ситуации. Но сейчас ситуация нормализовалась, цены изменяются в соответствии с инфляцией.
- Если потребитель отказывается от очень дорогих препаратов, это играет на руку, надо полагать, российским производителям?
- Да нет, на самом деле существуют и отечественные препараты, которые дороже импортных, и импортные, которые дешевле отечественных. Существуют сильные и слабые препараты с точки зрения продаж. Поэтому любое ужесточение законодательства, любое изменение правил игры в сторону ухудшения разделяют сильных и слабых. И слабый становится слабее, а сильный - чуть сильнее. Происходит естественный отбор.
- Перед введением НДС говорили, что из-за налога у производителей не будет средств на реконструкцию, на переход на стандарты GМР. Вы почувствовали это на себе?
- НДС платится по всей товаропроводящей цепочке, начиная от покупки субстанции и заканчивая продажей препарата в аптеке, при чем налог платится авансом. И если налог добавился, значит, добавились авансовые платежи. Действительно, средства замораживаются, изымаются из оборота, что приводит к удорожанию продукции - ведь средства, изъятые из оборота, приходится компенсировать, беря деньги в банке и платя процент. Предприятия, которые перед введением НДС уже стояли на пороге внедрения GМР-стандартов, все успеют. Компаниям, которые к этому еще не приступали, будет гораздо труднее. Введение НДС наряду с отменой налоговых льгот приведет к тому, что некоторые компании, которым предназначено судьбой не выжить, умрут быстрее. А кому из нас придется уйти с рынка - никто не знает. Но кто-то уйдет обязательно - я в этом не сомневаюсь. Достаточно посмотреть, например, на страны бывшего соцлагеря. Там многие компании просто были закрыты и перепрофилированы.
- Что еще изменилось в налогообложении фармпредприятий?
- Производство и реализация жизненно важных препаратов не облагались до начала этого года налогом на прибыль. Сейчас эта льгота отменена. И большинство фармкомпаний стало платить больше налогов. Это тоже привело к тому, что финансовая ситуация в компаниях стала хуже. По компании `Нижфарм` отмена данной льготы ударила не так сильно, потому что мы и раньше пользовались ею не в полном объеме. С одной стороны, не все наши препараты были жизненно важными, с другой - мы уже несколько лет тратим большие средства на рекламу и продвижение нашей продукции. Раньше это оплачивалось из чистой прибыли, а сейчас из валовой. Так происходит во всем мире, и это скомпенсировало нам потерю льгот. Нас уравняли с точки зрения налогообложения с западными компаниями. Успех фармкомпании зависит от искусства продавать и продвигать. Раньше затраты на этот важный процесс западные компании относили на себестоимость, а российские платили из чистой прибыли. Это было абсолютно неравноправно. Но с другой стороны, если говорить о положении наших компаний в России и иностранных за рубежом, то мы до сих пор находимся в неравном положении. Там существуют государственные программы, в том числе страховая медицина, которые обеспечивают закупку лекарственных препаратов для нужд малоимущих людей. У нас же большинство покупок оплачивается из собственного кошелька. То есть государство не тратит много денег на реализацию таких вот программ. За рубежом лекарства очень дорогие, и государство всячески ограничивает рентабельность компаний, но при этом тратит деньги на закупку лекарств. Наше государство тоже ограничивает рентабельность, но при этом ничего не дает взамен предприятиям. Лекарства у нас по сравнению с Европой очень дешевые. Для потребителей это замечательно, но такие ограничения со стороны государства без получения чего-то взамен пагубны для российских компаний и ставят их в неравное положение с западными фирмами.
- Потеря налоговых льгот как-то отразится на размерах фармрынка?
- В прошлом году до введения НДС объем рынка составил $2,5 млрд в ценах заводов-изготовителей. Розница обычно отличается от этих цифр примерно на 14-20%. Мой прогноз, основанный на опыте первых шести месяцев этого года: объем рынка в 2002 году сократится примерно на 8%. Причина сокращения в том, что количество денег, которое тратят потребители и государство на лекарства, не изменилось, а введение НДС увеличило цены. Налог ввели, а больше на рынке ничего не произошло для того, чтобы его объем увеличился. И получается, что рынок сжимается, в этом году его объем будет где-то $2,3 млрд. К примеру, объем рынка Польши или Венгрии - $3 млрд. Мы очень далеки от этих стран в лекарственном потреблении.
- Когда в начале года взлетели цены, в этом обвинили дистрибьюторов. Может, промышленникам стоит задуматься над созданием собственных торговых сетей, которые можно контролировать и не допускать ценовых скачков?
- Нет. Технология продаж давно известна, и эта схема не подразумевает владения кем-либо в товаропроводящей цепочке, потому что это не помогает продавать. Дистрибьюторы и фармпроизводители - это всегда отдельные компании. Дело в том, что фармкомпании заинтересованы в продаже собственной продукции, но у дженериковой фирмы не может быть больше 100 препаратов. А дистрибьютору нужно не менее 5 тыс. препаратов, чтобы быть более-менее `выживаемым`, то есть ему нужно работать как минимум с 50 производителями. Если производитель хочет создать собственного дистрибьютора, ему нужно быть готовым к тому, что придется брать на продажу препараты, которые будут конкурировать с его собственными. Соответственно фармкомпании развивать дистрибьютора нецелесообразно.
- Но есть мнение, что дистрибьюторы - самое слабое звено на рынке...
- Такие разговоры будут всегда. Когда у кого-то что-то плохо продается, то производителю все время кажется, что виноват дистрибьютор. Конечно, не все наши дистрибьюторы владеют эффективной системой логистики. Но причина того, что препарат плохо продается, ни в дистрибьюторах, а в самих препаратах и производителях. Надо просто исследовать потребности рынка и производить то, что нужно потребителю. Раньше российская промышленность производила лекарства по госзаказу и программы менялись не часто. А вкусы потребителей очень изменчивы, поэтому работать сейчас сложнее.
- На мировом рынке фармпрепаратов все время происходят слияния и поглощения. В компаниях понимают, что в условиях жесткой конкурентной борьбы одиночкам не выжить. У российских компаний, как обычно, особый путь?
- За альянсами будущее. Подобные процессы происходят и в России. Слияния и поглощения уже есть - возьмем для примера `Верофарм` и `Отечественные лекарства`. Производством препаратов в партнерстве с другими компаниями также занимаются `Акрихин`, `Нижфарм` и другие.
- Будут ли иностранные компании пытаться поглотить наших производителей?
- Этого не произойдет, потому что нет ничего привлекательного для иностранных инвесторов в производстве фармпродукции на территории России. За рубежом производить лекарства и дешевле, и выгоднее. Еще год назад я говорил, что ни одна мультинациональная компания не будет здесь строить производство или покупать заводы, и не ошибся. Единственные компании-оптимисты, перед которыми можно снять шляпу, это Gеdеоn Riсhtеr и КRКА. Но они начали строить здесь заводы, потому что для них российский рынок является довольно существенным. Я не против иностранного производителя как такового. Но если наша страна хочет развиваться, то продукции должно здесь производиться больше и продаваться она должна не только в России, но и за рубежом. Это залог успешного развития экономики страны. У нас в фармпромышленности ситуация довольно плачевная, поскольку доля собственного производства постоянно уменьшается.
