Андрей ХИТРОВ, начальник отдела Минэкономразвития: У государства есть один кошелек, и задача Минфина - чтобы в него не залезлиНазад
Андрей ХИТРОВ, начальник отдела Минэкономразвития: У государства есть один кошелек, и задача Минфина - чтобы в него не залезли
Многострадальный законопроект `О гарантировании вкладов граждан в коммерческих банках` как никогда близок к тому, чтобы быть наконец принятым. В пятницу вечером главный разработчик - Минэкономразвития - направил окончательный, согласованный всеми заинтересованными ведомствами вариант Михаилу Касьянову. Об оставшихся принципиальных вопросах один из авторов проекта, начальник отдела Минэкономразвития Андрей Хитров рассказал обозревателю `Финансовых Известий`.
- Удалось разрешить в законопроекте конфликт интересов гаранта и ликвидатора?
- В законопроекте этот вопрос не решается. Проект просто закрепляет за АРКО функции органа управления системы гарантирования. Затем в комплексе законопроектов будет вводиться и передача функций корпоративного ликвидатора - мы сейчас это поддерживаем.
- Раньше Минэкономразвития было против, говорили о конфликте интересов...
- Конфликт интересов возникает в одном: условно, когда АРКО будет заниматься проблемным банком и будут сформированы очереди, вкладчики и АРКО оказываются в первой очереди. То есть, чтобы поскорее рассчитаться с вкладчиками и вернуть свои затраты, АРКО может при реализации активов руководствоваться вопросами скорости, а не выгоды. Но не надо забывать, что по законодательству о банкротстве в процессе участвует и комитет кредиторов. Он имеет всю информацию и всегда может подать на ликвидатора в суд, если у него есть основания считать, что тот действует непрофессионально. Думаю, вопрос будет решен внутренними документами АРКО: в его совете директоров есть представители и правительства, и Центрального банка.
- Решен ли вопрос, кому распоряжаться фондом гарантирования?
- Сама форма юридического лица, которая выбрана для фонда гарантирования, - форма государственной корпорации - предполагает, что это юрлицо имеет свое имущество для осуществления законодательно установленных целей. На сегодня перед АРКО установлена одна цель - реструктуризация кредитных организаций. Мы вводим вторую - обеспечение возвратов вкладов граждан. Мы предполагаем, что для выполнения этих целей в АРКО будет создан фонд, который аккумулирует только денежные средства для выплат вкладчикам. Поэтому законопроект предусматривает, что фонд будет обособленным от всего прочего имущества АРКО. То есть это будет некий отдельный кошелек внутри АРКО.
- И распоряжаться им будет АРКО - других вариантов нет?
- Нет, других вариантов нет.
- Что значит `использовать только для выплат вкладчикам` - размещать-то можно?
- Законопроект предусматривает размещение этих денег, чтобы избежать их обесценивания, к тому же есть еще валютные риски: сейчас сбережения у граждан в основном в валюте, а средства в фонд будут поступать в рублях. Безусловно, что-то будет инвестироваться в иностранную валюту. Право на принятие решения по формам инвестирования дано совету директоров АРКО. Мы пишем, что это `высоколиквидные надежные активы`, но понятие высоколиквидный и надежный у всех разное, поэтому положение об инвестировании тоже утверждается советом директоров АРКО. Правительство и ЦБ смогут влиять на его решения.
- А правда, что Минэкономразвития пыталось вписать туда фразу, что средства можно размещать в госбумаги `и другие инструменты`?
- Уже и не вспомню. У нас была идея перенести в законопроект весь инвестиционный блок из закона о пенсионной системе - там хорошо дифференцированы эти вложения. Но получился перекос в сторону инвестирования средств, меньше шла речь об обеспечении механизма защиты вкладчиков. Все это оставили на откуп представителям правительства и ЦБ, потому что в итоге именно они отвечают за качество функционирования системы гарантирования - ведь они в случае необходимости будут оказывать финансовую поддержку АРКО для осуществления выплат.
- Кстати, о финансовой поддержке, Минфин сильно против того, чтобы для этого использовался бюджет...
- Позиция Минфина осталась такой, чтобы ограничить возможность истребования средств из федерального бюджета. Но если мы говорим о создании государственной системы гарантирования, надо понимать, что у государства есть единственный кошелек, это федеральный бюджет. Чтобы в этот кошелек не полезли, система должна работать эффективно: эффективный надзор, эффективность качества принятия решений на уровне советов директоров, на уровне правлений. Тогда не возникнет вопроса об изъятии денег из федерального бюджета.
- А как это все решено в отправленном варианте законопроекта?
- Там написано, что при недостаточности средств для выплаты вкладчикам правительство РФ в течение 2 недель выходит с предложениями в Госдуму о внесении изменений в закон о федеральном бюджете на текущий год. Подразумевая получение бюджетного кредита - обратите внимание, что именно кредита - на возвратной основе. Минфин предлагает эту фразу немного больше размыть и написать, что в случае недостаточности средств эти средства `могут быть взяты в федеральном бюджете`. Мы же предлагаем прописать четкий механизм, чтобы всем участникам рынка было понятно: нет денег - идем в бюджет, в бюджете дефицит - начинают действовать дополнительные рычаги, нет дефицита - производятся выплаты. В трактовке Минфина начинается торг: закон нас не обязывает, а говорит о возможности... Но даже если завтра встанет вопрос по выплате в рамках нашего закона вкладов во всех наших банках, надо понимать, что это не будет слишком значительной суммой, мы же не выплачиваем 100%. А нечеткий механизм ставит под сомнение выполнение всего закона. У нас все понятно: 14 дней дается АРКО на перепись вкладчиков после отзыва лицензии или объявления моратория на выплаты, после этого в течение 3 дней вкладчик обращается в банк и получает свою часть сбережений. Минфин же как страж на воротах, никому не хочет давать лишних денег.
- Еще осталось замечание экономического управления администрации президента про Сбербанк...
- Это вечный вопрос о том, что за счет средств Сбербанка будет покрываться некачественная работа других банков. Они хотят, чтобы средства Сбербанка лежали отдельно. Вопрос странный - я разговаривал со Сбербанком, говорил: на ваш бизнес это влиять не будет. На него влияет другое: в силу того, что у Сбербанка сейчас 72% совокупных вкладов граждан, понятно, что он заплатит больше всех взносов. Это удорожание бизнеса Сбербанка, и если бы он боролся с этим, доказывал нам, что это удорожание приведет к снижению эффективности его бизнеса, то был бы смысл прислушаться. Но совершенно не его дело, куда направляются эти деньги.
- Вы говорите так, словно это замечание не администрации президента, а самого Сбербанка...
- Они, скажем так, совпадают. После принятия закона Сбербанку уже в 2003 году придется выплатить в фонд примерно 2,5 млрд рублей. Это немаленькая сумма, на которую Сбербанку нужно будет уменьшить свою прибыль. С этой точки зрения, беспокойство Сбербанка я понимаю: снижается ликвидность их бизнеса. Но они этого не говорят, а только: `Не хотим финансировать работу `плохих` банков`.
- Вы имеете в виду: говорят это, а на самом деле просто платить не хотят?
- Все возможно, но мы отвечаем на их вопрос впрямую: во-первых, это уже не ваши деньги, во-вторых, если вы недовольны тем, что на рынке работают плохие банки, предъявляйте претензии к надзорному органу - это ваш учредитель, вы с ним общаетесь.
- У надзорного органа, кстати, совсем нет претензий к законопроекту?
- ЦБ - и мы с ним согласились - использует этот механизм для усиления надзора. Он и без нашего законопроекта имеет право его усиливать. Вопрос в том, что мы в переходных положениях прописываем основные принципы рекомендаций Базельского комитета - `Базель-2`, - где большая часть внимания уделяется субъективным факторам оценки деятельности банка: качество стратегического планирования, качество активов, качество аффилированных активов... Мы даем через этот закон возможность ЦБ еще раз прошерстить коммерческие банки по этим новым принципам и хотя бы в отношении тех банков, которые работают с населением, эти нормы применить сегодня.
