Новая чемпионка Европы по фигурному катанию ответила на вопросы `РГ`
Фигуристов Татьяну Тотьмянину и Максима Маринина болельщики всей планеты рады видеть на соревнованиях любого уровня. Да и на показательных выступлениях - где бы те ни проходили - они желанные гости. Став в прошлом сезоне лидерами российской сборной, они ворвались в элиту фигурного катания и завоевали уже не одну медаль. Именно они будут защищать цвета отечественного триколора в парном катании и на предстоящем чемпионате мира, который пройдет в Дортмунде, и на Олимпийских играх 2006 года в Турине.
Однако они далеко не сразу стали завоевывать медали и выигрывать турниры. О своих первых шагах в фигурном катании рассказывает Татьяна Тотьмянина.
- Мне было всего три с половиной года, когда я встала на коньки. По-моему, родители привезли их из Москвы, ведь в то время было очень сложно достать что-то, тем более в Перми. Просто моя мама тоже каталась в свое время. Сперва она сама вывела меня на лед, решая, смогу ли я стоять на коньках. И только потом привела меня в спортивную секцию.
- А ваше мнение учитывалось?
- Что может решить ребенок? Родители определили все за меня, но я не могу сказать, что я особенно сопротивлялась. Я смотрела на свою тетю и старшую двоюродную сестру, которые занимались фигурным катанием, и мне тоже хотелось попробовать.
- У вас целая династия! А своего ребенка хотели бы отдавать в этот спорт?
- На словах, наверное, не хотела бы. Но многие дети фигуристов идут по стопам родителей (смеется), даже не знаю. Жизнь покажет.
- Татьяна, коньки - это одна из самых дорогих вещей в вашей жизни. Кто их точит?
- Наш с Максимом тренер - Олег Васильев. Больше никому не доверяю, ведь это очень индивидуально. Вообще коньки лучше всегда держать при себе. У нас был очень неприятный случай. Несколько лет назад перед первым крупным стартом нашей жизни - мы ехали на `Трофе лалик` - у Макса украли коньки. Нам повезло, что у одного из ребят, тренировавшегося в нашей группе, оказался такой же размер, как и у Максима. Но все равно кататься было очень тяжело, ведь даже обувь с чужой ноги тяжело носить. Но страдал мой партнер не зря. Не знаю, смогли бы мы выступать дальше, продолжили бы карьеру, если бы не участвовали на том этапе Гран-при.
- Когда вы встали в пару с Максимом?
- В феврале 96-го года. Прошло уже восемь лет.
- Не надоели друг другу за это время?
- Скорее привыкли. Знаем и недостатки, и хорошие качества друг друга. Но у нас только рабочие отношения, не могу сказать, что в жизни мы дружим.
- Как вы нашли друг друга?
- В 95-м году я приехала на чемпионат России в Самару выступать в женском одиночном катании. Особых успехов не добилась и уже собиралась уходить из спорта. А Максим в течение трех лет не мог найти постоянную партнершу - не везло. А в последние полгода вообще катался один. Наши тренеры были хорошими друзьями в жизни и общались друг с другом. Они решили поставить нас в пару, хотели просто попробовать. Вот до сих и пробуем (смеется).
- Уже задумывались о послеспортивном будущем?
- Я стараюсь не загадывать наперед. Спорт - такое дело, занимаясь в котором, ты не можешь сказать ничего наверняка. Не хотелось бы зарекаться от тренерской карьеры. Но думаю, сначала будем кататься среди профессионалов, участвовать в показательных выступлениях и шоу. Тренерская работа очень сложна и ответственна. От наставника зависят все его ученики. А это ко многому обязывает.
- Существует ли вероятность того, что вы вернетесь в Россию?
- До Олимпийских игр осталось два года, поэтому такие резкие изменения не пойдут нам на пользу. Мы живем в США уже три года и только-только начинаем осваиваться. Думаю, что возвращение в Россию не менее сложный процесс: нам придется осваиваться заново. Но все-таки я не исключаю такой возможности, если будет построена какая-нибудь академия фигурного катания и мы сможем нормально готовиться там.
- Смогли ли вы привыкнуть к американскому менталитету?
- Нет. Они совсем другие. Я не могу сказать, что я плохо к ним отношусь или не люблю, но мне абсолютно непонятно, зачем спрашивать `как дела`, если тебе это неинтересно. И ты не готов слушать. Я ненавижу этот вопрос в Америке. Но, к счастью, мы не так часто там бываем: месяцев шесть-семь за год. Еще у нас был забавный случай, где проявились черты мировоззрения, характерные только для американцев. Меня и Максима пригласили на день рождения в ресторан, и после ужина каждый заплатил по своему счету. По-моему, эта ситуация была бы невозможной в любой другой стране мира.
