Глазьев решил испортить праздник управляемой демократии - Ему не хочется ждать 2008 годаНазад
Глазьев решил испортить праздник управляемой демократии - Ему не хочется ждать 2008 года
В пятницу основатели блока `Родина` фактически оформили свой развод. Сергей Глазьев и ряд его сторонников из высшего совета блока учредили общественную организацию `Народно-патриотический союз `Родина`, которая, по мысли учредителей, должна стать правопреемницей одноименного избирательного объединения, прекратившего свое существование 7 декабря. Другой лидер блока, Дмитрий Рогозин, и его сторонники пятничное мероприятие проигнорировали. Более того, они обвинили Глазьева в попытке втихую приватизировать брэнд `Родины` в интересах своей президентской кампании и пообещали сорвать этот план. Очевидно, что Глазьеву надоело зависеть от коллегиального руководства предвыборной коалиции, которое давно раскололось надвое, и он создал организацию, где не будет ни Рогозина, ни `рогозинцев` и где он будет единоличным лидером.
О том, почему и как раскололся успешный блок, `НГ` писала не раз. Основная причина раскола - решение Сергея Глазьева участвовать в президентских выборах. Сегодняшнее интервью с кандидатом в президенты - о его предвыборных планах и амбициях.
- Сергей Юрьевич, в каком году вы собираетесь стать президентом - в 2004-м или 2008-м?
- Я хочу изменить инерционную и безответственную политику, проводимую государством, уже сегодня. Лишних четырех лет, на мой взгляд, у страны нет. Если нынешняя политика будет продолжаться еще четыре года, мы лишимся большей части наукоемких отраслей, мы лишимся значительной части нашей системы высшего образования, и нам уже не на что будет опереться, чтобы поднять страну. Цены на нефть упадут, научный комплекс развалится, и Россия окончательно утратит свой суверенитет, не имея внутренних возможностей для развития.
- Иными словами, вы настроены возглавить страну уже в этом году?
- Я выступаю за построение в России социально ответственного государства. Такого государства, которое обслуживает интересы всего общества, а не группы людей, нажившихся на присвоении чужого богатства. Поэтому главная задача - изменить политику в этом направлении. А чтобы ее изменить, нужно либо становиться президентом, либо убедить действующего главу государства пойти на кардинальную смену курса. Вот для этого я и участвую в выборах.
- Говорят, в Кремле недовольны вашим выдвижением. Вы это уже почувствовали?
- Думаю, первыми это почувствовали мои избиратели. Они видели, как два государственных телеканала пытались скомпрометировать меня явно сфабрикованными сюжетами, из которых выходило, будто я собираю подписи в свою поддержку за деньги. Мы попросили Генпрокуратуру расследовать, как снимались эти репортажи. Для меня очевидно, что есть политический заказ - не допустить меня до выборов. Этот заказ исходит от высокопоставленных чиновников, которые курируют СМИ.
- Чего они, по-вашему, хотят?
- А разве не ясно, чего? Им не нужны выборы, в которых участвуют самостоятельные кандидаты, они не хотят, чтобы у Путина были конкурентоспособные соперники. Тем самым они пытаются оправдать свое существование путем проведения выборов `под ключ`, с заранее заданным результатом, превращая их в политический спектакль. По моему убеждению, они оказывают президенту медвежью услугу, дискредитируя его и фактически подрывая основы правового государства.
- Но президент Путин не так уж вам неприятен. Зачем портить ему праздник?
- Видите ли, я хочу, чтобы праздник был не только в кремлевских дворцах, а в каждой российской семье. И желательно - каждый день.
- Как ни странно, в блоке `Родина`, который вы создавали, тоже далеко не все обрадовались вашему выдвижению. Чем это объяснить?
- Я бы не драматизировал эту ситуацию. Решением Высшего совета от 30 декабря, принятым, кстати, единодушно, мне было рекомендовано участвовать в выборах путем самовыдвижения, если ЦИК не зарегистрирует Виктора Геращенко. Это решение действует, его никто не отменял. У отдельных моих коллег есть, конечно, личное мнение на сей счет. Я думаю, оно у них сложилось под влиянием извне. К сожалению, эти товарищи транслируют установки тех самых чиновников, которые хотели бы провести выборы в манипулируемом режиме.
- Интересно, какие доводы приводят ваши оппоненты в разговорах с глазу на глаз? Какой, по их мнению, ущерб может нанести `Родине` участие ее лидера в борьбе за пост президента?
- Ни о каком ущербе никто не говорит - в виду полной абсурдности такого аргумента. Ну чем может повредить блоку мое участие в выборах? Наоборот, оно поможет нам расширить круг наших сторонников, даст возможность получше познакомить общественность с нашей программой, ускорить процесс создания политической партии на основе блока... Некоторые коллеги считают, что вместо участия в президентской гонке мне надо было бы договариваться о кресле в будущем правительстве. Но тогда `Родине` не нужно было заявлять о себе как о самостоятельной политической силе, а пристраиваться к `Единой России`. Конечно, меня будут пытаться дискредитировать путем фабрикации клеветнических материалов, чтобы подорвать доверие и ко мне, и к нашему блоку, но мне кажется, что на самом деле эти `доброжелатели` сами превращаются в орудие наших политических противников, выслуживаясь перед администрацией президента ради личной выгоды.
- А как вам довод вашего основного коллеги-оппонента Дмитрия Рогозина, который говорит, что 70% избирателей `Родины` - сторонники Владимира Путина, и они не поймут, зачем баллотируется Глазьев? Может, вы рассчитываете на какой-то другой электорат?
- На мой взгляд, это некорректная оценка. Так можно было рассуждать, когда у нас была одна партия. Тогда все были сторонниками КПСС, но стоило появиться новой политической системе, и сразу же выяснилось, что среди недавних `сторонников КПСС` немало людей, готовых голосовать иначе. Почему некорректно так рассуждать в нашем случае? Одно дело, если `Родина` участвует в выборах президента, другое - если не участвует. Это совершенно несопоставимые условия. Если бы блок не выдвигал своего кандидата и поддержал кандидатуру Путина, тогда, наверное, 70% наших избирателей проголосовали бы за нынешнего президента. Но решив идти на выборы, мы кардинально изменили ситуацию. Тем самым мы предоставили нашим избирателям реальную возможность выбора между сохранением нынешней ситуации и ее коренным изменением в общенациональных интересах.
- Раз уж вы вспомнили про Компартию, скажите, вы не жалеете о разрыве с коммунистами? Оставшись с ними, вы ведь могли участвовать в этих выборах в качестве выдвиженца КПРФ. По крайней мере не надо было бы собирать подписи...
- Состоялся разрыв не с КПРФ, а с ее руководством. С большинством активистов этой партии, включая многих руководителей региональных организаций, у меня сохранились очень хорошие отношения. Порядочные, честные и осведомленные люди в КПРФ понимают, что у меня не с ними конфликт, а недоразумения в отношениях с Геннадием Зюгановым. И возникли они потому, что Зюганов принял стратегически неверное решение двигать КПРФ в качестве самостоятельного избирательного объединения на парламентских и президентских выборах. Это решение не было понято нашими избирателями, которые ждали, что народно-патриотические силы выступят единой коалицией. Такой коалиции не получилось именно потому, что руководство КПРФ решило действовать, исходя не из интересов страны и даже не из интересов партии, а из своих личных и групповых интересов.
- Вы - один из сопредседателей Народно-патриотического союза России, основу которого составляет КПРФ. Будут ли структуры НПСР участвовать в вашей избирательной кампании?
- Некоторые региональные организации фактически уже участвуют. Они помогали мне в сборе подписей. Я уверен, что актив НПСР будет вместе с нами - не только со мной лично, но и с блоком `Родина`.
- Одновременно с вами баллотируется в президенты другой сопредседатель НПСР - Николай Харитонов. Кое-кто считает, что основная задача Глазьева в этой кампании - выиграть у Харитонова. Приз, который получит победитель, - пост лидера лево-патриотической оппозиции.
- Когда блок `Родина` принимал решение об участии в выборах, мы не знали, кого выдвинет КПРФ. Мы думали, что коммунисты настроены бойкотировать эти выборы. И выдвижение Харитонова рассматривали как ход в рамках этого сценария. А для меня идея бойкота была с самого начала не приемлема. Во-первых, мы не вправе лишать наших избирателей выбора. Во-вторых, если ты хочешь оказывать влияние на политику, проводимую в стране, ты обязан участвовать в борьбе за власть. Вот этими соображениями и было продиктовано наше решение. Вопрос о конкуренции с Харитоновым перед нами даже не вставал. Я считаю, что и сейчас это не является задачей. Конечно, желательно было бы иметь одного кандидата от народно-патриотических сил, но это опять же зависело от позиции руководства КПРФ. Я делал такое предложение, однако оно вызвало негативную реакцию. Насколько мне известно, сейчас руководители Компартии обзванивают членов координационного совета НПСР и добиваются от них решения в поддержку Николая Михайловича Харитонова. Я ничего против Николая Михайловича не имею, но такой способ решения вопросов - за спиной партнеров по коалиции - подрывает НПСР как организацию.
- И все же, согласитесь, сегодняшний кризис в КПРФ, неучастие Геннадия Зюганова в выборах - удобный случай произвести смену лидера на левом фланге?
- То, что происходит в КПРФ, - это ее сугубо внутреннее дело. Я стараюсь не вмешиваться в такие дела, понимая, насколько это деликатная материя. Надеюсь, что Компартия сумеет выйти из нынешнего кризисного положения, произойдет оздоровление внутрипартийной ситуации. Главная проблема для лево-патриотической оппозиции в России все время состояла в том, что руководство КПРФ отказывалось от реального, равноправного союза с патриотами-некоммунистами. Оно просто не хотело с кем-либо делиться своей монополией на оппозиционность. В результате мы упускали один шанс за другим. У народно-патриотических сил была реальная возможность выиграть президентские выборы в 1996 году, если бы не позиция руководителей КПРФ, которые практически согласились тогда играть с Ельциным в поддавки. А если бы эта возможность была использована, сейчас мы имели бы совсем другую страну.
- Если смотреть не назад, а в перспективу, скажем, в 2008 год, - вы видите себя единым кандидатом левых и патриотов? Как вам кажется, насколько это вероятно?
- Перспектива 2008 года во многом зависит от того, как пройдут выборы-2004. Мне не хочется уподобляться организаторам Комитета-2008, которые уклонились от участия в нынешних выборах, рассчитывая, что через четыре года сложится какая-то иная политическая ситуация, и тогда уже будет смысл выходить из окопов и защищать интересы страны. Это просто смешно. Само собой ничего не сложится. Если мы позволим провести выборы 2004 года в форме фарса, без реальной конкуренции, то в 2008 году выборов уже может не быть. Ведь мы же видим, как последовательно и настойчиво властвующая олигархия выстраивает политическую систему, которая исключает реальную выборность власти. И если эту тенденцию не прервать, господа из Комитета-2008 могут отдыхать дальше. В мои планы такой отдых не входит, поэтому я озабочен сегодняшними проблемами и не хочу заниматься прожектерством.
- Тогда, в заключение - вопрос сугубо практического свойства: о деньгах. Выборы - не дешевое удовольствие. А все деньги, как вы говорите, у олигархов. А олигархов вы не любите. Как быть?
- Предлагаемая мною программа расчитана на защиту отечественных товаропроизводителей. Она дважды поддерживалась на съездах товаропроизводителей России, и я надеюсь, что они помогут мне реализовать эту программу. Много денег мне на выборы не надо. Большой бюджет нужен для устройства политического шоу, для организации всякого рода грязных пиар-акций. Каждый, кто участвовал в выборах, знает, что дороже всего стоит `черный пиар`. Я поразился, когда узнал, что в Подольском округе Подмосковья, где я баллотировался в Госдуму, на кампанию по моей дискредитации было потрачено полтора миллиона долларов. Деньги сумасшедшие, а выброшены впустую. Я на такие акции тратиться не намерен. Крупные расходы требуются, когда кандидату нужно одурачить избирателей, заставить их поверить в его ложь. А чтобы донести до людей правду, больших денег не надо.
