Феномен Жириновского: виртуальный плевок во властьНазад
Феномен Жириновского: виртуальный плевок во власть
После очередной выходки Жириновского на `Свободе слова` возобновились - в который раз - разговоры о том, чтобы тем или иным образом изолировать его в политическом пространстве, а также устранить из пространства публичного. Соответствующие инициативы `Яблока` и сотрудников НТВ имеют мало шансов на реализацию. Это недвусмысленно дали понять на телеканале `Россия`, представитель которого заявил: слово будет предоставлено всем, кто является официально зарегистрированным кандидатом. Таким образом, горячо обсуждаемый оскорбленной общественностью вопрос о нейтрализации Жириновского уже решен властью: пока он нужен, никаких значимых последствий связанные с его именем скандалы не возымеют. А значит, в ближайшее время думские процессы будут проходить с его активным участием. Стоит поговорить о знаковом месте `непотопляемого` Жириновского в новейшей российской политике. У нее много символов, за время посткоммунистической трансформации она определенным образом изменилась, но есть нестираемые, инвариантные свойства, одно из которых он представляет.
Как политик он весь состоит из парадоксов. Глашатай русского национализма в его наиболее вызывающей форме и одновременно человек, происхождение которого вызывает подозрения у тех, кто превыше всего в этой жизни ставит принцип `крови и почвы`. Политик, который сочетает в себе, с одной стороны, крайнюю агрессию, а с другой -- предельную управляемость. Человек, способный ввергнуть себя на публике в состояние абсолютного бешенства, сохраняя при этом внутреннее безразличие. Почти фашист, но также и первый российский политик, который заговорил о политике на доступном для массового восприятия языке.
Было бы, наверное, интеллектуально несправедливо забыть еще об одной функции Жириновского. Как известно, начинал он как опереточное воплощение либерально-демократических принципов, однако очень быстро, в самом начале девяностых годов, стал носителем ультрагосударственнической идеологии. К стыду российского политического класса, это экстравагантное творение политтехнологов в штатском раньше других поняло важность - и силу - этой темы. В формировании политического дискурса, который ныне находится на вооружении элиты, Жириновский сыграл исключительно важную роль. Тематика, связанная с изменившимся геополитическим положением России, с резким ослаблением российского государства и институтов власти, бесправием этнических русских в ближнем зарубежье, растущим раздражением в отношении Запада, изначально была озвучена Жириновским. В этом смысле он, безусловно, является человеком точной политической интуиции.
По своему месту в отечественной партийной системе Жириновский не менее противоречив. Он всегда будет вызовом молодой российской демократии и ее позором. Ведь нашей демократии исключительно повезло, что у нее есть Жириновский. Очень неприятные мысли приходят в голову, когда думаешь о том, что этот фарс, манипулируемый из Кремля, при определенном стечении обстоятельств мог бы стать политической реальностью. Почему этого не произошло? После 1993 года, а может, и раньше, Жириновский отчетливо понял, что с властью в России, несмотря на всю ее слабость, нельзя откровенно ссориться. (Разумеется, пока она откровенно не `лежит на улице`.) И он заключил с властью цинично-прагматичный альянс, благодаря которому и продолжает сохраняться на политической авансцене. Сложились взаимовыгодные, предельно инструментальные отношения. Зачем Жириновскому нужна поддержка власти, понятно и без объяснений. Жириновский же нужен власти сразу в нескольких качествах: аккумулятора протестных голосов; психологического и отчасти идеологического ограничителя в отношении коммунистов; надежного партнера во время голосования в Думе; наконец, человека, через которого можно озвучивать некоторые особо рисковые инициативы, проводить зондаж в элитах и общественном мнении.
Несмотря на моральные оскорбления, который Жириновский наносит молодой российской демократии, он очень полезен. Жириновский является своего рода `промокашкой`, которая уводит с `серьезного` политического поля часть настроений, способных в иных условиях проявить себя по-другому и, самое главное, всерьез. Что касается непоправимого вреда для авторитета российского парламентаризма, заслугу в дискредитации которого относят на счет Жириновского, то есть основания думать, что репутация отечественной парламентской системы страдает совсем по другим причинам.
Место нашего парламента можно сравнить с тем, которое в Германии занимал рейхстаг до революции 1918 года. Там тоже была многопартийность, и тоже от парламента по большому счету мало что зависело. Значительная часть партийных политиков того времени, не причастных к реальным политическим процессам, а потому лишенных чувства ответственности, отдавали лучшие силы национальной, социальной и имперской демагогии. Для характеристики бессильных и безответственных политических партий Макс Вебер использовал термин `негативная политика`. Представляется, что под это определение в той или иной степени подпадают все нынешние российские партии, при этом идеальным воплощением негативной политики является, конечно же, Жириновский.
Он может говорить все, что угодно, но не несет за это никакой ответственности. Он может делать что угодно, но ни на что не влияет. Жириновский - это символическая затрещина, которую дает власти наиболее раздраженный избиратель, это символический плевок во власть. Он хорошо знает своего избирателя, всегда может мобилизовать его в свою поддержку, и в этом смысле его поведение абсолютно рационально. Избиратель Жириновского любит, когда тот атакует, унижает, оскорбляет тех, кого не любит этот избиратель. А не любит он всех, кроме, пожалуй, силовиков. Силовики являются неким исключением, однако, учитывая ситуацию, в которой находятся наши ослабленные и коррумпированные `силовые корпорации`, Жириновский может себе позволять критику и в их отношении (так, в частности, произошло на прошлой неделе с генералом Шпаком, который был обвинен в развале российской армии, приведшей к гибели в Чечне его сына). При этом высокая оценка принципов силы и насилия, а также носителей этих принципов, в риторике Жириновского занимает одно из центральных мест.
Одновременно избиратель Жириновского является стихийным рыночником. Этим он качественно отличается от традиционалистского электората КПРФ. Собственно говоря, Жириновского и его избирателя можно рассматривать как продукты разложения старосоветской системы ценностей с обособлением в ней двух базовых приоритетов, плохо стыкующихся друг с другом. Речь идет о принципе ничем не замаскированной силы и принципе денег, пусть не так открыто, но тоже опознающемся как ценность.
Жириновский будет востребован до тех пор, пока значительная часть общества находится в состоянии `переходного разложения` и испытывает по поводу собственного состояния сильнейшее раздражение. Феномен Жириновского немыслим и вне негативной политики, поскольку причастность партий и парламента к реальной политической власти формирует рациональные ожидания избирателей, в свете которых такие люди, как Жириновский, начинают восприниматься адекватно - то есть как шуты. Приход ответственной политики означает серьезное отношение в обществе к парламенту и партиям, которые на него претендуют. Когда политика в России изменится, потребность в Жириновском отпадет.
Пока же диагноз остается неутешительным. В нынешней избирательной кампании Жириновский борется не за выживание - в Думе он будет, это уже совершенно точно, - а за то, чтобы попасть в парламент на более выгодных позициях. Он стремится стать третьим после `Единой России` и КПРФ и прекрасно понимает, кто может ему в этом помешать. Такой силой выступает блок `Родина`, которая апеллирует к похожим настроениям электората и, за вычетом особенностей поведения и биографии своих лидеров, может восприниматься Жириновским как прямой конкурент. Вряд ли Жириновский полностью исключает и тот вариант, что Кремлю он все-таки надоел, а потому от него скоро постараются избавиться, поставив на что-то более респектабельное. Или на нечто столь же `крутое` и управляемое, но более `свежее`. Как всегда, возможны варианты. В такой ситуации Жириновский должен нанести удар по своим прямым конкурентам, в числе которых сейчас - `Родина` и коммунисты. В этом смысле личные оскорбления Шпака, заслуженного военного, фигура которого окрашена в трагические тона, предельно утилитарны и призваны подорвать значимый моральный ресурс политического соперника.
Скандалом на `Свободе слова` Жириновский решил одну очень важную для себя проблему. За десять лет пребывания в парламенте у него в значительной степени размылась та агрессивная составляющая, которая привлекала к нему наиболее `отвязанных` избирателей. Теперь она восстановлена в полной мере. Можно сказать, что Жириновский регенерировался, причем сделал это так, как только и способен - через скандалы. Скорее всего, он таки финиширует третьим в думской избирательной компании, завоевав количество мест, позволяющее иным партиям претендовать на самостоятельность. Однако ясно, что все это не помешает Жириновскому в нужный момент вслед за Кремлем и центристами поддержать Соединенные Штаты, проголосовать за правительственный вариант бюджета и вообще вести себя так, как надо.
Жириновский остается. И останется до тех пор, пока сохраняется бессилие российских политических партий и практическая полезность символических плевков во власть. Точнее, в обширное политическое пространство, которое ее обрамляет.
26.11.03
Алексей Зудин - руководитель департамента политологических программ Центра политических технологийhttp://nvolgatrade.ru/
Док. 196296 Опублик.: 27.11.03 Число обращений: 171
