Страна создает единый тыл. Существует государственный план его формирования, и недавно президент Путин заметил силовым министрам, что пора бы эту проблему решить. Правда, военные считают, что план и без того успешно выполняется. Например, было признано целесообразным заменить понятие `единый` на `межведомственный (сопряженный) унифицированный`. Мол, при таком подходе часть функций тылового обеспечения передается под единое руководство, а часть узкоспецифических вопросов будет по-прежнему решать каждое ведомство по отдельности. Но от такой перемены мест слагаемых к созданию единого тыла страна не приблизится.
Завтра - это вчерашний день
Смысл поручения президента - создание тыла, который в военное время будет эффективно обеспечивать обороноспособность государства. К тому же, это позволит и в мирное время оптимально решать существующие проблемы вооруженных сил. Единый тыл решает как минимум несколько задач: существенно экономит бюджетные средства, помимо единых стандартов снабжения также унифицирует вооружение и проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ.
В `Основах (концепции) государственной политики РФ по военному строительству на период до 2005 года` - документу, принятому еще во времена президентства Бориса Ельцина и формально до сих пор действующему, сказано, что `переход к единой, интегрированной и унифицированной системе тылового обеспечения всех компонентов военной организации` является одним из основных направлений военного строительства государства. Однако в России документы могут приниматься десятками, а их выполнение, видимо, абсолютно не зависит от того, чьи подписи на них стоят.
За прошедшие пять лет в этом направлении сделано, по большому счету, очень немногое. Перевод `в плане эксперимента` на единую систему тыла проведен в Чечне, Калининграде, на Камчатке. Там снабжение любых военизированных структур - МВД, ФСБ, пограничников и так далее, возложено на службу тыла соответствующего органа центрального военного управления Минобороны. Но ситуация порой по-прежнему выглядит парадоксально. Например, в том же Калининграде, например, было открыто несколько военных госпиталей: общевойсковой, пограничный, МВД, флотский и другие. Каждый из них с трудом сводил концы с концами, но самостоятельно пытался закупить необходимое оборудование, найти специалистов. Подобная же ситуация сложилась с поликлиниками, клубами, магазинами-военторгами. Сегодня официально в Калининграде один госпиталь - Балтийского флота и много его филиалов. Ситуация же с финансированием лучше не стала, а вот недовольных увеличившимися очередями, а порой и нехваткой лекарств стало больше.
Пока же ясно одно - в чрезвычайных обстоятельствах все существующие сегодня проблемы, нестыковки и личностные интересы проявятся наиболее рельефно. И лучшее, к сожалению, этому подтверждение - неразбериха в действиях силовых ведомств, в Чечне. Многие воюющие части, особенно в войсках МВД, укомплектованы личным составом всего лишь на 70 процентов, исправной техникой - на 50-60 процентов. В течение нескольких месяцев военнослужащим не выдается заработная плата, имеются перебои в обеспечении частей продовольствием и вещевым имуществом, параллельно в разных силовых структурах плодить дивизии и дублирующие друг друга организации. Такой ситуация была в ходе первой чеченской кампании. Сегодня изменения к лучшему вроде бы присутствуют, но в целом ситуация не особенно прекрасна. Во всяком случае, скандалы с невыплатами боевых, отсутствием формы одежды и средств защиты, неисправностями вооружения и военной техники, как и отсутствие их современных видов - это все тоже тыл.
В советское время единым тылом заправлял Генеральный штаб, лишь по ряду вопросов согласовывая свои позиции то с Пограничными войсками КГБ СССР, то с Внутренними войсками. Система была отработана, как говорится, до автоматизма. Когда американцам на переговорах по обычным вооруженным силам в Европе говорили о Внутренних войсках МВД СССР как о войсках охраны тыла и конвойных войсках, то они отвечали: это мы знаем, но их 220 тысяч, они могут сформировать три общевойсковые армии, изучают тактику действий сухопутных войск, имеют такую-то артиллерию и такие-то боевые вертолеты.
Попытки вернуться к этой практике предпринимаются не первый год. Не раз ставился вопрос о создании так называемого содружества силовых министерств. Но главам этих ведомств - в значительной мере в силу личных причин - не удалось найти общий язык. Каждый из них имел свой доступ к президенту и утверждал, что Борис Ельцин слушает только его. Обороноспособности страны на пользу это не шло, содружество не появилось и по-прежнему каждое ведомство занимается только своими собственными проблемами. Вряд ли этот вопрос будет решен и сегодня.
Проблемы дня сегодняшнего
Можно выделить четыре группы проблем, без решения которых единый тыл создать невозможно.
Первая - личностные проблемы. Сейчас все силовые министерства и ведомства фактически возглавляют люди, начинавшие еще в советское время, закончившие все мыслимые академии, участвовавшие в различных конфликтах, с массой регалий и званий. Многие из них обладают большим авторитетом, весьма амбициозны, достаточно скептически относятся к коллегам, что и мешает им договориться.
Вторая группа проблем - деньги. В каждое силовое ведомство уже вложены огромные государственные средства, и каждый из силовиков имеет собственные планы на будущее. Получается, что одна и та же тема, скажем, НИОКР становится интересной одновременно для Генерального штаба, ФСБ, погранвойск и Внутренних войск. В конце концов, все они заказывают для себя одинаковые НИОКР, у одного исполнителя, и все платят одни и те же деньги. Еще один вопрос здесь - источники финансирования. Например, внутренние войска МВД, пожалуй, более других теряют в ходе реформы тыла: финансирование их снабжения до сих пор шло не только из федерального бюджета, но и из бюджетов местных органов власти. А теперь, если их отдадут военным, то и снабжение у них сразу станет на порядок хуже - таким, какое оно у солдат и офицеров Минобороны. Поэтому МВД явно не горит желанием соглашаться с единым тылом в таком ракурсе. И в этом вопросе при всех многочисленных разногласиях силовиков по любому другому поводу здесь они выступают единым фронтом, пока что весьма успешно затягивая попытки реформировать тыл.
Третья группа проблем - ресурсы. Ясно, что если в советское время мы имели двух-трех, а по некоторым позициям пяти-шестикратный запас боеприпасов, то сейчас ресурсы ограничены. При этом Россия хранит огромное количество боеприпасов к уже неиспользуемым вооружениям, что обходится бюджету гораздо дешевле утилизации. Но вот загвоздка - боеприпасы `завели` себе привычку периодически взрываться. А ведь их можно было бы просто продать.
И четвертая группа проблем, возможно, самая главная - разработки. Все силовики понимают, что свои кресла они заняли вчера, работают министрами сегодня, а уходить будут завтра. И никто не хочет войти в историю как могильщик родной структуры. Каждый из них в душе надеется, что ему удастся сделать что-то великое. Поэтому они тратят существенные средства на разработку и создание либо сил защиты, либо - нападения, либо - баланса между ними, изобретают новые формы, способы, методы ведения боевых действий или передвижения войск.
Но все они занимаются вчерашним днем, например, пытаясь создать снаряд, который даст при взрыве на 30 осколков больше предыдущего боеприпаса. Ведь все это вооружение в недалеком будущем вообще потеряет свою актуальность. Сегодня появляется оружие совершенно нового типа, например, плазменное или лучевое оружие, которое действует сразу на огромной территории, гораздо более эффективно и менее затратно.
При всей явно необходимости образовать единый тыл, вряд ли призыв президента к силовым ведомствам приведет к ощутимому результату. Косвенно об этом свидетельствует заявление Владимира Путина об окончании реформы силового блока, сделанное на представлении высших офицеров в Кремле. Выходит, что единый тыл в нее не вписался. По крайнйе мере, до новой реформы.
И дело даже не в том, что, как показывает практика, реально выполняется не более 60% поручений главы государства. Для объединения тыла пришлось бы куда радикальнее реформировать силовиков. Слишком уж свято силовые ведомства чтят собственные интересы и, как правило, в рапортах президенту пишут: `просим продлить срок выполнения поручения в виду.`, а затем перечисляют свои узковедомственные проблемы. Найти выход из создавшегося положения можно было бы, пожалуй, лишь одним способом - поставить во главе тыла всех силовиков одно ведомство. Пусть даже и специально для этого созданное, но с четко очерченными рамками полномочий и ответственности.
Примечательно время, в период которого президент настойчиво рекомендует силовикам заканчивать с созданием единого тыла. На Дальнем Востоке вовсю готовятся к возможному осложнению конфликта, связанного с ядерной и ракетной программой соседней Северной Кореи. На будущий год ожидается официальное принятие в НАТО Литвы, Латвии и Эстонии и выход военной инфраструктуры самого мощного в мире военно-политического альянса непосредственно на `материковые` российские границы и по Западному стратегическому направлению. На Северо-Западном - граничащая с Россией Норвегия, на Юго-Западном - Турция и появившиеся американцы в Грузии. На Центрально-Азиатском стратегическом направлении также не все в порядке, помимо нестабильного Афганистана, в регионе плотно осели США, организовав там свои военные базы. Так что внешних угроз, в том числе и военных, у России сегодня хватает. А единый тыл - это признак сильного государства.
