(Данный материал подготовлен на основе социологического исследования, выполненного при поддержке Института `Открытое общество` (Фонд Сороса) - Россия (httр:/www.sоrоs.ru) рабочей группой научных сотрудников отдела анализа социально-политических процессов Института комплексных социальных исследований РАН в составе: В.В.Петухов, к.ф.н (руководитель проекта), Л.Г.Бызов, к.э.н., Е.И.Пахомова, к.э.н., Н.Н.Седова).
В любом обществе существуют группы и слои населения, по тем или иным причинам более уязвимые в плане реализации своих прав, по сравнению с остальными. Не приходится сомневаться, что такого рода группы и дискриминационные процессы имеют место и в современной России. Между тем, характер, масштабы и специфика этого явления до сих пор не вполне очевидны по самым разным причинам, начиная с теоретико-методологических аспектов его изучения, понимания того, что есть дискриминация как социальный феномен, и заканчивая особенностями восприятия россиянами проблематики прав и свобод человека, которое несколько отличается, например, от принятого на Западе. С этой точки зрения значительный интерес представляют вопросы о том, насколько проблема прав человека и их ограничения актуализирована в массовом сознании, каков `личный` дискриминационный опыт людей и готовность к отстаиванию своих прав и интересов, которые, в частности, находились в центре исследования, проведенного группой сотрудников ИКСИ РАН в октябре-ноябре 2002 года.
Безусловно, и на это обращают внимание почти все аналитики, за последние 10 лет в стране, по сравнению с предшествующими периодами истории России и Советского Союза, резко сузилась сфера действия санкционированных непосредственно государством форм дискриминации, а российское законодательство было приведено в соответствие с международными стандартами в этой области. Вместе с тем, как отмечают многие специалисты, а также опрошенные нами эксперты, запрет на дискриминацию в том виде, в котором он существует в российском законодательстве, можно смело относить к разряду фиктивных прав, поскольку он не имеет необходимой нормативной базы и не применяется на практике. Это, в конечном счете, является одной из причин неблагополучия с правами человека в современной России., что и подтверждают результаты нашего исследования. Так, 67% опрошенных считают, что в современной России существует серьезная угроза правам и достоинству человека, тогда как противоположной точки зрения придерживаются лишь 10%.
Исследование также показало достаточно высокий уровень распространенности ущемления прав людей в современной России по самым разным основаниям. Прежде всего - по возрасту (о частом нарушении прав в этой связи заявили 49% опрошенных), в связи с отсутствием прописки или регистрации в месте фактического проживания (48%), нероссийским гражданством (30%). Еще одно основание, которое близко по интенсивности дискриминации к позициям-`лидерам`, - это национальная принадлежность человека: как мотив для частого ущемления прав ее отметила почти треть опрошенных (29%). При этом сравнительно невысокой в оценках респондентов выглядит интенсивность ущемления прав россиян по полу, сексуальной ориентации, и совсем малозначительной - в связи с вероисповеданием и идейно-политическими убеждениями (см. таблицу 1). Последнее, однако не должно вводить в заблуждение, поскольку в определенных обстоятельствах неактуализированные сегодня идейно-политические разногласия, равно как и межконфессиональные, могут быть активизированы, особенно если определенные политические силы задействуют их в ходе борьбы за новый передел собственности, за контроль над основными экономическими и политическими ресурсами страны.
Таблица 1
Оценка респондентами существования в современной России ущемления прав людей по различным основаниям, %
Ущемляются ли права: Да, очень часто Иногда Очень редко, практически никогда
По возрасту 48,5 29,4 18,6
В связи с отсутствием прописки (регистрации) в данном регионе 48,3 25,3 20,9
В связи с нероссийским гражданством 30,4 32,5 30,3
По национальной принадлежности 29,4 34,5 30,9
По полу 20,9 38,4 34,2
По принадлежности к нетрадиционной сексуальной ориентации 16,1 21,4 51,6
По идейно-политическим убеждениям 6,8 26,0 58,2
По вероисповеданию 5,7 24,2 60,7
В вышеприведенных данных обращает на себя внимание `лидерство` такого показателя как возраст, которое, впрочем, при ближайшем рассмотрении выглядит не таким уж случайным. Исследование действительно фиксирует обеспокоенность по поводу возможностей реализации своих прав представителей самых разных возрастных групп, не только пожилых людей, что очевидно, но и вполне активных и дееспособных. Иначе говоря, возраст в данном случае выступает неким интегральным выражением скрытых угроз, своеобразным показателем существования `тромбов` на пути социальной мобильности и реализации прав людей, прежде всего в социально-экономической сфере.
Вообще, вопрос об ущемлении прав по социально-экономическим основаниям является сегодня не только актуальным, но и крайне сложным для понимания, поскольку именно в этой сфере труднее всего провести демаркацию между дискриминацией и некоторыми другими `сопредельными` социальными явлениями, например, отдельными формами неравенства, дифференциации, эксклюзии. Среди опрошенных экспертов в интерпретации этого обстоятельства имеют место две прямо противоположные позиции. Согласно одной из них, именно ограничения социально-экономических прав следует считать сегодня в России главной осью дискриминации. Приведем высказывания, подтверждающие эту позицию: `Социально-экономическая дискриминация является первой проблемой российской повестки дня, сегодня она дошла до разделения потребительских субкультур... Социально-экономическая дискриминация первична, и определяет половину других дискриминаций. Она не поддерживается большинством населения, но поддерживается либеральным идеологическим меньшинством, наиболее левые из которого считают ее неизбежной, но нежелательной, а наиболее правые - справедливой`.
Другая точка зрения, противоположная высказанной, состоит в том, что ограничения прав части населения по социально-экономическим основаниям рассматриваются как неотъемлемая данность для общества, развивающегося в рыночном русле. Эта позиция наиболее явно была высказана в одном из интервью следующим образом: `Мне кажется, нельзя в данном случае говорить о дискриминации, поскольку люди, обладающие более низким социально-экономическим статусом, в силу самого этого факта уже ограничены в своих возможностях. Им недоступны достаточно высокий уровень медицинского обслуживания, образования, то, что могут получить представители социально благополучных слоев населения. Но это ограничение носит скорее естественный характер. Это проблема любой страны, которая в рамках рыночной экономики не разрешима. По крайней мере, правовым путем. Это не проблема дискриминации, а оборотная сторона того, что мы называем рыночной экономикой. Неизбежное зло`.
Представляется что обе точки зрения, имеют свою `правду`. Безусловен тот факт, что все ныне действующее международное право основано на принципах уважения и соблюдения прав и основных свобод для всех, без различия расы, пола, языка и религии. И, соответственно, дискриминацией считаться любое нарушение равенства, свободы, справедливости. С другой стороны, и это тоже очевидно, такие категории, как равенство, свобода, справедливость (которые так или иначе затрагиваются, когда речь идет о дискриминации), весьма относительны, и равенство формальное никогда не совпадает полностью с фактическим. Но в целом ряде случаев ситуация с правами человека в социально-экономической сфере не может быть интерпретирована лишь в категориях социального неравенства, которое приобретает сегодня в России крайние, вызывающие формы. Кроме того, возникают новые неравенства, которые в будущем могут иметь самые серьезные социальные последствия - от десоциализации представителей одних групп до создания другими закрытых социальных анклавов, живущих по своим собственным законам.
Роль социально-экономической компоненты находит отражение в том числе и в оценках людьми своего личного `дискриминационного` опыта. Так, на вопрос о том, приходилось ли им лично или членам их семей сталкиваться с ущемлением их прав, и если да, то при каких обстоятельствах, респонденты наиболее часто упоминали ситуации, связанные с поиском работы, заработной платой и условиями труда (см. перечень 1).
Перечень 1
Случаи столкновения респондентов лично (или членов их семьи)
с ущемлением их прав за последние 1-3 года, %
#61656; При поиске работы, установлении размера заработной платы, определении условий труда - 32,1%;
#61656; при получении медицинской помощи - 29,3%;
#61656; при контактах с представителями органов правопорядка (милиции) - 17,1%;
#61656; при обращении за защитой своих интересов в правоохранительные органы (суд, прокуратуру, милицию) - 15,9%;
#61656; в общении с людьми (на улице, с коллегами по работе, по месту жительства, с соседями) - 14,6%;
#61656; в получении образования (Вами, Вашими детьми) - 14,2%;
#61656; при получении жилья - 8,3%;
#61656; при получении гражданства, прописки, регистрации - 6,8%;
#61656; при попытке открыть свое дело (со стороны государственных органов) - 4,9%;
#61656; не упоминали случаев ущемления прав - 22,5%.
Как видно из данных, приведенных в перечне 1, три четверти респондентов в той или иной степени, в различных ситуациях лично сталкивались с фактами нарушения своих прав. Однако столь высокий процент `личного опыта` нельзя интерпретировать как факт тотальной дискриминации россиян. Во-первых, из 78% отметивших, что им приходилось сталкиваться с нарушением прав, в зону действительно `интенсивного` их нарушения попадают порядка 7-8% (те, кто неоднократно и в самых разных жизненных ситуациях испытывал ущемление своих прав). Еще около трети россиян можно отнести к зоне `дискриминационного риска`. А, во-вторых, как уже отмечалось, не всякое нарушение прав может быть определено как дискриминация.
Таким образом, исследование показало, что ущемление прав российских граждан по различным основаниям действительно существует, и этот факт находит свое отражение в массовом сознании. Однако, несмотря на очевидность для населения, в том числе и на основании собственного опыта, существования практики ущемления прав отдельных групп людей, тем не менее, права человека находятся, как выяснилось, на периферии интересов россиян. Так, отвечая на вопрос о том, какие проблемы являются наиболее важными и острыми для страны, только 12% опрошенных отметили ущемление прав отдельных групп граждан (национальных меньшинств, женщин, вынужденных мигрантов, молодежи, людей пожилого возраста). Как видно из перечня 2, эта проблема заняла самое последнее место, в то время как, например, наплыв мигрантов из республик бывшего СССР и напряженность в межнациональных отношениях волнует почти в два раза больше опрошенных - 24% .
Перечень 2
Проблемы, наиболее острые и важные для страны, %
#61662; Низкий уровень жизни большинства населения - 37,1%;
#61662; высокий уровень преступности - 36,5%;
#61662; коррупция чиновничества - 33,0%;
#61662; утрата стабильности, уверенности в завтрашнем дне - 27,0%;
#61662; наплыв в Россию мигрантов из республик бывшего СССР, напряженность в межнациональных отношениях - 23,9%;
#61662; кризис передовых отраслей промышленности, науки - 23,0%;
#61662; снижение качества и доступности образования и медицины - 20,8%;
#61662; падение морали - 17,9%;
#61662; ущемление прав отдельных слоев населения (национальных меньшинств, женщин, вынужденных мигрантов, молодежи, людей пожилого возраста и т.д.) - 11,6%.
Иначе говоря, в массовом сознании имеет место некая `селекция` жизненных и ценностных приоритетов, когда главными `болевыми` и, соответственно, наиболее актуальными точками общественной жизни становятся уровень жизни населения и проблемы безопасности граждан. Это наглядно подтверждается тем, какой гипотетический выбор в ходе нашего опроса сделали, например, москвичи между правами и свободами человека и достойным уровнем жизни для всех граждан. Большинство (53%) опрошенных считают, что для демократического государства самое главное - это обеспечение достойного уровня жизни для всех граждан, тогда как соблюдение прав и свобод на первое место поставили лишь чуть более трети опрошенных (37%). Что же касается альтернативы `права и свободы - порядок`, то она делит сегодня общество почти поровну (по 45%). По одну сторону этой линии размежевания стоят те, кто считает, что во имя порядка вполне можно пожертвовать правами и свободами отдельных групп общества, по другую - те, для кого неукоснительное соблюдение прав и свобод является неотъемлемой частью самого этого порядка.
Определенная `нечувствительность` россиян к нарушениям их прав, безусловно, имеет и свою историческую подоплеку, а также то, что в сегодняшней действительности россияне пока не обнаруживают действительного стремления государства, всей правоохранительной системы не просто декларировать, но и реально защищать права граждан. Отсюда - весьма причудливое сочетание стремления к жизни по законам, равным для всех, с принятием практики нарушения прав и даже дискриминации как явления, может быть, и не достойного современного общества, но при определенных обстоятельствах неизбежного и поэтому вполне терпимого, особенно в отношении отдельных групп и слоев населения. Не случайно, россияне, сохраняя достаточно высокий уровень толерантности (74% считают, что все люди, независимо от пола, возраста, национальности, вероисповедания и т.д. должны быть в равной степени защищены законом), тем не менее, имеют в своем составе группы и слои, которые в открытой форме ставят вопрос о допустимости и целесообразности ограничения в правах представителей отдельных категорий граждан, которые, по их мнению, приносят вред обществу (таковых не так уж мало - 16%).
В первую очередь негативное отношение в обществе формируется к таким группам, как сексуальные меньшинства, `инородцы`, лица без определенного места жительства, больные СПИДом, наркоманы, а также к мигрантам и беженцам (см. таблицу 2). Констатируя достаточно высокий уровень незащищенности таких, например, групп как мигранты и беженцы, тем не менее, почти 15% опрошенных заявляют о том, что эти люди не нуждаются ни в какой защите.
Таблица 2
Насколько полно соблюдаются права представителей различных групп населения, %
Социальные группы Права скорее соблюдаются Права скорее не соблюдаются Их права защищать не надо
Представители нетрадиционной сексуальной ориентации 25,5 48,1 24,2
Представители нерусских национальных меньшинств 25,2 55,7 17,3
Мигранты и беженцы 13,5 70,8 14,5
Лица БОМЖ, больные СПИДом, наркоманы 19,8 65,7 13,5
Представителей неправославных вероисповеданий 56,3 32,7 8,8
Сторонников оппозиционных идейно-политических течений 50,3 39,3 8,8
Представителей мелкого и среднего бизнеса 48,7 44,0 6,6
Сторонников православия 63,8 28,3 6,0
Женщин 58,8 37,7 2,8
Военнослужащих 51,6 45,3 1,9
Молодежи 44,3 53,5 1,9
Русских 60,7 36,8 1,6
Инвалидов, многодетных матерей 39,3 58,2 0,9
Пожилых 37,7 61,0 0,6
Как видно из данных таблицы 2, свыше 17% опрошенных считают, что не нуждаются в защите представители нерусских национальны меньшинств. При этом отношение к национальным меньшинствам и вообще к приезжим, например в Москве, очень дифференцировано. Если приезжие русские, а также граждане Украины, Беларуси вызывают скорее сочувствие или, по крайней мере нейтральное отношение (83 и 69% соответственно), то выходцы с Кавказа и других южных регионов вызывают у большинства (76%) скорее раздражение. Иначе говоря, значительную группу москвичей, можно квалифицировать по типологии Мертона-Гидденса как `либералов при хорошей погоде`, которые, с одной стороны, `считают себя свободными от предрассудков, но в случае, если затрагиваются их интересы, могут поддерживать, хотя бы молчаливо, дискриминационные действия в отношении меньшинств`. Имеются в виду те, кто говорит о важности защиты прав всех граждан вне зависимости от их национальности и одновременно признаются в неприязни к `южанам`. Во многом напряженность межнациональных отношений связана с тем, что по мнению большинства москвичей, приезжие, главным образом, с юга России, демонстративно игнорируют не только российские законы, но и обычаи, традиции `страны пребывания` (см. перечень 3).
Перечень 3
С чем в первую очередь москвичи связывают напряженные отношения в сфере межнациональных отношений, %
#61662; С тем, что многие из приезжих ведут себя неуважительно, вызывающе по отношению к москвичам, отказываются следовать местным нормам и традициям - 62,3%;
#61662; с тем, что приезжие ухудшают ситуацию в Москве на рынке труда и в социальной сфере - 32,4%;
#61662; с тем, что многие приезжие живут в Москве нелегально, не платят налоги, не соблюдают российское и местное законодательство - 28,3%;
#61662; с тем, что московские власти не занимаются решением межнациональной проблемы - 19,8%;
#61662; с тем, что межнациональные конфликты сознательно подогреваются определенными силами - 15,1%;
#61662; с тем, что москвичи всегда не любили и не любят приезжих - 13,5%;
#61662; в Москве стало тяжело жить, и многие коренные москвичи пытаются найти в приезжих `козлов отпущения` - 10,1%.
Одновременно с этим в качестве причин обострения отношений между москвичами и приезжими отмечается также ухудшение ситуации на московском рынке труда и в социальной сфере, что свидетельствует об обеспокоенности москвичей экономической активностью некоторых этнических групп, которые занимают жизненно важные экономические ниши. Представляется, что это весьма серьезная проблема, особенно учитывая сложности с вертикальной социально-экономической мобильностью, причем не только в Москве, но и в России в целом.
Таким образом, уже сегодня отчетливо просматривается противоречие между все еще сохраняющимся сравнительно высоким уровнем межличностной терпимости, в том числе и национальной, а также сочувствием к людям, вынужденным искать себе новое пристанище в России, в первую очередь русским, с одной стороны, и формирующейся тенденцией `охранительного национализма`, питательной средой для которого являются опасения по поводу вытеснения русских из привычного для них жизненного пространства и трансформации традиционной социокультурной среды обитания - с другой.
Однако, наличие в обществе групп и слоев с высоким потенциалом нетерпимости еще не означает безусловной его конвертации в реальные дискриминационные процессы, а тем более конфликты на межнациональной почве. Пока, например, в той же Москве, за исключением нескольких эксцессов, не было серьезных межнациональных и межконфессиональных столкновений. При этом, конечно, нельзя полностью исключить опасность их эскалации. И русские националисты, и инонациональные этнические группировки, называются в числе потенциальных субъектов наступления на права граждан (в таком качестве их упоминают, соответственно, 11 и 20% опрошенных москвичей). В то же время главными источниками такого рода угрозы москвичам сегодня видятся, прежде всего, организованная и неорганизованная преступность, с одной стороны, а с другой - государственная власть в целом, а также органы МВД (перечень 4).
Перечень 4
Со стороны каких групп и структур исходит угроза правам и достоинству человека в современной России, %
- организованная преступность - 39,6%;
- государственная власть - 25,8%
- неорганизованная, уличная преступность - 23,0%;
- милиция - 20,3%;
- инонациональные группировки, притесняющие русских - 19,5%
- крупный капитал - 14,5%;
- молодежные группировки - 11,3%;
- русские националисты - 11,0;
- СМИ - 8,2%;
- политические партии - 7,5%;
- армия - 6,9%;
- начальство на работе - 6,6%;
- ФСБ - 5,3%
На первый взгляд, второе место, `выданное` государственной власти, на вершине которой находится Президент России, имеющий беспрецедентно высокий рейтинг доверия на протяжении вот уже почти трех лет, выглядит неожиданным. В действительности же, этому обстоятельству есть достаточно простое объяснение. При высоком уровне поддержки Президента общество продолжает оставаться крайне недовольным ситуацией с личной безопасностью граждан, а также тем, что Президент, несущий ответственность за безопасность в стране, не предпринимает решительных действий ни по пресечению деятельности организованной и неорганизованной, уличной преступности, ни по повышению эффективности деятельности всей правоохранительной системы, в том числе милиции.
Таким образом, в оценках органов государственной власти и правоохранительной системы не столько находит отражение отношение к ним как к субъекту `прямого дискриминационного действия` (хотя и такие суждения есть), сколько выступает интегральной оценкой общего состояния дел в этой сфере, выражаемое, прежде всего, в отсутствии чувства личной безопасности, высоким уровнем недоверия этим органам.
Применительно, например, к милиции это выражается в том, что, несмотря на актуальность задачи `наведения порядка`, большинство граждан - против наделения милиции дополнительными правами и функциями для наведения этого самого порядка (такого мнения придерживается 59% опрошенных, в то время как `за` - только 19%). Представляется, что в такого рода оценках отчетливо выражен запрос общества на такую милицию, которая `играла бы на стороне общества`, а пока - нет никакого смысла предоставлять ей больше прав. Возможно, это связано с тем, что в современной милиции имеет место гипертрофия силового начала. Органы правопорядка включены в процессы социальной жизни, представленной в подавляющем числе случаев девиантным поведением, и, таким образом, оказываются вне `нормальных` социальных процессов.
Что же касается `прямых дискриминационных практик` со стороны милиции, то они наиболее распространены, по мнению опрошенных, в сфере межнациональных отношений и во всем том, что к ней примыкает (прописка, гражданство и т.д.). Так, по мнению большинства москвичей, именно среди сотрудников милиции (по сравнению, например, с чиновниками и врачами) наиболее распространено предвзятое отношение к представителям национальных меньшинств и приезжим (среди милиционеров такую предвзятость отмечают 77%, среди чиновников 12%, среди врачей 11%).
Обращает на себя внимание и то, что значительное число москвичей вовсе не считает такую ситуацию экстраординарной. Более того, 53,5% согласны с той точкой зрения, что `сотрудникам милиции постоянно приходится сталкиваться с нарушителями закона среди представителей нацменьшинств и их нетерпимость вполне понятна`. Противоположной точки зрения - `такого рода нетерпимость недопустима при любых обстоятельствах` - придерживаются почти в два раза меньше опрошенных (26,4%).
В этом еще раз проявляется двойственность массового сознания, в котором наряду потребность в эффективной, дееспособной власти, правоохранительной системе, защищающей права и свободы граждан, уживается высокий уровень правового и морального релятивизма, когда для очень многих людей уже фактически не существует границы между правовыми и неправовыми деяниями. Сегодня, например, 25% россиян оправдывают в той или иной степени дачу и получение взятки, 37% - уклонение от уплаты налогов, 57% - сопротивление милиции. Для сравнения скажем, что немцы или англичане снисходительное отношение к сопротивлению милиции демонстрируют почти в два раза реже, чем наши сограждане. И дело здесь не в какой-то особой агрессивности россиян. Просто в Европе люди гораздо больше доверяют полиции (доля доверяющих ей стабильно превышает 50%), тогда как в России уровень доверия милиции по многолетним наблюдениям составляет 9-13%. В целом же образ российской милиции в глазах наших граждан совмещает в себе негативный имидж государства и отчасти той среды, с которой она призвана бороться. И, соответственно, не рассматривается обществом как субъект защиты их прав и интересов.
Примерно то же самое можно сказать и о судебной системе. Более того, в общественном сознании начинает формироваться очень опасный стереотип, что обращение суд связано с серьезными материальными, моральными и другими издержками и, соответственно, `простым`, людям там рассчитывать особенно не на что. В этой связи не стоит удивляться тому, что в России практически не бывает процессов, связанных с защитой от дискриминации наиболее обездоленных, уязвимых по разным основаниям групп. Хотя, конечно, имеют место и объективные сложности, связанные с неразработанностью `антидискриминационного` законодательства. В этой связи вопрос о трансформации функций правоохранительных органов, включая не только формально-институциональные изменения, но и переосмысление приоритетов их деятельности, приведение их в соответствие с запросами общества становится все более актуальным.
В свою очередь, защиту прав человека нельзя рассматривать как улицу с односторонним движением, как прерогативу каких-то специально существующих для защиты этих прав государственных или общественных институтов. Их наличие и эффективная деятельность, бесспорно, крайне важны. Но не менее важно наличие в самом обществе потребности в самозащите, в желании и умении бороться за свои права. Было бы неправильным считать, что люди сегодня безропотно переносят ущемление своих прав. Почти 40%, по нашим данным, предпринимали какие-то действия, направленные на защиту своих прав, будь то обращение в правоохранительные органы, местные органы власти, а также в правозащитные организации, профсоюзы, СМИ и т.д. (см. перечень 5). Впрочем, обращение к последним носило, скорее, эпизодический характер.
Перечень 5
Государственные и общественные органы, куда за последние 1-3 года обращались респонденты за помощью и защитой своих прав, % (московский опрос)
#61656; В милицию - 20,1
#61656; К хозяйственным руководителям, работодателю - 10,7
#61656; В суд - 8,2
#61656; В местные органы власти (мэрию, префектуру) - 6,3
#61656; К сильным и влиятельным людям - 5,7
#61656; В прокуратуру - 3,5
#61656; В правозащитные общественные организации (организации по защите прав человека, комитеты солдатских матерей и т.д.) - 1,9
#61656; В СМИ (газеты, радио, телевидение) - 1,6
#61656; В профсоюзы - 1,3
#61656; Нет, не приходилось - 59,6
Однако результативность этих обращений невысока. Кроме того, обращает на себя внимание широкое распространение `неправовых практик` - когда граждане, обращаясь, казалось бы, за защитой своих прав, используют при этом неправовые механизмы и процедуры, в результате чего неправовое социальное пространство становится для большинства населения более реальным нежели правовое, а в отношениях граждан с социальными, в том числе государственными, институтами, начинают преобладать `неформальные` элементы. Понятно, что во многом это связано с тем, что легальные, легитимные способы защиты блокируются, в том числе и государственными, правоохранительными структурами.
В результате образуется своеобразный замкнутый круг: власть, включая ее `правоохранительную составляющую`, по сути, игнорирует права, интересы, устремления рядовых граждан. Те, в свою очередь, отвечают ей тем же. И происходит это прежде всего потому, что общество атомизировано, уровень самоорганизации и солидаризма крайне низок, соответственно, власть вне общественного контроля и давления может себя чувствовать вполне комфортно. То же самое можно сказать и о правоохранительной системе в целом и об органах МВД, в частности. Ситуация в стране начнет меняться только тогда, когда само общество научится заставлять, задействуя самые разные каналы и правовые инструменты, ту же правоохранительную систему работать на себя. Но для этого, в свою очередь, необходимо осознать, что права и свободы - это не что-то внешнее и второстепенное, что в свое время было даровано свыше, а результат постоянных усилий и борьбы за их утверждение в повседневной российской действительности.
Док. 153730
Опублик.: 27.02.03
Число обращений: 164
|
