ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Полина Жураковска
ЦВЕТОК ЛОТОСА

Всякое коммерческое использование произведений без
согласования с автором запрещено. Автор рассмотрит
предложения о публикации от любых заинтересованных
издательств и журналов.
Контактный адрес: роlinаj@usа.nеt

Я не люблю свой лепесток,
Не знаю, чья возьмет.
И пусть закроется бутон,
Мы встретимся в другом.
Д. Зимин.

I

Наше бремя - тяжелое бремя:
Труд зловещий дала нам судьба.
Чтоб прославить на краткое время,
Нет, не нас, только наши гроба.
Гумилев.

В грязной маленькой лачуге воняло невыносимо, но Тереза
привыкла и не к таким ароматам. Перед ней сидела древняя
старуха, и это еще мягкое определение. Казалось, скелет, без
зубов, с запавшими, высохшими остатками глаз, обмотали
небольшим количеством предварительно вымоченных в грязи
пополам с бычьей мочой тряпками. Череп старухи был лыс и
сморщен так же, как кожа лица, руки представляли собой две
донельзя высушенные куриные лапы с нестриженными когтями, и
лапы эти в данный момент любовно, можно сказать,
сладострастно, перебирали несколько золотых монет - все
достояние Терезы, накопленное за несколько лет тяжелого,
неженского труда.
Я не могу запретить тебе сделать то, что ты задумала,
девушка - прошамкала старуха. - Тем более, платишь ты
честно, чудными, согреющими мою безрадостную старость
монетами. Так что бери ее, и постарайся не попасться им на
крючок, как попалась я. - Тут старуха достала откуда-то из-
под лохмотьев древний фолиант, обтянутый дорогой кожей, с
серебряными застежками. Книга никак не вписывалась в убогую
обстановку лачуги и в старушечьих руках казалась
драгоценностью, оброненной в грязь.
Тереза поспешила взять фолиант, и сразу ощутила его
тяжесть. Наконец то! Конечно же, она будет очень, очень
осторожна, тверда в своих решениях и непреклонна в
требованиях, и не позволит им довести себя до такого
состояния, в котором оказалась Марта. Вызывание духов -
тонкое, и требующее немалой твердости дело. Тереза невесело
усмехнулась, вспомнив те уроки из суровой школы жизни, что
дались ей особенно нелегко.
Некрасивой женщине трудно жить в мире. Тем более, если она
бедна. Безобразной - почти невозможно. Тереза была
безобразна. Косые, разного цвета глаза и кривой нос на
лунообразном, покрытом густой, болезненной сыпью веснушек,
лице, плоская грудь и отвисший живот - свидетельства
непосильного для женщины труда. Мало того, Тереза была хрома
- после какой-то детской болезни одна нога начала сохнуть, и
теперь была короче другой. У любого, однажды взглянувшего на
эту женщину, никогда не возникало желания повторить сей
подвиг. Бедную девушку не брали работать даже в трактир,
оставляя ей задние дворы, конюшни и коровьи стойла -
животным все равно, кто приносит им корм.
Крепко прижав к себе книгу, свое последнее сокровище,
Тереза пробиралась узкими, загаженными улочками, больше
похожими на сточные канавы, за город.
Вокруг быстро темнело, бледный свет луны совсем не
проникал в ту клоаку, которая звалась нижним городом. Никто
не обращал внимания на скособоченную хромающую фигурку,
одиноко бредущую к городским воротам. Стражник, охраняющий
вход в город, лишь мельком взглянул на еще одного уродца,
которого на ночь глядя понесло невесть куда, и отвернулся,
даже не подумав предупредить, что ворота вот-вот закроются,
и до рассвета в город никого не впустят. Впрочем, Терезу это
не волновало. Она не собиралась возвращаться в этот грязный
город никогда, независимо от того, удастся ли то, что она
задумала, или нет.

До наступления полной темноты девушка спешила добраться до
старых развалин, бывших некогда замком непокорного воле
короля рыцаря. Строптивца покарали, замок разрушили, и
теперь только ветер глухо завывал в каменных руинах, пугая
тоскливыми, замогильными воплями припозднившихся путников.
Тем не менее, разрушенный замок представлял хоть какое-то
укрытие для того, кому предстояло провести ночь вне
городских стен, дававших защиту от татей ночных, вурдалаков,
рыскающих по округе в лунном свете, в надежде поживиться
свежей кровью. Разбойники и бандиты человеческого
происхождения тоже обходили старые развалины стороной:
рыцарь, когда был жив, никогда не давал спуску грабителям,
устраивал облавы и старался всячески очистить округу от
грязного сброда. После его смерти какая-то шайка хотела
обосноваться в развалинах, но после пары ночей, проведенных
под кровом человека, ненавидевшего разбой, большинство
членов шайки было найдено мертвыми. А те, кто остались в
живых, помешались, и рассказывали душераздирающие истории о
том, как мертвый хозяин замка бродит по ночам в своих
владениях, и продолжает то дело, что начал при жизни -
уничтожает бандитов. Простые же люди и так всегда обходили
стороной места, где произошло что-нибудь страшное, окружая
их паутиной туманных сказаний, пророчеств и суеверий.

Тереза посчитала, что это страшное место, забытое людьми,
как раз подходит для девушки, о которой человечество тоже
предпочитало не вспоминать, и для того дела, которое она
задумала. Ей никто не должен помешать.
Из последних сил напрягая свое измученное, искалеченное
тело, девушка поднялась на высокий холм к самым развалинам и
огляделась. Оказывается, уцелело гораздо больше построек,
чем виделось со стороны.
Почти совсем разрушена оказалась наружная стена, покрылись
копотью от огня стены башен и начисто выгорели внешние
деревянные ворота. Множество куч камней от разрушенной
стены, черные, обугленные столбы ворот и закопченные стены
создавали вид полнейшего запустения. Но, что важно, уцелели
внутренние каменные постройки, и, хотя высокие охранные
башни по углам тоже были повреждены, основной массив замка,
врезанный в скалу, уцелел.
Тереза с трудом пробралась через заваленный камнями и
обгорелыми балкам двор и с трудом пролезла внутрь замка
через главный вход, поперек которого рухнул каменный карниз.
Остался только узкий лаз, в свое время расчищенный ворами.
Внутри почти ничего не напоминало о разрухе, царившей во
дворе. Нетронутыми вздымались могучие стены, сложенные из
огромных каменных блоков, со стен свисали потускневшие, но
все еще хорошо различимые боевые штандарты рыцарей, некогда
живших в замке. Штандарты и флаги тихо покачивались,
сбрасывая многолетнюю пыль, когда Тереза тихо двигалась
мимо, держа в одной руке найденный здесь же факел, а другой
легонько касаясь старых стен, тяжелых кистей, украшавших
рыцарские знамена, старинных гобеленов и ковров, почти
слившихся с серыми стенами под слоем пыли.
Тереза подносила свет к портретам в тяжелых золоченых
рамах, и факел бросал колеблющиеся, живые отблески на лица
давно умерших людей, даря им вновь мгновения жизни.
Из-под высокого стального шлема с плюмажем из перьев
смотрит гордое, смуглое лицо, и обнаженный меч блестит, как
настоящий, в закованной в латную перчатку руке... Дальше
благородный седой старец покойно восседает в высоком кресле,
снисходительно и мудро глядя с темного портрета... Тереза
повернулась к противоположной стене. Портреты висели в
нешироком проходе, ведущем из одного зала в другой, один
против другого, и как раз против портрета гордого рыцаря с
мечом висел портрет дамы... Тереза поднесла факел поближе,
чтобы рассмотреть темный портрет, и застыла в восхищении.
Более прекрасного лица ей никогда не приходилось видеть.
Самый смелый полет изысканной фантазии придворного живописца
не мог бы создать более совершенных черт. Кто был тот
неизвестный художник, сумевший простой кистью, на простом
холсте передать ангельскую красоту земной женщины?... Или,
сама небесная богиня спустилась на землю и поселилась в
золотой раме?...
Стоящая против портрета Тереза почувствовала спиной чей-то
взгляд, невольно отступила в сторону и обернулась. Черные,
утопленные под козырьком шлема глаза рыцаря с портрета,
казалось, были направлены прямо на лицо прекрасной дамы,
которая тоже смотрела на рыцаря, и взгляд обоих выражал
безграничную любовь и нежность друг к другу. Женщина держала
в тонкой руке, безвольно брошенной на колени, небольшую
красную розу, колючий стебель которой был обернут кружевным
платком. На выписанном с необыкновенным тщанием платке можно
было даже разглядеть часть девиза, вышитого на ткани шелком:
`...и будет Роза на груди Креста...` Тереза опять
повернулась к рыцарю. Тот был запечатлен на фоне фамильного
штандарта, гербом которого являлись роза и крест... А на
перекрестье меча была видна искусно выгравированная
небольшая роза. Девушка постояла еще между двумя портретами,
гадая, что означают все эти символы, и кем были люди, что
даже после смерти неразлучны. Ей стало даже немного жаль и
рыцаря, и печальную даму, что обречены веками вот так
смотреть друг на друга, не в силах коснуться, разделенные
проходом в замковых покоях и бездной мрака, куда ввергает
всех попавших к ней смерть. Взгляды лиц с портретов были
столь живы, так наполнены непроизнесенным, что Тереза
почувствовала себя лишней, случайно видящей чужую тайну, и,
бросив последний взгляд на портрет прекрасной дамы, пошла
дальше.
Она уже еле переставляла ноги и остановилась на отдых в
первом попавшемся подходящем месте. Это оказалась небольшая
комната, стены которой были завешаны оружием. Свернувшись
клубочком на полу, Тереза еще подумала: удивительно, сколько
всего нетронутого осталось в разрушенном замке. Хотя... Воры
хотели сделать его своим домом и не стали обдирать впопыхах,
рассчитывая осмотреть и отобрать все ценное не торопясь.
Простой люд слишком боялся бывшего владельца, чтоб
приблизится к его цитадели... А вот почему не приказал
забрать все ценное король, когда убил владельца и его
рыцарей, это действительно загадка.
Всем известна жадность короля, забирающего у своих
подданных все, до последнего гроша, до последней охапки
соломы. Он мог взять любую женщину, замужнюю или нет,
неважно, лишь бы она понравилась королю. Многих из них
больше никогда не видели. Те, что познатнее, выходили замуж
за преданных королю людей, некоторые оставались служанками
во дворце, но большинство женщин пропадало бесследно. Те
мужья и отцы, что осмеливались возмущаться, или искать своих
дочерей и жен, пропадали тоже. Ходили страшные слухи о том,
что под королевским дворцом, в подземельях, есть огромная
дыра, ведущая прямо в преисподнюю, туда и сбрасывали
непокорных... И ни каких следов. Конечно, была еще башня
Молчания, на верхней, открытой площадке которой узников
привязывали без воды и пищи на медленную, мучительную
смерть. Трупы потом расклевывали стервятники, регулярно
прилетающие к башне смерти за угощением. Но башня
приберегалась для публичных, обнародованных казней. И долго
еще, после очередной казни, жители города слышали постепенно
затихающие хриплые вопли приговоренных, доносящиеся с
вершины башни смерти, давящей на город черной громадой... С
такими невеселыми мыслями Тереза уснула, скорчившись на
холодных, не знающих тепла камнях и прикрывшись тем тряпьем,
что было на ней.

II

Несколько дней девушка провела, осторожно бродя по
развалинам, изучая замок и добывая себе скудное пропитание.
Будучи отщепенкой для всех, олицетворяя собой самый низший
слой общества, ниже которого только подвальные крысы, Тереза
научилась находить пищу там, где другие не видели ничего,
кроме голых камней или омерзительных канав. Здесь же, в
окрестностях замка, водилось множество мелкой живности,
птиц, не пуганных крестьянами. Так что оставалось только
ставить силки, или сбивать зазевавшихся пичуг камнями, как
она делала в городе, охотясь на крыс. Поев, Тереза
внимательно изучала книгу, которую принесла с собой.
Просмотрев все листы, она нашла главу с нужными указаниями и
заклятьями, и усердно трудилась, заучивая их наизусть,
стараясь без запинки произносить зубодробительные, мало
приспособленные для человеческих губ фразы, с неожиданными
повышениями и понижениями голоса, положенными завываниями и
шепотом - все, как было обозначено. Она тщательно изучила
приведенный для примера договор, стараясь найти в нем какой-
то подвох, неточность, за которую мог бы ухватиться ее
будущий противник или она сама. Конечно, она понимала, что
на вызывание духов осмеливаются только могучие маги,
потратившие годы на обучение и накопление силы. Но у нее нет
другого выхода. Она не может учиться: нет времени, да и ни
один маг не взял бы в ученицы такую, как она...
Много трудностей у Терезы возникло с нахождением
ингредиентов и предметов, перечисленных в книге и нужных для
вызывания духа. Чистый пергамент она чудом отыскала в
замковой библиотеке. Чудом, потому, что в отличие от других
помещений, библиотека была сильно разрушена и манускрипты,
хранившиеся в ней, были сожжены. Неизвестно, сам ли хозяин
сжег библиотеку в надежде лишить короля каких-то важных
документов, хранившихся в ней, или уже король, не рискнув
оставить нетронутым место, где собралось столько знаний,
приказал поджечь хранилище. От манускриптов и фолиантов,
некогда заполняющих высокие полки, остался только пепел.
Тереза, когда проникла в помещение, предварительно расчистив
с трудом вход от свалившихся с потолка сгоревших балок,
сначала думала, что в нем ничего нет, кроме пепла. Стеллажи,
на которых размещались книги, обвалились и почти полностью
сгорели, и на одной из стен обнаружилась небольшая дверца,
ранее, видимо, скрытая полками. Дверь открылась без труда, а
за ней обнаружилась совсем крохотная комнатка, скорее,
чулан, весь заваленный в беспорядке набросанными свитками,
растрепанными книгами, перьями для письма и чернильницами.
Несколько свитков было безнадежно испорчено пролившимися
чернилами, многие потоптаны и смяты. Тереза рылась в этой
куче, рассудив, что это был наверно, рабочий кабинет
хозяина, и наконец нашла на небольшом столике в углу
комнатки пачку относительно целых листов. Они были
придавлены большим куском какого-то оплавленного металла,
Тереза не поняла, какого, и поэтому уцелели. Несколько
верхних листов были исписаны мелким куриным почерком,
непонятные слова перемежались совсем уже сложными формулами,
поля листков были испещрены небольшими рисунками,
набросками, среди которых угадывались отдельные человеческие
конечности. На большом куске пергамента было изображено что-
то, похожее на крылья летучей мыши, к которым снизу была
привязана корзина... Но много листов осталось нетронутыми,
только пергамент отсырел и местами слипся. Тереза прихватила
всю пачку, ей показались интересными рисунки, и она решила
их хорошенько рассмотреть при дневном свете.
Проще оказалось найти дерево с колючками, терновник в
изобилии произрастал вокруг замка, и несколько кустов было
даже во дворе.
Красный шелк нашелся в одной из кистей, украшавшей
штандарты в рыцарском зале, Тереза просто расплела кисть,
получив длинную шелковую нить. Цвет ее немного потускнел, но
все еще отливал на солнцем красным цветом победы.
Труднее всего пришлось с лавровыми листьями и пальмовым
деревом. Как Тереза не искала, ничего подходящего в замке не
обнаружилось. Пришлось, как это не было страшно, опять идти
в город. Недостающие предметы пришлось просто украсть, к
счастью, все обошлось благополучно.

III

Кто знает мрак души людской,
Ее восторги и печали
Они эмалью голубой
От нас закрытые скрижали.

Наконец, все необходимое было собрано, заклинания выучены,
осталось приступить непосредственно к вызыванию.
В небольшой дальней комнате Тереза начала подготовку.
Постоянно сверяясь с книгой, она чертила на полу знаки и
символы, нужные для того, чтоб дух откликнулся, а
появившись, не пожрал ее тут же, а выслушал и выполнил
просьбу.
Сначала был начерчен большой крест с большим мечом,
которым никто не должен быть ранен. Тереза поломала себе
голову над этой загадкой, но в конце концов выполнила все,
как она надеялась, правильно. Поверх этого рисунка был
нанесен знак духа. Для себя она выбрала, как указывала
книга, Михаэля из Мира Бриах, архангела второй Красоты,
Подобного Богу.
Тереза работала ночью, стараясь успеть до рассвета
начертать все полагающиеся круги. Так как звездой
вызываемого духа являлось Солнце, то его следовало вызывать
днем. Рядом с начертанным знаком духа, она начертила
охранный круг для себя. Он состоял из трех кругов.
Внутренний, как указывала книга, был сделан из полос чистого
пергамента, подвешенных на крестах из дерева с колючками, на
пергамент она нанесла имена и символы, подходящие для духа
Михаэля. Второй круг, за пределами первого, делался из
листов пергамента, на которые новым пером наносились буквы и
символы, нанизанных на красную шелковую нить, закрученную
влево. Нить с листами укладывалась на двенадцать крестов из
лавра. Самый внешний, третий круг, делался так же из чистых
листов, только развешивался на крестах из священного
пальмового дерева. Выполнив эту работу, Тереза села
передохнуть и просмотреть еще раз ключевые части процесса
вызывания, перед тем, как начать. Она открыла книгу и
перечитала уже такие знакомые и запавшие в душу строки: `
Видимая вселенная имеет невидимый аналог, высшей плоскостью
которого являются добрые люди и прекрасные духи; низшие
плоскости, темные и дурные, представляют собой обиталище
злых духов и демонов, во главе которых стоят Падший Ангел и
его девять князей.... Посредством секретных процессов и
церемониальной магии возможно входить в контакт с этими
невидимыми созданиями и получать их помощь в некоторых
человеческих предприятиях.... Возможно заключать соглашения
с духами, посредством которых волшебник становится на
некоторое, определяемое соглашением время, властным над
стихийными духами....` Далее шел раздел о черной магии, и
Тереза задержалась на таких строках: ` Человеческий эгоизм
представляет собой фундаментальную причину всего мирового
зла. Человек обменивает свою вечную душу на временную
власть, и потом идет на все немыслимые меры для того, чтобы
продлить собственную физическую жизнь, так как для него
ничего нет за могилой....` Тереза отвела взгляд от книги, и
задумалась. Неужели ее ждет то же, что случилось с Мартой?
Ведь Марта не старше ее, но уже стоит одной ногой в той
пропасти, что зовется смертью. Когда-то она была молода,
красива, богата, но ей хотелось все больше и больше. К ней
являлись духи один могущественней другого, и вот она не
справилась, или поддалась на уговоры и обман... когда ей
стало мало добрых духов, она стала искать в мире Ассиах,
четвертом, низшем мире, населенном архидемонами и демонами,
мире, по природе своей противоположном другим, светлым
мирам.... Тереза тряхнула головой. Нет, этого непременно
нужно избежать, нельзя попадаться на уловки хитрого духа.
Книга честно предупреждала о том, что демоны очень хитры и
изворотливы, что они очень изобретательны в том, как
обмануть и заставить служить себе человека. Часто
оказывалось, что человек, вызвавший духа для своих целей,
сам становился его рабом, не выдержав битвы умов,
обязательно устраиваемой духом в ходе заключения договора.
Глубоко вздохнув, Тереза вошла в охранный круг, держа в
руках книгу. Нужно было завершить приготовления к вызову.
Осталось начертить внутри малого круга пентаграмму,
положение которой обозначит пять таинственных центров силы,
после пробуждения которых уже не было дороги назад. Тереза
закончила рисовать звезду, следя, чтобы все лучи и все
стороны фигуры были строго равны. Последнее, что оставалось
сделать - начертать священное слово Теtrаgrаmmаtоn -
тетрактис, содержащий имя Бога, призванный охранять
вызывающего от влияния дьявола.
Как только был нанесен последний знак, завершающий
вписанный в пентаграмму тетрактис, линии звезды слабо
засветились, пергамент, из которого состояли охранные круги
тихо зашелестел, и все листы, ранее свободно висевшие на
нитях, сами собой повернулись и замкнулись в неразрывный
круг.
Тереза начала читать заклинания: ` Дух, чьей помощи я
прошу, зри знак и Священные Имена Бога, наполненные силой.
Повинуйся силе этого заклинания; выходи на место, где
Божественная Доброта соединит нас; будь внимателен к моим
приказам и выполняй точно то, что я прошу; Ничего не может
тебя избавить, кроме твоего повиновения мне. Приказываю тебе
таинственными именами Еlоhе, Аgiа Еlоhim Аdоnаy Gibоrt.
Я вызываю тебя, Михаэль, силой тех священных имен, коим ты
должен подчиняться. И я заклинаю тебя, Михаэль, в этот час
прислушаться к словам и мольбам, которые я использую в этот
день, Священные Имена Бога Еlоh Еl Еlоhim Еliоn Zеbаоth
Еsсеrеhis Iаh Аdоnаi Теtrаgrаmmаtоn.
Молю тебя, вызывая тебя, дух Михаэль, этими Магическими
Именами Наgiоs о Тhеоs Isсyrоs Аthаtоs Раrасlеtus Аglа оn
Аlрhа еt Оmеgа Lоth Аglаnbrоth Аbiеl Аnаthiеl
Теtrаgrаmmаtоn.
И всем другими великими и славными, священными и
невыразимыми, таинственными и всемогущими, непостижимыми
Именами Бога, чтобы ты проникся словами, исходящими из уст
моих, и пришел на зов мой, чтоб показать мне такие вещи,
которые я буду просить у тебя.
Заклинаю тебя, Михаэль, всеми Духами Небес, Серафимами,
Херувимами, Тронами, Владениями, Свидетелями, силами,
Принципами, Архангелами и Ангелами, святыми, великими и
славными Ангелами Оrрhаniеl Теtrа-Dаgiеl Sаlаmblа Асimоy
раstоr роti, чтобы ты явился, показал себя, чтобы я могла
тебя видеть и слышать тебя, говорить с тобой и чтобы ты
выполнил мои желания, и твоей звездой, которая Солнце, и
всеми созвездиями неба и всему, чему ты повинуешься,
заклинаю тебя буквой твоей, которую ты дал и подтвердил,
чтобы ты пришел, согласившись с моей мольбой и прошением,
которое я совершаю.
ПРИДИ! ПРИДИ! ПРИДИ!`
Произнеся все заклинание, Тереза в изнеможении замолчала.
Сейчас она почувствовала разницу между тем, когда она просто
читала все эти заклятья, без положенных атрибутов и цели -
тогда они звучали просто как труднопроизносимые слова.
Теперь же, в центре магической пентаграммы, наполненной
энергией, и слова теряли свою обычную роль, превращаясь в
посланцев магической силы, ощутимые свидетельства
таинственного процесса, посредством которого открывался
проход в иные сферы и миры.
Сначала ничего не происходило. Было очень тихо, только
линии пентаграммы продолжали светиться ровным бледным
светом. После произнесения заклинания голова у Терезы сильно
кружилась, она чувствовала дурноту, колени подгибались.
Неимоверным усилием воли она постаралась прийти в себя и
твердо встать на ноги. Ведь, если дух застанет ее в таком
состоянии, она будет для него легчайшей добычей. Тереза
глубоко дышала, громко втягивая воздух, и не сразу различила
тихое хихиканье, доносившееся из меньшего круга,
предназначенного для духа. Хихиканье стало громче,
постепенно переходя в хохот, от звука которого мурашки
бежали по коже противными липкими лапками.
Над кругом воздух замерцал, сгустился, и перед Терезой
предстало удивительное существо, очень похожее на фавна,
веселого обитателя лесов. У него тоже были кривые шерстистые
ноги, оканчивающиеся изящными копытцами; выше пояса тело
было человечье, только покрытое густой шерстью, на плечах
же, увенчанная длинными острыми рогами, ухмылялась глумливо
самая что ни на есть козлиная голова. Правда, за спиной
существа топорщились большие серые крылья, а во лбу
светилась звезда - горящий отпечаток пентаграммы,
начертанной Терезой. Существо проявилось сидящим со
скрещенными копытцами на небольшом троне.
Крылатый козел посмотрел мутными, пьяноватыми глазками в
упор на Терезу и громко заорал: М-Е-Е-Е!
Тереза была ошарашена. Она ожидала увидеть существо из
света, невыразимо прекрасное, могущественное и опасное,
которое заговорит у нее в голове гласом серебряных труб,
и... она не знала, что `и...`. А теперь перед ней сидит,
выставив копыта, помесь козла с гусем, притом, похоже,
пьяная - даже через охранный круг чувствуется, как от него
разит... У нее аж слезы выступили от отчаяния. Что теперь
делать с этим козлом? Но козел, видимо, решил перехватить
инициативу, потому что поднялся с кресла, немного
качнувшись, и вдруг громовым голосом заорал: - Трепещи,
смертная, ибо пред тобой явился могучий дух мира Ассиах,
которому ты должна подчиняться и выполнять все приказания!
Трепещи же! И моли меня, чтобы я взял твою ничтожную душу в
компенсацию того, что ты посмела нарушить мой покой! - слова
демона колокольным звоном отражались от стен, породив
множественное эхо, в звоне которого еле различался смысл
произносимого духом.
Когда до Терезы дошел смысл сказанного козлом, она
опешила. Первый испуг и удивление уже прошли, и она не
собиралась так просто сдаваться на милость своевольного
козла. Выдержав паузу, во время которой козел пытался
напустить на себя грозный вид, что ему не очень удавалось,
так как его сотрясала икота, Тереза заговорила: - Я вызвала
тебя, ничтожный дух, чтоб ТЫ выполнял мои желания, и все,
что я скажу тебе...- и она опять начала нараспев повторять
священные слова, которые должны были усмирить духа. Козел в
ответ рассмеялся, сквозь смех отчетливо прорывалось блеяние.
Он опять повалился на трон, который, кстати, исчез, как
только рогатый встал, и появился вновь, когда он
вознамерился сесть. Уже сидя он замахал рукой на Терезу, и,
превозмогая икоту, проговорил нормальным, чуть дребезжащим
голосом: - Ну, хватит, хватит, я услышал все священные и
великие... и так далее... имена, явился и слушаю тебя.
Только говори быстро и по существу, я не хочу из-за тебя
пропустить отличную вечеринку.
У Терезы сразу все слова вылетели из головы. Несколько
секунд она стояла, молча открывая рот, (козел терпеливо
ждал), потом попробовала сначала: - О, великий дух
Михаэль...
Продолжить ей не дал козел, который снова вскочил (трон
опять исчез), и закричал: - что-ты, что-ты, какой я тебе
Михаэль, защити меня Бельфегор от гнева его! Ты что, не
видишь, кто перед тобой? - Тереза молчала. Она подозревала,
что где-то напутала с заклинаниями, и думала, как теперь
выкрутиться.
Козел же, накричавшись, опять сел на трон, (который
мгновенно появился), и вздохнул. Он внимательно посмотрел на
Терезу.
- Так ты из новичков! - произнес он удивленно. - Ладно,
вечеринка отпадает, давай поговорим. - Он выжидающе склонил
голову - Ну, что ты стоишь, как соляной столб? Выйди из
своего дурацкого круга и возьми себе стул! - Тереза замотала
головой. Козел, похоже, начинал сердиться, и Тереза поспешно
произнесла:
- Спасибо, уважаемый...
- Мендес! - вставил козел,- зови меня Мендес!
- Спасибо, уважаемый... Мендес, я не испытываю желания
покидать круг.
Мендес согласно кивнул:
- Не хочешь, так не хочешь, стой, значит. Итак! - произнес
козел, - чего ты хочешь? Из-за каких причин ты устроила это
сложное и утомительное для обеих сторон вызывание?
- Я... право не знаю, сумеете ли вы выполнить мою
просьбу...
- Тут я должен кое-что тебе объяснить, девушка, - прервал
ее Мендес. - Видишь ли, тебе не к кому больше обратиться. К
кому бы ты ни обращалась, прибыл бы я или любой другой демон
из нашего, четвертого мира Ассиах. Дело в том, что Старшие
миры давно уже не занимаются делами смертных. Они отдалились
от четвертого мира, в котором, кстати, пребывает и ваша
людская вселенная Рашух-Ха-Галаголум, что означает
`первичный двигатель`, и свет их высших сфер уже не так ярко
отражается в Дьявольской Короне. Посему, вашим миром
полновластно и безраздельно правит Архидемон Таумиель
Двухголовый, имя одной главе которого Сатана, а другой -
Молох. Потому-то на меня и не действуют те священные имена,
на которые ты надеялась, девочка. Вообще, все, что ты здесь
использовала, давно устарело. Сейчас никто уже не рисует
правильных пентаграмм, они годились для вызова духов Ацилут,
Ецира и Бриах, но для нас, демонов царства Чолом Йосодот,
нужно использовать перевернутые, либо неправильные
пентаграммы; Так же священные имена - их не услышат те, кому
они предназначены. Так что давай, начнем с того, что ты
коротенько объяснишь мне, какого именно духа ты хотела
видеть, и зачем, а я посмотрю, что можно для тебя сделать.
Разумеется, за соответствующую плату, - прервал Терезу
Мендес.
- Я вызывала архангела Михаэля, из Второго мира Бриах -
начала Тереза, гадая про себя, правильно ли она поступает,
рассказывая все неизвестному демону. - Я хотела просить его,
чтоб он изменил мою внешность. - Козел недоуменно пожал
плечами. - Чтоб он сделал меня красавицей, - пояснила
Тереза.
Мендес согласно кивнул. - Ты все рассчитала правильно.
Архангел Михаэль, из сферы Второй Красоты - как раз тот, кто
должен бы помочь тебе. Если б услышал. - Козел хихикнул. -
Но знай! - торжественно заговорил Мендес, - видишь ты пред
собой представителя иерархии Тогарини, Дьявольской Красоты,
архидемоном которой является Бельфегор, мой повелитель. И я,
значит, как представитель его - продолжил он нормальным
голосом - вполне могу устроить все, что ты пожелаешь.
Только... - Мендес с хрустом поскреб рог, - я не совсем
понял, какой тебе нужно красоты. Ведь, в разных местах
разные вещи считают красивыми, или, напротив, безобразными.
Может, ты хочешь походить на меня? - вдруг оживился козел -
В своем мире я пользуюсь весьма... большим успехом.
Разумеется, сделаем поправку на то, что ты женщина...
Тереза испуганно замотала головой. - Я хочу стать
красавицей по нашим, человеческим меркам... - попыталась
объяснить она. Мендес согласно кивнул. - Понимаю. Мне нужно
подробное описание всех параметров, что и как должно
выглядеть. У Терезы мелькнула мысль...: - А вам не подойдет
портрет? Картина, на которой все показано?
- То есть, чтоб я посмотрел, и сделал все в точности, как
на картине? Годится! Тащи портрет, не будем терять время.
Тереза так обрадовалась, что чуть не выскочила из круга,
остановившись в последний момент.
- Я... не могу выйти из круга,- произнесла она извиняющим
тоном.
Мендес схватился за голову и закатил глаза: - О,
Бельфегор, почему ты отправляешь своего слугу к глупым и
нерадивым подражателям Высокого искусства?! Наверное, ты
желаешь, в мудрости своей, чтоб я собственными рогами
продолбил брешь понимания в стене глупости человеческой? Как
бы в приступе бессилия он вскочил с кресла, и забегал
вокруг, патетически воздевая руки к потолку. Тереза не
успела моргнуть, как он оказался за пределами знака,
долженствующего надежно держать Мендеса в своих пределах.
Линии даже не колыхнулись. Следующий шаг козла поверг бедную
девушку в полную прострацию: Мендес спокойно вошел в
охранный круг, в центре которого Тереза мнила себя в полной
безопасности, схватил ее за руку и потащил прочь.
- Ну, где та картинка, по которой я должен сваять тебе
новую внешность? - Нетерпеливо спросил он на ходу. - Только
не говори мне, что до нее-де нельзя добраться простым
способом, или еще что-нибудь в этом роде..
- Как ты...- сумела выдавить из себя Тереза, прежде, чем
Мендес прервал ее вновь.
- Сумел пересечь твои каракули? - опередил он ее вопрос. -
Ты допустила такую кучу ошибок, детка. Вообще, кто надоумил
тебя воспользоваться столь архаичной формулой? Сейчас это
уже не модно. И не эффективно. Твои заклятья способны лишь
на то, чтоб вызвать легкую дрожь у старого
маразматика(прости меня,Бельфегор), властителя Первой
Короны. Для вызова духов Стихийного Мира Субстанций
используются средства такие мощные, как зубы и молоко
драконов, усиливающие линзы, сделанные из глаз василисков,
кровь развратных младенцев и тому подобная бутафория.
- Почему же ты откликнулся на мой зов? - Тереза, видя, что
никто не собирается тут же изымать из нее душу и умерщвлять
каким-нибудь страшным и болезненным способом, изрядно
осмелела. К ней вернулось обычное здравомыслие, и, идя по
коридору за Мендесом, она холодно оценивала свое положение.
- Из любопытства, детка, из любопытства. Только не думай,
что это лично я был заинтересован в нашей встрече. Мой
хозяин, Бельфегор, послал меня глянуть, кто это развлекается
на Земле, оторвав, заметь, от очень приятной вечеринки. Там
была такая девочка, совсем юная, с нее было так приятно
сдирать кожу и слушать звонкий, ласкающий слух визг...
Впрочем, я отвлекся. Да, мой хозяин. На самом деле, их двое,
как и Высших патронов. Их прозвали Тогарини, Спорщики, из-за
того, что они вечно отдают противоречивые приказы. Бельфегор
усмотрел нечто любопытное в том, что кто-то в Чолом Йосодот
пользуется заклятьями, составленными еще в те времена, когда
дуралей-лев мог спать рядом с ягненком, и ему в голову не
приходило его слопать. Подумать только! Меч, которым никто
не может быть ранен, и кресты из священного пальмового
дерева! Святая простота! Слава Создателю, что те времена
остались в прошлом.
Так, за познавательной беседой, они добрались до галереи
портретов. Как только Мендес увидел портрет дамы, он все
понял.
- Да, детка, ты знала, что попросить. - Медленно произнес
он. В руке Мендеса сам собой засветился огонек, и он поднес
его к самому ангельскому лику, глаза которого смотрели
кротко и грустно. - А кто у нас тут? - пробормотал он про
себя и осветил портрет рыцаря. - Ба! Благородный рыцарь
Орландо! Ну конечно же! Как я сразу не догадался! Тереза с
удивлением смотрела на козла.
- Мендес! Ты их знаешь?
- Как не знать, как не знать! Хотя удивительно, сколько
столетий, а они еще...гм... живы.
Тереза уже позабыла, зачем пришли они в галерею портретов,
теперь она была полностью поглощена рассказом Мендеса:
- Великий Орландо, благородный рыцарь Розы и Креста... -
Голос Мендеса звучал тихо и задумчиво. - Подвигам его нет
предела, как на Земле, так и в иных Сферах. Его призывали то
Архангелы Высших Сфер, то Архидемоны Низших Миров. Часто
случалось так, что бедному Орландо приходилось драться со
своей собственной инкарнацией. Такая жизнь кого хочешь
сведет с ума, и Орландо не миновала чаша сия... Но, мы опять
отвлеклись. Итак, ты хочешь получить красоту Мариты?
- Мариты? - переспросила Тереза.
- Да, ту, что ты видишь на портрете, зовут Марита, Вечно
Молодая Дева. Ты разве не слышала о ней? - Тереза
отрицательно покачала головой.
- Душещипательная история, если ты понимаешь, о чем я. Она
поклялась ждать своего Орландо из его последнего похода,
если потребуется, целую вечность. И дала обет, что,
вернувшись, он застанет ее не изменившейся, такой же молодой
и прекрасной.
- Она приказала написать с себя портрет, пока была молода?
- Нет, детка, никто не писал этого полотна. Она сама и
ЕСТЬ портрет. Она и Орландо живут, находясь вместе,
соединенные смертью.
Тереза покачала головой. Все это было слишком непонятно
для нее.
- Я... могу стать похожей на нее? - спросила Тереза.
Мендес рассмеялся. В его смехе проскакивали визгливые,
глумливые нотки. - Нет, детка, ты не будешь похожа на
Мариту, ты просто станешь ею. Красива, как богиня Высших
Сфер, и...этого тебе достаточно, не так ли? Тереза кивнула.
Что-то настойчиво шевелилось у нее в голове, какая-то
недодуманная мысль, которую она никак не могла поймать за
хвост, увлеченная рассказами Мендеса. Наконец он на минуту
замолчал, и Тереза наконец вспомнила самое главное. ЦЕНА.
Чем ей придется заплатить, чтобы получить желаемое? Мендес,
еще в самом начале упоминал о `соответствующей цене`.
Осталось выяснить, что это значит.
- Пустяки, - ответил небрежно козел на ее с трепетом
заданный вопрос. - Сущие пустяки. Ты должна будешь раз в год
бывать на балу, устраиваемом у нас, в Ассиах, его
Архидемонством Таумиель Двухголовым.
- Что это значит? - настороженно переспросила Тереза.
- О, ничего такого, о чем ты, наверное, думаешь. -
Успокаивающе поднял волосатые лапы Мендес. - Никаких
кровавых клятв, обещаний поставлять ко двору Их Величеств
Тогарини невинные души, я повторяю, никаких клятв.
Достаточно обещания, высказанного вслух. В назначенный срок
тебе будет присылаться приглашение, ты должна принять его и
явиться на бал. Заметь, это БОЛЬШАЯ честь. Тысячи существ
стремятся всеми правдами и неправдами заполучить приглашение
на ЭТОТ бал. На нем бывают все, кто имеет вес в Ассиах, и
даже за его пределами. Там можно встретить всех десятерых
Архидемонов, иерархов Дьявольской Короны, их приближенных и
слуг.
- Но... почему я? - удивленно спросила Тереза. - Я же
никто, совершенно никто. Что я буду делать на этом
блистательном празднике?
- А вот тут ты ошибаешься, детка. Я уже тебе говорил, но
ты, видно, пропустила мимо ушей. Сама того не зная, ты
вытянула самый счастливый билет из всех возможных. Получив
внешность Мариты, ты получаешь ее богатство, ее положение,
то есть, ты автоматически становишься Первой Леди этого мира.
А люди такого класса получают приглашения на бал
Двухголового. Другое дело, принимают они их, или нет. Для
тебя же это будет всего лишь приятной обязанностью. Ну как,
приступаем к трансформации? - и Мендес нетерпеливо потер
лапы.
- Да. - Сказала Тереза. Давайте начнем.
- Тогда - проговорил козел, - прежде, чем начать,
небольшая формальность. Я скажу несколько слов, а ты, детка,
просто повтори их за мной. Идет?
Тереза кивнула, нервно сглотнув сухим горлом.
- Итак, начинаем! - и Мендес подмигнул Терезе,
одновременно приглашающе взмахнув рукой: - О, Величайшие
Архидемоны Сатана и Молох, и Архидемон Дьявольской Красоты,
Великий Бельфегор - Тогарини, Вас благодарю я и припадаю к
стопам Вашим, за оказанную мне милость, и принимаю
приглашение, посланное Вами для меня. Отныне и всегда я
буду, как и сейчас, принимать приглашения, посланные Вами, а
так же те, что посланы кем-нибудь из ваших слуг. Так же я
буду отныне и впредь принимать с благодарностью все те знаки
внимания, коими Вы захотите осчастливить меня. - Тереза
покорно повторила все слова, как того просил Мендес.
- А теперь, Благородная Госпожа, нижайше прошу встречать
Его Дьявольское Высочество Принца Бельфегора, сию минуту
прибудущего приветствовать Вас! - Голос Мендеса звенел от
торжественности, откуда ни возьмись на плечах его оказалась

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 138583
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 0