В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ АВТОБИОГРАФИЯ МИХАИЛА БУЛГАКОВА Назад
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ АВТОБИОГРАФИЯ МИХАИЛА БУЛГАКОВА

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Виктор Лосев

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ АВТОБИОГРАФИЯ МИХАИЛА БУЛГАКОВА



(с) 1998, В.И. Лосев. `Художественная автобиография Михаила Булгакова`.
(с) 1998, ООО `Издательство АСТ-ЛТД`, Вече. Москва.
30 Dес 2000, ОСR & sреllсhесk: Dеnis Suhаnоv аkа `sаdist`.


───────────────────────────────────────────────────────────────────────────

Почти все творчество Михаила Булгакова в какой-то степени
автобиографично. Во всяком случае, к таковым можно отнести все его романы,
значительную часть пьес, некоторые повести и рассказы. И в то же время
строго автобиографических сочинений, из которых можно было бы составить
полное жизнеописание писателя, у Булгакова нет, ибо художественный вымысел
и неистребимая фантазия художника неизменно присутствуют в его
произведениях. Поэтому при выборе сочинений, претендующих на место в
специальной `автобиографический` том, неизбежен некоторый субъективизм
составителя.
Включенные в настоящий сборник произведения писателя расположены в
строгой последовательности (за некоторыми исключениями), которая
определялась хронологией событий, описываемых в этих произведениях. Тем
самым сделана попытка представить читателю как бы последовательное
авторское художественное жизнеописание или, проще говоря, художественный
рассказ писателя о самом себе.
Открывается сборник `Записками юного врача` и `Морфием`, в которых
идет повествование о событиях, происходивших в 1916-1917 годах.
История написания этих рассказов пока изучена слабо. Существуют весьма
интересные предположения на эту тему, но они не подтверждены достаточно
точными данными. В связи с этим представляется целесообразным
последовательно изложить имеющуюся информацию по этому вопросу.
Исключительную ценность представляют воспоминания Татьяны Николаевны
Лаппа, первой жены писателя, которая находилась рядом с Булгаковым в селе
Никольском и в Вязьме в 1916 - начале 1918 гг. Она вспоминает: `Когда мы
после Никольского попали в Вязьму, Михаил начал регулярно по ночам писать.
Сначала я думала, что он пишет пространные письма к своим родным и друзьям
в Киев и Москву. Я осторожно спросила, чем он так занимается, на это он
постарался ответить уклончиво и ничего не сказал. А когда я стала
настаивать на том, чтобы он поделился со мною, Михаил ответил
приблизительно так: `Я пишу рассказ об одном враче, который болен. А так
как ты человек слишком впечатлительный, то, когда я прочту это, в твою
голову обязательно придет мысль, что в рассказе идет речь обо мне`. И
конечно же не стал знакомить с написанным, несмотря на то, что я очень
просила и обещала все там понять правильно. Название же этого рассказа
запомнила: `Зеленый змий`.
В этих воспоминаниях все вроде бы логично, за исключением названия
рассказа. Ведь речь идет казалось бы о сочинении, которое сам Булгаков
называл `Недугом`. И по времени все совпадает, поскольку к морфию Булгаков
пристрастился еще в Никольском, а в Вязьме его страдания стали почти
невыносимыми. И ночная его работа была, видимо, связана с фиксацией
наблюдений над самим собою. Поэтому-то он и страшился написанное прочитать
жене.
И все же Т.Н. Лаппа уверенно указывала на название рассказа - `Зеленый
змий`. Мы можем в связи с этим высказать лишь свое предположение: Булгаков
работал в Вязьме не только над `Недугом`, но и над другими рассказами, и в
их числе и над `Зеленым змием`. Это предположение тем более основательно,
что Н.А. Земская, сестра писателя, однажды упомянула в своих воспоминаниях,
что Булгаков еще в студенческие годы написал рассказ `Огненный змий`.
Переехав в начале 1918 года в Киев, Булгаков продолжил писательскую
работу. Об этом есть упоминания и у Т.Н. Лаппа и у Н.А. Земской. `Когда
приехали из земства, - вспоминает Татьяна Николаевна, - в городе были
немцы. Стали жить в доме Булгаковых на Андреевском спуске... Михаил все
сидел, что-то писал. За частную практику он не сразу взялся`. Как бы
продолжая эти воспоминания Надежда Афанасьевна отмечает: `В Киев в 1918
году он приехал уже венерологом. И там продолжал работу по этой
специальности - недолго. В 1919 году совершенно оставил медицину для
литературы`. Не менее важны и воспоминания об этом периоде и близкого друга
писателя А.П. Гдешинского, писавшего: `Помню, Миша рассказывал об усилиях
по открытию венерических отделений в этих местах (в Никольском. - В.Л.).
Впрочем, об этой стороне его деятельности наилучше расскажет его большая
работа, которую он зачитывал в Киеве... Этот труд, как мне кажется, касался
его деятельности в упомянутом Никольском и, как мне кажется, - не без
влияния Вересаева...`
Все эти свидетельства со всей очевидностью указывают на то, что
Булгаков, находясь в Киеве в 1918-1919 годах, систематически занимался
литературой. Более того, как показывают последние исследования, в эти годы
он довольно активно сотрудничал в киевских газетах, публикуя там свои
статьи и репортажи (к сожалению, пока отсутствуют глубокие исследования по
этой важной теме). Поэтому совершенно логичной представляется его
репортерская работа в кавказских газетах (осень 1919 - начало 1920 года),
куда он был заброшен после вступления в Добровольческую армию.
Булгаковские письма из Владикавказа содержат богатую информацию о его
писательской и репортерской работе, в том числе и киевского периода. 1
февраля 1921 года: `...работаю днями и ночами. Эх, если бы было где
печатать!.. Пишу роман, единственная за все это время продуманная вещь`. 16
февраля: `У меня в ²13 (речь идет о доме на Андреевском спуске. - В.Л.) в
письменном столе две важных для меня рукописи: `Наброски земского врача` и
`Недуг` (набросок) и целиком на машинке `Первый цвет`. Все эти три вещи для
меня очень важны... Сейчас я пишу большой роман по канве `Недуга`. Конец
февраля: `... в Киеве у меня остались кой-какие рукописи - `Первый цвет`,
`Зеленый змий`, а в особенности важный для меня черновик `Недуга`. И в
других письмах из Владикавказа упоминались `Недуг`, `Зеленый змий` и
`Первый цвет`.
Из этих писем вырисовывается ясная картина с `Недугом` и `Первым
цветом` (по названиям, конечно, а не по содержанию) и совершенно непонятна
ситуация с `Набросками земского врача` и `Зеленым змием` - самостоятельные
ли это сочинения или речь идет о двух названиях одной и той же вещи...
Переехав осенью того же года в Москву, Булгаков не бросил работу над
начатыми ранее сочинениями, хотя условий для этого не было абсолютно
никаких. В письме к матери от 17 ноября он сообщал: `По ночам урывками пишу
`Записки земского врача`. Может выйти солидная вещь. Обрабатываю `Недуг`.
Но времени, времени нет! Вот что больно для меня!` Весьма важным является
следующее дневниковое свидетельство Ю.Л. Слезкина: `По приезде своем в
Москву мы опять встретились с Булгаковым, хотя последнее время во
Владикавказе между нами пробежала черная кошка... Жил тогда Миша бедно, в
темноватой, сырой комнате большого дома на Садовой... Читал свой роман о
каком-то наркомане и повесть о докторе - что-то очень скучное и растянуто
е...` Любопытна и еще одна запись в дневнике Слезкина о владикавказском
периоде: `...во Владикавказе Булгаков поставил при моем содействии...
`Братьев Турбиных`... Действие происходит в революционные дни 1905 года, в
семье Турбиных - один из братьев был эфироманом...` Так что тема, связанная
с психологией наркомана, в течение нескольких лет разрабатывалась
Булгаковым.
И все же на этом обрывается информационная нить о работе Булгакова над
сочинениями `медицинского` цикла. Несколько лет о них фактически не было
упоминаний (вернее, пока такие сведения не найдены) и лишь в 1925 году в
печати стали появляться рассказы, подготовленные на основе имевшегося у
писателя богатейшего `земского` материала. Из тех же `запасов` родился и
`Морфий`. Некоторые исследователи полагают, что повесть `Морфий` есть не
что иное, как усеченный `Недуг`, но эти умозрительные заключения могут быть
существенно подправлены при выявлении подлинных рукописей или иных
первоисточников. Очевидно лишь одно - опубликованные `Записки земского
врача` и `Морфий` представляют собой лишь часть из того раннего рукописного
наследия писателя, которое еще не обнаружено. И именно та часть, которая
могла появиться в свет в условиях того времени.
Исключительно важное значение имеют рассказы писателя о событиях
1918-1920 годов. Важны они прежде всего потому, что содержащиеся в них
сведения зачастую являются единственными свидетельствовами о тех или иных
фактах жизни писателя. Значение этих рассказов возрастает еще и по причине
их фактографичности и документальности - они написаны на основе дневника
писателя, который он вел, видимо, систематически и много лет. Таковыми
являются и `Необыкновенные приключения доктора`, и `Записки на манжетах`, и
`Богема`.
Вместе с тем `мемуарные рассказы` свидетельствуют и о том, что
писатель представил на суд читателей лишь часть своих дневниковых записей,
которую можно было напечатать. Другая же часть так и осталась тайной за
семью печатями. Особенно это видно из текста рассказа `Необыкновенные
приключения доктора`. Булгаков тщательно скрывал свое участие в боях на
стороне Добровольческой армии, а возможно и службу, очевидно вынужденную, и
в других армиях - далеко не белого цвета. Так, до сих пор мало что удалось
выяснить из жизни писателя в Киеве в 1919 году...
Но зато сохранились дневники писателя за 1923-1924 годы, а также
отдельные дневниковые записи за 1922 и 1925 годы. Дневникам этим
действительно нет цены! В них предстает перед нами писатель-патриот России,
блестящий политический мыслитель и художник, готовый в условиях оккупации
действовать целенаправленно, смело и красиво! Именно в эти годы им написаны
бесподобные повести `Дьяволиада`, `Ханский огонь`, `Роковые яйца` и
`Собачье сердце`. Именно в эти годы он привлек к себе пристальное внимание
синедриона на Лубянке, в это же время с его `злыми` повестями ознакомился
Сталин...
В самостоятельный раздел выделены рассказы, очерки и фельетоны о
Москве и московских событиях тех лет. В них Булгаков предстает
рассказчиком, репортером, свидетелем и просто наблюдателем-сатириком.
Разумеется, `автобиографичность` их относительна, но зато несомненны
заинтересованность писателя, его искрометный талант и способность
проникнуть в суть описываемых вещей. К этой группе произведений примыкают
также рассказы Булгакова о родном Киеве и прекрасном Крыме.
Особое место в автобиографической прозе писателя занимают его повесть
`Тайному другу` и повесть-роман `Записки покойника`. В них с горечью и
юмором рассказывается о творческой и преимущественно театральной жизни
писателя. Причем повесть представляет собой как бы первую редакцию `Записок
покойника`.
Об истории повести `Тайному другу` в воспоминаниях Е.С. Булгаковой
сказано следующее: `В сентябре 1929 года, когда я отдыхала на Кавказе,
Михаил Афанасьевич написал мне, что он `готовит к приезду подарок,
достойный...` (У него была манера обрывать фразу на самом интересном
месте). Вернувшись в Москву, я получила от него таинственный подарок. Он
протянул мне тоненькую тетрадку, написанную его характерным почерком и
открытую на первой странице.
Выглядела он так: `Тайному другу...`
Елена Сергеевна была в то время едва ли ни самым близким другом
писателя, с кем он доверительно мог общаться. Напомним, что к осени 1929
года вокруг Булгакова сложилась атмосфера враждебности и безудержной
травли. Пьесы его все были сняты, средств к существованию он не имел, за
границу его не отпускали. Подводя итоги своему существованию, Булгаков
писал 28 сентября 1929 года А.М. Горькому: `Все мои пьесы запрещены, нигде
ни одной моей строки не напечатают, никакой готовой работы у меня нет, ни
копейки авторского гонорара ниоткуда не поступает, ни одно учреждение, ни
одно лицо на мои заявления не отвечает, словом - все, что написано мной за
десять лет работы в СССР, уничтожено. Остается уничтожить последнее -
самого себя`.
И удивительно, что в такой невыносимой ситуации писатель не сложил
руки, а напротив, работал как никогда энергично. Мало кто знал, что он к
тому времени имел уже почти готовый `роман о дьяволе`, в котором
ненавистные писателю гонители четко проявлялись не только в изображении
современной Булгакову действительности, но и в художественной интерпретации
важнейшего для человечества исторического периода - земной жизни Иисуса
Христа. Булгаков отвечал злобным врагам силой художественного таланта,
своими произведениями. Именно в это время он начинает писать новую пьесу
под названием `Кабала святош`, в которой кабала мольеровского времени
наделена чертами современной ему Кабалы, создающей удушающую обстановку
вокруг всего живого. Более того, власть Кабалы писатель успел спроецировать
и на будущее (комедия `Блаженство`).
Исповедь `Тайному другу` занимала в ряду творческих замыслов писателя
свое место: она дополняла автобиографическими чертами тот трагический путь
русского художника, который ему суждено было пройти в условиях господства
антинациональной черной Кабалы.
Любопытно, что писатель в том же году продолжил работу над театральным
повествованием, что видно из письма его Правительству СССР от 28 марта 1930
года: `И лично я, своими руками, бросил в печку... начало второго романа
`Театр`. Возвратиться же к своему замыслу писателю пришлось после нового
крушения - теперь уже в 1936 году.
Но до этого еще был год 1934-й. В этом году Булгаков был как никогда
близок к осуществлению своей мечты - побывать за границей и увидеть в
Париже своих братьев. Но и на этот раз в самый последний момент злой рок
сыграл свою зловещую роль - за границу его не пустили! Удар был так силен,
что писатель несколько месяцев не мог от него оправиться. Но от этого
неприятного события остался приятный `художественный след` - несколько
страничек текста под названием `Был май`. Елена Сергеевна так об этом
пишет: `Эту главку он продиктовал мне 17 мая, - она должна была быть первой
главой будущей книги путешествия. `Я не узник больше! - говорил Миша
счастливо, крепко держа меня под руку на Цветном бульваре. - Придем домой,
продиктую тебе первую главу`.
Узнав об отказе, Булгаков в сердцах разорвал написанное... Но Елена
Сергеевна сохранила эти листки и оставила в архиве писателя.
О трагическом для писателя 1936-м годе написано много и подробно.
Скажем лишь, что в этом году после запрета его трех пьес (`Мольер`,
`Александр Пушкин` и `Иван Васильевич`) Булгаков ушел из Художественого
театра, который безгранично любил, но в котором ему пришлось испытать много
страданий. Тогда-то ему и пришла в голову мысль вернуться к театральному
роману в виде, конечно, `Записок покойника`. О том, с каким настроением
приступал писатель к этим `Запискам`, лучше всего говорит письмо Булгакова
к своему другу Я.Л. Леонтьеву (до сих пор не публиковалось) от 5 октября
1936 года. Вот некоторые фрагменты из него: `В проезде Художественного
Театра загадочное молчание, правда, прерванное легким разговором с
юрисконсультом ихним о возврате пяти тысяч за `Виндзорских`. С большим
удовольствием, говорю я, - вычитатайте из авторских.
Сестренка, кума и благодетельница (речь идет об О.С. Бокшанской. -
В.Л.), распевая по телефону в ласках и нежностях, услышав о ГАБТ, рявкнула
вдруг: `Как?!?` - столь страшно, что Люся дрогнула. Из чего заключаю, что
ГАБТ им не нравится.
А впрочем, да упадут они в Лету. Туда им и дорога.
Не знаю только, падая, наделают ли каких-нибудь пакостей, или нырнут
беззвучно. Вероятно, наделают для порядку.
Сегодня у меня праздник. Ровно десять лет тому назад совершилась
премьера `Турбиных`. Десятилетний юбилей.
Сижу у чернильницы и жду, что откроется дверь и появится делегация от
Станиславского и Немировича с адресом и ценным подношением. В адресе будут
указаны все мои искалеченные и погубленные пьесы и приведен список всех
радостей, которые они, Станиславский и Немирович, мне доставили за десять
лет в Проезде Художественного Театра. Ценное же подношение будет выражено в
большой кастрюле какого-нибудь благородного металла (например, меди),
наполненной той самой кровью, которую они выпили из меня за десять лет`.
Поскольку в `Записках покойника` проходит перед читателем целая
галерея лиц, давно отошедшая в более прекрасный мир, то мы решили к тексту
`Записок` дать подробные примечания.

В.И. Лосев

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 138530
Опублик.: 17.01.02
Число обращений: 3


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``