|
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Виктор Косенков
Рассказы ПРО ЗВЕРЯ.
Снег и ветер.
И люди станут...
ВРЕМЯ МАЛЕНЬКИХ ЛЮДЕЙ.
Дальше - тишина?
Безрассудство.
Псевдобожественная трагедия, или Маленькая пьеса со странным финалом
ДЕМОН
Голос Рассудка.
ПРО ЗВЕРЯ.
- О! Вы неплохо справляетесь со своей работой.
Голос заведующего лабораторией был сух и
невыразителен. Такой голос мог быть только у заведующего
химической лабораторией. Голос как реторта. Да и весь он
сам напоминает реторту. Эдакую склянку из матового стекла.
Серые глаза, светлые волосы, прямой нос, правильные черты
лица░ Что-то всколыхнулось в памяти и опять ушло на задний
план. Какое-то слово связанное даже не с ним, а скорее с
людьми, имеющими такую внешность. Почувствовалась тупая
слабая боль в шраме на затылке.
- Да!? Я очень ценю ваше мнение герр директор.. Спасибо.
Как вы считаете░░
И слова, слова, слова░
Кого же он мне напоминает? Кого.. Я видел эти глаза
раньше. Впрочем, я каждый раз спрашиваю себя об этом. Вот
сейчас я говорю с ним, а он меня не слышит. Кивает головой,
согласен, а не слышит. Его мысли заняты чем-то другим.
Уходит. Скоро придет мой сменьщик. Маленький кривоносый
еврейчик, постоянно трущий себе запястье с какой-то нелепой
татуировкой. Какие-то цифры. Синяя татуировка. Зачем она
ему. Ни за что не сделал бы себе такую. Один раз я
спросил его об этом. Он побледнел и почему-то спросил меня
не помню ли я местечка под названием Бухенвальд. Я не
помнил. Я вообще мало чего помню. Когда пытаюсь вспомнить
то очень болит шрам на затылке и все время заходит один и
тот же человек в лабораторию. Здоровый такой ╝лаборант`.
Странно. Он всегда спрашивает только одно: ╝Все ли у вас
впорядке герр лабрант?` А я говорю : ╝Да! Все впорядке.`
Тогда он странно смотрит на меня и уходит.
Год сейчас 1944░ Как я оказался в этой лаборатории я
не помню. Как будто работал тут всю жизнь. Не помню своего
детства, юности░ Помню только общую мировую историю. И то,
что сейчас мы живем в годы высочайшего расцвета мировой
культуры и науки. Доказательством тому этот институт и эта
лаборатория. Лаборатория времени. Институт альтернативной
истории. А я здесь лаборант. Почетная работа, между
прочим. Я уважаемый человек и платят весьма солидно░
Вот только иногда, когда я смотрю в большое зеркало на
стене и вижу себя... Что-то проявляется во мне, что-то
всплывает и мое изображение, изображение не высокого
лаборанта в белом халате и с черной челкой на глаза и
маленькими усиками, изчезает, тает, растворяется. В такие
моменты ноет шов на затылке, в памяти всплывает ничего не
значащее слово, услышанное мною от одного из професоров
нашего института :`Лоботомия`░ Про что он говорил? Про
кого? Не знаю. Мне все равно. Но когда я смотрю на себя в
зеркало и пытаюсь превозмочь боль меня посещают очень
странные видения и желания. Я не говорил никому об этом.
Даже своему психоаналитику. Никому! Я вижу себя в странном
коричневом или черном мундире и испытываю не менее странное
желание, стоя на трибуне, вскинуть руку вперед и верх в
ответ на раскатистое ╝ХАЙЛЬ!`, что звучит с площади передо
мной.
Зачем?
О, вот и мой сменьщик. Он всегда говорит одно и то же:
- Добрый день, герр Адольф!
- Здравствуйте Кацман, здравствуйте░
Виктор Косенков
09/02/1998
Снег и ветер.
Снег падает на снег. Уже давно. Снег на снег. Никем не
считанная армия маленьких белых холодных снежинок. Эта армия
берет не умением, а числом. Снег спокоен и рассудителен. Снег
знает, что будет потом и что было до. Снег знает ответы на все
вопросы. Только спроси и тут же получишь целую кучу разных умных
и мудрых советов. Ведь снег знает так много. Ему не ведома
корысть, муки, любовь, ненависть. Все, что нужно снегу, это
благополучно упасть. Пролететь свой путь из большой снежной тучи
и упасть на землю. На миллионы и миллионы таких же как и он сам.
Но вот пришел ветер.
Бухш, бухш... Грязное месиво под сапогами разлетается в
стороны. Брызги летят на голенища сапог рядом идущих. Неважно.
Все сейчас неважно. Главное шаг.
Держать шаг. А по сторонам крики. Толпа. `Аааа.. Да зра...`.
`Великие...`. `Выжг...`. `... враги, будь бд...`. `Смерть!
Смер...`. Отрывки. Какая разница, что они там орут. Жалкие
мещане. Всякие невоеннообязанные, `по здоровью`, `по сем.пол.`,
по полу, наконец. Быдло.
Нет, так нельзя. Ведь это ради них я иду тут. Ногу держу.
Да, что там... Винтовку я держу ради них! Я их защита. Я их
надежда! И поэтому вперед! Смерть ублюдкам!
И руку вперед и вверх! Вы когда-нибудь умирали? Нет? Так я вам расскажу. Поверьте
Мне, я знаю, что говорю. Почему знаю? Все очень просто. Потому что
я умираю. Да, да, да. Именно в этот момент, когда вы слушаете
меня я умираю. Вот-вот. О чем это я? Ах, да... Нет, нет не надо
меня трогать. Мне больно. Я лучше полежу вот так. Подогнув ноги к
животу. Так теплее.Ничего, что на полу грязно. Мне-то что за
дело? Я тут не операцию делать собираюсь. Итак, вы хотите знать
почему? Ха-ха. Я тоже хотел бы это знать. Видимо, моя мамочка
сильно ошиблась, рожая меня на свет. Очень сильно. Не нужно было
меня рожать. Не нужно было. Впрочем, моя мамочка меня никогда не
слушала. Родился я давно. Давно отучился в школе, где меня все
время дразнили. Давно отучился в музыкальном училище. Что? На
скрипке? Да, да именно на скрипке. Я не знаю, почему такие, как я,
всегда учатся играть на скрипке. Почему не на барабане? Потом я
женился. Женился... Она лежит пролетом выше. Что? Нет, она уже
умерла. Что? Да, те же люди... Так вот. Потом, много позже,
началось все это. Сначала одних потом других. А потом нам
наклеили эти знаки на одежду. Вот так. Вам не интересно? Так я
коротко... Очень коротко. Тем более, что говорить становится
тяжело. Эта рана в животе. Посмотрите - сколько крови. Я и не
знал,что в человеке столько крови. Что? Ах, целых пять литров! Значит
время еще есть. Что я вам говорю? Все это ерунда. Их было трое.
Моя жена, она... Ее... А потом меня ударили ножом в живот. И
долго, долго пинали в рану ногами. Один пинал. А двое... Они так
и не ответили за что. Что я им сделал? Я всегда был обычным
гражданином. Всегда знал, что будет потом и что было до. И вот.
Оказывается я ошибался. Не будет никакого потом и всем наплевать
было ли что-нибудь до. Ведь когда забрали моего соседа, я не
вышел на его стук. Мы слишком плохо друг друга знали. Когда расстреляли
моего учителя, я поверил, что он задумывал заговор. Он всегда
вольно мыслил. Когда моя мама умерла от сердечного приступа на
допросе, я горько плакал, что у нее такое слабое сердце. Ведь они
не хотели ей ничего плохого. Но почему теперь я? Ведь я всегда
терпел. В школе меня дразнили, я терпел. В музыкальном училище
ломали скрипку, я терпел. На работе меня лишали премии. Я терпел.
А вот теперь я лежу на грязном холодном полу и смешиваю свою
кровь с сигаретными окурками. За что?!
Больно так. И знаете, не чувствую ног. Странно. Непривычно.
Я всю жизнь их чувствовал. Теперь знаю. Знаю про что
говорят во всяких книжках. `Не чувствуя ног!`. Вот оказывается
оно ка... Бухш, бухш... Грязное месиво под сапогами разлетается в
стороны. Брызги летят на голенища сапог рядом идущих. Неважно.
Все сейчас не важно. Главное шаг. Держать шаг. А по сторонам
крики. Толпа. `Аааа.. Да зра...`. `Великие...`. `Выжг...`. `...
враги, будь бд...`. `Смерть! Смер...`. Отрывки. Какая разница,
что они там орут. Жалкие мещане. Всякие невоеннообязанные, `по
здоровью`, `по сем.пол.`, по полу, наконец. Быдло.
Как он извивался, этот старый, грязный judеn под моими
сапогами! Всех! Всех их! Это они! Во всем, всегда, везде они!
Светло и радостно!
И руку вперед и вверх. И крик `Хайль!!!` Снег падает на снег. На миллионы и миллионы снежинок.
Ветер... Виктор Косенков
12/02/1998
И люди станут...
Когда вода всемирного потопа...
В.Высоцкий.
Было скучно. Темно. И вокруг не было ничего. Даже
пустоты. Ему было страшновато. Все случилось так давно... Как Он
тут оказался? Как все это началось?
Он долго думал над этими двумя вопросами и размышлял над
своей сущьностью. Одни мысли сменяли другие, цепляясь друг за
друга.
Прошла вечность и еще одна вечность, но это не имело
смысла, потому что времени еще тоже не было. Был только разум и
он размышлял. И понимание пришло внезапно, подобно вспышке! Он
мог создать пустоту, время, материю. Он мог создать тела, а с
ними боль, радость, унижение и величие. Он мог все! А раз так, то
: `Да будет свет!`. И время впервые в этом мире двинуло свои
колеса по дороге к вечности. Он смотрел в окно хижины. Ему были доступны окна многих
хижин. Он видел все и знал все, но сейчас Ему почему-то очень
важно было смотреть в окно именно этой хижины.
Человек что-то осторожно творил с комком теплой глины.
Крутил его в руках, мял. Потом подбросил в воздух и случилось
странное. Кусок глины повис в воздухе все больше становясь
шарообразным. Кусок, нет, теперь уже шар из глины медленно
вертелся в воздухе. Человек взял со стола свечу и поднес к шару.
Со свечи сорвался маленький огонек и завис в воздухе, рядом с
глиной Некоторое время он висел, а потом стал увеличиваться в
размерах и вскоре стал в два раза больше своего прежнего размера.
Движение становилось все более упорядоченным и стало ясно, что
глина вращается вокруг огня и вокруг своей оси одновременно.
Человек завороженно улыбался и наблюдал за этой невероятной
картиной. Потом он дунул на свои игрушки и вокруг них заплясали
мириады маленьких пылинок сверкавших, как звезды. Человек улегся
на пол тихо смеясь, а затем произнес: `И Человек равен Богу.`
А в это время другой человек рассказывал засыпающим
детям сказку:
` И поставил Бог в безкрайнее море большую черепаху. И
попробывал возложить на нее Землю. Но Земля была такой тяжелой и
большой, что черепаха начала тонуть. Тогда Бог снял Землю и
подложил под черепаху четырех огромных китов. Под каждую лапу по
киту. Потом на панцирь черепахи были помещены три слона, которые
подняв хоботы к верху поддерживают на своих спинах Землю. Земля
была сделана Богом плоской, чтобы моря и реки не сливались с нее,
а люди не падали в бескрайнее море, где плавают четыре кита. Небо
же, Бог... `. Человек замолчал, заметив, что дети уже спят. Он
отошел от кроватки и тут окно распахнулось. В комнату влилось
сияние, затмившее все до сего момента виденное человком... Он
упал ниц, а когда очнулся то помнил только одно. Голос. Этот
голос наполнял его душу трепетом смешанным с темными
предчувствиями. Голос говорил одно : `Строй ковчег, Ной. Строй
ковчег.` Виктор Косенков
13/02/1998
ВРЕМЯ МАЛЕНЬКИХ ЛЮДЕЙ.
`... всей яростью закованных в цепи,
всей ненавистью забитых в колодки -
всем человеческим...`
Г.Л.Олди 7.00 Будильник, набирая обороты, начал бить
молоточком, раскалывая на куски темные облака,
сотканные сном. Руки, как паучьи лапы, сдирали с глаз
паутину мрака... Человек проснулся. Полуневменяемые
со сна глаза нашли на столике будильник и точно такая
же, полуневменяемая рука, отключила его. Затем человек
сел...
7.30 Горячий чай и полуостывший омлет. Нетвердая
рука разливает чай по блюдцу. В пустоте двухкомнатной
квартиры слышно, как капает вода в ванной из неплотно
закрытого крана. Где-то выше этажом громко
ссорятся... Пьяный мат.
7.45 В переполненном автобусе человек прячет глаза
от солнца за темными стеклами, брезгливо морщится,
когда сидящий чуть левее и сзади мужчина начинает
тяжко с сипением кашлять. Автобус подбрасывает на
ухабах. Иногда мотор начинает надсадно визжать...
8.00 Точно вовремя на рабочем месте. Бумаги. Цифры.
Бумаги Безупречные ноги секретарши начальника.
Безупречные, стройные. Красивые длинные икры. Она не
замужем, а начальник старый импотент и дурак.
Безупречные ноги. Не замужем...
12.00 Обед. Спокойно отошел в сторону, когда двое из
отдела сбыта пошло прошлись по секретарше. Идиоты... А
она не замужем...
17.15 Снова переполненный автобус. Давка. Люди,
обезличенные толпой до состояния стада, но каждый
преисполнен сознанием собственной значимости и
исключительности. Как сидящие в креслах и глядящие в
окно на пейзаж, который они видели ужу не сотни, а
тысячи, миллионы раз, так и стоящие рядом и
недовольные тем, что ИМ не уступили место.
17.35 Квартира встречает теплом и звуком падающей
из крана воды.
18.30 Ужин. Сигарета. Рюмочка коньяка и высокие
мысли...
22.00 Расстеленная кровать белеет во тьме комнаты. В
темных углах, кажется, притаились черные змеи.
Заведенный будильник, как страж, стоит у изголовья.
Белая кровать. Память. Память... Безупречные ноги
секретарши... .... ВРЕМЕНИ НЕ БЫЛО... ... В УГЛАХ ПРИТАИЛИСЬ ТЕНИ...
... БУДИЛЬНИК ЗАМЕР... ОДЕЯЛО БЕЛЫМ ПРИЗРАКОМ НАЛЕГЛО
НА ГРУДЬ...
.... ЗА ДВЕРЬЮ ГРОМКО, ИСТОШНО, ЗАХЛЕБЫВАЯСЬ СЛЮНОЙ,
КРОВЬЮ И БОЛЬЮ КРИЧАЛИ, ЗВАЛИ, ПРОСИЛИ... Кричала женщина. Она громко звала на помощь. Кричала о
боли, которая и без того ломилась сквозь закрытую
дверь. Кричала о крови, захлебываясь в ней же. Она
кричала о смерти! Выворачиваясь в этом крике,
выплескивая душу, громко раздирая тишину треском
ломаемых ногтей. Красивых длинных ногтей о
лакированную дверь, за которой ей мнилась помощь.
ХХХррряясссь... И чье-то густое сосредоточенно-
ритмичное сопние и глухие удары во что-то мягкое. Человек... Затих... искаженное лицо... скрюченные
руки... безвременье. Человек натянул на голову одеяло,
загородившись белой стеной от ужаса ночи. Он засунул
голову под подушку, он закрыл уши руками!!! Он сжался
в комок, чтобы его нельзя было вытащить из той
скорлупы, которую он для себя построил. ДЛЯ СЕБЯ !!!
Он поместился в ней полностью и никакими обломанными
ногтями невозможно было выцарапать его наружу! Прошел миг или час. Времени не было. Оно пропало,
потерялось где-то на просторах двухкомнатной квартиры,
оно спрятало свои шаги за бессмысленным капанием воды
в ванной...
Человек лежал, слушая тишину.. Скрюченный. Выжатый.
Тихонько он выпрямил ноги. Распрямил спину. Вытянулся
во весь рост...
Вдруг тренькнул и пошел будильник... Время, слегка
смущенно улыбаясь, сидело на преддиванном столике. Наутро он позвонил на работу и сказал, что плохо себя
чувствует.
13.09.98
Виктор Косенков
Дальше - тишина? `- Нам не выйти отсюда. Выпи выклевали нам глаза.` Гарсиа Маркес.
Объект был параноиком. Совсем тронутым на собственной безопастности.
Впрочем не без оснований. Вероятно эта кошка знала, чье мясо слопала, и
теперь явно не собиралась за это отвечать. Алекс стоял перед окном заб-
рошенной квартиры и наблюдал в крошечный цифровой бинокль за тем, как
человек готовится войти в дверь собственного дома, где располагалась его
квартира. Обстоятельно так готовится. Наблюдая это, Алекс не мог не вос-
хититься, с каким изяществом и непосредственностью производятся все не-
обходимые действия. Осмотр людей, находящихся на улице, как бы бегло,
просто-напросто оглянувшись, но очень цепко, с фотографической точ-
ностью. Слегка замешкался, что-то ища в кармане, и моментально выделил
субъектов, находящихся в опасной близости, и тех, кто может в течение
нескольких секунд начать движение и войти в опасную зону. Зону, необхо-
димую для нападения. Объект четко знал то расстояние, на котором атака
может быть уже неотражаемой. Знал и сознательно избегал такого сближения
с незнакомыми людьми. Даже на улице, в толчее, объект ухитрялся так ла-
вировать между телами, что не возникало никакой возможности сблизиться с
ним вплотную и воспользоваться каким-либо средством из арсенала Андрея.
Объект был параноиком.
Алекс еще некоторое время понаблюдал, как Объект вынимает левой рукой
электронные ключи и, вставив их не глядя, набирает код. При этом не вы-
нимая правую руку из широкого кармана плаща. Дверь распахивается...
Алекс на секунду напрягся. Момент может быть благоприятный... Видимо
Объект разделял его мнение и, аккуратно придерживая дверь левой рукой,
вошел в подъезд, держа краем глаза людей за спиной. Дверь быстро захло-
пывается, и Алекс за миг до закрытия видит, как в полутьме лестницы
вспыхивает лучик лазерного наведения на оружии Объекта. Алекс знал, что,
войдя в подъезд, Объект достает из широкого правого кармана плаща круп-
нокалиберный пистолет с лазерным наведением и разного рода примочками на
манер системы ведения цели и глушителя `Аноним`. Хороший пистолет. Алекс
знал это, потому что два дня назад валялся на лестнице дома Объекта в
якобы пьяном виде. Явление обычное и довольно распространенное в этом
районе. Алкоголики, променявшие уже некоторые свои органы, в прямом
смысле, на синтетический алкоголь, наркоманы, бродяги - все эти отбросы
громадного города - забирались периодически в подъезды для ночевки, нес-
мотря ни на какие замки и двери. Потом за ними приходили специальные от-
ряды сил правопорядка, и бродяги исчезали. Совсем. Что впрочем нисколько
не снижало количества проникновений и не остужало стремления бродяг про-
никнуть в помещение. Ночевать на улице было гораздо страшнее. Так что
найти несколько тел на лестничном пролете у стены, завернутых в грязные
тряпки и разорванный пластик, было делом обычным. Вот и Алекс лежал так
у стены... Этот трюк он повторял уже несколько раз с разными степенями
успеха. Несколько раз такой прием приводил даже к удачному завершению
задания. Однако в этот раз успехом даже не пахло. Объект вел себя на
лестнице, как хищник на охоте. И Алекс долго не смел пошевелиться, ощу-
щая на себе жгучую точку лазерного прицела и словно слыша легкое трепе-
тание в электронных потрохах устройства ведения цели... Только когда
хлопнула дверь, убийца смог встать и вдохнуть свободно. Алекс вспомнил
этот вдох, и мурашки пробежали холодными лапками по его спине. Тогда, на
лестнице, явственно пахло квази. Свежим... Именно тогда Алекс понял, что
имеет дело с параноиком. Глотать квази просто так, чтобы пройти лестни-
цу... А ведь квази это не просто наркотик, это такая штука... Даже ду-
мать об этом не хотелось. Вероятно потому, что дома у Алекса лежала не
одна ампула натуральной боевой квазы. И прибегать к ней кроме как в
очень исключительном случае ему не хотелось. Может быть, это и есть как
раз тот случай? Сюжетец - параноик-жертва и убийца-наемник охотятся друг
за другом, наглотавшись боевых наркотических смесей...
Алекс засунул бинокль в футляр и отошел к трехногому столу из голубо-
го пластика. На удивление чистый цвет покрытия резко контрастировал с
царящими вокруг цветами запустения и разрушения. Черный, коричневый, се-
рый... Грязь, отбросы, испражнения - все атрибуты заброшенного помеще-
ния. Дом, терпеливо ожидающий взрывников. На столе аккуратно лежали до-
кументы и маленький компьютер с голографическим интерфейсом. Алекс ввел
первую карточку. Над поверхностью монитора мелькнуло световое пятно и
возникло голографическое изображение лица клиента. Не молодой, но и не
старый мужчина. Лет так сорока. Чуть раскосые темные глаза. Память о
японской оккупации. Не генетическое, конечно, наверняка операция. Тогда
многие делали пластические операции такого плана. Чуть желтили кожу,
чуть зауживали разрез глаз... Волосы черные, легкие залысины. Внешность,
впрочем, Алекс помнил и так. Основные детали досье были перенесены во
вживленную частично электронную память Алекса, изображение в том числе.
Имя из памяти было специально удалено. Алекс терпеть не мог уничтожать
людей с именами. Объект он и есть Объект... Впрочем на этот раз имя ему
понадобится. И Алекс запросил имя.
Лицо сменилось изображением всего тела Объекта. Особые приметы. Общие
физические данные. Затем пошли строки психологического анализа личности.
Склонности, привычки. Досье было полным. Очень полным, но, к сожалению,
не отражало сути. Ни одна строчка в досье не указывала на то, что Объект
помешан на собственной безопасности и готов глотать квази только для то-
го, чтобы подняться по лестнице. Алекс сделал приблизительный подсчет.
Получилось, что только на его памяти Объект глотает квазу уже около двух
недель. Ежедневно. Что там медицина говорит о побочных явлениях? Похоже
пришла пора обратиться к специалисту. И только выйдя на улицу Алекс за-
думался над тем, где и каким образом Объект ухитряется закупать такое
количество квази. Штуки дорогой и запрещенной всеми конвенциями. Эти
невзрачные голубенькие ампулки не станет продавать ни один торговец с
нормальной головой... А ненормальный? Таких не так уж и много в горо-
де...
Сколько Алекс помнил Сержанта, он всегда был таким. Словно законсер-
вировался на определенном возрасте и на одном состоянии. Сержант был ху-
дым, высоким и вечно раздраженным. Алекс однажды поймал себя на мысли,
что не может вспомнить имени сержанта. Для Алекса он всегда был просто
Сержантом.
Во время войны с югом, Сержант был приписан к медицинской части, ко-
торая обслуживала специальный отряд, в котором воевал Алекс. Штопать ра-
ны и лечить дизентерию в этой медчасти тоже умели, но основным их заня-
тием было исследовать и контролировать воздействие квази-наркотиков на
организм солдат. Неизвестно, что там Сержанту не показалось, но по окон-
чании военных действий он долго раздувал шумиху вокруг квазы, пытался
опубликовать какие-то разоблачительные материалы, избежал трех покушений
и в конце-концов осел в столице, всеми забытый и разочаровавшийся в жиз-
ни, правительстве и правде вообще. Мужик он был хороший, вечно злящийся,
но как-то необъяснимо добрый. А самым главным его достоинством было то,
что он обладал невероятным количеством знаний по медицинской части и
постоянно владел самой последней информацией по лекарствам и наркотика-
ми. Правда, эти знания не могли бы его вытащить из той ситуации, в кото-
рую он попал, когда по его следу была выпущена целая тройка наемников от
совершенно разных организций. Было неясно, в курсе ли Сержант о роли
его, Алекса, в этой истории.
- Здравия желаю, Сержант! - Алекс легко щелкнул каблуками.
- Здравия? Какое к черту здравие? Я подохну скоро, никто не заметит,
а ты тут про чтото еще говоришь... Про меня вспоминают только для... Да
нет, про что я говорю! Про меня совсем никогда не вспоминают. Вот только
ты иногда заскочишь за какойнибудь ерундой... Чего требуется-то? Только
не говори, что зашел проведать ветерана.
- Информация, как всегда, - Алекс привычно приготовился.
- Ну еще бы... Хоть бы кто-нибудь из вас, засранцев молодых, что-ни-
будь принес в благодарность! Нет, все бы вам хапать... И Сержант пошел в
другую комнату. Чем-то там щелкал, переключал что-то... Алекс ждал. Этот
ритуал повторялся каждый раз. Все как всегда. Пока Сержанта не было
Алекс выложил на стол пачку синтезированного белка и две бутылки синто-
пива. Сержант по прежнему пил это жуткое пойло, а белок ему был необхо-
дим для печени, разорванной под Джакартой. Под стол, на груду всякой
ерунды Алекс положил пакет с деньгами. Это было частью молчаливого сог-
лашения между Сержантом и Алексом. Сержант не мог принять деньги впря-
мую, но без них он бы оказался на улице. На нелегальном положении и в
его возрасте очень трудно найти работу...
- Итак, - сказал Сержант, возвращаясь в комнату и отодвигая в сторону
хлам на столе. - Чего надо? Новые комбинации, свойства м-травы или живые
точки торговли? Какая гадость тебе еще нужна?
- Да вот, решил вам напомнить старые дела. Свойства трав-мутантов мне
пока ни к чему...
- Старые дела? - Сержант насторожился, Алекс знал, что есть одно ста-
рое дело, которого Сержант не любит касаться.
- Да, Сержант, очень старые и мне, поверь, неприятно напоминать тебе
об этом, но мне надо. Очень. Сержант тихонько раскачивался в кресле.
Слегка поморщившись он сказал:
- Ну давай. Скажи это.
- Прости, Сержант, что я трево...
- Мать твою! - Алекс ощутил себя снова на плацу. Так Сержант кричал
только там. - Твою мать! Ты что, паскудник, думаешь!? А? Ты думаешь мож-
но копаться у меня в прошлом, в этом сраном прошлом и при этом еще и
вести себя так, словно ты пытаешься дать отворот шестнадцатилетней деви-
це, которая втрескалась в тебя по молодой дуре!? Если тебя интересует
все то дерьмо, из-за которого я сюда угодил, то имею смелость сказать -
это нормально! Без всяких `Извини, Сержант, что пришлось пнуть тебя са-
погом в твою старческую задницу!` Сержант переменил позу и уже спокойно
спросил:
- Что конкретно из документации по квази тебя интересует?
- Последствия. Противопоказания. Предрасположенность. Побочные эффек-
ты. Время их проявления. И возможные средства устранения этих эффектов.
- Мило. Очень мило, - Сержант встал и прошелся по комнате. - Ты тре-
буешь информацию, из-за которой я фактически сейчас с тобой и разговари-
ваю. Если бы не она, я был бы на пенсии и жил где-нибудь в Сибири. Ореш-
ки щелкал на чистом воздухе, а не дышал бы пылью. На кой черт тебе эта
документация?
- Я отвечу позже.
- Ладно. Тогда слушай, как ты знаешь, непосредственно документов я не
даю, так что запоминай, что сможешь. Квази - полное название квази-ли-
зергиновая кислота. Квази, потому что это совсем не ЛСД и действие напо-
минает только отчасти. На исходе восьмидесятых наши... То есть военные
химики смогли достичь успеха в деле синтезирования наркотических веществ
с заданными параметрами и действием на психику человека, на основе уже
известных средств. При создании квази были использованы, помимо ЛСД,
различного рода психотропные вещества и новый препарат, известный в оп-
ределенных кругах, как наскапин. Наскапин - это совершенно новое вещест-
во, побочный продукт лабораторий военно-космического комплекса. Так вот,
квази создавалось с целью дать возможность нашим солдатам увеличить ско-
рость реакции, увеличить физические параметры и добиться эффекта `шесто-
го чувства`. Ты наверное обратил внимание, что под квазой ты физически
чувствуешь, с какой стороны можно ожидать следующую атаку, ее интенсив-
ность и так далее вплоть до возможного численного состава атакующих?
Этот эффект являлся самым неустойчивым, и поэтому часто не работал. Пос-
тавленный результат был достигнут, но в процессе полевых испытаний был
выявлен еще один. Не учтенный заранее эффект. Название его очень точно
отражает действие - эффект `замедленного времени`. Анализ показал, что
увеличение скорости реакции не имеет к этому никакого отношения. Этот
эффект не имеет отношения ни к одному из исходных веществ и приписывает-
ся возможно действию наскапина. Эффект ты наверное наблюдал, следы от
пуль можно заметить в воздухе. Сержант на мгновение замер, словно прок-
ручивая что-то в памяти, а затем продолжил с военной четкостью:
- Противопоказаний нет. Предрасположенностей нет. Как бытовой нарко-
тик к применению не пригоден, абсолютно. Теперь о побочных эффектах. При
полевых испытаниях было отмечено, что у солдат, постоянно принимающих
квази, вырабатывается привыкание у препарату и он не оказывает на них
соответствующего действия. Увеличение доз приводило только к смерти ис-
пытуемых. Влияние препарата постепенно восстанавливалось через несколько
месяцев воздержания. Однако с течением времени эффект `замедленного вре-
мени` начинал играть с солдатами странные шутки. Они словно начинали
постоянно жить в этом состоянии. Точнее не совсем так... Их сознание жи-
ло в этом `замедленном времени`, а вот тело... Постоянный прием приводил
к тому, что скорость реакции снижалась до уровня ниже того, который был
у испытуемых до принятия квази, наблюдалось `усыхание` мышечной ткани, в
том числе и мышечной ткани сердца. Вырабатывался параноидальный психоз,
основанный на мании преследования. Все чаще и чаще с солдатами случались
приступы беспричинного страха, паники. На последующих стадиях организм
переставал усваивать кальций и у пациентов начинались проблемы со скеле-
том и костными тканями.
- Ты хочешь сказать, что у них ломались кости?
- Это слишком просто сказано. Их можно было переломить, словно зубо-
чистку. Когда вскрылись все эти факты, я и ряд моих коллег попытались
закрыть проект. Нам было объяснено, что правительство не заинтересовано
в этом и в проект `Квази` вложены большие деньги. Также стало известно,
что на базе этого проекта планируется еще ряд подобных проектов с ис-
пользованием, естественно, человеческого материала. Нам было предложено
продолжить исследования и заняться изучением способов по увеличению вре-
менного промежутка между началом приема квази и фактической смертью сол-
дата. Фактически это был единственный случай в моей армейской практике,
когда я нарушил присягу и воспротивился приказу. Дальнейшее ты знаешь.
Вопросы.
Алекс немного помолчал, прежде чем спросить:
- Чего можно ожидать от человека, который более двух недель, это ми-
нимум, принимает квази ежедневно.
- Через месяц это будет овощ. А еще через месяц он не сможет встать с
постели, не сломав себе ноги. Если при этом продолжать прием, то через
несколько дней его кости сами переломятся под действием собственного ве-
са. Ну если, конечно, до этого не остановится сердце. Впрочем для него
все это не будет иметь значения. Он к тому времени будет, с точки зрения
разумности, не умней пивной банки.
- А сейчас? Две - три недели.
- Он на максимуме своих способностей. На пике. Он только-только вошел
в состояние постоянного `замедленного времени`, но скорость реакции не
притупилась. Двое таких подопытных решили исход операции под Константи-
нополем. Их было всего двое при поддержке трех групп спецназа, но город
был взят.
- На Константинополь сбросили бомбу, - сказал Алекс.
- Да, - невозмутимо ответил Сержант. - Потом. Через несколько минут
после доклада об успешном завершении операции. Бомбардировщик висел в
воздухе с самого начала операции. Дотянуть до аэродрома у него не хвати-
ло топлива.
- То есть...
- То есть квази-солдат слишком ценное и секретное оружие, что бы об-
народовать его в самой середине войны.
Сержант замолчал. Алекс задумчиво тер подбородок, осторожно прислуши-
ваясь к собственному организму. Что-то было не так. Близится ломка? Воз-
можно. Алекс посмотрел на часы. Да, время идти.
- Спасибо, Сержант. Мне пора.
- Ты обещал ответить, зачем тебе это?
Алекс поморщился и ответил:
- Такой человек в городе, Сержант.
И не глядя на вытянувшееся лицо Сержанта, Алекс вышел за дверь.
Выходя их дома на пропитанный пылью воздух улицы, Алекс мысленно за-
дался вопросом : какое же звание, по-настоящему, носил Сержант. Простой
вояка не мог иметь такого доступа к ТАКОЙ информации. И с простого Сер-
жанта те двое наемников просто так бы не слезли... Ответов на риторичес-
кие вопросы Алекс не искал никогда.
Он нырнул в освещенный желтым грязным светом провал подземки и вскоре
был дома. Легкий холодок квартиры встретил его и вежливо проводил до
дверей наркотического сна. Алекс уронил использованную облатку от табле-
ток и ласково пожелал холоду спокойной ночи. Дальнейшее почему-то смаза-
лось.
Объект сидел в ресторане. В очень хорошем ресторане. И что характер-
но, сидел уже давно. Потягивая что-то из пузатого бокала и лениво прит-
рагиваясь к чему-то на тарелке. Он несколько раз небрежным жестом подзы-
вал официанта и что-то у него спрашивал. Потом так же небрежно махнув
рукой отпускал его и продолжал ждать. Для стороннего наблюдателя это был
обыкновенный человек, который тихо и самоуглубленно наслаждается жизнью
с полным на то правом. Но Алекс издали наблюдал за ним уже давно и понял
- Объект нервничал. Кого-то ждал и нервничал. В ленивых жестах чувство-
валась напряженность, сдержанная нервная дрожь. Алекс иногда, отвлекаясь
от цели, смотрел на дверь. Именно оттуда ожидался кто-то, кто заставлял
Объект нервничать. Никого. Алекс осторожно начал разворачивать кусок
пластикатовой ткани, лежащий рядом. Любимый ресторан Объекта находился в
привилегированной, или старой части города. Тут еще сохранились дома
старых, а то и старинных построек. Эти дома, основательно перестроенные
изнутри, все-таки имели еще чердаки и чердачные окна. Чистая фикция, ко-
нечно, и места на этих чердаках совсем чуть, но Алексу хватило. Главным
было то, что ресторан просматривался с этого места, как на ладони. Иде-
альное место для дистанционного разрешения проблемы. Не высший пилотаж,
конечно, но что делать?
Из-под складок пластиката показалась миниатюрная винтовка, оснащенная
оптической системой наведения с устройством ведения цели. Промахнуться
из такой винотвки было невозможно. Ну или почти невозможно. После фикса-
ции цели она самостоятельно удерживала мишень в зоне поражения. Совсем
не высший пилотаж. Алекс даже поморщился, ощутив, как удобно рукоять
легла в ладонь, но стрелять без гарантии в данном случае было бы совсем
неправильно. Уж проще было бы просто взорвать весь ресторан. Если бы
Алекс был террористом, он бы так и поступил, но Алекс террористом не
был.
Прицел словно стал продолжением глаза. Винтовка слегка изменила вес,
когда Алекс снял ее с предохранителя и активировал систему поиска цели.
Алекс легко нашел Объекта и замер, держа его в прицеле и привычно входя
в то особенное состояние перед началом операции. Ожидание, готовность в
любой момент рвануться с места в карьер и наслаждение теми минутами по-
коя, что еще остались. Клиент сидел спокойно и Алекс задействовал систе-
му ведения цели. Оптика на миг затуманилась, а затем слегка выделила
контуры Объекта тонкой красной нитью. Все. Сейчас... К столику подошел
официант, Алекс задержал палец на спусковом крючке. Объект встал, сделал
два шага в сторону, и официант оказался на линии стрельбы. Контуры
Объекта в оптике окрасились желтым. Через некотрое время к столику подо-
шел еще один человек и сел напротив Объекта. Официант отошел, а Алекс в
оптику винтовки изучал второго пришедшего. Невысокий, широкоплечий, ко-
ротко стрижен. В глаза бросалась явно военная выправка. Одет строго, но
не без лоска. О чем пошел разговор, понятно не было. Алекс только уви-
дел, как маленький сверточек перекочевал из ладони Объекта в ладонь при-
шедшего. `Хватит. Меня это не касается,` - подумал Алекс и вернулся к
Объекту.
Объект нервничал еще сильнее, чем до прихода военного. Объект озирал-
ся. Объект осматривал вокруг каждый метр. Плевать. И Алекс мягко потянул
на себя курок. Потянул и за десятую долю секунды до выстрела, когда бо-
ек, плавно скользя, уже вонзался в капсуль, Алекс увидел, как Объект по-
вернулся к нему и словно глянул в оптику винтовки. Его лицо моментально
застыло в памяти. Затем Объект дернулся, схватил за шею военного, дернул
его на себя, словно хотел поцеловать и... И прозвучал выстрел. Пуля рва-
нулась, вспарывая воздух, выбила стекло и, рассыпая вокруг себя мельчай-
шие осколки, взорвалсь в голове военного, которого Объект подставил на
свое место. Алекс снова и снова нажимал на курок, но Объект с невероят-
ной скоростью унесся вглубь ресторана и скрылся за кухонной дверью. Дыры
от пуль отмечали его следы. Прибор ведения цели не сплоховал. Просто ми-
шень двигалась чуть быстрее выпущенных пуль.
В ресторане царила паника. Военный с расплесканной головой лежал на
столе, заливая все вокруг своей кровью. Звенела сигнализация, а грязный
уличный воздух заползал в ресторан, смешиваясь с криками ужаса, запахом
крови и страха. Эта операция была провалена. Пора было позаботиться о
собственной безопасности. Но Алекс почему-то медлил, неуверенно поглажи-
вая винтовку. Он анализировал лицо Объекта за мгновение до выстрела.
Объект улыбался в прицел винтовки. Улыбался, глядя в глаза Алекса.
Дома Алекс проверил условия контракта. Довольно выгодные. Большие
деньги, точные данные. Сам заказ на убийство пришел по обычным каналам.
Алекс никогда не интересовался тем, кто его нанимает. Не имел такой
вредной привычки. Хотя при желании можно было бы узнать практически все
о нанимателе. Сидя дома, Алекс решал, стоит ли пускать в ход тонкий ме-
ханизм информационной машины. Такая акция всегда могла повлечь за собой
самые непредвиденные последствия. Однако бывали ситуации, когда выпол-
нить заказ без дополнительной информации было невозможно. Видимо сейчас
была именно такая ситуация. Условия контрактов Алекса всегда включали в
себя один пункт, он имел право отказаться от выполнения работы в любой
момент. Пришел ли этот момент? Для того, чтобы определить это, Алексу
нужна была информация. Человек, который в течение уже очень долгого вре-
мени может без всякого вреда глотать квази, может быть очень сложной ми-
шенью, а люди, которые могут снабжать его таким количеством очень доро-
гого и очень редкого наркотика, могут быть очень неприятными людьми, и
Алексу, даже при его отношении к смерти, очень не хотелось становиться у
них поперек дороги. Роль песчинки между жерновами его ну никак не удов-
летворяла.
Еще раз взвесив все за и против, он поднял трубку телефона, старого,
почти раритетного и надежного, как нож. Он нравился Алексу своей просто-
той и тем, что не давал ни видеоизображения, ни возможности прослушивать
разговоры в комнате при выключенном аппарате. Все его схемы были изуче-
ны, возможные пути для проникновения чужих ушей были отрезаны. Надежная,
простая техника, которая до сих пор способна соединять людей между со-
бой.
Звонок, слова волнами потревоженных электронов понеслись по проводам,
где-то на просторах электронных пустынь мутировали, вышли в атмосферу...
В невероятно далекой стратосфере спутник поймал волны сигнала, съел их
и, переварив, выплюнул в сторону адресата... Снова провода, снова мута-
ции.. И зашевелились шестеренки сложного и соединенного в самых неверо-
ятных местах человеческого механизма. Информаторы... Это слово у Алекса
всегда ассоциировалось со словом муравейник. Маленькие, маленькие му-
равьи бегут по его норам, каждый знает что-то одно, передает другим...
Информация обрастает словами, словно снежный ком. Теперь нужно только
ждать.
На экране монитора много маленьких точечек. Для каждой точечки не су-
ществует ничего кроме ее самой. Она светится или нет, повинуясь
собственным желаниям. Маленькая точечка думает, что самостоятельна, и
действует только руководствуясь своими настроениями и желаниями. Она со-
вершенно не имеет понятия об электрических полях, которые воздействуют
на нее, не имеет понятия о различных электронных устройствах, которые
управляют полями... Маленькая точечка счастлива, потому что не знает ни-
чего о том, как и кем управляется ее мир.
Алекс смотрел на пустой экран и думал о том, как приятно быть ма-
ленькой точечкой, делать свою работу и не знать... Ничего не знать, кро-
ме того, как зажечься и как потухнуть. Замечательно! Есть только одна
проблема, если ты не маленькая точечка, то уже никогда ею не станешь.
Информация, которую Алекс только что стер с этого самого экрана, была
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Док. 134851
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 0
|
