В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
РОДИЛСЯ Назад
РОДИЛСЯ

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Владимир Фирсов
Срубить крест


ОСR Замятин Виталий

Владимир Николаевич Фарсов родился в 1925 году в Калуге. Во время войны
работал слесарем на авиационном заводе в Москве. Окончил Московский
полиграфический институт, работает в издательстве `Мир`. В печати выступает
с 1954 года, первый фантастический рассказ опубликовал в 1966 году в
`Искателе`, Повести и рассказы В. Фирсова печатались в сборниках `Мир
приключений`, `Фантастика`, `НФ`, переводились на иностранное языки.

В нашем журнале выступает впервые. Повесть `Срубить Крест` публикуется в
журнальном варианте.

- Это все происходило так давно, что даже в книгах - самых древних, самых
мудрых - не найти упоминанья о событьях той поры. Каждый день над миром
солнце поднималось величаво, освещая горы, реки и зеленые леса. Но не вился
дым уютный над жилищем человека, не вставал с рассветом пахарь иль веселый
дровосек. Не шумели на запрудах мельниц быстрые колеса, наковальни звон
ритмичный тишины не нарушал. В постоянном страхе жили люди в те лихие годы.
Смерть бродила между ними, поражая всех подряд. И не знал никто спасенья от
ужасной этой гостьи - ни младенец, ни мужчина, ни старик седобородый. Все
равны пред нею были, и она, не разбирая, всех без промаха разила, собирать
не уставая жатву жуткую свою.

И тогда взмолились люди, и услышало их небо, и сошли на землю боги жизни,
смерти и любви. В неземном своем обличьи, окруженные сияньем, по ступеням
туч небесных вниз сошли они чредой. Ниц просители упали, глаз своих поднять
не смея на посланников небес. И людей спросили боги - чем они так
недовольны, почему они стонают, что за горе их гнетет! Были ласковы их
взоры, речи их полны участья. Но не смели слова молвить распростертые в
пыли. И вторично вопросили трое жителей небесных, и сквозило нетерпенье в
их сверкающих очах. Приподнялся вождь отважный, убеленный сединою, только
слова недовольства вслух сказать он не посмел. В третий раз спросили боги -
гневом очи их пылали, всколыхнулось шумно море, грозно дрогнула земля. И
тогда старик решился, крепко на ноги поднялся и в лицо бессмертным бросил
дерзновенные слова. Говорил он, что устали люди ждать всечасно смерти, что
хотят они без страха жить положенный им срок. Долгий срок или короткий -
это пусть решают боги, лишь бы был всегда единым жизни путь для всех людей.

Услыхав такую просьбу, топнул в ярости бог смерти - раскололась в этом
месте потрясенная земля. А бог жизни улыбнулся - от одной его улыбки
зацвели на мертвых скалах небывалые цветы. Бог любви вздохнул глубоко и
сказал: `Старик, поведай, для чего ты это просишь! Ты на свете жил немало -
больше, чем любой из вас. Если сделать, как желаешь, жизнь твоя прервется
сразу. Не оставить ли, как было, до скончания веков!` `Нет! - сказал старик
бесстрашно. - Не себе прошу я жизни. Я люблю народ мой добрый - так люблю,
как ты учил. Пусть живут без страха люди, пусть не бродит смерть меж ними -
я за это, не колеблясь, десять жизней бы отдал!` И едва он это молвил, как
глаза его закрылись, и к ногам богов бессмертных бездыханным он упал. `Быть
по-вашему, о люди!` - прозвучало над землею, и ушли на небо боги по
ступеням облаков.

С той поры века минули. Разрослось людское племя. Страха гибели не зная,
люди счастливо живут. Всем срок жизни дан единый, и, богов благословляя...

Черновой набросок древней легенды, найденный в архиве Черного Совета. (На
черновике собственноручная пометка Рюделя: `Указать автору на
недопустимость прославления иной религии, кроме религии Креста`.)

Часть 1. ИГРА

Глава 1. Как рыцарь Черной Башни сразился с рыцарем Леопарда

Вдалеке запели трубы герольдов, возвещая начало поединка. Не глядя, я
протянул руку, взял копье, поданное оруженосцем, и тронул Баязета. Тот
боком-боком пошел в ворота, фыркая и помахивая бронированной головой. На
противоположной стороне ристалища уже гарцевал мой противник, смеясь и
выкрикивая что-то возбужденной толпе зрителей. Но вот он заметил меня,
уставил копье и пришпорил коня. Я тоже опустил копье и помчался навстречу.

Мы сошлись в самом центре ристалища - точно на красной разделительной
полосе. Публика взвыла от восторга. Первая схватка - это просто разведка,
даже разминка. Рыцари скачут с поднятыми забралами, угрожая копьями лишь
для пущего эффекте. Задача первой схватки - выявить скоростные данные
противника, его внимание и глазомер. А поскольку считается почетным
схватиться с соперником на его половине ристалища, каждый из бойцов
пришпоривает коня вовсю.

Круто завернув лошадей и подняв копья над головой, мы вернулись к своим
воротам, чтобы приготовиться ко второй схватке. Я опустил забрало, сменил
копье на меч и снова выехал на поле.

Мой супостат уже гарцевал у трибун, размахивая мечом над головой. Под ноги
коню из публики летели цветы. Подул свежий ветер, и его знамя с алым
леопардом, распластавшимся на голубом шелке, развернулось в мою сторону. Я
сделал в уме поправку на встречный ветер, который снизит стремительность
моей атаки, и приготовился. В горле пересохло, а ладонь в бронированной
перчатке, сжимавшая рукоять меча, стала влажной.

Мой противник все гарцевал перед публикой у своих ворот. По жребию право
атаки досталось ему, и он спокойно разминался, не давая застояться лошади,
а я вынужден был торчать под июньским солнцем в своей черной броне.
Конечно, мне никто не мешал последовать его примеру, но здесь-то и таилась
опасность. Стоит на мгновенье повернуться к сопернику боком, и он кинется
вперед, выигрывая драгоценные метры. Поэтому я стоял на месте, хотя в
публике уже стали посвистывать.

Ветер опять стих, и я подумал, что столь опытный противник сейчас не станет
атаковать - попутный ветер давал ему хоть маленькое, но преимущество. Мне
нестерпимо захотелось холодного апельсинового сока, я стал шарить по
панцирю в поисках питьевой кнопки и чуть не прозевал бросок рыцаря
Леопарда.

Ах, какое это упоенье - мчаться в броне навстречу бою! Где-то за спиной
взлетают комья земли из-под копыт Баязета, голова надежно прикрыта щитом,
меч со свистом рассекает воздух. Вперед, вперед - к красной линии в центре
ристалища. Сейчас зазвенят мечи, и тысячи зрителей вскочат с кресел, и
громовой рев потрясет окрестности! Вторая схватка - это уже бой, от исхода
которого зависит, кому из рыцарей достанется Волшебное копье.

Мы снова сошлись на красной линии, вызвав взрыв восторженных криков на
трибунах, обменялись двумя-тремя безрезультатными ударами и разошлись,
чтобы развернуть лошадей. Но теперь я знал, что выиграю схватку, в мыслях
уже видел алый плюмаж моего противника на траве, под копытами
рассвирепевших лошадей.

За несколько секунд схватки я понял, что лошадь рыцаря Леопарда не так
хороша, как это показалось мне сначала, и заметно уступает Баязету. Кроме
того, я был обоеручный боец и только из-за строжайших правил рыцарского
кодекса не рубился двумя мечами сразу. Пока мы разворачивали лошадей, я
успел переложить меч в левую руку и вдобавок сманеврировал так, чтобы
солнце оказалось у меня за спиной. И при второй сшибке мы съехались,
неожиданно для соперника, не левым, а правым боком, и мой щит оказался
против его меча, а его щит бесполезно болтался с другой от меня стороны.
Рыцарь все понял. Он извернулся, в седле, насколько позволяла тяжелая
броня, и отразил мечом мой удар - из клинков вырубились искры, над
мгновенно затихшей толпой проплыл короткий звон стали. Но Баязет уже
оказался за его спиной, и напрасно рыцарь Леопарда старался развернуть свою
лошадь - мой злой и кусачий Баязет был быстрее. Участившийся звон мечей
дробью летел над ристалищем - рыцарь Леопарда пока защищался успешно, но я
все объезжал его сзади, и ему не хватало доли секунды, чтобы повернуться ко
мне левым боком. Выйти из боя он не мог, потому что наши лошади устроили
круговерть - ржали, визжали, и Баязет уже кусал в ярости лошадь противника,
- а тем временем я сантиметр за сантиметром передвигался за спиной рыцаря
Леопарда, в ту точку, отражать удары из которой он уже не сможет. И когда я
ее достиг, мой противник сделал последнее, что ему оставалось, - прикрыл
щитом голову, чтобы успеть развернуться в седле. Но это его не спасло.
Ударом щита я отбросил его щит - на полсекунды, не больше, мне открылся
сверкающий золотом шлем. Меч свистнул, прочертив горизонтальную линию, -
это был мой любимый `полет ласточки`.

Алые перья плюмажа лежали на зеленой траве, и Баязет танцевал на них,
словно это были горячие угли, обжигавшие ему копыта, а я слушал рев
зрителей и думал о каких-то пустяках. Теперь Волшебное копье - мое...

Пронзительно и чисто запели серебряными голосами фанфары. Отлично знакомые
с ритуалом, лошади враз повернулись мордами к Арсенальной ложе и преклонили
колена. Мы сошли на землю и, ведя лошадей в поводу, приблизились к
ступеням, обтянутым синим бар-хатом. Я принял Волшебное копье из рук
Верховного Судьи, сел на Баязета и помчался к своим воротам готовиться к
третьей, решающей схватке.

Мой оруженосец и тренер Пашка Гусев выглядывал из ворот, приплясывая от
радости.

- Ну, теперь держись, Алексей, - говорил он, пока руки его привычно бегали
по броне, проверяя, закрыты-ли замки, надежно ли закреплено забрало, нет ли
упущений в моем защитном вооружении. - Это же надо, как ты его... Что
будет, Леха! - Он расправил плащ на моей спине, снял с него невидимую
пушинку, похлопал по крупу Баязета. - Ну как, готов? Включаю прицел. Щит
или шлем?

Я, наконец, вспомнил, что хочу пить, и надавил кнопку. Тут же в губы
уткнулся мундштук питьевой трубки. Апельсиновый сок почему-то казался
безвкусным, и в горле стало еще суше. Я прекрасно знал такие шуточки
нервной системы перед боем, но каждый раз этому удивлялся.

- Ставь шлем, - сказал я оруженосцу. - Драться так драться.

Павел включил индикатор копья и покрутил верньер так, чтобы перекрестье
прицела легло точно в центр шлема крохотного силуэта конного рыцаря.
Теперь, если цель будет захвачена, никакая сила в мире не сможет отвратить
удар копья в намеченную точку.

Опять запели фанфары, оповещая о начале третьей схватки. Стоявшие рядом
судьи еще раз проверили мое снаряжение и распахнули ворота, - по старинке
вручную.

- Ни пуха ни пера! - бормотнул Пашка и хлопнул Баязета по брюху. - Ну,
милай!

- К черту, - огрызнулся я и выехал на поле.

Стало необычайно тихо.

Несколько секунд ристалище напоминало цветную объемную фотографию - в такой
неподвижности застыло все. Утих даже ветер, и разноцветные стяги повисли в
знойном воздухе. Потом копье моего противника стало медленно опускаться, и
рыцарь Леопарда ринулся вперед, стараясь помешать мне прицелиться. Он
закрывал щитом голову, пока позволяла дистанция, раскачивался и наклонялся
в седле. Я тоже гнал Баязета, хотя ритуал разрешал мне оставаться на месте,
- я хотел не только выиграть, но выиграть красиво, а для этого следовало
сойтись с противником на красной черте. Галоп у Баязета был очень ровный,
идеальный для прицеливания, но рыцарь Леопарда все сидел за щитом, почти не
выглядывая, и копье никак не выходило на режим захвата. Он, конечно,
все-таки выглянет, если не хочет промчаться мимо меня впустую. В этом была
вся тонкость игры. Он ведь не знал, как я поставил прицел. Я вполне мог
бить в щит, и тогда оказалось бы, что он напрасно лишил себя возможности
прицельного удара и сам отдал мне победу, - больше трех-четырех ударов, в
щит не выдерживает никакой боец. Правда, у моего противника Волшебный щит,
который не только перехватывает все до единого удары, но и автоматически
создает наилучший угол встречи с копьем. Так что в оружии мы равны и спор
за победу ведем в равных условиях, а победит наиболее сильный, стойкий и
тренированный.

Наши лошади мчались стремительно, расстояние между нами все уменьшалось, и
где-то внутри у меня словно прокатилось что-то холодное, потому что копье
до сих пор не захватило цель. Но тут рыцарь Леопарда выглянул из-за щита, я
прочертил концом копья невидимую спираль и услышал, как запел зуммер
прицела. Копье словно напряглось в моих руках. Теперь я почти не держал его
- оно свободно лежало в кулаке, как в шарнире, и лишь слегка колебалось в
такт движеньям Баязета. Я знал, что в последнюю секунду мой противник
включит Волшебный щит, который примет удар копья, и был готов к этому.
Защищая хозяина, щит закроет его голову, и тому придется бить вслепую, и
неизвестно еще, попадет он или нет.

Он попал. Я умею отбивать щитом удары любой силы - и все же с трудом
удержался на коне. Сотрясение было так велико, что окончательно я пришел в
себя лишь после того, как завернул Баязета. Я тоже ударил сильно - это
чувствовалось по тяжести в правой руке, гудевшей от удара, - но все же не
так, как мне хотелось. Однако я был доволен. Теперь рыцарь Леопарда знает,
что я целю ему а голову, и будет все время сидеть за щитом, чтобы помешать
мне прицеливаться.

Он так и сделал. Во время второй атаки мое копье не сумело захватить цель,
зато и он не смог прицелиться. Его копье лишь скользнуло по моему щиту, а
мой удар чувствительно потряс его. И хотя Волшебный щит сделал все как надо
- принял удар в самую середину, рассчитал выгоднейший угол встречи и
развернулся на этот угол, - мой противник понял, что пассивной защитой бой
но выиграешь. Поэтому в третьей атаке он почти не прятался и сумел нанести
страшный удар. Впечатление было такое, словно мне по голове ударили
кузнечным молотом. На какие-то секунды я потерял сознание. Потом все же
открыл глаза, перед которыми плавали бесчисленные белые мухи, и совсем
рядом, за прозрачной броней забрала, увидел траву, только она была
почему-то не зеленой, а черной. В голове звенело и гудело. Почему трава,
почему черная трава, подумал я с трудом и попытался упереться в землю
руками. Но руки куда-то провалились, не встретив опоры, и тогда я понял,
что это вовсе не трава, а грива Баязета, что я по-прежнему в седле и,
значит, бой не кончен. Секундой позже я понял, что ошибся, - в руках у меня
не было ни копья, ни щита, я был обезоружен и, следовательно, побежден.

Публика на трибунах неистовствовала, - рев толпы постепенно дошел до моего
сознания. Баязет стоял напротив наших ворот, они были распахнуты, а оттуда
спешил ко мне Пашка Гусев, махал руками и что-то орал, а за ним бежал
доктор с чемоданчиком и еще какие-то люди.

- Да не нужен мне врач, - пробормотал я, словно кто-то мог меня услышать, и
повернул Баязета, чтобы поздравить противника. Но поздравлять было некого -
рыцарь Леопарда сидел на траве, рядом с воткнувшимся в землю копьем,
которое еще раскачивалось, и какими-то очень неуверенными движениями
пытался открыть забрало. Неподалеку трусила его лошадь, а из
противоположных ворот тоже бежал человек с чемоданчиком.

Глава 2. Секретное письмо

- Нет, ты положительно сумасшедший! - уверял меня Гусев. - Тебе дают в руки
самую современную технику, а ты пользуешься ею, как дубиной!

Мой тренер, конечно, мог теперь волноваться сколько угодно. Он только
сейчас узнал, что в последней атаке я выключил копье и бил просто по
корпусу, чтобы поставить Волшебный щит в самое неэффективное для защиты
положение.

- А по-моему, Алексей прав, - возразила Тина. - Рыцарский бой должен быть
честным, без всякой автоматики. Если у одного копье, то и у другого тоже, а
не самонаводящийся кибернетический агрегат.

- Практически силы бойцов равны, - сказал я. - Щит прекрасно закрывает от
любого удара.

- То-то твой противник летел сегодня вверх тормашками вместе со своим
Волшебным щитом, - настаивала Тина.

- Так я же выключил копье! Так что у рыцаря Леопарда были все преимущества
- он мог попасть куда угодно, а я - только в его щит.

- Очередная глупость - этот щит, - рассердилась Тина. - Вот и поделом ему.
Надо надеяться на себя, а не на автоматику. Следует потребовать, чтобы
Олимпийский комитет запретил эти дурацкие выдумки.

Кожа у Тины была смуглая, глаза огромные. Я вдруг заметил, что,
рассердившись, она удивительно хорошеет. Странно, сколько времени работаем
вместе, а я только недавно понял, что она прехорошенькая девушка. Я вдруг
позавидовал рыжему вихрастому Гусеву, который сидит с ней рядом,
разглагольствует о пользе автоматического оружия, а сам держит ее за руку.
Нет, уже не держит - отпустил. Опять взял... Ах, дьявол, да какое мне дело,
жмет он ручку моей аспирантке или нет!

Я повернулся к бабушке, которая только что внесла ароматный пирог
собственного изготовления, и потребовал:

- Бабуся, садись! Дай нам самим похозяйничать!

Моей бабушке недавно исполнилось восемьдесят пет, она была доктором
технических наук и магистром Кулинарной академии. Она изобретала всяческие
вкусные блюда для домашних автокухонь и очень любила ругать эти блюда,
потому что признавала лишь пищу, приготовленную собственными руками.

Своих родителей я почти не помнил - мне было семь лот, когда они погибли
при испытании системы внепространственной связи. Вошли в передающую
ВП-кабину, а в приемной не появились... С тех пор бабушка заменила мне отца
и мать - сама поила и кормила меня, сама выбирала мне одежду, помогала
разбираться в школьных задачах, считая, что она делает это лучше, чем
обучающие машины. Все эти годы мы жили вместе, и я так привык к ее уютной
квартире, что не менял жилища и в шумные студенческие годы, и даже теперь,
когда стал профессором и всемирно известным спортсменом.

Кроме кулинарных обязанностей, у бабушки была масса других занятий. Ее
постоянно привлекали к работе в многочисленных комиссиях и советах. За
последние годы она инспектировала Службу погоды, работала в Экологическом
совете, в комиссии по правонарушениям - увы, иногда случалось и такое.
Однажды она исчезла на полгода - улетела куда-то на край Галактики, где на
недавно заселенной планете вдруг вспыхнула гражданская война... О том, что
она там делала, бабушка рассказывать не любила. `Люди во все века хотели
как можно больше хлеба и зрелищ, - сказала она в ответ на мои расспросы. -
Они там увлеклись зрелищами, а про то, что людям нужен хлеб, позабыли`. -
`А ты?` - `Я обеспечила их хлебом - на самое первое время. Дальше они
должны управиться сами`.

- За победу! - провозгласил Гусев, когда все расселись и бокалы были
наполнены. Мы выпили за мою победу, потом за бабушку, за диссертацию Тины и
ее отпуск в Гималаях, за то, чтобы Гусев стал тренером олимпийского
чемпиона. Потом Пашка включил экран, сунул в гнездо стержень с
видеозаписью, и я смог увидеть бой глазами зрителя. До этого момента я был,
пожалуй, единственным на планете, кто не видел, как закончился бой: я знал
только его результат.

Стоп-кадр помог рассмотреть в подробностях, как виртуозно работал Волшебным
щитом рыцарь Леопарда - включал его в самый последний миг, когда копье мое
было буквально в нескольких сантиметрах, и это позволило ему нанести мне
два прицельных удара. Второй из них мог оказаться роковым, если бы я не
упредил противника. Мой удар был беспощаден - только сейчас, глядя на
стереоэкран, я понял это. Он был рассчитан до сантиметра, и никакой трижды
волшебный щит не мог спасти рыцаря Леопарда от натиска шестисот килограммов
брони и мускулов.

- И все же - удался эксперимент или нет? - спросил Гусев. - Что мы будем
докладывать?

Я пожал плечами. Волшебное копье было опытным образцом, существовавшим пока
в единственном экземпляре, и нам с рыцарем Леопарда было поручено проверить
его в бою. Конечно, я одержал убедительную победу, но Волшебное копье было
здесь ни при чем.

- Наверно, надо продолжить испытания, - промямлил я. Меня больше
интересовало поведение Тины. Гусев прокрутил запись дважды, и каждый раз
Тина в решающий момент схватки бледнела от волнения и прижимала ладони к
щекам. Бабуся скептически поджимала губы.

- Чем бы дитя ни тешилось, - иронически заявила она. - Тоже мне, рыцари!
Копья-автоматы, щиты-автоматы, броня - из терилакса, лазером не пробьешь...

Тина немедленно поддержала бабушку.

- Рыцари в старину дрались, рискуя здоровьем и жизнью. Это были настоящие
мужчины! А вам сейчас ничто не грозит - в худшем случае, получишь несколько
синяков, да с лошади шлепнешься. А смог бы современный рыцарь выйти на бой,
скажем, с Ричардом Львиное Сердце и победить его? И не в терилаксовой
броне, а в старинной стальной? И с деревянным копьем?

- Уверен, что Алексей победил бы, - тотчас вскочил Пашка. Тина ему,
безусловно, нравилась, но вынести нападки на любимый спорт он не мог даже
от нее. - Современные методы тренировки, достижения физиологии, психологии,
спортивной медицины, умелое чередование силовых и скоростных нагрузок дают
нам неоспоримые преимущества!

Тина выслушала Пашкин панегирик и о чем-то задумалась. Гусев налег на пирог
- ел да похваливал. Бабушка так и таяла, слушая его слова. Она всегда
радовалась, когда нам нравилась ее стряпня, а пирог получился на славу.
Недаром она была магистром Кулинарной академии... А Тина все думала о
чем-то и сидела тихо, как воробышек. Павел сделал возле нее пируэт, но она
даже не заметила.

- Мне надо поговорить с одним знакомым, - сказала она чуть позже, словно
обдумав свою мысль. - Но я не хотела бы вам мешать.

- Пойдем в мой кабинет, - сказала бабушка. - Там тебя никто не услышит, - и
она увела девушку.

Через несколько минут та вернулась повеселевшая. Гусев тут же подскочил к
ней и стал потчевать пирогом. Я потянулся к бокалу, чтобы налить ей
трехцветный кос, но этот. нахал опередил меня. Она взяла бокал, улыбнулась
Пашке, а в мою сторону даже не посмотрела. Да и зачем ей на меня смотреть,
если я, профессор кафедры экстремальных состояний, в институте торчу у нее
перед глазами четыре дня в неделю? Я глядел, как она пьет кос, - красные,
оранжевые и синие струйки извивались в бокале, не смешиваясь и не меняя
цвета, - и Тина нравилась мне все больше и больше. Я еще раз позавидовал
Пашке, что у него такая девушка, и со вздохом повернулся к нему, чтобы
послушать, о чем он разглагольствует. А говорил он, оказывается, о том, что
скоро Тина станет кандидатом наук.

- Ты, Пашенька, слегка преувеличиваешь, - сказал я мягко. - Диссертация еще
не готова, так что раньше будущего года защиты не будет.

- Ты, Лешенька, слегка вздремнул и все прослушал, - нахально заявил Гусев.
- Под твоим руководством она может еще пять лет без толку провозиться. Я
говорю о другой диссертации.

И тут я с удивлением узнал, что у Тины готова диссертация на звание
кандидата экономических наук.

- И какова тема диссертации?

- `Пути перехода от феодализма к коммунизму`, - ответила вместо Тины
бабушка, В этом доме положительно все, кроме меня, знали об этой девушке
массу интересного. - По-моему, очень любопытная тема. Тина мне как-то
рассказывала...

- Как, как? - я не поверил своим ушам. - От феодализма к коммунизму? Это
что - самая актуальная проблема современности?

Тина пожала плечами.

- У нас в Институте первобытной экономики считают эту проблему очень
важной.

- Да где ты найдешь феодализм в двадцать седьмом веке? - чуть не закричал
я. - В созвездии Гончих Псов?

- А хотя бы и так, - снова вмешалась бабушка. - Или тебя волнуют только
твои турниры? Кстати, они пришли к нам из феодальных времен.

Эти слова меня сразу отрезвили. Я виновато посмотрел на Тину, но тут
замигал огонек над дверью - кто-то просил разрешения войти.

Вслед за бабушкой вошел высокий плотный человек, вежливо наклонил голову -
сначала в сторону Тины, потом в мою и Гусева - и поздоровался. - Я робот
номер... - гость назвал несколько цифр. - Кто из вас Алексей Северцев?

Он был одет в обычное платье, и его выдавало лишь чуть застывшее выражение
лица - впрочем, довольно приятного, - чересчур равномерные движения да еще
тембр голоса. В остальном он был совсем как человек - ростом почти не
уступал мне, но казался пошире в плечах, двигался уверенно и держался с
достоинством.

Я встал из кресла и назвался.

- Имею честь вручить лично вам строго конфиденциальное письмо. - Робот
достал из кармана модного костюма конверт и протянул его мне. - Отправитель
этого письма просит, чтобы содержание его осталось в тайне.

Я никогда еще не получал секретных писем и растерянно взял конверт, не
зная, что с ним делать. Я посмотрел на бабушку - она пожала плечами, на
Тину - та глядела в окно, на Пашку - тот сделал круглые глаза и отвернулся.

Я развернул письмо. Оно было напечатано на старинной настоящей бумаге. В
верхнем углу голубого листа красовался гербовый щит - я, рыцарь
межпланетного класса, в геральдике разбирался хорошо. Герб изображал
царскую корону, Над которой светило зеленое солнце. Я взглянул на герб
мельком, посмотрел на подпись - ее не было, - и стал читать.

Вот что было в письме.

`Рыцарю Черной Башни Алексею Северцеву.

Мне давно известно о вас как о человеке отважном, благородном и мудром.
Именно таким должен быть тот, кому смогу я доверить свою судьбу, свое
счастье, свою жизнь. Страшное положение, в котором я нахожусь, абсолютно
исключает все пути, которые мог бы предложить для моего спасения
непосвященный. Меня может спасти только один человек, и этот человек - вы.

Если мое письмо, этот вопль о спасении, затронуло вашу душу, если вы
захотите хотя бы выслушать меня - приходите. Мой посланник проводит вас. Но
торопитесь! Сегодня все еще в нашей власти. Завтра, возможно, будет
поздно`.

Я перечитал письмо три раза. Все было ясно и в то же время непонятно. Я
даже не мог догадаться, кто пишет - мужчина или женщина.

- Куда мне надо ехать? - спросил я робота.

- Мне поручено доставить вас на место, - ответил тот. - Автокиба ждет вас
внизу.

- Ты надолго? - спросил Гусев. Я посмотрел на робота.

- Вы возвратитесь, как только пожелаете. Может быть, через час или полтора.

- Тогда я пойду, - сказала Тина. - Не провожайте меня.

Она попрощалась со мной и Пашкой, чмокнула бабусю и вышла.

- Я сейчас спущусь, - сказал я роботу. - Подождите меня внизу.

- Пожалуй, я тоже пойду, - вздохнул Гусев. - Пока. Утром поговорим.

- Как ты думаешь, бабуся, он ей очень нравится? - спросил я неожиданно для
самого себя и смутился.

- Он - ей? - переспросила бабуся. - Знаешь, Лешенька, мне почему-то
кажется, что он ей совсем не нравится...

Глава 3. Принцесса Изумрудной звезды не хочет замуж

Выйдя из лифта, я остановился на тротуаре, ища глазами своего провожатого.
Но кроме мальчишки, который ел вишни из большого пакета, никого не было
видно. Он, видимо, стоял тут давно - выплевывал косточки прямо на тротуар,
и у его ног на голубом резинобетоне их валялось изрядное количество. Рядом
суетился жукоглазый уборщик, стараясь собрать мусор, а мальчишка с видимым
удовольствием отпихивал его ногой. Бедняга автомат отпрыгивал, потом,
обиженно повертев усами, подбирался к нахалу с другой стороны, но опять
получал пинок.

Тут возле тротуара остановился автокиб, и таинственный робот-посланник
пригласил меня сесть.

- Мальчик, не мешай автомату, - сказал я строго. Мальчишка громко
рассмеялся и стрельнул в меня косточкой,

- А зачем этот дурак хотел утащить мои вишни, - сказал он. - Я только
положил, а он выскочил и цоп их... Пускай теперь помучается.

- Ну, ну, - пробормотал я. - А живот у тебя не заболит?

Наверно, такая же мысль уже приходила шалопаю в голову. Отъезжая, я увидел,
как он высыпал весь пакет прямо на неповинного мусорщика и отправился
восвояси.

Мы ехали минут двадцать. Иногда я замечал, что направление движения
меняется. Очевидно, мы кружили по транспортным туннелям, запутывая след.

Автокиб остановился у подъезда обычного дома, каких в любом городишке
наберется сотня. Мы вошли внутрь и поднялись на лифте. Робот распахнул
передо мной дверь, и мы очутились в большом холле.

Я огляделся. Стены холла были украшены вьющейся зеленью. Левая - прозрачная
и явно раздвижная - стена отделяла комнату от глубокой лоджии. В правой
стене виднелся камин, возле него стояли кресла, а на полу валялась медвежья
шкура, скорее всего синтетическая. В дальнем углу стоял цветорояль. Все
было как обычно, обстановка ничем не выдавала вкусов хозяина или рода его
занятий, и если бы не картина на стене, противоположной входу, я мог бы
принять это помещение за не очень уютный вестибюль гостиницы.

Уже первый взгляд на картину заставил меня внутренне вздрогнуть, и я
торопливо сделал несколько шагов, чтобы рассмотреть ее вблизи, потому что
на ней была изображена девушка, с которой я расстался всего полчаса назад.

Картина висела в центре стены, и больше ничего на этой стене не было.
Изумительной красоты девушке с царской короной на голове полными слез
глазами смотрела куда-то вдаль, бессильно уронив руки на каменное надгробье
с изображением такой же короны. А за ее спиной возвышались две зловещие
фигуры - два конных рыцаря в старинных черных латах, какие существовали на
нашей планете, наверно, больше тысячи лет назад, - и копья их, опущенные к
земле, почти упирались девушке в спину, а лица были жестоки, - такими не
бывают, не должны быть лица разумных существ. Я уже разглядел, что
изображенная на картине девушка - не Тина, но сходство было очень велико, и
я все смотрел на картину, не понимая, что все это должно означать и почему
у рыцарей на картине беспощадные глаза убийц. За спиной девушки
простиралась зеленая равнина, залитая светом зеленого солнца, а на дневном
небе отчего-то горели редкие яркие звезды. Частично по этому, а еще больше
по вооружению рыцарей я понял, что картина написана не на Земле - мне было
достаточно беглого взгляда, чтобы заметить многочисленные отличия в
конструкции кирас, шлемов, поножей, наплечников - от существующих или
существовавших когда-то. Я увидел, что на поясе одного из рыцарей, наиболее
свирепого и мрачного, висит мизерикорд - трехгранный кинжал-игла,
единственное назначение которого - закалывать сквозь броню поверженного
противника, и это сразу убедило меня в том, что рыцари на картине не имеют
ничего общего с веселыми, дружелюбными спортсменами ста сорока трех планет,
на которых живут люди, увлекающиеся благородным конным боем.

- Здравствуйте, Алексей Северцев, - раздалось у меня за спиной, Я
стремительно повернулся. Передо мной стояла девушка, изображенная на
картине, и в первый момент я был готов поклясться, что это Тина.

- Здравствуйте, - пробормотал я.

Картина настроила меня отнюдь не на благодушный лад - я не люблю, когда
люди носят с собой оружие не для спорта, а для убийства, - но девушка была
так похожа на Тину и так хороша, что мысли мои спутались.

- Я видела ваш бой. Поздравляю. Это было великолепно, - сказала девушка. -
Я долго колебалась, к кому обратиться, но этот бой решил все. Вы
действительно сильнейший рыцарь на планете, и только вы сможете меня
спасти.

Она пригласила меня сесть. Я вдруг поймал себя на том, что втайне любуюсь
ею и одновременно анализирую - тембр голоса, походку, черты лица, движения
рук. Сходство с Тиной было очень велико, но я обнаружил и массу различий,
которые, впрочем, не только не портили, но, казалось, еще больше украшали
незнакомку.

- Я должна извиниться за странный способ приглашения, - она смущенно
улыбнулась. - Но вы поймете, что иначе поступить я не могла. Перед тем как
назвать свое имя, я должна попросить вас сохранить этот визит и весь наш
разговор в тайне. Я буду с вами совершенно откровенна. Возможно, от вашего
молчания зависит моя жизнь. Вы обещаете?

- Обещаю, - выдавил я и спросил, нет ли у нее сестры-близнеца. Но она
только покачала головой.

- У меня на всей планете нет ни близких, ни родственников. Я ведь не
землянка. Я принцесса Изумрудной звезды - так наше солнце называется в
ваших справочниках. Мне двадцать лет, меня зовут Ганелона, я люблю одного
человека, а должна буду выйти за другого, - она показала на правого рыцаря,
который носил на поясе `кинжал милосердия`, - да, за него, кавалера Рюделя.
И если это случится, я умру!

В ее прекрасных глазах уже блестели слезы, и я понял, что дело плохо.

- А вы не выходите, - посоветовал я, пытаясь обратить все в шутку. -
Выходите за своего любимого. Или он вас не любит?

- Не смейтесь, пожалуйста, - тихо сказала она. - Это очень серьезно. Я вам
сейчас все объясню.

Вот что она рассказала.

Их немноголюдная планета, которую у нас по имени звезды называют
Изумрудной, очень похожа на Землю. На ней имеется единственный материк и
всего одно государство, управляемое королем, власть которого передается по
наследству. На Изумрудной женщин почему-то гораздо меньше, чем мужчин,
поэтому замужество - святой долг, высшая гражданская обязанность для каждой
женщины. Многовековые традиции не делают исключений ни для кого, в том
числе и для королевских дочерей. А их у недавно умершего монарха, отца
Ганелоны, было три. По законам Изумрудной власть перешла к Ганелоне, но
только до замужества - едва принцесса выйдет замуж, полновластным
повелителем станет ее супруг. Увы, принцессы не вольны выбирать себе мужа -
их, как драгоценный приз, разыгрывают между собой наиболее достойные
претенденты, разыгрывают (я был попросту потрясен, когда услышал это) в
конном рыцарском бою, и награда достается тому, кто выбьет из седла
остальных претендентов.

- А я не хочу за него замуж, - говорила Ганелона, ломая руки. - Я люблю
другого, люблю больше жизни, а этот... этот... - она кивнула на картину. -
Это зверь, а не человек! Это палач! Убийца! Садист! Я боюсь его...

И я узнал, что кавалер Рюдель - непревзойденный боец на копьях, мечах,
топорах, который не проиграл еще ни одного поединка, который убил и
искалечил несколько десятков противников в открытом бою и, как
поговаривают, не меньшее число их устранил со своего пути другими
способами.

- Я не удивлюсь, если узнаю, что смерть моего отца - тоже дело его рук. Это
страшный человек! И он давно домогается меня. Я потому и скрылась сюда, на
Землю, чтобы спастись от него. Но он нашел меня и тут. - Ну, уж здесь-то он
не заставит вас выйти за него, - сказал я. - Оставайтесь на Земле, вызовите
своего любимого и живите на здоровье. Сдалось вам это царство - от него,
по-моему, одни неприятности.

- У нас же наследственная власть! Поэтому я обязана выйти замуж. А если я
откажусь, меня убьют, власть перейдет к средней сестре, и все начнется
сначала.

- Как это - убьют? - не поверил я. - Дикость какая-то! Разве можно взять и
убить человека? Да и как они это сделают? Мы же можем просто закрыть
ВП-станцию, и никто не сумеет попасть на Землю.

- Поздно, - прошептала она. - Они уже здесь... И она поведала мне историю
своего неудачного бегства.

- Я была первой, кто покинул планету. Отец, очевидно, понимал, что мне
грозит опасность, и отправил сюда. Но потом он умер... Или его убили. Мне
сообщил об этом художник Летур - преданный нашей семье человек. Он и
написал вот эту картину, когда я ездила на похороны отца. Потом я
вернулась, а вскоре приехал он, привез законченную картину. И вдруг исчез.
Я забеспокоилась, стала узнавать, не вернулся ли он. Но диспетчерская
ВП-связи ответила, что никто на Изумрудную не возвращался, наоборот, оттуда
приехали на Землю десять человек. И я знаю - зачем. Чтобы меня убить...

Ее голос упал почти до шепота. Я подумал, что девушка чересчур нервничает,
и постарался ее успокоить. Но тут наш разговор был прерван появлением
робота.

- Прошу меня извинить, - сказал он. - Но дело не терпит отлагательства.

Он вышел на середину комнаты, широко раскинул руки и сделал пол-оборота на
пятках. Я смотрел на него с недоумением. А он двинулся к стене, где висел
мой плащ, и стал внимательно его осматривать. Потом снял с него что-то и
приблизился к нам.

- Посмотрите, - сказал он, протягивая какой-то шарик. Я взглянул на шарик и
вспомнил.

- Да это вишневая косточка! Тот сорванец стрельнул ею в меня...

- Внутри этой косточки, - возразил робот, - находится передатчик, который
транслировал весь ваш разговор, пока я не запеленговал и не заглушил его.

- Вот видите! - прошептала девушка. - Это они! Я не успела вам сказать, что
получила письмо с требованием вернуться и сразу сменила квартиру. Но они
меня выследили!

Робот, сдавил пальцы, и косточка лопнула. Да, это был передатчик - изнутри
сразу выскочила крохотная спиральная антенна. Я оторвал ее и с омерзением
отбросил.

- Скажите, Ганелона, а у вас не принято отречение от престола или
что-нибудь в этом роде? Может быть, тогда Рюдель оставит вас в покое?

- Я уже думала об этом. Но ведь дело не только во мне. Отрекусь я - он
станет домогаться моей сестры, и результат будет тот же - он станет
королем. А это ужасно! Мне просто страшно подумать, что станет с моим
народом, если Рюдель и его шайка захватят власть.

- А у этого Рюделя много сторонников?

- Рюдель принадлежит к цвету нашего дворянства - у нас их называют
кавалерами. Но кавалеры никогда не были реальной силой. Это богатые
бездельники, которых интересуют только развлечения... Пожалуй, главная его
опора - Черный совет, о котором я, увы, ничего не знаю. Могу только
догадываться, что эта организация создана заправилами промышленного
комплекса и выполняет функции тайной полиции. А Рюдель - глава Черного
совета.

- Так ваша Изумрудная - индустриальное государство? А я подумал было, что у
вас милая феодальная монархия.

- А во главе - добрый дедушка-король? Боюсь, что ничего похожего вы не
увидите. Мне больно так говорить, но после того, как отец отправил меня
сюда, я начала подозревать, что король на нашей планете - фигура
номинальная, а истинная власть принадлежит кому-то другому. И, видимо,
настало время, когда истинный властитель решил выйти из тени. Смерть отца
открыла ему дорогу.

- Значит, нам остается...

- Да, только одно: победить Рюделя в открытом бою. И вы сумеете это
сделать!

Я взглянул на изображение кавалера Рюделя. Судя по всему, это был
прекрасный боец, который к тому же не уступал мне ни в росте, ни в весе. Но
конь у него был жидковат... Да, неплохо было бы сойтись с этим кавалером на
копьях и посмотреть, как он будет лететь из седла!

- Но если я потом откажусь от вас, все претенденты снова предъявят свои
права?

- Нашими обычаями это запрещается.

- Значит, им придется остаться в холостяках?

- Нет, они могут сражаться за моих старших сестер.

- Как старших? - переспросил я. - Разве вы - не самая старшая?

- Нет, я моложе их. У нас власть переходит к младшему из наследников.

- Ничего не понимаю... Чем это вызвано? Девушка вздохнула.

- У нас очень короткая жизнь, - тихо сказала она. - Мужчины живут сорок
ваших лет, женщины - тридцать. Чем младше правитель, тем дольше он
проживет. Я буду жить еще десять лет. А потом умру - сразу, без боли, без
мучений. У нас вс╟ так умирают.

- Но почему, почему? - чуть не закричал я. То, что она говорила, было
чудовищно. Не могут, не должны умирать люди в самом расцвете сил! Я
попросту не мог поверить, что где-то во вселенной существует такая
нелепость, подлая гримаса природы - генетики, наследственности или не знаю
чего еще.

- Так угодно Кресту... - тихо ответила девушка.

- Что? Что вы сказали? Какому Кресту? Почему - угодно?

- Я не знаю... Но наша жизнь и смерть - во власти Креста. А он всем дает
равную жизнь и равную смерть...

Глава 4. Финал Малого Спора

Утром, едва я успел спустить пятки на ковер, Гусев высветился во весь экран
и с места в карьер атаковал меня сотней вопросов - где я был, что делал,
куда хочу пойти, буду ли участвовать в Большом Споре? Я отшутился, сказав,
что меня похитили влюбленные болельщики, а к Спору давно готов.

- Так что же ты рассиживаешь? - возмущенно завопил Пашка. - Уже восемь, а
ты только-только глаза продрал! Сегодня же Спор кузнецов! И мы с Тиной
придем болеть за тебя!

Действительно, я совсем позабыл, что сегодня начинается финал Малого Спора,
который в конечном итоге определит участников Большого Спора. `Сделай сам`
- так когда-то давно называлось это увлекательное состязание, охватившее
миллионы людей. С тех пор как машины стали делать абсолютно все, что
необходимо человеку, причем в любых количествах, проблема свободного
времени стала необычайно острой. Началось это несколько сотен лет назад, и
наше поколение знает обо всем, что происходило тогда, только по книгам. Я
читал, например, что многие серьезные ученые, а также большие группы
населения выступали против дальнейшего сокращения рабочего дня, который
тогда снизился до четырех часов, а кое-кто даже ратовал за его увеличение.
Группа энтузиастов, призвавшая людей совершенствоваться в ручном труде для
изготовления кустарных и, откровенно говоря, никому не нужных вещей, долгое
время оставалась незамеченной. Но когда выставку их работ показали по
всемирной сети телевидения и миллиарды людей, у которых была масса
свободного времени, вдруг увидели великолепные часы, кувшины, кружева,

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 133133
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 1


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``