В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
РАССКАЗЫ Назад
РАССКАЗЫ

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

КОНСТАНТИН ЯКИМЕНКО
Рассказы

И С П О В Е Д Ь Б О Г А
З А М К Н У Т А Я Ц Е П Ь
Э К С П Е Р И М Е Н Т
М О Л Н И Я Н А Н О С И Т О Т В Е Т Н Ы Й У Д А Р
П Р Ы Ж О К
Л Е Г Е Н Д А О Б И С Т И Н Е
Л Е Г Е Н Д А О Р А З Н О Ц В Е Т Н Ы Х Л И Н И Я Х
З Е Р К А Л О
N.I.Со : МИССИЯ
Д О К А З А Т Е Л Ь С Т В О
К А К У Д А Р М О Л Н И И


КОНСТАНТИН ЯКИМЕНКО (Энгер, Галактический Странник)
И С П О В Е Д Ь Б О Г А

Рассказ о чувстве собственного превосходства

Посвящается тому несчастному,
который ничем не лучше меня -
ТЕБЕ, ГОСПОДИ!

* * *

`Свет!..`
`Нет, не нужно. Выключите. Пусть будет темно.`
С детства не люблю свет. Когда нужно выбирать между светом и
тьмой, я всегда предпочитаю тьму.
Смешно... Большинство людей боятся темноты. А я люблю темноту и
ненавижу солнце.
Свет всегда можно выключить. Или почти всегда. А кто может выклю-
чить Солнце?
Я не могу. А тот, кто на самом верху - может ли он это сделать?
Глупо... Там наверху никого нет. Самый верх - здесь. Потому что я
и есть самый верх. А выше меня никого нет.
Потому что я - это БОГ!!!
Что такое человеческая жизнь? Это длинный путь. Путь, ведущий по
кругу. Нет - он ведет по спирали. По кругу и чуть-чуть вверх.
Медленное, постепенное продвижение наверх...
Человек не выбирает свой путь. Когда он начинает жизнь, все уже
определено и решено за него. Ему не дано этого знать. Может быть, ему
и не стоит знать. Человек рвется вверх - а его толкают по кругу. Он
хочет подняться, он хочет двигаться туда, куда... КУДА ОН ХОЧЕТ! А его
толкают по кругу.
Что будет, если человек разорвет круг? Если он вырвется с этого
пути и двинется прямой дорогой? Дорогой, на которой не будет никаких
препятствий? Которая просто будет вести его вверх? Которая будет вести
его туда, КУДА ОН ХОЧЕТ?
Когда я первый раз услышал о такой модели человеческой жизни, я
еще не знал ответа на этот вопрос.
Теперь - знаю...

* * *

Трудно сказать, когда это проявилось впервые. Впрочем, был один
случай... Не знаю, был ли он на самом деле. Это представляется уже
чем-то вроде легенды.
Легенды о происхождении Бога.
Я не помню, как это случилось. Вернее, помню - но как историю,
рассказанную с чужих слов. А может, когда-то я слышал об этом и с чу-
жих слов... Какая разница?
Тогда я был просто маленьким мальчиком. И играл в мяч с такими же
мальчишками. Играл во дворе нашего дома, в провинциальном городке,
название которого вы вряд ли когда-нибудь слышали.
Дети примечательны тем, что они не думают о последствиях. Они еще
плохо знают, что такое жизнь. Они еще не знают, что в жизни человек
постоянно должен себя ограничивать. Иначе - будешь ограничен другими.
Иначе - жестоко пострадаешь... Дети просто делают то, что ХОТЯТ
ДЕЛАТЬ. Они себя не ограничивают. За них это приходится делать другим.
Понимание потребности в ограничениях приходит уже в более зрелом воз-
расте.
Я не был исключением. Когда я бил по мячу, я не думал, что если он
пролетит мимо ворот, то может угодить в соседское окно.
А я промахнулся мимо ворот. И окно было разбито.
Мы бросились бежать. Это рефлекс любого существа - бежать, когда
что-то угрожает или хотя бы может угрожать его безопасности.
Ответственность за свои действия - это выдумка цивилизации. Инстинкт
самосохранения же заложен природой.
Но мы не убежали. Нас остановил дворник. Остановил и вернул назад
к окну, из которого уже высунулась огромная голова соседки.
Людям нужно изливать куда-то свою негативную энергию. Она излила
ее на нас - тем более, было за что. Не скажу, какими словами она нас
называла - я не помню. Но это был поток, который невозможно остано-
вить.
Мы и не пытались его остановить. Мы молчали.
Наконец дворник остановил поток. Он спросил, кто из нас это сде-
лал.
Мы молчали. Он повторил вопрос.
Тогда один из пацанов указал на меня.
Я не держу на него зла. Ведь он действительно очень боялся. И по-
том, он сказал правду.
Вот тогда все и произошло. Вот тогда впервые проявилась эта СПО-
СОБНОСТЬ.
Она посмотрела на меня. Должно быть, у нее был уже не тот взгляд.
Не то злобное выражение лица, с каким она изливала на нас свою энер-
гию.
`Мальчик, извини, я понимаю, что тебе хочется поиграть. Но... мо-
жет, вы все-таки найдете другое место?`
Увы, я даже не представляю, что было дальше. Что делали соседка и
дворник. Что делали мы сами. Как мои товарищи отреагировали на такое
заявление. Нашли ли мы, наконец, другое место. Я НЕ ПОМНЮ!
Но иногда я представляю ее лицо в тот момент. И я совершенно точно
знаю, что она смотрела на меня СНИЗУ ВВЕРХ. Она потеряла в этот момент
то, что называется чувством собственного превосходства. Тогда я этого
не понимал. Теперь - понимаю.
Она пошла на унижение, потому что Я ТАК ХОТЕЛ.

Потом я учился в школе. Все дети учатся, и я тоже. Кто-то хорошо,
кто-то хуже.
Когда мне поставили двойку, я еще не знал, КТО Я ТАКОЙ. Я был та-
ким же как все. И получив двойку, я плакал - почти самый последний раз
в жизни.
Я плакал, когда меня никто не видел. Даже тогда я не стоял нас-
только низко, чтобы демонстрировать свою слабость перед другими.
Но когда я на следующий день пошел в школу, на моей физиономии все
еще были заметны следы от слез.
Вот тогда учительница сказала:
`Извини, я не должна была так поступать. Это была моя ошибка.
Разве такому мальчику, как ТЫ, можно ставить двойку?`
Она взяла красную ручку и исправила `2` на `4`.
Это была моя первая и последняя двойка.

Помню, мы с отцом ехали в автобусе. Знали, что нужно купить
талоны, но думали: авось пронесет?..
Так в жизни поступают многие люди. Знают: чего-то делать нельзя.
Надо делать что-то другое. Но думают: авось пронесет?..
Не пронесло...
`Ваши билетики, пожалуйста.`
`Хм-м, извините...`
`Нет билетов?`
`Да, то есть нет...`
`Тогда платите штраф.`
`Штраф? Сейчас, одну минуточку...`
`А почему мы должны платить штраф?` - это спросил я.
Контролер покосился на меня.
`Этот мальчик - ваш сын?`
`Да, разумеется.`
`О, извините пожалуйста!..` - он начал рыться в своей сумке. Потом
вытащил оттуда бумажку и что-то на ней написал.
`Если кто-то станет придираться - покажите ему вот это.`
`Пардон, а как же штраф?`
`Забудьте`,- и контролер исчез в толпе пассажиров.
Теперь отец посмотрел на меня.
`Ты что, с ним знаком?`
`Нет, в первый раз вижу.`
`Тогда в чем же дело?`
Я состроил удивленную рожу.
Тогда я действительно ничего не понимал...

Дома моя жизнь протекала спокойно. Я был не один в семье - у меня
была сестра, младше меня на год.
Но все поступки родителей говорили о том, что они больше любят ме-
ня, чем ее.
Сестренка никогда не жаловалась на это. Она слушалась меня во
всем. Она никогда со мной не спорила. Всегда признавала мою правоту.
Потому что я был ее старший брат. И еще -
Потому что это был Я!
Я мог попросить родителей о чем угодно. Они никогда мне ни в чем
не отказывали. Они делали для меня все - только потому, что Я ТАК ХО-
ТЕЛ.
Одним вечером что-то стукнуло мне в голову, и я захотел собаку. Не
знаю, почему. Дети часто не могут объяснить свои поступки.
Мой отец терпеть не мог собак...
На следующий день она у меня была - большая собака породы колли. Я
чувствовал себя довольным. Потому что получил то, что хотел.
Потому что удовлетворил свое ЧУВСТВО СОБСТВЕННОГО ПРЕВОСХОДСТВА.
Колли прожила у нас два месяца. Потом она попала под машину, когда
перебегала дорогу, а какой-то водитель неудачно свернул.
Но тогда мне было уже все равно...

В школе я всегда учился хорошо...
Нет, неправда. Мало кто учился так плохо, как я.
Я имею в виду, что всегда получал хорошие оценки. Четверки и пя-
терки. Ниже - никогда.
Не знаю, что чувствовали учителя, выставляя мне такие отметки. По-
нимали ли они, что делают? Задумывались ли хоть раз, почему они это
делают?
Только теперь я знаю ответ.
Одноклассники сторонились меня. Не то чтобы они не принимали меня
в свои игры. Вовсе нет.
Впрочем, скорее наоборот - мне было с ними не интересно.
Пока они играли сами, они просто развлекались. Они веселились и
делали, ЧТО ХОТЕЛИ. Они не оглядывались по сторонам.
Но когда появлялся я, все головы поворачивались в мою сторону.
`А что ты нам предложишь на этот раз?`
`Может, ты знаешь игру поинтереснее, чем эта?`
`Кого из нас ты возьмешь с собой?`
Мне нравилось быть в центре внимания. Нравилось, когда что-то от
меня зависело - как это нравится всем детям. Но потом мне становилось
скучно.
Поэтому я стал избегать больших компаний. Я предпочитал одино-
чество. И я нисколько не страдал от этого. Мое одиночество не было вы-
нужденным - Я САМ ЭТОГО ХОТЕЛ.
Да, тогда я еще любил одиночество...

* * *

Я рос, и постепенно достиг того возраста, когда человек начинает
думать уже не только о себе, но и об окружающем его мире. И скоро я
начал понимать, что что-то вокруг меня НЕ ТАК.
Все было слишком легко. Я хотел получать хорошие оценки - и я их
получал. Я хотел, чтобы у меня были подарки от родителей - их было бо-
лее, чем достаточно.
В детстве мне казалось, что так и должно быть. Пока я не понял,
что так бывает ТОЛЬКО У МЕНЯ.
Сначала я просто приписывал это своей уникальности. Каждый ребенок
считает себя уникальным. А еще считает, что все должны относиться к
нему, как к уникальному.
`Ах ты мой единственный!`
`Ни на кого тебя не променяю.`
`В этом мире нет другого такого мальчика, как ты.`
Вы знаете, как это бывает, если еще не забыли. Но я не был
единственным. И потом -
Почему я должен быть БОЛЕЕ УНИКАЛЬНЫМ, чем все остальные?
Я не видел этому объяснения. Причина должна была быть во мне
самом. Может быть, у меня есть какой-то скрытый талант, который очеви-
ден другим, но непонятен мне самому? Может, я стану знаменитым деяте-
лем в сфере искусств, и это написано у меня на руках? Или на лице? Мо-
жет, я действительно настолько умный, я - будущий гений? Но по каким
признакам люди могут это видеть?
А может, у меня есть какая-то особая, сверхъестественная
СПОСОБНОСТЬ?
Как мне узнать правду? Я мог бы спросить кого-нибудь, но мне хоте-
лось найти ответ самому. Если я действительно такой уникальный...
Скоро представился случай испытать это на практике.

Это произошло вечером, скорее даже ночью. Все подобные случаи
обычно происходят ночью.
Я один бродил по улицам нашего городка. Мне нравилось гулять по
вечерам, когда солнце садилось и становилось темно. Солнце раздражало
меня и действовало на нервы. Темнота успокаивала и умиротворяла.
Ночью скорее можно наткнуться на подозрительного типа или не очень
дружелюбно настроенную компанию. Но меня такая перспектива не пугала.
Я не знал, что такое страх.
Это правда. С самого детства я никогда ничего не боялся.
Страх - одно из сильнейших чувств человека. Но у меня оно от-
сутствовало. Значит ли это, что философ, который так сказал, ошибался?
Или это значит другое?
То, что я - НЕ ЧЕЛОВЕК!
Наверное, теперь я смог бы ответить.
Они появились из-за угла - естественно, совершенно неожиданно.
Пятеро подростков, успевшие уже порядком выпить. Не думаю, что в более
светлое время суток они обратили бы внимание на такого человека, как
я. Нашлось бы гораздо больше субъектов, которых они смогли бы террори-
зировать.
Но улица была пустынна. Я был один. А им хотелось повеселиться.
Сначала они требовали деньги. Я говорил правду - денег у меня
действительно не было.
У меня было странное чувство. Как будто я знал, что могу
прекратить это в любой момент. И именно поэтому я ждал. Наверное, мне
было интересно, до чего они смогут дойти. Уже тогда в душе я издевался
над ними.
Откуда у меня была такая уверенность? Не оправдайся мое предполо-
жение - и мне просто пришел бы конец. Я навсегда исчез бы из этого ми-
ра.
Впрочем, я ведь сказал, что не знал, что такое страх.
Они обыскали мои карманы, и не нашли там ничего существенного.
Тогда главный потребовал снять куртку и часы.
Я сказал: `Нет`.
Потом в его руке оказался нож.
И тогда я понял, что пора кончать.
`Тебе жить надоело? Чего молчишь?`
`Нет, а вот ЭТО мне надоело. Давай сюда нож.`
Надо было видеть, как изменился его взгляд. До сих пор он был на
коне, на высоте. Он мог делать то, ЧТО ХОТЕЛ. Теперь он был повержен.
Повержен только потому, что я сказал фразу, которая не совпала с его
желаниями.
А наверху оказался я. И он смотрел на меня снизу вверх. В его
взгляде была готовность делать то, что я скажу. Сделать только потому,
что Я ТАК ХОЧУ.
Он протянул мне нож. Просто отдал его, не говоря ни слова.
В этот момент у меня было искушение. Я мог прирезать его этим но-
жом. Мог убить его. И никто из остальных ничего не сказал бы мне.
Более того. Если бы потом узнали, что я совершил убийство, никто
не стал бы обвинять меня. Не потому, что мой поступок был самозащитой.
Просто потому, что это сделал Я.
Теперь я это знаю. Тогда - еще не знал. Тогда я впервые по-насто-
ящему ощутил, что такое чувство собственного превосходства.
Именно это чувство создало человека. Люди ведь тоже животные, и
они должны заботится об удовлетворении своих жизненных инстинктов. Но
было что-то, что подняло их на более высокий уровень. Выше простых
инстинктов. Подняло и сделало хозяевами тех же животных.
Это сделало чувство собственного превосходства. То, что теперь за-
ложено в каждом человеке, но не каждый имеет возможность его
удовлетворить.
`Смотрите, какой я! Вы видите, что я умею?`
`Да разве вы так сможете?`
`Скажи, что я гений!`
`Да вам бы и в голову не пришло ничего подобного!`
`Мы тут подумали, и я решил...`
`Как вы смеете так поступать со мной! Это ведь Я...`
`Ну, я еще всем покажу, что я не просто какой-нибудь...`
Я мог им показать все, что угодно. Но мне в голову пришла довольно
простая идея. Поступить с ними так, как они поступали с другими. Как
они хотели поступить со мной.
`А ну, выкладывайте все, что лежит в ваших карманах. Сложите сюда,
передо мной.`
Они на миг переглянулись. Это выглядело странно - пять человек с
одинаково покорными взглядами. Потом стали выворачивать карманы и
складывать в кучу их содержимое.
`Оставьте только деньги. Остальное можете забрать себе.`
Так и было сделано. Все пятеро снова стояли передо мной. Даже не
шевелясь. Они ждали приказа. Наверное, думали, что...
Думали ли они вообще?
`Чего стоите? Вы свободны. Можете идти на все четыре стороны. И
больше так не делайте.`
И они ушли. Интересно, что эти подростки чувствовали, когда были
уже за углом? Какое впечатление осталось у них после того, что случи-
лось?
Не уверен, что получу когда-нибудь ответ на этот вопрос.
Через несколько дней у меня в комнате стоял новенький японский
магнитофон. Родители не спрашивали, где я взял деньги, чтобы его
купить. А у меня не было желания об этом рассказывать.
Они всегда совершенно спокойно воспринимали все, что бы я ни
делал. Так было всегда. Так и должно было быть.
Потому что это был Я.
Потому что я мог себе позволить удовлетворить чувство собственно-
го превосходства.
Я был УНИКАЛЬНЫМ.
У меня действительно проявилась эта способность.
Только я, и никто другой.

* * *

Время шло. Я по-прежнему учился в школе. Я получал свои пятерки и
четверки. У меня не было ни врагов, ни настоящих друзей. Жизнь текла
спокойно и медленно.
Я все еще сомневался...
А что, если мне просто повезло?
Может, те парни были не совсем нормальные?
Может, дело совсем не в какой-то способности? Что, если есть более
простой способ все объяснить?
Этот случай произошел стихийно. Может, такое случается только в
экстремальных ситуациях? В спокойной обстановке все было бы иначе?
Я должен был проверить. Нужно было придумать что-то особенное.
Чтобы все произошло так, как я захочу. От начала и до конца.
И я придумал.
Я достиг того возраста, в котором каждый хочет попробовать это. В
первый раз. Я не был исключением. Поэтому нет ничего удивительного,
что мой способ проверки был связан именно с этим.
СЕКС...
Любому животному присуще стремление к выживанию. Но выжить в оди-
ночку трудно. Гораздо легче, когда тебя окружает толпа тебе же подоб-
ных.
Животные одного вида не убивают друг друга...
Чтобы стало больше себе подобных, нужно размножаться. Чем больше
размножится вид, тем больше у него шансов выжить. Тем больше продолжи-
тельность жизни отдельных особей. Тем большую территорию они могут за-
нять.
Человек в этом смысле - такое же животное. Он тоже хочет жить.
Следовательно - хочет размножаться.
Неудивительно, что природа сделала совокупление приятным занятием.
Наиболее эффективными всегда бывают действия, в которых приятное сов-
мещается с полезным. А размножение просто обязано быть эффективным.
Но мне не было дела до размножения человека. Меня интересовала
только приятная сторона.
И еще - не ошибся ли я насчет своей уникальности?

Нужно было выбрать `жертву`. Я не стал ходить далеко. Можно было
найти подходящий объект в своем же классе.
Была одна девица, которая обычно ходила размалеванная, как кукла,
и любила порассуждать на сексуальные темы. Я мог бы выбрать ее. Но...
В этом случае я не получил бы достаточного подтверждения. Я не был
бы уверен - случилось это потому, что я так хотел, или просто она хо-
тела того же самого.
Нужен был другой вариант. Чтобы инициатива принадлежала только
мне.
И я нашел такой вариант.
Она была скромная и на первый взгляд особенно не примечательная.
Хотя ни в коем случае нельзя было сказать, что она некрасива. Я ведь
хотел все-таки получить удовольствие...
Воспитана она была в строгих традициях. Вроде того, что ЭТИМ можно
заниматься только тогда, когда выйдешь замуж.
Следовательно - она полностью мне подходила.
Я не стал тянуть время. Просто подошел к ней на перемене и сказал:
`Я ХОЧУ!..`
Никакой другой человек на моем месте не смог бы просто так подойти
и сказать: `Я хочу...`
Я - смог. Потому что уже знал, каким будет ответ.
И я не ошибся. Потому что ответ был - да!
Конечно, она не прямо сказала `Да`. Она ответила примерно так:
`Я понимаю, что тебе очень хочется. Но, может быть, не стоит гово-
рить об этом здесь? Если ты назовешь место и время...`
Если уж играть, то по крупному. Поэтому я предложил, чтобы все
произошло у нее дома.
`Хорошо, пусть будет так.`
В этот момент все уже было доказано. Я мог бы остановиться. Ведь я
уже не сомневался, что у меня в самом деле есть ЭТА способность.
Но я не привык останавливаться на полдороги.
Когда ее не было рядом, я рассказал обо всем одноклассникам.
Предложил даже поспорить - действительно ли она мне `даст`.
Но никто не стал со мной спорить.
`Да я и не сомневаюсь, что все выйдет по-твоему...`
Тогда я не придал этому значения.
В назначенный час я был у нее дома. Она встретила меня спокойно,
не было ни радости, ни огорчения по поводу моего прихода.
Она встретила меня, как встречают нечто неизбежное. То, что не
подвластно обыкновенному человеку.
Так встречают СМЕРТЬ...
Мне действительно хотелось. Я был нетерпелив и предложил перейти
сразу к делу.
Она не возражала. Она и не могла возражать.
Я не буду рассказывать, как это было. Вы сами знаете, как это бы-
вает. А если не знаете, то лучше один раз сделать, чем сто раз прочи-
тать.
Я был доволен. Я удовлетворил не только свой сексуальный голод. Я
удовлетворил также чувство собственного превосходства.
Я не помню, что она сказала, когда я ушел. По крайней мере, она
меня не удерживала.
В последующие дни я не напоминал ей о том, что произошло. Она тоже
не заводила со мной разговор на эту тему.
Я рассказал об этой истории всему классу. Но они совершенно спо-
койно отнеслись к моему подвигу.
Что сказали бы они, если бы на моем месте был кто-то другой?
Впрочем, потом они стали меня избегать. Они боялись меня.
Боялись, что я найду среди них еще одну жертву.
Но меня это не волновало. Я получил доказательство. У меня есть
способность, которой нет ни у кого в мире. Ни один человек не может
спорить со мной. Ни один человек не может сказать мне `нет`. Люди де-
лают то, что я хочу, не потому, что это совпадает с их желаниями. Не
потому, что это кажется логичным.
А просто потому, что Я ТАК ХОЧУ.
Я обладал абсолютной властью. Отныне я понял это.

Эта история получила продолжение. Можно легко догадаться, какое.
Я ведь не привык думать о последствиях. И когда мы с одноклассни-
цей занимались любовью, меня совершенно не волновало, во что это
выльется для нее.
Я узнал об этом не от нее самой. Мне позвонил ее отец и сказал,
что она беременна. Он требовал, чтобы я пришел к ним домой. Пришел,
чтобы `серьезно поговорить`.
Я мог бы ответить ему еще по телефону, что я думаю по этому
поводу.
И все-таки я решил прийти. Мне хотелось видеть, как он будет гово-
рить со мной. Я хотел видеть его лицо во время разговора.
Я уже знал, ЧЕМ закончится этот разговор.
Когда я пришел, отец сам встретил меня. Он вежливо поздоровался и
провел меня в комнату.
И здесь он взорвался.
Он говорил, переходя на крик. Он говорил, что она у них единствен-
ная дочь. Что они потратили полжизни на то, чтобы вырастить и
воспитать ее. И что он не позволит таким, как я, покушаться на ее
доброе имя, на ее честь и т.п.
Какой смысл в этих словах? Ведь я УЖЕ это сделал. И потом, причем
здесь `доброе имя`?
Он говорил, что в его время никто не позволял себе ничего подобно-
го.
Это было неправдой. Может быть, он сам и не позволял, но то его
личные проблемы. Он просто обыкновенный человек, и его чувство
собственного превосходства занижено. Ведь люди вынуждены себя ограни-
чивать, чтобы выжить в этом мире.
Наконец он подошел к тому, что и собирался мне сказать. Что если
во мне осталась хоть капля порядочности, то я должен на ней жениться.
Плюс еще материально компенсировать им моральный ущерб.
Он махал руками перед моим лицом и требовал, чтобы я сделал это
сейчас же. Иначе он примет меры. Он устроит мне `сладкую жизнь`. Он...
За все это время я не сказал ни единого слова. Я слушал, как он
распинается, изливая на меня свою негативную энергию. Я сохранял со-
вершенно невозмутимое выражение лица.
Я ведь знал, что в любой момент могу это прекратить.
Но мне уже стало надоедать. Тем более, что он ждал моего ответа.
Он не переставал кричать, но он хотел, чтобы я ему ответил.
И я ответил:
`Извините меня, конечно, но женитьба не входит в мои планы.`
Он перестал махать руками и опустился в кресло. Он замолк. Злоба
исчезла с его лица. Он смотрел на меня СНИЗУ ВВЕРХ. Он почувствовал,
что сделал что-то не так.
`Мне как-то неловко, что все так получилось...`
Он извинялся передо мной за свои крики. За то, что заставил меня
все это выслушать. За то, что хотел поставить свое превосходство ВЫШЕ
МОЕГО! Что сделал бы он, если бы на моем месте был другой человек?
`Вам, наверное, лучше знать. Может быть, она действительно вас не
стоит...`
И он говорил это человеку, который `покушался на ее честь и доброе
имя`! Тому, в котором, если верить его словам, не осталось и капли по-
рядочности. В то время как он потратил полжизни, чтобы воспитать
единственную дочь.
Неужели люди настолько ничтожны?
Он не мог мне сказать ничего другого. Потому что это был я. И по-
тому что Я ТАК ХОТЕЛ!
`Тогда я, пожалуй, пойду? У меня ведь есть и другие дела.`
`Конечно, идите. Еще раз прошу прощения...`
`Не за что!`
Неужели все люди такие - по сравнению со мной?
Это произошло незадолго до окончания школы. Больше я никогда не
видел ни ее саму, ни ее отца. Так и не знаю, сделала ли она аборт.

Вы, наверное, думаете, что меня должна была мучить совесть?
Так вы ошибаетесь!
Что такое совесть? Ее не существует! Это абстракция, химера, при-
думанная людьми, чтобы себя ограничивать. Люди ведь не любят, когда их
ограничивают другие. При этом страдает их чувство собственного пре-
восходства. Так не лучше ли ограничить себя самому? Просто сказать,
что `совесть не позволяет мне этого сделать`?
Не совесть не позволяет тебе этого сделать, дорогой друг. Тебе не
позволяет этого мнение других людей. Ты знаешь, что людям не понравят-
ся твои действия. Что они будут осуждать тебя. Что они вынуждены будут
тебя ограничить! Так не лучше ли ограничить себя самому? Пускай ты
ущемишь свое превосходство, но, по крайней мере, ты сделаешь это сам.
Человек жаждет мести, если кто-то поранил его ножом. Но если он
поранился сам, когда чистил картошку, кому он будет мстить? Себе?
Когда человек сам лишает себя чувства собственного превосходства,
он этого не замечает. Ведь он надеется когда-нибудь вернуть его. Но
разве в следующий раз он поступит иначе? Разве ему не придется снова
думать о том, что кто-то может его ограничить?
Я был единственным, кому не надо было об этом беспокоиться. Потому
что никто не был способен меня ограничить. Я же мог ограничить любого.
Я на сто процентов мог удовлетворить свое чувство собственного превос-
ходства.
Откуда же у меня могло взяться придуманное людьми ограничение, на-
зываемое `совестью`?

* * *

Странно, что эта мысль так поздно пришла мне в голову.
Мне приходилось ходить в магазин. Каждый из нас постоянно вынужден
это делать в своей жизни. Каждому хочется есть и иметь у себя какие-то
вещи.
Но в тот раз я пришел в магазин с не совсем обычным намерением.
У прилавка стояла очередь. Как обычно. Но для меня это не имело
значения.
Я подошел к продавщице. Я делал вид, что не замечаю очередь. Впро-
чем, какая разница, делал ли я вид или действительно не замечал?
`Что за наглец? А ну стань в очередь!`
Я повернулся и посмотрел на бабку, которая это сказала. Окинул ее
взглядом СВЕРХУ ВНИЗ. Взглядом, в котором чувствовалось превосходство.
Не знаю, что она подумала. По крайней мере, она продолжала стоять.
Молча.
Я поставил ее на свое место.
Я просто перечислил продукты, которые мне нужно было купить.
КУПИТЬ?..
Покупают обычно за деньги. Но я не собирался давать деньги.
Продавщица просто выложила их передо мной. Все, что я назвал.
`Сложите, пожалуйста`,- я протянул сумку.
Наверное, люди думали, что это верх наглости. Тогда я считал, что
они должны так думать. Но это была их проблема. У них ведь нет такой
способности! Почему же я должен стоять на одном уровне с ними?
`Спасибо большое.` Я пошел к выходу.
Она даже не упомянула про деньги!
Вся очередь смотрела на меня. Все как один. Как будто хотели
что-то сказать и не могли.
А может быть, и не хотели...
Ведь они хотели того же, чего хотел я.
И это знал каждый человек на Земле.
А если и не знал, то подсознательно чувствовал.
Больше мне не нужны были деньги. Отныне каждый раз, когда я шел в
магазин, я просто БРАЛ то, что мне было нужно. Иногда спрашивая,
иногда нет.
Продавцам было все равно.
Скоро я рассказал об этом родителям. Они не придали моим словам
особого значения. Как будто так и должно было быть.
А разве не так?

Скоро я понял еще одну вещь.
Все люди на Земле так или иначе работают. Или по крайней мере де-
лают вид, что работают.
Кто-то сказал, что труд создал человека. Не помню, кто это был,
если можно не помнить то, чего никогда не знал.
Это - ЕРУНДА! Я уже говорил, что человека создало чувство
собственного превосходства.
Первобытному человеку, обезьяне, нужно было доказать свое пре-
восходство над остальным зверьем. Нужно было противостоять хищникам.
Занимать все большую территорию. Переносить условия холода и жары.
Надо было выжить, размножиться и в этом превзойти всех остальных.
Вот обезьяна и взяла в руки камень и палку...
Раньше жизнь была проще. Хочешь что-то взять - пошел и взял.
Сейчас, если человек хочет что-то взять, он должен что-то отдать
взамен. Обычно он отдает бумажки, называемые деньгами.
Хочешь получить деньги? Самый простой и безопасный способ - РАБО-
ТАЙ!
Зачем люди идут работать? Они получают от этого удовольствие? Нет!
Из-за осознания, что кто-то должен строить всю их цивилизацию? Тоже
нет! Тогда зачем же?
Будешь работать - получишь деньги - будешь жить. Не будешь
работать - не получишь денег - умрешь... Железная логика?
Тем более, иногда достаточно сделать вид, что работаешь.
Но мне не нужны были деньги. Я мог просто пойти и взять, что мне
нужно. Как в древние первобытные времена.
Следовательно - зачем мне работать?
И зачем работать моим родителям?
Я пытался им это объяснить. Именно ОБЪЯСНИТЬ и доказать, что это
больше не нужно. Что я могу дать им все, чего они захотят. Что, следо-
вательно, незачем напрягаться.
`Да, наверное, ты прав. Может быть, действительно нет смысла
ходить на работу.`
И все же каждый день рано утром они вставали и шли туда, куда
обычно.
Людям трудно менять свои привычки. Тем более - ВСЕ жили так. Поче-
му они должны жить не так, как другие? Зачем выделяться, делать вид,
будто они особенные?
Я мог заставить их. Мог просто сказать: сегодня вы никуда не
пойдете. Не только сегодня, но и завтра, послезавтра и так далее вы не
будете ходить на работу. Мог поступить так. Но...
Все-таки они были моими родителями.
Мне стало трудно жить с ними под одной крышей. Я не мог смотреть
им в глаза. Хотя там и не было ничего страшного, в этих глазах. Они
были такими же, как у других людей.
Вот поэтому и не мог.
Как будто я ждал, что рано или поздно от них последует укор. Что
мать или отец скажет: разве можно жить так, как ты живешь? Разве так
живут все нормальные люди?
Стоило им так сказать, и мне стало бы легче. Не важно, что я мог
ответить. Если бы только сказали...
Я знал, что это никогда не произойдет. Знал - и все-таки ждал.
Каждый раз, когда смотрел им в глаза.
Все-таки это были самые близкие мне люди.
Я должен был уйти.
Уйти, чтобы не давить на них. Чтобы дать им возможность жить своей
жизнью. Жить, как они жили до меня, как живут все нормальные люди.
Нет, дело не в этом!
Я - человек с неограниченными возможностями. Передо мной -
огромные перспективы.
Стоит ли тратить время на пребывание в захолустном городишке? Все
дороги открыты мне. Моя задача - всего лишь сделать выбор.
Я ушел, никого не предупреждая. Никому не говоря, куда я иду.
Потому что еще сам не знал, куда.
Я никому не говорил, что ухожу НАВСЕГДА.
Это было несложно.
Я просто вышел на шоссе и остановил первую понравившуюся мне маши-
ну. Мне было все равно, какие планы у ее водителя. Он никогда не
поставил бы их выше моих.
`Довезите меня в столицу, пожалуйста.`
`Но я вообще-то еду не в ту сторону...`
`Извините, но МНЕ нужно в столицу.`
`Да, конечно. Садитесь, пожалуйста.`
Я уже знал, что никогда сюда не вернусь. Пускай этот город и назы-
вается моей родиной. Любовь к родине - не более чем привычка. Я же
сломал все привычки, какие бывают у обычного среднего человека.
Я не такой, как все. Я - абсолютно другой. Зачем же мне приспо-
сабливаться под всех? Почему бы не приспособить всех - под себя?

* * *

Тогда у меня не было постоянного места жительства.
Я мог жить там, где хотел. Это делалось элементарно.
Обычно все происходило под вечер. Я выбирал ближайший дом, который
мне больше нравился по внешнему виду. Потом выбирал квартиру - чаще
всего по номеру. У каждого человека есть цифры и числа, которые ему
больше нравятся...
Тин-тин-тин... Звонок в дверь...
`Кто там?`
Я называл свое имя.
Не знаю, было ли это связано с моим именем. Скорее, с моим голо-
сом. СПОСОБНОСТЬ обычно проявлялась тогда, когда я что-то говорил.
Затем дверь неизменно открывалась. На пороге появлялась хозяйка
(или хозяин).
Иногда этот человек не нравился мне своим внешним видом. Тогда я
вежливо прощался и уходил. Дверь просто закрывалась - без слов.
Но чаще я проходил вовнутрь.
`У вас не найдется чего-нибудь поесть? А то я проголодался.`
Я никогда по-настоящему не чувствовал себя голодным. Просто всякий
человек должен есть хотя бы три раза в день.
`Вообще-то мы уже поужинали. Но сейчас я что-нибудь придумаю.`
После ужина я обычно болтал с хозяевами на совершенно посторонние
темы.
Вместо того, чтобы заниматься своими делами, эти люди тратили вре-
мя на разговоры со мной. Разговоры о вещах, которые никогда раньше их
не интересовали.
И все это - только потому, что Я ТАК ХОТЕЛ.
Ночью я делал то же, что и все нормальные люди. Я спал.
Иногда - один. Иногда - с хозяйкой или ее дочкой.
Второе чаще случалось в первое время. Потом я стал более разборчи-
вым. Не хотелось подхватить какую-нибудь заразу. Да и вообще - ко все-
му привыкаешь.
В конце концов, мне просто хотелось побыть одному.
Меня никогда не интересовало, что подумают обо мне хозяева кварти-
ры. Не тогда, когда я с ними тратил время. Тогда они ничего особенного
не думали.
Что они думали уже ПОТОМ, когда я уходил? Проклинали меня по
ночам? Просто вспоминали, как странный случай? Или это казалось в по-
рядке вещей? Потому что это был я?
Что бы они сказали, если бы однажды вечером к ним пришел сам Гос-
подь Бог?
Я и был для них Господь Бог. По крайней мере, до тех пор, пока не
уходил.
Это была бессмысленная жизнь, без никакой цели. Тогда я просто хо-
тел извлечь из своей способности то, что мог извлечь.
Но этого было для меня слишком мало.
Скоро я понял свою ошибку. Я уехал из провинции, но я оставался в
стране с экономикой в состоянии упадка. Я был здесь, в то время как
передо мной был открыт весь мир.
Пускай мир узнает обо мне!..
Не пора ли убраться из этой страны? Я могу отправиться туда, куда
захочу. В любой уголок этой планеты. Найти, наконец, более подходящее
место, чтобы реализовать свои способности.
Скоро я так и сделал. Я отправился в Европу, покататься и
поглазеть на незнакомый мир. И сделать его более знакомым.
Европа - только проездом. Конечной целью была Америка.
К счастью, английский язык был, возможно, единственным предметом,
который я хоть как-то учил в школе.

Помню, однажды я остановился в старом немецком городишке. У них
как раз был праздник, что-то вроде `дня города`.
Было весело. Праздничные улицы, торжественные шествия, карнавалы и
спектакли на площади.
Мэр города должен был проехать по его улицам на шикарном экипаже.
Такова традиция.
Они с женой стояли на экипаже и ехали по разукрашенным улицам.
Люди кричали и приветствовали их. Все были довольны.
Я вскочил на экипаж и встал рядом. С одной стороны - жена, с дру-
гой - я. Это было нарушением всяких традиций.
И все-таки люди на улицах приветствовали нас и радостно кричали. И
мэр не имел ничего против того, чтобы незнакомый человек стоял рядом с
ним.
А разве он мог иметь что-то против меня?
Интересно, кого приветствовали люди? Чьему появлению они
радовались больше? На кого они смотрели - на мэра или на меня?
Скажи я, что мэр не имеет никакого значения по сравнению со мной,
они спокойно бы это восприняли. Скинь я его с экипажа, никто не стал
бы возражать. Они все так же приветствовали бы меня.
Потому что это был Я.
И потому что Я ТАК ХОТЕЛ.
Жалко, что его жена была уже в возрасте. Иначе я не устоял бы от
искушения поцеловать ее. А может, пошел бы и на нечто большее.
Интересно, что сказали бы люди, сделай мы с ней ЭТО на том самом
экипаже?
Разве я не знаю ответ? Они ничего не сказали бы. Стоило мне произ-
нести слово - и они уже не смогли бы ничего сказать.
Потому что ни один человек в этом мире не может спорить со мной.

Я направлялся дальше - в Америку.
Именно в этот период у меня появилось новое, раньше незнакомое мне
чувство.
Когда я оставался один, меня что-то беспокоило. Я не мог контроли-
ровать это. Оно не приходило извне. Оно было внутри меня.
Потом я понял, что это не просто беспокойство. Это был СТРАХ.
А что, если я вдруг потеряю свою способность?
Что может случиться со мной тогда? Я стану обыкновенным человеком.
Таким же, как все вокруг меня.
Нет, не таким же. Я буду человеком без определенного места в этой
жизни.
Я не привык себя ограничивать. Но если такое случиться, я буду вы-
нужден это сделать. `Ограничивай себя сам, иначе будешь ограничен дру-
гими.`
Мне, как и всем остальным, нужно будет бороться за свою жизнь.
Мне нужны будут деньги.
Мне нужно будет место, где я буду делать вид, что работаю.
Мне нужно будет ущемлять свое чувство превосходства перед теми,
кто окажется выше меня. Иначе можно упасть в самый низ. И оттуда меня
уже никто не вытащит.
НЕ ХОЧУ!
НЕТ!!
НИКОГДА!!!
Какого черта?!..
Все это напрасные страхи. Эта способность была у меня с рождения.
Почему же я должен потерять ее?
Да. Я не приобрел ее, не купил, не получил в награду. Я таким ро-
дился. Я ВСЕГДА был таким.
И я всегда буду таким.
У каждого человека есть свои отличительные черты. Внешние
признаки, или особые черты характера.
Эта способность - моя отличительная черта. Она настолько же моя,
насколько, например, мои руки и ноги.
Разве лицо человека может измениться само по себе? Разве может
измениться его характер, если человек не захочет сам себя переделать?
Почему же я должен потерять свою способность? Она дана мне приро-
дой. Пускай это аномалия. Пускай я уникален. Но это - Я! И никто не
сможет ничего изменить.
Я стал спокоен. Я больше не боялся.
И все-таки одна перемена произошла. Теперь я знал, что такое
страх.
Может быть, я стал больше похож на человека? На НОРМАЛЬНОГО чело-
века?
Не знаю!
По крайней мере, я уже не так любил одиночество.

Помню, как я остановился в гостинице какого-то прибрежного амери-
канского города.
Это никогда не было проблемой. Я просто приходил и требовал ключи
от лучшего номера. Иногда называл свое имя, иногда нет.
Я получал номер. В десяти случаях из десяти. Разве они имели право
не дать номер МНЕ?
В той же гостинице остановилась известная актриса. Еще школьником
я видел фильмы с ней. Фильмы, смотреть которые когда-то считалось амо-
ральным, и именно поэтому залы на них всегда были полными. Потом, ког-
да все стало можно, люди уже относились к ним равнодушно.
Так устроен человек. Пока ему что-то запрещают, он всегда рвется
сделать это.
Любой запрет ущемляет чувство собственного превосходства. Нарушая
запрет, человек считает, что тем самым он доказывает свое превос-
ходство.
Это неправда. Или далеко не всегда правда. Он демонстрирует пре-
восходство только в том случае, если делает это в открытую.
Но у каждого человека есть инстинкт самосохранения. Поэтому он на-
рушает запрет тайком, а потом, в компании близких друзей, рассказывает
об этом, демонстрируя свое превосходство...
Превосходство над ними, и больше ни над кем.
Но если запрет снимается, уже никто никого не ущемляет. Больше нет

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 132806
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 0


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``