В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
РАССКАЗЫ Назад
РАССКАЗЫ

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Элизабет Линн
Хроники Торнора 1-2

Предисловие
1. Танцоры Аруна.
2. Сторожевая башня.


Предисловие

Элизабет Линн (род.1946)(США)

Соискательница премии Джона У. Кэмпбела 1977 года, присуждаемой лучшим
молодым авторам, работающим в жанре научной фантастики. Обладательница
премии за лучшую работу в жанре фэнтези за 1980 год. Автор популярнейшей
трилогии `Хроники Торнора`.

Ее первая новелла `Мы все должны идти` была опубликована в 1976 году в
сборнике издательства Берклей и впоследствии вместе с ее другими ранними
работами вошла в сборник `Женщина, любившая луну, и другие рассказы`
(1981).

В это же время выходит в свет получившая широкую известность трилогия
`Хроники Торнора`, в которую вошли романы `Сторожевая башня` (1979),
`Танцоры Аруна` (1979) и `Северянка` (1980), написанные в стиле фэнтези.

Мир Элизабет Линн отличает филигранная выверенность и точность деталей и
композиций романов. Суровый и сдержанный стиль повествования передает
атмосферу вселенной, населенной воинами, влюбленными и танцорами.

`Книга необычайной глубины, силы и неожиданных решений`,-отзывается о
Хрониках известнейший американский писатель-фантаст Роберт Силверберг.
Надеемся, что и для вас Элизабет Линн станет открытием.

ПОП-ЛИТЕРАТУРА-НОВЫЙ ВКУС

Еженедельно выходит в эфир на волнах `Радио Свобода` философ и
культуролог Борис Михайлович Парамонов со своей передачей `Русские
вопросы`. Говорится в ней о разном, но автор неустанно подчеркивает для
нас, бывших его соотечественников, принципиальное различие между
русско-советской тоталитарной культурой и культурой демократического
общества.

Знакомство с творчеством Элизабет Линн заставляет вспомнить об
утверждении Бориса Парамонова: `Искусство в демократическом обществе из
государственного становится частным, а утратив `сакральный` смысл,
неизбежно приносит и более скромные плоды. Вот и слава Богу`,-продолжает
Парамонов, но в данном случае нам интересен не вывод, а сам феномен
`опрощения` искусства. Массовая литература не лучше и не хуже, она просто
другая, пока еще мало известная нам. Предлагаемые в этом томе
романы-блестящее тому подтверждение.

`Мир Элизабет Линн отличает филигранная выверенность, точность деталей и
композиции романов. Суровый и сдержанный стиль повествования прекрасно
передает атмосферу вселенной, населенной воинами, влюбленными и
танцорами...`-так оценивается мастерство автора в литературной
энциклопедии. Писатель-фантаст Роберт Силверберг назвал `Хроники Торнора`
(два романа из трех вам предстоит прочесть) `книгой необычайной глубины и
неожиданных поворотов`. Добавьте сюда литературную премию 1980 года за
лучшее произведение Соединенных Штатов в стиле фэнтези, которую
тридцатичетырехлетняя писательница получила именно за `Сторожевую башню` и
`Танцоров Аруна`, и после нескольких страниц прозы Элизабет Линн вы можете
впасть в легкое недоумение. Оценка творчества Элизабет Линн американскими
читателями и коллегами рискует показаться читателю русскому несколько
завышенной, по крайней мере, без учета поправки, предлагаемой Борисом
Парамоновым. Мы привыкли к куда более `взыскательному` подходу к
писательскому ремеслу. Помнится, отечественные зоилы<$FЗоил-древнегреческий
философ и ритор 4 в. до н. э., ученик Сократа. Представитель ранней критики
гомеровского текста (`Порицание Гомеру` и др.). В ХIХ в. имя Зоила стало
нарицательным для обозначения придирчивого, недоброжелательного и
язвительного критика. (Прим. ред.)> снисходительно встретили запоздавший с
выходом на тридцать лет роман Бориса Пастернака `Доктор Живаго`, отмеченный
Нобелевской премией, но не приминули попенять на композиционную рыхлость и
стилистические огрехи. Попадись на зуб таким критикам романы Элизабет Линн,
от них камня на камне не осталось бы. Между тем книги госпожи Линн пришлись
по вкусу массовому американскому читателю, отвоевали себе место на книжном
рынке и уже в силу одного этого обстоятельства, с точки зрения
демократического сознания, достойны всяческого уважения. Здесь уместно
вспомнить, что в один год с романом `Унесенные ветром` на Пулитцеровскую
литературную премию были выдвинуты произведения Уильяма Фолкнера и Джона
Дос Пассоса, а досталась награда все-таки Маргарет Митчелл.

Что поделаешь, то, что с нашей точки зрения выглядит простовато, сухо,
возможно даже и не художественно, американцы склонны предпочесть творчеству
`высоколобых` авторов. Такова многолетняя традиция заокеанской читающей
публики. Еще Корнея Ивановича Чуковского возмущала всеамериканская слава
поэта Генри Лонгфелло: `Это был гений банальности. Американцы почитают его
национальным поэтом... От их имени говорил Эдгар По, их пророком мнил себя
Уолт Уитмен, они оттолкнули этих гениальных самозванцев и признали
Лонгфелло, прекраснодушного джентльмена, обычного клерка по уму и сердцу`.
В течение многих десятилетий в нашей стране был свой счет к американской
литературе в силу различий ментальных и политических. Нам предлагались по
большинству переводы авторов, сочиняющих в русле русской литературной
традиции, склонных к социальной проблематике, духовным исканиям, сатире на
американские идеалы и т. д. Писатели эти могли быть даже вовсе не известны
в самих Соединенных Штатах, в то же время любимцы американской читающей
публики нередко оставались незнакомы нам.

Теперь, кажется, пришел черед и для этих. Элизабет Линн-одна из них.
Фигура ее типична. В тридцать лет появляется первая публикация писательницы
в сборнике издательства Беркли, а спустя четыре года она получает
всеамериканскую премию и завершает работу над трилогией `Хроники Торнора`.
На литературном рынке не требуется многолетних творческих опытов, если
потребитель с готовностью покупает твои книги. Развития `высокой`,
элитарной литературы рыночный подход не исключает и таковому не
препятствует, но там и тиражи и гонорары совсем другие. Там художник творит
для себя либо проповедует, а в массовой литературе творческим побуждением
автора выступает читательский интерес. Симптоматично, что Элизабет Линн
обращается к жанру фэнтези именно на рубеже восьмидесятых годов-в период
настоящего рыночного бума, захватившего не только литературу Соединенных
Штатов. Достаточно вспомнить снятый в то же время фильм Джорджа Бурмэна
`Экскалибур`. Этот киношедевр фэнтези стал событием и собрал урожай призов
американской Киноакадемии.

Итак, романы госпожи Линн появились на свет на волне интереса
американской читающей публики. От традиционных сочинений фэнтези их
отличала почти нарочитая аллюзийность. Среда обитания героев отчасти
фантастическая, а отчасти живо напоминает о жизни американских поселенцев,
пионеров, осваивающих необжитой континент. Сама география романов с великой
рекой, текущей к морю с севера на юг, Галбаретом-житницей страны, горами на
севере и пустынями на юге ассоциируется с картой Соединенных Штатов. Для
удобства читательского восприятия приспособлены и композиция и язык
романов. Примерно такими словами может быть написан газетный репортаж.
Сдержанность, простота и ясность-так предпочитает повествовать Элизабет
Линн. Путешествие-древнейший, еще гомеровский способ организации
драматического действия становится основным и для нее. Жизнь обтекает
странствующих героев, предлагая повороты сюжета и новые коллизии. В ряде
случаев течение повествования достигает прямо-таки комиксной схематичности.
Таково, например, описание побега героев из Торнора в романе `Сторожевая
башня`. Российский читатель может остаться разочарован аскетизмом и
сухостью одного из центральных эпизодов романа, но не следует
забывать-американец, возросший на культуре комиксов, судит иначе, а книга
сочинялась ему на потребу. Такой вот, во многом для нас непривычный
оборот-писатель сочиняет на потребу. Чарский из пушкинских `Египетских
ночей` снисходительно говорил Импровизатору-итальянцу: `У нас поэты-сами
господа`. Элизабет Линн не желает быть госпожой своих читателей,
`властительницей дум`. Она работает в той литературе (называйте ее, по
своему усмотрению, массовой, демократической, коммерческой), где действуют
более всего экономические законы и успех книги зависит оттого, обнаружат ли
на ее страницах читатели то, чего им хотелось бы.

Вот лишь один пример в подтверждение этой мысли. В обоих романах
присутствует однополая любовь, в `Танцорах Аруна` еще и подробно
описывается интимная близость между братьями. Резонный вопрос: почему дама
берется за столь рискованное, по вполне понятным причинам, дело? Что ей
Гекуба?

Ответ на удивление прост. Всего год назад при личном участии президента
США Билла Клинтона было наконец принято решение, разрешающее
гомосексуалистам проходить воинскую службу. Событие стало одним из самых
заметных во внутриполитической жизни Америки 1993 года. `Рухнул еще один
запрет для сексуальных меньшинств, эти люди получили возможность полнее
реализовать свои гражданские права`-примерно так реагировала
демократическая пресса Соединенных Штатов. Словом, благодаря этому
позволению граждане, независимо от своей сексуальной ориентации, получили
еще одно подтверждение, что живут в свободной стране, и все вместе смогли
порадоваться за своих ранее обделенных сограждан. Надо ли говорить, что
Америка состоит не из одних убежденных демократов, и прежде чем
восторжествовали конституционные идеалы равенства, несколько лет
продолжалась шумная, на всю страну, полемика. А возникновение общественного
интереса к проблемам жизни сексуальных меньшинств, реализации их
гражданских прав приходится как раз на вторую половину семидесятых-время
писательского становления Элизабет Линн. Мы можем только гадать, отчего в
деловитой Америке с ее культом добропорядочной семьи появился устойчивый
интерес к проблемам подобного рода, но писательница лишь `чутко его
уловила`.

Разумеется, из этого не следует, что творчество госпожи Линн и ее коллег
по массовой литературе откровенно конъюнктурно и антихудожественно. Такое
суждение десятилетиями навязывалось нам. Внушалось заведомо
пренебрежительное отношение к массовой культуре в целом. Между тем
бестселлеры всякого рода сами собой возникали и в советском искусстве и,
как правило, не встречали официального одобрения. В литературе это,
несомненно, прежде всего книги Эдуарда Успенского, Кира Булычева, братьев
Вайнеров и Стругацких... Отпал гнет цензурного диктата, на который шепотком
сетовали советские писатели, и что же? Много ли новых имен узнал массовый
читатель? Как случилось, что маститым советским кинематографистам оказалось
до сих пор не по плечу создание ничего подобного по популярности не только
американской `Санта-Барбаре`, но даже мексиканским сериалам? Спрос на
качественное массовое искусство неограничен, а удовлетворить его
отечественные мастера культуры почему-то не спешат.

`Нет, не могут`,-утверждает уже упоминавшийся Борис Парамонов. Он
считает, что демократическое искусство предполагает иной, непривычный для
наших художников метод творчества. Наши мастера норовят вершины классики
покорять или к ним стремиться, а демократическое искусство идет своими
путями, на вершины не заглядывается. Стремится не самовыражаться, а
выражать художественными средствами то, что волнует и интересует публику. И
каждый художник имеет своего читателя, слушателя, зрителя. По книгам
Элизабет Линн можно в равной мере судить и об авторе, и о тех, кто
предпочитает покупать именно ее романы.

Вполне возможно, госпожа Линн не станет вашим любимым автором в жанре
фэнтези, но серия `Меч и посох` предполагает широкую программу такого рода
литературы, и без книги популярной писательницы Америки, к тому же
получившей известность уже в восьмидесятые годы, панорама вышла бы
`рваной`. Чтобы как следует освоить огромное культурное поле, на которое
нас так долго не пускали, и понять, `кто есть кто` в поп-литературе
сегодняшнего дня, не грех с этой литературой поближе познакомиться.

А.Сапронов.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

СОБСТВЕННЫЕ ИМЕНА В РОМАНЕ Э. ЛИНН `СТОРОЖЕВАЯ БАШНЯ` ЦИКЛА `ХРОНИКИ
ТОРНОРА`

АМАРАНТА-дочь Вана и Маранты.

АРНО-сын Сиронена, капитан отряда в его войске.

АТОР-лорд замка Торнор, отец Эррела и Соррен. Погиб при захвате Торнора
Колом Истром.

БЕРЕНТ ОДНОГЛАЗЫЙ-лорд замка Облаков.

БИК-старшая из сестер Райка, 19 лет. Овдовев во время штурма Торнора
Колом Истром, стала женщиной замка.

ВАРГО-воин армии Кола Истра, помощник капитана Райка.

ВАН-настоящее имя-Равен Батто. После изгнания из Кендры-на-Дельте, где
был командиром городской стражи, основал в долине коммуну, названную
Ванимой. Основоположник и наставник шири.

ГАМ-капитан отряда в войске Кола Истра, главный конюший.

ДЖАРЕТ-секретарь Атора, ученый. Погиб при захвате Торнора Колом Истром.

ДЖИБ-муж Бик, погиб при захвате Торнора Колом Истром.

КЕПИ-средняя сестра Райка, 9 лет.

КИНИАРД-воин из отряда Райка армии Кола Истра.

КОЛ ИСТР-южанин, родом из деревни Иста в окрестностях Тезеры. Захватил
северные замки во главе войска наемников.

ЛАЙТ-паж Кола Истра.

ЛАМАТ-житель Ванимы, супруг Симмелы.

ЛЕР-младший сын Берента Одноглазого. Впоследствии владелец замка Облаков.

ЛУН-капитан отряда в войске Сиронена.

МАДИ-женщина замка.

МАРАНТА-супруга Вана, шири, староста Ванимы.

НОРРЕС-подруга Соррен, член клана зеленых, шири. Впоследствии-капитан
отряда в войске Соррен.

ОЗИН-мастер площадки в городе Махита.

ОПРАН-капитан отряда в войске Кола Истра.

ОСЭЛ-лорд Зильской крепости. Он и вся его семья погибли при захвате
крепости Колом Истром.

ОТА-знахарка в Торнорской деревне.

РАВЕН БАТТО-см. Ван.

РАЙК-капитан войска Атора. После захвата Торнора, ради спасения жизни
принца, стал капитаном Кола Истра. Впоследствии-капитан в замке Облаков при
Лере.

РАОХАН-житель Ванимы, шири, один из лучших учеников Вана.

СИММЕЛА-жительница Ванимы, супруга Ламата.

СИРОНЕН-лорд замка Пел.

СОРРЕН-дочь Атора, член клана зеленых, шири. После освобождения северных
замков-владелица Торнора и опекунша Лера.

СТЕРРЕТ-староста Торнорской деревни, колесный мастер.

ТАВ-старший сын Берента Одноглазого, капитан отряда в его войске.

ТЕР-сын Сиронена. Погиб при захвате Колом Истром замка Облаков.

ТОРИБ-воин армии Сиронена, помощник капитана.

ХАДРИЛ-житель Ванимы, шири. Вошел в число шири, освобождавших Торнор.

ХЕЛЬД-капитан отряда в войске Кола Истра.

ЧАЙАТА-сестра Вана. Красильщица в Герде Спинней. Обладает даром
ясновидения.

ЭВАД-племянник Стеррета.

ЭВАН МЕД-член клана Мед, правителей Кендры-на-Дельте, мореплаватель.

ЭВИОН-младший брат Райка, 13 лет.

ЭЙШ-средний сын Берента Одноглазого, капитан отряда в его войске.

ЭРРЕЛ-единственный сын Атора, принц Торнорский. Впоследствии-шири.

ЭФРЕМ-воин из отряда Райка армии Кола Истра.

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

СОБСТВЕННЫЕ ИМЕНА В РОМАНЕ Э. ЛИНН `ТАНЦОРЫ АРУНА` ЦИКЛА `ХРОНИКИ
ТОРНОРА`

АЙЛИН-шири.

АРДИТ-дядя Керриса и Кела по материнской линии, житель Илата. Обладает
способностью перемещать предметы.

БАРАТ-предводитель азешского племени клейменных, возлюбленный Теры.

БЕРЕНЗИЯ-стражница в Илате, наделена способностью к внутренней речи.

БОРТИ-сын Айлин.

ДЖЕЙКОБ-азешец из племени клейменных. Обладает даром предвидеть действия
противника в поединке.

ДЖЕНСИ-шири, возлюбленная Риньярда.

ДЖЕРЕМЕТ-юноша из галбаретского поселка, подвергшийся нападению Риньярда.

ДОРИН-наставник в Танджо, наделен даром перемещения в пространстве.

ЖОЗЕН-ученый, летописец в замке Торнор, друг и наставник Керриса.

ЗЭИН-житель Ванимы, потомок Вана, шири, наставник Кела.

КАЛАД-азешец из племени клейменных. Наделен даром перемещения в
пространстве.

КАЛВИН-шири.

КЕЛ-брат Керриса, шири. Близкий друг Сефера.

КЕРВИН-отец Кела и Керриса, уроженец Торнора.

КЕРЕН-сестра Сефера, мать Корита, жительница Кендры-на-Дельте.

КЕРРИС-юноша 17 лет. В детстве лишился правой руки. Одарен способностью к
внутренней речи и чтению мыслей.

КИЛИ-прачка в Торноре.

КЛЕО-жительница Илата, командир отряда.

КОРИТ-племянник Сефера, ученик в Танджо. Обладает способностью перемещать
предметы.

ЛАЛИ-дочь Тека.

ЛАРА-старейшина, глава Совета Илата, целительница.

ЛИА-жена Ардита. Обладает способностью перемещать предметы.

МЕДА-старшая дочь Ардита и Лии, стражница.

МЕРИТА-член Совета Илата, писарь.

МИРИАМ-старейшина азешского племени клейменных. Обладает даром
ясновидения и способностью управлять животными.

МОРВЕН-19-й лорд Торнора, дядя Керриса и Кела по отцовской линии.

МОРО-плетельщик веревок в Илате.

МЭРОК-мастер площадки в поселке Брас.

НЕРИМ-азешец из племени клейменных. Обладает способностью перемещать
предметы.

ПЕРИН-сын Моро.

ПОЛА-приемная мать Керриса.

ПИТО-племянник Тэмис.

РЕО-сын Ардита и Лии.

РИНЬЯРД-юноша 19 лет, шири. Уроженец Галбарета. Возлюбленный Дженси.

СЕФЕР-основатель школы Танджо, близкий друг Кела. Обладает внутренней
речью и способностью читать мысли,

СОРИТ-дочь Лары.

СОША-сын Тека.

СУРА-глава общины поселка Брас.

ТАЗИЯ-младшая дочь Ардита и Лии. Ученица в Танджо. Наделена даром
перемещать предметы.

ТАМАРИС-член Совета Илата, наставница в Танджо.

ТАМЕТ-младший сын Ардита и Лии.

ТАТ-знахарка в Торнорской деревне.

ТЕК-конюх в Илате.

ТЕНЕТ-мастер площадки в Торноре.

ТЕРА-женщина из племени клейменных, возлюбленная Барата. Имеет дар читать
мысли и способность к внутренней речи.

ТЕРЕЗИЯ-горничная Сефера.

ТИЯ-житель Илата, погибший при набеге азешцев.

ТРИДЖ-сын Узла, друг детства Керриса.

ТЭМИС-глава общины поселка под Галбаретом.

УЗЛ-капитан стражи Торнора.

ЧАРИН-мастер площадки в Махите.

ЭЛИС-мать Керриса и Кела. Погибла при нападении азешцев. Обладала даром
чтения мыслей и внутренней речью.

ЭЛЛИ-девушка 20 лет, шири, уроженка Махиты.

ЭМЕТ-мастер площадки Илата.

ЭРЕТ-дочь лорда Морвена.

ЭРИЛЛАРД-шири.

ЭРИТ-командир отряда в Илате.

ПРИЛОЖЕНИЕ 3

СЕВЕРНЫЕ ЗАМКИ В РОМАНЕ Э. ЛИНН `СТОРОЖЕВАЯ БАШНЯ` ЦИКЛА `ХРОНИКИ
ТОРНОРА`

ТОРНОР-по преданию, основан южанином, восставшим против властей в своем
городе и изгнанным в горы. Герб замка-красная восьмиконечная звезда на
белом поле. Символ владельца-золотой перстень с квадратным рубином, на
поверхности которого вырезана восьмиконечная звезда. 13-й лорд замка Атор
был убит при захвате Торнора Колом Истром. Эмблема Кола-красный меч на
черном поле, цвета-черный и красный. Замок был отбит и возвращен сыну Атора
Эррелу, который отказался от Торнора в пользу своей сестры Соррен.

ЗАМОК ОБЛАКОВ-герб замка-золотая горная кошка на алом поле. Владелец
Берент Одноглазый и его старшие сыновья погибли при захвате замка Колом
Истром. Замок Облаков был отбит войсками Сиронена. Новый
лорд-несовершеннолетний Лер, опекунша-владелица Торнора Соррен.

ЗАМОК ПЕЛ-герб замка-серебряный трезубец на черном поле. Единственный
замок, не подвергшийся нападению войска Кола Истра. Владелец Сиронен
участвовал в освобождении северных замков, захваченных южанином.

ЗИЛЬСКАЯ КРЕПОСТЬ или Зильский замок-первой среди северных замков была
захвачена Колом Истром. Владелец лорд Осэл и вся его семья погибли.

ПРИЛОЖЕНИЕ 4

КАРТЫ СУДЬБЫ В РОМАНАХ Э. ЛИНН ЦИКЛА `ХРОНИКИ ТОРНОРА`

В романах Элизабет Линн цикла `Хроники Торнора` одним из магических
атрибутов являются гадальные карты-Карты Судьбы.

На протяжении романов Карты Судьбы используются для предсказания
будущего, трактовки событий недавнего прошлого.

Неизвестными остаются принципы и схема гадания, значение каждой отдельной
карты и их комбинаций. Данное приложение представляет собой описание
рисунков, изображенных на каждой Карте Судьбы.

ТАНЦОР-карта без номера. Юноша в набедренной повязке. Левая нога
приподнята в танце. Серые глаза. Длинные золотистые волосы. Его
просветленные черты выражают радость. Над головой юноши темно-синее небо с
восходящим полумесяцем.

ПРЯДУЩАЯ НИТЬ-женщина в зеленом платье, сидящая за ткацким станком у
окна. В одной руке она держит челнок-она работает над ковром с изображением
цветущего дерева. Ее длинные черные волосы свободно падают за спину.

ВИДЯЩАЯ СНЫ-спящая женщина с золотистыми длинными волосами. Она лежит на
спине, руки сложены на одеяле. В ее подушке сияют две красные звезды.

ЛЕДИ-женщина с золотистыми волосами, стоящая в чистом поле. Улыбаясь, она
держит большой букет полевых цветов. У ее ног стоит лоснящаяся белая
борзая. День. В отдалении видны поля, ферма и сад.

ЛОРД-мужчина, сидящий на деревянном стуле с высокой спинкой. Лицо его
сурово. Глаза голубые, волосы золотистые. На правой руке кольцо с рубином.
Он одет в красное с серебром. У его ног, обутых в сапоги, лежит черный
волкодав.

МУДРЕЦ-мужчина, одетый в длинное, отделанное серебром черное платье с
капюшоном, скрывающим большую часть его лица. Он стоит у стола. Рука
покоится на стопке рукописей.

ВЛЮБЛЕННЫЕ-женщина и мужчина, разделенные стеной, покрытой плющом и
синими цветами.

ЛУЧНИЦА-женщина в набедренной повязке, натягивающая тетиву лука. Ее
золотистые волосы свободно ниспадают на плечи. За ее спиной-полумесяц.

ПОСЛАНЕЦ-человек, одетый в зеленый плащ с капюшоном. Нельзя разобрать,
мужчина это или женщина. Он на гнедом коне скачет через снега. Темно-синее
небо безоблачно.

ВСАДНИК-человек с развевающимися золотистыми волосами, скачущий через
степь на вороном коне без узды и седла. Степная трава бледно-зеленого
цвета.

ЗВЕЗДОЧЕТ-женщина, стоящая на балконе. Она смотрит на звезды. Ее лицо
серьезно и сурово. У нее черные волосы и голубые глаза. Женщина одета в
голубое платье. На переднем плане-стол, на котором лежит древний свиток.

ФОКУСНИК-молодой человек, улыбаясь, жонглирует несколькими ярко
раскрашенными шарами. На нем красно-оранжевая одежда и синий кружевной
воротник.

ВОЛК-на карте изображена голова серого волка. Глаза его красные, в
оскаленной пасти видны длинные желтые клыки.

ОРЕЛ-орел, парящий над пропастью. Кончики перьев сияющего белого цвета.
Когти нацелены на жертву. Позади него темно-синее небо, скалы окрашены
красным закатом.

ФЕНИКС-изображенная в профиль птица Феникс, объятая пламенем. Крылья и
оперение всех оттенков радуги.

ЗЕРКАЛО-пейзаж с домами, деревьями и озером, который отражается с такой
точностью, что трудно определить, что отражение, а что-реальность.

БАШНЯ-высокая каменная башня рушится от удара молнии. Далеко внизу
изображены бегущие люди и лошади.

КОЛЕСО-колесо с восемью спицами, между которыми пытающиеся вырваться
наружу люди. Это мужчины и женщины разных возрастов, от младенцев до
стариков.

ДЕМОН-получеловек-полузверь с рогами и зубчатым хвостом. Он обнажен. Его
тело покрыто зеленой чешуей. В оскаленной пасти видны клыки.

СМЕРТЬ-скелет человека. Из пустых глазниц исходит красный свет. Он стоит
посреди кукурузного поля на фоне сумеречного неба.

ЛУНА-полная луна, поднимающаяся над водой. У воды, спиной к нам, стоит
светловолосая женщина, протягивая руки к луне. У ее ног-черный кот.

СОЛНЦЕ-держащиеся за руки люди образуют круг. Их руки соединены. Число их
варьируется-иногда их шесть, иногда больше. Но, как правило, трое мужчин и
три женщины. В волосах женщин-венки цветов. Позади людей изображены сарай,
мельница и стадо коз. Все освещено ярким солнечным светом.

ПРИЛОЖЕНИЕ 5

ДИАЛЕКТИЗМЫ ЯЗЫКА ГЕРОЕВ Э.ЛИНН ЦИКЛА `ХРОНИКИ ТОРНОРА`

`Вам знакомо южное слово `ши`?`

`Хвала ши!`

ШИ-обозначает равновесие, баланс, гармонию как внутри человека, так и во
взаимодействии с природой. Дарует человеку талант, силу и мудрость.
Обязывает избегать пользоваться оружием, но не отрицает боевых искусств.
Образ ши-Хранитель-каменное изваяние.

`...в замке Торнор будет свой шири`

`...наш шири новичок, но быстро научился`

ШИРИ-искаженное значение-шут, дурак. В обычаи южан заставлять ряженого
мальчика прыгать и кувыркаться на пиру, зарабатывая себе на ужин.

`В комнату прошли шири`

`К ужину все шири явились в повязках`

ШИРИ-производное от ши, обозначающее силу и власть. Первый шири-воин и
мудрец Ван из Кендры-на-Дельте основал селение в долине Красных Гор-долину
Вана, или Ванима. Шири-слуги гармонии, владеющие боевым искусством и
постигающие равновесие в ритуальном танце. В Картах Судьбы-карта Танцор.
Еще ее называют дураком (отсюда искаженное значение шири-шут, дурак). Эта
карта всегда в центре комбинаций, определяет их смысл. Танцор-символизирует
ши-равновесие мира.

`Отец хочет, чтобы Вы увидели ширас`

`Мы-ширас`

ШИРАС-шесть-восемь шири, постигающие гармонию в боевом искусстве и танце.
В ширасе принимают участие равное количество мужчин и женщин. Символизирует
взаимопонимание, взаимосвязь и единство. Движения танца стремительные, как
боевые выпады. `Если шири перестанут танцевать-станет меньше равновесия,
нарушится баланс, исчезнет гармония.`

`Можно спросить тебя, скайин?`

СКАЙИН-уважительное обращение к наставнику, мастеру площадки шири.
Соответствует понятию: учитель.

`Это была Соррен. Она подняла руку.

- Хола.`

ХОЛА-дружеское приветствие знакомому человеку. Обычно выкрикивается на
расстоянии. Близко по значению слову: привет.

`Довольно, ступай, челито.`

ЧЕЛИТО-ласковое обращение к ребенку. Соответствует словам `малыш`,
`сынок`.

БИБЛИОГРАФИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ЭЛИЗАБЕТ ЛИНН

- А Diffеrеnt Light (Свет иной), 1978

- Wаtсhtоwеr (Сторожевая башня), 1979

- Тhе Dаnсеrs оf Аrun (Танцоры Аруна), 1979

- Тhе Nоrthеrn Girl (Северянка)

- Тhе Wоmаn whо Lоvеd thе Мооn аnd Оthеr Stоriеs (Женщина, любившая луну,
и другие рассказы), 1981

- Тhе Sаrdоnyх Nеt (Опаловая сеть), 1981

- Тhе Rеd Наwk (Красный сокол), 1984

- Тhе Silvеr Ноrsе (Серебряный конь), 1984

- Таlеs frоm Vаnishеd Соuntry (Повести исчезнувшей страны; сб. рассказов,
опубликованных ранне), 1990

СЕРИАЛЫ ЭЛИЗАБЕТ ЛИНН

- СНRОNIСLЕS ОF ТОRNОR (Хроники Торнора):

- Wаtсhtоwеr (Сторожевая башня), 1979

- Тhе Dаnсеrs оf Аrun (Танцоры Аруна), 1979

- Тhе Nоrthеrn Girl (Северянка), 1980 - Тhе Nоrthеrn Girl (Северянка),
1980


Элизабет Линн

Танцоры Аруна. Хроники Торнора


Земля Арун никогда не существовала в действительности. Всякие
исторические аналогии случайны, за исключением `искусства шири`. Оно, в
некоторых деталях описания, имеет сходство с боевым искусством айкидо. Это
сделано сознательно, ибо автору должно знать то, о чем он пишет, и с
почтением и благодарностью вспоминать о своих учителях.


ГЛАВА I

Керрис потянулся, он совсем озяб, пока спал. Тощий соломенный тюфяк под
ним кололся, но не грел. Тепло камина совершенно не ощущалось. Утреннее
солнце золотило пыльные гобелены в казарме, проникая сквозь лишенные стекол
окна. За ними в бледном небе вставали зубцы крепостной стены.

С вечера во рту остался вкус свиной солонины. Соседа Керриса мучили
кошмары, видно, во сне его били. Обувные шнурки никак не хотели подчиняться
закоченевшим пальцам. Культя Керриса тоже страдала от холода. Он подышал на
нее, согревая. Во дворе взбрехнула собака, женский голос прикрикнул на нее.
Керрис причесался пятерней и, обходя спящих, побрел из казармы. Из кухни,
отделенной только кожаной занавеской, слышались голоса. За полотнищем его
обдало теплом-печи затопили еще до света. В изразцовой нише стены догорала
забытая свеча. Суетились поварята. Подручный главного повара в белом
полотняном фартуке резал на доске окорок. Толстые ломти ложились на
серебряное блюдо. Пола грела руки у печного огня. Керрис подошел и,
нагнувшись, поцеловал в макушку.

- Доброе утро.

Она запахнулась в шаль и снизу вверх поглядела на него.

- Хочешь попить горячего, Керрис?

На плите дымилась в котле аппетитная смесь чая, молока и меда. Между
рядами высоких стаканов он приглядывал посудину побольше.

- Холодное нынче утро.

- Да, уж который день.-Черпак звякнул о край котла.-Даже не верится,
что на дворе весна.

Керрис выбрал для себя кружку и почерпнул прямо из котла.

- Все равно скоро лето, торговцы вот-вот приедут.-Сладкое питье
согревало.

- Лето!-Пола фыркнула, сверкнув глазами. Южанка презирала климат
севера.-Там что, уже проснулись?-Спрашивала о воинах. Она сама когда-то
прежде несла службу на южных границах.

- Нет.-Керрис покачал головой.-Только я.

Из кладовой вышла светловолосая судомойка в длинной льняной юбке, с
головкой сыра в руках. Приветливо улыбнулась Поле и радостно-молодому
повару, отчего нож в его руке застучал по доске вдвое чаще. Керрис не
удостоился взгляда. Он его и не ждал. Калека, одержимый припадками, годился
в писцы в Торноре, но был фигурой куда менее полезной и значимой, чем
подручный повара. Пола насупилась и спросила:

- Еще чаю?

Пренебрежение женщин перестало волновать Керриса. Безразличие все же
лучше насмешек и издевательств, достававшихся ему во множестве. Желая
угодить Поле, он снова окунул кружку в варево. Поваренок отодвинул
заслонку, и из печи пахнуло хлебным духом.

Кожаная занавесь хлопнула, опускаясь за главным поваром.

Он имел репутацию отличного кулинара и огромные руки кузнеца. Бугристые
лапы покрывала густая растительность, компенсируя полное отсутствие волос
на черепе. За глаза его звали Яйцо. Как большинство собратьев по профессии,
он был вечно зол, как лесовик во время гона, и не терпел в кухне незваных
гостей.

- Пошел вон.-Кухонный секач, появившийся в волосатой руке, выразительно
указывал на выход. Керрис не собирался перечить.

- Увидимся позже,-бросил он, коснувшись плеча Полы.


* * *


В сплошном дыму едко пахло горелым. Еще был кислый запах вина.
Хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Он зацепил ногой стул,
притворяясь, что теряет равновесие. Противник с победной ухмылкой метнулся
навстречу в решительной атаке. Одна рука отвела в сторону оружие, другая
захватила шею врага. Нападавший потерял равновесие и покатился на пол.
Звякнул выпавший нож. Ударом ноги клинок был отброшен подальше. Сдавленно
взвизгнула женщина. Глаза поверженного противника налились кровью. Лицо
сковал ужас.

- Я мог сломать тебе шею. Разве ты не знал, что шири нельзя одолеть в
поединке?

- Из-за них сгорел наш завтрак. Пойдем, Кел.-Голос Айлин звучал
откуда-то сзади.


* * *


Запах свежего хлеба щекотал ноздри. Видение исчезло. Старая Пола стояла
над ним, как кошка, защищающая своего детеныша. Главный повар кричал,
брызжа слюной.

- Припадки. Мне только их не хватало на кухне. Не потерплю!

Прислуга наслаждалась зрелищем.

- Я в порядке,-произнес Керрис. Пола обернулась и посмотрела
недоверчиво. Не надо бы ей видеть эту сцену.-Не тревожься.-Он поднялся на
ноги и пошел к двери, ведущей в зал. Сгрудившись, как щенки,
перешептывались поварята. Яйцо рявкнул, и они прыснули в стороны.

В огромном зале Торнора, способном вместить не одну сотню людей, Керрис
привалился к стене. После припадка всегда было не по себе, потом все
проходило. Он опирался на гобелен, изображающий битву. Жозен наверняка мог
бы сказать, что за давнее сражение послужило сюжетом.

Заспанные солдаты замкового гарнизона понемногу заполняли зал. Ввалился
сменившийся ночной караул. Часовые казались грузными в одеждах из меха и
кож. Вокруг них скакали волкодавы-рослые собаки с узкими головами и
длинными мордами. В последнее время в них не было проку, волки в степи
почти перевелись. За всю осеннюю охоту прошлого года удалось добыть только
одного. На шкуру паршивого годовалого волка, растянутую для просушки на
замковом дворе, бегали смотреть все мальчишки из деревни.

Хлебный запах проник из кухни в зал, добавив оживления воинам. Керрису
есть не хотелось. Он пошел к выходу меж рядами столов и столкнулся лицом к
лицу с владельцем замка.

- Доброе утро, дядя.-Керрис отвесил поклон.

Морвен, девятнадцатый лорд Торнорский, отличался крепким сложением и
живостью характера. В наследство от предков ему достались волосы светлого
золота и особенная бледность кожи. Последним фамильным признаком Керрис
отмечен не был.

- Доброе утро, племянник. Поднялся в час смены караула?

Керрис кивнул. Морвен как будто не знал о его ночевках в казарме или
нарочно делал вид.

- Если бы все мои воины были столь ретивы.-Слова прозвучали похвалой.

- Благодарю.

Подошел Узл, второй капитан стражи. Морвен мгновенно оставил племянника,
словно того и не было рядом.

Хорошо, что он еще не высмеял меня, думал Керрис, покидая зал.

По просторному внутреннему двору он шел к Башне Летописца. В самой
глубине его сознания коренилось объяснение того, что связывало его с
братом. Уже не раз удавалось приблизиться к этой тревожащей мысли, но суть
ее ускользала.

В косой тени от солнечных часов примостились трое детей. Их игра
называлась `бумага-ножницы-скала`. В отличие от большинства ребячьих забав,
в ней мог участвовать и однорукий. В детстве Керрис любил эту игру. Так
наловчился определять предметы, которые загадывали другие, что сверстники
не стали принимать его. Или били, затеяв потасовку в конце игры. Дочь
Морвена Эрет неизменно одерживала верх в детских драках, она была постарше.
А ему удача никогда не улыбалась...

- Привет, летописец.

У подножия лестницы стояла девушка в красной накидке и коричневой тунике.
Лицо над ворохом грязного белья. Щеки с оспяными рябинками. Гладкие волосы.

- Здравствуй, Кили,-выдавил он из себя, чувствуя, как заливается
краской.

Два года назад она подошла в зале, улыбнулась и, прикасаясь к нему
грудью, шепнула:

- Хочешь?

Никогда Керрису не предлагали такого. Сгорая от желания и стыда, он шел
за нею в прачечную. Потом, лежа в грязных простынях, переживал приступ
восторженной благодарности. До этой девушки только один человек так ласкал
его. Его суетливая неловкость доставила ей удовольствие. Только спустя
несколько недель он узнал, что обманулся. Случайно подслушал, как Кили в
разговоре с подружкой называла его главным мужским достоинством культю и
смеялась.

- Почему тебя не видно.-Она вильнула бедром, подтолкнув его.

- Работы много.

- Ах, как жаль.-Она поплыла по двору, покачивая бедрами. Стражники на
стенах восхищенно улюлюкали.

Керрис размышлял о Келе. Где-то сейчас был ширас, и что сталось с тем
краснолицым? Куда держали путь шири на своих лошадях? Они виделись ему:
рослый Эриллард, рыжеволосый новичок Риньярд и Дженси с трехцветными
волосами... Ругнувшись про себя, он отогнал эти думы-от них еще горше на
душе.

Кили исчезла со двора. Стража вспомнила о службе. Во дворе стало тихо,
Торнор ожидал. Где-то на восточной дороге шел в сторону замка купеческий
караван. Катились повозки под синими флагами, везли шелка и пряности,
драгоценное дерево и изделия кузнецов. Даже малые дети играли в торговые
караваны.

Керрис тоже думал о торговцах, поднимаясь по винтовой башенной лестнице.

Восьмиугольная комната наверху повидала на своем веку многое. В ней
сидели дозорные, одно время хранили хлам, во время северной войны заседал
совет. Воздух пропитывали запахи чернил и сосновых бревен. Стены были
завешены гобеленами, как в зале.

Обстановку комнаты составляли большой стол для работы, несколько
табуретов, кресло Жозена, две подстилки, набитые соломой, и шесть сундуков
из кедра. В двух лежала одежда, остальные четыре наполняли древние
рукописи.

В углу стоял кувшин с маслом чоба. Весь замок освещался свечами, даже
покои лорда. Восьмиугольная комната была единственным исключением. Жозен
настоял, чтобы для него доставлялось с юга светильное масло. В долгие
зимние вечера здесь горели плошки с шерстяными фитилями. Жозен не уставал
повторять, что такое освещение ярче и не дает копоти сальных свечей.
Керриса эта старческая причуда забавляла. Однажды он между прочим заметил:

- Свет плошек так преображает тебя, что и Полу не оставит равнодушной.

- Я люблю масляный свет, а не Полу,-ответил старик.

Сейчас Жозен стоял у растворенного окна, наслаждаясь весенним воздухом и
пейзажем.

Сторожевую башню замка построил триста лет назад Торрел-четвертый лорд
Торнорский, чтобы заведомо узнавать о набегах королей Анхарда до того, как
их отряды появятся под стенами. Мир между Аруном и Анхардом сохранялся уже
целое столетие, и свое первоначальное предназначение башня утратила. О нем
напоминали только окна-все на север, в сторону бывшего врага. Там уходили,
поднимаясь к небу, уступы горных цепей. Между скал кое-где пробивалась
зелень. Бывалые странники-торговцы говорили, что западные горы еще выше и
не серые, а красные. Керрис не видал дальних краев и не очень надеялся
когда-нибудь стать путешественником. Пока он не отъезжал от Торнора дальше,
чем на половину пути к Замку Облаков.

Родом он был с юга-так говорила Пола-из маленького городка под
Галбаретом. Воспоминаний об этом не осталось. Как и об отъезде на север,
разбойничьем налете на караван. Тогда убили мать, и азешский кривой клинок
отсек его правую руку выше локтя.

- Лето приближается.

Голос Жозена вывел Керриса из задумчивости.

- Пола так не думает.

- Южанка. Им здесь всегда не достает тепла.

Жозен был местным уроженцем, но знал и Юг, прожив там много лет. Глубоко
посаженные, живые и не утратившие зоркости глаза старика смотрели на
Керриса. Черная мантия с отброшенным на спину капюшоном ниспадала складками
с сутулых плеч. На безымянном пальце левой руки сидело золотое кольцо с
черным камнем. Только владетельные лорды и ученые украшали руки перстнями.
Для одних это был символ власти, для других-знак того, что они из Гильдии
Ученых и безоружны. Еще отец Морвена Атор послал Жозена на ученье в
Кендру-на-Дельте. На север Жозен вернулся спустя двадцать пять лет,
стариком и членом Гильдии Ученых.

- Торговцы до сих пор не появились?-спросил он.

- Нет.

Жозен что-то сердито буркнул на южном диалекте.

- Что-что?-не разобрал Керрис. Пять лет, как он был в учениках у
старика, но южной речи почти не понимал.

- Пусть их семь лет мучит геморрой! У меня вышли все чернила.

Керрис посмеялся негодованию приятеля. Они проводили вместе почти все
время, работали и спали тут же. И дружили, как могут дружить люди столь
разного возраста.

- Только не раньше, чем они сюда доберутся.

- Пожалуй,-согласился Жозен. Кашлянул и поправил пояс.-Я не слышал,
как ты вернулся прошлой ночью.

Керрис дернул своим обрубком.

- Остался ночевать в казарме.

- Чтобы грудью встретить врага? Вряд ли стоило беспокоиться. Даже если
он вдруг нагрянет, Морвен отправит тебя отсиживаться в подвале в компании
больных, стариков и малолетних...

- Плевать мне на Морвена.

Керрис придвинул табурет к дубовому столу. На нем была приготовлена
работа на сегодня: горка свитков для Жозена и отчет за истекший месяц для
его ученика. Рукописи отдавали плесенью.

- Ну что, за дело?

- Как хочешь.-Жозен пожал плечами.

Помогая ему устроиться на подушках кресла, Керрис чувствовал укоры
совести. Ни к чему было так грубо обрывать старика.

Покуда у старого ученого не появился помощник, он лично вел все текущие
записи и составлял отчеты. Теперь забота об этом лежала на Керрисе, и Жозен
был освобожден для занятия, достойного его. Он по старинным рукописям
восстанавливал историю Торнора. Морвен поощрял эту работу, охотно оплачивал
тонкие дорогие кисти, особые чернила и другие чудачества Жозена. Керрис
тоже тратил много чернил, но они ничего не стоили лорду. Писарь готовил их
сам, добывая из желез речных угрей. Этому он научился у Жозена.

Свиток, который развернул старик, поблескивал полустертым золотом
заглавных букв-один из немногих манускриптов северного письма. Его надо
было читать сверху вниз, а не слева направо, как принято у южан. Наверное,
мудрецов, вроде Жозена, помнящих северную грамоту, совсем немного, а скоро
и вовсе не будет. Старые рукописи переведут и перепишут по-южному, а потом
разучатся понимать их содержание. Жозен вообще считает, что северные
руны-только искаженные и переиначенные южные предания.

Летописец бережно вынимал из выстланной войлоком коробочки и аккуратно
раскладывал на столе свои кисточки. Не показывал виду, что задет дерзостью
ученика. Керрис не знал, как загладить происшедшее.

- Жозен.

- Гм-м.

- Какая эпоха у тебя сегодня?-Разговоры о минувшем были слабостью
Жозена. Уловка удалась, он, кажется, забыл об обиде.

- История одиннадцатого лорда Торнора.

- Кто был им?

- Звали его, как твоего отца, Кервин.-Жозен закрыл коробочку и отложил
в сторону.-Осталось много записей о войнах с Анхардом. В одном из сражений

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 132702
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 0


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``