ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

LLео 2:5020/313.8 10 Маr 98 23:18:00


О, да. Как молоды мы были.
Прим 1: первый Пушкинский конкурс, 1995 год.
Прим 2: Дмитрий Антонов = Grаssy
Прим 3: Наталья Ярошенко = Наталья Ярошенко
Прим 4: Костюк = тот великий человек, который сделал возможным прошлый
ОВЕС-КОНЦЕРТ в Горном Институте.

=== Сut ===
ОТЧЕТ О ПУШКИНСКОМ КОНКУРСЕ │
────────────────────────────┘

Едет Пушкин на коне
По колено весь в войне
Д.Антонов

Рассказ о конкурсе Пушкинском и забавном.

Вся эта история началась, пожалуй, 8 марта. Именно в этот день в
воздухе повеяло абсурдом в тот миг, когда среди застолья Тимофей, брат
Зефирова, вдруг налил шампанского в пробку от бутылки, закупорил и
вручил мне со словами: `А это тебе назавтра на опохмел.` Тут я вспомнил,
что 9 марта у нас в Горном проходит первый тур конкурса поэзии, на
который я записался. Я сообщил об этом Антонычу, и он ответил, что тоже
идет, и вот даже свои стихи захватил. Застолье продолжалось до утра, а
утром мы с Антонычем поехали в Горный и показали стихи отборочной
комиссии в лице бабушки-пушкинистки.
О бабушке следует рассказать особо - эти особа имела ту особенность,
что волосы у нее были седые, а голова под ними вымазана зеленкой, что
придавало ей сходство с болонкой. Так и осталось неясным: то ли она
перепутала шампунь, то ли ее шмякнул какой-нибудь Раскольников. Бабушка
посмотрела на мои стихи и сказала:
- А что это такое: `Думая мысль`?
Я попытался объяснить, что стихотворение шутошное, юмором писанное, но
бабуля твердила свое:
- Это так нельзя. Так не говорят. Это неграмотно.
Тогда я вспомнил фразу, слышанную мной от литератора Павленко:
- Это неграмотность не автора, а его лирического героя.
Бабушка явно не нашлась что ответить и, отложив мои творения в сторону,
взялась за Антоныча. Первым делом она спросила:
- Это как это: `Умерших богов забыты имена`? Я не знаю ни одного бога
у которого забыто имя!
На что Антоныч резонно возразил, что, мол, потому и не знаете. Затем
он прочитал маленькую лекцию о богах Египта и Вавилона, хотя речь в его
стихах шла не о них, а преимущественно о богах Амбера и других хроник.
Бабушка терпеливо выслушала, смягчилась и перешла к другому
стихотворению:
- А что это значит: `И текут минуты рекой`? Как это минуты могут течь
рекой?
Тут уж я не выдержал:
- А как же `свистят они как пули у виска - мгновения`?
Бабушка не смутилась:
- Мгновения - это можно. Пули - из пулемета, и мгновения тоже быстро
летят, а вот минуты - как это?
Наконец она все-же перешла к последнему стихотворению:
- А вот тут совсем непонятно: здесь вы пишете: `Я создал дорогу`, а
тут в конце - она перевернула листок - написано: `Жизнь имеет смысл,
если в ней есть пыль дорог`. Я не понимаю: вы создали дорогу с пылью?
Или пыль на ней появилась потом? - мы с Антонычем потеряли дар речи, а
бабушка долго смотрела на Антоныча, мигая глазами, а затем произнесла:
- А! Понятно. Пыль - потому-что по дороге идут...
И мы были допущены на первый тур.

Надо сказать, что конкурс проводился в честь 200-летия со дня
рождения А.С.Пушкина, но посвящался 50-летию Победы. По сравнению с
такими датами плюс-минус 4 года в расчет конечно не принимались. Стихи
надо было посвящать этим событиям, но ни у кого таких стихов не было,
поэтому принимались любые. Правда Антоныч писал: `Едет Пушкин на коне -
по колено весь в войне`, но в жюри так и не представил.

Вообще Антоныч страшно обиделся и сказал, что не пойдет на конкурс
вообще. Я тоже обиделся и, раскупорив опохмельную пробку, задумал
прочитать матерный стих. Там, в сданной в жюри подборке, был `Два эха`,
но измененный. И вот я, Стас и Ильяс, которые решили присутствовать при
этом, пришли в `Красный зал Горного института`. Вообще Красный зал -
исконно поэтическое место. Последний раз мы там были в мае прошлого
года, когда нашу роту сняли с занятий военной кафедры и привели слушать
концерт ветеранов. Запомнился мне только стих одного ветерана, который в
рифму описывал как хорошо, что ему дали квартиру. И все бы ничего, но,
описав подробно метраж комнат, отделку и санузлы, ветеран перешел к
пейзажу за окном:
В небе вижу я звезду!
Она катится в
листву!
Но это я отвлекся. Итак, мы пришли в Красный зал и слушание началось.
Поэты очень смущались, и когда меня вызвали, я сразу заявил, что очень
смущен, а громко ли читать? Жюри заулыбалось и сказало, мол, как можно
громче. Потом я спросил, а с выражением? Жюри еще больше обрадовалось:
`С выражением, с выражением!` И я прочел с выражением:

ДВА ЭХА

На ели сидели два эха
И спорили вдаль о вселенских делах
О том, что являясь причиной успеха
Успех обращает во прах

Одно говорило: поверьте,
Не стоит труда избегая вреда
Не видеть причины для жизни и смерти,
Но помнить об этом всегда

Качая ногою сказало другое:
Как правило это не так
Имея как тень образец пред собою
Всегда попадаешь впросак

И оба взлетели с обсиженной ели
Согласие в душах тая
И то, что они обсудить не успели
Осталось для нового дня

Вот так же и мы, забывая о многом
Сидим и качаем ногой
Хуйню изрекая изысканым слогом,
Любуясь при этом собой

Жюри реагировало на редкость спокойно, и, после положенных
аплодисментов, я сел на место. Долго выкликали Антонова, но мы сказали,
что он расстроился и ушел, и его стихи зачитал кто-то из комиссии. Надо
сказать, что в комиссии кроме бабушки-пушкинистки остальные люди были
приличные. Но каково же было наше удивление, когда стали зачитывать
список прошедших на второй тур: `Каганов, Антонов, Бардовский ...` Я
потом заглянул в этот список, чтобы удостовериться - так и написано:
`Каганов (Дачный поселок, 2 эха(мат-убрать)`. Глава комиссии, заслуженая
актриса, увидела куда я смотрю и сказала, что все нормально, и она бы
даже ничего убирать не стала, но на втором туре кто знает что за люди
попадутся?
Всего было 7 финалистов из 14. Интересен был Бардовский. Об этом
человеке я уже был наслышан - он постоянно писал статьи в `Горняцкой
смене` - газете нашего МГГУ тиражем в 5000 экземпляров. И вот в Красном
зале я его впервые увидел. Бардовский нервничал. Он хмурился, заглядывал
в папку со стихами, вставал, выходил в коридор, возвращался, садился и
строил блоки карате. В перерыве, когда я играл на дудке, он подошел и
спросил, могу ли я сыграть Сашбаш `Время колокольчиков`? Я сказал, что
это, пожалуй, кощунство - играть на дудке `Время колокольчиков`.
Бардовский смерил меня взглядом, и со словами: `Все с тобой ясно!`
удалился строить блоки. Еще когда мы с Ильясом залезли на 2 ярус зала и
кидали оттуда Стасику картонную коробку, Бардовский твердил, что тот,
кто попадет коробкой в него, Бардовского, непременно получит по шее.

И вот настал второй тур - московский, в Губкинском институте.
Пришли мы туда вчетвером - я, Стас, Ильяс и Вероника. Антоныч божился
всеми забытыми именами, что приедет, но, естественно, не приехал, и
Ильясу пришлось назваться Антоновым, чтобы не позорить Горный. Встретила
нас тетушка - член жюри и рассказала, что народу много: 30 вузов, 65
человек, поэтому выступать сегодня никто не будет, а стихи размножены и
розданы жюри, которое удалилось для прочтения на 2 недели, а
присутствует только Калугина, которая вот перед вами. Глава жюри -
генерал в отставке, летчик и, следовательно, большой любитель
словесности. Еще в жюри входит знаменитая поэтесса Ольга Седакова, столь
знакомая прогрессивной молодежи 70-хх, стыдно, стыдно не знать.
А тем временем на сцене шел смотр исполнения `музыкально поэтических
произведений`. Пока мы беседовали с Калугиной, выступала группа с
гитарами и девушками. Композиция продолжалась долго - они пели о войне,
читали стихи, затем снова пели. Поговорив с Калугиной, мы вернулись в
зал и увидели окончание композиции - под перебор гитары девушка читала
стих:
Я солдата раздеваю
Шапку, валенки снимаю
И дальше типа:
Он устал - он воевал - давно не спал - страну защищал,
А я ему помогаю - раздеваю - ремешок снимаю - башмаки снимаю
И так далее. А кончалось стихотворение словами:
Всех солдат хотела б я раздеть!
На этой оптимистической ноте композиция закончилась, и только я один
догадался зааплодировать во славу Святого Зигмунда, после чего мы
направились прочь. По дороге зашли на ВЦ ГАНГ переписать дискету, где
Ильяс, к ужасу старенького профессора, обучавшего первокурсниц жать
еnykеy, обнаружил на каждой губкинской машине по жирному ОnеНаlf-у и
энергично взялся за лечение, попутно объясняя остолбеневшим лаборантам
чем WЕВ лучше АIDSТЕSТ-а. Мы потихоньку сказали Ильясу, что уходим и
слиняли, потому-что у Ильясова лечения обычно высокая смертность, даже
не смотря на WЕВ. Кстати, я расшифровал `WЕВ`: W - это от слова
`вирус`...

Долго ли коротко, так или иначе, видимо не видимо, но через две
недели сообщают, что Каганов занял 3 место. Каганов этого совершенно не
ожидал. Мне представлялись толпы гуманитариев журфака и филфака с
блестящими стихами о Пушкине и войне, где с моей ерундой делать нечего.
Я очень обрадовался и поехал на заключительный концерт.
Концерт начался с того, что в переходе меня заловил какой-то научный
сотрудник и попросил помочь поставить на шкаф муфельную печь. Когда мы
ее туда водворили, печь начала скрипеть, шуметь, раскачивать под собой
дощечки шкафа и всячески резвиться, от чего научному сотруднику пришла в
голову мысль, а не ебнется ли она оттуда кому-нибудь на голову? Затем мы
ее снимали обратно. Ошутив под собой твердый пол, печь сразу
успокоилась. Я спросил, не поставить ли ее снова на шкаф, научный
сотрудник задумался над этим, а я пока пошел в зал.
В зале все только начиналось. Вышел дядечка:
Мне навстречу попалась крестьянка.
Пожилая. В платках. Даже сзади крест-накрест...
Смысл прояснился не сразу. Он крестьянке сказал `Здравствуйте`, потом
долго склонял это слово: `Здравствуйте - здравия вам, это значит будьте
здоровы, это значит здоровия вам` и так далее. Короче, намекал на привет
всем собравшимся. Затем пошли чтецы - по конкурсу чтения Пушкина.
Тут пришел Бардовский. Он плюхнулся рядом на сидение и сказал: `А
тебе надо дать по морде - ты меня обскакал!` После чего пожал мне руку и
поздравил. Затем начал ворчать: `Диплом получишь... Мне бы диплом ох как
не помешал... А ты знаешь что премию получишь? Мне бы 200 тысяч! Я купил
бы последние тома Чейза... Ну готовься, тебя сейчас вызовут. Я тебе
напутственного пинка дам!` Что ж ты такой поросенок, спросил я. `Я не
поросенок - возразил Бардовский - просто мне обидно.` И тут меня
вызвали. Бардовский захлопал, заорал на весь зал `Ура! Горный
институт!`, и я пошел на сцену.

На сцене было светло и торжественно. Мне вручили значок, диплом
лауреата, конверт с премией и номер журнала `Москва`. Лауреатов было
человек 6. У всех были очень хорошие стихи, кроме Шамиля. Шамиль,
впрочем был тоже ничего, но мне не понравилась тематика: `с милым рай в
шалаше, но в гараже - `Порше`, а в магазинах нету колбасы` - короче
комунальный базар. Маргарита, пришедшая как раз в это время, потом
сказала, что бабушки из жюри просто таяли - золотая молодежь! Не
гоняется за шмотками, а, наоборот, вовсе пишет поэззию! Больше всего мне
понравились стихи парня, который читал `Город умер`. Еще была Света с
физфака МГУ у которой тоже были замечательные стихи. Вообще по-моему все
финалисты, как бы условно не считая меня, были из МГУ, и, кажется, все с
технических факультетов. Была девочка, которая написала венок сонетов и
читала оттуда, но сбилась, очень смутилась, ей подали книжку и дальше
она читала по книжке. Книжку, как потом оказалось, издал ее приятель
тиражем в 2 экз.
Неожиданно на сцену попросилась вне очереди выступить какая-то
музыкально-поэтическая композиция, которой `надо срочно уезжать`. Мы
сидели за ними на сцене и слушали, после чего композицию срочно
наградили значками и они уехали. Чтения продолжались.
Когда пришла моя очередь, я отцепил со стойки микрофон (для
солидности) и зачел для начала мрачный `Эскалатор`, а там решил зачесть
что-нибудь глумливое, по обстоятельствам.

ЭСКАЛАТОР

Под подшвами бесится
Тягучий металл
Металлической лестницы
Полосатый оскал

И дробясь шоколадкой
Отползающей в тень
Чешут спины площадки
О железный гребень

Покоряется силе
Неприступная жесть
Очищая от пыли
Потускневшую шерсть

И бегут вереницы
Через пальцы гребня
Чтобы вновь появиться
И забыть про меня

И топчу я ботинком
Уползающий день
И проедет по спинке
Полуночный гребень

И появится снова
Этот день без меня
Чтобы двигать другого
К острым пальцам гребня

- Читай то, за что получил премию! - закричала с первого ряда
тетушка Калугина. - Читай `Венец творения`!
Мне было известно за что я получил премию: в папке было 8 стихов,
жюри отметило `Венец творения` и `Дачный поселок`. Но `Поселок` был
стареньким (1992). Он был мне приятен тем, что в нем шло сразу 3 темы,
но одна из них была через чур коммунистической, хотя, к счастью, никому
это не было заметно, кроме меня. Мне же это было весьма заметно с
момента написания, и я `Поселка` немного стыдился. `Поселок` я не
прочел.

ДАЧНЫЙ ПОСЕЛОК

Дачный поселок, живая роса
За тонким забором звенят голоса
Уплывшего лета отколотый миг
По узкой тропинке шагает старик

Дачный поселок, скрипит поворот
Огромные сосны роняют восход
И тихое озеро сказочных снов
Не хочет ломаться на ломтики слов

Дачный поселок, сиреневый миг
Вчерашней тропинкой шагает старик
Солнечный ветер, солнечный свет,
Солнечный ворох смерзшихся лет

Дачный поселок, хлебный туман
Дремлет эпоха не веря в обман
И ветер поднявшейся мутной воды
Здесь никогда не оставит следы
Дачный поселок

Что же касается `Венца`, то оно конечно было написано хитро, это я с
рифмованием экспериментировал, да и вообще от души. Оно конечно веселое,
глумливое - помнится Полина даже обижалась - но как-то читать вслух?
`Венец` я тоже не прочел.

ВЕНЕЦ ТВОРЕНИЯ

В море плавает креветка
Не она венец творенья
И в моем стихотвореньи
Говорится не о ней
Воробей сидит на ветке
Не шедевр, право слово
Ничего в нем нет такого
Сверх того, что воробей

Подозрительные мошки,
Не являясь эталоном,
Позабыть должны об оном
Со смирением в душе
Полагают, будто в кошке
Средоточие вселенной,
Есть такое, несомненно,
Но не в ней конечно же

Что же есть венец творенья?
Ну конечно же Полина!
Мироздания картина
Увядает без нее
Лишь одно перечисленье
Ее всяческих талантов
Превращает в фолианты
Сочинение мое

Все в Полине совершенно
Ее разум чист и ясен
Фенотип ее прекрасен
Красотою неземной
В ней гармония вселенной,
Но любовь меня погубит,
Ведь она меня не любит
И смеется надо мной

Я постарался улыбнуться по-очаровательней и сказал: `А давайте я
лучше другое прочту? Оно тоже хорошее.` В зале захихикали. Спор был
неравный: у меня был микрофон, а у жюри регламент. Еще я подумал, что
они даже не подозревают, что мелькала у меня мысль снова зачесть `Два
эха` с выражением, а то вообще `Синичку`:

СИНИЧКА

За окном синичка
Тихо хмурит бровь
Глазки без ресничек
Ротик без зубов

Нету у синички
Ни ушей ни рук
И с тоской нептичьей
Зрит она вокруг

А вокруг погода
Снегу до хуя
Злая ты природа
И недобрая

или того же `Вегитарианца`:

Теперь я вегитариа
Нец я вчера пере
Смотрел свой взгляд, решил не на
До мясо употре
Блять в пищу.

но эти мысли я прогнал. И прочел просто `Лапшу`:

РОМАНТИКА

Люблю лапшу я поутру
На хлеб намазывать негусто
Она родит в желудке чувство,
Что с голодухи не умру

По вечерам люблю я чай
Месить большой железной ложкой
Сидеть при этом на окошке
И вниз плеваться невзначай

Люблю по переулкам старым
Гулять свободно налегке
И пуделЯ на поводке
Влачить по грязным тротуарам

Порой мне нравится с вокзала
Отъехать в рощу, где дубы
И возле них искать грибы
И находить, причем немало

Люблю я в кедах и плаще
Палатку прицеплять на землю
А сессию я неприемлю
Она погана и вообще

Зал, на две трети студенческий, радовался. Некоторые даже, как я
потом узнал, решили, что я иногородний и живу в общаге: `Это так нам
близко - лапшу на хлеб поутру!`

Затем лауреаты помогли выдвинуть рояль и ушли со сцены. Тут же меня
схватила Калугина и усадила в первом ряду:
- Каганов! Как тебе не стыдно!
- Да вы не сердитесь, мне просто не хотелось читать те стихи, и я
прочел другие...
- Стихи - черт с ними! Но как ты посмел не вынуть жвачку когда читал!
Жвачку я действительно не вынул. Она и сейчас каталась где-то во рту.
- А это я специально! Понимаете, я никогда не читал стихов, и очень
стеснялся, а так как жвачка всегда придает мне уверенности...
- Вот справа - зашептала тетушка - сидит потомок семьи Гончаровых,
так его от тебя трясет! Он, можно сказать, от тебя тошнится в пакетик!
Как ты мог! Нельзя так. А стихи надо было читать те. Не, стихи надо было
мне читать: я вчера у себя в литкружке девочкам читала финалистов, всем
очень понравилось. `Венец творения`, `Автобус`

Я стою посредине лужицы
Под ногами снежинки ежатся
Ветер сдунуть прическу тужится
И от этого мысли множатся

Не видать отсюда троллейбуса
Не видать отсюда автобуса
Он к земле колесами лепится
По другую сторону глобуса

Да, надо было мне вместо тебя прочесть. Вон сзади сидит военный из
академии - он подает большие надежды, сегодня он споет свои романсы, а
за ним - вон тот, лысый, тоже мне `студент`, - это графоман. Он приходил
к нам каждый день и говорил: `А вот я еще написал, посмотрите, может
подойдет?`, а вон - видишь - в жюри ветеран, генерал - он тоже пишет
стихи, но скром...
В это время подсела Маргарита и начала ворчливо: `Ленька, ты так
свински чавкал на весь зал! Такое хрюканье раздавалось, прямо так:
МНЯ-МНЯ-МНЯ!`
- Тс-с! - сказала Калугина - вам надо обсудить, пересаживайтесь на
задние ряды, а то неудобно.
Пока мы пробирались на задние ряды, меня схватила за рукав какая-то
другая тетушка:
- Вы Каганов? Скажу вам по секрету - ваши стихи понравились самой
Ольге Седаковой! Я ее соседка, мы вместе читали. Вы знаете кто такая
Ольга Седакова? - я запихнул жвачку поглубже за щеку и помотал головой -
Это та самая, чьи стихи понравились Бродскому!
Значит мои стихи тоже как бы понравились Бродскому - подумалось мне,
но вслух я этой глупости не сказал, и мы с Маргаритой стали подниматься
наверх к Бардовскому. Я спросил у него на всякий случай, кто такая Ольга
Седакова из жюри? Бардовский не знал Седаковой, но стал тихо ругать жюри
и грозить, что доберется до них и всем покажет. Постепенно он добрался
до меня:
- Слышал я твои стихи. Ну что тебе сказать? Уровень одинадцатого
класса, не больше. А вот я занимался с редактором журнала `Юность` и
каждый год выступал на конкурсе `Московского комсомольца`, я играю в
театре ДК Горбунова, я пишу стихи с 87 года, а у тебя какая школа?
- Да фиг его знает, я как-то никогда серьезно этим не занимался. Так,
просто для прикола. Вишь какой прикол - прочел матерное - на второй тур,
а тут в финал - фигня да и только. - честно сказал я.
- Ух - только и сказал Бардовский, а затем спросил, есть ли у меня
видеомагнитофон.
Я обрадовался, что тема разговора переменилась и стал рассказывать
какой классный фильм я недавно смотрел - `Однажды в Америке`.
- Вздор - сказал Бардовский - у меня есть кассета, и там записан
спектакль с лимончиком.
Видя, что я не понимаю, Бардовский стал объяснять: `Мы в ДК Горбунова
ставили `Чиполлино`, и я играл Лимончика...

Тем временем на сцену вышел негр Габриэль и стал читать Симонова.
Как мне потом сказали, Габриэль - очень талантливый аспирант, причем
всячески разносторонний. Габриэль был великолепен - красный пиджак,
черные брюки, белая рубашка. Он встал в танцевальную позу, распростер
руки, улыбнулся и начал в полном восторге:
Шды мина! И я вэрнус!! Толка ошен!!! шды!!!!
Зрелище было великолепное, зал устроил Габриэлю настоящую овацию.
После Габриэля вышли китайцы и стали читать что-то по-китайски. К концу
поэмы оказалось, что они читали все-таки по-русски. Бардовский начал мне
объяснять как и в какое время следует звонить на радио `Юность`, чтобы
попасть на соревнование чтецов - победитель получает право передать
знакомым привет в прямом эфире. Потом он показал свою повесть:
`Собрались мы играть рок - я, Витька, потом Костя пришел с гитарой...`
Повесть была длинная, и Бардовский перелистнул нам с Маргаритой в
середину, на избранное: `... и очень я изменился с тех пор, потеряв два
слова из песни, коробку спичек, три копейки мелочью...` `Как тебе `три
копейки мелочью`?` - спросил Бардовский. Сильно сказано - подтвердил я -
дай на денек почитать? `Нет, не могу.`
Ушла Маргарита - ей пора было на занятия. Концерт постепенно поимел
тенденцию продвижения к концу - убрали рояль. Подсела лауреатка Света с
физфака, оказалось, что у нее завтра экзамен по физике - вот незадача.
Еще она рассказала про литклуб на журфаке, мы обменялись телефонами и
она ушла домой готовиться.
- Откуда ты ее знаешь? - подозрительно спросил Бардовский.
- Так она же лауреатка, мы вместе на сцене сидели.
Бардовский задумался и сказал не к месту:
- А у одного современника Пушкина, я забыл фамилию, было 300
любовниц!


Вечер закончился. Торжественно сказали последнее слово, но тут
вскочил Бардовский и заорал:
- А у меня вопро-о-о-ос!!!
Прекрати, сказал я, не связывайся. Но Бардовский не унимался. Тогда мне
пришлось быстренько отсесть на другой ряд.
- А у меня вопро-о-о-ос!!!
- У вас вопрос?
- Да, вопро-о-о-ос!!! У меня вопрос к жюри-и-и!!! Я хочу говорить с
жюри-и-и-и!!!
Народ стал расходиться. Я подошел к первому ряду, к тетушке
Калугиной. Вокруг нее тусовалась интересная публика. Краем глаза я видел
как Бардовский недружелюбно насупившись стоял около сцены руки-в-боки и
требовал объяснить, почему его стихи не подошли, требовал второго созыва
жюри, эксгумации папок со стихами и много чего еще. Вокруг него
крутились испуганные ведущие:
- А вы, собственно, из какого вуза?
- Я из Горного института!!!
- А, это там где Каганов?
- Вздор, вздор!!! К чертям Каганова!!! Я хочу знать...
Ведущие привлекли к Бардовскому Калугину.

Неразбежавшихся лауреатов пригласили за сцену на шампанское с
бутербродами. Вскоре к нам присоединилась Калугина. Я извинился за
Бардовского, сказал, что вообще он пишет хорошие статьи в `Горняцкой
смене`, а тут просто расстроился. Калугина сказала, что обещала ему
обзвонить жюри и узнать, что они думают об его стихах.
Оказалось, Калугина - бабушка отечественного програмирования, как она
сама себя назвала. Она программист с 1965 года! Работала еще на первой
советской трехадресной машине `Стрела` в городе `Челябинск-70`:
- Работали в кодах. Очень хорошо, все понятно, все можно посмотреть.
Потом появились языки `Алгол`, `Форт` - и стало скучно. И вообще - да ну
их, компьютеры. Я по натуре - гуманитарий! Ах, надоело!
Вот с каким великим человеком мне довелось познакомиться! Жаль, что
дать мне интервью для `Горняцкой смены` она наотрез отказалась.

Последний штрих был в троллейбусе, когда я раскрыл врученный мне
журнал `Москва`. Полистав его, я заметил на одном из рассказов надпись.
Рассказ Владимира Крупина назывался `Едрит твою налево - сказала
королева` - два листа о том, что евреи - пакость, но антисемитизм чужд
великодушному характеру Русского народа - терпим-с, а зря, а зря, а зря,
а зря! Надпись лауреату Каганову гласила: `В России пространство земли
равно небу. В России нет прошлого, оно - настоящее. Даже будущее в
России тоже в настоящем. Какое счастье быть русским и православным!
дата. подпись.` Храню как память. Хочу при случае ксерокс послать Эфу в
штаты, порадовать - уж больно рассказ хорош.

Вот вроде и все. Звонил Костюк, начальник Культурного Центра МГГУ,
поздравил. Сказал, что всех шестерых лауреатов опубликуют в журнале
`Москва`. Я посмеялся, что лауреата Каганова не опубликуют - было тому
знамение. Костюк конечно был не в курсе, и заверил, что нет, нет,
обязательно опубликуют. Культурному Центру за воспитание нас дали
грамоту. Я сказал, что Горный институт завоевал небывалый авторитет и
дал достойный отпор МГУшникам, которых расплодилось видимо-невидимо. При
этом с Наташей Ярошенко, сидевшей тут же в кухне за чашкой чая,
случилась истерика, - боюсь, что он слышал.
Недавно Костюк звонил снова. Сказал, что рассказал про конкурс
ректору Горного и предложил ему пригласить меня с дипломом в будущую
пятницу на собрание, посвященное дню Победы, и там торжественно вручить
мне этот диплом второй раз. Ректору, говорит, мысль очень понравилась.
Мне тоже. Я такие мысли коллекционирую.
Собираюсь на днях пригласить друзей и устроить большой банкет в честь
премии. Купил сборник стихов Ольги Седаковой, но как-то пока не
врубился, надо еще читать. Теперь иногда Маргарита ходит по квартире и
комментирует свои действия: `А у меня вопрос к утюгу-у! Я хочу говорить
с плито-ой!!!` Следующий конкурс будет посвящен 350-летию российского
флота. Лауреатам пожелали успехов. Написать что-ли про флот? `Едет
Пушкин на коне - по уши в морской волне?`

Словно мухи на лапшу,
Как комар на веник,
Я стихи свои пишу
Каждый понедельник
Словно дятел в лопухах
Я скажу заранее:
У меня в моих стихах
Смысла содержание

30 апр 1995 Лео

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 132671
Опублик.: 16.01.02
Число обращений: 0