В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
ПОМУТНЕНИЕ Назад
ПОМУТНЕНИЕ

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Филип К.Дик.
Помутнение


Перевод с английского В. БАКАНОВА
Роман
ОСR: by Аlех `МЕРТВbIЕ` Вukh.
Оrigin: httр://www.high.ru/


Известный американский писатель Филип Киндред Дик родился в Чикаго в 1928
году. Большая часть его жизни прошла в Калифорнии, где он некоторое время
учился в университе те, а позднее читал там лекции. Помимо литературных
занятий, у Филипп К. Дика было серьезное увлечение - музыка, и он даже вел
программу классической музыки на радио. Дик был не только замечательным
писателем фантастом, удостоенным многих наград, автором 31 романа, но и
человеком с активной общественной позицией; не скрывал своих антифашистских
взглядов, занимался реабилитацией наркоманов. Умер в 1982 году.


Глава 1

Жил на свете парень, который целыми днями вытряхивал из волос букашек.
Терпя от них неслыханные мучения, он простоял как-то раз восемь часов под
горячим душем - и все равно букашки оставались в волосах и вообще на всем
теле. Через месяц букашки завелись в легких.
Будучи не в силах ничего другого делать и ни о чем другом думать, он
начал исследования жизненного цикла букашек и с помощью энциклопедии
попытался определить, какой конкретно тип букашек его одолевает. К этому
времени они заполнили весь дом. Он проработал массу литературы и наконец
решил, что имеет дело с тлей. И с тех пор не сомневался в своем выводе,
несмотря на утверждения знакомых: мол, тля не кусает людей...
Бесконечные укусы превратили его жизнь в пытку. В магазине 7-11, одной
из точек бакалейно-гастрономической сети, раскинутой почти по всей
Калифорнии, он купил аэрозоли `Рейд` и `Черный флаг` и `Двор на замке`.
Сперва опрыскал дом, затем себя. `Двор на замке` подействовал лучше всего.
В процессе теоретических поисков он выделил три стадии развития
букашек. Во-первых, они были специально, с целью заражения занесены к нему
теми, кого он называл `людьми-носителями`. Последние не осознавали своей
роли в распространении букашек. На этой стадии букашки не обладали
челюстями, или мандибулами (он познакомился с этим словом в результате
многонедельных академических изысканий - весьма необычное занятие для парня,
работавшего в мастерской `Тормоза и покрышки` на смене тормозных колодок).
Люди-носители, таким образом, не испытывали неприятных ощущений. У него
появилась привычка сидеть в углу своей гостиной и с улыбкой наблюдать за
входящими людьми-носителями, кишащими тлей в данной `некусательной` стадии.
- Ты чего скалишься, Джерри? - спрашивали они. А он просто улыбался. На
следующей стадии букашки отращивали крылья. Во всяком случае, появлялись
какие-то функциональные отростки, позволяющие им роиться. Джерри старался не
вдыхать их.
Больше всего ему было жаль собаку, потому что букашки наверняка уже
завелись у нее в легких. Очевидно, она тоже терпела адские мучения. Иногда
он брал собаку под душ, стараясь отмыть и ее. Но душ не приносил облегчения.
У Джерри сердце разрывалось от мук животного. Может быть, это было самое
тяжелое - страдания бессловесной твари.
- Какого черта ты торчишь под душем с проклятой собакой? - спросил
однажды его приятель Чарлз Фрек.
- Я должен извести тлей, - сказал Джерри, втирая в шерсть пса детский
крем и тальк, По всему дому валялись баллончики аэрозолей, бутылки талька и
банки крема.
- Я не вижу никаких тлей, - заметил Чарлз.- Что такое тля? - В конце
концов она тебя прикончит, - мрачно буркнул Джерри, - Вот что такое тля. Ее
полно в моих волосах, и на коже, и в легких. Боль невыносимая- мне,
наверное, придется лечь в больницу.
- Как же это я их не вижу? Джерри отпустил собаку, закутанную в
полотенце, и встал на колени перед ворсистым ковриком.
- Сейчас покажу, - пообещал он. Коврик кишел тлей; они повсюду скакали
и прыгали - вверх-вниз, вверхвниз, одни повыше, другие пониже. Джерри искал
самую крупную особь, так как его гости почему-то с трудом могли их
рассмотреть.Принеси мне бутылку или банку. Там, под раковиной. Потом я
отволоку ее доктору, чтобы он взял их на анализ.
Чарлз Фрек принес банку из-под майонеза. Джерри продолжал поиски, и
наконец ему попалась тля, подпрыгивающая по крайней мере на четыре фута,
длиной в дюйм. Он поймал ее, бережно опустил в банку, завернул крышку и
торжествующе спросил:
- Видишь?! - У-У-У, - протянул Чарлз Фрек, широко раскрыв глаза.- Ну,
здоровая...
- Помоги мне отловить еще, - попросил Джерри. - Само собой, - сказал
Чарлз и тоже опустился на колени. За полчаса они набрали три полные банки
букашек. Фрек, хоть и новичок в таких делах, поймал, пожалуй, самых крупных.
Все это происходило в одном из дешевых домов, давным-давно брошенных
добропорядочными. Джерри еще раньше покрыл окна металлической краской, чтобы
не проникал солнечный свет. Комнату освещали горящие круглосуточно яркие
лампы. Ему нравилось это; он не любил следить за ходом времени.
- А что мы получим? - спросил позже Чарлз Фрек.- Док отвалит монету? -
Мой долг - найти способ лечения, - сказал Джерри. Боль, не ослабевавшая ни
на минуту, стала невыносима. Он почувствовал непреодолимое желание принять
душ.
- Эй, ты, - выдохнул Джерри, разгибая спину.- Продолжай ловить их, а
мне надо облиться.
- Ладно, - сказал Чарлз. А потом добавил неожиданно: - Джерри, эти
букашки... они меня пугают. Я не хочу оставаться здесь один.
- Трусливый ублюдок, - задыхаясь от боли, выдавил Джерри, остановившись
на секунду на пороге ванной.
-А ты не мог бы... - Я должен облиться! - Он захлопнул дверь и пустил
воду. - Мне страшно! - донесся приглушенный голос Чарлза Фрека. - Тогда
уматывай! - заорал Джерри и ступил под душ. На кой черт нужны друзья, с
горечью подумал он. - Эти сволочи кусаются? - закричал под дверью Чарлз. -
Да! - ответил Джерри, втирая в волосы шампунь, - Я так и думал.Пауза.-
Можно, я помою руки и подожду тебя?
Дрянь паршивая, с горькой яростью подумал Джерри, но не ответил, а
продолжал мыться. Ублюдок не заслуживает ответа...

Чарлз Фрек позвонил одному типу, у которого, как он надеялся, мог быть
запас.
- Можешь дать мне десяток смертей? - У меня хоть шаром покати, самому
позарез нужно. Ты свистни, если набредешь на что-нибудь.
Чарлз повесил трубку и по пути от телефонной будки - никогда не делай
закупочных звонков из дома - до машины быстро прокрутил один глюк. В этой
фантазии он ехал мимо аптеки Трифти и увидел колоссальную витрину: бутылки
медленной смерти, банки медленной смерти, склянки и канистры, и бидоны, и
цистерны медленной смерти, миллионы таблеток и капсул, и доз медленной
смерти, медленной смерти, смешанной с `рапидами`, и барбитуратами, и
психоделиками - и гигантская вывеска: `НИЗКИЕ-НИЗКИЕ ЦЕНЫ, САМЫЕ НИЗКИЕ В
ГОРОДЕ`.
На самом деле в Трифти никогда ничего не было, одна дрянь. Но готов
поспорить, думал он, выезжая со стоянки на Портовом бульваре, что там. в
кладовке за семью замками, лежит медленная смерть - чистая, ни с чем не
смешанная... Пятидесятифунтовый мешок.
Любопытно, когда и как они доставляют пятидесятифунтовые мешки
препарата С... и бог знает откуда - может, из Швейцарии, а может, вовсе с
другой планеты, где у ребят башка варит... Должно быть, привозят товар рано
поутру- с вооруженной лазерными винтовками охраной зловещего вида. Только
попробуй посягнуть на мою медленную смерть, подумал он, представив себя на
месте охранника, и я тебя испепелю.
На Чарлза напала хандра, потому что в его загашнике остались всего
триста таблеток медленной смерти. Зарыты на заднем дворе. Только недельный
запас. А что потом?
Черно-белые что-то явно заподозрили. Они выехали со стоянки и держались
рядом, пока без мигалки и сирены, но... Распроклятые легавые меня засекли.
Хотел бы я знать как.
Фараон: - Фамилия? - Фамилия? (НИКАК НЕ ПРИХОДИТ В ГОЛОВУ!..) - Не
знаешь собственной фамилии? - Фараон подмигивает своему напарнику.- Этот
парень совсем забалдел.
- Не расстреливайте меня здесь! - взмолился Чарлз Фрек в своем глюке,
вызванном видом черно-белой машины.- По крайней мере отвезите меня в участок
и расстреляйте там, подальше от глаз!
Чтобы выжить в этом фашистском полицейском государстве, подумал он,
надо всегда знать фамилию, свою фамилию. При любых обстоятельствах. Первый
признак, по которому они судят, что ты наширялся, - если не можешь
сообразить, кто ты, черт подери, такой!
Вот что, решил Чарлз, я подъеду к первой же стоянке, сам подъеду, не
дожидаясь, пока начнут сигналить, а когда они остановятся, скажу, что у меня
поломка.
Им это дико нравится. Когда ты отчаиваешься и сдаешься. Валишься на
землю, словно выдохшаяся зверюга, и подставляешь свое беззащитное брюхо. Так
я и сделаю.
Так он и сделал. Принял вправо и остановился у тротуара. Патруль
проехал мимо. Чарлз выключил зажигание. Посижу-ка я так, решил он, дам волю
альфа волнам, поброжу по разным уровням сознания. Или понаблюдаю за
девочками. Изобрели бы биоскоп для возбужденных. К черту альфа - секс-волны!
Сперва коро-отенькие, потом длиннее, длиннее, длиннее... пока не зашкалит.
Надо пополнить запас. Надо пополнить запас, не то я скоро полезу на
стену. И вообще ничего не смогу делать. Даже сидеть вот так. Не только
забуду, кто я такой, но и где я, и что происходит.
Что происходит, спросил он себя. Какой сегодня день? Если б знать,
какой день, все было бы нормально. Среда, деловая часть Лос-Анджелеса.
Впереди - один из тех гигантских торговых центров, окруженных стеной, от
которой отскакиваешь, словно резиновый мячик, если у тебя нет кредитной
карточки и ты не можешь пройти в электронные ворота. Толпы людей входили и
выходили, но, рассудил Чарлз, большинство наверняка просто поглазеть. Не
может такого быть, чтобы столько народу имело монету или желание покупать...
Мимо прошла девушка - в легкой блузочке, на высоких каблуках, волосы
серебристые, вся наштукатурена. Хочет выглядеть постарше, отметил он. Еще
небось школу не окончила. После нее не было ничего стоящего, и Чарлз снял
резинку, закрывающую бардачок, достал пачку сигарет и включил радио. Раньше
у него был кассетник, но однажды, изрядно нагрузившись, он оставил его в
машине. Естественно, когда вернулся, того и в помине не было. Сперли. Вот к
чему приводит безалаберность. Осталось только радио.
Когда-нибудь и его стянут. Ничего, можно достать другое, подержанное,
практически за так. Да и все равно машине пора на слом - маслосъемные кольца
ни к черту, компрессия упала.
Проплыла девушка, невольно обращавшая на себя внимание. Черные волосы,
хорошенькое личико, открытая рубашка и застиранные белые брючки. Э, да я ее
знаю, подумал он. Это подружка Боба Донна.
Чарлз вылез из машины. Девушка окинула его взглядом и зашагала d`k|хе.
Он пошел за ней.
На перекрестке он догнал ее и окликнул: - Донна! Она продолжала идти. -
Разве ты не подружка Боба? - спросил он, забежав вперед, чтобы заглянуть ей
в лицо.
- Нет, - отрезала она.- Нет.- И пошла прямо на него; а он попятился и
отступил, потому что в ее руке появился короткий нож, он был нацелен ему
прямо в живот, Уже вернувшись к машине, Чарлз заметил, что девушка
остановилась, сразу выделившись из толпы пешеходов, и молча смотрит на него.
Он осторожно приблизился. - Как-то ночью, - начал он, - я, Боб и еще
одна цыпочка слушали старые записи Саймона и Гарфункеля, а ты...
...Она набивала капсулы высококлассной смертью. Эль Примо. Нумеро Уно.
Смерть. И мы закинулись, вместе, кроме нее. `Я только продаю, - объяснила
она.- Если я начну глотать их сама, то проем весь доход`. - Я думала, что ты
собираешься сбить меня с ног и изнасиловать, - сказала девушка.
- Нет, просто хотел подвезти... Прямо на дороге?- спросил он
ошарашено.- Среди бела дня?
- Ну, может, в подъезде. Или затащишь в машину... Я тебя не узнала. У
меня близорукость. - Тебе надо носить линзы, - посоветовал Чарлз. У нее
очаровательные большие, темные, теплые глаза, подумал он. Значит, она не
сидит на дозе.Так подбросить?
- Ты станешь приставать. - Нет, - сказал он.- У меня в последнее время
не получается. Наверное, что-то подмешивают в травку. Какую-то химию.
- Ловко придумано. Но меня не проведешь. Все меня насилуют, -
призналась она.- Во всяком случае, пытаются. Такова наша доля.
Они сели в машину. - У тебя есть что-нибудь на продажу? Только
закидывать - я не ширяюсь.
- Ладно, - задумчиво произнесла она.- Но немного. Послезавтра, если
свяжусь с одним парнем, - Почем?
- Шестьдесят за сотню. - Черт, - сказал он.- Обдираловка. - Это
суперкласс. Я брала у него раньше. Совсем не то, к чему ты привык. Тебе еще
повезло, - добавила Донна, - через час я должна встретиться с одним типом, и
он, наверное, возьмет все, что я смогу достать. Твой счастливый день.
- Хорошо бы поскорее, - попросил Чарлз. - Постараюсь...- Она открыла
сумочку и вытащила маленькую записную книжку и ручку.- Как мне с тобой
связаться? Да, я забыла, как тебя зовут.
- Чарлз Б. Фрек. Он продиктовал ей номер телефона - не своего,
разумеется, а одного друга из добропорядочных, который передавал ему
подобные послания. С каким трудом она пишет, отметил он. Еле царапает. Но
хорошенькая. Едва умеет читать или писать? Плевать! Что важно у цыпочки, так
это грудь.
- А ты вроде парень ничего, - сказала Донна.- Будешь потом брать еще? -
Спрашиваешь, - ответил Чарлз Фрек. Счастье, подумал он. это знать, что у
тебя есть травка.
Людские толпы, солнечный свет и вся дневная суета скользили мимо него,
не касаясь, - он был счастлив.
Только посмотрите, на что он случайно нарвался - совершенно неожиданно
новый источник препарата С. Чего еще просить у жизни?.. Его сердце
возликовало, и он ощутил на мгновение врывающийся в окна машины дурманящий
аромат весны.
- Поедешь со мной к Джерри Фабину? Я отвожу ему шмотки в федеральную
клинику 3; его забрали вчера ночью.
- Лучше мне с ним не встречаться, - сказала Донна.- Джерри думает, что
именно я заразила его букашками.
- Тлей. - Тогда он не знал, что это тля... Все дело в рецепторных зонах
его мозга - по крайней мере, я так думаю. И в правительственных бюллетенях
так объясняют.
- Это лечится? - Нет. - В клинике обещали свидание. Они говорят, что
он, пожалуй, мог бы...- Чарлз повел рукой.- Ну, не то чтобы...- Он снова
сделал жест рукой; трудно было сказать такое о своем друге.
Донна бросила на него подозрительный взгляд. - Уж не поврежден ли у
тебя речевой центр? В твоей... как там ее... затылочной доле.
- Нет.- ответил он энергично. - А вообще какие-нибудь повреждения? -
Она постучала себя по голове. - Нет. Просто, понимаешь, я ненавижу эти
чертовы клиники... - Смотри, впереди один из тех новых `порше` с двумя
двигателями! - Она возбужденно указала пальцем.- Ух ты!
- Я знал парня, угнавшего такой `порше`, - сказал Чарлз.- Вывел его на
Риверсайд, разогнался до семидесяти пяти - и в лепешку. Не вписался в
поворот. Думаю, он его и не заметил.
У него немедленно пошел глюк: он сам за рулем `порше`, но поворот
замечает, замечает вообще любые повороты.
И все на шоссе - Риверсайд в час пик, - безусловно, замечают его: такой
стройный, широкоплечий, неотразимый парень в новеньком `порше`, делающем
двести миль в час, - и полицейские беспомощно разевают вслед рты.
- Ты дрожишь, - сказала Донна и опустила руку на его локоть.
Успокаивающую, нежную руку.- Притормози.
- Я устал, - пожаловался Чарлз.- Две ночи и два дня я считал букашек.
Считал и засовывал в банки. А когда мы готовы были сняться и отнести их
доктору на анализ, там ничего не оказалось. Пустые банки, - Теперь он сам
почувствовал свою дрожь, увидел, как тряслись руки на руле.- Ничего ни в
одной. Никаких букашек, И тогда я понял, я понял, черт побери. До меня
дошло, что Джерри испекся. Ошизел.
Воздух больше не пах весной. Мучительно потянуло принять дозу препарата
С.

Глава 2

- Достопочтенная публика! - взвыл человек с микрофоном.- Сегодня нам
представилась удивительная возможность послушать и расспросить тайного
агента отдела по борьбе с наркоманией!
Он просиял, этот человек в дешевом костюме, широком желтом пластиковом
галстуке и ботинках из искусственной кожи. Чересчур толстый, чересчур старый
и чересчур радостный, хотя радоваться было нечему. Глядя на него, тайный
агент чувствовал тошноту, - Вы, безусловно, обратили внимание, что наш гость
как бы расплывается перед глазами. Это происходит потому, что он носит то,
что называют `костюм-болтунья`.
Публика, как две капли воды отражавшая все черты ведущего,
сосредоточенно обозревала агента в костюме-болтунья.
- Этот человек, которого мы будем называть Фред, ибо таково его кодовое
имя, под которым он сообщает собранную информацию, находясь в
костюме-болтунья, не может быть опознан по внешнему виду или голосу. Он
похож на расплывчатое пятно и ни на что больше, не правда ли, друзья?
Ведущий изобразил лучезарную улыбку. Слушатели, разделяя его чувство
юмора, тоже улыбнулись.
Костюм-болтунья был изобретением некоего сотрудника `Лабораторий Белла`
по фамилии С. А. Пауэрс. Экспериментируя с возбуждающими веществами,
действующими на нервные клетки, как-то ночью он сделал себе инъекцию
препарата IV и испытал катастрофическое падение мозговой активности. После
чего его субъективному взору на стене спальни предстали пылающие образы,
которые, как он со временем стал полагать, являлись калейдоскопическим
монтажом произведений абстрактной живописи.
На протяжении шести часов С. А. Пауэрс зачарованно наблюдал тысячи
картин Пикассо, сменяющих друг друга с фантастической скоростью. Затем он
просмотрел работы Пауля Клее, причем больше, чем художник написал за всю
свою жизнь. Когда наступила очередь шедевров Модильяни, С. А. Пауэрс пришел
к выводу (а в конце концов все явления нуждаются в разъясняющей теории), что
его гипнотизируют розенкрейцеры. Но потом, когда его стали изводить
Кандинским, он решил, что с ним пытаются вступить в телепатический контакт
русские.
Утром Пауэрс выяснил, что резкое падение мозговой активности нередко
сопровождается подобными явлениями. Но идея костюмаболтунья уже родилась. В
основном костюм состоял из многогранных кварцевых линз, соединенных с
микрокомпьютером, который содержал в памяти полтора миллиона физиономических
характеристик. Каждую наносекунду компьютер передавал на сверхтонкую
мембрану, окружавшую носителя костюма, всевозможные оттенки цвета глаз,
волос, формы носа, расположения зубов, конфигурации лицевых костей и т. д.
Таким образом, попытки описать носителя - или носительницу - костюма были
совершенно бессмысленны и заранее обречены на провал. Нет нужды говорить,
что С. А, Пауэрс ввел в банк памяти и свои собственные данные, и,
захороненный в головоломном сплетении характеристик, лик изобретателя
всплывал на одну наносекунду в каждом костюме... в среднем, как он
подсчитал, раз в пятьдесят лет. Это была его заявка на бессмертие.
- Давайте же послушаем расплывчатое пятно! - громко подытожил ведущий,
и публика захлопала.
Фред, он же Роберт Арктор в костюме-болтунья, простонал и подумал: `Это
ужасно`.
Раз в месяц каждый агент по борьбе с наркоманией должен был выступать
на подобном сборище. Сегодня была его очередь. Глядя на публику, он с новой
силой осознал, насколько отвратительны ему добропорядочные. Они в восторге.
Их развлекают.
- Но, выполняя свое задание, - добавил ведущий, отодвигаясь от
микрофона, чтобы дать место Фреду, - он, разумеется, не носит этот костюм.
Он одевается, совсем как вы и я, или в так называемую одежду хиппи, среди
которых вынужден вращаться согласно велению долга.
Фреду - Роберту Арктору - приходилось выступать уже шесть раз, и он
прекрасно знал, что надо говорить и что ему уготовано: идиотские вопросы и
пустая трата времени, плюс раздражение и злость, и всякий раз чувство
тщетности...
- Увидев меня на улице, - сказал он в микрофон, когда стихли
аплодисменты, - вы бы решили: `Вот идет псих, извращенец, наркоман`. Вы бы
почувствовали отвращение и отвернулись.
Молчание. - Я не похож на вас, - продолжал он.- Я не могу себе
позволить быть похожим на вас. От этого зависит моя жизнь.
На самом деле не так уж он от них отличался. Просто имелся сценарий
речи, от которого нельзя было отклоняться.
- Я не собираюсь рассказывать вам, чем мне приходится заниматься в
качестве тайного агента, выслеживая распространителей наркотиков и источники
нелегального товара. Я хочу рассказать вам о том...- Он сделал паузу, как
его учили в академии на занятиях по психологии.- ...О том, чего я боюсь.
Это сразило их; все глаза были прикованы к нему. - Я боюсь, - произнес
он, - за наших детей. За ваших детей и моих...Он снова замолчал.- У меня их
двое, - Затем очень тихо: - Юные, совсем малыши...- И тут же страстно
повышая голос: - Но уже достаточно большие, чтобы расчетливо прививать им
пагубную привычку к наркотикам - ради выгоды тех, кто уничтожает наше
общество. Мы пока еще не знаем...- более спокойным голосом, - кто эти люди,
точнее, звери, которые сосут соки из наших ближних, словно обитают в диких
джунглях. Ради своей наживы они продают мерзость, уничтожающую мозг, и
ежедневно ее глотают, курят или вкалывают миллионы мужчин и женщин - вернее,
те, кто когда-то были мужчинами и женщинами. Нам пока неизвестны имена
распространителей. Но, клянусь богом, рано или поздно мы их узнаем, всех до
единого!
Голос из публики: - Мы им устроим! Другой голос: - Изловим коммунистов!
Бурные аплодисменты. Роберт Арктор молчал. Смотрел на них, на этих
добропорядочных, и думал: `Препарат С не может выжечь им мозги. У них просто
нет мозгов`.
- Каждый день эта страшная болезнь вырывает новые жертвы из наших
рядов. В конце каждого дня деньги текут...- Он остановился. И никакая сила
не могла заставить его продолжать речь, вызубренную и тысячи раз повторенную
на занятиях.
Все замерли. - А вообще-то дело не только в наживе, - произнес он.- Вы
сами видите, что происходит.
Нет, они ничего не видят. Они не замечают, что я отошел от шаблона,
говорю самостоятельно, без помощи суфлеров из Центра. Ну и что? Разве их
что-нибудь волнует? Их огромные квартиры охраняют вооруженные наемники,
готовые открыть огонь по любому торчку, который лезет по обнесенной колючей
проволокой стене, чтобы засунуть в пустую наволочку их часы, их бритву, их
магнитофон... Он лезет, чтобы добыть себе косяк; если не добудет, то
запросто может сдохнуть от боли и шока воздержания. Но если ты живешь в
роскошном доме и твоя охрана вооружена - зачем об этом думать?
- Если бы вы страдали диабетом и у вас не хватало денег на укол
инсулина, что бы вы стали делать? Крали бы? Или просто-напросто сдохли?
Молчание. В наушниках его костюма-болтунья зазвучал тонкий голосок: -
Вам лучше вернуться к приготовленной речи, Фред. - Я забыл ее, - сказал
Фред, Роберт Арктор, невидимому суфлеру. - Повторяйте за мной: `...новые
жертвы из наших рядов. В конце каждого дня деньги текут...` Тут вы
остановились.
- Я не могу. - `...а куда они текут, мы скоро выясним, - не обращая
внимания, продолжал суфлер.- Тогда последует возмездие.
И в тот момент ничто на свете не заставит меня поменяться с ними
местами`.
- Знаете, почему я не могу? - спросил Арктор.- Потому что именно из-за
такой жизни люди ищут спасения в наркотиках.
Да, подумал он, вот почему ты сбегаешь и садишься на дозу...
сдаешься...- из отвращения.
Но потом он снова посмотрел на публику и понял, что это бесполезно. Он
обращается к ничтожествам, к дебилам. Им нужно все разжевывать, как в первом
классе: `А - это арбуз`...
- `С`, - сказал он публике, - это препарат С. `С` - это бегство,
бегство ваших друзей от вас, вас - от них, всех - друг от друга, это
разделение, одиночество, ненависть и взаимные подозрения. `С` - это
слабоумие. `С` - это смерть.
Медленная смерть, как называем ее мы...- Он осекся.- Мы, наркоманы...
Он с трудом прошел к своему стулу и сел. В тишине. - Вы провалили встречу, -
сказал суфлер-начальник.- Когда вернетесь, зайдите ко мне в кабинет. Комната
430.
На него смотрели так, словно он только что прямо у них на глазах
помочился на сцену.
Арктор поднялся, снова подошел к микрофону и, опустив голову, тихо
произнес:
- Вот еще что. Не надо плевать им вслед лишь потому, что они сели на
дозу. Большинство из них не знали, на что садятся или что садятся вообще.
Просто постарайтесь удержать их... Понимаете, они растворяют красненькие в
стакане вина - толкачи, я имею в виду. Дают выпить цыпочке, какой-нибудь
несовершеннолетней крошке, и та вырубается, и тогда ей впрыскивают смесь
героина и препарата С...- Он замолчал.- Спасибо за внимание.
- Как нам остановить их, сэр? - спросил мужчина. - Убивайте толкачей, -
сказал Арктор и побрел к стулу. Он взглянул на часы: два тридцать. Пора
звонить Донне. Судя по всему, он сможет достать через нее тысячу таблеток
препарата С.
Естественно, он передаст их на анализ и последующее уничтожение. Или
что уж там с ними делают... Может, сами закидываются. Или продают. Почем
знать... Но он покупал у Донны не для того, чтобы взять ее за
посредничество. Цель операции - выйти на более крупного поставщика.
Поэтому Арктор заказывал все большие количества, вынуждая Донну свести
их вместе, его и поставщика. Разумеется, у него было еще несколько нитей,
кроме Донны. Но потому что она была его девушкой - то есть он хотел этого
добиться, - ему легче работать с ней. Навещать ее, разговаривать по
телефону, проводить вместе вечера доставляло ему удовольствие. Это было, в
некотором смысле, линией наименьшего сопротивления. Если вам приходится
шпионить, так уж лучше за людьми, с которыми вы все равно встречаетесь. Это
менее подозрительно и более приятно.
Он вошел в телефонную будку и набрал номер. - Алло, - ответила Донна.
Все телефонные автоматы прослушиваются. Записи разговоров передаются в
центральный пункт и в среднем раз в два дня проверяются офицером, которому
даже не надо выходить из кабинета, а стоит лишь нажать кнопку. Большинство
разговоров безобидны. Обязанность офицера - выделять небезобидные. В этом
заключается его искусство.
За это ему платят. - Как дела? - спросил Арктор.- Я могу что-нибудь у
тебя взять? - Сколько тебе надо? - Десять. Они договорились, что один - это
сотня. Таким образом, он просил тысячу. Среди дельцов вообще принято крупные
суммы заменять мелкими, чтобы разговаривать по телефону, не привлекая
внимания.
- Десять...- раздраженно пробормотала Донна.- Через три дня. - Не
раньше? - Нет. Я заскочу. - Хорошо. Когда? Она прикинула. - Около восьми
вечера. Да, чуть не забыла. Ко мне сегодня заходили оба твои жильца: Эрни...
как там его... и этот Баррис. Искали тебя.
- Что стряслось? - спросил Арктор. - Цефалохромоскоп, что обошелся тебе
в девятьсот долларов... Они хотели включить его, а он не работал. Ну, они
взяли и отвернули днище.
- Черт побери! - возмущенно воскликнул Арктор. - Там вроде кто-то
ковырялся, испорчена вся схема. Баррис попробует... - Я немедленно еду
домой, - сказал Арктор и повесил трубку. Самое лучшее, что у меня есть.
Самое дорогое. Если этот кретин Баррис начнет копаться... Но я не могу
сейчас ехать домой, опомнился он. Сперва надо побывать в `Новом пути`; это
приказ.

Глава 3

Чарлз Фрек тоже подумывал о `Новом пути` - так на него подействовала
участь Джерри Фабина. Он сидел с Джимом Баррисом в маленьком кафе и уныло
перебирал засахаренные орешки.
- Решиться не просто. Там страх что творят. Сидят с тобой день и ночь,
чтобы ты не наложил на себя рук или не откусил палец, и совсем ничего не
дают для облегчения.
Баррис посмеивался. - Если ты согласишься на лечение, то испытаешь ряд
неприятных ощущений в области головного мозга. В первую очередь я имею в
виду катехоламины, такие, как норадреналин и сератонин. Видишь ли, все
происходит следующим образом: препарат С - вообще все наркотические
вещества, но препарат С особенно - взаимодействует с катехоламинами на
подклеточном уровне, и устанавливается биологическая контрадаптация. Раньше
считалось, что это происходит только с алкалоидными наркотиками, такими, как
героин.
К столику подошла симпатичная официантка в желтом халатике,
светловолосая и с высокой дерзкой грудью.
- Привет, - сказала она.- Все в порядке? Чарлз Фрек испуганно поднял
взгляд. - Как тебя звать, милая? - спросил Баррис. Она ткнула в табличку на
правой грудке. - Бетти. Интересно, как зовут левую, подумал Чарлз Фрек. - У
нас все отлично, - сказал Баррис. Чарлз увидел исходящий из головы Барриса
круг, как на карикатуре, в котором совершенно голая Бетти молила о ласке.
- У кого угодно, только не у меня, - заявил Чарлз Фрек. - У всех свои
проблемы, - рассудительно заметил Баррис.- Этот мир непристойно болен, и с
каждым днем ему становится все хуже.
Картинка над его головой тоже стала более непристойной. - Желаете
заказать десерт? - улыбаясь, предложила Бетти. - Например? - подозрительно
спросил Чарлз Фрек. - У нас есть свежий клубничный пирог. Мы сами печем. -
Нет, не надо нам никаких десертов! - сказал Чарлз Фрек.- Эти пироги для
старушек, - добавил он. когда официантка отошла, - В `Новом пути` тебе
первым делом вырежут селезенку, - предупредил Баррис.
- Что?.. Вырежут... А она зачем, эта селезенка? - Помогает переваривать
пищу. - Как? - Удаляет целлюлозу. - Значит, потом... - Только бесцеллюлозная
пища. - И сколько так можно протянуть? Баррис пожал плечами. - А сколько
селезенок обычно у человека? - Фрек знал, что почек, как правило, две.-
А-а... да ты меня разыгрываешь!
Баррис рассмеялся. У него какой-то странный смех, подумал Чарлз.
Неестественный, как будто что-то рвется.
- Откуда такое решение? - Джерри Фабин. Баррис махнул рукой. - Джерри -
особый случай. Однажды у меня на глазах Джерри пошатывается и падает,
испражняется под себя, не соображая, где находится, умоляет спасти... Ему
подсунули какую-то гадость, сульфат таллия, скорее всего... Сульфат таллия
используют в инсектицидах и в крысиной отраве... Кто-то устроил подлянку. Я
могу назвать десяток ядов, которые...
- И другая причина, - сказал Чарлз Фрек.- У меня кончается запас, и я
не в силах это выдержать - постоянно сидишь на нуле и не знаешь, достанешь
еще или нет.
- Ну, если на то пошло, мы не можем быть уверены, что доживем до
завтрашнего дня.
- И еще - меня, наверное, обкрадывают. Запас буквально тает; кто-то
пользуется моим загашником.
- Сколько ты закидываешь в день? - Очень трудно определить. Но не так
много. - Знаешь, ведь можно привыкнуть... - Конечно, но не настолько же. Я
больше не выдержу. С другой стороны...- Он подумал.- Похоже, я набрел на
новый источник. Та цыпочка, Донна, подружка Боба.
- Увы, он так и не забрался ей под юбку. Только мечтает. - Она надежна?
- В каком смысле? В плане, даст ли... или...- Баррис поднес руку ко рту и
сделал вид, что глотает.
- Это еще что за вид секса? - изумленно начал Фрек, и тут до него
дошло.- А-а. Последнее, разумеется.
- Вполне надежна. Легкомысленна немного, ну, как все цыпочки, особенно
темненькие.
Чарлз Фрек подался вперед. - Арктор никогда не спал с Донной? А
говорит... - Таков Боб Арктор. Он много чего говорит. Не всему надо верить.
- Как же так? У него с этим проблемы? Баррис задумчиво созерцал бутерброд. -
Проблемы у Донны. Вероятно, она сидит на какой-то отраве. Полностью потерян
интерес к сексу, до отвращения к физическому контакту... Не только с
Арктором, но и...- Он раздраженно нахмурился.- ...с другими мужчинами.
- То есть она просто не хочет. - Захочет, - отрезал Баррис.- Если с ней
правильно обращаться. Например...- Он принял таинственный вид.- Я могу
научить тебя. как добиться Донны за 98 центов.
- Да не нужно мне это! - Чарлз Фрек чувствовал себя не в своей тарелке.
В Баррисе постоянно было что-то такое, от чего у него неприятно холодело в
животе.- Почему за 98 центов? Разве она берет деньги?
- Деньги пойдут не ей непосредственно, - нравоучительно произнес
Баррис.- Донна употребляет коку. Для каждого, кто даст ей грамм, она,
безусловно, раздвинет свои ножки, особенно если по строго научной методике,
которую я разработал, в коку добавить определенные труднодоступные химикаты.
- Ты бы лучше не говорил так.- попросил Чарлз Фрек.- О ней. В любом
случае грамм коки стоит больше сотни долларов. Где взять такие башли?
Ухмыляясь, Баррис заявил: - Я могу извлечь грамм чистого кокаина из
ингредиентов общей стоимостью менее одного доллара.
- Чушь. - Готов продемонстрировать. - Откуда берутся эти ингредиенты? -
Из магазина 7-11. У меня дома оборудована лаборатория - временная, пока не
смогу создать лучшей. Ты увидишь, как я извлеку грамм чистого кокаина из
широко распространенных общедоступных материалов, купленных открыто, меньше
чем за один доллар. Идем! - Баррис был очень возбужден.
- Ну! - подхватил Чарлз Фрек. Чертов болтун, думал он. А впрочем...
Сколько он делает всяких химических опытов, и вечно читает в библиотеке...
Как же на этом можно заработать, обалдеть!
Они оставили машину на стоянке и пошли в магазин. - Что мы здесь берем?
- спросил Чарлз у Барриса, беспечно прогуливавшегося вдоль стоек с товарами.
- Баллон `Солнечного`. - Средство для загара? - Чарлз Фрек никак не мог
поверить в реальность происходящего.
Они купили `Солнечный`, и Баррис в два счета, не обращая внимания на
дорожные знаки, домчался до дома Боба Арктора.
Выйдя из машины, Баррис достал с заднего сиденья опутанные проводами
предметы. Среди груды электронных приборов Чарлз Фрек узнал вольтметр и
паяльник.
- Зачем это? - спросил он. - Предстоит долгая и трудная работа, -
ответил нагруженный Баррис, подойдя к двери. Он передал Чарлзу ключ.- И.
наверное, мне за нее не заплатят. Как обычно, Чарлз Фрек отомкнул дверь. К
ним тут же, преисполненные надежды, бросились два кота и собака, но Чарлз и
Баррис. осторожно оттеснив их ногами, прошли на кухню, Первым делом из кучи
хлама возле раковины Баррис вытащил пластиковую миску и опорожнил туда
аэрозоль.
- Я. наверное, сплю...- пробормотал Чарлз Фрек. - Знай. что на
производстве кокаин умышленно смешивают с маслом.бодро комментировал свои
действия Баррис.- таким образом, что извлечь его невозможно. Одному мне
доподлинно известно, как это сделать.- Он обильно посолил клейкую, густую
массу и вылил ее в стеклянную банку.Теперь охлаждаем, - продолжал Баррис,
довольно ухмыляясь, - и кристаллы кокаина поднимаются наверх, так как они
легче воздуха. То есть масла, я имею в виду. Конечная стадия, разумеется,
мой секрет, но скажу, что она включает в себя сложный процесс фильтрования.
Баррис открыл холодильник и аккуратно поставил банку в морозильную
камеру.
- Сколько там ее держать? - спросил Чарлз Фрек. - Полчаса. Баррис
закурил самодельную сигаретку и уставился на кучу электронных приборов,
задумчиво потирая бородатый подбородок.
- Но даже если ты получишь целый грамм чистого кокаина, я не могу
использовать его на Донне, чтобы... ну, залезть ей под юбку. Я вроде как
покупаю ее, вот что получается.
- Это обмен, - наставительно поправил Баррис.- Ты ей делаешь подарок, а
она тебя одаривает... самым ценным, что есть у женщины. Кокаин - эротоген, -
добавил он вполголоса, перенося приборы к цефалохромоскопу, - Она нанюхается
и будет счастлива дать себе волю.
- Чушь! - решительно заявил Чарлз Фрек.- Ты говоришь о подружке Боба
Арктора. Он - мой приятель и человек, с которым вы с Лакменом живете под
одной крышей.
Баррис немедленно поднял свою косматую голову и некоторое время не
сводил с Чарлза Фрека глаз.
- Ты очень многого не знаешь о Бобе Аркторе. Да и мы все. Твой взгляд
наивен и упрощен. Ты ему слишком веришь.
- Он парень что надо. - Безусловно.- Баррис кивнул и улыбнулся.- Вне
всякого сомнения. Один из самых лучших в мире. Но я начал замечать в нем -
мы начали замечать в нем, те, кто наблюдает за Арктором пристально и
внимательно, - определенные противоречия.
- Что ты имеешь в виду? Глаза Барриса за темными очками заплясали. -
Танец твоих глаз мне ничего не говорит, - заявил Чарлз Фрек.- А что
случилось со скопом?
- Загляни, - предложил Баррис, поставив шасси на торец. - Провода
обрезаны, - проговорил Чарлз Фрек, - И еще, похоже, кто-то устроил несколько
коротких замыканий... Чья это работа?
Веселые и всезнающие глаза Барриса заплясали с особым удовольствием. -
Эти твои намеки - сплошное дерьмо, - после напряженного молчания сказал
Чарлз Фрек.- Пожалуй, отправлюсь я в `Новый путь` и сдамся на воздержание, и
буду лечиться и жить с простыми парнями. Это лучше, чем иметь дело с такими
загадочными шизиками, как ты, которых я никак не могу понять. Ты думаешь,
что Боб сам это сделал? Испортил самую дорогую свою вещь? Что ты хочешь
сказать? Лучше бы я жил в `Новом пути`, где мне не пришлось бы выслушивать
бессмысленные, бредовые речи. А это мне приходится делать каждый день - если
не твои, то речи какого-нибудь другого вконец ошизевшего торчка вроде тебя!
- Я всерьез сомневаюсь, что скоп повредил Эрни Лакмен, - задумчиво
проговорил Баррис.
- Я всерьез сомневаюсь, что Эрни Лакмен вообще что-нибудь повредил в
своей жизни, если не считать того случая, когда он накололся на плохой
кислотке и вышвырнул в окно кофейный столик. Обычно у него котелок варит
лучше, чем у всех нас. Нет, Эрни не станет ломать скоп.
Это запросто мог сделать ты, грязный сукин сын, подумал Чарлз Фрек. И
умения у тебя хватает, и мозги твои устроены черт знает как...
- Тому, кто это сделал, место в лечебнице или на кладбище.
Предпочтительно последнее. Для Боба эта штука значила все. Я видел, как он
ее включает; включает, едва вернется домой с работы. У каждого есть что-то,
чем он особенно дорожит. У Боба был скоп.
- Это-то я и имею в виду. - Что это ты имеешь в виду? - Меня давно уже
интересует, кто такой Боб Арктор и где он работает на самом деле.
Нет, Баррис мне не нравится, подумал Чарлз Фрек. Внезапно он испытал
сильное желание оказаться отсюда далеко-далеко. Может, смыться?.. Но потом
он вспомнил про банку в холодильнике.
- Послушай, когда там будет готово? Мне кажется, ты меня дурачишь.
Зачем же продавать `Солнечный` за гроши, если в нем грамм кокаина? Какой им
от этого кайф?
- Они закупают оптом, - объяснил Баррис. У Чарлза Фрека немедленно
пошел глюк: грузовики с кокаином подкатывают к заводу (где уж он там, может,
в Кливленде), вываливают тонны и тонны девственно чистой, высококачественной
коки во двор, потом коку смешивают с маслом, инертным газом и прочей дрянью
и разливают по маленьким ярким жестянкам. Стоит только остановить
грузовичок, размышлял он, забрать груз - семьсот или восемьсот фунтов

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 130601
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 1


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``