|
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Сергеев Иннокентий Александрович
Повести и рассказы Танец для живых скульптур
Галатея
Костры
Марта. Игра в куклы
ПЕРСЕФОНА
Электрическая рапсодия
Л И Б Р Е Т Т О Д Л Я Ж О Н Г Л ┌ Р А
Мария Сергеев Иннокентий Александрович
Танец для живых скульптур Тhе Dаnсе Fоr Аlivе Sсulрturеs
1990 г. Глиняные куклы бывают мужчинами и женщинами, дорогими и
деш╗выми. Они сделаны из земли и, когда они разобьются, снова
уйдут в землю. Таков человек.
`Гуань инь-цзы`
И вот, когда прежнее умерло, я пишу мою жизнь такой, какой она
происходит во мне теперь, когда меня нет больше.
Король Манекенов
1
`Может, е╗ и дома не будет`,- подумал я. - `Это было бы даже лучше,
хотя... Надо было позвонить, ведь это вс╗ равно неизбежно. Если е╗ нет дома,
прид╗тся придти ещ╗ раз... Вс╗ равно прид╗тся. Хорошо бы холодного пива, а
потом, ближе к вечеру, выпить кофе. Ладно, на обратном пути. Ничего не
говорить ей сразу. Хотя, почему бы и нет? Она ещ╗ ничего не знает. Она не
жд╗т, может быть, собирается куда-нибудь сегодня вечером... Ничего не
объяснять, просто сказать вс╗, и уйти. И разом покончить со всем этим`.
Ну вот я и на месте.
Солнце, во вс╗м мире солнце, и только здесь, в подъезде полумрак. И тихо.
Где-то хлопнула дверь, кто-то ид╗т, спускаясь по лестнице.
Я нажал на кнопку звонка. Нажал ещ╗ раз.
Замок щ╗лкнул, и дверь открылась.
- Привет,- сказал я, протискиваясь в прихожую.
- Может, хотя бы разуешься?- крикнула мне вслед Крис.
Я был уже в комнате. Она вошла за мной.
На журнальном столике стояла початая бутылка `Столичной` и пустой
гран╗ный стакан. Только что выпила. Наверное, залпом, и пошла открывать.
Я обернулся.
- Привет,- сказал я.
- Ну, привет,- сказала она.- Давно не виделись.
- Может, наль╗шь мне тоже?
- Наливай сам, если хочешь. Я тебе не прислуга.
Е╗ тон, резкий и агрессивный, вдруг совершенно успокоил меня. Мне стало
весело и хорошо.
- Кажется, я некстати?
- Вот ещ╗!
Она прошла мимо меня и плюхнулась в кресло.
- Я тебе не помешал?
Она не ответила. Не глядя, взяла бутылку, отвинтила крышку и плеснула в
стакан.
- Ну вот, пролила,- сказал я.- Теперь полировка испортится.
Я прин╗с с кухни тряпку и стакан для себя.
- На, вытри.
- Чего ты раскомандовался?
- Вытри, а то следы останутся.
Она не пошевелилась.
Я поднял бутылку, вытер полировку и бросил тряпку на подоконник.
- Чего усмехаешься?- мрачно сказала она.
- Ничего, настроение хорошее.
- Я, кажется, просила тебя разуться!
- Ну, не сердись,- примирительно сказал я.- За что пь╗м?
Она не ответила.
Я сел на диван и налил себе водки.
- Тебе тоже?
- А ты как думаешь?
Я налил ей тоже.
- В такую жару пить водку,- я покачал головой.- Давно у тебя запой?
- У меня не бывает запоев.
- Да? Ну ладно. Так за что?
Она достала сигарету из пачки, закурила. Молча взяла свой стакан.
- Слушай, чего ты надулась?
- Я? Надулась?
- Ну да,- сказал я.- Кажется, ты уже вс╗ знаешь.
- Что я знаю?
- Иначе бы ты не вела себя так.
- Что я знаю?
- Я не знаю, что ты знаешь, но иначе бы ты не вела себя так.
- А как я себя веду?
- У тебя пепел сейчас упад╗т.
- Я что, звала тебя сюда? Звонила, может быть, умоляла придти?
- Ладно,- сказал я.- Давай выпьем. За твой цвет лица.
Она стряхнула пепел с сигареты в водку.
Я поморщился.
- Ну зачем это?
Она выпила залпом, опустила голову, прижав подбородок к груди, и, посидев
так несколько секунд, поставила стакан на столик.
- Чтобы испортить себе цвет лица. Между нами ведь вс╗ кончено, ты это
ведь приш╗л сказать? Или ты хотел соврать что-нибудь? А я тебя обломала,
да?
- Да нет...- сказал я.- Я не собирался тебе врать.
- И не надо ничего изображать. Может быть, ты считаешь меня дурой, но я
не дура!
- Я не считаю тебя дурой.
- И убиваться не стану. Подумаешь, ценность!
- Значит, я никакая не ценность, да? И то, что между нами было, тоже
никакая не ценность.
- Ничего между нами не было,- отрезала она.
- Вот как.
- Ты и удовлетворить-то меня толком не мог никогда.
- У тебя язык заплетается.
- Заткнись! Не знала я, что ты такой ублюдок.
- Конечно, не знала. А иначе как бы ты могла со мной трахаться?
- Не знала, что ты такой ублюдок,- с ненавистью повторила она.
- Ты вообще ничего обо мне не знала.
- А о тебе и нечего знать.
- Это ты так думаешь.
- Чего ты не пь╗шь?
- Да ничего,- сказал я, поставив стакан.- Не хочу я пить.
- А что так? Она тебе не разрешает, да? Ах ты бедненький!
- Просто не хочу, и вс╗. И тебе не советую. Тем более в такую жару.
- Проживу как-нибудь без твоих советов, ладно?
- Да мне-то что,- пожал я плечами.
- Ах да! Я и забыла, вы же теперь во вс╗м приличный обыватель.
- Разве?
- Она у тебя богатая, да? И, наверное, не чересчур молодая?
- А какое это имеет значение?
- Ну, не знаю.
- А если да?
- Мне вс╗ равно.
- Нет, тебе не вс╗ равно. Тебя это бесит.
- Да пош╗л ты!- сказала она, раздавив в пепельнице окурок.
- Вот именно. Бесит.
- Я знала, что ты прид╗шь.
- Именно сегодня?
- Обязательно прид╗шь.
- И что, готовилась?
- Приш╗л просить отпущения грехов?
- Разве похоже, что я приш╗л чего-то просить? И потом. Отпущения просят у
умирающих.
- Не дожд╗шься!
- А я и не жду.
- И не дожд╗шься.
- Это так обязательно, становиться врагами? Почему нельзя просто
поговорить?
- Мне не о чем с тобой говорить.
- Да мне уже и не хочется.
Я поднялся, вышел на балкон и достал сигареты.
`Ну почему, почему мы не можем просто сказать правду без этого дурацкого
чувства неловкости! И избегаем этого как дурного поступка и злимся, и снова
играем - в правду, в прятки с правдой, в хороших и плохих людей. Зачем мы
прячемся от самих себя? Как хорошо, что вс╗ это кончилось, ведь это чудо! А
Крис всегда бы тянула меня вниз и назад...`
Она вышла и села на парапет, спиной к пропасти пятнадцати этажей.
- А здесь ветерок,- сказал я.
Она сидела, зажав между коленей бутылку и слегка покачиваясь.
- Ладно, я пош╗л.
.........................................................................
...................
- А если я прыгну сейчас?- е╗ голос вонзился в пустое пространство
комнаты как изморозь на лезвии сквозняка.
Я вышел во двор.
Рядом что-то хлопнуло об асфальт, брызнув осколками стекла. Я поднял
голову.
Она помахала мне рукой с балкона.
Я познакомился с ней год назад на праздновании дня рождения Пола
Маккартни, у Мэгги.
Я заметил незнакомую девушку в клетчатой ковбойской рубашке,- она курила,
с силой выдыхая дым,- и хотел подойти, но что-то в е╗ жесте, которым она
отбросила с лица волосы, что-то резкое, остановило меня, и вдруг она
посмотрела мне в глаза, прямо и с вызовом.
А потом, когда она заявила, что ей нравятся мужчины, которые знают, что
им нужно, сильные и решительные, я сказал: `Тогда выходи за бизона. Он
всегда знает, чего хочет, и очень сил╗н`.
Это было хамство, так говорить незнакомой девушке, но в тот момент я знал
только одно - что я ненавижу е╗.
Она завелась, собралась уходить, и Мэгги пришлось срочно улаживать ссору.
Я попросил прощения.
В знак примирения она предложила мне при всех поцеловаться.
Я согласился.
Мы поцеловались, но ни на кого это не произвело никакого впечатления, и
она была разочарована.
- Зачем ты прив╗л е╗?- спросил я Мэгги.
- Не знаю,- сказал он.- Но с ней интересно.
- Просто я терпеть не могу всех этих `серединка-наполовинку`,
приспособленцев, ублюдков. Должно быть сразу же ясно, или ты друг, или
враг!- сказала она.
- Мне тоже по душе откровенность. Было бы только что открывать.
В то время я ещ╗ не придумал называть е╗ Крис.
Вс╗ правильно. Это давно было нужно сделать. Но можно было и не делать,
вот в ч╗м секрет. Так, вс╗ больше отдаляясь друг от друга, мы могли бы
прожить ещ╗ не один год. И когда-нибудь перестали бы даже звонить друг
другу... Лучше быстрая смерть, чем долгая агония. Это нужно было сделать ещ╗
раньше, когда вс╗ было ещ╗ не очевидно, когда было бы ещ╗ хоть чуточку
больно, а теперь, думая о ней, я никак не мог заставить себя быть грустным,
как на поминках по незнакомому человеку. Мне было легко и хорошо.
Леди, сегодня я снова увижу е╗.
Стоило мне только подумать о ней, и я ощущал л╗гкую слабость в ногах, как
если бы мне предстояло сделать что-то важное, к чему я не чувствовал себя
готовым. Я никогда не чувствовал себя готовым к этому, как если бы должно
было произойти чудо, и я знал об этом, но не знал, каким оно будет.
Какой она будет сегодня.
Когда вош╗л Мэгги, я лежал на диване и наблюдал, как в открытом окне
выгорает небо над телеантеннами.
- Как тебе моя прич╗ска?- сказал он.
Я приподнялся и повернулся к нему. Он смотрел на меня в зеркало.
- Классно.
Он улыбнулся: `Какие на сегодня планы?`
- Я уйду сейчас.
Он подош╗л и сел рядом со мной.
- Прямо сейчас?
- Да.
- На весь вечер?
- Да, наверное.
- Ну что ж...- тихо сказал он.
- Ты огорч╗н?
- Да нет.
`Нет`- сказал он.- `Вс╗ нормально`.
Мы помолчали.
- Ужин на тебя готовить?- спросил он.
- Нет,- сказал я.- Не надо. А хочешь, приготовь. Но я приду поздно.
- А я и сам, наверное, пойду куда-нибудь прогуляюсь. А может, съезжу
куда-нибудь... Хочешь, вместе выйдем?
- Давай.
- Ты уходил куда-то?
- Да,- сказал я.- Ну что, ид╗м?
- Ид╗м,- поднимаясь, сказал он.
Бледное, небо уже искало зв╗зды, оно розовело, и яблони во дворах
примеряли его цвет. Слабость прошла, и стало легко.
.........................................................................
..................................................
Бетоннолобые кварталы остались далеко позади, не смея переступить границу
тр╗хэтажного города. Они провожают меня долгим взглядом, и мне неловко
оттого, что они смотрят мне в спину, и хорошо, что я уш╗л. Теперь уже
близко.
Вот он, е╗ двор, уютный и чистый. Площадки с баскетбольными щитами, стол
для игры в пинг-понг.
Машина стоит. Ещ╗ одна подъехала.
Бежевой нет.
Мне кивают. Женщины с колясками. А вот и е╗ машина. Шелест листвы сирени.
Подъезд. Запах старых стен и свежей побелки.
Колокольчик где-то за дверью, там... Я ждал этого, но вс╗ равно вздрогнул
от неожиданности.
Я замер.
Сейчас я е╗ увижу.
Я должен был видеть е╗ каждый день.
Это была не просто влюбл╗нность - если бы я был всего лишь влюбл╗н, это
не изменило бы меня так. Я двигался, произносил слова, дожидался конца
сеанса в кино, но всего этого словно бы не существовало. Я думал о том, что
сегодня снова увижу е╗, я что-то отвечал, говорил `да` или `нет`, рассеянно
озирался, когда Мэгги выхватывал меня из-под носа у очередной
машины-убийцы,- я жил предчувствием новой встречи. А потом что-то говорило
во мне: `Пора`,- и я прощался со всеми, если мы торчали на какой-нибудь
сэйшн, или просто говорил Мэгги: `Ну, я пош╗л?`
`Ладно, до вечера`,- кивал он.
И я уходил.
Мы никогда не уговаривались заранее, во сколько я приду, и если е╗ не
было дома, я ждал е╗ на скамейке у подъезда или слонялся по двору.
- Прид╗тся дать тебе ключ, чтобы ты не ждал на улице.
И мы ехали куда-нибудь.
Мне нравилось, когда она сама говорила, где мы будем сегодня.
Я не знал, что это - почему те, с кем я был близок, вдруг странно
отдалились, и я увидел, что они просто играют в какую-то игру и, пожалуй,
заигрались, и давно уже пора сказать им об этом.
Они ничего не замечали, и мне было радостно, что я покидаю их, и неловко
за эту радость.
Я скованно повторял привычные жесты.
Маленький полудачный полудр╗мный городок, да и не городок даже, а
пригород - несколько улочек, лес, вытоптанный под парк, да на берегу
грязноватого озерца давно не беленная церквушка. Когда мы приехали сюда с
Леди, я никак не мог понять, что же мы с Мэгги нашли во вс╗м этом.
Я досадовал, что прив╗з е╗ сюда.
- Почему же, здесь очень мило,- сказала она, опускаясь на траву, и я в
ужасе заторопился подстелить что-нибудь, но она сказала: `Не нужно. Так
хорошо...`
- Как здесь тихо.
И я подумал: `Она похожа на женщину, терпеливо разглядывающую детские
каракули`.
Я досадовал на себя.
А она сказала: `Какое чудесное место. Как ты наш╗л его?`
В ней вс╗ приводило меня в восторг - как она говорила, как она смеялась,
как она подавала мне руку, как она зажигала сигарету, в ней вс╗ приводило
меня в трепет.
И я говорил себе: `Никогда раньше я не видел такой женщины!`
Я стоял на обочине шоссе и, утопающий, из грозной пучины ночи тянул руку
навстречу летевшим в сторону города фарам, они проносились мимо, люди,
занятые своими заботами и безразличные ко мне, и я уже начал подумывать, что
хуже, ночевать на земле или идти пешком всю ночь, как вдруг одна из машин
затормозила, и я бросился к ней, почти не веря своему счастью.
- До города не подбросите?
- Подвез╗м. Садитесь.
- Только у меня нет денег...
- Ну что ж, нет так нет.
Она была за рул╗м.
На заднем сиденье развалился какой-то тип, но я не успел толком
рассмотреть его, да и не старался.
Оркестр заиграл тему Кармайла. Она прибавила звук радио и вопросительно
посмотрела на меня.
- Спасибо,- сказал я.
Она улыбнулась. Мой голос был чужим и хриплым.
Было около полуночи. Я знаю это потому, что тот тип на заднем сиденье
произн╗с: `Скоро двенадцать`,- и таким тоном, словно сделал сверхважное
наблюдение.
Она промолчала.
Я подумал, что надо было сесть рядом с ним, тогда я, быть может, смог бы
как-нибудь изловчиться и незаметно выпихнуть его из машины, и я попытался
придумать способ, как бы это можно было сделать, но вс╗ не мог
сосредоточиться.
Мы остановились у какого-то дома.
Она тихо сказала мне: `Я сейчас`.
И они вышли.
Я заметил, что е╗ спутник не слишком тв╗рдо ид╗т.
Когда они скрылись в подъезде, я вытащил расч╗ску и стал лихорадочно
приводить в порядок волосы, остервенело раздирая лохмы.
Она вс╗ не выходила.
Я посмотрелся в зеркальце и решил подправить пробор. И тут же вс╗
испортил. Похолодев от ужаса, бросился делать вс╗ заново.
Я боялся, что теперь не успею.
Она вс╗ не выходила.
Она подошла так внезапно, что я не успел закрыть рот, и в отчаянии стал
проклинать себя. Какой у меня, должно быть, был глупый вид!
- Заждались?- спросила она.
- Да нет, конечно,- ответил я маловразумительно и с перепугу присовокупил
такой туманный комплимент, что, сколько потом ни пытался, не мог вспомнить,
как же он звучал. Знаю, что по-идиотски.
- Так куда вас отвезти?- спросила она.
-Ну что вы,- смутился я.- Вы поезжайте к вашему дому, а оттуда я сам
доберусь!
Она задумалась.
- А не проще ли было просто спросить телефон?
Я не ответил.
- Ну хорошо. Раз вы полагаете, что оттуда вам будет ближе...
Она отвезла меня.
А потом я стоял и ждал, какое из окон загорится. Я знал планировку этих
домов и решил, что если окна е╗ квартиры окажутся на другой стороне, я
останусь здесь до утра, нет... приду сюда завтра вечером, и уж тогда выясню
точно.
Мне повезло.
Минут через сорок я наощупь набирал номер справочной. Мэгги спал, и мне
не хотелось будить его...
- Включи же свет, наконец! Я не сплю. Чего ты там копошишься впотьмах.
Но позвонить ей я так и не решился.
Странно. Я сразу же стал называть е╗ Леди. Это получилось само собой,
хотя обычно подобрать имя бывает весьма непросто.
Вот, например, Крис. На самом деле е╗ зовут Кристина, но она считает это
имя дурацким.
- Дурацкое имя, правда?
Сначала я называл е╗ Ритой, но это не прижилось. Тогда Касей, Тиной и,
наконец, Крис.
А с Леди вс╗ было совсем по-другому.
Я сказал себе: `Нет, эта женщина не может быть моей. У меня нет даже
машины и хоть сколько-нибудь приличного костюма`,- и разозлился на себя:
`Прич╗м тут машина!`
Эта женщина должна быть моей. Хоть это и немыслимо. Она из другого мира.
Должно быть, мне предстоит изменить всю мою жизнь.
Но я сделаю это.
Эта женщина должна быть моей, я сделаю это.
Я поднялся к е╗ двери и позвонил.
Она открыла и, увидев меня, сказала: `Вот как`.
Я понял, что вс╗ пропало, потому что я забыл купить цветы.
- Что ж,- сказала она.- Проходите.
- Нет,- сказал я.- Я без цветов.
- Но тогда, наверное, вы почитаете мне стихи?- спросила она серь╗зно.
И я сказал: `Конечно`.
И вош╗л, точнее, оказалось, что я уже вош╗л. И я подумал: `Вот так и
зарабатывают разрыв селез╗нки, или что там внутри`.
Столь осмысленное и связное соображение могло возникнуть у меня лишь
благодаря тому, что я на несколько секунд отвл╗кся, стаскивая туфли. Но уже
в следующий миг я почувствовал, что истекаю потом.
На носке была дырка!
Увидев спасительные тапки, я стремительно запихнул в них ноги, а когда
поднял голову, подумал: `А с чего это я решил, что нужно надевать тапки? И
вообще`.
- Прид╗тся поить вас чаем,- сказала она.
И я вспомнил: `Ну конечно, я же собирался читать ей стихи! Не читать же
их в прихожей`.
- Проходите пока в залу,- сказала она, направляясь на кухню.
`Что же теперь будет?`- подумал я, пристраиваясь на краешке дивана. Я
увидел бутылку.
Она стояла рядом с раскрытым журналом. Я увидел бокал.
Я прислушался к звукам, доносившимся с кухни. Успею.
Когда она вошла, неся на подносе графин с охлажд╗нным чаем, я как раз
подносил бокал ко рту. В такой позе я и замер.
Она усмехнулась.
- Уже прикладываетесь?
- Я... подумал... неплохо бы... Очень пить хочется.
Она извлекла из бара ещ╗ один бокал.
- Давайте выпьем за знакомство,- предложила она.
И я вдруг сказал: `Можно я буду звать вас Леди?`
Она секунду подумала, потом улыбнулась и сказала: `Можно. - - Чокаться не
будем`.
Мы осушили свои бокалы.
Понемногу я начал привыкать к своему новому состоянию. Наверное, так
привыкают к невесомости.
Чтобы ещ╗ больше расслабиться, я принялся без остановки болтать.
Она внимательно слушала.
Я вс╗ говорил.
Как будто лет десять, день за дн╗м, я пытался дозвониться в телефон
доверия, и вот,- о чудо!- наконец, дозвонился, и... Только когда мы уже шли,
гуляя по аллее бульвара, меня осенило вдруг, что это просто чудовищно, так
долго говорить о себе.
- Прости меня. Я веду себя как последний кретин.
- Это ничего,- сказала она.
- Вс╗, что я говорил тебе, чепуха. На самом деле, вс╗ совсем не так.
- Наверное,- согласилась она.
- А может быть, и нет. Я сам толком не знаю.
А потом я сказал: `О такой женщине как ты можно говорить только стихами`.
Или молчать.
Эти дни, сколько их было? Вс╗, что я написал, мои стихи, вс╗, что я
сделал, моя жизнь - была Ты.
Я писал Тебе. Разве был среди них хоть кто-нибудь, кто сумел бы прочесть
мои письма...
- Просто тебе лень было пальцем пошевелить для того, чтобы напечататься в
приличном издательстве,- сказала Леди.
Мы сидели с ней за столиком в летнем кафе, пили вино, и она сказала:
`Нужно видеть перед собой цель и смысл происходящего, и тогда вс╗ будет для
тебя просто. Тут нет ничего сложного`.
- Ты предлагаешь публиковаться?
- Может быть,- сказала она.- А почему бы и нет?
- Это может стать вредной привычкой.
- Бездействие - вот что может стать вредной привычкой.
- Лучше бездействовать, чем совершать нелепые действия. К тому же я не
бездействую - я много пишу.
- Много?
- В последнее время меньше, но вс╗ равно, много.
- Ты будешь писать вс╗ меньше и меньше, и знаешь, почему?
- Почему?
- Ты ограничил себя очень узкими рамками и боишься выйти за них.
- Красота безгранична.
- Да,- сказала она.- Жизнь безгранична, и чем ты выше, тем больше тебе
доступно.
- Силы человеческие имеют предел,- сказал я.- Равно как и человеческое
терпение.
- Вот ты уже и оправдываешься,- заметила она.
- Дело не во мне.
- Конечно, не в тебе. Дело во мне.
- А прич╗м тут ты?
- Не знаю. Прич╗м тут я?
- Ладно,- сказал я.- Я понял, куда ты клонишь. Можешь считать, что ты
меня убедила.
- А я вовсе не пытаюсь тебя убедить. Вс╗ это слишком очевидно.
- Думаешь, что я чего-то не вижу или не понимаю?
- Я думаю, что ты склонен видеть жизнь хуже, чем она есть. Может быть,
потому что ты боишься жизни?
- Если я вижу плохое плохим, то это не значит, что я вижу в жизни только
плохое.
- Ты всегда будешь видеть плохое плохим.
- Да.
- По-другому и быть не может. Не можешь же ты видеть плохое хорошим.
- Да.
- И никто не может.
- И я не могу.
- И ты не можешь. Раз это плохо, то и видеть ты это можешь только плохим,
это естественно.
- Ах вот ты о ч╗м...
- Хочешь ты этого, или нет, но в мире существует система, которая
определяет отношения между людьми, плохая или хорошая, но она есть. Она
подобна пирамиде. И ты ведь не прочь, в принципе, оказаться на е╗ вершине,
но как это сделать? А нижние ступени так неприятны на вид...
- Да и наверху, наверное, не лучше.
- Да и наверху, скорее всего, не лучше, так что даже и пытаться не стоит.
- Да.
- И вообще, жизнь ужасна.
- Да.
- Жить, вообще, не стоит.
- Да... Нет. Нет, подожди. Не вс╗ же так плохо!
- Кроме плохого есть ещ╗ и хорошее.
- Вот именно.
- Главное, отгородить себя от плохого. Вовремя распознать и отмести в
сторону.
- Это то, что ты называешь самоограничением?
- Да.
- Но я не хочу подниматься ступень за ступенью! В этой пирамиде, или
где-то ещ╗, должно быть место, принадлежащее мне по праву!
- Речь не об этом,- возразила она.
- А о ч╗м? О том чтобы получить вс╗ сразу? Но как? Я понимаю, о какой
системе ты говоришь. Армия - классический пример подобной пирамиды. Если
только не происходит революция...
- Ты хочешь совершить революцию?
- Я?
- Это представляется тебе заманчивым?
- А разве это возможно?
- Надеюсь, что нет. Хотя революции мало что меняют по существу...
- Кроме того, что ставят вс╗ с ног на голову.
- Ну, это временное неудобство...
- Но для многих оно оказывается роковым...
Она промолчала.
- А ведь лучше этого и быть ничего не может,- сказал я.- Вот так, быть с
тобой. Просто быть с тобой.
- Вряд ли это у нас получится,- сказала она.- Рано или поздно прид╗тся на
что-то решиться.
`Поцелуй меня`- неожиданно говорит она.
Я целую ей руку. Ей этого мало. Я робко прикасаюсь губами к е╗ губам, и
мне приходит мысль об огромном ярко-красном диване.
`Глупенький, да?`
`Ничего, для первого раза неплохо`,- смеясь, говорит она.
Я не заметил, как ночь прокралась в город, только увидел вдруг, что неба
уже нет, а там, где оно было, зияет ч╗рная мутноватая пропасть, и на дне е╗
стынет луна.
Было жарко.
Леди спросила, можно ли ей немножко раздеться, и я хотел было сказать,
что мне пора, наверное, но не решился. Она зад╗рнула на окнах шторы.
- Ничего? Я быстро.
И она вышла.
Я принялся расхаживать и вс╗ не мог выбрать место, чтобы сесть удобно,
ужасно мешали руки. В результате, она застала меня в довольно фривольной
позе.
На ней был коротенький халатик. Он то и дело расползался на е╗ груди,
ш╗лк хотел соскользнуть с е╗ тела, но она каждый раз в последний миг
удерживала его и возвращала на место, а мой взгляд нервно д╗ргался к е╗
пальцам - вдруг не успеет,- и испуганно отскакивал как от стенки мячик.
Она предложила выпить вина.
- В жару?- поморщившись, улыбнулся я.- Можно, вообще-то...
Она принесла вино и бокалы на подносе. Потом принесла фрукты.
Мы немножко выпили и стали разговаривать.
Потом мне сделалось тоскливо, и я сказал: `Мне ничего не нужно от этого
мира! Пусть только оставят меня в покое`.
Она возразила, и я начал спорить с ней, но она перевела разговор на
другую тему, и я обрадовался, потому что потерял нить мысли.
И вдруг она подошла и, сев ко мне на колени, сказала: `Ну, сколько ещ╗ ты
сможешь продержаться?`
На балконе было свежее.
Мы вышли к зв╗здам, и я вдруг понял, что она рядом, что я не один,
внятно, отч╗тливо, как будто волна прокатилась по моему телу. Я вздрогнул от
наслаждения. Так, пром╗рзнув на холоде, клацая зубами, ты отпиваешь глоток
горячего чая из термоса, и сладкая судорога пробегает в тебе. И холод тает.
Я боялся пошевелиться.
Я чувствовал это тепло в себе и боялся потерять его каким-нибудь неловким
движением, что-то соединило нас, связало теперь воедино, и это было так
странно. Радостно.
Я спросил е╗: `Тебе не холодно?`
Она посмотрела на меня, и по е╗ глазам я понял, что она тоже
почувствовала это. Она кивнула.
Я вышел, вернулся с кофточкой и укрыл е╗, набросил на плечи, и она
опустилась на половичок, прислонилась спиной к балконной реш╗тке, подтянула
ноги, и я опустился рядом.
Мы говорили ш╗потом, словно боялись разбудить город,- казалось, он лежит
в развалинах, но он просто спал.
Все спали.
И была ночь.
Начало светать, и сделалось зябко. На тротуарах зашелестели м╗тлами, а в
белом пустом небе заволновались стаи ворон.
Проехала машина, не знавшая, что здесь только что была ночь.
И вот, боязливый разведчик перес╗к открытое пространство, за ним
выглянули другие, их становилось вс╗ больше, и они уже не скрывали, что
спешат.
Мы допили бутылку.
Ночь кончилась.
А потом верхушки тополей окрасились позолотой, и стало ярко.
Никто не смог бы теперь узнать, что мы не спали и были совсем одни.
И что теперь мы вместе.
Когда я проснулся, Леди уже встала.
Я лежал, нежась в постели, и, слушая звуки, доносившиеся с кухни,
наслаждался чувством необыкновенного покоя, но радостное возбуждение,
предчувствие нового дня уже набирало силу, и я не мог дольше медлить.
Откинув одеяло, я встал, быстро оделся и направился в ванную.
Потом я вышел на кухню.
Леди стояла у плиты.
- Уже встал?
- Привет,- сказал я.
Она улыбнулась. Мы поцеловались.
- Сейчас завтрак будет готов.
На сковородке что-то жарилось. Пахло вкусно.
- Наверное, это уже не завтрак, а обед?
- Наверное,- сказала она.- А мы назов╗м это завтраком.
Она поставила на стол тарелки, достала приборы.
- Какой красивый у тебя фарфор. Я думал, такой только в музеях за деньги
показывают, а с него, оказывается, и есть можно?
- Для этого он и предназначен, разве нет?
- Ну да,- сказал я.- А почему у тебя нет прислуги?
- Прислуги?- удивилась она.- Потому что мне не нужна прислуга.
Я взял вилку и нож.
- Я, почему-то, подумал, что у тебя должна быть прислуга.
- Мне это ни к чему,- сказала она, садясь за стол. - Я привыкла сама
справляться по дому.
- Но сейчас это, вроде бы, принято...
Она вопросительно посмотрела на меня.
- Мне так казалось,- сказал я.- Хотя я не знаю, конечно... Слушай, как
вкусно!
- Нравится?
- Просто бесподобно. А что это?
- Яичница.
- Я понимаю. А в ч╗м секрет?
- Не скажу.
- В этих кусочках гренок, да? Как ты их делаешь? А это что?
- Я же не спрашиваю, как ты пишешь книги.
- Спрашиваешь.
- Ладно,- сказала она.- Обещаю больше не спрашивать. Я сварила кофе.
Может быть, ты хотел чай?
- Нет, я пью кофе. Кстати, я вот тут думал о том, что ты говорила
вчера... Так вот... Понимаешь, нужно как-то отделить карьеру от творчества,
чтобы одно не мешало другому...
- А что, карьера может помешать творчеству?
- Да. Даже не столько сама по себе карьера, сколько... Огласка.
По-настоящему свободно можно творить только втайне...
- Значит, ты боишься критики?
- Конечно. Помнишь, Рильке, что он говорит о строительстве храма и о
толпе, врывающейся на стройплощадку?
- По-моему, это страшно только для слабого,- возразила Леди.- Когда ты
успел убедить себя в том, что ты слабый?
- Сильный ли, слабый, не в этом дело. Можно умереть от ран, можно выжить,
оправиться, но шрамы вс╗ равно остаются.
Они травили Ван Гога. Они насмехались над Корбюзье, а он был пророк. Я не
могу сделать так, чтобы они увидели мир, в котором живу я. Я не могу
увеличить количество себя.
- Когда это пришло тебе в голову?
- Да вот только что. Когда умывался, в ванной.
- Как быстро ты находишь доводы.
- Да уж.
Мне вдруг стало смешно.
- Явился во всеоружии.
Она взяла у меня пустую тарелку.
- Хочешь мороженое или йогурт?
- Или что?- сказал я
- Что?
Я засмеялся.
- Нет, спасибо, я не хочу.
Она налила в чашки кофе.
- Куда поедем сегодня?- спросил я.
- А куда ты хочешь?- сказала она.
- Я знаю одно место за городом. Если хочешь, съездим. Только поедем на
электричке, ладно? Возьм╗м вина, устроим пикник...
- А почему на электричке?- спросила она.
- Не знаю. Наверное, это своего рода ритуал...
- Ну, хорошо.
- Правда, там делать особо нечего....
Я помолчал.
- А хочешь, никуда не поедем?
- Ну уж, нет! Теперь не отвертишься.
- Спасибо,- сказал я.- Завтрак был чудесный.
- Я рада.
- Что-то мне уже не хочется никуда ехать... Слушай, а зачем ты моешь
посуду? У тебя же есть машина.
- Это на случай гостей. Две тарелки помыть нетрудно.
- Хочешь, я помою?- предложил я.
- Нет, не хочу.
Я взял из пачки сигарету, закурил.
Окно было открыто, и запаха дыма почти не чувствовалось.
- Странное ощущение,- сказал я.- Очень хочется жить.
Леди выключила воду, вытерла руки полотенцем.
- Поехали?
Обратно мы добирались на такси.
Я вышел из машины первым и хотел заплатить, но таксист отмахнулся, кивком
показав на Леди.
Когда машина отъехала, она сказала: `Давай договоримся. Если ты будешь
пытаться платить за меня, у нас ничего не получится, ладно?`
Я потупился.
- У короля был шут,- сказал я.- Стараясь развлечь своего господина, он
изощрялся и так и эдак, из кожи вон лез, но король скучал, глядя на его
ужимки. А потом они стали раздражать его, и он выгнал шута...
- У меня будут деньги!- сказал я.
Она сказала: `Да`.
Я сказал: `У меня будут деньги!`
- Да,- сказала она.- А теперь погуляем?
После этой ночи мне ещ╗ долго снилось, будто я бреду по бесконечному полю
по колено в деньгах и хочу нагнуться, чтобы поднять, но не могу согнуться.
Ещ╗ мне снилось, что у меня из карманов вываливаются мятые деньги, и я
никак не могу запихать их обратно, и вот уже я стою посреди кучи денег, и
мне ужасно неловко от того, что все это видят, я пытаюсь зажать карман, но
вс╗ тщетно.
Вариация: когда я хватаю бумажки, они налипают на мои ладони, и я никак
не могу оторвать их, я стряхиваю их с пальцев, с одежды...
И совсем уж безобразное видение. Будто у меня на руках королевское каре,
и я взвинчиваю банк, а когда все вскрывают карты, мне говорят: `Это же
валет!` Я смотрю на свои карты и вижу, что один из королей оказался валетом,
и они загребают весь банк и говорят: `Нам пора уходить`. Я хватаю их за
руки, умоляю не уходить и пытаюсь объяснить им, что это не валет, а король,
что это как на иконе - верхний слой сполз, и обнажился нижний. Я говорю:
`Переберите колоду, посмотрите, все короли у меня!` Но они говорят: `Нам
пора`. И я знаю, что если я не успею убедить их, что это не валет, а король,
я погиб. И судорожно я придумывал вс╗ новые и новые объяснения, и каждый раз
просыпался за мгновение до разрыва сердца.
Я был тв╗рдо уверен, что нужно лишь объяснить, как это могло случиться, и
я спас╗н.
Но они уходили.
И я просыпался за мгновение до разрыва сердца.
- Я хотела, чтобы у тебя сразу же выработалось чувство масштаба,-
объяснила она мне уже много позже.
Я был в нокауте.
Мысль о деньгах сделалась моей `идеей фикс`. Эта мысль выматывала меня,
разъедала мой мозг. То, что я придумывал накануне вечером, уже утром
представлялось мне жалким и ничтожным. Почти две недели я не мог думать ни о
ч╗м другом.
Однажды Мэгги сказал: `Думать о деньгах - последнее дело`.
Я ответил: `Да. Поэтому их нужно иметь столько, чтобы о них не думать`.
Долго так продолжаться не могло.
Лето уже пылало вовсю, жизнь летела стремительно, и мои мысли не
поспевали за ней, как бы скоро я ни умел находить доводы.
Я просто не мог без не╗ жить.
А значит, вс╗ было уже решено, и теперь вс╗ происходило словно бы само
собой.
И я уже не мог ничего испортить.
2
Я снял трубку.
`Приезжай сейчас`,- е╗ голос оборвался гудками.
Я послушно оделся и, захлопнув за собой дверь, вышел на лестничную
площадку.
Она была не одна.
- А вот и он сам,- сказала Леди, указывая на меня седоватому человеку в
дорогом костюме. Он прот╗р очки и встал мне навстречу.
- Так это вы?- сказал он, приведя в движение челюсти.
Я пожал его руку.
- Очень приятно,- сказал он.
Я посмотрел на Леди.
- Я рассказала о тебе...
- Очень мило,- сказал я с дурацким лоском.
- Стало быть, вы хотите взяться за дело. Настоящее дело. Это хорошо.
- Я могу быть полезен вам?
- Мне нравится, как вы это спросили,- сказал он.
Я улыбнулся.
- У вас хороший слог. И светлая голова.
- Ну что вы,- скромно сказал я.
- Нет, нет,- произн╗с он наставительно.- Вы должны знать себе цену.
- Я сварю кофе,- проворковала Леди и исчезла из комнаты.
- Я думаю, имеет смысл сразу же ввести вас в курс дела.
Он уселся на диван, неуловимым движением од╗рнув брюки и приглашая меня
присаживаться рядом.
Я должен написать ответ от лица одного общественного движения на гнусный
выпад какого-то психа, воспользовавшегося газетой, столь же вульгарной и
неумной, как и он сам. Сделать это нужно изящно, кратко и убедительно,
притом как бы мимоходом, чтобы ни у кого не возникла мысль, что подобная
чушь могла хоть как-то задеть людей достойных и порядочных. Работа мелкая,
но...
- По-моему, это то, что нужно,- сказала Леди.- Тво╗ имя даже не будет
упомянуто.
- Я не люблю иметь дело с людьми, которые мне не симпатичны,- угрюмо
произн╗с я.
- К твоему сведению, это очень влиятельный человек. Тебе повезло, что ты
встретился с ним вот так, запросто. Надеюсь, ты говорил с ним без своих этих
штучек?
Я не ответил.
- Конечно, если ты видишь в этом что-то сомнительное...
- Нет, ничего.
- Но ты чем-то расстроен, я же вижу.
- В этом нет ничего сомнительного,- сказал я.- Но, если я верно его
понял, это что-то вроде пробного шара.
- Конечно,- сказала она.- Ведь ты способен на большее.
- Но он ничего не сказал мне об этом, он лишь намекнул на какие-то
перспективы... Постоянного сотрудничества. Звучит так, словно они нанимают
меня на работу.
- Ты всегда вправе отказаться, если предвидишь более выгодные
предложения.
- Я ничего не предвижу,- сказал я. - Но, по-моему, меня хотят
использовать.
- А ты хочешь всю жизнь быть безработным?
- Я всего лишь хочу быть свободным.
- Ты дал ему ответ?
- Я согласился.
- Ты сделал правильно.
- Нет, не правильно.
- Ну и пусть,- сказала она, прильнув ко мне.- Какое нам до этого дело?
- А кто он, вообще, такой?
- Что?- сказала она.
- Ну, кто он, вообще, такой?
- Раньше он был секретар╗м горкома, потом работал в ЦК, правда,
недолго...
- Не стало ЦК?
- Потом в Думе...
- И е╗ тоже не стало.
- Да, е╗ тоже не стало. Но он не пропал, как видишь.
- Такие люди никогда не пропадают, да? Значит, теперь он решил стать
бизнесменом.
- Он и есть бизнесмен, и серь╗знее, чем ты думаешь.
- Ладно,- сказал я.- Вс╗ понятно.
- Ничего тебе ещ╗ не понятно. Ты должен дорожить его доверием. Это очень
многого стоит,- сказала она.- Я хочу, чтобы ты не заблуждался на этот сч╗т и
понимал, как это важно.
- Для меня важно только одно,- сказал я и, обняв е╗, приник поцелуем к е╗
губам, но она отстранилась - зазвонил телефон,- я попытался удержать е╗, но
она выскользнула из моих объятий.
Она держала трубку.
- Да?
Какие-то знакомые предлагали Леди поехать с ними на дачу.
Она прикрыла трубку ладонью.
- Хочешь поехать?
Я сказал: `Да`.
Мне вдруг захотелось удрать из города.
Леди сказала: `Да. Заезжайте за нами`.
Она положила трубку и повернулась ко мне.
- Они заедут.
Как-то уж слишком быстро это произошло. Наша жизнь ещ╗ только начиналась,
а кто-то уже предъявлял на не╗ права.
Да, я обещал Леди, что у меня будут деньги и готов был сдержать слово, но
втайне надеялся, что обещание мо╗, в сущности, театральное, исполнится
как-нибудь само собой, так же, как происходило вс╗ до этого момента, как
чудо. С самого начала вс╗ было настолько невероятно, что я и впрямь уверовал
в чудо, счастье, свалившееся на меня, было таким огромным, что теперь я ждал
продолжения сказки, и что же, она кончилась?
Нет, это не более чем атрибут. Положение обязывает. Да сделай они щелчок
пальцами, как к ним тут же угодливо сбежится целая свора продажных писак.
Я был бы не нужен им без Леди, а значит, это не более чем атрибутика.
Дворянским детям присваивали офицерские чины, а они ещ╗ не умели толком
держаться в седле.
Что ж, я готов поиграть в эту игру.
Как хорошо, что нас вытащили из города. Здесь, на природе, мозги как-то
сразу прочищаются. Надо запомнить это и всегда уезжать из города, когда
нужно о ч╗м-то всерь╗з подумать.
Ещ╗ не отцвела сирень, сумерки напоены е╗ ароматом. Ни ветерка.
Широкий склон плавно нисходит отсюда к самой воде, а на том берегу залива
темнеет лес.
- Очень милая пара,- сказал я Леди.- И вообще, здесь очень мило. Только
комары заедают.
- Пойд╗м в дом, там нет комаров.
- По-моему, мы хотели пить чай в саду?
- Да, пойд╗м.
- Очень милая пара,- снова сказал я.
.........................................................................
.......................................................
- Какая жалость, что нельзя отказаться,- вздохнула супруга.- И совсем
некого оставить, чтобы пожил здесь и ухаживал за цветами. Чужого ведь не
оставишь...
- Ничего,- успокаивал е╗ муж.- Кого-нибудь найду.
Леди тихонько кивнула мне.
Я выразил готовность быть этим `кем-то` - пожить здесь и охранять дачу в
их отсутствие.
Вс╗ было тут же улажено, как в сказке - целых полтора месяца я мог
блаженствовать.
- Если бы вы знали, как вы нас выручили,- она покачала головой.- К нам
ведь уже лазили. Да вот, в прошлом году. Помнишь?- она повернулась к мужу.-
Ладно, хоть ничего не вынесли.
- Как же они забрались?- сочувственно полюбопытствовала Леди.
- Они залезли на террасу, как-то открыли дверь и вошли.
Я отв╗л глаза. Когда-то и мы с Крис вот так же останавливались на ночлег.
На таких же вот дачах.
- А какую они нам оставили записку! Ты не выбросил е╗?
- Выбросил, конечно.
- И что они в ней написали?
- Написали, что ночевали у нас тут, да, посоветовали сменить постель...
Леди рассмеялась.
- Ты бы видела, как они нас обозвали при этом!
.........................................................................
.............................................
- Если захотите выпить, то бар здесь. Вот так он открывается,- он
показал.- Очень просто. Кстати, не пропустить ли нам по маленькой, пока дамы
наедине?
.........................................................................
..............................................
Они уехали через три дня, и я остался на даче полным хозяином. Леди
уехала, сказав, что не хочет мешать мне работать.
Первым делом я обош╗л все комнаты и убрал с виду семейные портреты и
всякое домашнее барахло. Потом позвонил Мэгги и объяснил, как добраться.
Он тут же приехал, и мы закатили сабантуй.
Мне оставили подробные инструкции по уходу за цветами, но Мэгги растопил
ими камин, заявив, что цветы - это дети природы, и сами знают, как им расти.
Мы обшарили всю библиотеку. Перепробовали вс╗, что было в баре. Вывели из ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Док. 130142
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 1
|
