ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

ПРЕДПОСЛЕДНИЙ ЭСКАПИСТ.
повесть.

`Эскапист никогда не станет поклонятся
вещам, он не сделает вещи своими неиз-
бежными хозяевами или неумолимыми
богами.` Дж. Р. Р. Толкиен

ГЛАВА 1.

Кто я.

Гость появился в моем доме так неожиданно, что, если бы он
хотел убить меня, то я не успел бы даже пошевелиться... По-моему,
это очень хорошее начало для произведения. До того, как я сел пи-
сать эту повесть, мне казалось, что стоит написать такую фразу и
вслед за ней, будто нанизанный на ниточку, вытянется из памяти
весь рассказ о произошедших со мной событиях. Но, во-первых, дан-
ный мемуар все-таки не является детективом. И обманывать читате-
ля яркими фразами в начале не хочется. А во-вторых, я не уверен в
том, что я хороший писатель. Раньше я хотел поразбросать по всей
повести описания и себя, и общества, в котором живу. Но теперь
боюсь, что забуду рассказать о чем-нибудь важном. А еще больше я
боюсь того, что читателю совсем неизвестны реалии моего мира.
Поэтому обо всем этом хочу упомянуть до основного повествования.
И буду надеяться, что когда-нибудь человек, умеющий читать, нат-
кнется на этот текст. И, может от скуки, а может из любопытства,
прочтет его.
Меня зовут Лесь. Я- потомственный лесник. Понимаю, что
произвожу впечатление чудака, в первую очередь говоря о своей ра-
боте, ведь слово `профессия` давным-давно стало устаревшим. Но
для моего рассказа это важно, в дальнейшем, читатель, ты поймешь,
почему! Из-за своей работы я живу один в заповеднике, в 150 кило-
метрах от большого метрополиса, 40 минутах лета на флаере. Мне 30
лет, родители мои уже умерли, а женой я как-то не удосужился по-
ка обзавестись. В городе бываю, к сожалению, редко. Много дел в
лесу, а потребность в общении мне вполне обеспечивает компьютер-
ная сеть. Ведь во всем мире не найти ни одного человека, чей дом
не был бы оснащен терминалом всемирной сети.Человек я добрый,
иначе леснику и нельзя, но нелюдимый. Может поэтому мне и не
удается никак жениться.
Теперь немного истории. Иначе будет непонятно, как сложи-
лось общество, в котором я имею несчастье жить. 72 года назад бы-
ла закончена мировая система всеобщей компьютеризации и автомати-
зации. После этого всемирное правительство объявило о создании
`государства всеобщей радости` и ушло в отставку. Если раньше
взрослый человек еще должен был работать пару часов в неделю, то
теперь необходимость трудиться совсем отпала, и каждый мог преда-
ваться наиболее приятным для него развлечениям. Вс╗ необходимое
для существования человечества на Земле делала техника. Впрочем
это было завершением процесса, который шел уже давно. Так что
особых изменений в обществе не произошло. Те, кто считал свои ра-
бочие часы досадной помехой для развлечений, те теперь могли иг-
раться всю жизнь без перерыва. А те, кто творил научные чудеса,
которые освобождали общество от рутинной работы, так они вс╗-рав-
но не умели бездельничать. И, занимаясь своими делами, они даже
не заметили, что натворили. Если раньше они были уважаемыми
людьми, которые осуществляли прогресс и несли счастье всем людям,
то теперь эти самые люди получили от них вс╗, что хотели, и
уважение на удивление быстро исчезло. Общество оказалось расколо-
тым на две неравные части: на людей мыслящих и на людей играющих.
И, разумеется, быть мыслящим быстро стало не модно, наши телекло-
уны и редакторы комиксов постарались создать стереотип восприя-
тия таких людей, как полоумных, непонимающих радостей жизни.
Конечно, сообщество людей, занимающихся лишь саморазвлече-
нием должно было быстро вымереть. Ведь какой женщине захотелось
бы терять часть своей жизни и переносить неудобства ради продол-
жения рода. Но этот метод продления рода тоже устарел. И поэтому
секс стал одним из популярных развлечений. Теперь забеременевшей
женщине делался аборт на ранней стадии, а потом зародыш, ребенок,
взрослый уже всецело находился во власти техники. Для него
строился новый дом, подключались все коммуникации, и он жил там
даже не зная, кто его родители, если они не хотели этого. Любой
гражданин признавался взрослым после того, как он сдавал обучаю-
щему его автомату экзамен по чтению. С этого момента он получал
доступ ко всем развлечениям. Нельзя же ущемлять права гражданина,
который может самостоятельно прочитать о всех опасностях, кото-
рые таит в себе его новое увлечение.
Странно, но оказалось, что дети больше всего любят играть во
власть. Большинство во всемирном сенате составляют шести-десяти-
летние дети. Изо дня в день они спорят и изредка принимают зако-
ны. Хотя им прекрасно известно, что исполнять их будут только те,
для кого является развлечением быть законопослушным. И лишь чувс-
тво собственной значимости удерживает наших сенаторов в душном
помещении.
Знаете, однажды я нашел в компьютерной сети одну старую кни-
гу. Я уже не помню название и автора, но мне запомнилась одна
фраза. Там говорилось, что если предоставить служащему возмож-
ность получать зарплату и не ходить на работу, студенту- полу-
чать одни пятерки на экзаменах и не учить предметы, а офицеру-
право носить мундир, который так нравится дамам, и не проливать
кровь в боях, то все они с радостью согласятся. Время показало,
что старый автор был не совсем прав. Нашлись люди, которым было
скучно предаваться одним только развлечениям. Таких людей назы-
вают эскапистами. Мне кажется, что существует два пути того, как
люди становятся ими. Первый- это когда у эскапистов рождается ре-
бенок. В отличии от остального общества, где почти никто не инте-
ресуется числом своих детей и их жизнью, у эскапистов большин-
ство детей вырастает в семье. Да, мы сохранили и этот пережиток
старины. Родители сами обучают детей, передают им знания, так по-
лучаются семьи, где профессия передается из поколения в поколе-
ние. Примером может служить и мой случай. Второй путь является
более редким, но я знаю людей, которые им прошли. Бывает так, что
человеку становится скучно постоянно пребывать в большой толпе
развлекающихся, тогда он уединяется дома. А там он с удивлением
обнаруживает, что умение читать- это только первый урок из тех,
которые ему может преподать домашний автомат-учитель. Так чело-
век вливается в наше братство.
А самое интересное ожидает человека, проходящего весь курс
обучения, в самом конце. Он неожиданно узнает, что его автомат-
учитель является на самом деле терминалом, с помощью которого он
подключен к единой всемирной компьютерной сети. Он узнает, что в
сети он может найти любую информацию, какая только существует в
мире. Лично я пару лет назад провел исследование данных по лесам,
из которых выяснилось, что в моем лесу есть около 15 видов живот-
ных и птиц, которые более нигде не встречаются. Сейчас же это
число скорей всего возросло. Еще он узнает, что не только то, что
нужно для приятного времяпрепровождения, но и любое оборудование,
сырье, химикаты можно заказать себе на дом. И система автомати-
ческой рассылки пришлет все заказанное в тот же день. Ну и самое
важное, он узнает, что значит слово `профессия`, какие сущес-
твуют профессии, сколько эскапистов в его городе чем занимаются.
После этого свежесформировавшийся эскапист начинает искать для
себя место в жизни. У некоторых уходит на это вся их жизнь, а не-
которые много лет занимаются любимым делом и делают открытия, ко-
торые прославляют их в узком эскапистском кругу.
Вот, вроде бы, и все обо мне и о том обществе, в котором я
живу. Как я не оттягивал момент, но, похоже, теперь я должен рас-
сказать о самой неприятной части моей биографии, о гибели моего
деда и моих родителей, о моей войне. Дело в том, что в полном
списке развлечений помимо всего прочего есть и пикнички в лесу и
охота. Циклически это приобретает масштабы повального увлечения,
и тогда народ из городов рвется в леса. Но вести себя на природе
люди абсолютно не умеют, многие леса после этих визитов так зага-
живаются, что умирают. Когда я был совсем еще маленький, мой де-
душка вышел к кампании таких вандалов и призвал их к порядку и
любви к природе. Они были слишком пьяны и в ответ порезали деда
ножами до смерти. Никто из них в город не вернулся, за этим прос-
ледил мой отец. С тех пор он стал интересоваться оружием. Поти-
хоньку исследуя самые последние открытия тех времен, когда Земля
еще была разбита на государства, и делая заказы военных устано-
вок, он собрал и установил вокруг леса систему защиты, сквозь ко-
торую не мог бы пройти или пролететь ни один нежелательный гость.
Что поделаешь, лозунг `Смерть- это тоже развлечение` придумали не
мы. Так же он собрал большую коллекцию ручного оружия от автома-
тов и пулеметов до лазеров и станеров. Мать моя погибла, когда
мне было пять лет во время тяжелых родов. Да-да, родов. Живя
оторвано от общества родители не могли позволить отдать дело вы-
нашивания детей технике, и я, как и все мои предки, родился по
старинке. Однако моей младшей сестре, как и моей матери не повез-
ло. Несмотря на то, что наш медицинский аппарат один из самых со-
вершенных в мире, в него постоянно вводятся данные о последних
исследованиях эскапистов-медиков, он не смог сохранить жизнь ни
моей матери, ни моей новорожденной сестре. Отец после этого поте-
рял всякую любовь к жизни. Он бросался на варваров врукопашную,
когда их можно было расстрелять из засады. Но провидение берегло
его еще десять лет, до тех пор, пока он не передал мне все свои
знания в биологии и в военном деле. А потом он погиб. А я, так же
как он в свое время, не выпустил из леса ни одного из убийц свое-
го отца, похоронил его на семейном кладбище, и остался следить за
лесом и системой его охраны, в меру своих сил содержа в порядке и
то и другое. Таким образом уже половину своей жизни я живу один.

ГЛАВА 2.

Броадкаст.

Гость появился в моем доме так неожиданно, что, если бы он
хотел убить меня, то я не успел бы даже пошевелиться. Именно та-
кая первая мысль промелькнула у меня в голове. Дело в том, что
уже третий день шли ливни. Свинцовые тучи бомбили землю крупными
тяжелыми каплями. И земля под столь мощным натиском раскисала и
превращалась в грязь. В такую погоду никому из привыкших к ком-
форту горожан не могло придти в голову соваться в лес, уж больно
в нем неуютно. Я поставил все системы внешней охраны на самотес-
тирование, а сам занимался перебором и смазкой ручного оружия.
Поэтому, когда он вошел, для защиты у меня были только лишь
кулаки да любая из железяк, лежащих на столе и в сборе являющих-
ся автоматом. Но первоначальный испуг от неожиданого визита про-
шел почти сразу после того, как я его разглядел. Во-первых, ника-
кой убийца не надел бы такого яркого, переливающегося насыщенны-
ми красками свитера, словно птица Феникс залетела ко мне на ого-
нек. Да и оружия у него в руках тоже не было. А во-вторых, ника-
кой убийца не мог иметь такого открытого, немного детского лица.
И вдобавок- такого уставшего. Он постоял пару секунд в дверях,
пока его глаза привыкали к полумраку моей хижины. Затем, видать
разглядев рядом с дверью лавку, он обессиленно повалился на нее,
произнеся лишь одно слово. Но этим словом было `Помогите`!
-Что случилось?!- первоначальное оцепенение прошло, и я бро-
сился к нему. Но он слишком ослабел, поэтому впал в какое-то по-
луобморочное состояние. Мне пришлось сварить кофе, растворить в
нем сильный стимулятор и практически насильно влить в него эту
смесь. Когда он, выпив предложенный напиток, более-менее пришел в
чувство и приоткрыл глаза, я повторил вопрос.
-Вы знаете новости последних дней?- ответил он мне вопросом
на вопрос. Последние дни я целиком посвятил своему оружию, поэто-
му был вынужден ответить отрицательно.
-Они уничтожают эскапистов,- еле слышно произнес он.
-Что?! Кто?!- я не верил своим ушам.
-В городе новое развлечение- уничтожать эскапистов.
-Но как такое могло случиться?- я был весьма удивлен. Общес-
тво, одним из основных принципов которого был `свобода в выборе
развлечений для всех`, вдруг проявило предельную нетерпимость к
одной из своих частей. Он заговорил, медленно, словно через силу,
делая большие паузы, чтобы отдышаться:
-Позавчера из строя вышел абортный автомат, погибло нес-
колько женщин. Этот абортарий был закрыт, но возмущенная толпа
устроило стихийное шествие и разгромило здание мэрии. Мэру и его
помощникам пришлось закончить игру в уважаемых людей и спасать
свои жизни. Кто-то из них придумал замечательный способ отвести
гнев толпы в другую сторону и вчера были казнены за измену идеям
государства эскаписты-механики города. Их было всего двое и они
не могли приводить в порядок все системы, которые ломались вс╗
чаще. С одним я был знаком, он меня предупреждал, что все систе-
мы города давно отработали свой ресурс, и скоро город просто про-
валится под землю. А сегодня в утренних новостях выступал мэр и
заявил, что казненные перед смертью признались, что существует
заговор, направленный на уничтожение всех радующихся. И в нем
участвуют все эскаписты города. Я сразу понял, что должно прои-
зойти. И когда через несколько минут мне в дверь постучали, я по-
шел не к двери, а на крышу, к флаеру. За мной была погоня, нес-
колько флаеров. Но им не угрожала смерть, поэтому они не выжима-
ли из своих машин вс╗ возможное. Да еще и этот туман, они меня
потеряли и мне удалось скрыться. Я летел куда глаза летят и слу-
чайно заметил этот дом.
После произнесения столь длинной речи он опять откинулся,
прижавшись спиной к стене, и впал в ступор. Но удержать равнове-
сие было уже выше его сил, он начал заваливаться на бок и, если
бы не оперся рукой на лавку, то непременно бы упал на пол. Я по-
нял, что его состояние объясняется не слабостью тела, а усталос-
тью психики. А мне вс╗ никак не верилось в правдивость этой исто-
рии, поэтому я кинулся к терминалу.
Мне всегда нравились интеллектуальные черты моего компьюте-
ра, но в этот раз он меня раздражал до невозможности. Все его
вопросы типа `Вы хотите прерваться?`, `Не подождете ли Вы нес-
колько минут?`, `Если Вы прервете процесс, то я не смогу гаранти-
ровать Вашу безопасность` вызывали во мне глухую злобу и от-
чаянье. Ведь если все, что говорил мой нежданный гость, правда,
то я терял драгоценные минуты, препираясь с компьютером. Наконец
мне удалось включить почтовую программу. Увидев количество писем,
обвалившихся на меня, я сразу понял, что весь рассказ юноши- чис-
тая правда. Причем понял не умом, скорее душой. Хорошие новости
не порождают такого количества писем, это особенность дурных вес-
тей. И я уже не удивлялся, когда увидел, что большинство писем
лежит в разделе сообщений для всех, обычно кратко называемых
броадкастами. Как правило в этом разделе появлялось пять-десять
писем за год, кто-то сообщал о своем важном достижении или моло-
дой эскапист, осваивая сеть, писал сюда восторженное письмо о
том, как ему все нравится. Теперь этот раздел был полон болью. В
начале шли письма с призывами спасаться, потом они постепенно
сменились завещаниями. Времени на то, чтобы внимательно читать
все письма не было. Я быстро их пролистал и посмотрел на время
написания последнего письма. Всего несколько минут назад, это
добрый знак. Значит в городе еще есть люди, которым я могу по-
мочь. Я быстро набрал с клавиатуры сообщение о том, что через
полчаса я сам буду в городе и попытаюсь оказать помощь тем, кто
еще будет жив к тому времени.
В ожидании писем нельзя было позволить себе терять времени
даром. Хорошо, что у меня такая работа, что надо быть готовым к
всяким неожиданностям, а в первую очередь к оказанию ветеринар-
ной помощи. Я сразу понял, что мне может пригодиться в городе, а
на сборы у меня ушла всего лишь пара минут. Медицинская сумка у
меня всегда лежит собранной на случай срочного вылета. Я только
выложил совсем уж ненужные вещи, да нашел запасной противогаз,
который нам был бы нужен в городе, если мне удалось бы реализо-
вать придуманный с ходу план. Подбежав к экрану я увидел, что за
это время пришло несколько писем. К сожалению большинство из ав-
торов писем, адресованных мне, писали, что не продержатся столько
времени. Двое из них советовали остаться в стороне, чтобы хотя бы
я остался жив. Но два письма вселяли надежду на то, что хоть ко-
го-то можно еще спасти. Их положение было не так безнадежно, как
у остальных. Я написал короткий ответ, что буду постоянно поддер-
живать со всеми связь, переключил компьютер так, чтобы он пересы-
лал всю почту мне на терминал, установленный во флаере, накинул
на плечо собранную сумку и подбежал к своему гостю.
Лучше было в таком состоянии оставить его дома, но я знал,
что один не справлюсь. Я потряс его за плечо, и он чуть приот-
крыл глаза. Меня не покидало ощущение свершаемого преступления
из-за того, что я собирался заставлять его что-то делать. Такой
взгляд, как у него, был мне знаком. Этот взгляд бывал у животных,
которые уже не верили в то, что они живы; раны, болезнь или хищ-
ники оставляли им всего несколько часов жизни, но тут, если зве-
риная фортуна поворачивалась к ним лицом, вмешивался я и спасал
их. Лучшее, что я мог сейчас сделать для своего гостя, это оста-
вить в покое. Но я вынужден был сказать: `Пойдем, мы можем еще
спасти нескольких человек.` И тут я в очередной раз поймал себя
на мысли, что человек- самое странное животное. Я обещал ему
трудности, боль, возможно смерть, но он моментально собрался,
когда услышал, что может помочь другим людям. Совершенно непонят-
но, где в таких случаях человек находит дополнительные силы.
Вместе мы выскочили во двор. Его флаер торчал из моих гря-
док нелепым овощем. Такая посадка могла бы стоить жизни пилоту.
Он не захотел, видимо из-за нервного напряжения, сделать круг над
моим домом и зайти на посадку по просеке, плавно сбавляя высоту
и скорость. Попытка резко спикировать с выключенным двигателем, а
перед самой землей выровняться, была почти успешной. Только горо-
жанин не ожидал наткнуться на мягкую землю. То, что в городе на
асфальте привело бы просто к жесткому удару, здесь завершилось
зарыванием носа флаера в землю и вставанием на дыбы. А еще бы
чуть меньше мастерства, если бы он оставил двигатель включенным
до последнего момента, то вс╗ могло бы закончиться взрывом флае-
ра.
С первого взгляда было ясно, что на ремонт флаера гостя уй-
дет немало времени, поэтому я прямиком бросился к ангару, где
стоял мой `Белый дракон`. Да, честно говоря, я и не полетел бы на
чужом флаере. Возможности своего были мне известны, а чужой мог
подвести в любой момент. Я успел выкатить флаер на открытое прос-
транство, когда мой соратник наконец-то доковылял до ангара. Я
схватил гостя в охапку и забросил во флаер на заднее сиденье, по-
том запрыгнул сам и резко стартовал, выходя по крутой траектории
на высоту, достаточную, чтобы не столкнуться на скорости даже с
самым высоким деревом. И гонка началась.

ГЛАВА 3.

Полет в город.

Нет ничего удивительного в том, что человек, живущий один,
начинает очеловечивать вс╗ то, что его окружает. Что уж говорить
о таком случае одиночества, как мой. Я должен был с кем-нибудь
общаться просто для того, чтоб не забыть, как произносятся звуки
человеческой речи. Разумеется, я разговаривал с животными, когда
за ними ухаживал. Но и кроме них у меня была масса собеседников.
Холодная и стервозная система управления огнем; хлопотунья кухня;
вечно тревожащийся за меня дуб в конце просеки, никогда не забы-
вающий помахать мне ветвями на прощанье, если я лечу куда-то на
флаере; скрипучая дверь ангара, которая всегда ворчит по поводу
любой работы, которую я делаю в ангаре, из-за того, что нехорошо
превращать ангар в склад и мастерскую и каждый день е╗ из-за это-
го тревожить.
Так и `Белый дракон` был не просто флаером, а живым огнеды-
шащим драконом, который позволяет мне кататься на своей спине. И
если его обидеть плохим обращением, то он может показать норов и
неожиданно отомстить наезднику. И даже немного не так. Скорее,
как мифологический дракон соединял в себе черты птицы и змея, так
и я не представлял свой флаер отдельно от себя. `Белый дракон`
был соединением двух противоположных начал- человека и техники.
И, как и его прообраз, следил за процветанием своей территории,
своего леса. Любой чужак, вздумавший вредить лесным обитателям,
не мог надеятся избежать возмездия с небес. Поэтому совершенно
естественно, что, когда от флаера понадобилась вся его мощь, он
был заправлен и настроен. Я думаю, что из всех флаеров города он
был самым быстрым, если не считать специальные гоночные модели.
Но сколько их наберется? Десяток, не больше.
И вот теперь я ощущал некоторое беспокойство. Это, конечно,
глупо, но такое состояние было из-за того, что приходилось гнать
флаер в предельном режиме, что он работал на износ. Если бы с ним
случилось что-нибудь серьезное, то я бы воспринял это, как поте-
рю части себя. Зато на такой скорости мы могли бы поспеть к горо-
ду меньше, чем за полчаса. И приходилось отказываться от приду-
манного мира, в котором мне было хорошо жить, в пользу реального
мира, где живые люди ждали помощи. Дракон становился простым
транспортом, таким же, как тысячи других.
На терминале было три адреса, куда мы должны были поспеть:
двое мужчин и одна женщина. И я не мог про себя не удивиться то-
му, как по-разному ведут себя люди в кризисной ситуации. Мужчины
себя сдерживали и писали лишь строго информативные письма. Они
понимали, что лишний раз меня отвлекать не стоит. Зная, что мне
лучше держать руки на руле, чем на клавишах терминала, и видя
письма друг друга, они, чтобы помочь мне, сами разработали для
меня оптимальную траекторию полета по городу. Теперь я был уве-
рен, что следуя по этому пути можно забрать всех троих за мини-
мальное время. Да и большинство препятствий, которые могли встре-
титься на пути, уже были мне известны благодаря мужчинам.
А вот с женщиной вс╗ было намного хуже. Я хорошо знал ее,
точнее ее работы. Это была очень талантливая биолог, но сейчас
она находилась в истерике. И письма ее были лишены почти всякого
смысла. Но я вынужден был их читать, при этом стараясь не терять
контроль над флаером. Ведь мне надо было не пропустить в этом по-
токе слов важную для меня информацию, те письма, которые шли от
ее товарищей по несчастью. Я знал, что времени остается вс╗
меньше. Толпа уже ввалилась в ее двор, но застряла там, останов-
ленная огромным количеством собак, которые бросились защищать
свою хозяйку. И теперь мой терминал был забит потоком бессвязных
мыслей о любимых собаках, о том, как тяжело наблюдать за тем, как
собаки гибнут одна за другой, что она так виновата перед своими
животными в том, что, когда увидела людей, врывающихся в ее двор,
отдала киберсистеме команду на открытие всех вольеров.
И я мог понять эти письма. Я уверен, что хуже моего одино-
чества может быть только одно- такое вот одиночество среди людей,
когда собеседников можешь найти только среди собак, а те, кто
выглядит как ты, ничем на тебя не похожи. Но вс╗-равно, лучше бы
она сказала спасибо своим гибнущим друзьям за то, что они продли-
вали своей смертью ее жизнь. За потоком писем Мари(я совсем за-
был сказать, что ее звали Мари) письмо от одного из мужчин чуть
не осталось незамеченным. Письмо было из одной строчки:`Меня уже
не спасти`. И, спустя некоторое время, пришло письмо от другого:
`Пожалуйста, спешите. Они уже забрались в мой двор. Вот новая
кратчайшая траектория...`
Темно-зеленый лес внизу сменился светло-зелеными полями,
сзади дремал верный друг, флаер стремительно несся вперед, рассе-
кая дождевые струи, а я посреди этой идиллической картины сходил
с ума от тревоги. Ведь у нас оставалось все меньше шансов спасти
кого бы то ни было. Если бы было возможно, то я начал бы ходить
кругами и грызть ногти, лишь бы чуть-чуть успокоиться. Но флаер
не давал такой возможности. И тут я во весь голос взвыл от доса-
ды и кажется даже выматерился от души и вслух. Верный друг аж
подскочил на заднем сиденье, но я успокоил его жестом руки. Дру-
гой рукой я вынимал из креплений на борту флаера винчестер. Как
всегда в суматохе забываешь самое простое. Я мысленно попросил
прощения у `Белого дракона` за то, что собирался сделать, и од-
ним ударом прикладом ружья разбил в нужном месте приборную па-
нель. Все флаеры давным-давно изготовляются по одной схеме. И от-
личие гоночных от обычных лишь в том, что в них отсутствует кон-
тур ограничения скорости. Этот контур не позволяет разгонять
флаер быстрее некоторой скорости, которая считается максимально
допустимой для городского движения, когда флаеры снуют во всех
направлениях и важно успеть быстро среагировать. Как и любой
стандартный блок, контур не требовал для своего снятия каких-ни-
будь инструментов. Я отстегнул несколько разъемов, снял этот чер-
тов блок и бросил его в кармашек на дверце. Теперь мы могли доле-
теть меньше чем за 10 минут. Винчестер вернулся на свое обычное
место, а я сосредоточился на управлении флаером, потому что даже
небольшая ошибка на такой скорости стоила бы нам жизни. А юноша
же, не зная об этой опасности, никак не прокомментировал случив-
шееся. Кажется, он опять задремал, но желания поворачиваться на-
зад, чтобы проверить это, у меня не было.
Так прошло еще несколько минут. Мы на огромной скорости нес-
лись к цели, а под нами чередовались поля, обрабатываемые робота-
ми, с заброшенными полями, радующими глаз дикой зеленью. Впрочем,
на некоторых из них паслись стада животных под присмотром вс╗ тех
же вездесущих роботов. Изредка под нами проплывали различные зда-
ния. Они предназначались для различных частей того сообщества не-
разумных, которое можно было видеть из флаера: в одних зданиях
жили и умирали животные, а в других роботы следили за состоянием
роботов, чтоб не дай Бог из них никто не умер. Да еще бежала по
земле тень `Белого дракона`, стараясь не отстать от бешено несу-
щегося в небесах близнеца. И не было под нами ни одного носителя
разума. Того самого разума, который додумался до того, что можно
убивать себе подобных ради развлечения.
На всем протяжении нашего полета мне только один раз приш-
лось отклониться от прямой и заложить крутой вираж. Прямо по на-
шему курсу летела стая каких-то птиц. На такой скорости наша с
ними встреча могла оказаться роковой.
Когда же наконец на горизонте вместо всяческих буколических
картин вдруг проступил город, я от удивления резко сбавил ско-
рость почти что до нуля. Это была страшная картина. На плечо мне
легла рука. Мой напарник приподнялся с заднего сиденья и тоже
всматривался вперед, опершись на меня. Никто из нас не произнес
ни слова, но по тому, как сильно его пальцы вцепились в мое пле-
чо, я понял, что он испытывает те же чувства, что и я.
На фоне серого, дождевого неба возвышался серый, весь в ды-
му город. Этот пейзаж разнообразили то тут, то там веселые языч-
ки пламени. Из-за обилия густого дыма само пламя тоже казалось
почти черным. После той зелени, которая была под нами на протяже-
нии всего полета, казалось, будто кто-то украл из города вс╗, что
было не серого цвета. Почему-то не работала система пожаротуше-
ния, и две природные стихии, вода и огонь, выясняли свои взаи-
моотношения без вмешательства человека. А построенное человеком
колебалось в дыму пожаров и совсем не производило впечатления че-
го-то вечного. Скорее я бы назвал это миражом, готовым исчезнуть
в любую секунду. Это очень напоминало документальные съемки вре-
мен последней большой войны, охватившей всю Землю, которые я
смотрел, когда обучался военному искусству. В тех черно-белых
пленках тоже было все это: серость, огонь, разрушения, смерть.
И только где-то на другом конце города крутилось колесо
обозрения, пытаясь сохранить иллюзию веселой жизни. Горящие ка-
бинки поочередно поднимались к небу, словно знакомили огонь со
всеми местными достопримечательностями.

ГЛАВА 4.

Спасательная экспедиция.

Наш флаер влетел в город незамеченным. И я счел это дурной
приметой. Я бы предпочел вс╗, что угодно: приветственный взмах
руки, проклятия, распросы горожан, выстрел из-за угла. Но нас
встретило равнодушие. Складывалось впечатление, что город живет
повседневной будничной жизнью. Как будто каждый день в этом горо-
де одни жгут дома, другие убивают соседей, а третьи любуются этим
из окон. И через этот равнодушный город мы должны были проб-
раться к собратьям.
Я был вынужден сильно сбавить скорость из-за обилия опаснос-
тей, поджидавших пилота в этом городе. Ядовитый дым делал види-
мость практически нулевой. Под нами горело вс╗, что могло гореть:
дома, сады, разбившиеся флаеры на улицах, трупы. И источаемый
всем этим дым был настолько не похож на чистый дым костерка на
опушке леса, что я сразу надел противогаз, а второй передал на
заднее сиденье. А за дымом скрывались различные неожиданности.
Даже на такой маленькой скорости я трижды чудом спасал наши жиз-
ни. Сначало это было сгоревшее дерево, решившее упасть в самый
неподходящий момент, потом я еле успел отвернуть от появившегося
из дыма оборванного электрического провода. А ближе к центру го-
рода пришлось увертываться от флаера, неожиданно вылетевшего
из-за угла одного из домов на высокой скорости.
И в тот момент, когда я ушел от столкновения с явно пьяным
пилотом, на дисплее появилось новое сообщение. Отвлекшись от
трассы я прочитал это сообщение. `Вс╗. Сейчас рухнет дверь.`
`Прячься!`- бросив штурвал в ответ отстучал я. Взгляд на элек-
тронную карту города- мы рядом, лететь около двух минут. Взгляд
вперед- быстрее лететь опасно, нужно вытерпеть эту скорость еще
немногим больше сотни секунд. Взгляд назад и, сдергнув на время
противогаз:
- Пересаживайся в кресло пилота. Быстро!- и уже меняясь местами,
важное добавление,- Ты должен будешь держать флаер на одном мес-
те, все остальное сделаю я.
Напарник спокойно и уверенно по карте вышел к нужному дому,
затормозил прямо над ним и оглянулся на меня. А я начал претво-
рять в жизнь свой план. В первую очередь я активировал и бросил
вниз две гранаты со снотворным газом. Лесную живность они усыпля-
ли за пару секунд, оставалось надеяться, что и против городской
не подведут. Выбросив за борт веревочную лестницу, я спустился
вниз и вошел в дом. На первый взгляд открывшаяся мне картина на-
поминала окончание буйной, многодневной вечеринки: везде был бес-
порядок и вповалку друг на друге спали люди. Как мне показалось,
народу было немногим больше тридцати человек. Но чем больше я уг-
лублялся в дом, тем меньше было ощущение прошедшей гулянки.
Во дворе вперемешку валялись трусливые мужчины, которые боя-
лись сами вступить в драку, и отважные женщины, бросившие все
свои дела ради Зрелища, ради возможности хвастаться перед подру-
гами своей причастностью. Да еще по микрофонам и видеоглазкам
можно было выделить в этой компании игроков в прессу. У дверей
дома и в холле валялись совсем другие люди. Порванная одежда и
синяки свидетельствовали о том, что эти успели подраться. Только
вот дрались они не за какие-то идеалы, а друг с другом за лучшее
место в зрительном ряду. Переступая через них я наконец вошел в
жилую комнату.
Одного взгляда на тела было достаточно, чтобы восстановить
вс╗ произошедшее здесь за последние две минуты. У входа в комна-
ту лежал мужчина с проломленным черепом. В руке он держал луче-
мет, оружие игроков в правопорядок. Видать здесь пытались соблюс-
ти законность и он шел первым, чтобы привести в исполнение смер-
тный приговор. Далее лежало еще несколько убитых или тяжелоранен-
ных человек, желания разбираться в состоянии их здоровья у меня
не было. Видно было, как под напором толпы отступал эскапист
вглубь комнаты. Вот на полу валяется обломок бейсбольной биты,
оружия эскаписта. А вот и он сам. Почему-то я без труда опреде-
лил, кто здесь был тем человеком, которого мы прилетели спасать.
Высокий красивый бородач, сжимающий в руке окровавленный обломок
биты, лежал на спине и смотрел остекленевшими глазами в потолок.
Не было никакой нужды проверять жив ли он- из его груди торчало
разукрашенное копье. Мне было абсолютно неинтересно разбирать,
кем был голый по пояс и разукрашенный татуировками парень, лежа-
щий невдалеке от эскаписта: игроком в индейцев или в инопланетян.
Главное, что он оборвал жизнь хозяина дома, он успел, а я- нет.
Вс╗ тело эскаписта было в ссадинах, порезах, неглубоких ожогах.
Сволочи! Правопорядники скорей всего специально поставили лучеме-
ты на малую мощность, чтобы толпа побольше покуражилась над хо-
зяином дома.
Делать мне в этом доме было больше нечего. Я потратил лиш-
нюю секунду и взглянул на экран терминала- мо╗ сообщение было
прочитано. Но почему он меня не послушался? Ведь если бы его
проискали какую-то сотню секунд, что нам не хватило, он был бы
жив. Но забивать себе голову такими размышления было бессмыслен-
но. Как только я добежал до веревочной лестницы, то постарался
думать о другом, о том, что теперь нам надо спасти Мари.
Я быстро забрался во флаер. Мой напарник посмотрел на меня,
вс╗ понял по моему взгляду и, не задавая лишних вопросов, напра-
вил флаер к дому Мари. Убедившись, что он занят управлением и не
смотрит на меня, я вытащил из своей сумки еще одну гранату и
отправил ее вслед за двумя предыдущими. Но эта отличалась от
своих подружек тем, что была с сильнодействующим ядовитым газом.
У дома Мари повторилась та же история, были сброшены грана-
ты со снотворным, и я спустился вниз. Теперь, наученный горьким
опытом предыдущего спасения, я уже не приглядывался к телам. Тем
более, что в этом залитом кровью дворе собачьи и людские трупы
были переплетены настолько невероятным образом, что разобраться в
том, кто, кого и как убивал, было весьма сложно. Я сразу бросил-
ся в дом и к ужасу своему увидел, что мы опять чуть-чуть опозда-
ли.
Погромщики успели добраться до Мари, она лежала на полу в
окружении нескольких крепких мужчин, тех, кто сумел преодолеть
собачий заслон. Как не странно, но она выглядела менее пострадав-
шей, чем они. Только изо рта текла кровь. Но, когда я подбежал к
ней, то увидел то, что сперва не разглядел в полумраке комнаты.
Вс╗ е╗ тело было т╗мным от побоев, а правая рука, которую мне не
было видно от входа, была переломана, и из раны, сделанной оско-
лком кости, тоже сочилась кровь. Скорей всего, озверевшая во
время битвы с собаками толпа пыталась забить е╗ ногами до смерти.
И они почти справились со своей задачей. Я аккуратно поднял Мари
и поспешил к флаеру. И весь этот короткий путь я смотрел на не╗.
Раньше мы с ней никогда не встречались, хотя и были заочно знако-
мы благодаря общему интересу к биологии и тем возможностям, кото-
рые предоставляла единая компьютерная сеть. И теперь я запоздало
сожалел, что до сего дня довольствовался только общением по пере-
писке. Е╗ пусть даже окровавленное и побелевшее лицо было прек-
расно.
Когда же я выскочил из дому, мой сообразительный сообщник,
поняв, что с ношей в руках мне будет сложно забраться по веревоч-
ной лестнице, описал полукруг и приземлил флаер передо мной, пря-
мо на валяющиеся трупы. Я бережно положил тело на заднее сиденье
и запрыгнул сам. Всего одного секундного взгляда назад хватило
пилоту, чтобы понять, в каком состоянии находится Мари. Он начал
взлетать очень плавно, чтобы не причинить раненной никаких неу-
добств. Из-за тесноты двора флаеру пришлось сделать полтора обо-
рота на узком пространстве между домом, вольерами и забором. Но
наконец мы поднялись и направились к лесу.
Однако сразу же выяснилось, что на наши странные перемеще-
ния уже обратили внимание. За нами погналось несколько флаеров.
Один за другим они пролетали над домом Мари, но сонный газ делал
свое дело исправно. Заснувшие пилоты наваливались на рули, и
флаеры падали на землю. Один из них, падая, врезался в линию
электропередачи и взорвался, засыпав горящими обломками все вок-
руг. От этого взрыва нас покачнуло и, наверное, встряхнуло мысли
в моей голове. Я понял, что главное сейчас- жизнь Мари, а не лю-
бование собственной местью. `Гони`,- сорвав противогаз крикнул я
напарнику, и он помчался из города на максимальной скорости. Тут
уже многие поняли, что что-то не в порядке. Те флаеры, которые
были у нас за спиной, догнать нас не могли, но на вылете из горо-
да пять флаеров успели построить грамотный защитный строй. Два из
этих флаеров судя по раскраске были полицейскими. Значит люди,
сидящие в них, вооружены либо лучем╗тами, либо парализующими пис-
толетами. Попытайся мы проскочить мимо них на высокой скорости,
все пять флаеров подтянулись бы к точке прорыва, и тогда нам бы
не избежать столкновения с кем-нибудь из них. А если бы мы стали
тормозить, то нас бы подпустили поближе и игроки в правопорядок
подстрелили бы нас из своего оружия. Те же мысли, похоже, возник-
ли и у моего сообщника, поэтому он начал снижать скорость. `Не
тормози`- приказал я ему, выхватывая из креплений свой винчестер.
Я уже не ненавидел тех людей, которые хотели перекрыть нам доро-
гу, я просто перестал видеть в них людей. Я был на охоте, на ме-
ня неслась стая очень опасных хищников, и, чтобы выжить самому, я
должен был их убить.
Я спокойно целился, перезаряжал ружье и стрелял снова. В
первую очередь надо было разобраться с полицейскими флаерами. Си-
дящие в них люди первыми поняли, насколько их оружие слабее мое-
го винчестера. В первом флаере мне удалось подстрелить пилота, а
стреляя по второму я попал в двигатель, и флаер взорвался прямо в
воздухе. Когда гарь рассеялась, в небе оставалось всего двое про-
тивников. Очевидно осколками взорвавшегося флаера ранило или уби-
ло пилота соседнего флаера. Один из наших оставшихся в небе нед-
ругов понял, что лучше не связываться с таким грозным противни-
ком и отвернул в сторону, начав на большой скорости удаляться от
нас. Но вот последний оказался храбрецом. Он направился к нам,
снижаясь и набирая скорость. Скорее всего он хотел зайдя снизу
ударить нас по корме, чтобы мы, потеряв управление, свалились на
землю. Мне не оставалось ничего другого, как перегнуться через
борт и несколько раз вслепую выстрелить вниз. Некоторое время ни-
чего не было видно, но вот сзади появился вражеский флаер. Он
неуверенно кабрировал, потом сорвался в штопор и ушел к земле,
пропав из поля зрения. Через некоторое время раздался взрыв.
Больше нас никто не преследовал и мы спокойно выбрались из города.
Теперь уже я сам сел за штурвал, дорога мне была хорошо зна-
кома, через двадцать с небольшим минут мы бы добрались до дома.
И главное- Мари была еще жива. Мой напарник перебрался на заднее
сидение и теперь обрабатывал и перевязывал ее кровоточащие раны,
взяв вс╗ необходимое из моей медицинской сумки.

ГЛАВА 5.

Операция.

Наконец, пронесшись над полями мы подлетели к границе моего
леса. Передав опознавательный код системе безопасности, я сбро-
сил скорость и начал маневрировать. Я боялся, что крутые виражи
могут причить вред Мари, поэтому пошел не напрямую к дому, а
сильно забрал в сторону, у высокого дуба, служащего мне ориенти-

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Россия

Док. 130135
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 0