ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Юрий Забелло.
Планета для робинзонов

БОЛЬШОЙ КОНКУРС

Год 26-й Эры Единого Общества

Скоро уже `Пасионария` отправится в обратный
путь, к родной Земле, и мне хочется рассказать
историю Терры всем, кто захочет связать свою
жизнь с этой прекрасной планетой - подлинной
сестрой вашей Земли.
Т.Маттикайнен

Солнце только-только выглянуло. Первые лучи неслышно скользнули по
гладкой поверхности лагуны, пригрели белоснежный песок пляжа, неслышно
коснулась листьев пальм и осветили палатку. Они заглянули в маленькое
оконце и заискрились в длинных белокурых волосах Ингрид, разметавшихся на
темном плече Каури.
Лучи коснулись циферблата часов, висевших на противоположной стенке, и
солнечный зайчик упал на закрытые глаза Ингрид. Она заворочалась, пытаясь
отвести голову, и... проснулась.
Полусонный взгляд определил источник этого надоедливого зайчика. Она
осторожно, чтобы не разбудить Каури, левая рука которого обнимала ее за
шею, приподнялась на локте и стала смотреть ему в лицо. Потом потянулась,
чтобы поцеловать его закрытые глаза, как вдруг что-то, какая-то
неожиданная мысль, заставило ее быстро повернуть голову и посмотреть на
часы. Без нескольких минут пять!
- Каури! Каури! Милый, просыпайся скорее!
Глаза Каури еще не открылись, но руки его пришли в движение и
сомкнулись за ее спиной.
- Да, подожди, милый! Время! Уже почти пять! А вдруг сегодня...
Каури среагировал мгновенно. Быстрым движением правой руки он сорвал
часы со стенки, и вот они уже лежат на полу палатки, поставленные на
ободок и браслет. Его быстрые пальцы нажали кнопки на верхней части
ободка. Тоненькая ниточка антенны вытянулась вверх, а из линзочки,
расположенной в верхней части циферблата, вырвался лучик. Он упал на
темную стенку палатки, высветил небольшой прямоугольник. Вот уже
прозвучали позывные глобовидения, и на экране появилась эмблема
всепланетной программы новостей. Несколько обязательных слов диктора...
- Товарищи! - донеслось с экрана. Выступал Генеральный секретарь Совета
объединенного Человечества. Вот оно, наконец-то!
- Вы все уже знаете, что на днях закончились состязания Большого
Конкурса. Теперь настало время подвести его итоги. Цели всем известны, но
я позволю себе повториться. Мы приняли решение провести этот конкурс,
чтобы подобрать команду межпланетных кораблей для намеченных нами Звездных
Экспедиций.
Он немного помолчал.
- Человек давно уже освоил пространство. Полеты в пределах Солнечной
системы прочно вошли в быт и ни у кого не вызывают удивления. Теперь же
человечество ставит перед собой другую, более сложную задачу: выйти в
Большой Космос. Для чего это нужно?
- Сегодня население Солнечной системы составляет чуть больше шести
миллиардов человек. Пока что наша прекрасная планета - Земля - еще в
состоянии прокормить всех нас, но недалеко то время, когда этих жизненных
ресурсов уже не будет хватать. На Марсе и Титане, к сожалению, по их
жизненным условиям, можно разместить только небольшие поселения. Да и то
приходится применять специальные меры защиты. Нам же нужны планеты типа
Земли, чтобы люди могли жить без всех этих сложных устройств, чтобы дети
могли играть на открытом воздухе, чтобы их отцы и матери могли трудиться в
самых обычных условиях!
- Наши ученые, основываясь на последних достижениях науки, нашли способ
определения звездных систем, годных для жизни, и деятельности людей. К
одной из таких систем и отправится Первая Звездная Экспедиция. Это - Бета
Эпиорниса. Расстояние до нее - восемь световых лет.
Зачем он все это говорит? Все это уже говорилось при открытии конкурса!
Скорее бы называл победителей!
- Вот зачем мы проводили этот Конкурс, который справедливо назван
Большим. Мы хотели отобрать лучших представителей человечества. И не
только лучших, но лучших из лучших, людей, как можно более хорошо
подготовленных к выполнению этой, прямо скажем, сложной задачи. Они должны
быть развиты всесторонне. И физически, и морально. Высокограмотные,
культурные люди. Словом, самые достойные представители нашего
человечества.
Это же и так все знают! Чего он тянет?
- Но в основу Конкурса была заложена еще одна идея. Мы решили, что
экипаж корабля никак нельзя комплектовать из людей одной национальности.
Это было бы дискриминацией по отношению к остальному человечеству. Да и
Совет наций наверняка наложил бы вето на такое решение. В то же время, мы
еще не умеем строить такие корабли, чтобы укомплектовать экипаж из
представителей всех, более чем шести тысяч национальностей, населяющих
нашу прекрасную Землю.
- Команда корабля должна состоять из тридцати шести человек. Мы
разделили всю Землю на тридцать семь регионов, в основном руководствуясь
признаками языкового и этнического родства народов, проживающих в этих
регионах. Каждый регион представил полную команду корабля, включая
капитана и всех специалистов, необходимых для нормальной эксплуатации
корабля и первичного освоения планеты.
- Товарищи! Я не собираюсь рассказывать вам, как проходили состязания.
Это гораздо лучше сделали комментаторы, освещавшие ход конкурса по
телевидению и радио. Вся Земля следила за этими волнующими событиями,
которые можно приравнять только к Олимпиаде. Но вот все эти состязания
окончились и надо было приступать к выбору команды.
Наконец-то! Сейчас назовут победителей! Но что это? Он еще что-то
рассказывает.
- Надо сразу сказать, что такая задача не под силу не только одному
какому-то человеку, но даже и большому коллективу людей. Поэтому мы
поручили ее электронно-вычислительным машинам. Две самые мощные машины в
мире - Мультивак в Вашингтоне и Большая Машина в Москве, по двум
принципиально разным программам одновременно решали эту задачу. И
результаты совпали! Это ли не лучшее доказательство правильности нашего
решения? В качестве исходных, данных мы приняли оценки в баллах;
полученные каждым участником во всех соревнованиях. Учитывались также и
пожелания участников, если они высказывали таковые, о совместном полете,
как положительные, так и отрицательные. И вот, наконец, эти результаты.
Позвольте мне зачитать их. Вот состав первого интернационального экипажа,
составленного на основе проведенного конкурса.
Фу, наконец-то добрался до главного! Чуть хрипловатый голос
генерального секретаря начал зачитывать имена и фамилии:
- Капитан корабля Франсуа Дюма, Франция; навигатор - Френк Хонани,
алгонкин; регион Северная Америка; механики - Ежи Ковальский, поляк,
Герман Шмидт, немец; электронщики - Мванза, зулу; Ю Ван Фуч, китаец; Нгуен
Вонг, вьетнамец; инженеры связи - Ингрид Бьернсон, датчанка...
Теплая волна радости поднялась откуда-то из области сердца и залила все
ее существо. Ингрид пропустила несколько имен, для нее все вдруг перестало
иметь значение. Как вдруг проснулся страх: а включен ли Каури? Голос
председателя продолжал звучать:
- ...Джен Хиллард, Англия; метеоролог - Амрита Чавда, Индия; врачи -
Флория Понти, Италия, Юсика Сикамоту, Япония, Кваме Ампофо, фульбе;
программисты - Амелия Менолес, Куба, Ликия Статирос, Греция; биологи - Энн
Тейлор, Новая Зеландия, Ока-о-Ира, Полинезия, Афенор Тлемен, туарег;
геологи - Каури, Меланезия...
Теперь Ингрид успокоилась окончательно - ошибки не произошло. Каури
невозмутимо слушал дальше. Ни один мускул не дрогнул на его лице. А
перечисление продолжалось:
- ...Химик - Ндоло, йоруба; водители вибролетов - Андрей Коваленко,
украинец, Нью, Малайя; языковед - Тойво Маттикайнен, Финляндия;
фото-кинорепортер - Сурен Гапоян, Армения; корабельный повар - Лемма
Мэнгэша, амхара.
Как видите, экипаж интернациональный. В нем нет двух представителей
одной национальности. В составе экипажа - одиннадцать женщин. Конечно,
перечислены только основные специалисты. Каждый член команды в
совершенстве владеет еще одной; двумя и даже тремя специальностями. Во
всяком случае, мне кажется, что такой экипаж сумеет достойно представить
человечество!
Выбирая этих представителей, мы преследовали еще одну цель -
окончательную отработку интерлингвы - всеобщего языка. Как вы все знаете,
работа в этом направлении начата давно. И мы имеем уже такой язык. На нем
ведутся все переговоры, издаются все официальные `документы. Но он
вызывает и справедливые нарекания. Ибо по своим выразительным свойствам
еще очень и очень далек от совершенства. Да это и понятно: все языки, на
которых говорит человечество, складывались и оттачивались веками.
Интерлингва же, в ее нынешнем виде, существует всего тридцать-сорок лет.
Меня могут спросить: а причем здесь экипаж корабля? Отвечаю: каждый из
членов команды, кроме интерлингвы, владеет еще двумя-тремя языками. В силу
своей интернациональности, в процессе многолетнего общения, каждый из них
внесет в язык корабля что-то свое, характерное для его родного языка.
Многие из этих внесений просуществуют недолго, как какой-нибудь языковый
казус. Многое же всерьез приживется в языке. Так что после возвращения
корабля, мы будем иметь новую, проверенную годами редакцию интерлингвы.
Теперь о названии корабля. Вы заметили, я ни разу не назвал его. Я это
сделал вполне сознательно. Название корабля должны дать жители тридцать
седьмого региона - Испании и Португалии. Это будет их вклад в
интернациональную экспедицию. Невидимому, на днях мы уже будем знать, как
они решили назвать нашего посланца к далеким мирам.
Первый корабль уже построен и в ближайшее время сможет стартовать с
Лунного Космодрома, расположенного в кратере Жюля Верна, рядом с морем
Мечты на обратной стороне Луны. По предварительным расчетам, полет
продлится около десяти лет в одном направлении, хотя его участники за это
время постареют только на три года. Трудно предположить, что их ждет в
конце пути. Возможно, что планета, которую найдет нам экспедиция, окажется
настолько подходящей, что часть команды на ней останется, подготавливая
место для будущих переселенцев. Возможна и обратная картина: жизнь на этой
планете будет сопряжена с такими трудностями, что придется от нее
отказаться вообще. Все это предрекать трудно, все эти вопросы будет решать
сам экипаж. На месте им будет виднее.
В общем, пожелаем им счастливого полета!

В это же самое время на другом конце земного шара слушали выступление
Генерального секретаря студенты Саламанского университета. Вечернее солнце
заглядывало в высокие стрельчатые окна древнего здания, скупо освещая
напряженные лица. Сразу же после заключительных слов в аудитории поднялся
шум.
Отдельные реплики слились в общий гул голосов. В основном звучало
сожаление, что `нашим сильно не повезло`. Неожиданно в аудиторию ворвался
Хесус, хваставшийся всегда, что его предок, знаменитый Жиль Блас из
Сантильяны, тоже учился в этих стенах. К счастью, он ничем не походил на
своего мифического предка.
- Вы уже выключили видеофон? - закричал он с порога.
Шум на минуту стих.
- Сразу же после окончания, - ответили сразу несколько голосов.
- Вы же пропустили самое интересное! По всему нашему региону открыты
пункты для регистрации предложений как назвать корабль! - кричал Хесус,
хотя все и так молчали, ожидая, что он еще скажет.
- Пункты будут работать три дня, - продолжал Хесус. - Все предложения
пойдут в машину. Она выберет шесть вариантов, наиболее часто
встречающихся, а в воскресенье состоится всенародное голосование!
- Давайте и мы придумаем, как назвать корабль! - закричала одна из
девушек.
Все дружно поддержали предложение. Хесус прошел к экрану дисплея и сел
за пульт:
- Вы называйте, а я запишу, потом устроим обсуждение.
- Реал! - закричал высокий студент с лохматой прической.
На него зашикали.
- А что? - не сдавался он. - Они трижды были чемпионами мира!
- Это не серьезно, - отвечали ему. - Для футбольной команды такое
название годится, для межпланетного корабля - нет!
- Саламанка! Эстремадура! Альгамбра! - предложения сыпались со всех
сторон. Но Хесус только качал головой я не прикасался к клавишам. На
экране еще не было ни одного слова. Когда первые страсти улеглись, он
повысил голос.
- Все это не годится. Надо что-то общее для всего региона.
- Испания! - закричала полная девушка из заднего ряда.
- Лучше уж Иберия!
- Действительно, Иберия лучше, - ответил Хесус, его быстрые пальцы
пробежали по клавишам. На экране появилось первое название.
- Нет, лучше дать ему имя героя! Назовем корабль Сидом!
- Серторий! Это еще древнее!
- Герильеро!
- Почему обязательно героя? Почему не писателя? Я предлагаю Сервантес!
- Лучше уж `Алжирский пленник`!
- Может быть, `Дон Кихот`? Или `Санчо Панса`? - с иронией донеслось из
зала. Все засмеялись. В наступившей после взрыва смеха тишине раздался
низкий грудной голос невысокой девушки:
- Долорес Ибаррури!
- Пасионария! - закричал кто-то из зала.
- Правильно! Правильно!
Хесус стер с экрана все надписи. Снова его быстрые пальцы забегали по
клавишам.
- Пламенная. И тут же зал взорвался:
- Почему `Пламенная`?
- Я перевел на интерлингву, - отвечал Хесус.
- Нет, нет! - закричали из зала. - Не надо переводить! Пусть будет
именно `Пасионария`!
- Немедленно в ратушу!
В считанные минуты изготовили лозунги: `Мы предлагаем `Пасионария`,
`Наше название `Пасионария!` и просто `Пасионария`. Вышли на улицу. Кто-то
запел `Роха бандера`. Песню подхватили. Неожиданно получилась очень
внушительная колонна, которая и двинулась к Пласа Майор, обрастая все
новыми и новыми людьми.

Последние приготовления окончены. Громада корабля, окруженная
стартовыми конструкциями, высилась посреди кратера Жюля Верна. За две
недели, проведенные на Луне, экипаж успел перезнакомиться я сдружиться.
Все космонавты принимали участие в предстартовых работах. Наконец, все-все
сделано. Вот он стоит, красавец! На носу - надпись Золотыми буквами:
`Пасионария`. Чуть ниже, меньшими: `Земля`. На долгие годы он должен стать
для них родным домом.
В прощальный вечер все собрались в большом зале Лунного Космопорта.
Было немножко грустно, беспокойно. Кто знает, как оно все сложится. Может
быть, кому-то и не суждено снова увидеть Землю? Специально для улетающих
видеопрограммы показывали репортаж с Земли.
К Каури и Ингрид подсел Тойво Маттикайнен:
- Вы знаете, Каури, я долго вспоминал, где я читал ваше имя?
- Теперь вспомнили? - не очень приветливо спросила Ингрид, ей
показалось, что посторонние разговоры как-то не соответствуют
торжественности момента.
- Теперь вспомнил, - ответил Тойво. - Помните, я на досуге занимаюсь
историей космических полетов... Собираю разные старые документы, вырезки
из газет, книги... Больше всего меня интересуют не те полеты, так сказать,
официальные, что ли? А те, которые произошли без ведома правительства...
- А что? - удивилась Ингрид. - Были и такие?
- Да. Были. У меня есть любопытный документ об одном таком полете.
Правильнее сказать, побеге с Земли. Бежала большая группа людей,
несогласных с политикой правительства. Наши противники. И в этом документе
упоминается человек по имени Каури.
- Кое-что я знаю, - ответил Каури, - но я думал, что это просто
семейная легенда...
- Нет, дорогие мои, это не семейная легенда. Это история одного
преступления... Хотите, я расскажу?
- Конечно, хотим, - ответила Ингрид. От ее неприязни не осталось и
следа.
- Это случилось давно, - начал Тойво Маттикайнен, - лет двести назад. В
самом начале двадцать первого века прошлой эры, века полного
разоружения...

ДЕТИ РОТАНГА

Ротанг - лианообразная пальма, не способная
существовать самостоятельно. Может расти только
используя в качестве опоры другие растения, в
основном - пальмы других видов.
Большая энциклопедия Земли, том З

1

Собор стоял на склоне горы выше поселка. Его стометровая громада
придавливала к земле все остальные строения, заставляла их казаться
меньше, чем на самом деле. Издали металлические конструкции обрамлений
почти не были видны. Казалось, что собор весь отлит из цельной глыбы
стекла. Заходящее солнце играло на его многочисленных гранях, еще более
подчеркивая первое впечатление.
- Ах, какая красота! - воскликнула Селия.
- Я же говорил, что вам понравится, - ответил мистер Мэрчисон и
обратился ко второй девушке, сидевшей вместе с ними в машине. - А вам,
мисс Оттилия?
- Я просто в восторге! - ответила та.
Машина бежала вверх по улице, приближаясь к собору, Справа тянулись
одноэтажные кирпичные дома, слева - соломенные хижины. И те, и другие
буквально тонули в зелени.
- В домах живут семьи членов Ассоциации, - рассказывал мистер Мэрчисон,
- в хижинах ученики. Сейчас они все в школе. Если ехать по этой улице до
конца, мы окажемся на площади. С одной стороны - собор, а отсюда, от
поселка - школьные здания. А если посмотреть налево, вы увидите за рядами
хижин точно такую же улицу, только кирпичные дома на ней стоят не справа,
а слева. Так что хижины учеников как бы закрыты этими домами внутри
прямоугольника.
Идущая впереди машина остановилась около одного из кирпичных домов.
Темнокожий мальчуган в белой рубашке и брюках открывал решетку ворот.
- А почему вы не построили для учеников такие же кирпичные дома?
- Видите ли, мисс Селия, они ведь живут у нас не долго - три-четыре
года, а потом возвращаются в родные деревни. Там они снова будут жить в
таких же хижинах... Стоит ли их приучать к иным условиям жизни? Мы решили,
что нет. Когда-нибудь позже, когда наша культура уверенно войдет в их
быт... Но это будет очень не скоро!
Тем временем машина остановилась. Мистер Мэрчисон предупредительно
распахнул дверцу.
- Мисс Селия, бой вас проводит в вашу комнату. Минут через
двадцать-тридцать... Я думаю, вы успеете привести себя в порядок после
дороги?
Селия утвердительно кивнула головой. В ней снова ожили все ее страхи,
рассеявшиеся было во время пути до поселка.
- Вот и чудесно, - продолжал мистер Мэрчисон, казалось бы не заметивший
ее волнения. - Через двадцать-тридцать минут выходите в холл. Я вас
представлю миссис Мэрчисон и познакомлю с подопечными. И не волнуйтесь,
пожалуйста, моя матушка - замечательная женщина, а племянники - само
послушание. А я тем временем отвезу мисс Хибард к Свибрандтам.
Комната оказалась маленькой и уютной. Правда, ванной не было, но была
небольшая умывальная. Собственно, это было даже больше, чем она ожидала.
Селия разложила по полкам шкафа свой нехитрый багаж, сняла дорожный
костюм, умылась. Против ожидания прическа, почти не растрепалась, и на ее
восстановление ушло совсем немного времени. Она одела свое лучшее вечернее
платье, оставшееся от былых времен. Ниточка красных кораллов дополнила
туалет.
Мистер Мэрчисон распахнул перед ней двери гостиной и подвел к пожилой
даме, сидевшей в кресле.
- Мисс Цецилия Эплтон - миссис Мэрчисон, - представил он их друг другу.
- Очень приятно. Вы действительно милочка, - ответила пожилая дама; -
Садитесь, пожалуйста, возле меня. Как вам нравится наша мебель?
Собственное произведение. Это все из ротанга.
- Очень нравится, мэм. Замечательная мебель. Легкая и удобная.
- Я рада, что вам нравится. Как вы перенесли дорогу? Не очень устали?
- Что вы, мэм. Дорога такая интересная, а ваш сын такой замечательный
рассказчик! Он столько рассказал нам!
- О да! Это Кларенс умеет! Только не зовите меня `мэм`. У нас на Юге
так не говорят! У нас говорят `маам`.
- Хорошо, маам, я буду стараться. Возможно, я буду иногда ошибаться,
но, надеюсь, вы не будете ко мне слишком строги?
- Конечно же, нет, милочка! Вам трудно будет сразу привыкнуть... Вы
ведь из тех Эплтонов? Пенсильвания?
- Да, маам.
На этом разговор как будто окончился. Селия собиралась сказать
несколько обязательных слов благодарности и отойти, как вдруг миссис
Мэрчисон снова обратилась к ней:
- Скажите, мисс Эплтон...
- Мама, - перебил ее Кларенс, - мисс Цецилия предпочитает, чтобы ее
звали просто Селия.
- Если вам так приятнее, то я буду только рада. Не люблю, знаете,
милочка, в домашней обстановке всех этих официальностей...
После непродолжительного разговора о погоде и других малозначительных
предметах Селия была представлена мистеру Мэрчисону-старшему, высокому
представительному мужчине, старшему сыну и невестке, и, наконец, ей
представили ее будущих подопечных - Роберта и Эрнестину - племянников
мистера Кларенса.
- Вот ваши подопечные, милочка. Дети, мисс Селия будет с вами
заниматься, - девочка сделала реверанс, мальчик слегка поклонился. - Я
думаю, вы будете достаточно строги с ними?
- Вряд ли это потребуется, маам. Ваши внуки производят впечатление
хорошо воспитанных детей!
- Боюсь, что это вам только кажется... Они все-таки выросли в глуши,
далеко от Штатов...
- Мы будем с вами дружить, правда?
Девочка согласно кивнула головой, на ее лице промелькнула улыбка.
Мальчик ничего не сказал, но его взгляд, казалось, говорил: `А это мы еще
посмотрим!`.
- Ну вот, милочка... Вы не обижайтесь, что я вас так называю?
Мисс Селия изобразила на своем лице максимум удовольствия.
- Заниматься вы будете с ними здесь, в этой гостиной. Мы, знаете,
милочка, живем попросту, по-сельски... Здесь и рояль стоит, здесь и стол.
Вы пока не утруждайте их особенно... Ни историей, ни географией... Музыка,
литература... Станут старше - тогда другое дело. А сейчас уже пора к
столу. Кларенс, предложи мисс Селии руку...
Поздно вечером, укладываясь спать, Селия пробормотала:
- Нет, дядя, ты, конечно, не прав. Такая милая семья, со старыми
традициями. Такие милые дети...
Несмотря на усталость после дороги и трудного дня, спать ей не
хотелось. Она снова вспомнила дядю. Вот он, погрузневший, седоватый
мужчина, сидит в кресле в ее комнатушке и говорит своим низким, чуть
хрипловатым голосом:
- Селия, мне не нравится эта фирма - Ассоциация Свободных Людей.
Понимаешь, не те люди ее организовали. Что-то здесь не так... Мне бы не
хотелось, чтобы ты с, ними связывалась. И, вообще, девушкам не место на
Новой Гвинее.
- Но, дядя, - возражала Селия, - мне же просто ничего не остается
другого. Доходы мои стали меньше в десять раз, я уже не могу жить как,
раньше... Работать стенографисткой? Это выход. Но это же мизер... Вечные
кредиты... А тут такие хорошие условия. И дело-то какое: учить детей из
хорошей семьи! Меня же готовили к этому! Правда, в другой роли. В роли
матери и хозяйки дома. Думаю, что я справлюсь и гувернанткой. Потом, когда
я вернусь, можно будет подумать и о своих... Мне же всего девятнадцать!
Пять лет пролетят быстро... К тому же, контракт уже подписан!
- Ты твердо решила, девочка?
- Да.
- Тогда послушай меня, старика. Я тут немного занимался этой
Ассоциацией. Нет, нет, они не нанимают девушек, чтобы продать их потом в
публичные дома. Уж в этом их никак обвинить нельзя... Меня беспокоит
совсем другое. Организовал эту фирму мистер Джошуа Пендергаст, полковник.
Знаешь, из тех южных полковников, которые никогда в армии не служили. Года
три-четыре назад он и его друзья, как на подбор все крупные плантаторы,
вдруг, ни с того, ни с сего, ликвидировали свои плантации, обратили в
деньги все имущество и поехали в Новую Гвинею... И зачем? Учить чернокожих
ребятишек! Не верится мне, что все здесь чисто! Откуда вдруг такое
человеколюбие? Правда, те плантаторы, что остались, на земельной реформе
потеряли гораздо больше...
- Ну вот, видишь, дядя? Они просто оказались более дальновидными.
- Так-то оно так... Но все равно, не нравится мне это дело...
- Дядя, а может быть, это все твои профессиональные привычки? Видеть
везде и во всем преступление?
Майор Бакмастер, поседевший в борьбе с преступностью, промолчал. Через
некоторое время он заговорил снова:
- Ладно, девочка, пусть будет по-твоему... Но на всякий случай я подарю
тебе одну вещицу, - и вынул из кармана зажигалку.
- Зачем она мне? - удивилась Селия. - Я же не курю?!
- Это не зажигалка. Это - рация. Нажать нужно здесь... Видишь вот эту
кнопочку сбоку? А говорить - сюда. Поняла?
Селия кивнула головой.
- Воспользоваться ею можно только один раз. Так что это - на крайний
случай. Мало ли что может случиться? И еще одно. Но это уже не только моя
тайна. Об этом нигде, никому, никогда говорить нельзя. Там, среди
учеников, есть наш человек. Мальчишка, правда. Но взрослых они к себе и не
пускают. Зовут его - Каури. Странное имя. Ведь каури - раковинка, которую
на многих островах в том районе используют вместо денег. К этому мальчишке
можно подойти и сказать: `Каури, ты мне нужен для блага всех людей`.
Запомнила? Повтори.
Селия повторила пароль.
- Смотри же, никому ничего! Это только тебе на крайний случай, если
вдруг окажется, что я был прав. А если там все хорошо - забудь обо всем
этом... Ну, счастливого тебе пути, племянница... Хорошо, что твоя мать до
брака с твоим отцом была замужем за Локхвудом. Никто и не знает, что ее
девичья фамилия - Бакмастер! Ну, еще раз - счастливо!
Селия улыбнулась своим воспоминаниям:
- Нет, дядя, ты просто старый ворчун, привыкший подозревать всех и все.
Такие милые люди... Конечно, рассказывать им я ничего не буду, зачем их
обижать?
И с этими мыслями она заснула. Селия не знала, что через несколько дней
после ее отъезда мистер Джошуа Пендергаст получил записку:
`Майор Бакмастер докладывал, что ему, через его знакомых, удалось
внедрить к вам своего человека. Это - одна из девушек, прибывших с
последней партией. Имя девушки, также как и этих знакомых, установить не
удалось`.
И сейчас, в ночной тиши, в том же самом доме, Кларенс Мэрчисон изучал
эту записку, на которой было написано четким почерком мистера Джошуа:
`Мэрчисон! Все двадцать девять девушек отобраны вами. В любом случае ее
надо установить за неделю до назначенного срока. Не позже! Джошуа`.

2

Прошла первая неделя, вторая, месяц... Селия привыкла к распорядку
дома. Привыкла сама по утрам убирать свою комнату. (`Теперь, знаете,
милочка, нет слуг. Чернокожие обучаются вести хозяйстве, а не служить
белым`). Она привыкла к детям, и те платили ей послушанием и прилежностью
в занятиях.
По вечерам после ужина взрослые собирались в гостиной. Селия и
Джорджина, жена старшего брата, по очереди играли на рояле. Иногда к ним
присоединялся и Кларенс. У него оказался очень приятный баритон. Он с
удовольствием пел под аккомпанемент Селии, а иногда они пели дуэтом. Тогда
за рояль садилась Джорджина. Постепенно Селия стала убеждаться, что этот
человек ей не безразличен. Она старалась ничем не выдать себя: неизвестно,
как восприняли бы это миссис Мэрчисон и все остальные члены семьи.
День в доме начинался рано. Из своей комнаты Селия слышала, как мужчины
поднимались, наскоро завтракали и уходили в поле и на скотный двор. Чуть
позже мимо дома проходила вереница черных учеников, направляющихся туда
же. Селия уже привыкла к этому ежедневному шествию `черных гномов в белых
одеждах` - так про себя она их называла. Женщины и дети поднимались
немного позже и завтракали все вместе. Затем миссис Мэрчисон начинала
заниматься стряпней. Каждое утро ей помогали две чернокожие девочки. (`Вы
знаете, милочка, как мне трудно снова и снова им все объяснять. Каждый
день новые девочки`.)
В воскресенье все шли в собор. Белые занимали места на скамейках, по
сторонам просторного нефа. Ученики стояли в проходе. Служба была очень
простая. Сначала все вместе пели гимны. Белые - по молитвеннику, черные -
на память. Потом кто-либо из старейших мужчин произносил проповедь. Снова
гимн - и служба кончалась.
В первое же посещение Селия рассмотрела собор. Внутри он казался
значительно меньше, чем снаружи. Может быть потому, что тот неф, в котором
происходила служба, был отделен от остальных помещений. Все громадное
сооружение покоилось на пяти цилиндрических колоннах. Селии трудно было
оценить их размеры, так как в неф выходила только часть их поверхности,
остальное было закрыто перегородкой. Кроме того, внутри оказалось гораздо
темнее, чем можно было предположить, глядя на собор снаружи. Большая часть
остекления оказалась покрашенной изнутри. Так что верхняя часть колонн
вообще терялась в полумраке. Во всяком случае, Селия решила, что диаметр
колонн - около двадцати ярдов, а высота - около восьмидесяти. В боковых
приделах угадывались еще какие-то металлические решетчатые конструкции
вдоль всей колонны. Девушка даже удивилась, как нерационально используется
вся эта громада, но постеснялась высказывать свое мнение, чтобы не
оскорбить хозяев.
Здесь же она встречала своих подруг, с которыми успела сдружиться за
время переезда через океан. Многие, так же как и она, жили в семьях членов
Ассоциации и занимались воспитанием подрастающего белого поколения.
Другие, в том числе и Оттилия, работали в школе для черных.
- Ты не представляешь себе, какая это интересная школа, - рассказывала
ей Оттилия. - Никто ничего не пишет. Даже парт нет. Все сидят на полу под
стенами, а учитель ходит по проходу.
- Как же ты их учишь? - удивлялась Селия. - Ты же не знаешь их языка?
- О, они уже достаточно хорошо владеют английским! Я же занимаюсь с
теми, что здесь уже третий год. С младшими занимаются другие. А у них
такая память! У большинства, конечно. Стоит один раз рассказать, а на
следующий день он или она тебе слово в слово все перескажут! Их и не надо
учить писать, они и так все запомнят! Вот только надоедает рассказывать им
разные евангельские истории. А ничего другого рассказывать нельзя!
- Почему?
- Ну, не знаю. Такой здесь порядок. Можно, правда, рассказывать им о
сельском хозяйстве... Но тут я не специалист, боюсь напутать. А ты знаешь,
- продолжала она, - у них скоро выпуск. Те, что уже третий год здесь,
совсем пойдут домой. Каждый получит корову или свинью и семена для
посадки, а те, что придут снова после сезона дождей, - только семена. Они
все только и говорят о выпуске и о празднике, который будет перед
выпуском. Прошлые годы так и было. Правда, окончательный выпуск - первый.
Они все радуются, что теперь в деревнях будет много скота.
Селия слушала ее и думала, что дядя сильно ошибался. Безусловно,
Ассоциация делает нужное, благородное дело.
С некоторыми из девушек она встречалась и в будние дни. После занятий
детям полагалась прогулка. Каждый лень в сопровождении Селии они приходили
на одно и то же место. Это была большая поляна за садами, где собирались
белые дети со всего поселка. Далеко не во всех семьях были гувернантки.
Некоторых детей сопровождали старшие сестры или матери. Взрослые
располагались в тени под деревьями, дети весело резвились на поляне.
Однажды кто-то из девушек, приехавших вместе с Селией, предложил пойти
с детьми в другое место, ну хотя бы на гору за собором, как-то надоедает,
знаете ли, одно и то же.
- Мы там никогда не гуляем, - возразила ей одна из местных женщин. -
Там могут быть змеи. Так что ходить туда запрещается. Даже черные не
бывают на этой горе. Она для них табу.
Так проходили дни. И с каждым из них со все большим нетерпением Селия
ожидала вечера. Те мелкие знаки внимания, которые ей уделял Кларенс, были
очень приятны. Она гораздо лучше играла и пела, если он находился в
гостиной. В то же время видела, что и ему приятно быть с ней. А однажды
миссис Мэрчисон завела с ней разговор, из которого Селия заключила, что
эта пожилая дама склоняется к мысли увидеть в ней не только
воспитательницу своих внуков.
К сожалению, Кларенс далеко не всегда проводил вечера в гостиной. Очень
часто с наступлением темноты мужчины - Кларенс и его брат - исчезали из
дома. Миссис Мэрчисон говорила в таких случаях, что они дежурят в школе
или около собора. `Знаете ли, милочка, за этими чернокожими нужен глаз да
глаз`. Поскольку эти исчезновения не вызывали удивления или протеста у
обеих миссис Мэрчисон, Селия тоже приняла их как печальную необходимость.
Зато на следующий день она еще лучше играла и пела. Однажды, когда все
уже покидали гостиную, а Селия собирала ноты, Кларенс вдруг сказал ей:
- Селия, - он впервые не употребил `мисс`! - завтра у меня свободный
день, и я собираюсь на прогулку в окрестностях. Не хотите ли составить мне
компанию?
Он так поглядел на нее, что Селия нашла в себе силы только кивнуть
утвердительно и выбежала из комнаты.
- Прогулка на лошадях, так что оденьтесь соответственно! - крикнул он
ей вслед.

3

Рано утрем ее разбудила Джорджина:
- Вставай скорее, Кларенс тебя уже ждет!
- Я быстро! - ответила Селия, скрываясь в умывальной.
- Слушай, - говорила Джорджина из-за двери, - у тебя есть сапоги и
бриджи?
- Бриджи есть, а сапог нет.
- Так я сейчас принесу свои... Ну-ка, примерь, - сказала она. - Да,
чуть-чуть великоваты. Впрочем, это даже хорошо. Нигде не жмут, не давят?
Нет? Вот и замечательно...
- Ой, спасибо тебе большое! А я и не думала, что мне здесь придется
заниматься верховой ездой. И не веяла свои сапоги.
- Ничего страшного... Ну, счастливо тебе!
Во дворе чернокожий мальчишка держал под уздцы трех лошадей.
- Мы с вами поедем на лошадях, Селия, - вот уже во второй раз без
`мисс`, - а мальчик отведет их домой. Мы же вернемся другой дорогой.
Селия была на все согласна. Где-то в глубине души застыло ожидание
чего-то важного и большого, что должно совершиться сегодня. Все остальное
казалось мелким и незначительным.
Лошади вынесли их на полевую дорогу. Там и сям виднелись белые фигуры
учеников. Кое-где над ними возвышались на лошадях белые надзиратели. Скоро
и поселок, и поля остались далеко позади. Дорога вильнула влево и привела
их в лес. Громадные деревья окружили их со всех сторон. Кларенс не торопил
лошадь, дорога постепенно поднималась вверх. Деревья стали реже и ниже.
Наконец лес кончился. Перед ними простирался склон горы, поросшей скудной
травой. Только кое-где видны были отдельные низкорослые деревья и
кустарники. Вид довольно унылый, но Селия не обратила на это внимания, она
вся была в ожидании.
- За этой горой - собор и поселок, - сказал Кларенс, помогая Селии
сойти с лошади.
Мальчик принял поводья из его рук и повернул назад. Вскоре топот копыт
перестал слышаться.
- Ну вот, а мы с вами, Селия, пойдем через гору и выйдем прямо к
собору.
- Эта гора - табу! - воскликнула Селия. - На ней же очень много змей!
- Не для всех.
- Как это: `Не для всех?`
- Не для всех - табу, и не для всех много змей, - увидев удивленное
лицо Селии, Кларенс поспешил уточнить свою мысль:
- Мы пойдем через гору внутри нее, по пещере. А там змей нет. Да и на
горе, говоря откровенно, их тоже нет.
- А зачем же тогда запреты?
- Чтобы не было лишнего хождения.
С этими словами Кларенс вскинул на плечи рюкзак (`здесь у нас завтрак и
ленч`) и повел девушку вверх по склону.
- Вы знаете, Селия, черные говорят, что на этой горе живет злой дух.
Кто долго пробудет там - болеет и умирает. Отсюда и табу. Мы только
поддержали это суеверие.
- А на самом деле?
- Кто знает? Мы не проверяли. На всякий случай стараемся здесь лишний
раз не бывать.
Переговариваясь, они прошли около мили, постепенно поднимаясь вверх по
склону. Около большого камня, выступающего из земли, Кларенс показал вход
в пещеру.
- А не в этой ли пещере живет злой дух? - смеясь, спросила Селия.
- Наверное, в этой. Только вам нечего его бояться: я же с вами.
- А я и не боюсь! - и Селия храбро шагнула к отверстию.
- Погодите минутку, - засмеялся Кларенс, доставая из рюкзака два
фонаря. - Возьмите вот этот. Повесьте его на грудь. Вот так. Теперь можно
и войти.
Некоторое время они шли молча. Кларенс первым нарушил молчание:
- Вам приходилось бывать в пещерах?
- Да, - Селия все не отваживалась назвать его просто по имени, а
называть его `мистер Кларенс` ей тоже не хотелось. - Еще в школе. Миссис
Таймер возила нас всем классом в Мамонтову пещеру.
- Ну, - протянул Кларенс, подавая ей руку, чтобы перейти через
небольшой бугор, - тогда мне вас удивить нечем. Наша пещера и в подметки
не годится Мамонтовой!
- Все равно, это очень интересно и красиво, - отвечала Селия, не
отнимая своей руки, хотя бугор остался далеко позади. Она наконец
решилась: - Я вам очень благодарна, Кларенс. Вы доставили мне громадное
удовольствие.
Проход то сужался, то расширялся, выводил их в подземные залы, а иногда
заставлял нагибаться и дважды ползти на коленях. Несколько раз Кларенс
оставлял Селию и скрывался в боковых проходах, что-то там осматривая.
- Что вы там ищете, Кларенс? - спросила наконец Селия. - Не золото ли?
- Нет, не золото, - засмеялся он в ответ. - В период дождей по этому
проходу несется вода. А пещера эта выведет нас прямо в собор. Не к собору,
а - в собор. Вот я и смотрю, нет ли опасности, что вода побежит в собор.
Тут наши уже были. Смотрели. Решили в одном месте взорвать перемычку. И
взрывчатку уже заложили. А я должен проверить - мне это поручил мистер
Джошуа... - и он на минуту замолчал.
Сел и и это имя показалось знакомым. Но сейчас, когда она начисто
забыла все предупреждения своего дяди, она никак не могла вспомнить, где
слышала это имя. И поэтому очень естественно спросила:
- А кто это - мистер Джошуа? Где-то я слышала это имя, только никак не
могу вспомнить - где.
- Мистер Джошуа - организатор и председатель нашей Ассоциации, -
ответил Кларенс. Он стоял прямо перед Селией и его фонарь ярко освещал ее
лицо.
- Ах да, вспомнила! По-моему, вы однажды называли его имя.
- Возможно, - ответил Кларенс и повел ее дальше. Вскоре проход вывел их
в большой зал. В свете фонарей его стены отблескивали всеми цветами
радуги.
- Это наш алмазный зал, - сказал Кларенс, - такого нет даже в
Мамонтовой пещере! Давайте, Селия, немного передохнем и перекусим. Видите,
нам природа приготовила стол и стулья!
Он подвел ее к большому камню с плоской поверхностью, вокруг которого
лежало несколько меньших. Селия взялась за сервировку. В рюкзаке нашлась
салфетка, которой она застелила импровизированный стол, разложила
бутерброды и плоды. Последней из рюкзака достала большую флягу с кофе.
- Прошу вас, мистер Кларенс, - несколько торжественно произнесла она.
- А вы сами? - спросил Кларенс.
- И я с вами. Признаться, я уже успела проголодаться.
Некоторое время прошло в молчании. Оба усиление работали челюстями.
Только теперь Селия почувствовала усталость во всем теле. Они съели все,
что было на столе, и она убрала в рюкзак салфетку и остатки плодов.
- Селия, вы не возражаете, если я закурю в вашем присутствии?
- Что вы, Кларенс! Конечно, курите. Мы же не в гостиной.

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 129890
Опублик.: 21.12.01
Число обращений: 0