ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIP НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Эдуард ШТОРХ

ОХОТНИКИ НА МАМОНТОВ

Повесть

Перевод с чешского

Часть 1

НА БЕРЕГАХ ДЫИ

Моравия любит солнце и вся тянется навстречу ему. Самые высокие
горы - на севере, самая большая низменность - на юге. Посредине -
удивительно живописный горный кряж Крас с зияющими бездонной глубиной
пропастями и сталактитовыми пещерами.
Все воды ее по склонам гор устремляются на юг, лишь у самой
границы сливаясь в один могучий поток. Это Крас не давал им
объединиться раньше. Это он разделяет Моравию: в западной половине
все воды вбирает в себя своенравная Дыя, восточная - отдает их реке
Мораве. Обе реки сливаются далеко на юге, в краю болот. Древнее слово
<морава> означает <трясина>.
Там, где мощная Дыя последней большой дугой обнимает
известняковые Павловские горы, находится поселение Дольни Вестонице -
поселение, известное сегодня всему миру. В слое желтой гончарной
глины, на котором оно стоит, в 1924 году было найдено множество
костей мамонтов и других давно вымерших животных и обломки кремневых
орудий. Так ученые узнали о том, что здесь, под Павловскими горами,
на берегу реки, в далекие-далекие времена было большое становище
древних охотников.

МОЛОДЫЕ ОХОТНИКИ

Солнце уже взобралось на вершину гор, и его теплые лучи купаются в
озерках и заводях огромной низменности.
Кто знает, куда катится река Дыя. Могучая, она извивается по
низменности, растекаясь рукавами, пробегает через заросшие тростником
болота. Иногда и не разберешь в буйной зелени, где вода, а где земля.
Йиглава и Свратка сплетают на бескрайней равнине свои раскидистые
рукава, и трудно сказать, где, собственно, они вливаются в Дыю.
Тучи комаров и мух носятся над болотистой низменностью; они жалят
всех, кто попадается им на пути: животных и людей, кочующих по этому
обширному краю. Кто может, спешит укрыться от насекомых в лесах и на
склонах гор.
На холме близ Дыи играет стайка голых детей. Свежий ветерок отгоняет
надоедливых комаров и злых мух. Еще минуту назад мальчишки ни за что не
хотели принимать в игру девчонок, даже замахивались на них камнями. Ведь
мальчишки скоро станут охотниками, будут сражаться с медведями, мамонтами
и носорогами! А девчонки? Они умеют только готовить пищу да выделывать
звериные шкуры!
Мужчина - это господин, даже если он всего-навсего мальчишка, который
и тетиву-то как следует натянуть не может.
Однако скоро, захваченные игрой, позабыв недавние распри, и девочки и
мальчишки уже весело играют в прятки. Что им законы разделения
первобытного общества, - все одинаково ловки, одинаково быстро бегают,
прыгают, лазят по деревьям. И даже самые маленькие не отстают от старших.
Один малыш ушиб плечо и голову, на колене - огромный синяк. Глаза
полны слез, он так и кривится от боли. Его окружили остальные ребята и
замерли в ожидании - не поднять ли на смех расплакавшегося малыша. Но
малыш не плачет, грязной ладонью вытирает глаза, шмыгает носом и
улыбается.
Насмешки друзей страшнее боли, голода и холода. Легче прикоснуться к
огню, чем перенести их. И малыш превозмогает боль. Он хорошо знает закон
охотников, закон, который передается из поколения в поколение: тот, кто
боится боли, - ни на что не способен. Слабому духом не уйти от злых
насмешек сородичей, все знают, что в трудную для племени минуту борьбы за
жизнь он окажется только обузой.
На этот раз повеселиться и посмеяться над неудачником не пришлось.
Жучок - смелый парнишка, хоть и не умеет еще без чужой помощи влезть на
дерево или забросить далеко камень. Сегодня его поведение заслуживало
одобрения, и мальчишки хором заревели по-медвежьи:
- Хоу-у! Хоу-у! Хоу-у!
Жучок гордо улыбался. Кому не приятна похвала!
Девочки спугнули куропаток. И все, задрав головы, следили за птицами.
Где они сядут?
Проворный мальчишка лет двенадцати, со шнурком на шее, на котором
нанизаны лисьи зубы, показывает вверх - в ясной синеве над Вестоницким
становищем кружит хищник. Он снижается, распластав в воздухе неподвижные
крылья.
Едва куропатки опустились, как большая птица камнем упала на землю и
исчезла в кустарнике. Мгновение - и хищник уже взмыл в небо. В когтях -
куропатка.
- Ястреб... молодой! - сказал мальчишка со шнурком на шее.
Голос его звучал глухо. Казалось ему трудно говорить. Слова он
сопровождал выразительными жестами и мимикой. Так разговаривали все люди,
жившие в те времена.
- Копчем, идем ловить куропаток! - предложил мальчику его друг и
побежал в ту сторону, где сели птицы.
Копчем кивнул в знак согласия и последовал за своим лучшим другом,
неистощимым на веселые выдумки Бельчонком. За ними увязались еще двое
ребят, остальные вернулись к прерванной игре - бегали и прятались в
зарослях терновника.
Четверо ребят пробирались среди густого кустарника и валунов. По
дороге каждый подобрал несколько небольших камней - пригодятся во время
охоты. По всему видно - быстрый Копчем у них за предводителя. Остальные во
всем стараются подражать ему.
Добравшись до середины склона, Копчем остановился и огляделся по
сторонам.
Вдаль уходила бескрайняя равнина, иссеченная на горизонте синими
зубчатыми холмами. На северо-западе подпирали небо высокие Хршибы. На
холмах за Дыей зеленые рощи сменялись поросшими кустарником полянами.
Вдоль Дыи поблескивали прозрачные озерки и тихие заводи. А внизу, под
холмом, на берегу реки разбросаны хижины, покрытые шкурами - стоянка
охотничьего племени. Дым от костра столбом поднимался к небу. Ни один звук
из становища не долетал сюда к ребятам.
Копчем ползком обогнул колючий кустарник и устремился дальше, вниз,
туда, где сели куропатки. Его друзья отстали - увидели землянику.
Мальчишки набросились на спелые ягоды. Они набивали рты вкусными ягодами и
лишь изредка выплевывали попавшие в рот листики и травинки.
Копчем презрительно посмотрел на лакомок и продолжал осторожно
пробираться вперед. Он умело пользовался попадающимися на пути укрытиями
из камней и кустарника, переползал на животе скалистые склоны, совсем как
ящерица. Скоро он будет настоящим охотником! Мальчишка совсем не похож на
тех ребят, которые еще ничего не умеют делать и рассчитывают только на
подачки взрослых. Копчем уже сам кое-что может. Ожерелье из лисьих зубов,
украшающее его шею, красноречиво говорит о том, что он победил в бою не
одну лисицу. А уж о зайцах, пугливых сурках и вкусных сусликах и говорить
не приходится. Такими победами сильному и ловкому парню хвастаться не
пристало! Это под силу и некоторым девчонкам. Вчера суслика поймал даже
маленький Цебик, Цебик, который и плавать-то не умеет, и на дерево не
взберется без чужой помощи. Копчем может схватиться даже с хитрым волком,
не испугает его ни свирепая рысь, ни коварная росомаха!
Совсем недолго осталось ему ждать, скоро он будет ходить на охоту со
взрослыми парнями, такими, как Онаш и Стебелек. А те всего на полголовы
выше Копчема. Взрослые охотники пока не разрешают ему охотиться вместе с
ними. В последний раз, когда он увязался следом, они отогнали его камнями,
как маленького мальчишку. А ведь Копчем уже умеет бесшумно передвигаться в
густом лесу, идти по следу зверя, и может быстро бегать и метко бросать
дротики и, конечно, не был бы помехой охотникам. Но что об этом толковать!
Сегодня он будет доволен, если ему удастся подбить хотя бы куропатку.
Эй! Что это за знаки подает ему Бельчонок? Наверняка он что-то
заметил!
Копчем, бесшумно раздвигая кусты, вернулся к другу.
Бельчонок, ровесник Копчема, - его верный друг и помощник. Что это он
показывает вытянутой рукой на колючий кустарник?
На спрятанном среди кустов маленьком скалистом выступе, который
пригревает солнце, распластавшись, лежит лиса. Она неподвижна.
- Спит! - шепчет Бельчонок Копчему.
И оба мальчика ползком приближаются еще на несколько шагов к лисице.
Прижавшись к земле, они только изредка тихонько приподнимают головы, чтобы
получше разглядеть хищницу. У лисицы длинный, блестящий желто-коричневый
мех; только около пасти и на конце пышного хвоста ярко-белые пятна. Такой
добыче позавидует и взрослый охотник!
Над скалой кружат несколько ворон. Они возбужденно каркают.
- Лисица не спит - она мертвая! - тихо шепчет Копчем другу, кивком
указывая на ворон.
Мальчики уже хотели было подняться, чтобы захватить так легко
доставшуюся им добычу, как вдруг неподвижная до сих пор лисица сильным
рывком взметнулась вверх и схватила за крыло одну из ворон. Остальные,
подняв оглушительный крик, бросились на коварную хищницу. Зажав в пасти
добычу, лисица кинулась наутек.
Она уже подбегала к тропинке, когда камень, ловко пущенный Копчемом,
попал ей в переднюю лапу. Но это не остановило хищницу: выбравшись на
тропинку, она неровной рысцой уходила вниз по расщелине. Ее хвост,
упругий, как струна, мелькал в густой траве, отмечая путь бегства.
Оба мальчика бежали за подбитой лисой. Неожиданная охота захватила
их, и они продолжали преследование, забыв обо всем на свете.
Около кизилового куста лисица остановилась. Она уже заметила, что ее
преследует враг, куда более опасный, чем горластые вороны, и после
короткой передышки побежала еще быстрее.
Копчем и Бельчонок - хорошие бегуны. Их твердые, загрубелые подошвы
не чувствуют ни острых камней, ни колючек. Мальчишек не остановят ни
цепляющиеся за ноги ветки ежевики, ни заросли крапивы. Они, не
сговариваясь, бегут так, чтобы лисица все время была между ними. Это
правило охоты. Они не дают лисице уйти в сторону и каждую ее попытку
свернуть с дороги предотвращают броском камня. Лисица вынуждена бежать
прямо к реке. Там, как надеются мальчишки, они схватят ее и добьют.
У подножия холма склон спускается к реке, трава здесь очень высокая,
и мальчишкам приходится особенно внимательно следить за коварной хищницей,
чтобы не потерять ее из виду.
Теперь надо приналечь, а то лиса уйдет в тростники, а тогда
ищи-свищи. Последний раз они увидели лису, когда обходя кусты, она
выронила из пасти ворону, потом подхватила ее и исчезла в густых зарослях
тростника.
Мальчики растерянно посмотрели друг на друга.
Охота не удалась.
Бельчонок взмахнул рукой и поймал большую луговую саранчу. Быстро
оборвал ей ножки, крылышки и съел. Копчем вытер пот с лица и посмотрел на
склон холма, где теперь играли дети.
Там что-то происходило.
Мальчики застыли, напряженно вглядываясь в даль.

НАПАДЕНИЕ НА ЗУБРОВ

Из рощи на склоне холма вышло несколько зубров. Даже издали их
нетрудно было узнать по высокой, могучей груди.
Впереди вышагивал огромный бык, за ним - три коровы и теленок. Бык
остановился у одинокой сосны и потерся о нее. Потом в избытке сил склонил
голову до самой земли и, резко подняв ее, вспорол рогами кору дерева снизу
вверх; на стволе повисли длинные плети. Бык еще раз наклонил голову, чтобы
повторить проделанное, и вдруг замер на месте. Его темные глаза удивленно
заморгали...
Ветер донес до него детские голоса.
Зубр медленно поднял голову, все его могучее тело напряглось.
Среди деревьев в лесу мелькали играющие дети.
Бык ударил копытами о землю - так он предупреждал стадо об опасности.
Коровы пощипывали траву, но, услышав призыв вожака, остановились, ожидая
нового приказа.
Какой-то малыш, наткнувшись на колючий куст, громко завопил, и
несколько ребят поспешили ему на помощь, продираясь сквозь густой
молодняк. Треск ломаемых веток спугнул зубров.
Бык взмахнул хвостом, резким прыжком повернул в сторону травянистого
луга. Мелкими прыжками мчался он по склону, не заботясь о стаде, хорошо
зная, что оно следует за ним. Сзади раздавался топот копыт.
Дети уже заметили бегущих зубров. Позабыв об игре, они с любопытством
наблюдали за отступлением спугнутого стада.
Внезапно тихое удивление сменилось ликующими криками, и все они,
обрадовавшись неожиданному приключению, бросились к Дые вслед за
животными.
Копчем и Бельчонок с берега заметили эту погоню. Сначала это их
обрадовало, но, увидев, что дети гонят стадо прямо к реке, они беспокойно
заворчали и начали, перепрыгивая с ноги на ногу, хлопать себя руками по
бедрам. Мальчики выражали свое неудовольствие.
Стадо зубров - великолепная добыча для охотничьего племени, а ведь
эти глупцы могут все дело испортить: гонятся за стадом и не дают ему
возможности остановиться там, где охотники из становища могли бы его
окружить. Еще немного - и зубры достигнут реки, переплывут ее и скроются
на другом берегу. Племя останется без добычи, о которой уже давно мечтали
в их поселении. Плохо пришлось бы детям, если бы Копчем с Бельчонком
оказались в этот момент рядом. И за волосы бы они их оттаскали, и по
спинам бы поколотили за такое неразумное поведение. Вместо того чтобы
предупредить взрослых, они ведут себя как безумные. И это будущие
охотники! Слепые кроты! Стадо зубров - у самого становища, а охотники
сидят себе у огня, гложут старые кости и даже не подозревают об этом.
Копчем взобрался на пригорок, поросший низкими вербочками и
березняком, и, заслонив рукой глаза от солнца, посмотрел в даль. Потом,
довольный, кивнул другу.
Дети не выдержали погони и отстали.
Зубры были теперь совсем близко от обоих мальчиков и шли свободной
рысцой.
Копчем скрутил из травы жгут и повязал его вокруг головы. За жгут он
заткнул длинные стебли тростника. Получилось что-то вроде большой коровы.
Бельчонок, не раздумывая, сделал то же.
Согнувшись, пробирались они в высокой траве, время от времени
выпрямляясь и тряся головами, чтобы обратить на себя внимание быка.
Стадо остановилось в недоумении и с интересом присматривалось к
странным существам, идущим навстречу.
Мальчики шли медленно и ритмично, они то склоняли головы к земле, то
поднимали их над травой. Наконец совсем остановились.
Ребята стояли с подветренной стороны, и зубры успокоились. Коровы
терлись боками друг о друга, давя комаров и мух, густым слоем облепивших
их. Теленок беззаботно лакомился щавелем, клевером и одуванчиками. Но бык,
вдруг насторожившись, перестал жевать и поднял голову. Что-то его
беспокоило.
Копчем и Бельчонок, охваченные волнением, тихонько заворчали. Они
увидели, как от становища в их сторону бегут охотники, вооруженные
топорами и копьями.
Значит, там уже узнали о зубрах! Теперь только бы не подпустить
животных к воде!
Но охотники еще далеко, а вода совсем рядом. Кто преградит зубрам
путь?
Огромный бык, почуяв опасность, побежал, остальные зубры - за ним. И
прямо к Дые.
Копчем и Бельчонок выскочили из укрытия и отважно стали на пути
стада. Скачут в траве, размахивают ветками и орут во все горло.
Но зубры, не обращая на них внимания, бегут напролом. Испуганные
мальчишки едва успели отскочить в сторону и спрятаться в зарослях вербы.
Когда ветер, изменив направление, подул с реки, бык находился всего в
нескольких шагах от мальчиков. Неприятный запах человека заставил его
остановиться, он зафыркал и повернул в сторону. Коровы с теленком
последовали за ним.
Мальчишки с радостным воплем выскочили из укрытия. Теперь зубры
останутся на этом берегу Дыи. Юные охотники скачут около стада, они
отважились даже отогнать теленка от коровы. Копчем, забыв об осторожности,
слишком близко подошел к зубрихе, и та, разогнавшись и пригнув к земле
голову, двинулась на него с явным намерением посадить на рога дерзкого
мальчишку. В тот же миг мальчик упал на землю и приник к ней, вдавливаясь
в мягкую, рыхлую почву. Это спасло его от разгневанного животного. Зубриха
облизала спину теленка и вместе с ним рысью побежала за быком.
В это время из неглубокого оврага навстречу зубрам выскочило
несколько охотников. Бык на мгновение остановился, у него явно не было
желания вступать в схватку с людьми. Он круто повернул и в три прыжка
достиг воды. Коровы, пробившись сквозь поросли ольхи, ринулись вслед за
быком. Зубриха подтолкнула головой уставшего теленка, и тот с шумом
плюхнулся в неглубокую заводь.
Однако плыть зубры не могли: здесь было мелкое, топкое место. И
животные, попав в трясину, с трудом переставляли ноги в вязкой тине.
Копчем в охотничьем азарте не обратил никакого внимания на опасность,
которую таила трясина, и прыгнул в воду вслед за зубрами.
Напрасно Бельчонок кричал, пытаясь его остановить, - Копчем не
слышал.
Вода в заводи едва доходила до колен, но рыхлый ил расступался под
ногами, и мальчик погрузился почти по пояс в воду. С трудом вытягивая ноги
из вязкой тины, он все же приблизился к быку. Сделав еще шаг, он вцепился
в хвост огромного животного и изо всех сил стал тянуть его из болота.
Отчаянная смелость мальчишки очень развеселила охотников, которые уже
столпились на берегу.
А зубры, стремясь выбраться из трясины, все больше увязали в ней.
Иногда им удавалось сделать два-три шага, но тут же болото разверзалось
под ними, и тяжелые животные снова оказывались по брюхо в иле.
Охотники с громкими криками ломали ветки деревьев, вырывали с корнями
кустарник и бросали в болото, чтобы легче было добраться до зубров. Они
заранее радовались богатой добыче. Некоторым уже удалось окружить одну
корову, и они с остервенением вонзили в могучее тело животного свои копья.
Вторую корову поглотила трясина, а третья, добравшись до глубокой
воды, отфыркиваясь, плыла к противоположному берегу.
Копчем все еще держал зубра за хвост и палкой бил его по спине.
Взбешенный зубр резко бросался из стороны в сторону - плохо придется
мальчишке, если разбушевавшийся великан заденет его копытом.
Бельчонок, волнуясь, бегал по берегу, криками и жестами подгоняя
запоздавших охотников и женщин. Успех охоты зависит от совместных усилий.
Сейчас все должны действовать сообща. Женщине, появившейся на берегу позже
других, он указал на сражающегося с быком Копчема. Это была его мать.
Женщина, жалобно вскрикнув, начала уговаривать сына вылезти на берег.
Копчем едва взглянул на нее и ничего не ответил. Как может сейчас
кто-то, даже мать, требовать, чтобы он отказался от такого захватывающего
сражения на глазах у всего племени! Ну разве женщина знает, что такое
охотничий азарт?! Не может же он осрамиться перед всеми, уйти с поля боя,
когда есть возможность отличиться.
Мать поняла, что все уговоры напрасны. Она, не теряя времени на
слова, стала пробираться к сыну. В это время увязший по брюхо, свирепо
сопящий зубр повернул голову, намереваясь поддеть мальчика рогом. Женщина
успела схватить сына за руку и с силой отшвырнула его к берегу, но сама
при этом глубоко, по горло, провалилась в трясину.
Охотники, подобравшись в это время к зубру с другого бока, вонзили в
его тушу сразу несколько копий. Бык взревел от боли, рванулся, но затем
вдруг грузно осел. Заваливаясь на бок, он придавил мать Копчема. Охотники
поняли свою оплошность. Охваченные гневом, они яростно колотили каменными
топорами по мохнатому телу животного. Они хотели помочь несчастной
женщине, но никак не могли справиться с огромным чудовищем, которое все
еще представляло угрозу для нападающих.
Тем временем на берегу женщины и дети обступили теленка и дразнили
его. Они даже не заметили, что бедную Ниану поглотила трясина.
Только две старые женщины, державшие в руках запасные копья, печально
смотрели на схватку мужчин с могучим животным. Они думали о бедной Ниане,
которая так быстро простилась с жизнью. Они не плакали - по охотничьему
закону о погибших во время боя не плачут.
Смерть матери Копчема не произвела на людей большого впечатления. В
жизни племени это было обычное, естественное событие. Никто не знает
утром, будет ли он жив вечером. В постоянной борьбе за пищу иногда
побеждает человек, а иногда зверь - так было, и так будет.
Но Ньян, муж и господин Нианы, потрясен и опечален происшедшим: он
часто моргает, даже всхлипывает. Ньян потерял жену, смелую и надежную
помощницу, которую он когда-то выменял на прекрасную медвежью шкуру.
Трудно будет найти замену. А пока его ждут заботы и невзгоды. Кто будет во
время походов носить его шкуры? Кто будет их выделывать?
Охотники подтягивают убитую зубриху к берегу. Они вязнут в болоте и
прилагают немало усилий, чтобы не утонуть.
Копчем уже пришел в себя. Неотрывно смотрит он на цветок кувшинки,
обагренный кровью. Ждет, что охотники отвалят наконец зубра и его мать
поднимется из поглотившего ее болота.
Победные клики возвестили об окончании охоты. Уставшие мужчины
вылезли из болота и растянулись на траве, теперь женщины будут вытаскивать
обоих зубров. Только сейчас они заговорили о случившемся, о гибели Нианы,
верной подруги мужественного охотника Ньяна.
Женщины влезли в болото и, схватив зубра за ноги, рога, гриву и
хвост, с трудом поволокли его к берегу. Крик и шум стоит над болотом. С
берега несется веселый хохот мужчин. Они довольны - охота была удачной.
Наконец, перемазанные грязью, женщины вытащили тушу убитого зубра на
берег, но удержать им его не удалось, и животное снова сползло в воду,
едва не придавив их своей тяжестью. Вода фонтаном взметнулась вверх, и
мужчины принялись громко смеяться. Ну конечно же, без их помощи женщинам
не справиться. Это им льстило. Охотники медленно поднялись, гордо
улыбаясь, посмотрели на суетящихся женщин и взялись за зубра. Напрягшиеся
мускулы, выкатившиеся глаза, стиснутые зубы и резкие короткие выкрики,
срывавшиеся с губ, - для них эта работа тоже оказалась нелегкой.
Наконец огромный бык лежит на берегу.
Потом, не очень себя утруждая, мужчины проверили место, где погибла
Ниана. Не было никакого смысла искать ее тело. Теперь ей все равно нельзя
было помочь. Вестоницкое племя поймало зубров и заплатило за них дань -
жизнь Нианы. Так было, и так будет.
На берегу уже началось пиршество. Два огромных зубра! Хотя мальчишки
принесли огонь из становища и развели костер прямо на берегу, нетерпеливые
охотники выпотрошили зубров и с удовольствием поедают печень, легкие и
другие внутренности прямо сырыми.
Дети и женщины ждут, когда мужчины насытятся. Сегодня будут сыты все!
Наедятся так, что впору только дивиться, куда это все помещается!
Мужчины передали женщинам снятую шкуру, и те, расстелив ее на траве,
тотчас начали соскабливать остатки мяса острыми каменными скребками.
Другой шкурой занялись дети.
В кустарнике заскулили лисицы: их привлек запах крови. Бельчонок
бросил в них камень, а когда и после этого те не убрались, схватил палку и
принялся отгонять назойливых хищниц. Охотники весело смеялись над
напрасными усилиями мальчишки - дерзкие лисы, отбежав, тотчас подползали с
другой стороны, ожидая удобного момента, чтобы ухватить кусок добычи.
Бельчонку наконец надоело это занятие, он со злостью швырнул палку в
свору назойливых лисиц.
Вскоре к месту пиршества сбежались все лисы, жившие в окрестных
норах.
Каждый охотник держал в одной руке кусок мяса, а в другой - палку,
чтобы отгонять наиболее наглых хищниц.
В костре уже выросла куча горячего пепла, и охотники могли жарить над
ним куски мяса, насаженные на прутья. Все мужчины были перемазаны кровью,
но они и не думали смывать ее. С удовольствием размазывали они кровь по
всему телу, словно хвастаясь своей кровожадностью. Они ухмылялись, скалили
зубы и выглядели не очень привлекательно. Однако это им нравилось. Ведь
они были твердо уверены, что, чем больше будут мазаться кровью, тем
сильнее и мужественнее станут.
Копчем все еще сидит под кустом и задумчиво смотрит на воду. Он
лакомится жареным хвостом зубра, объел мясо, а теперь, громко чавкая от
удовольствия, высасывает из костей мозг. Что-то хрустнуло рядом. Копчем
прислушался. Повернувшись, он увидел за кустом голодного волка.
Мальчик вздрогнул от неожиданности. Волк исчез. Копчем не стал звать
на помощь - ведь он не какой-нибудь трус! - поднялся потихоньку и
огляделся, нет ли поблизости брошенного оружия. Вдали заметил несколько
копий, воткнутых в землю. Взял одно из них и хотел было вернуться к кусту.
Но в это время Космач, старый, но до сих пор еще очень сильный
охотник, бросил Копчему большую необглоданную кость. Мальчик ловко поймал
ее левой рукой и пошел посмотреть, куда скрылся хищник. Откусывая куски
наполовину прожаренного мяса, с копьем в правой руке он осматривал высокую
траву около куста. Волка нигде не было. Он пошел дальше по берегу... И
вдруг что-то зашелестело и промелькнуло рядом!.. Волк взметнулся в траве и
выхватил кость из руки Копчема.
Прежде чем мальчик опомнился, дерзкий хищник исчез в кустах, и
Копчему ничего не оставалось, как только погрозить ему вслед копьем.
Как жаль, что он не может об этом рассказать охотникам, - ведь они
его засмеют.
Дело, конечно, не в кости. Он совсем уже не чувствует голода...
Копчем думал о матери. Зубры отобрали ее у племени. Жизнь за жизнь.
Мальчик опустился на выступ скалы и глядел на несчастное болото.
Несчастное? Ведь оно принесло племени такую богатую добычу!.. Но погибла
его мать. Женщина, которая заботилась о нем с малых лет! Та, у кого он
всегда находил защиту...
- Мама, мама! - печально сорвалось с губ мальчика. Копчем безутешно
зарыдал...
Любовь к матери - первое пробудившееся в первобытном человеке
чувство.

В СТАНОВИЩЕ ВЕСТОНИЦКИХ ОХОТНИКОВ

Два дня пировало племя на берегу Дыи. Потом, захватив с собой запасы
мяса и шкуры, вернулось в становище. Теленка, к сожалению, сохранить не
удалось. Хотели привести его в поселение и приберечь на будущее, но ночью
беднягу спугнули волки. Он убежал в рощу, а там уж хищники с ним
разделались. Сейчас у племени было много мяса, поэтому о потере теленка
недолго горевали. Случись это в другое время, плохо пришлось бы
сторожам-ротозеям.
Уставшие от обильного пира охотники, развалившись на траве отдыхали у
родника, среди покрытых шкурами хижин. Женщины готовили запасы,
развешивали на ветках куски мяса.
Жиру набралось столько, что его невозможно было съесть. Сегодня
каждый может натереть тело толстым слоем жира, и никто не остановит его,
не стукнет палкой за расточительство. Жир спасает от комаров и мух. Все
следят за тем, чтобы слой жира на теле держался как можно дольше. Чем
толще слой, тем больше зловоние - оно-то и отгоняет насекомых.
Над костром поднимается смрадный дым - это женщины коптят куски мяса,
подвешенные на прутьях. Две девочки, Невезучка и Палуша, принесли охапки
наломанных в лесу веток и сложили их вблизи костра. Когда Шкута предложила
им по куску мяса, обе только поморщились, не говоря ни слова перепрыгнули
через ручей и пошли собирать щавель, росший за хижиной Космача. Щавелем
так приятно заесть жирное мясо!
К костру подошел быстроногий Заяц и, усевшись, положил рядом с собой
две ровные, хорошо зачищенные палки. Взяв одну из них, он сунул ее тонким
концом в горячий пепел. Потом вытащил палку из костра, отшлифовал
дымящийся конец камнем. Теперь у Зайца будут великолепные копья!
Заяц тоже отказался от предложенного Шкутой жареного мяса; даже
отвернулся с отвращением. Да что там Заяц - даже Звериная Глотка,
известный всему племени обжора, и тот, отдуваясь и вытирая с лица пот,
отвел руку Шкуты, когда она протянула ему дымящийся кусок.
Никто в племени уже смотреть не мог на мясо, все наелись досыта. И
самое большее, на что еще были способны, - это жевать щавель или полынь.
Может быть, только вечером, переварив съеденное, охотники будут выбивать
мозг из костей, обглоданных и сложенных в кучу. Мозг, извлеченный из
поджаренных костей, - самое вкусное лакомство на свете! От него невозможно
отказаться даже тогда, когда желудок переполнен.
Дети хоть и не отставали от взрослых в еде, никак не угомонятся.
Минуты спокойно не могут посидеть на месте. Бельчонок вылепил из куска
желтой глины фигурку зубра. Воткнул в туловище четыре прутика - это ноги,
а две веточки на голове - рога.
Всем мальчишкам очень понравился глиняный зубр. Они перенесли его на
полянку недалеко от становища и затеяли игру в охоту на зубров. Во время
игры они во всем подражали охотникам. Пробовали наслюнявленным пальцем, с
какой стороны дует ветер, прятались в надежных укрытиях и ползком бесшумно
подкрадывались к <зубру>. Крик поднимался невообразимый, когда кому-нибудь
удавалось попасть в цель и стрела застревала в теле <зубра>.
Сын Мамонта, один из лучших охотников племени, направился к роднику,
чтобы утолить жажду. Он разразился страшной бранью, когда, подойдя ближе,
нашел вместо чистого родника грязное, мутное болотце.
Остальных охотников это лишь развеселило - уж очень забавно выглядел
злой, мучимый жаждой Сын Мамонта. Посыпались шутки.
- Сын Мамонта, ну как, вкусна ли в болоте вода? - обратился к
охотнику Куница, известный всему племени остряк.
- Эй, смотри не выпей всю! - злорадно заметил Задира.
Сын Мамонта посмотрел на всех с укором и сказал возмущенно:
- Все топтали родник. Теперь никто не будет пить воду: ни Крепыш, ни
Задира, ни Сын Мамонта - никто! Это плохо, река далеко...
Его слова подействовали. Только теперь охотники поняли, что
натворили. Все ходили запивать пищу и затоптали родник. Как всегда, они не
думали о будущем. Сын Мамонта им напомнил, что они поступили
легкомысленно, лишив становище чистой воды, которая была так близко.
Мужчины виновато улыбались, перебрасываясь камешками, горстями травы,
всем, что попадалось под руку, и упрекали друг друга в неосмотрительном
поступке. В общем, вели себя, как провинившиеся дети.
Сын Мамонта отошел от охотников. Он взял большую плоскую кость и стал
выгребать грязь из родника. Волчий Коготь и Укмас пришли ему на помощь.
Юркая Жабка и черная Палуша вырыли руками желобок для стока грязной воды.
Это понравилось и детям. И скоро около родника уже копошилась целая стайка
помощников.
Сын Мамонта подкатил большой камень и укрепил его на краю родника.
Потом еще несколькими камнями обложил его со всех сторон, чтобы он не
замутился, если кому-нибудь вздумается напиться из него*. Снова в роднике
будет чистая вода!
_______________
* Каменное ограждение родника было обнаружено при раскопках
становища вестоницкого племени в 1937 году на глубине 5 метров.

Грязью, вычерпанной из родника, тут же вымазались дети. Теперь хоть
комары не будут кусать! Особенно усердно мазались мальчишки - им так
хотелось походить на взрослых мужчин, вернувшихся с удачной охоты! Девочки
вымазали только лица, а на теле провели по нескольку полос - этого вполне
достаточно для украшения.
Вязкая желтая глина очень хороша для лепки. Скоро на ближайшем
выступе скалы стояло целое стадо.* Жабке лучше всего удавались медведи.
Один стоял на задних лапах, другой карабкался по скале, третий чесал лапой
затылок. У Крушанки хорошо получались лисички с огромными хвостами.
_______________
* Фигурки зверей из обожженной глины были обнаружены при
раскопках в 1924 - 1925 и 1934 - 1935 годах.

Прибежал и Бельчонок; его зубра кто-то поломал, и ему не терпелось
сделать еще что-нибудь интересное. Он вылепил большущего мамонта, только
бивни у него так и не получились. Как он ни пытался приладить раскатанную
в жгут глину, ничего не выходило. В конце концов Бельчонку надоело
возиться с бивнями. Мамонт и без них обойдется, решили ребята.
Потом Бельчонок принялся лепить нового зубра. Однако хорошей глины
ему хватило только на голову. Но что это была за голова! Даже взрослые
охотники пришли полюбоваться его творением. Сын Мамонта сказал, что нужно
сохранить эту голову, и сунул ее в горячий пепел. Теперь голова зубра
будет храниться в племени и поможет ему в охоте на зубров.
Возле хижины, удалившись от всех, сидел Ньян. Острым кремнем он
что-то вырезал из бивня мамонта. В глазах его была тоска, он словно искал
взглядом Ниану. Ему не раз хотелось позвать ее, но он вспомнил, что ее уже
нет. Ее гибель он принял спокойно, как волк, потерявший в бою подругу. Но
теперь ему было невыносимо одиноко. Ему недоставало близкого человека.
Ниана не была ему равной, но и не была рабыней. Она была его помощницей,
это Ньян всегда знал и чувствовал. Он не мог бы всего этого объяснить, но
гнетущая грусть переполняла его душу.
Не сказавши никому ни слова, Ньян поднялся и легким шагом двинулся из
становища. В руках у него не было ни топора, ни копья - это сразу заметили
охотники, отдыхавшие невдалеке. Ни один мужчина даже ненадолго не покидал
становище без оружия. Мужчины проводили удаляющегося Ньяна удивленным
взглядом, но промолчали.
Ньян бродил вокруг становища. Неожиданно он оказался на болотистом
берегу Дыи. Под ольховым кустом кто-то сидел. <Видно, рыбу
подкарауливает>, - решил Ньян и прошел мимо. Однако что-то заставило его
оглянуться. Он увидел, что это Копчем, один из его сыновей. Ньян тихонько
заскулил.
Мальчик вскочил от неожиданности, но, узнав отца, успокоился и
улыбнулся.
Ньян остановился.
Отец и сын одновременно посмотрели на блестящую поверхность воды.
Влажные от слез глаза мальчика обратились к охотнику, который долго был
другом его матери и его отцом.
У Ньяна не было желания болтать с сыном, и он хотел было уйти. Но в
это мгновение Копчем подбежал к воде и что-то проворчал, указывая на воду.
Только теперь Ньян понял, что стоит над болотистой заводью, в которой
погибла его подруга. Да, это случилось здесь...
Копчем ворчал и продолжал на что-то показывать. Что он увидел?
Ньян внимательно пригляделся. Что это? Из воды торчит конец ветки.
Мужчина вошел в воду.
Погружаясь в тину, Ньян чувствовал, как мелкие пузырьки щекочут ему
ноги. Забыв об опасности, охотник сделал несколько шагов. Нащупал в воде
ветки. Они остались здесь после охоты на зубров. Собрав ветки, Ньян кинул
их перед собой - теперь можно и наступить. Вязкая трясина тем не менее
затягивала охотника, он с трудом передвигал ноги.
Копчем наблюдал, как Ньян все больше погружается в коварную тину, он
поспешил на помощь, бросился в воду и подал отцу длинную ветку. Нет, он
помогал не своему отцу; он точно так же пришел бы на помощь любому из
своего племени. Копчем чувствовал настоящую привязанность только к матери,
которая заботилась о нем с малых лет. Защитником ему было все племя.
Копчем был сын племени, как и Бельчонок, Жучок, Мямля, Цебик, Кривляка и
все остальные мальчишки и девчонки, у которых были только матери и которые
не признавали своих отцов. Каждый ребенок находился под защитой всего
племени, и это было гораздо важнее, чем если бы о нем заботился один отец.
И к тому, что Ньян называл Копчема сыном, мальчик относился
совершенно равнодушно, как если бы к нему обращались просто: <Ну, ты,
чумазый мальчишка>. Правда, он уважал Ньяна как хорошего охотника, одного
из первых в племени. А если Ньян к тому был и его отцом, тем лучше.
Из раздумий Копчема вывел крик:
- Ниана!..
Это отец нащупал тело утонувшей и потянул его за волосы. Но в тот же
миг от резкого движения Ньян по самую шею погрузился в тину.
Копчем бросился на помощь отцу. Он помог ему выбраться из трясины, а
потом уже вместе они вытащили из воды тело Нианы и положили его на
цветущий луг.
Немного отдышавшись, Ньян взвалил труп несчастной женщины на спину и
пошел в становище...

Сын Мамонта любовался делом своих рук. В роднике снова была чистая
вода. Охотники один за другим наклонялись к роднику и с удовольствием
глотали свежую воду. Что за голова у Сына Мамонта!
Настало время вечерней трапезы. Усевшись у костра, мужчины
поджаривали кости, разбивали их и, чавкая и облизываясь, поедали теплый
мозг, а кости отдавали женщинам и детям.
- Гейюа-а!
Крик удивления пронесся по становищу, когда посреди поселка появился
Копчем, а следом за ним его отец, согнувшийся под тяжестью тела погибшей
Нианы.
Ньян положил тело женщины на землю и оглядел собравшихся. Люди
ответили одобрительным ворчанием. Так они выразили согласие Ньяну,
решившему похоронить свою жену. Как это подобало охотнику сильного и
славного племени, к которому он принадлежал. Никто не спрашивал, как
отыскал он тело погибшей в болоте.
Ниана принадлежала их племени, а ее муж был одним из лучших
охотников. Теперь Ниана навсегда останется с племенем, и после смерти она
не разлучится с ним. Ее похоронят в центре становища, там, где всегда
горит костер.
Не сказав ни слова, Ньян, Волчий Коготь и Сын Мамонта подняли тело
женщины с земли и положили в костер. Ньян снял с шеи длинное ожерелье и
бросил его рядом с умершей. Это были зубы лисиц и волков, нанизанные на
тонкий ремешок. Охотничьи трофеи в два ряда охватывали шею Ньяна и были
предметом гордости хозяина.
Каждый каким-нибудь подарком старался одарить погибшую. Бросали в
огонь кремневые ножи и мелкие украшения из раковин, костей и зубов.
Некоторые приносили из хижин любимые игрушки - красивые разноцветные
камушки, раковины мелких улиток, куски рогов. Теперь все это было отдано
Ниане.
Ньян притащил огромную лопатку мамонта и прикрыл ею тело женщины.
Потом все по очереди начали забрасывать могилу глиной*. И скоро тело Нианы
исчезло под ее покровом. Дым столбом поднимался к небу...
_______________
* Такая могила была обнаружена 4 ноября 1927 года.

Как будто что-то вспомнив, Копчем внезапно заворчал, подбежал к
костру и вытащил из него головешку. Он отошел в сторонку, положил ее на
землю и начал раздувать. Поняв, в чем дело, все одобрительно заворчали.
Ведь они чуть было не забыли об огне! Копчем вовремя вспомнил о нем -
догадливый мальчишка!
Кто-то подбежал к мальчику и положил на ветку горсть сухой травы.
Огонь разгорелся. Теперь можно было не беспокоиться: огонь получил пищу,
теперь он не угаснет.
Вскоре над старым племенным очагом вырос могильный холм...
Он становился все выше и выше. Охотники рыли глину рогами оленей,
широкими лопаточными костями, подносили глину в кожаных мешках. Дети
помогали взрослым. Дым, поднимавшийся над могилой, понемногу слабел,
исчезал.
Заходило солнце.
Ньян удовлетворенно кивнул. Могильный холм был уже достаточно высок.
Все расположились вокруг могилы и начали петь. Пение это походило на
грубые выкрики, но все же в нем можно было различить определенный ритм, и
скоро все присутствующие раскачивались в такт песне.
Издали доносился вой волков и гиен. Над горами опускались черные
сумерки, от реки веяло холодом...

ВЕСТОНИЦКАЯ ВЕНЕРА

Копчем остался у нового костра. Сидел на камне, подкладывая в огонь

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIP НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 129080
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 2