ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

ВЛАДИМИР ГУСЕВ
ОХОТНИК НА ВИРУСОВ
Повесть

Таким серьезным я своего шефа давно не видел. Пожалуй, с тех самых
пор, как вирус `Сингапур` в одночасье поразил добрую половину нашей кли-
ентуры. Пришлось нам тогда посуетиться... -
- У них какая-то хроническая болезнь. Обостряется, как правило, по
ночам. К утру - бесследно проходит. И никаких нарушений памяти, полная
адекват ность.
- А ночью? В период обострения? Поведение адекватно? - Таких данных
нет.
Виталий Петрович перестает грызть колпачок своей знаменитой авторуч-
ки и повторяет:
- Данных нет. Пока. Гриша с этим вопросом разбирается. Поехал про-
формы ради закончить профилактический осмотр, а вышел вот на такого зве-
ря. - Совершенно случайно вышел. Что наводит на грустные мысли.
Да уж. Вирусное заболевание, о котором Управление узнает случайно,
да еще накануне такого события... Значит, прощай, отпуск.
- Ты в отпуск куда собирался? - проявляет отеческую заботу шеф, от-
кидываясь на спинку обитого темной кожей кресла. Как будто это имеет ка-
кое-то значение. Теперь. Потому он и спрашивает в прошедшем времени...
- В Сочи. Бархатный сезон. Профсоюз путевками осчастливил. В кои-то
веки...
- Да... - сочувственно кусает Виталий Петрович металлический колпа-
чок. - Видишь ли... Я мог бы послать и кого-нибудь другого. В принципе.
Но - не в данном конкретном случае. Сам понимаешь, накануне запуска `Не-
вода`...
- А может, это не вирус? - тешу я себе надеждой. - Может, какая-ни-
будь другая напасть? Вроде `эффекта веника`. Тем более, что и пациенты
не жаловались.
- Веник? Кто такой? Почему, не знаю? - Не кто, а что. Обыкновенный
веник, которым пол подметают. Помните, Славка Федоров рассказывал?
- Нет. Про то, как они с приятелем нечаянно контрабас купили, помню.
А про веник - нет.
- Ну, как же, как же... В одной лаборатории суперсложная физическая
установка иногда работала, а иногда - нет. Месяца два пытались ее нала-
дить. А потом кто-то заметил, что если уборщица оставляет веник в одному
углу комнаты, то установка пашет, как трактор, а если в другом - то хоть
стреляйся. - И что они сделали? - оживился шеф. - Приковали веник со-
бачьей цепью в правильном углу, а уборщице выдали новый и денежную пре-
мию. - Ну и... Помогло?
- Да. То есть нет. Три дня все было хорошо, а потом кто-то украл
цепь заодно с веником, и - баста! Сколько новый ни переставляли из угла
в угол - ноль на массу. Пришлось ее... того! - поворачиваю я вниз боль-
шой палец.
Но шеф меня уже не слышит. Смотрит в окно невидящими глазами и хму-
рит густые седые брови.
Видимо, это все-таки вирус. Иначе бы Витек не был так озабочен. При-
чем вирус какого-то нового типа. Ишь ты, хроническая болезнь... Да еще
только по ночам... В моей практике такого ещ╗ не было. Значит, ни один
из существующих вирус-детекторов его не возьмет. Скорее всего. И придет-
ся срочно разрабатывать новый. А это - месяца два работы. - Еще ка-
кие-нибудь данные есть? - Есть. Но, думаю, лучше получить их из первых
рук. Грише я уже сообщил, место в гостинице он тебе заказал. Об одном
прошу... - шеф встал из-за стола, подошел ко мне. Я тоже вскочил.
- Будь осторожен. Если почувствуешь, что вышел на банду или даже
просто на вирусогена - немедленно сообщаешь в соответствующие органы, а
сам - в сторону! Твоя задача - лечить, а не воевать.
Витек кладет мне руку на плечо. Со стороны, наверное, комично смот-
рится - я почти на голову выше шефа. Тем не менее... Я испытываю почти
сыновье чувство защищенности. И какое-то приятное волнение. Словно бы
шеф провожает меня в отпуск, а не наоборот.
- А насчет Сочи... - читает он, как и положено хорошему отцу, мои
мысли, - не огорчайся. Что-нибудь придумаем. Ты когда собирался? - Через
неделю с хвостиком.
- Вот и отлично, - искренне радуется за меня шеф. - Думаю, ты еще
успеешь позагорать. Потому как сроку я тебе даю ровно неделю. Начиная с
двадцати четырех ноль-ноль текущих суток.
Витек возвращается к своему столу, тактично давая мне время прийти в
себя.
- Но... Если это действительно новый тип вируса... В такие сроки...
Просто немыслимо... - лепечу я растерянно.
- Можешь взять себе в помощь кого угодно. Включая меня. Полномочия и
кредит - неограниченные. Как ты знаешь, на карту поставлены не только и
не столько интересы Управления, сколько - государственные. Я каждый день
докладываю состояние дел с `Неводом` председателю Комитета. А он раз в
неделю - Председателю Совета Министров!
Витек с удвоенной энергией вгрызается в золотистый колпачок.
- И через месяц мы должны сообщить, что ` Невод` запущен. Во что бы
то ни стадо.
Шеф раздраженно швыряет авторучку на широкий, идеально чистый стол.
Она скользит почти до самого края столешницы, но в последний момент ос-
танавливается. Витек удовлетворенно хмыкает.
- Недели две уйдет на отладку, неделя в резерве. Вот и получается,
что у тебя в запасе тоже ровно неделя. И ни одним часом больше. Потому и
посылаю тебя, а не кого-нибудь другого, что сроки немыслимые, - спокойно
подтверждает шеф. Чем и обезоруживает. - Вопросы есть? - Нет. Пока.
- Появятся - звони. В любое время дня и ночи. Номер моего домашнего
телефона помнишь? - Не забыл еще.
Витек улыбается. Когда воевали с вирусом `Сингапур`, я раз десять
звонил ему среди ночи. Пять-то уж во всяком случае. - Ну, я пойду?
Шеф опять о чем-то задумался. Не дождавшись ответа, я направляюсь к
двери.
- Да, еще... - говорит он мне вслед. - Вернешься с победой - займешь
мое место.
Я застываю, словно в детской игре по команде `замри`.
- А сорвем запуск `Невода` - вылетим оба из Управления. Вначале ты,
потом я. Такая вот перспектива. Понимаешь, почему именно в такой после-
довательности? - помогает мне `отмереть` шеф.
Я, повернувшись, киваю годовой. Чего уж тут хитрого... Прежде, чем
освободят Витька, он успеет подписать приказ относительно моей персоны.
Доказывай потом, что не ты - стрелочник.
- А вы... куда? - оторопело спрашиваю я. Две новости - такого класса
в течение пяти минут много даже для меня.
- Иду на повышение. К Самому! - вскидывает шеф на мгновение глаза к
потолку. Я машинально отслеживаю его взгляд. Потолок как потолок, оклеен
изысканными обоями...
- Об этом пока молчок. Вопрос согласован, но... неожиданно вскрывши-
еся обстоятельства не позволили утвердить перемещения. И закрыть их, эти
обстоятельства, должен ты. На нас смотрит сейчас вся страна. Забросим
`Невод` через месяц - удержимся в седле, продолжим скачку. Нет - сойдем
с круга, отстанем, и не на десять лет, а навсегда. Ситуация та же самая,
что и в начале девяностых. Тогда выкарабкались, а теперь... Ну, да ты и
сам все понимаешь.
Шеф замолчал. Обычно он немногословен, и столь длинная тирада его,
кажется, утомила. - Понимаю. Не дурак.
- Ну, как говорится, с Богом! - прерывает затянувшуюся паузу шеф,
снова подходит ко мне (я поспешно делаю несколько шагов навстречу) и
протягивает руку.
Ого! Немногие могут похвастаться рукопожатием с Витьком. Дистанцию
между собой и подчиненными он блюдет, как сельская красавица - честь.
Красавица прошлого века, разумеется. Теперешние и слово-то это забыли.
- Все. Ступай, - выпроваживает меня шеф, хмуря седые брови, и я
чувствую себя, словно доблестный рыцарь, отправляющийся на бой со стого-
ловым драконом и получивший на это благословение короля Артура. Не хва-
тает только Прекрасной Дамы и заплаканных горожанок с платочками в ру-
ках... мотор `вольвочки` гудит ровно, оез натуги, почти неслышно. Время
от времени впереди вспыхивают двойные белые звезды, стремительно прибли-
жающиеся, рывком превращаются в пару желтых карликов. Иногда мне прихо-
дится ускорять этот процесс, переключая свои фары на дальний свет и об-
ратно.
Можно было бы, конечно, лететь самодетом. Но экономия времени полу-
чалась небольшой, всего тричетыре часа. Думаю, `вольвочка` вернет их мне
сторицей. К тому же ее багажник битком набит охотничьим снаряжением.
Объяснять при досмотре, что это, хотя и не магнитофоны, но вещи вполне
безопасные и невзрывающиеся... Нет уж, увольте. Лучше на своих колесах.
И за сохранность арсенала не надо волноваться.
Охота на вирусов требует оснащения гораздо более изощренного, нежели
ружья, патроны и ягдташи. Объемистый кейс с набором дискет и оптических
дисков, мощная `персоналка`, модем для подключения к ближайшей компь-
ютерной сети с любого телефонного аппарата, радиотелефон для оперативной
связи... Но самое главное оружие охотника его опыт. Знание повадок, об-
раза жизни, способов маскировки и охоты страшных хищных зверей, время от
времени нападающих на мирно пасущиеся стада компьютеров - этого не заме-
нишь никакой, самой сложной и универсальной программой.
Я включаю ст╗реокомбайн. Хороший рок - лучшее лекарство от сонливос-
ти. `Вольво` летит, мечами фар рассекая впереди себя тьму. И я снова на-
чинаю чувствовать себя рыцарем, мчащимся на битву со стоголовым драко-
ном.
Через пять часов мы с Гришей сидим в его `полулюксе` и пьем чай.
Кроме того, Гриша с умопомрачительной скоростью уничтожает мои бутербро-
ды и - последние в этом году! - свежие помидоры.
- Знаешь, я бы назвал эту болезнь `эпилепсия`, - говорит он, отправ-
ляя в рот маленькую аккуратную `сливку`. - Приступ начинается, как пра-
вило, ровно в полночь. Кольцо вдруг перестает реагировать на команды.
Каналы обмена медленно переполняются. Включаются все резервные. Информа-
ционные потоки такие - только что световоды не плавятся!
Ничего себе загрузочка! Если между машинами такой обмен, то что же
творится в них самих?
- Что они там обсчитывают? Прогноз погоды на третье тысячелетие?
- Ничего. В том-то и дело, что результат - ноль. Все устройства вы-
вода - в столбняке. И так - два-три часа. А иногда и всю ночь.
Гриша тщательно вытирает руки полотенцем и смахивает с бороды крош-
ки.
- Самое интересное начинается потом, - продолжает он, убирая с зас-
теленного бумажной скатертью столика фольгу из-под бутербродов. - Ты в
жизни не догадаешься, что происходит под утро?
- Кричит петух, в машзале появляется призрак и говорит: `Я дух, я
твой отец, приговоренный по ночам скитаться...`
Гриша трет подушечками пальцев свою обширную лысину, словно пытаясь
стереть тускло отражающуюся в ней гостиничную люстру.
- Нет. Еще загадочнее. Приступ кончается, каналы обмена освобождают-
ся, и... `Эллипс`, как ни в чем не бывало, продолжает обсчет текущих за-
дач.
- Ну и что же здесь загадочного? Обыкновенное воровство машинного
времени. Кто-то несанкционированно вводит свою программу, получает ре-
зультат и убирается восвояси. В Минске два года назад был подобный слу-
чай.
- В том-то и дело, что это не обыкновенное воровство, - торжествующе
перебивает меня Гриша. - Прошлой ночью я запустил в кольцо программу-де-
мон типа `биллиардный шар`. Так вот, никакого внешнего канала, по кото-
рому могли бы сплавляться результаты расчетов, мой `шарик` не обнаружил.
Что ж, неплохо. Когда-нибудь из Гриши получится вполне приличный
охотник.
- Эпилепсия не относится к вирусным заболеваниям. Может быть, и
здесь - что-то другое?
- Например? - оживляется Гриша. Видно, он уже ломал голову над этим
вопросом и ему не терпится высказать свои гениальные предположения.
- Самое простое - тщательно замаскированный канал вывода, принципи-
ально необнаруживаемый программами типа `биллиардный шар`. Или...
Я на секунду замолкаю. Главная черта хорошего охотника - нетривиаль-
ность гипотез. Ведь и компьютерные бандиты мыслят, как правило, нетриви-
ально. Времена примитивных вирусов прошли. У современных программ к ним
стойкий иммунитет. И преодолеть его, не имея в запасе свежей и ориги-
нальной идеи, невозможно.
- ...Иди вывод информации, основанный на новом физическом принципе.
- Все-таки физическом? - уличает меня Гриша в самоограничении фанта-
зии.
- Конечно. Считывание информации непосредственно из памяти компьюте-
ра экстрасенсом - процесс тоже вполне материальный.
Гриша, удовлетворенно хмыкнув, оглаживает ладонью бороду.
- У меня есть более простое объяснение, соответствующее принципу Ок-
кама.
- Не иначе, карлики из летающих тарелок, питающиеся информационными
полями, обсели несчастный `Эллипс`, и ровно в полночь у них начинается
пир, - подсказываю я.
- Да нет, еще проще, - усмехается Гриша, отхлебывая из тонкостенного
стакана остывающий чай. - Это может быть всего лишь...
Гриша, не торопясь, ставит стакан на стол и, хитро улыбаясь в черную
разбойную бороду, откидывается на спинку стула. Точно так же делает
обычно Виталий Петрович перед тем, как огорошить какой-нибудь новостью.
Например, сообщить, что отпуск в Сочи ставится под большущий знак вопро-
са... - Да ладно тебе... интриган. Вываливай! - Просто компьютерный ви-
рус. Ну что же, довольно оригинально. Все-таки вирус. Не оставляющий
следов. Вирус-призрак.
- Что-то новенькое в компьютерных болезнях. Безобидный мерцающий ви-
рус...
- До поры до времени безобидный. А потом, когда запустят `Невод`...
Кажется, я ошибался. Гриша уже вполне сформировался как охотник.
- Ты полагаешь, что злоумышленник использует `Эллипс` как полигон?
- Да. Отрабатывает все более совершенные, все менее заметные и, зна-
чит, все более опасные версии вируса. Но на хвост каждого из них пока
цепляется ген самоуничтожения. А вот когда полностью раскроется `Не-
вод`... Это будет пострашнее, чем `Сингапур`.
- Любопытная гипотеза, - одобряю я, и Гриша довольно улыбается. Все
знают, я, как и Витек, редко кого хвалю, чаще высмеиваю. - И что ты
предлагаешь? - Ничего оригинального: искать. Бесследно исчезать вирус не
может. Днем он прячется в каком-нибудь укромном уголке памяти, а ночью,
как и положено хищнику, выходит на охоту.
- А если на день диск с логовом зверя снимают? - Маловероятно. Самая
рискованная операция для вирусогена - процесс загрузки паразитной прог-
раммы. И повторять его каждую ночь со съемного диска, да еще в одно и то
же время... Нет, немыслимо. А ты что предлагаешь?
- Ты в жизни не догадаешься об этом, - говорю я и ставлю на стол
пустой стакан.
- Ну... Да не томи же! - не выдерживает паузы Гриша.
- Я предлагаю лечь спать. А завтра на свежую голову начать облаву.
Твоя версия принимается как основная. Разумеется, не исключаются и за-
пасные.
- У меня их целых четыре, - сообщает Гриша, сгребая со стола стака-
ны.
А у меня, честно говоря, ни одной. Но подчиненным об этом знать не
положено.
Аккумуляторный завод, на котором предстоит сегодня работать Грише,
на самой окраине города. Так что моя `вольвочка` весьма кстати.
Я плавно торможу у длинного серого здания с огромным выцветшим ло-
зунгом по всему фасаду: `Да здравствует рынок и демократия!` Гриша, дос-
тав из багажника закрытый на два цифровых замка кейс, исчезает за стек-
лянной дверью. Дискеты с программами, которыми набит чемоданчик, - не
единственное оружие охотника. С некоторых пор в число обязательного сна-
ряжения вошел, например, инъектор, спрятанный у каждого из нас в малень-
кой кобуре под мышкой. Выдали их нам полтора года назад, после случая в
Одессе. Охота на вирусов, как и всякая другая охота, - дело небезопас-
ное. Ищешь лисью нору, а попадешь в волчье логово... Именно это и прои-
зошло в `Жемчужине у моря`. Выслеживая вирусогена, Вася Петухов вышел на
незарегистрированный `Нестор`, хитроумно подключенный к `еэске` цент-
ральной сберкассы. Как потом выяснилось, лихие ребята полтора месяца
снимали со своих многочисленных счетов небольшие суммы денег. Итого - до
пяти тысяч ежедневно. В течение суток эти счета пополнялись по принципу
`с миру по нитке - голому рубаха`. Программка была составлена столь
изящно, что целых полтора месяца никто ничего не замечал. Да и Вася вы-
шел на них совершенно нечаянно, иначе бы он так не подставился. Труп его
нашли только на третьи сутки. А нам через месяц выдали инъекторы с пара-
лизующей жидкостью. Против пистолета эта штука, конечно, слабовата. Но
при встрече с вооруженным лишь холодным оружием противником достаточно
эффективна. Гриша один раз уже это продемонстрировал. При его астеничес-
ком телосложении такая игрушка, конечно, весьма полезна. Но лично я
больше полагаюсь на эластичность мышц и быстроту реакции. Чтобы пустить
в ход инъектор, нужно полторы секунды. А для удара без замаха - чуть ли
не вдвое меньше.
Возле ГИВЦа - городского информационно-вычислительного центра - от-
личная автостоянка. Полупустая! В Москве такую днем с огнем не найдешь,
а ночью и подавно! Все-таки жизнь в провинции имеет свои преимущества.
Особенно теперь, когда почти повсюду есть колбаса. А иногда даже и со-
сиски.
Припарковав машину и тщательно заперев дверцы, я поднимаюсь на высо-
кое крыльцо. Чуть ли не из всех окон безвкусного, хотя и с претензией на
современность, здания торчат уродливые коробки кондиционеров. Бакинские,
старая модель. Стандартные стеклянные двери, нелепо изогнутый козырек
над ними. Вахтер долго мусолит пропуск Управления, подозрительно сверяя
фотографию с моей физиономией. Наконец, зевая в рыжие прокуренные усы,
возвращает красную книжечку и начинает бестолково объяснять, как найти
кабинет директора. Мне, в общем-то, директор не нужен. Но без его разре-
шения трудно будет попасть в машзал - даже с моей красной книжечкой. А
мне обязательно нужно посмотреть на безумствующие машины самому. Я еще
не знаю, зачем. Компьютер, а тем более целый хоровод их - это не автомо-
биль, в котором по едва заметному стуку или изменению `голоса` мотора
опытный механик может определить, в чем загвоздка - в коленвале или ко-
робке скоростей. И все же...
Кабинет директора оказался закрытым. Начальник смены, немолодая ми-
ловидная женщина с кровавокрасными губами, едва взглянув на мои - про-
пуск и предписание, объясняет:
- Михаила Олеговича срочно вызвали в исполком. Он просил извиниться
за него и оказать вам всяческое содействие.
Ага, это Виталий Петрович позаботился о режиме наибольшего благопри-
ятствования. Да и пропуск Управления кое-что значит.
- Я хотел бы познакомиться с тех документацией вашей компьютерной
сети. Состав, топология, версия операционной системы и так далее.
- К сожалению, - виновато улыбается Евгения Федоровна, - все это
закрыто в сейфе у Михаила Олеговича, а сейф заперт в кабинете.
- Ого! Спрятано понадежнее, чем смерть Кощея Бессмертного!
- В соответствии с инструкцией, - оправдывается начальница смены. -
В порядке компенсации могу показать вам наш парк.
Отлично. Психологический контакт установлен. В моей профессии это
немаловажный фактор. Иногда одна-две улыбки и пара незатейливых острот
дают больше, чем сутки напряженной работы. А с этой молодящейся женщиной
оказалось еще проще. Одинединственный по-мужски заинтересованный взгляд
- и она уже угадывает мои тайные желания.
Вместе с Евгенией Федоровной мы наблюдаем, как монтажники заканчива-
ют прокладку оптических кабелей `Невода`, любуемся стопкой дисков с но-
вым программным обеспечением и, наконец, осматриваем машинный зал. Два
`Эльбруса-восьмых`, две больших `еэски`, полдюжины `эсэмок`. И даже за-
чем-то пара `Нейронов`. Не старинных персоналок, выпущенных в конце
восьмидесятых, а перехвативших это название мастодонтов с нейроноподоб-
ной структурой логических элементов.
Ну что же, вполне приличный парк. Есть где погулять вирусогену.
Через десять минут, поблагодарив Евгению Федоровну и подучив в ответ
очаровательную кровавокрасную улыбку, я уже сижу в дисплейном классе пе-
ред роскошным терминалом. `Винчестер`, два гибких, сменный оптический
диск, отличный монитор с контрастным экраном... Компьютерный рай.
Я открываю цифровые замки на крышке своего объемистого кейса и выни-
маю дискеты с вирусдетекторами.
Программы-убийцы, подобно хищным птицам, одна за другой срываются с
моего терминала, бит за битом проверяя ячейки памяти компьютеров. И че-
рез некоторое время возвращаются, не неся в когтях никакой добычи. Види-
мо, придется вылавливать эту нечисть по контрольным суммам или размеру.
Соответствующее программное обеспечение у меня, конечно, тоже есть. Но
пускать его в дело лучше в период минимальной загрузки машин, то есть -
ночью. А пока продолжим соколиную охоту. Любимейшее, после турнирных бо-
ев, занятие средневековых рыцарей. И тоже - небезопасное. Ведь каждую
секунду из какого-нибудь малозаметного овражка `операционки` или объект-
ной библиотеки может показаться голова огнедышащего дракона. И тогда...
Кто-то, незаметно подкравшись сзади, наклоняется над моим плечом, и
я вздрагиваю от испуга.
- Михаил Олегович уже пришел, - тихо говорит Евгения Федоровна зано-
во накрашенными кровавокрасными губами. Я поспешно встаю. Кажется, я
понравился этой вампирше. Наверное, потому, что у меня кровь первой
группы.
На директора, высокого сухощавого мужчину с прокуренными усами -
точно такими же, как у вахтера! - моя красная книжица действие произвела
магическое. Он сразу же стал ниже ростом, суетился, и даже кончики усов
его выразили неописуемый восторг по поводу визита инспектора. Как хвост
у собаки. В предписании, естественно, умалчивалось об истинной цели мое-
го прибытия. Наивная предосторожность. Вирусогены прекрасно знают имена
охотников. А лучших из нас - и визуально. Сему Малышева убили в Ростове
на другой день после прибытия. И за двое суток успели замести все следы.
Так до сих пор и неизвестно, что за вирус был там сотворен и с какой
целью. А самое главное - кем.
- Говорят, вчера у нас уже был инспектор Управления, - осторожно по-
луутверждает, полуспрашивает Михаил Олегович. - Я, правда, временно от-
сутствовал, поэтому...
- Григорий Андреевич - специалист по болтам, а я-по гайкам, - пояс-
няю я, принимая папки с документацией. - А в память `Эллипса` описание
не введено?
- Введено-то введено... Только вот изменения, насколько я помню,
внесены не все. Последний инцидент так точно не отражен. Все равно ведь
придется скоро демонтировать, - оправдывается Михаил Олегович.
- Далеко не все, - холодно поправляю я. - Кабель, который перебили в
последний раз, в `Неводе` задействован не будет. Вот мы и не стали...
лишнюю работу... Как нам тогда казалось, - поспешно добавляет директор,
наткнувшись на мой удивленный взгляд.
Интересно, интересно. И Гриша мне ничего об этом не сказал. Не знал,
что ли? В Управлении переполох, Витек готов подозревать самое худшее, а
здесь - просто авария на линии связи... Протокол обмена в `кольце`, ес-
тественно, поменяли, но где-то допустили ошибку. Вот и подучился `эффект
веника`.
Я облегченно улыбаюсь. Это Гриша на всех страху нагнал. Все-таки ему
еще рано самостоятельно охотиться. Только услышал шорох в кустах, и сра-
зу в панику: медведь! А на самом деле...
Где-то крыса перегрызла кабель. Система переключилась на резервный.
Его зацепил пьяный экскаваторщик. На складе кабеля не оказалось. Вооб-
ще-то он есть, и много, но не тот, который нужен. А нужный сняли с про-
изводства. И трубы все переполнены, а рыть новую траншею нечем: экскава-
тор сломался. И денег нет. Какой там бюджет у горсовета... И наверняка
нашелся талантливый системщик, взявшийся за две-три недели перестроить
обмен в сети так, чтобы можно было обойтись без оборванного кабеля.
Превратить `кольцо` в `серп`. Кого-кого, а талантливых инженеров у нас
хватает. Трезвых экскаваторщиков - явно меньше. И если бы не ошибочка...
Маленькая такая, в одном слове из многих тысяч... Как в свое время в ко-
манде, переданной на `Фобос-один`...
- А что с ним случилось, с кабелем-то? - спрашиваю я, все еще улыба-
ясь.
Михаил Олегович, чувствуя, что настроение мое по непонятным причинам
улучшилось, улыбается в ответ.
- Ну что с ним могло случиться? Линия связи была проложена с неболь-
шими отклонениями от проекта. Один смотровой колодец перенесли на деся-
ток метров в сторону да и сделали его... тяп-ляп. Поэтому, когда в цент-
ральной котельной заснул дежурный и в трубах поднялось давление... В об-
щем, этот колодец залило горячей водой. Стоял-то он не на месте! Его,
конечно, быстро осушили, но разъединять оптические соединители не стали
- понадеялись на их герметичность. И напрасно. Через месяц из-за корро-
зии все восемь каналов вышли из строя. Привезли запасной кабель, но сра-
зу проложить не успели, а ночью у него конец отрубили, метров пятьдесят.
То ли шланговая оболочка кому-то приглянулась огород поливать, то ли па-
цанам на дубинки понадобился. Кабель стал короток, а нарастить нечем да
и нельзя: муфта в трубу не пролезет. И купить негде. Его, оказывается,
два года назад с производства сняли. А к тому, что выпускается взамен,
старые оптические соединители не подходят. А чтобы новые использовать,
нужно проект откорректировать. А институт, который...
- Достаточно. И тогда вы решили... - Есть тут у нас один способный
системный программист, Петр Васильевич Пеночкин. Вернее, не у нас, а на
`Микротехнологии`. Большой энтузиаст компьютерных сетей. Он-то и предло-
жил изменить протокол обмена так, чтобы резервный вариант мог стать ос-
новным. Ну, то есть постоянно работать с разомкнутым кольцом. Скорость
обмена падает на чуть-чуть, а выигрыш времени получается солидный...
Выложив самый сильный аргумент в пользу своей бездеятельности, дирек-
тор замолкает.
- И как, удалось вам?
- Вполне! - снова оживляется Михаил Олегович. - Все задачи решаем в
срок, у заказчиков - никаких претензий. Ага. Значит, никаких. Интересно.
А может, и приступов по ночам никаких нет? И Грише все это приснилось?
- Когда залило кабель? - Чуть больше полугода тому назад. - И до сих
пор `Эллипс` разомкнут? И даже изменения в документации не все отражены?
- укоризненно спрашиваю я.
- Откорректированный проект ждем со дня на день. - Можете уже не
ждать. Поскольку в `Неводе` оборванный кабель не используется, - жестко
говорю я. - Но это, насколько я понимаю, не снимает с вас ответственнос-
ти. Полгода работаете в нештатном режиме и до сих пор не удосужились
поставить об этом в известность Управление... Вам придется представить
по данному вопросу объяснительную записку.
Кончики усов директора перестают радостно вилять и уныло повисают.
Спросить у него про `эпилепсию` сейчас или при следующей встрече? Судя
по всему, этого не избежать.
- Впрочем, назовем ее пока докладной. Подробно изложите все ваши
действия. Куда обращались, что вам
- отвечали, и так далее. И как, проявив находчивость,
временно вышли из положения, - смягчаю я тон. - Кончики усов Михаила
Олеговича тут же воинственно задираются вверх.
- Да, решение проблемы оказалось весьма нетривиальным, - с гордостью
говорит он.
Это для кого как. Для меня, кажется, совсем наоборот. Значит, Петр
Васильевич Пеночкин - кстати, уж не наш ли это Петя? - отладил работу
сети в нештатном режиме, им перестало припекать, и начался вялый обмен
бумагами с поставщиком кабеля и проектной организацией, копия - в Коми-
тет. Клерк в Комитете исправно подшивал письма в соответствующее дело,
палец о палец не ударяя, чтобы помочь... `Караул` ведь не кричат - зна-
чит, можно спать спокойно. А и кричали бы - что с того? У клерков бес-
сонницы не бывает...
Да, но почему директор молчал о приступах? Что-то тут все-таки не-
чисто. Хорошо, если он просто пытается скрыть еще один вопиющий пример
собственной бездеятельности. Вызванной, очень даже может быть, некомпе-
тентностью. А если дело все-таки не в ошибке? И под носом у директора
действительно отрабатывают опаснейшую версию вируса? При его молчаливом
попустительстве и, быть может, даже участии? Нет, рано мне успокаивать-
ся. Я должен сам пронаблюдать приступ. А уж потом задать разящий вопрос
директору.
- А теперь мне хотелось бы подробнее ознакомиться с документацией.
Где тут у вас можно, приземлиться?
- В кабинете у зама, не возражаете? Он сейчас в отпуске, и вас никто
не потревожит. Можно и у меня, конечно, но здесь вам будут мешать. Посе-
тители, заказчики, звонки... Телефон не умолкает целый день.
- То жираф позвонит, то олень, - говорю я неожиданно для самого се-
бя.
Директор испуганно таращит на меня глаза, не зная, как реагировать
на глупую выходку: то ли засмеяться, то ли рассердиться, то ли бригаду
из психушки вызвать. Но смеяться над глупостью - глупо, а сердиться -
боязно. Ничего, в следующий раз не будет выставляться. На то он и дирек-
тор, чтобы целый день отвечать на звонки и принимать посетителей.
- Любимое стихотворение моего сына, - поясняю я. - Корнея Чуковско-
го, кажется. Лучше, пожалуй, в кабинете у зама.
Директор облегченно вздыхает. Очень я ему нужен в его собственных
апартаментах... Примерно так же, как гремучая змея.
Через два часа я возвращаю директору папки с документацией, оформляю
`ночной` пропуск и отправляюсь в гостиницу - спать. Третья смена начина-
ется в двадцать три ноль-ноль. А самовозбуждение сети - ровно в полночь.
Как и положено всякой чертовщине. Хочется мне самому посмотреть на ноч-
ной шабаш. А вдруг это все-таки вирус? Вирус ведьм...
Оставив Грише записку с просьбой не будить, я разбираю постель. Но
прежде, чем лечь, выглядываю в окно и отыскиваю на гостиничной стоянке
свою дорогостоящую личную собственность. Стоит моя `вольвочка`, стоит.
Надо бы на автомойку сгонять, но не сейчас. Вот удостоверюсь, что вирус
ведьм - просто ошибка в программе межмашинного обмена - тогда и займусь
автомобилем.
Проснулся я в двадцать два ноль-ноль, по первому же `ку-ка-реку` мо-
его `петушка`. Проснулся бодрым и заряженным энергией, как если бы за
окном был не дождливый осенний вечер, а солнечное летнее утро. Тщательно
размял все мышцы, поплясал перед зеркалом, делая молниеносные выпады и
стараясь от них же защититься. Сделать это, конечно, невозможно, но нич-
то так не продвигает вперед по какому бы то ни было пути, как попытки
достичь невозможного.
На стук в Гришин `полулюкс` никто не отзывается. Спит уже, наверное.
Молодец. Ведет здоровый образ жизни. Да и что ему еще остается при таком
телосложении и с такой лысиной? Борода, правда отвлекает от нее внима-
ние, но ненадолго.
На улице дождь - мелкий, холодный и тоскливый. Прежде, чем с пара-
шютным хлопком надо мною раскрывается купол зонтика, несколько капель
проскальзывает за воротник финского плаща. Бр-р-р!
Потоптавшись на крыльце, я иду к автостоянке. Хотя ГИВЦ всего в двух
кварталах от гостиницы, дучше их преодолеть на машине. Не исключен вари-
ант, что у меня появится одно-двухчасовая пауза, которую лучше всего
продремать в удобном кресле `вольвочки`. Я это называю `заготовка сна
впрок`. А место для парковки там хорошее, оно отлично просматривается из
окон. Да и японский противоугонный комплекс еще ни разу меня не подво-
дил.
Начальник смены, небольшого роста паренек с русыми усами, распахива-
ет дверь, ведущую в уже знакомый мне машинный зал. Не забыть бы его фа-
милию: Белобоков.
- Так что вы, собственно говоря, хотите проинспектировать?
- Да я так, в общем, - неопределенно машу я рукой. - Обычная рутин-
ная проверка перед включением ваших машин в гиперсеть.
Мы заходим в крошечный кабинетик, представляющий собой нечто среднее
между стеклянной клеткой и каморкой папы Карло. Не хватает только нари-
сованного очага. Вместо него на маленьком столике в углу - `айбиэм-пи-
си-эйти`. Ха! Что-то вроде `Ундервуда` Танечки, нашей секретарши. Неуже-
ли он до сих пор работает? Даже буквы на клавишах полустерты...
- Машины в порядке, никаких трудноустранимых дефектов нет? - равно-
душно спрашиваю я, усаживаясь на разлапистый стул с металлическими нож-
ками перед заваленным распечатками письменным столом.
- Я бы этого не сказал, - бесхитростно отвечает Белобоков, усажива-
ясь напротив. - Машины сейчас, правда, в порядке, и полный комплект ТЭ-
Зов в наличии, но... - он хмурит белесые брови и досадливо щелкает паль-
цами. Пауза затягивается.
- Какие-то спорадические сбои? - вынужден подсказать я.
- Да, что-то в этом роде. Время от времени задачи вдруг перестают
идти и начинается такая катавасия...
Белобоков сбрасывает в ящик стола стопку распечаток, потом смотрит
на чистую страничку перекидного календаря. На этот раз я более терпелив.
- В общем, начинается какой-то странный генереж. Все закольцованные
машины словно с цепи срываются. Ни ввести в них ничего нельзя, ни вывес-
ти. А линии связи, между прочим, переполнены информацией!
Он решил сам во всем признаться. Не дожидаясь, пока я задам каверз-
ные наводящие вопросы.
- То есть сеть неисправна. А вы не предпринимаете никаких мер.
- Ну, зачем же так резко... - пожимает плечами Белобоков. - Машины
все тесты проходят без сбоев, в них я уверен. Это `кольцо` виновато.
Что-то у них не ладится с обменом. Но по прошествии некоторого времени -
когда часа, когда трех - работоспособность `Эллипса` полностью восста-
навливается. Снова начинают идти задачки, скрипеть принтеры... Словно бы
ничего и не было. Как приступ лихорадки, знаете? Потрясет, потрясет - и
опять ничего. - А Михаил Олегович знает об этом?
- Ну конечно. Только я три докладных ему написал по этому поводу. -И
что директор?
- Говорит, сообщил куда следует. Принимают меры. Интересно будет уз-
нать у него, какие - именно. И почему он не сказал мне при встрече ни о
мерах, ни о причине, вызвавшей их. Не нравится мне ваше поведение, Миха-
ил Олегович! Более того, оно вызывает подозрения!
Белобоков озабоченно смотрит на часы. - Да вы и сами можете пронаб-
людать. Приступ должен начаться через десять минут, ровно в полночь.
Словно бес вселяется в наши компьютеры. А как изгнать его... Разве что
попа пригласить и святой водой термивалы окропить, - криво усмехается
начальник смены в аккуратно подстриженные усы. У них что, все мужчины
усатые, что ли?
Дверь в каморку вдруг широко распахивается, и на пороге появляет-
ся девушка. Светлые волосы ее влажно блестят, плащ потемнел и набух от
влаги. На лице двумя слезинками застыли дождевые капельки. Они притяги-
вают мой взгляд, словно магнитом.
- Ой, Виктор Алексеевич!.. Я никак не могла раньше, честное слово!
Да еще этот дождь... Я на такси приехала, - оправдывается девушка, для
убедительности широко раскрывая и без того огромные глаза. Именно от
них-то я и не могу оторвать взгляд, а вовсе не от капелек.
- Во-первых, здрасьте! - насмешливо отвечает начальник смены. -
Во-вторых, познакомься: инспектор Управления Полиномов Павел Андреевич.
И если он сообщит в рапорте, что производственная дисциплина хромает на
обе ноги, Михаилу Олеговичу будет трудно отстоять нашу квартальную пре-
мию. А это - Элли, лучший программист центра.
- Ну, так уж и лучший... Надеюсь, инспектор не станет ябедничать? -
полуспрашивает-полуутверждает Элли, и я вдруг с ужасом понимаю, что го-
тов тут же выполнить любое, самое сумасбродное ее приказание. Любую, са-
мую фантастическую просьбу. Любое, самое потаенное ее желание... Спотк-
нувшись на этом двусмысленном слове, я вновь обретаю утраченный было дар
речи.
- Не наябедничаю, - говорю я хрипло. Но у Элли в этом нет никаких
сомнений: она уже выпорхнула из каморки, оставив дверь приоткрытой.
Стрекотание принтеров становится громче и окончательно выводит меня из
транса.
- Я хотел бы посмотреть, как начинается приступ `лихорадки`.
- Если он будет сегодня, - хмуро говорит Белобоков, вставая.
Мы выходим из кабинетика, и я сразу же отыскиваю глазами Элли. Она -
в `тихой` комнате, отгороженной от машзала стеклянной перегородкой.
Прозрачная - и призрачная! - защита от шума. Скорее психологическая, чем
физическая. Несколько письменных столов, две `персоналки`... Элли крутит
диск телефона. Видимо, абонент занят, и это очень раздражает ее. Сколь-
знув по мне невидящим взглядом, она швыряет трубку на рычаг и сердито
барабанит пальцами по стеклу, покрывающему стол. Хотел бы я быть тем че-
ловеком, которому бросается звонить красивая девушка, даже не успев при-
вести себя в порядок. Мокрые волосы слиплись висюльками, лицо еще не вы-
сохло... А все равно - хороша!
- Я сейчас... - говорит мне извиняющимся тоном Белобоков, входя в
`тихую`. В левой руке его - толстая пачка распечаток. Сделав вид, что не
расслышал, я проскальзываю следом.
Элли подсела к `Нестору` и лихорадочно вводит в него какую-то прог-
рамму. Что она, наизусть ее помнит? Или это короткий стандартный тест,
сам по себе влезший в долговременную память, размещенный в этой очарова-
тельной головке? Начальник смены раскладывает распечатки на столе в
дальнем углу комнаты. Я, заложив руки за спину, задумчиво бреду, огибая
стоящие на дороге стулья, в его сторону. Поравнявшись с работающим `Нес-
тором`, медленно поворачиваюсь, невзначай задерживая взгляд на дисп-
лее...
На нем длиннющая серия чисел: 42.83.17.61.21.84.60. 11... Прочитать
дальше я не успеваю, потому что дисплей вдруг гаснет. Я перевожу взгляд
на трогательнобеззащитный затылок Элли, склонившейся над клавиатурой, и
натыкаюсь на ее гневный взгляд, нацеленный, словно дуэльный пистолет,
мне в переносицу. - Простите, - помимо воли срывается с моих губ. Но,
собственно говоря, что я такого сделал? Ну прогулялся туда-сюда, ну ма-
шинально скользнул взглядом по дисплею... И за это - под дуло пистоле-
та?!
- Не люблю, когда стоят за спиной, - рассеивает Элли мое недоумение,
готовое перейти в обиду. Фу-ты, ну-ты. А я-то уж думал...
Что-то неуловимо меняется вдруг в машинном зале. Его словно захлес-
тывает гигантская невидимая волна. Мы все чувствуем это одновременно: и
Элли, испуганной кошкой спрыгнувшая со стула, и Белобоков, втянувший го-
лову в плечи, словно его вот-вот должны ударить, и два парня, суетившие-
ся - я хорошо вижу их сквозь стеклянную перегородку - возле `еэски` в
дальнем конце зала.
Элли и Белобоков спешат в машзал. От быстрой ходьбы полы их белых
халатов разлетаются - словно у врачей, спешащих к умирающему больному.
Полюбовавшись - всего лишь пару мгновений - стройными ножками Элли, я,
слегка согнув в локте левую руку, лихорадочно ввожу в память `петушка`
числа: 42.83.17.61.21.84.60.11. На всякий случай. Так охотник, идущий на
крупного зверя, запоминает все, что видит: и свежесломанную ветку, и не-
обычный крик сойки....
Выбежав на площадку между двумя `Эльбрусами`, Элли и Белобоков оста-
навливаются. Больной умер...
- Ну вот, опять! - недовольно говорит один из парней, работавших с
`еэской`, вставая и потягиваясь. - Шабаш, братцы! Эл, соорудила бы ты
нам чайку, а? Все равно деда не будет.
По-прежнему гудит система охлаждения, все так же перемигиваются све-
тодиоды на вогнутых панелях `еэсок` и строгих фасадах `Эльбрусов`...
Ага, вот в чем дело. Стало намного тише. Замерли все принтеры, застыл с
красным фломастером в `руке` графопостроитель. И подыхают малиновым ука-
затели перегрузки каналов связи. Батюшки-светы! Это сколько же гигабит
надо по ним перекачивать, чтобы перегрузить? Или счет идет уже на тера-
биты?
- Ладно, мальчики, сейчас соорудим. А заварка у нас есть?
Не дождавшись ответа, Элли убегает в `тихую` комнату.
И это - вместо того, чтобы искать причину и устранять неполадки?!
Вот уж воистину: каков поп, таков и приход. Директор - мямля, за полгода
не добившийся ремонта линии связи, подчиненные, гоняющие чаи вместо ав-
рала...
Ко мне вразвалочку подходит Белобоков. - Ну, видите? И так будет ча-
са два-три. Словно припадок какой-то.
Он тянет меня к ближайшему терминалу. Длинные узловатые пальцы пор-
хают над клавиатурой, словно стайка бабочек. У одной из них крылья с зо-
лотыми подосками: обручальное кольцо. Наконец, мизинец правой руки зами-
рает на клавише `ввод`. `Канал обмена занят` - тут же отшивает Белобоко-

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 129058
Опублик.: 22.12.01
Число обращений: 1