ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Олег Авраменко СЫН СУМЕРЕК И СВЕТА
цикл из четыр╗х книг & Sсiеnсе Fаntаsy
Книга первая ПУТЬ К ИСТОЧНИКУ МОЕЙ МАМЕ - САМОЙ ЛУЧШЕЙ ИЗ МАМ. ПРЕЛЮДИЯ В НАЧАЛЕ ПУТИ Возле этой двери я с улыбкой остановился. Улыбнулся я совершенно непроизвольно, поддаваясь очарованию нахлынувших на меня положительных эмоций двух очень симпатичных мне ребят, но остановился я вовсе не затем, чтобы наслаждаться этим, безусловно приятным для меня ощущением. Хотя, поспешу добавить, такой соблазн имел место. Положительные эмоции бушевали по ту сторону плотно закрытой двери, и то, что я воспринимал их, свидетельствовало о неполадках в системе защиты королевского дворца. Притянув к себе Формирующие, я обострил сво╗ зрительное восприятие (короче говоря, вызвал колдовское зрение) и бегло просканировал дверь. С некоторым облегчением я обнаружил, что причиной `утечки` было не какое-то серь╗зное нарушение в функционировании всего комплекса защитных чар, а самая обыкновенная пробоина в изоляции - настолько незначительная, что на контрольном посту службы безопасности е╗ попросту проворонили. Это случалось уже не впервые, и я снова в мыслях пожурил отца за консерватизм, с которым тот отвергнул мо╗ предложение установить на посту компьютер для более эффективного контроля состояния всех защитных систем. Мой отец, король Утер, слыл очень старомодным человеком. Пробоина была совсем свежая. Е╗ края ещ╗ слабо трепетали, излучая остаточную энергию от недавнего ментального удара, попавшего в дверь рикошетом. Характерные особенности повреждения ткани чар позволили мне определить степень виновности каждого из двоих маленьких проказников - первоначальный удар принадлежал Брендону, а срикошетил он от Бренды. Я мог бы залатать пробоину в считанные секунды, однако не стал этого делать. Я рассудил, что в воспитательных целях будет полезно заставить близняшек немного потрудиться, устраняя последствия собственной небрежности. Получится у них или нет, но в дальнейшем они будут уже с большей осмотрительностью обращаться с силами. Я тихо отворил дверь и проскользнул внутрь. Посреди небольшой уютной комнаты на укрытом мягким ковром полу сидели, взявшись за руки, Брендон и Бренда, мои брат и сестра, десятилетние близняшки. Их глаза были закрыты, на губах у обоих играли ласковые улыбки, а милые детские лица излучали спокойствие и умиротвор╗нность. С этой почти идиллической картиной резко контрастировала ожесточ╗нная борьба, происходившая между ними на более высоких уровнях восприятия. Каждый из них загадал в начале игры какое-то слово и теперь стремился выудить его у противника, сохранив в тайне сво╗. Это была мысленная дуэль, поединок разумов в бурлящем круговороте эмоци й... Вс╗-таки поддавшись соблазну, я некоторое время зачарованно следил за тем, с каким мастерством и даже изяществом Брендон и Бренда скрещивали блоки и контрблоки, проделывали сложнейшие финты, балансируя на грани фола, запутывали друг друга в хитроумных лабиринтах логических парадоксов и с блеском преодолевали их. В исполнении близняшек эта популярная среди детворы Властелинов игра сильно смахивала на шахматную партию с элементами самбо, тенниса, фехтования и танцев на льду. Для своих десяти лет Брендон и Бренда весьма недурно владели Искусством, прич╗м в их действиях наблюдалось довольно редкое сочетание незаурядной артистичности и голого прагматизма; эстетическая привлекательность используемых ими при╗мов нисколько не шла в ущерб их эффективности. Правда, порой они, чересчур увл╗кшись, теряли контроль над Формирующими, но это случалось лишь изредка и никакой серь╗зной опасности для жизни и здоровья окружающих не представляло. Вдруг Бренда сделала стремительный выпад, как будто намереваясь ударом `в лоб` сокрушить защитные порядки Брендона, однако в последний момент, как я и предполагал, попыталась пройти с `ч╗рного хода`, воспользовавшись ослаблением его блоков на периферии. Брендон, оказывается, был готов к этому, и когда сестра немного открылась, полагая, что брат сосредоточен на отражении ложной атаки, он нан╗с ей несколько молниеносных ударов, на мгновение парализовавших е╗ волю. По-видимому, Брендон рассчитывал, что в его распоряжении будет достаточно времени, чтобы добраться до заветного слова, но тут его постигло разочарование. Прежде чем он успел что-либо обнаружить, Бренда опомнилась и обратила его в позорное бегство. Я же, в отличие от Брендона, кое-что рассмотрел - но моему взору открылось совсем не то, что я ожидал увидеть. Ничего похожего на классическое `Брендон дурак` и в помине не было. - Бренда! - укоризненно произн╗с я. - Ты жульничаешь! Все блоки сестры в одночасье рухнули. Бренда распахнула глаза и удивл╗нно уставилась на меня, только сейчас заметив мо╗ присутствие. Затем на лицо е╗ набежала краска стыда, и она виновато заморгала. - Ах, ты негодница! - воскликнул пораж╗нный Брендон. - Обманщица! Ты ничегошеньки не загадывала! Он опрокинул е╗ навзничь, и они вместе покатились по полу. На меня нахлынула волна нежности и обожания. Я поспешно отгородился от потока их эмоций, вышел из комнаты и, махнув на вс╗ рукой, сам исправил повреждение. Затем я продолжил свой путь, с тревогой думая о том, во что могут перерасти отношения между Брендоном и Брендой, когда они повзрослеют, если уже в таком возрасте они не по-детски нежны друг с дружкой. В среде Властелинов, где и так хватало кровосмешения, близость между братьями и с╗страми считалась непростительным грехом, и провинившиеся подвергались суровому наказанию, вплоть до изгнания из своего Дома. Я очень не хотел, чтобы это произошло с близняшками, которые нравились мне больше, чем все остальные мои с╗стры, родные и сводные вместе взятые, не говоря уж о мо╗м старшем брате Александре, которого я терпеть не мог. Из всей моей родни в Доме Света я по-настоящему был привязан только к Брендону, Бренде и, конечно же, к маме... Моя мать, королева Юнона, уже ждала меня в Янтарной гостиной. Она была одета в церемониальную шитую золотом тунику алого цвета, схваченную вокруг талии тонким пояском; на е╗ густых каштановых волосах была укреплена корона в виде золотого обруча с алмазной диадемой. Дневной свет, щедро лившийся в окна, без труда проникал сквозь воздушную ткань е╗ одеяния, очерчивая е╗ стройную девичью фигуру. Будучи урожд╗нной Сумеречной, Юнона игнорировала принятое в большинстве Домов неписаное правило, согласно которому взрослая замужняя женщина должна иметь вид зрелой матроны. Глядя на не╗, совсем юную девушку, трудно было поверить, что за прошедшие восемьдесят стандартных лет она родила моему отцу девять дочек и троих сыновей, в том числе меня. Войдя в гостиную, я, как всегда при нашей встрече, на мгновение застыл, любуясь ею, затем взял е╗ руку и нежно прижался к ней губами. - Прости, что заставил тебя ждать, матушка. Юнона ласково улыбнулась мне. - Ты не опоздал, Артур. Это я пришла раньше. - Она смерила меня оценивающим взглядом (на мне была зел╗ная рубашка, коричневые брюки и белые кроссовки) и добавила: - Совсем забыла предупредить, чтобы ты оделся поприличнее. Мы отправляемся на полуофициальный при╗м. - Куда? - В Хаос. Враг обратился ко мне с просьбой о встрече. Я приняла его приглашение и решила, что сопровождать меня будешь ты. По моей спине пробежал неприятный холодок. Сын Света, воспитанный в традициях митраизма, я в глубине души преклонялся перед Порядком, а Хаос воспринимал, как нечто сатанинское, и соответственно относился к его Хранителю. Я долго и упорно боролся с внуш╗нными мне в детстве предрассудками, так как сознательно считал себя приверженцем концепции Мирового Равновесия, но тем не менее сила привычки была велика. Опомнившись, я громко лязгнул зубами, закрывая рот, и изумл╗нно переспросил: - Мы отправляемся к Врагу? - Да. - Что ему нужно? - Он не изволил сообщить. Но в его послании говорится, что речь ид╗т о безопасности Экватора. - То есть, он хочет встретиться с тобой не как с частным лицом, а как с представителем всех Домов? - Совершенно верно. Поняв, что мне нужно сесть и переварить полученную информацию, Юнона грациозно опустилась в кресло. Не ожидая е╗ приглашения, я бухнулся в соседнее. - Это западня, - предположил я. Она покачала головой. - Исключено. Сейчас не в интересах Хаоса нарушать Договор. Главы Домов поставлены в известность об этой встрече и согласны признать меня своим представителем. Враг, несомненно, отда╗т себе отч╗т, что ему не сойд╗т с рук, если он вздумает причинить нам вред. - А как отн╗сся к этому отец? - Без особого восторга. Он не одобряет, но уважает мо╗ решение. - Понятно, - сказал я, хотя мало что понимал. - А как ты думаешь, почему Враг обратился именно к тебе? Мать одарила меня своей обворожительной улыбкой, которую кое-кто и, надо сказать, не без оснований называл СНОГСШИБАЮЩЕЙ улыбкой Юноны. - Наверное, потому что я Сумеречная и вместе с тем королева Света, а значит, представляю сразу две основополагающие политические ориентации - Порядок и Равновесие. Немного подумав, я согласно кивнул. Действительно, если нынче кто и мог представлять в Хаосе все Дома Властелинов Экватора, то моя мать подходила для этой роли как никто другой. Е╗ брак с моим отцом в сво╗ время был политическим союзом, заключ╗нным между двумя самыми могущественными Домами - Сумерек и Света, для совместной борьбы с общим врагом - Хаосом. - Как жена Утера Пендрагона и дочь Януса из Сумерек, - продолжала Юнона, - я вправе рассчитывать на личную неприкосновенность в Хаосе, коль скоро Враг не желает повторения Рагнар╗ка с ещ╗ более плачевными для него последствиями. Думаю, что как раз по этой причине он и выбрал меня - дабы показать, что его приглашение не западня. Впрочем, я не сомневаюсь, что он строит какие-то козни, но за нашу личную безопасность во время встречи можно не беспокоиться. Я снова кивнул, соглашаясь с е╗ рассуждениями. В голове отца бродили очень опасные мысли о том, что с полным уничтожением Хаоса в Экваториальном Поясе Мироздания наступит эра всеобщего благоденствия и процветания, и только тв╗рдая позиция Домов Равновесия во главе с маминым Домом Сумерек удерживала его от возобновления войны с Хаосом. Но если с нами что-нибудь случится, мой дед, король Янус, повелитель Сумеречных миров, не станет мешать отцу и даже вынужден будет выступить вместе с ним, чтобы отомстить за дочь, благо в Сумерках личная вендетта считается делом государственной важности. - А это никак не относится к восстановлению Дома Ареса? - поинтересовался я, вспомнив о предстоящей вскоре коронации нового короля Марса. - Вряд ли, - сказала Юнона. - Принц Валерий принимает все пункты Договора, и у Врага не может быть к этому никаких претензий. Дом Ареса, Покровителя Марсианских миров, был одним из тех Домов, которые пали во время последнего Рагнар╗ка - Битвы Судного Дня, завершившейся почти восемьдесят лет назад по стандартному летоисчислению Основного Потока и отголоски которой пронеслись по всему Экватору волной кровопролитных войн. В той битве Дома, принявшие сторону Порядка и Мирового Равновесия, одержали победу; Дома, вставшие под знам╗на Хаоса, были повержены, их имена прокляты, а память о них предана забвению. Дом Ареса не принадлежал к числу последних, его члены, дети Марса, храбро сражались на стороне победителей, и хотя их Дом пал, он, согласно Договору, подлежал постепенному восстановлению. - Ну что? - отозвалась Юнона после непродолжительной паузы. - Согласен сопровождать меня? - Конечно, - сказал я. - Когда? - Прямо сейчас. - Хорошо. Вот только приоденусь... - Позвать слугу? - Зачем? Ведь я могу и сам... С твоего разрешения, разумеется. Мать с улыбкой кивнула. Нерегламентированное использование колдовства в быту считалось в Царстве Света вопиющим нарушением дворцового этикета, но я был любимчиком королевы Юноны, и когда мы были наедине, она позволяла мне обходиться без церемоний. Я откинулся на спинку кресла, притянул к себе Формирующие и пропустил их пучок через голубой камень, Небесный Самоцвет, вделанный в перстень на среднем пальце моей левой руки. Самоцвет был магическим артефактом и выполнял много разных функций, в частности смягчал контакт с Формирующими, делая его менее ж╗стким и более устойчивым, что было особенно важно здесь, во дворце, где так и кишело чарами и разнообразной защитой от них. Я мысленно потянулся к гардеробу в своих покоях и несколько секунд помедитировал, отбирая нужные мне вещи, затем по микро-Тоннелю переправил их себе на колени - расшитую золотом мантию под цвет маминой туники, т╗мно-синий берет с п╗стрым пером, ч╗рные замшевые сапоги с отворотами, а также мою любимую шпагу Эскалибур, некогда принадлежавшую моему прадеду по отцовской линии и моему т╗зке... Да, да, тому самому королю Артуру, о котором вы, безусловно, слышали. Эта шпага стала моей, после того как отец изготовил себе более совершенный клинок, закал╗нный в Горниле Порядка. А что касается моего сводного брата Амадиса, единственного сына Утера от его первого брака и наследника престола, то он попросту робел, когда брал в руки шпагу нашего легендарного предка, поэтому с радостью уступил е╗ мне. (При всех несомненных достоинствах у Амадиса были свои недостатки, но об этом я расскажу как-нибудь в другой раз, когда представится подходящий случай). - Вот и вс╗, - самодовольно произн╗с я, ставя сапоги на пол. - Через минуту я буду готов. - Изумительно! - сказала Юнона; в голосе е╗ слышалось вполне простительная для матери гордость за сына. - Ты совсем не потревожил сигнализацию. Таки не зря о тебе говорят, что ты молодой да ранний. Я покраснел и сделал вид, будто всецело поглощ╗н одеванием. Но потом вс╗ же ответил: - Ты безбожно льстишь мне, мама. Мне удалось обойти сигнализацию только потому, что вместе с отцом и Амадисом я отлаживал защиту и знаю все е╗ хитрости и уловки. Однажды я попытался проделать такой фортель в Замке-на-Закате, но потерпел фиаско, да ещ╗ поднял страшный переполох. - Дед здорово злился? - Нет, даже не отчитал ради проформы. Ты же знаешь, что он не может сердиться на меня. - Я подош╗л к зеркалу, скептически осмотрел себя, поправил берет на голове и смахнул с мантии невидимые пылинки. - Ну вот, я готов. Юнона подступила ко мне, чуть наклонила мою голову, встала на цыпочки и поцеловала меня в лоб. - Для матери все дети дороги, - сказала она. - Но для меня ты всегда был дороже других, Артур... Хотя мне не следовало говорить тебе это. - Я и так это знаю, мама, - ответил я. Мы спустились на лифте в глубокое подземелье дворца, где прекращали сво╗ действие защитные чары, намертво блокировавшие доступ к Тоннелю-меж-Мирами, и очутились в просторном помещении, выдолбленном в толще скалы. Это был Зал Перехода, специально предназначенный для сообщения с другими мирами, поскольку весь Солнечный Град, не говоря уж о королевском дворце, был над╗жно заблокирован от непрошеных вторжений. Такие меры предосторожности представлялись излишними и причиняющими массу неудобств в наше мирное время, однако в прошлом, когда Домов было значительно больше, и они враждовали между собой, подчас даже этого оказывалось недостаточно. Мы направились в дальний конец зала, где вряд располагались Арки, установленные исключительно для удобства ориентации входящих и выходящих из Тоннеля. Под неровным потолком, подпираемым многочисленными готическими колоннами, парили в воздухе светящиеся шары, заливая помещение ровным серебристым светом. То и дело перед нами вспыхивали предупреждающие надписи: `Проверьте, имеются ли при вас детонирующие вещества или радиоактивные материалы`, `Внимание! Даже остаточная радиоактивность чревата катастрофическими последствиями`, `Будьте осторожны! Ещ╗ раз проверьте...` - и так далее. Вооруж╗нные гвардейцы, охранявшие Зал, при нашем приближении вытягивались по стойке смирно и нарочито громко бряцали оружием. По пути нам встретилась группа дворян, возвращавшихся с какого-то незначительного торжества в Доме Теллуса. Они приветствовали нас почтительными поклонами; Юнона, как обычно, расточала свои сногсшибающие улыбки направо и налево. Мы подошли к ближайшей Арке и уже собирались вступить под не╗, как вдруг почувствовали знакомое сопротивление и остановились. Под Аркой перед нами возникло слабое свечение, бледно-голубые молнии мгновенно соткали полупрозрачный мерцающий человеческий силуэт, который ещ╗ через мгновение обр╗л живую плоть. В про╗ме появилась та, которую я меньше всего хотел сейчас видеть (после брата Александра, конечно) - моя т╗тушка Минерва, мамина сводная сестра. Эта противная старая мегера любила совать свой длинный нос во все мои дела и отравляла мне жизнь в дедовом Замке-на-Закате и в поднебесном городе Олимпе, где я проводил гораздо больше времени, чем в Солнечном Граде. Кстати сказать, я всегда предпочитал отцовскому Царству Света родину моей матери - Страну Вечных Сумерек (название Олимпия мне не нравится, и я не буду его употреблять). Всю свою сознательную жизнь я чувствовал себя в большей мере Сумеречным, нежели Светозарным, что расценивалось многими моими родственниками со стороны отца как проявление потенциально опасной нелояльности к Дому Света. Впрочем, сейчас отношения между двумя одинаково родными мне Домами были союзническими и даже дружественными, о ч╗м свидетельствовало и появление здесь Минервы без предварительного извещения о сво╗м визите. Материализовавшись, т╗тушка сделала шаг в нашем направлении, сердечно улыбнулась моей матери, а меня наградила одной из самых гадких своих ухмылочек. - Юнона, Артур! Вы уходите? - Увы, сестра, - ответила мать. - Не очень удачное время ты выбрала, чтобы навестить нас. - Знаю. - Опять гадкая ухмылочка, адресованная мне. - Отец рассказал. Вот уж не думала, что Враг так скоро затребует к себе Артура. Я понял нам╗к и бросил на Минерву встревоженный взгляд. Челюсти мои невольно сжались, а в груди неприятно защекотало. Ясный взор моей матери мигом потемнел. Когда речь шла о е╗ детях, Юнона совершенно не воспринимала юмора, тем более такого ч╗рного, как у т╗тушки Минервы. - Прекрати, сестра! - гневно произнесла она. - Твои шутки отвратительны и вовсе не остроумны, а ты вс╗ такая же вздорная и злоязычная, как и прежде. Боюсь, время не властно над твоим скверным характером. - Прости, - сказала Минерва. - Я не нарочно. Ума не приложу, что мне делать с моим вреднющим языком. - Могу подсказать, - отозвался я, формируя перед собой сияющий образ раскаленных добела клещей. Т╗тушка рефлекторно отпрянула, когда клещи потянулись к ней, и захихикала - не менее гадко, чем перед этим ухмылялась. Впрочем, не исключено, что я сгущаю краски, расписывая е╗ в таких выражениях. Внешне она выглядит настоящим ангелочком, миловидным, кротким и ласковым, но тут уж вы должны понять меня - я терпеть е╗ не могу. По мне, так лучше холера. - Довольно, - сказала Юнона, беря меня за локоть. - Сожалею, сестра, но у нас мало времени. Заходи как-нибудь в другой раз. - Вообще-то я к Игрейне... - Так ступай к ней. Она, верно, жд╗т тебя с нетерпением. - Ничего, подожд╗т. Как насч╗т того, чтобы сопровождать вас? Мне хотелось бы ещ╗ разок взглянуть на Чертоги. - Только не это! - с испугом, отчасти притворным, а отчасти настоящим заявил я. - Мне хватит там и одного ч╗рта. Минерва капризно выпятила свои чувственные губки. - Фу! Какой ты грубый и вульгарный, племянничек! Слышала бы тебя Диана. С этими словами т╗тушка развернулась на каблуках и направилась к лифту. Пошла к другой моей т╗те, Игрейне, сводной сестре моего отца, незаконнорожденной дочери короля Эмриса Пендрагона, который при жизни слыл большим любителем женщин и оставался верен себе до последнего издыхания - он умер в постели с тремя красотками. (Это так, к слову пришлось, я вовсе не собирался наговаривать на моего покойного деда, просто хочу подчеркнуть, что любвеобильность некоторых членов нашей семьи не следствие дурного воспитания, а скорее фамильный порок). Минерва с Игрейной подружились задолго до моего рождения и с тех пор оставались добрыми подругами... Впрочем, `добрыми` - не очень подходящее слово применительно к Минерве и Игрейне. Они страсть как любили сплетничать и перемывать косточки общим знакомым; их хлебом не корми, дай только позлословить в чей-нибудь адрес. Предупреждаю: если вам в голову взбред╗т положить одной из них палец в рот, предварительно наденьте стальные перчатки. Хотя я бы на вашем месте не рисковал. Юнона проводила сестру долгим взглядом, затем повернулась ко мне. - Не обижайся на не╗, ладно? - сказала она, будто оправдываясь. - Несладко ей, бедняжке, быть старой девой. - Ну да! - фыркнул я. - Поди найди ей мужа, который терпел бы е╗ гадючий характер. Насколько мне было известно, за последние двести лет Минерва то ли семнадцать, то ли восемнадцать раз объявляла о своей помолвке, но до свадьбы дело так и не доходило. Все е╗ суженные вовремя прозревали и благоразумно отказывались от этой затеи. И, по-моему, правильно делали. Я не пожелал бы такой участи даже злейшему врагу и убил бы его из чистого милосердия. Я совсем не жестокий человек. Мы вошли под Арку, и я полностью расслабился, предоставляя действовать матери. Нас обволокло густым фиолетовым туманом, пол под нами исчез. Когда пропала сила тяжести, я на мгновение почувствовал приступ тошноты (проклятье, забыл пообедать!), Но я не был новичком в таких делах и быстро справился со взбунтовавшимся желудком. Затем последовал резкий толчок в спину (не в упр╗к маме будет сказано, я проделал бы это значительно мягче), и нас понесло вдоль Меридиана к нижнему полюсу существования - к Хаосу. Перед нами и вокруг нас с калейдоскопической быстротой менялись картины разных миров. Ослепительно-белое солнце Царства Света приобрело золотистый оттенок, цветущие сады, величественные башни и купола Солнечного Града, мелькнув на мгновение, исчезли, уступив место диким тропическим джунглям... Солнце порозовело, а над зарослями будто прон╗сся ураган, сметая вс╗ на сво╗м пути, и осталась только выжженная потрескавшаяся земля... Розовый оттенок светила сменился красным, землю покрыла километровая толща воды... Солнце ещ╗ больше покраснело, океан отступил, обнажая песчаную равнину... Солнце превратилось в большой красный диск, похожий на дневное светило Истинных Сумерек... Диск вс╗ разрастался и разрастался... Мы уже оставили позади Экваториальный Пояс, единственное место во вселенной, где существуют все условия для возникновения и развития нормальной полноценной жизни. Близость к полюсам мироздания, Порядку и Хаосу, порождает дисбаланс бытия, убивающий вс╗ живое - за исключением нас, Властелинов Экватора, людей не совсем обычных, обладающих наследственным даром повелевать силами, да ещ╗ полуживых существ, зомби, рожд╗нных Порядком или Хаосом. Между тем солнце продолжало увеличиваться в размерах, приобретая зловещий кровавый оттенок, и вскоре заняло добрую четверть бледно-серого неба. Вокруг нас простиралась бескрайняя оранжевая пустыня, хилый ветерок изо всех своих крохотных сил изредка подымал в разреженный воздух небольшие тучки песка, кое-где виднелись гладкие, отшлифованные миллиардами прошедших лет скалистые выступы. Это был необитаемый и ничейный мир из группы Полярных миров Хаоса; мир, близкий к той незримой черте, за которой начинается тепловая смерть вселенной... - Держись! - крикнула мне Юнона, и нас снова окутала фиолетовая мгла. Меня д╗рнуло, тряхнуло, потом закружило с умопомрачительной скоростью, к горлу вновь подступила тошнота, а к довершению ко всему что-то сильно ударило меня под дых, и лишь отчаянным усилием воли я заставил себя не скрутиться в бараний рог. Но на несколько долгих, как вечность, секунд дыхание у меня вс╗ же перехватило... Да, путешествовать с моей матушкой по Тоннелю не м╗д! Для того чтобы безропотно снести вс╗ это, требуется включ╗нная на полную мощность сыновья почтительность. Я никогда прежде не пересекал Грань Хаоса, но был уверен, что смог бы обойтись без такой соматической встряски. Мы пронеслись сквозь океан бушующей энергии и нырнули в пространство, которое опровергало все евклидовы представления о перспективе. Мир нелинейных и непостоянных во времени законов, мир парадоксов, абсурда и безумия, мир сумасшедшей геометрии и шизофренической логики... Желудок мой снова взбунтовался, когда мы на огромной скорости пересекли область, где геодезические расходились веером, искажая не только перспективу, но и наши тела. Не знаю, что чувствовала при этом Юнона, но у меня было такое ощущение, словно я вывернут наизнанку. Откуда не возьмись, перед нами возникла каменная глыба. Я не на шутку испугался, что мы сейчас врежемся в не╗, однако в последний момент она внезапно раскрылась, подобно бутону розы в ускоренном фильме, и поглотила нас целиком. Посадка была довольно мягкой, и после всех маминых фортелей я был приятно удивл╗н, ибо ожидал худшего. Мы оказались в помещении, где геометрия была более или менее нормальной, во всяком случае, стабильной. Ни окон, ни дверей видно не было; свет излучал пол, выложенный разноцветной мозаикой. Все стены и сводчатый потолок сплошь были покрыты фресками, изумительными по своей красоте и жуткими по содержанию. Они производили столь сильное впечатление, что даже такому неискуш╗нному в живописи дилетанту, как я, было совершенно ясно, что вышли они из-под кисти великого мастера. Изображ╗нные на фресках сцены были яркими, убедительными и динамичными; они поражали воображение, приводили в восторг, вселяли ужас. Тщательная проработка всех деталей, вплоть до самых мельчайших и незначительных, едва заметных взгляду, создавали впечатление внезапно застывшей в движении реальности, готовой в любой момент снова ожить и сойти со стен, заполнив собой вс╗ пространство... Я стряхнул с себя наваждение и перед╗рнул плечами. Зрелище было настолько жутким и отвратительным, что казалось в высшей степени прекрасным. Да, будь я издателем, то обеими руками ухватился бы за возможность использовать фрагменты этой росписи в качестве иллюстраций к Данте Алигьери. - Чертоги Смерти, - сказала Юнона. - Преддверие Ада. Я лишь молча кивнул в ответ, так как и сам догадался об этом. Прежде я никогда не бывал в Чертогах Смерти, но хоть единожды услышав о них, уже ни с чем их не спутаешь. Другого такого места, пожалуй, нет во всей вселенной. Согласно поверью, здесь души умерших грешников представали перед Нечистым, следуя в Хаос, однако я в это не верил. Я разделял мнение тех, кто считал, что Чертоги Смерти были воздвигнуты Врагом уже после его поражения в Рагнар╗ке, чтобы произвести должное впечатление на победителей, как бы в попытке взять моральный реванш. Именно здесь, под пристальными взглядами чертей, мучающих на фресках грешников, был подписан Договор о падении Домов Тьмы, по которому Хаос признавал победу сил Порядка и Равновесия и отказывался от каких-либо претензий на влияние в Экваторе. Пол в центре помещения вдруг вздыбился, разв╗рзся, из образовавшегося отверстия вырвались языки красного пламени, и в клубах ч╗рного дыма возник вытесанный из гранита трон, на котором восседал могучий великан с длинными золотистыми волосами, сильно смахивавший на грозного и воинственного бога из скандинавских мифов. Языки пламени исчезли, дыра в полу затянулась, дым рассеялся, но трон продолжал парить в воздухе. - Приветствую тебя, Юнона, дочь Януса, королева Света! - загрохотал под сводами Чертогами голос `скандинавского божества`. - Я рад, что ты приняла мо╗ приглашение. Это был Враг (или Нечистый, Князь Тьмы, Сатана, Аримана - как его ещ╗ называли) собственной персоной. Честно говоря, я ожидал увидеть хвостового и рогатого сатаноида с пятаком вместо носа и раздвоенными копытами - именно в таком облике он явился много лет назад на подписание Договора, венчавшего завершение Рагнар╗ка. Мой сводный брат Амадис рассказывал, что тогда молодые Властелины славно повеселились, переловив чертят из его свиты и шутки ради привязав их друг к другу хвостами. Жаль, что в то время меня ещ╗ не было на свете. В ответ на громогласное приветствие Юнона смерила Врага ледяным взором. - Оставь свои деш╗вые фокусы, Князь Тьмы, - резко произнесла она. - И не смей сидеть в мо╗м присутствии. Златовласый гигант проворно соскочил на пол. Опустевший трон штопором ввинтился в потолок и исчез без следа. - Ты груба и надменна, королева, - заметил Враг. - Впрочем, что ещ╗ можно ожидать от отпрысков Дома ренегатов. Твоя спесь порождена чувством вины - ведь в прежние времена Сумеречные были лояльны к Хаосу. - Равно как и лояльны к Порядку, - сказала Юнона. - Мы не поддерживали и никогда не поддержим ни одну из стихий в е╗ экспансионистских устремлениях. Сумеречные привержены принципу Мирового Равновесия; для нас вс╗ едино - что Порядок, что Хаос, - мы в равной степени не приемлем претензий ни того, ни другого на господство в Экваторе. Враг покачал головой. - В своей неслыханной дерзости вы, жалкие людишки, восста╗те против непреложных законов бытия. Можно понять тех, кто цепляется за прошлое, почитая Порядок; достойны уважения гонимые ныне провидцы грядущего, восхваляющие Хаос - своего будущего властелина и повелителя; но безумны и смешны сторонники некоего мифического Равновесия, возомнившие себя земными богами. - Эти жалкие и смешные людишки, - язвительно вставил я, - не так давно крепко накрутили тебе хвост, Князь Тьмы. Видимо, по этой причине ты не прицепил его к своему заду сегодня. Враг поглядел на меня с таким видом, будто только сейчас заметил мо╗ присутствие. - Это событие, которое кажется тебе столь важным, принц Света, предпочитающий Сумерки, на самом деле лишь незначительный эпизод в противостоянии сил Порядка и Хаоса. Тебе, вероятно, известно такое выражение, как пиррова победа... - Довольно! - сказала Юнона, раздраж╗нно топнув ногой. - Хватит воду в ступе толочь! Мы пришли не затем, чтобы выслушивать твои сентенции, лукавый. Ты просил меня о встрече - так изволь же немедленно сообщить о предмете нашей беседы. - Не горячись, королева, - произн╗с Враг примирительным тоном. - Может быть, вам лучше присесть? - Рядом с нами появилось два мягких кресла. - Не желаете ли перекусить? - Между креслами возник невысокий круглый стол, обильно уставленный блюдами со всяческой снедью. - Прошу вас, дорогие гости! - Нет! - отрезала моя мать. - У нас мало времени. Каждая минута в твоих владениях равна без малого суткам Основного Потока, и мы не намерены задерживаться здесь дольше, чем это необходимо. - Ну что ж, на нет и суда нет, - пожал плечами Враг; стол и кресла бесшумно провалились сквозь пол. - Позволь осведомиться, королева, - тотчас переш╗л он к делу, - имеются ли у Домов свои интересы в Срединных мирах, или вы оставляете их на откуп Порядку и Хаосу? Юнона вопросительно посмотрела на Врага. - О ч╗м ты толкуешь, Князь Тьмы? Что ты называешь Срединными мирами? - Миры, что лежат по ту сторону бесконечности вдоль Экватора. Миры у Истоков Формирующих. Одним из недостатков моей матери, наряду с неу╗мной словоохотливостью, было неумение скрывать свои чувства. Вот и сейчас на е╗ лице было написано откровенное удивление. - Ты говоришь странные вещи, Князь Тьмы. Ведь общеизвестно, что Потоки Сил Формирующих Мироздание не имеют ни начала, ни конца. Они индуцированы полем градиента энтропии между Порядком и Хаосом и опоясывают вселенную параллельно Экватору, пересекая бесконечное множество миров, а значит... - Это ещ╗ ничего не значит, - со снисходительной усмешкой возразил Враг. - Сумма бесконечного числа слагаемых не всегда равна бесконечности; так и бесконечная череда миров не обязательно беспредельна. При соответствующей комбинации факторов она стремится к конечному пределу. У меня так и чесались руки заставить Врага подавиться своей усмешкой. Однако я сдержал первый порыв и, стараясь выглядеть не слишком озадаченным, произн╗с: - То есть, ты утверждаешь, что существуют последовательности миров, которые имеют сво╗ продолжение по ту сторону бесконечности? - Да. Такие последовательности идут вдоль Формирующих по направлению к их Истокам, к Источнику. - А нельзя ли поконкретнее? - отозвалась Юнона. - Что такое Источник? - Сосредоточие сил, образующих структуру вселенной, - последовал немедленный ответ. - Третий полюс существования, балансирующий между Порядком и Хаосом. Если на минуту обратиться к грубой и неудачной, но очень распростран╗нной аналогии, сравнивающей вселенную со сферой бесконечно большого диаметра, то известная вам е╗ часть расположена на поверхности: Экваториальный Пояс, Субтропики, Полярные Зоны и Полюса, которые суть Порядок и Хаос; а внутри сферы-вселенной, в самом е╗ центре находится Источник, откуда берут начало все Формирующие. - А Срединные миры? - Там же. Они сосредоточены в области доминирующего влияния Источника, куда доступ существам из Порядка и Хаоса закрыт. - А нам? Я имею в виду Властелинов Экватора. - Путь к Источнику труден и полон опасностей, - многозначительно произн╗с Враг, и лицо его приняло непроницаемое выражение. - Я вижу, что у вас отсутствует даже малейшее представление о предмете разговора. Увы, но в таком случае наша дальнейшая беседа теряет всякий смысл. Королева, принц, сожалею, что напрасно потревожил вас. С этими словами он воздел руки к потолку и, охваченный пламенем, вырвавшимся из пола, завертелся, как юла, превращаясь в огненный вихрь. Чисто рефлекторным движением я выхватил из ножен Эскалибур и весь собрался, готовый к отражению возможной атаки. Как и любой другой Властелин, прошедший в детстве обряд Причастия к силам, я никогда не терял контакта с Формирующими, постоянно поддерживая с ними пассивную связь, чтобы при необходимости мгновенно перевести е╗ в активное состояние. Отсюда, из Чертогов Смерти, я смог дотянуться лишь до двадцати тр╗х Формирующих против обычных 60 - 70. Но и этого оказалось достаточно, чтобы меня переполнила сила, а серебряный клинок моей шпаги засиял, превращаясь из просто колющего и рубящего оружия в грозный магический инструмент. Краем глаза я заметил, что Юнона слегка развела руки в первом жесте мощного защитного заклинания. Однако все наши опасения были напрасны, тревога оказалась ложной. Огненный вихрь описал вокруг нас несколько кругов, удаляясь по спирали, затем рассыпался водопадом красных и ж╗лтых искр, которые гасли, едва лишь коснувшись пола. С облегч╗нным вздохом я немного ослабил контакт с Формирующими и вложил шпагу в ножны, тем не менее, продолжая оставаться начеку. Моя мать вс╗ ещ╗ стояла неподвижно с развед╗нными в стороны руками и задумчиво глядела в пустое пространство перед собой. Наконец она опустила руки, повернулась ко мне и произнесла: - По-моему, он сказал нам вс╗, что хотел сказать. Я согласно кивнул. - Я тоже так думаю. Пожалуй, нам пора убираться отсюда - время здесь полз╗т, а в Экваторе летит. С твоего позволения, матушка, теперь каретой буду править я. - Хорошо. Я взял е╗ за руку, и мы отправились в обратный путь. Я постарался как можно скорее покинуть владения Хаоса и взял курс на один из миров-двойников Страны Вечных Сумерек. Юнона вскоре заметила отклонение от намеченного маршрута и забеспокоилась. - Артур! Что ты задумал? - Вс╗ в порядке, мама, не волнуйся. Просто я хочу, чтобы сначала мы поговорили с человеком, которому я больше всего доверяю... после тебя, конечно. - С Янусом? - Нет, с Дианой. - Ах, с Дианой! - значительно произнесла мать. - А ты знаешь, где она сейчас? - В своей обители. Я только что связывался с нею. - Понятно, - сказала Юнона и с л╗гким упр╗ком добавила: - Ты даже не спросил моего согласия. Я повернулся к ней и с обезоруживающей улыбкой (при случае я тоже могу пленительно улыбаться) ответил: - Я не сомневался, матушка, что ты согласишься. Нам не следует предавать полученные сведения огласке, пока мы сами не обдумаем их в спокойной обстановке и не решим, что делать дальше. Ну, а Диана поможет нам разобраться в топологических аспектах данной проблемы. Юнона кивнула, признавая разумность моих доводов. Е╗ родная сестра Диана, младшая дочь Януса из Сумерек, несмотря на свою молодость, была нашим математическим гением и могла дать сто очков впер╗д некоторым общепризнанным авторитетам в этой области с многовековым стажем. Я очень гордился успехами Дианы. Мы все гордились ею, но я - особенно. - Ты прав, - сказала мать. - Сейчас в моей голове царит настоящий сумбур. Я должна собраться с мыслями, прежде чем представить главам Домов отч╗т о нашей встрече с Врагом. - Тогда заблокируй свой Самоцвет, - посоветовал я. - Чтобы никто не мешал тебе собираться с мыслями. Юнона стянула с пальца кольцо с Небесным Самоцветом, который, кроме всего прочего, был телепатическим при╗мником-передатчиком, настроенным на мысленные волны своего обладателя. - Это для пущей верности, - объяснила она, пряча кольцо в кармашек туники. Большую часть пути мы преодолели молча, лишь под конец, когда мы уже были почти у цели, моя мать задумчиво произнесла: - Боюсь, Артур, я привила тебе любовь к моему Дому в ущерб Дому твоего отца. - Ты это к чему? - спросил я, впрочем, догадываясь, что она имеет в виду. - Сумерки тебе дороже Света, - ответила Юнона. - А Сумеречные родственники тебе намного ближе, чем Светозарные. Вот, например, ни к одной из своих сест╗р ты не привязан так, как к Диане. Я почувствовал, что краснею, и ничего не мог поделать с собой. Я с самого начала понимал, что шила в мешке долго не утаишь; в последнее время острый конец вс╗ чаще выглядывал наружу, и я едва успевал запихнуть его обратно. К счастью для меня, в этот самый момент мы прибыли к месту назначения, и естественный озноб, пробирающий каждого человека при выходе из Тоннеля, остудил мо╗ пышущее жаром лицо. - Диана мне все равно, что родная сестра, - как можно бесстрастнее произн╗с я. - А вот и е╗ мир, Сумерки Дианы. Чертовски похоже на Дневной Предел Истинных Сумерек, ты не находишь? - Да, похоже. Ну, прямо точь-в-точь. - Только это дикий мир, необитаемый, - заметил я. - И в этом его прелесть. - Тебя всегда влекла суровая идиллия, - сказала Юнона, оглядываясь по сторонам. - Как, впрочем, и Диану. Большой диск красного солнца неподвижно висел над самым краем небосвода, не сдвигаясь ни на йоту на протяжении миллионов лет. Большинство планетных систем этого старого-престарого мира уже давно пришли в равновесие, приливные силы погасили вращение и поступательное движение их составляющих частей относительно друг друга, и теперь они перемещались в пространстве лишь как единое целое. Здесь не было смены дня и ночи, не было врем╗н года; но была дневная сторона, выжженная вечно палящим солнцем, и была ночная сторона, скованная вечными льдами, а между ними был пояс вечных сумерек, где вечно царила осень. Мы с Юноной шли вдоль спокойного ручья, ступая по густой оранжевой траве. Справа от нас начинался лес; ж╗лтые, красные и оранжевые листья деревьев были пов╗рнуты к солнцу, спектр излучения которого был богат на инфракрасную составляющую, чем и объяснялась такая необычная окраска листьев и травы. Против ожидания было довольно прохладно из-за усилившегося ветра с ночной стороны - с наступлением равновесия атмосферные процессы в Сумерках не желали прекращаться, хотя протекали здесь не так бурно, как в молодых мирах. Юнона зябко по╗живалась, и я накинул на е╗ плечи свою мантию. - Спасибо, Артур, - сказала она. - Нам ещ╗ долго идти? - Нет, недолго. Скоро мы будем на месте. - А нельзя было сразу? - Нет. - Почему? - Ну, во-первых, мне давно хотелось прогуляться здесь вместе с тобой. Ты вечно в делах, и нам редко выпадает случай побыть наедине, в тишине и спокойствии. Юнона тихо вздохнула и нежно сжала мою руку. - Ах, сынок! Если бы я только могла посвятить всю себя детям, я была бы самой счастливой женщиной на свете. Но, увы, это не в моей власти - ведь я королева... Я обнял е╗ за плечи, и мы продолжили путь. Я думал о том, как мне повезло, что у меня такая мама - самая лучшая из всех мам, а Юнона, надеюсь, думала, что я - лучший из сыновей. Ручей сворачивал влево, но мы пошли прямо и углубились в лес, а через пять минут вышли на широкую прогалину, посреди которой ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Россия
Док. 126692 Опублик.: 19.12.01 Число обращений: 2
|