В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
МЕЧ И СУМА Назад
МЕЧ И СУМА

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Элизабет БОЙЕ
МЕЧ И СУМА


Еlizаbеth Воyе. Тhе Swоrd аnd thе Sаtсhеl
(`Тhе Wоrld оf thе Аlfаr` #2).


1

Скиплинги вот уже добрую сотню лет не верили в троллей, но тролля из
Рамскелла они проклинают за Год Неурожая. Местные легенды утверждают, что
этот тролль живет в громадной пещере, где поселился семьсот лет назад.
Вальсидур из Шильдброда, вождь богатой западной области, тайно отправил
делегацию, чтобы договориться с троллем. Он был уверен, что золото
устранит все затруднения. В Рамскелле действительно была громадная пещера,
но посланцы Вальсидура, совершив по ней короткую экскурсию, тролля не
обнаружили и поскакали домой с такой скоростью, на какую только были
способны их маленькие раскормленные лошади. Конечно, неурожай большое
несчастье, но им-то какое дело до того, что все фьорды, ручьи и озера
Северной области все лето скованы льдом, а солнце ни разу не прогревало
землю до такой степени, чтобы на ней взошла трава и заколосились хлеба. В
самом Шильдброде мирный Кондакрт освободился ото льда, как обычно, а поля
и луга покрылись более богатыми всходами, чем прежде.
В атмосфере этого изобилия и всеобщего довольствия предстояло
празднование середины Лета. Обычно оно проводилось в Вальсиднессе.
Участники праздника разбивали шатры там, где семьсот лет назад высадился
на берег и разбил свой шатер Вальсид, король Вальсиднесса. Бревна, по
которым он сошел с корабля на берег, теперь служили дверными столбами
Брандсток-холла. В центре холла выросло огромное дерево. Его ветви
простирались над черной соломенной крышей, той самой, что служила кровом
Вальсиду в его первую ночь на берегах Скарпсея. Во всяком случае так
утверждали старики, хотя откуда им знать, что произошло семьсот лет назад.
Праздник был традиционной встречей скиплингов, на которой они
обсуждали законы, налоги, договаривались о свадьбах и разводах. Вальсидур
открывал большой холл и свои подвалы, на всех кухнях было жарко, словно в
кузнице. Кипели огромные котлы, на вертелах крутились над огнем целые туши
быков и баранов. Когда все дела были улажены, начинались развлечения.
Самое популярное из них проходило в Брандсток-холле. Всю его огромную
площадь заполняли соревнующиеся, главной целью которых было уничтожить как
можно больше мяса, птицы, рыбы и посрамить конкурентов. А на горных
пустошах проводились бои лошадей. Знать недолюбливала это грубое
развлечение и относилась к нему с презрением, но такие бои были одной из
древнейших и наиболее почитаемых традиций жителей Скарпсея, особенно
простого люда.
И в этот год. Год Неурожая, предполагалось провести обыкновенные
празднества. Вальсидур и десять его советников ждали прибытия северных
людей. Ждал их и сын Вальсидура по имени Килгор. Он был уже не мальчик, но
и не стал еще мужчиной.
Сегодня Килгор был в плохом настроении. В последнее время отец и его
толстые старые советники принялись вбивать в его голову различные знания о
том, как управлять областью, которой правил его отец. К несчастью, Килгор
не дал бы и двух палок за то могущественное положение, которое ему
предстояло унаследовать. Его больше интересовали старые легенды, чем книги
доходов, и он в любой момент продал бы все благородные традиции Брандстока
за хороший меч. У него не было наставника, и он вырос на старых сказках об
эльфах и магии. Он прямо-таки впитывал истории о троллях, кладбищенских
привидениях, закопанных сокровищах и колдунах. В каждом коровьем хлеву он
видел троллей, в завывании ветра слышал пение дудочек эльфов.
Позже, когда его вера в магию еще более упрочилась, он стал таскать
старый ржавый меч и расспрашивать о Великой войне в Гардаре. Вальсидур с
радостью рассказывал ему все, что знал. Для него это была незаживающая
рана. Его отец и пятеро старших братьев поехали в Гардар без него и
погибли там героями. Они обрели славу, хотя кости их были обглоданы
волками и растащены птицами, а не сожжены, как полагалось по обычаю.
Судьба нанесла Вальсидуру жестокий удар, и он решил вести собственные
войны ради процветания и наживы. Так он стал непобедимым вождем.
Но Килгор мечтал только о славе. Он с обожанием смотрел на старое
оружие, помятые шлемы, ржавые щиты и мечи, с любовью гладил эти ужасные
игрушки взрослых, с помощью которых проламывали головы, ломали руки и
ноги, распарывали животы. Всю неделю Килгор не выходил в холл без
леденящего кровь крика. Как он заявил, это был боевой клич его деда,
Вультера. Самое неприятное заключалось в том, что он уговаривал старых
советников Вальсидура совершить морское путешествие или какой-нибудь
поход, где бы со славой закончилась его жизнь. Такой конец казался ему
гораздо приятнее, чем мирное угасание здесь, в Шильдброде.
Килгор ненавидел официальные приемы, но как наследник обязан был
присутствовать на них. Он уже потерял большую часть недели, просиживая на
дебатах о новых законах, вместо того чтобы наслаждаться лошадиными боями.
А теперь вот его не отпускали, так как он должен присутствовать на приеме
северных вождей. Это было нестерпимо. С отчаянием он вонзил свой нож в
скамью и вздохнул. С кухонь доносились чудесные запахи. Он снова вздохнул,
и, заметив недовольный взгляд Вальсидура, скорчил ему гримасу.
Наконец, вожди прибыли. Их пони были тощи и измучены. Они испуганно
косили глазами в сторону кухонь, как будто боясь попасть на вертел. Килгор
внимательно смотрел на пони и их всадников. Пускать в пищу лошадей
казалось чудовищным для скиплингов. Простое обвинение в этом могло
послужить причиной кровной вражды.
Вальсидур радушно приветствовал старых друзей и усадил их на лучшие
места. Он делал вид, что не замечает их бедной одежды и угрюмого вида.
- Мои дорогие друзья и соседи! - провозгласил он. - Много времени
прошло с нашей последней встречи. Как у вас дела с хозяйством, охотой,
рыбной ловлей? - При этом он виновато улыбнулся, зная, что его окружают
несчастные и отчаявшиеся люди.
Тласси из Вэйленесса молча покачал головой, Эдин из Нека сжал губы,
Терин из Херонесса заговорил с приторной доброжелательностью:
- Это последний Праздник Лета, который мы проводим вместе, Вальсидур.
Мы все покидаем север и переходим в южные области.
Советники Вальсидура ахнули и принялись наперебой восклицать:
- Вам там будет плохо! Никто не знает, есть ли там земли, пригодные
для жизни! Там много страшных зверей! А погода?! Еще никто не селился за
Виллоудэйлом!
Вальсидур ударил об пол копьем, и воцарилась тишина.
- Это очень серьезное решение, соседи. Вы уверены, что хотите бросить
свои дома и свои земли?
Тласси из Вэйленесса сухо ответил:
- Нет, конечно. Но не умирать же нам от голода! Последняя буря
уничтожила все наши поля и погубила половину овец. Мы еле продержались
зиму и съели почти весь скот. А в этом году зима никак не желает
кончаться. Наши лодки вмерзли в лед, новорожденные ягнята умирают от
холода, овцы и коровы мрут без травы. Нам уже приходится есть лошадей.
Скоро у нас вообще ничего не останется. Мы собрали жалкие остатки скота и
своего добра и отправляемся на юг.
Вальсидур потер подбородок.
- Значит, в этом году будет плохая торговля, - пробормотал он про
себя. - Но, друзья, у меня много золота, много зерна, дров, скота. Всем
этим я поделюсь с вами. Вам незачем уезжать отсюда. Для чего же тогда
соседи?
- Милосердие имеет свои пределы, - сказал Эдин из Нека. - А у нас
есть гордость. Мы будем обузой и разорим тебя. Может, когда окончится это
ужасное время, некоторые из нас вернутся обратно.
- Тебе тоже нужно уходить отсюда, - угрюмо сказал Вильгфус из
Готнефа. В этом году мороз может обрушиться и на тебя. Каждый год он все
дальше и дальше продвигается на юг.
- Это только капризы погоды, - ответил Вальсидур. - Нельзя же
покидать родные места только потому, что в этом году был плохой урожай.
Совсем недавно у нас пять лет подряд были плохие урожаи, и никто не
подумал о том, чтобы покинуть насиженные места. Останьтесь хотя бы еще на
год.
Люди с севера переглянулись между собой. Затем Терин неохотно сказал:
- Может, это и глупо, но многим из нас кажется, что здесь замешана
магия. Ты знаешь о том загадочном, что случилось в Гардаре, когда мы
проиграли войну? Никто не мог войти туда и никто не вышел оттуда. Я
слышал, что там есть какое-то страшное облако. Оно, конечно,
необыкновенное. Оно калечит животных, убивает всю зелень и губит все, к
чему прикоснется. Я уже боюсь выходить по ночам. Всюду мне чудятся тролли
и прочая чертовщина. С нас хватит, мы уходим.
Килгор был очень заинтересован:
- Я всегда хотел увидеть троллей. В Скарпсее со времен войны не
случалось ничего интересного.
- Мы в Шильдброде не верим в магию, - рявкнул Вальсидур, негодующе
посмотрев на сына.
- Не верите? - спросил Эдин. - Значит, нам соврали, когда сказали,
что ты посылал делегацию к троллю из Рамскелла?
Вальсидур смутился:
- Ну и что? Ведь тролля так и не нашли.
- Никто бы не слушал старые легенды, не будь в них зерна истины, -
сказал старый советник Оннунд, с беспокойством глядя на старинный амулет,
висящий на стене.
- Если на севере завелись колдуны, - вдруг громко сказал Килгор,
стукнув об пол своим старым мечом, - я предлагаю собрать армию и прогнать
их, вместо того, чтобы убегать самим. Мы не трусы. Наши благородные
предки...
Однако его уже никто не слушал. Не слушали его и тогда, когда
началось переселение. Целые караваны пони, телег, печальных овец и коров
проходили через Вальсидур-кнолль. Они шли по пыльной дороге на юг. Это
было волнующее и грустное время. Килгор с завистью и раздражением смотрел
на путников. Он пытался узнать у кого-нибудь из них о тех ужасах, что
обрушились на них, но никто не желают рассказывать. Все они говорили:
- Все равно ты не поверишь нашим рассказам.
Килгор терял терпение:
- Почему же вы не вступили в бой за страну, которую любите?
- С колдовством бороться нельзя, - отвечали беглецы и продолжали
путь.
В глубине души Килгор верил, что неурожаи и морозы вызваны магией
колдунов из Гардара, которые хотели напугать и прогнать людей. Они уже
захватили весь север, и теперь будут распространять свои завоевания на юг,
вытесняя людей все дальше. Ему было страшно даже подумать, что все
скиплинги будут оттеснены на юг, а затем изгнаны и оттуда. Тогда бежать
будет уже некуда, разве что сесть на корабли и уплыть в море, оставив
Скарпсей могущественным силам, владевшим им до того, как первые скиплинги
высадились на берег. Все его попытки собрать армию закончились неудачей.
Привыкшие к спокойной жизни жители Шильдброда говорили, что эти морозы и
облака - лишь капризы природы, а северяне испугались до того, что не могут
думать ни о чем, кроме бегства.
Однажды вечером в Брандсток-холле Брок Толстяк и Оннунд из
Вольфскилла сумели развязать язык одного из беглецов.
- Все, что я вам скажу - правда, клянусь тенями моих предков, -
сказал путник, оглядывая переполненный холл. - Я встречал колдунов на
севере, и это так же верно, как то, что я Гримульф из Гримнесса, сын
Графара. Я выгонял своих лошадей на пастбище, но началась буря, и я
потерял их. Я отправился на их поиски и набрел на дом, стоявший на холме.
Никогда прежде я не видел этого дома, но так как очень замерз, то решил
войти туда. Три бородатых человека в прекрасных одеждах приветствовали
меня и предоставили мне ночлег. Мои собаки отказались даже подойти к дому,
что казалось подозрительным. Пищу и питье, которые мне предложили, вызвали
у меня сонливость, а когда я улегся, то увидел привидение, сидящее на
стропилах. Привидение было похоже на старый труп в лохмотьях. Оно исчезло,
как только я достал амулет Тора. Я тут же сбежал оттуда и никогда больше
не видел этого дома, хотя много раз пытался найти его.
Неловкая тишина воцарилась в холле. Старые знамена и древние щиты,
развешенные по стенам, тихо шелестели и позванивали при сильных порывах
ветра.
- Чушь! - фыркнул Оннунд Вольфскилл и осушил кубок.
Вальсидур погладил бороду и хмыкнул:
- Вот такие, как этот, и распространяют слухи. Я не могу поверить,
чтобы у разумных и цивилизованных людей вызывали страх всякие сказки и
суеверия.
- Магия - это не сказки и не суеверия, - сказал Килгор, решив
продемонстрировать свою осведомленность. - Это могущество, такое же
реальное, как огонь, как льды Скарпсея, и люди используют это как
прекрасное и древнее искусство...
Вальсидур стиснул ручки кресла и крикнул:
- Оставь троллям это прекрасное и древнее искусство! Я хочу найти
разумное объяснение тому, что какое-то холодное облако отнимает у нас
фьорд за фьордом, а магия...
- Это так же разумно, как и любое другое объяснение, - сказал Килгор.
- Многое мы не можем объяснить. Например, как действуют гейзеры и вулканы,
хотя знаем о их существовании. Мы должны собрать армию и быть готовыми к
войне за Скарпсей.
- Никакой армии, - объявил Вальсидур. - Если кто-то и создает нам
трудности, то скорее всего это люди. А мы знаем, что золото, а не меч -
лучший способ договориться с людьми. - Сказав это, он поднялся и пошел
спать.
Так как все вино было уже выпито, соседи тоже ушли, оставив холл
Килгору и кучке беглецов. Огонь уже догорал, и большая часть путников
приготовилась спать на столах, скамьях и полу.
Килгор посмотрел на беззубого старика в лохмотьях, который уснул
прямо посреди рассказа и его не могли уже разбудить ни толчки, ни шум.
Постепенно в холле стало тихо. В полутьме старые знамена и оружия уже не
казались изъеденными временем и гнилью. Килгор долго смотрел на них, всеми
силами желая, чтобы благородные воины древности очутились здесь и защитили
Скарпсей от таинственного нападения. Наконец он громко зевнул, потянулся и
завернулся в чей-то плащ. Он почти уснул, как вдруг огромная дверь холла
со страшным скрипом отворилась от сильного порыва ветра. Килгор хотел
закрыть ее, но это означало, что надо пройти по всему холлу между телами
спящих людей, собак, между разбросанными кубками и блюдами. Ночь была
теплой, и пусть тот, кто ближе к двери, и закрывает ее, если замерзнет.
Внезапно угли в очаге ярко вспыхнули и осветили холл. Раздались
чьи-то легкие шаги и край плаща прошелестел рядом с Килгором. Но он уснул,
не успев рассмотреть, кто это был.
Ему показалось, что прошло всего полчаса, когда кто-то его разбудил,
бесцеремонно вытряхнув из плаща. Солнце светило ему прямо в глаза. Вокруг
него то и дело проходили чьи-то ноги. Необычное оживление в такой ранний
час. Все советники были уже здесь. Собрались также местные жители и
беглецы. Килгор схватился за свой меч.
- Что за шум? Если вы не перестанете наступать на меня ногами...
- Уйди с дороги, Килгор, - проворчал старый Снорри. - Ты и дальше
собираешься болтаться под ногами?
Килгор встряхнул растрепанной головой, бросил плащ негодующему
хозяину и, желая поскорее выбраться на улицу, быстро пошел через толпу,
которая собралась вокруг большого дуба Брандстока. Все уже проснулись и
шум стоял, как в курятнике. Отец его был в самой гуще. К нему тянулись
руки, хватали за плащ. Вальсидур старался услышать каждого, хотя все они
говорили одновременно.
- Что за шум? - спросил Килгор. - Сегодня ночью у нас побывали воры?
- Гораздо хуже, - ответил ему Брок Толстяк. - Прямо здесь, в
Брандстоке, произошло колдовство.
И он показал на дуб Брандстока. Когда толпа немного раздвинулась,
Килгор подошел поближе. В дуб по самую рукоятку был всажен меч. Видно
было, что он очень старинный. Золотая рукоятка была украшена причудливой
вязью символов и букв. Гарда сделана в форме когтей орла, которые
охватывали кисть держащего меч. Мечом к стволу был приколот листок
пергамента. Килгор сорвал его и прочел клиновидную надпись:
`Тот, кто вытащит Килдурин из дерева, будет править всеми миньонами
Сурта. Он победит всех колдунов и разрушит их чары`.

2

В последующие дни многие пробовали счастье, пытаясь вытащить меч.
Вальсидур объявил, что каждый должен попытаться. Рыбацкое судно, дом в
Виллоудэйле и сотню мер соли ежегодно обещал он тому, кто принесет меч в
холл. Каждый, независимо от богатства и общественного положения, пробовал
вытащить меч, и каждый вечер все попытки заканчивались утешительными
празднествами.
Килгор воспринимал это очень болезненно. Несмотря на всю его веру в
магию, сомнительно было видеть ее проявление в таком степенном и скучном
месте, как Брандсток-холл. Или еще хуже - меч мог оказаться подделкой,
предназначенной для того, чтобы выставить семейство Вальсид на посмешище и
лишить его права быть вождями Шильдброда. Килгор сам назначил себя
хранителем меча в Брандстоке и, сидя со своим старым мечом, с тревогой
наблюдал за нелепыми попытками вытащить оружие из ствола дерева. Самому
ему не хотелось быть смешным и обливаться потом, вытаскивая меч. Ему не
нравился тот жадный огонь в глазах, который он видел у всех кандидатов.
Килгор был уверен, что такой святой и таинственный меч нельзя извлечь в
шутовской атмосфере, которая царила вокруг.
Почти каждый вечер специалисты по магии собирались в Брандсток-холле
и давали советы всем желающим. Шла оживленная торговля амулетами,
безделушками, приносящими счастье, заклинаниями. Они пользовались большим
спросом среди жителей Шильдброда и беглецов с севера. Казалось, что каждый
из них непоколебимо верил в магию и только ждал удачного случая, чтобы
продемонстрировать свою веру. Они, полные надежд, шумно, как море,
вкатывались в холл, но их неудачи не трогали Килгора.
Наибольшее разочарование постигло старого Вальсид ура. Он долго
смотрел на меч, бормоча про себя:
- Разве он здесь не для меня? Вальсиды всегда были королями и
воинами. Если кто-либо в Скарпсее и способен вытащить этот меч, так только
я.
Он поднялся с кресла и изо всех сил попытался вытащить меч. Тот даже
не шевельнулся. Пыхтя и задыхаясь, пробовали свои силы советники. Глаза их
чуть не вылезали из орбит от напряжения, но все было тщетно.
- Что мы будем делать с этим человеком, если он вдруг появится? -
спросил Вальсидур. - Это пострашнее, чем неурожаи и мороз. Он ведь заберет
все лучшие себе, если мы не сумеем поладить с ним.
- Или купить у него меч, - лукаво предложил старый Снорри. - Ведь у
него здесь нет друзей, и он, возможно, бедняк. Он наверняка назовет цену.
- Да, - хмыкнул Вальсидур. - Я понимаю, что ты имеешь в виду. Следует
попытаться, чтобы сохранить Брандсток.
И все старики ухмыльнулись и подмигнули друг другу. Но проходили
недели, а меч упрямо отказываются подчиниться кому-нибудь.
Прошло время, и новизна приключения потеряла свою прелесть. Уже
несколько недель никто не пытал счастья. Старые советники приходили в холл
пить вино и рассказывать байки. Народ начал задумываться о морозах на
севере, и прежний страх перед колдунами потихоньку овладел всеми. Килгор
надеялся, что лихорадка, вызванная появлением меча, кончится, и народ
вновь обретет здравый смысл. Теперь они должны понять, что самое мудрое -
это собрать армию и двинуться на север. Его отец становился все угрюмее и
суровее - верный признак того, что все возвращается к прежней жизни. Когда
он не мог видеть меча, он сидел и брюзжал, и ничто не могло отвлечь его от
мрачных мыслей.
Но однажды вечером раздался стук в дверь. Неожиданный и
многообещающий. Лица гостей просветлели. Слуга открыл дверь, церемонно
ввел гостя и торжественно объявил:
- Хельги Тонкая Борода из Банка. Желает говорить с тобой, сэр.
- Отлично. Входи, входи, - сказал Вальсидур. - Кто тебя послал и что
у тебя за дело?
Килгор с неудовольствием отметил, что от пришельца пахнет рыбой и
дымом, да и одет он неважно, хотя наверняка не бедняк. На нем были грубые
красно-коричневые штаны, кожаный камзол и пояс, орнамент которого говорил
о том, что он сделан варварами, а на ногах - грубые тяжелые сапоги, в
каких жители Шильдброда работают в поле. Он выглядел молодо: загорелый, с
быстрыми, проницательными глазами, но в бороде его поблескивала седина.
Опираясь на высокий черный посох, пришелец окинул всех испытующим
взглядом и торжественно начал:
- Я принес тебе приветствие из Банка и любопытное послание.
- Продолжай, - нетерпеливо сказал Вальсидур. - От кого?
Хельги Тонкая Борода окинул взглядом весь холл. Слабая улыбка играла
у него на губах.
- Я принес тебе послание от самого себя. Оно касается вот этого... -
И он кивнул на меч.
- А кто ты такой, что осмеливаешься давать советы? - ехидно
осведомился Оннунд Вольфскилл.
Хельги улыбнулся и провел пальцами по бороде:
- Если это доставит вам удовольствие, то я и все мои предки
назывались прорицателями.
- Прорицатель! - в один голос крикнули все присутствовавшие в холле.
Вальсидур выпрямился в кресле и стиснул подлокотники. Килгор
приготовился к тому взрыву, который, как он был уверен, сейчас последует.
- Значит, прорицатель? - Вальсидур сузившимися глазами рассматривал
этого человека. - Ну что же, устраивайся поудобнее, прорицатель. - И
величественным жестом он пригласил Хельги поесть и выпить.
Заказав для него еду, Вальсидур приказал музыканту играть и петь.
- Ты должен попробовать знаменитого брандстокского эля, - сказал он.
- Лучший эль в Скарпсее. Твое здоровье, прорицатель.
Килгор посмотрел на отца, у которого неожиданно изменилось
настроение, и пробрался поближе к прорицателю. От него все еще пахло, как
от простого рыбака, только что сошедшего на берег. Хельги Тонкая Борода
посмотрел на Килгора, словно прочитав его мысли. Затем Килгор увидел на
его поясе нож с великолепно отделанной рукоятью из рога и стал относиться
к прорицателю с большим уважением.
Наконец тот закончил есть, откинулся на спинку стула и стал набивать
черную трубку какой-то ароматной травой. Затем поднес к ней уголек и начал
пускать клубы зеленоватого дыма. Вежливо поинтересовался погодой в
Шильдброде. Вальсидур ответил ему в том же тоне и спросил о погоде в
Банке, расположенном в южной области. Они перекидывались ничего не
значащими фразами, а Килгор буквально сгорал от любопытства.
Наконец все правила вежливости были соблюдены, и Вальсидур стал
серьезным.
Хельги Тонкая Борода уловил эту перемену и начал:
- Ты помнишь, я сказал, что у меня послание для тебя?
Вальсидур хмыкнул и постарался не выглядеть чересчур легковерным. Он
еще никогда не встречался с прорицателем.
- Да, что-то такое я помню. Мой отец и отец моего деда всегда слушали
прорицателей...
- И погибли страшной смертью, - не удержался от замечания Снорри,
благо, в полутьме его не было видно - огонь в очаге уже догорал.
- Пусть прорицатель говорит, - приказал Вальсидур. - Я уверен, что он
будет говорить во благо Шильдброда. - Он имел в виду наживу, Килгор ясно
видел это по его лицу.
Слушатели сели поближе, а прорицатель торжественно затянулся трубкой
прежде чем начать:
- Ты приобретешь и ты потеряешь. Что-то более дорогое твоему сердцу,
чем золото и этот холл.
Килгор подумал, что бы это могло быть.
Прорицатель продолжал:
- Видишь этих мотыльков? - И он указал на мотыльков, круживших вокруг
лампы с китовым жиром. - Прежде чем они погибнут, ты увидишь, как меч
будет вытащен рукой, которая еще не пыталась этого сделать. Еще до лунного
затмения в этот холл придет колдун, как в старые времена, и сделает тебе
добро и сделает тебе зло. В Скарпсее много такого, чего ты не знаешь и не
хочешь видеть. Помни, что ты в очень древней стране, ты новый человек в
старом мире со старым порядком. Когда-нибудь люди будут править в Скарпсее
и старый порядок исчезнет. - Он взял свой посох, застегнул плащ и накинул
капюшон.
- Подожди! - закричали сразу несколько голосов.
- Армия! Я же говорил вам! - крикнул Килгор.
- Тихо! - громовым голосом приказал Вальсидур. - Как понять всю эту
чепуху? Какое отношение имеют к мечу мотыльки? И что ты там болтал о
колдуне? Ты же знаешь не хуже меня, что люди правят Скарпсеем уже семьсот
лет. Неужели им правит кто-то другой? Мне кажется, что ты знаешь больше,
чем говоришь нам. Что это за меч? Кто его вытащит? Он здесь, в холле? Я
сделаю тебя богатым, - сказал Вальсидур. - Позволь предложить тебе вот
это. - И он вынул из кармана черный кошелек с золотом и серебром.
- Нет, благодарю, - сказал Хельги. - Помни, что я предупредил тебя. -
Он поклонился и направился к двери.
- Схватить его! - скомандовал Вальсидур, вскакивая с места.
Толпа бросилась вперед. Килгор, чтобы его не задавили, вскочил на
стол и закричал:
- Это он! Он принес сюда меч! Дайте ему побольше золота, и он
вернется!
Но голос его утонул в шуме толпы, которая старалась схватить Хельги
Тонкую Бороду. И тут очаг, лучший во всем Шильдброде, вдруг испустил клубы
черного дыма, полетели зола и искры. Огонь погас, и холл погрузился в
полную темноту. Вместо того, чтобы остановиться и спокойно подождать, пока
вновь появится свет, все начали бегать в полной темноте, натыкаясь на
столы и скамьи, сталкиваясь между собой и производя ужасный гвалт.
Килгор ощупал вокруг себя стол и нашел лампу, которая еще не была
опрокинута. Он зажег ее, поднял над головой и стоял, ожидая, пока
восстановится порядок.
К этому времени Хельги, конечно, исчез. Люди сели, чувствуя себя
одураченными.
И тут Вальсидур провозгласил:
- Король меча сегодня вечером среди нас. Он один не пытался вытащить
меч. Он ждет, чтобы я предложил ему. Я повторяю последний раз. Если один
из вас вытащит этот меч, я дам ему одиннадцать мер золота, двадцать тюков
одежды и тканей, двадцать коров, двадцать лошадей и провозглашу вторым
своим наследником.
Весь холл забурлил, услышав такое предложение, и несколько человек
тут же бросились на улицу, чтобы сообщить остальным об обещанных наградах.
Но Вальсидур крикнул:
- Никто не должен покидать холла, пока не сделает попытку! Если
прорицатель прав, то эта ночь должна назвать имя короля меча. Эта и
никакая другая. Мы найдем его, даже если нам придется переворошить все
постели. Приготовьтесь приветствовать короля Скарпсея! - И он быстро
прошел к мечу, чтобы первым сделать попытку.
Он крепко взялся за ручку. Килгор ухмыльнулся. Каждый ожидал, что меч
поддастся, однако никакое пыхтение и кряхтение не помогло. Меч был
неподвижен.
- Это, скорее всего, издевательство, - тихо сказал Снорри, когда
Вальсидур, тяжело дыша, вернулся на место и стал злобно следить за
мотыльками, кружащими вокруг лампы. - Если уж тебе не суждено вытащить
меч, значит, это не удастся никому.
- Это шуточки колдунов, - прошелестел среди присутствующих шепоток,
когда последний из них потерпел неудачу в своей попытке. И тут же поднялся
ропот:
- Мы найдем этого плута Хельги и заставим его ответить!
- Нужно спилить дерево, - предложил кто-то, и сразу разгорелись
споры.
Одни считали, что это блестящая идея, а другие решили, что это
святотатство. Ведь это было дерево Вальсида, короля-основателя, первого
Отца. Пока дерево стоит, Шильдброд будет процветать. Споры разгорелись с
новой силой, и дело чуть не дошло до рукопашной.
- Тихо, а то я выгоню всех! - крикнул Вальсидур, но никто не слушал
его, кроме Килгора и старого лукавого Снорри.
- Это все потому, что ты хочешь разделить могущество Брандстока и
назначить неизвестно кого вторым наследником, - угрюмо сказал Снорри. -
Столетиями Шильдброд был землей Вальсидов, а теперь ты хочешь разделить
его. Ты только вызовешь распри и войны. Шильдброд станет вечным полем
битвы. И все это из-за проклятого меча. Кто-то сейчас выжидает, чтобы ты
пообещал побольше богатства и могущества. Тогда он придет, вытащит меч и
выгонит нас всех из Брандсток-холла. А что дальше? Я думаю, что ты должен
встретиться с этим человеком и договориться. - Снорри взглянул на меч с
такой яростью, как будто хотел вытащить его силой гнева.
- Он говорит разумно, - сказал Брок Толстяк.
Вальсидур устало закрыл глаза:
- Оставьте меня одного. Мне нужно подумать.
И старый правитель опустил голову в глубоком раздумье.
Холл опустел. Десять советников спокойно ждали. Они были неподвижны,
как столбы, поддерживающие крышу. Один за другим они погружались в сон по
мере того, как угасал огонь в очаге.
Килгор зевнул и нетерпеливо взглянул на отца, который казался
изваянным из камня. Но вдруг внимание его привлекла мелькнувшая в полутьме
тень. Дверь скрипнула, как будто кто-то осторожно открыл ее.
- Кто там? - рявкнул Килгор, хватаясь за свой старый меч.
- Это только я, сэр, - ответил хриплый осторожный голос. Чья-то тень
мелькнула у дверей.
- Выйди вперед и скажи, кто ты, - приказал Килгор, повелительно
стукнув об пол мечом. - За то, что ты подслушивал секретный совет в
Брандстоке, тебя ждет суровая кара. Что ты здесь делаешь и долго ли ты
слушал?
- А? - спросонья спросил Брок, торопливо стряхивая с рукава пепел,
упавший из трубки Тределя.
Маленькое существо то приближалось, то удалялось в тень.
- Я не хотел ничего плохого. Люди сказали мне, что здесь я могу найти
приют на ночь. Все беглецы на юг советовали идти сюда. Я устроюсь здесь у
дверей, посплю ночь, а утром уйду. Я не замышляю ничего плохого.
- Смотри, чтобы от тебя не было никакого шума, - угрожающе сказал
Килгор, берясь за меч.
- Кто это? - в гневе крикнул Вальсидур. - Я приказал, чтобы здесь
никого не было. Мне нужна тишина, чтобы я мог поразмыслить.
- Он шпионил за нами, - сказал Килгор. - Прошмыгнул сюда тихо, как
привидение.
- Иди сюда, незнакомец! - приказал Вальсидур. - Думаю, сама судьба
привела тебя сюда этой ночью. Скажи, какое у тебя дело?
Незнакомец вышел на свет. Глаза у него были дикими и блестящими, как
у зайца. Черные брови смыкались над крючковатым носом, увенчанным черной
волосатой бородавкой. Спутанная рыжая борода обрамляла лицо и спускалась
до пояса. Грязно-серый плащ свисал лохмотьями до колен, которые торчали из
старых, грязных, грубо сшитых сапог с длинными загнутыми носами. Этот
человек, казалось, не мог стоять спокойно. Он непрерывно шаркал и
перебирал ногами. Остальное его снаряжение состояло из дорожного посоха и
грязной черной сумы, перекинутой через плечо.
Он быстро поклонился, бросив косой взгляд на окружающих.
- Я не шпионил, добрые хозяева. Во всяком случае, у меня не было
таких мыслей. Конечно, кое-что я услышал, но против своей воли. Хотя я
пришел именно для этого.
- Ты лучше скажи, кто ты, - рявкнул Вальсидур.
- Конечно, конечно. Сначала я представлюсь. Меня зовут Варт, просто
Варт. Потому что у меня нет ни владений, ни подданных. Во всяком случае, в
этой части Скарпсея. Я слышал о ваших трудностях с мечом и о том, что вы
сделали кое-какие предложения. Мне кажется, я могу оказать вам услугу,
конечно, ничтожно малую.
- Ты? - рявкнул Вальсидур. - Что ты можешь, бродяга?
- Я могу вытащить меч.
Вальсидур выпрямился в кресле. Глаза его гневно сверкали.
- Я не верю этому!
- Но я могу, - настаивал Варт.
- Ты - король миньонов и всего Скарпсея? - Лицо Вальсидура было
воплощением ехидства и недоверия.
- Может, меч просто дурацкая шутка, - сказал Килгор, - а это -
шутник, который всадил его в дерево. Мне он не нравится. Какой из него
король? Он настоящий бродяга или... - Слово `колдун` вертелось у него на
языке, но что-то в блестящих глазах Варта остановило его и не дало
произнести это слово. У него было такое же ощущение, как у собаки, которой
показали кость.
- Если это шутка и ты замешан в ней... - Вальсидур стиснул копье,
глаза его угрожающе прищурились.
- О, нет, не я, - взмахнул руками Варт. - Видите ли... - Он прошаркал
поближе, оглядываясь по сторонам. - Я владею кое-какими заклинаниями. Я
немного занимался мелкой магией и колдовством...
- Колдун! - крикнул Тойфи из Сванскнолля. - Тот неприятный тип был
прав, здесь замешана магия! Что будем делать?
У Килгора радости не было. Он держал руку на рукояти меча и
чувствовал приятную дрожь от того, что сейчас вонзит меч в косящий глаз
Варта.
- Закрой дверь, Килгор, - приказал Вальсидур. - И проверь, не
прячется ли в тени еще кто-нибудь. Иди вперед, колдун! Я предложил десять
мер золота, дом в Виллоудэйле и рыбацкий корабль тому, кто вытащит меч.
Варт ухмыльнулся и так почесал ухо, что оно чуть не оторвалось.
- Но я слышал, что ты обещал кое-что еще. Например, признать
наследником... И разве не двадцать мер золота?
- Да, двадцать мер, - напомнил один из советников.
- Хорошо, двадцать, - нахмурился Вальсидур. - Но ты должен признать,
что меч мой, если действительно с помощью магии вытащишь его. И я с
радостью дам еще двадцать мер серебра, если ты сделаешь так, что вытащу
его я.
- Но мне бы хотелось, чтобы это было золото, - заметил Варт.
- Давайте вытащим меч, а потом обговорим условия, - поспешно заметил
Оннунд, хранитель сокровищ.
- Правильно! - подхватил Вальсидур. - Начинай, колдун! Ты уверен, что
твоя магия сработает для меня? Я не мог вытащить меч сам.
- Я уверен в этом, - заявил Варт, подходя к дереву и бросив взгляд на
меч. - В противном случае, зачем бы я пошел в такую даль и в такую жару.
Но ситуация в Гардаре такая сложная, что я вынужден прибегнуть к крайним
мерам. - Он кривлялся, гримасничал, потирая свои желтые узловатые руки. -
Когда я услышал о мече, то пошел так быстро, как только мог. Я хотел
вытащить его для вас, чтобы мы все могли спастись. Ни за что на свете я не
хотел бы видеть людей замороженными навсегда или изгнанными из Скарпсея
гнусными колдунами и троллями, ледяными великанами и черными эльфами. - Он
перечислял их с легкомысленной небрежностью.
- И с ними владельцу меча придется воевать? - спросил Вальсидур.
- Да, - ответят Варт, - с тысячами. Но я вижу, что ты изменил свое
решение. И придется мне искать другого смертного, кто будет королем меча.
Я понимаю, тебе не хочется пускаться в такие приключения. В мое время мне
даже мечтать не приходилось об обладании таким мечом, как этот.
Вальсидур величественно поднялся с кресла:
- В возрасте ста лет мой прапрадед Торольд Сквинтер еще ходил на
войну. Предки рода Вальсидов никогда не думали о возрасте. Они думали
только об опасностях и тайнах. Давай свои заклятия, колдун, и я сделаю
все, чтобы спасти Скарпсей!
- Эти слова я и хотел услышать, - сказал Варт с хитрой ухмылкой,
показавшей его лисьи зубы.
Затем он начал копаться в своей загадочной черной сумке,
переворачивая ее то так, то этак, чтобы найти необходимое.
Советники с улыбками переглядывались. Вальсидур сидел, не сводя с
колдуна взгляда.
- Скажи мне, колдун, - сказал он, - меч действительно волшебный?
- И даже очень, - ответил Варт. - Он может рубить лед, камень,
дерево, металл. Его обладатель неуязвим в бою. И может все. Все! - Голос
его поднялся до крика, а глаза напомнили Килгору глаза крысы.
- А почему же ты не хочешь иметь его для себя? - спросил Килгор.
Сморщенный колдун одарил его презрительным взглядом.
- Нет, я предпочитаю двадцать мер золота. И кроме того, на нем
заклятие. Ни за что на свете я не притронусь к нему.
- Миньоны Сурта? - пробормотал Килгор.
Варт бросил на него взгляд, от которого пробирала дрожь, но тон его
был ласковым:
- Я полагаю, храбрых потомков Вальсида не испугать простым заклятием.
Ведь скиплинги очень отважны.
- Естественно! - рявкнул Вальсидур. - Пугаться заклятия? Еще чего!
Что это за заклятие?
- О, ничего особенного, - поспешил объяснить Варт. - Деньги всегда
хранят в красивом кошельке, чтобы сделать их еще более привлекательными.
Так и с этим заклятием. Кстати, раз уж мы заговорили о кошельке, кажется
мы сошлись на тридцати мерах золота?
- Что-то вроде этого, - сказал Вальсидур. - Как долго действует это
заклятие? Оно проявит себя сразу или подождет и проявится в третьем
поколении?
- Я могу посмотреть в своей книге, - сказал Варт, доставая огромный
том, толщиной в две книги доходов Брандстока. - Оно может...
- О, чепуха! - сказал Вальсидур. - Давай свои заклинания и вытащим
этот меч. Я буду носить амулет, когда придется брать его в руки.
- Если он вытащит его для тебя, отец, - сказал Килгор, - я думаю, для
всех нас будет лучше, если ты откажешься от магии и колдовства.
- Спокойно, Килгор, - приказал Вальсидур.
Варт листал свою книгу, что-то бормоча, пришептывая и раскладывая
какие-то кости, рога, камушки, перья, кусочки меха. Наконец, он нарисовал
на полу загадочные фигуры и круги и торжественно объявил:
- Все готово. Советники, отойдите подальше, а то попадете в сферу
действия заклинания. Лорд Вальсидур, приготовься, сейчас ты вытащишь меч
из дерева!
Сказав это, он поднял руки, закрыл глаза и начал петь заклинания на
незнакомом языке, сопровождая пение странными жестами и движениями. Килгор
задрожал, ощутив необъяснимое волнение. Магия Варта была совсем не тем
приятным древним искусством, о котором говорили крестьяне. Она была
зловещей и холодной.
- Теперь тащи! - крикнул звенящим голосом Варт.
Все вздрогнули, когда Вальсидур взялся за рукоятку и потянул. Ничего
не произошло.
- Хи, - глубокомысленно протянул Варт. - Я попробую другое
заклинание. Магия эльфов очень сложна. - На этот раз он взял мел и
нарисовал на стволе вокруг меча какие-то буквы.
- Это чистейший обман, - сказал Килгор, - и грабеж!
- Тишина совершенно необходима для магии, - предупредил Варт,
воздевая к небу тощие руки.
- Тихо, Килгор, или уходи, - Вальсидур не отрывал глаз от колдуна.
Килгор не ушел. Он сложил руки и сел так, чтобы оказаться между
дверью и Вартом. Варту не удастся убежать с золотом отца или с мечом.
Килгор не собирался спускать с него глаз.
Заклинание опять не сработало, а за ним и еще одно. Вальсидур уже
начинал сердиться, чувствуя себя одураченным. Советники походили на
взлохмаченных старых петухов.
Колдун снова умиротворенно улыбнулся и полез в свою книгу:
- Не бойтесь, у меня есть еще одно заклинание, - сказал он. - Уж
оно-то должно сработать...
И он сразу закрыл глаза, погрузившись в неведомые сферы, и произнес
какие-то слова. Вальсидур потянул, и опять безрезультатно.
Килгор фыркнул:
- Позор, что мы все ночью не спим из-за этого шарлатана. Сомневаюсь,
что у него получится даже пенка на молоке, если он будет кипятить его.
Варт посмотрел на него так, будто хотел ответить на оскорбление.
- Попытаемся еще раз завтра, - сказал Вальсидур. - Может быть, отдых
и пища освежат твою магию.
- Благодарю, сэр, - вздохнул Варт. - Ты прав. Я очень старый и
уставший колдун. Скоро я удалюсь в какую-нибудь пещеру или хижину, чтобы
прожить там оставшиеся годы. И все, чего я хочу, это несколько кусков

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ




Россия

Док. 125581
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 0


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``