ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Джон МАКДОНАЛЬД
МЕСТЬ В КОРИЧНЕВОЙ БУМАГЕ

ОNLINЕ БИБЛИОТЕКА httр://www.bеstlibrаry.ru

Глава 1

Одна из прискорбных человеческих привычек - игра в загадки, например:
`Что я делал, когда это произошло?`
Услышав о смерти Хелены Пирсон в четверг, третьего октября, я без труда
реконструировал недавнее прошлое.
Тот четверг был четвертым и заключительным днем законной спасательной
операции на море. Мейер отпускал массу шуточек насчет Тревиса Макги,
спасателя по призванию, совершающего самую что ни на есть настоящую
спасательную операцию, и повторял, что в результате моя легенда станет почти
достоверной. Но разумеется, подобные речи были предназначены только для моих
ушей.
Фактически все затеял не я. Мейер ввязался в странные проекты: где-то
когда-то заинтересовался идеями удравшего с Кубы химика Джо Паласио и
уговорил нашего общего друга Бобби Гатри, чертовски славного парня,
обладателя насосов, прессов и прочей гидравлики, отправиться вместе к Джо в
Майами, где тот обещал устроить миниатюрную демонстрацию своего изобретения
в раздобытой каким-то образом старой ванне.
Когда Бобби вполне утвердился в решении уйти со своей постоянной работы,
Мейер вложил деньги в небольшое партнерское предприятие, которое они
окрестили `Флотационной ассоциацией`.
Потом Мейер, в очередной раз проникшись духом мамаши-наседки, улестил
меня безвозмездно оказать услуги и пожертвовать на первую настоящую
спасательную операцию мой плавучий дом `Лопнувший флеш` плюс мой шустрый
катерок `Муньекита`. Поэтому мне пришлось привести `Флеш` на майамскую
верфь, где на борт взгромоздили жуткий здоровущий дизельный насос со
специально присобаченными Бобби Гатри добавками в виде неких весьма длинных
армированных пожарных брандспойтов, несколько 55-галлонных металлических
бочек специально составленной Джо Паласио смеси, подводные дыхательные
аппараты, компрессоры, инструменты, паяльные лампы и прочее. Когда я
загрузился водой и горючим, взял на борт провизию и спиртное, старичок
`Флеш` сел на воду по самое некуда. Несмотря на идеально сбалансированный,
широкий, как у баржи, старомодный корпус, он не мог не отреагировать на
лишний груз в семь тысяч фунтов, по оценке Бобби. Похоже, `Флеш` здорово
обиделся.
- Если он пойдет ко дну, - легкомысленно заявил Мейер, - посмотрим,
удастся ли нам поднять его с помощью волшебной смеси Паласио.
И мы пошли вниз по Бискейнскому заливу с `Муньекитой` на прицепе,
направляясь к нижним Флорида-Кис <Флорида-Кис - цепь островов у южной
оконечности полуострова Флорида, которые в основном представляют собой
коралловые рифы и известковые отмели.>. Стартовали рано, двигались не спеша,
к последнему лучу солнца ушли довольно далеко по Большому Испанскому каналу,
под защитой юго-западного бриза осторожно выбрались на мелководья Аннет-Ки и
бросили пару якорей.
Краткосрочный прогноз погоды был хороший, но примерно над островами
Лиуорд располагалось подозрительное скопление облаков. До официального
окончания сезона ураганов с девичьими именами было еще полмесяца, и вдобавок
известно, что эти девицы с визгом гоняют по своему району, не обращая
внимания на календарь.
Как я позже узнал, в ту самую субботу, двадцать восьмого сентября, Хелена
Пирсон написала мне письмо - под влиянием предчувствия, что не переживет
операцию. Запечатанное письмо отослал ее поверенный со своей
сопроводительной запиской. И с подписанным чеком.
В тот вечер трое флотационных партнеров на борту стоявшего на якоре
`Лопнувшего флеша` страшно нервничали. Привыкший рисковать Мейер пребывал в
азартном нетерпении. Перед Джо Паласио маячил шанс начать новую карьеру в
приютившей его стране. Бобби Гатри думал о жене и пятерых ребятишках. Всех
троих охватывал заразительный энтузиазм, потом одолевали сомнения, мрачность
и приступы невеселого смеха. Если все получалось в очень малом масштабе в
украденной ванне, совсем не обязательно должно было выйти в канале Хоук во
Флоридском проливе, в океане, на глубине в семьдесят пять футов.
Утром мы пошли вниз, на юг, по Большому Испанскому, мимо Ноу-Нэйм-Ки, под
постоянным мостом между Байя-Хон-да-Ки и Спэниш-Харбор-Ки. Потом вывели
перегруженный `Флеш` на глубину и совершили по медленно вздымавшейся грязной
зыби девятимильный переход по курсу приблизительно 220 градусов к одинокому
маленькому Лу-Ки. Вскоре мне удалось разглядеть в бинокль красный буй на Лу.
По дороге, переключив управление на автопилот, я выбирал быстрейший и
наилучший путь бегства, если гром грянет слишком внезапно. Надо как следует
раскочегариться и идти чуть-чуть западнее северной стрелки магнитного
компаса, градусов на восемь. Если можно будет делать восемь узлов, приведу
`Флеш` в канал Ньюфаунд-Харбор минут за сорок, отыщу защищенный от ветра
карман в Купон-Байт или поближе к берегу у Литл-Торч-Ки.
Бобби Гатри раздобыл координаты затонувшего в полумиле к юго-западу от
Лу-Ки экскурсионного судна. Оно там лежало два месяца. Называлось оно
`Бама-Гэл`, принадлежало владельцу отеля из Тампы. Прогулочная яхта
стоимостью около девяноста тысяч долларов, построенная всего полгода назад.
Сорок шесть футов, фибергласовый корпус, двойные дизели. Владелец отеля с
женой и другая супружеская пара отправились рыбачить, и хозяин яхты
заработал сердечный приступ, сражаясь с макрелью. Больше никто из
присутствовавших на борту не мог связаться по радио с берегом и практически
не знал, как пустить судно в ход. Примерно в полумиле впереди шел буксир с
тремя баржами, и они решили, что на буксире должно быть радио, по которому
можно вызвать вертолет береговой охраны и отправить владельца отеля в
больницу. Приятель направил яхту наперерез буксиру, заглушил моторы, и все
начали махать руками. Может, думали, что у буксира с баржей есть
какие-нибудь тормоза. Капитан буксира старался избежать столкновения, но
масса и инерция оказались слишком большими. Передний угол ведущей баржи
пробил в корпусе огромную безобразную дыру, команда спустила ялик и быстро
сняла людей, прежде чем судно пошло ко дну. К моменту прибытия береговой
охраны владелец был мертв, как пойманная и утонувшая вместе с прогулочной
яхтой рыба.
Страховая компания выплатила стоимость судна, Мейер получил от нее
разрешение, так что спасательная операция должна была принести доход - если
бы нам удалось поднять яхту, подцепить на буксир и найти что-то стоящее.
Итак, в то воскресенье я привел `Флеш` в самые надежные из имеющихся
возле Лу вод, в бухту в форме вытянутого полумесяца, лежащего на боку, якоря
бросил на мелководье поближе к берегу, но так, чтобы при низком приливе не
остаться на мели. Мы вывели `Муньекиту` и нашли `Бама-Гэл` приблизительно
через сорок минут ныряния и расчетов. Поставили над ней ярко-красный буй,
после чего я повел `Муньекиту` вверх по течению, бросил якорь на глубине
футов в семьдесят, дал лодке подойти к бую почти до конца якорной цепи
длиной в четыреста футов, потом круто застопорил. Нельзя полностью доверять
креплению, когда так мало места.
На борту `Муньекиты` было всего две цистерны со смесью, поэтому я нырнул
вниз вместе с Джо Паласио осмотреть положение судна. Оно лежало на небольшом
откосе, задрав нос, с креном около пятнадцати градусов на левый борт, с
хорошо заметной дырой в правом борту почти посередине, ближе к корме. Корпус
уже успел обрасти водорослями и зеленой слизью, но еще не слишком пострадал.
Мы рассчитывали найти яхту досконально обчищенной от всего, что
ребята-ныряльщики могут поднять, но по какой-то нелепой случайности они ее
не нашли. В креплениях по-прежнему торчали большие удилища `Файнор` с
катушками. Бинокли, спиртное, фотоаппараты, ящики с инструментами, ружье,
солнечные очки - все игрушки, механизмы и приспособления, которые люди берут
с собой в море, были сложены или разбросаны на кокпите, в каюте, на верхней
палубе. Пока Джо занимался изучением люков, внутреннего расположения и
размеров помещений, я собирал кучи добра и, дважды дернув линь, отправлял их
на белый свет.
Поднявшись, мы обнаружили, что в зеленой сумрачной глубине барахло
выглядело гораздо приличнее, чем на палубе катера: все заржавело, размокло и
прохудилось.
В понедельник пришли на `Флеше`, бросили якорь над местом крушения и
работали целый день посменно, законопатив места, способные, по мнению
Паласио, отрицательно повлиять на плавучесть, прорубив несколько внутренних
переборок, чтобы обеспечить свободный проток воды через все подпалубное
пространство, заколотив изнутри досками большую пробоину в корпусе.
Наткнувшись на что-нибудь подходящее, привязывали к линю и поднимали на
поверхность.
Погода держалась до вторника, и к полудню Джо удостоверился, что мы
готовы к первой попытке. Спустили армированный пожарный шланг, надежно
закрепили на месте, пропустив в дыру, прорубленную над ватерлинией в
поврежденном борту. Мы не старались восстановить герметичность судна.
Паласио это вовсе не требовалось.
Бобби Гатри запустил свою диковинную на вид помпу. Помпа пульсировала,
дымилась, воняла, но накачивала через подсоединенный сбоку шланг воду в
дыру, откуда она выходила через десятки мелких отверстий там и сям. Паласио
жутко нервничал, трясущимися руками подсоединяя шланги поменьше от трех
цистерн с разными видами смеси к медным ниппелям большого шланга,
тянувшегося к затонувшей яхте. На каждой цистерне стояли датчики и ручные
насосы. Как мне объяснил Мейер, смесь номер один вступала в реакцию с водой,
повышая ее температуру. Потом с силой нагнетаемые вниз смесь номер два и
смесь номер три взаимодействовали с нагретой водой, внутри корпуса
разделялись на крупные капли и в более холодной воде образовывали очень
легкую пластичную массу из миллионов маленьких капель, полную газов,
высвобождающихся в результате их взаимодействия друг с другом и нагретой
водой. Паласио велел нам троим качать ручные насосы, а сам прыгал
взад-вперед от одного датчика подачи смеси к другому, подгоняя одного и
притормаживая другого. Минут через десять, приблизительно в сорока футах
вниз по течению, произошло внезапное извержение желто-белых пузырей не
правильной формы размером с дыню, которые, взлетев высоко над водой, были
быстро унесены легким бризом.
Паласио остановил нас и перекрыл подачу смеси. Гатри выключил большую
помпу. Спустившись вниз, обнаружили перегоревший вентилятор на передней
палубе. К тому времени как его починили, пора было кончать работу. В среду
весь день возникали то одни, то другие проблемы с помпой. Казалось, Паласио
вот-вот сорвется и зарыдает.
Днем в четверг все минут сорок работало вроде бы нормально. Рука у меня
постепенно наливалась свинцом. Паласио грыз костяшки пальцев. Вдруг Гатри
испустил изумленный вопль. Из воды змеей вынырнул шланг, а в следующий миг
выскочила большая круизная яхта, так быстро и близко, что к нам на борт
выплеснулась волна, окатила нас и залила помпу. Яхта покачивалась, извергая
воду, переваливалась с носа на корму, красиво и высоко вздымалась. Мы
топали, визжали и хохотали, как идиоты. Судно было битком набито яркими
воздушными гроздьями пены, и я старался не думать о собственной глупости, по
которой даже не прикинул, что будет, если оно так быстро выскочит прямо под
`Флешем`.
Не теряя времени, мы подцепили яхту на буксир. Зыбь усилилась, мне не
нравился ветер. В промежутках между периодами мертвой тишины раздавалось
жаркое влажное `уф-ф-ф`, похожее на гигантский выдох. Я выстроил короткую
процессию:
`Флеш`, естественно, впереди, спасенная `Бама-Гэл` посередине, Бобби
Гатри на `Муньеките` в хвосте. Я задействовал пару раций, поскольку нельзя
было сигналить Бобби жестами из-за массивного корпуса `Бама-Гэл`. Ему было
ведено держать пару дизельных двигателей `Муньекиты` мощностью в 120
лошадиных сил на холостом ходу, чтобы в случае расхождения каравана дать
легкий толчок реверсом и вернуть катер в ряд. Я знал, что подвесные моторы
могут работать на холостом ходу целый день без перегрева. А если бы мне
пришлось остановить `Флеш`, чтобы кого-нибудь пропустить, Бобби не позволил
бы катеру врезаться нам в корму.
Лишь в начале субботнего дня мы пришли в Меррил-Стивенс на Диннер-Ки.
Пришлось заводить процессию в бухту под неутихающий свист порывистого ветра,
который обрабатывал нас в паре с серым проливным дождем. До того я связался
через майамский морской коммутатор с одним приятелем, так что нас ждали. Мы
застроповали `Бама-Гэл`, ее вытащили из воды, поставили на салазки, втащили
по рельсам в один из больших ангаров. С физиономии Паласио не сходила
широкая мечтательная улыбка.
Начальник дока выделил слип <Слип - наклонная береговая площадка для
подъема и спуска на воду судов> для `Флеша` и место для `Муньекиты` на
небольшой площадке для лодок. Когда мы как следует пришвартовались, бросили
якоря, приняли душ, побрились и переоделись, хлестал уже настоящий ливень. В
салоне на борту `Лопнувшего флеша` было очень уютно - горели огни, играла
музыка, звенел лед в бокалах. Мейер грозил приготовить свой знаменитый
бифштекс с соусом `чили`, бобами и яйцами, который никогда не готовился
дважды одним и тем же способом. Гатри позвонил жене, обещавшей приехать из
Лодердейла забрать его в воскресенье утром. Откупорили найденное на борту
`Гэл` виски `Уайлд Терки`, я взялся колоть лед.
Мейер никому не позволял чересчур завышать ожидаемые доходы, постоянно
предупреждая: `Минимум надежд, джентльмены`. И мы продолжали обсуждать
возможные необходимые меры, и выходило, что на приведение яхты в порядок
потребуется максимум пятнадцать тысяч, возврат же составит, как минимум,
сорок пять после уплаты брокерских комиссионных.
Лучше всего на свете спорить о заработанном. Приятно слушать шум
тропического дождя, ощущать в мышцах боль от тяжелой ручной работы, держать
в руке ледяной стакан, чувствовать зарождение жадного аппетита, сознавать,
что через пару часов даже булыжное ложе покажется мягким, глубоким, манящим.
Меня звали в едва оперившееся партнерство на условии двадцати пяти
процентов. Но рискованные предприятия, пробивающие себе дорогу, не стоит
дробить на слишком много частей. Не хотелось и взваливать на себя
ответственность, все время помня, что должен работать, оправдывая ожидания
других людей. Гордость не позволяла Гатри и Паласио принять мои услуги как
чистую благотворительность, поэтому после определенных взаимных торгов мы
достигли согласия, что я возьму расписку на две тысячи, которая будет
оплачена в течение шести месяцев. Свой доход они собирались вложить в
совершенствование оборудования и отправиться на поиски баржи со сталью,
затонувшей на глубине примерно в пятьдесят футов сразу на выходе из
фарватера Бока-Гранде.
Я растянулся и задремал, больше не разбирая слов, только смутно улавливая
сквозь музыку гул голосов, возбужденно обсуждавших проекты и планы.
- Разве мы в свое время не сделали это за полтора часа? Эй, Трев!
Мейер щелкал мне пальцами.
- Что мы сделали? - переспросил я.
- Переход из Лодердейла в Бимини. Они закончили обсуждать дела. Я слишком
хорошо помнил тот переход.
- Чуть меньше полутора часов от морского буя в Лодердейле до первой
отметки в канале у Бимини.
- На чем? - уточнил Гатри.
Это был, сообщил я ему, `Бертрам-25`, оснащенный для океанских гонок и до
того шустрый, что мне приходилось ежеминутно работать дросселями и
штурвалом, чтобы он, поднявшись на гребень волны и летя по воздуху, ровно
ложился на воду. Только не рассчитай время, только промахнись, сразу
перевернешься.
- К чему такая спешка? - полюбопытствовал Бобби.
- Мы встречали самолет, - сказал Мейер.
И я знал, что он в этот момент тоже вспомнил Хелену Пирсон, очень быструю
и поганую спасательную операцию несколько лет назад. Мы оба думали о ней, не
имея никакой возможности знать, что она уже два дня мертва, не имея никакой
возможности знать, что письмо ее ждет меня в Байя-Мар.
Даже не зная о смерти Хелены, я с волнением думал о ней...

Глава 2

Пять лет назад? Да. В зимний месяц, холодной флоридской зимой, Майк
Пирсон с женой Хеленой и двумя дочерьми, двадцати и семнадцати лет,
составлявшими его экипаж, пришел в Байя-Мар на собственном симпатичном
голландском моторном паруснике `Лайкли леди` из самого Бордо. Жилистый,
морщинистый, веснушчатый от загара, разговорчивый мужчина пятидесяти с
чем-то лет, явно старше своей стройной пепельной блондинки жены.
Он производил впечатление человека, рано преуспевшего, ушедшего на покой
и ведущего сладкую жизнь. Охотно и быстро общался и вращался в обществе,
перезнакомившись со всеми постоянными обитателями причала. Казалось, будто
он слишком много говорит о себе, но не хвастается и не важничает, а
рассказывает о занимательных случаях. Люди легко вступали с ним в разговор.
Наконец у меня стало складываться впечатление, что он сосредоточивается
на мне, словно провел некий процесс отбора и признал меня лучшим из
кандидатов. Я понял, как мало о нем знаю и как мало в действительности он
сообщает о себе. Как только мы начали проявлять любопытство друг к другу,
неизбежно пришлось открыть карты. Помню, какими холодными были его глаза,
когда он перестал быть дружелюбным, общительным и безвредным Майком
Пирсоном.
Он хотел дать конфиденциальное поручение за солидный гонорар. Сказал, что
участвовал за границей в небольших сделках. Сказал, что это премиальные
сделки с какими-то старыми нефтяными танкерами и списанными турецкими
военными кораблями в придачу, но мне следует знать лишь одно - все было
абсолютно законно и ни одно правительство какой-либо страны его не
разыскивает, по крайней мере официально. Сказал, что другие акулы пытались
провернуть то же самое. Отказались принять его предложение о совместном
предприятии и попробовали справиться в одиночку. Пирсон их обыграл и здорово
рассердил.
- Так вот, им известно, что я получил банковский переводной вексель на
предъявителя на двести тридцать тысяч английских фунтов, который будет
оплачен только в банке `Нова Скотия` на Багамах в Нассау - у меня там есть
закрытый счет. Не хотелось, чтобы они это выяснили, но им все же удалось.
Ради такой суммы вполне могут нанять первоклассных профессионалов и послать
отнять у меня деньги. Раньше я улизнул бы в мгновение ока. А сейчас должен
думать о трех своих девочках. Какое будущее их ждет, если я о нем не
позабочусь? Поэтому хочу отправить кого-нибудь неизвестного этим ребятам в
банк с моим письмом, где будут изложены распоряжения. Тогда они отступятся.
Я спросил, почему он уверен, что я попросту не открою свой собственный
счет, положив на него шестьсот сорок тысяч долларов.
Он очень скупо усмехнулся:
- Потому что это вас погубит, Макги. Подпортит в ваших глазах собственный
нежно любимый имидж. Я не смог бы проделать такое ни с кем. И вы не сможете.
Поэтому нам суждено вечно довольствоваться малым.
- Ну, знаете, если такие деньги - `малое`, я не против.
- По сравнению с тем, что могло бы быть к этому времени, это мелочь,
поверьте.
И он предложил мне пять тысяч за роль мальчика на побегушках, и я
согласился. Плата вперед, сказал он. Отдав мне документы, он уйдет на
`Лайкли леди` для отвода глаз, а я должен буду отправиться в путь через день
после этого. Сказал, что пойдет к Багамам, но потом повернет на юг, вниз
вокруг Флорида-Кис, вверх по западному побережью к дому, который он и
девочки не видели больше года и по которому страшно соскучились, к старому
дому на сваях в стиле ранчо из кипарисовых, прогретых солнцем бревен на
северной оконечности Кейси-Ки.
Это было в пятницу. Он собирался передать мне документы в воскресенье и в
понедельник вывести `Лайкли леди` в море. А в субботу около полудня, когда
Хелена с дочерьми были на пляже, кто-то проник на борт. Ему проломили череп,
открыли и выпотрошили сейф в каюте. Все прошло бы как по маслу, если бы Майк
Пирсон не подсоединил к дверце сейфа судовую сирену, приводимую в действие
потайным переключателем, который он выключал, когда сам открывал дверцу.
Поэтому слишком многие видели слишком поспешно покидавшую `Лайкли леди`
парочку. Мне пришлось почти два часа рыскать по округе, удостоверяясь, что
они не улетели на самолете. Оставив взятую напрокат машину на пирсе, они в
час ушли на чартерном судне ловить на Багамах рыбку. Я знал это судно -
`Бетти Би`, в хорошем состоянии. Капитан Рокси Говард, которому помогает
один из его костлявых племянников.
Позвонил жене Рокси, и та сообщила, что они с двумя пассажирами на борту
пошли к Бимини, а оттуда отправятся в воскресенье рыбачить в нижнем течении.
Как я позже узнал, в тот момент нейрохирурги вынимали из мозга Пирсона
осколки костей.
Я знал, что `Бетти Би` понадобится на переход четыре часа, так что ее
приведут к Бимини не раньше пяти. В семь пятнадцать оттуда в Нассау
отправлялся дополнительный рейс. Покидать страну на судне весьма
непредусмотрительно. Во Флориде и на Багамах так охочи до туристских
долларов, что местные чиновники ночей не спят, сокрушаясь обо всех
неиспользованных бюрократических уловках.
Только к половине третьего я, советуясь с Мейером, придумал способ. Если
опередить их, прилетев на место чартерным рейсом, справиться с парочкой на
Багамской земле будет непросто. Мейер вспомнил про подготовленный к гонкам
могучий `Беби-Биф` Холлиса Ганди, как всегда находившегося в затруднительном
положении из-за чрезмерного количества бывших жен, вооруженных хорошими
адвокатами.
Таким образом, в три мы промчались мимо морского буя за Лодердейлом,
держа курс на Бимини. Наводить бинокль на замеченные объекты достойных
размеров Мейеру было не легче, чем участнику родео вдевать нитку в иголку,
сидя верхом на быке. А меняя курс, чтобы приглядеться поближе, мы рисковали
потратить слишком много времени или перепугать каких-нибудь невинных
субъектов.
В четыре тридцать мы достигли отметки на карте к западу от отмели возле
Бимини, быстро проверили, убедились, что `Бетти Би` не превысила расчетное
время, нырнули в бухту и принялись ждать в пяти милях от берега. Я
прикинулся, будто моторы заглохли, поднялся на борт `Бетти Би`, предупредил
Рокси Говарда, и мы очень быстро их повязали. У Рокси крепли подозрения
насчет этой парочки, грека и англичанина, так что убедить его было легко.
Пришлось побыстрее поворачиваться, ибо грек был проворнее змеи и вооружен.
Когда они были связаны, я, осматривая багаж и обыскивая их самих, рассказал
Рокси, за чем они охотились. Конверт с банковским векселем на предъявителя
лежал в чемодане грека, а вместе с ним и подписанное письмо в банк,
передающее мне полномочия распоряжаться от имени Майка Пирсона. Оставлено
место для моей подписи и еще для одной - должно быть, представителя банка. У
грека в бумажнике нашлись две тысячи долларов, а у англичанина около
пятисот. У англичанина в специальном промокшем от пота поясе оказалось еще
одиннадцать тысяч. Логично было предположить, что это деньги из сейфа в
каюте Майка. По моему мнению, Майк, получивший хороший удар по крепкому
черепу, безусловно, не был заинтересован в каком-либо привлечении закона.
Рокси тоже не рвался пообщаться с багамской полицией. Вроде бы англичанин и
грек не собирались выдвигать никаких обвинений И было совершенно понятно,
что попытки вытянуть из них хоть слово потребуют весьма старательной
стимуляции, на которую у меня никогда не хватало духу. Они явно умели
твердо, профессионально молчать.
Поэтому я отдал пятьсот долларов Рокси, который заметил, что это слишком
много, но спорить не стал. Мы перегрузили их на `Беби-Биф`, Рокси развернул
`Бетти Би` и направился в родной порт. Я дошел до Барнет-Харбор,
приблизительно на полпути между Южным Бимини и Кэт-Ки, где посадил их на
старую ржавую посудину - на старушку `Салону`, болтавшуюся там на якоре с
1926 года, которая во времена сухого закона использовалась как плавучий
склад спиртного. Ночь им предстояла тяжелая, но назавтра их обязательно
подберут рыбаки или ныряльщики У них осталось все имущество, документы и
больше двухсот пятидесяти долларов. Судя по виду, они наверняка должны были
изобрести объяснение, которое не привлекло бы к ним пристального внимания. Я
пошел назад в гавань Бимини, подыскал место для швартовки, где судно
оставалось бы в целости и сохранности. Мы успели на дополнительный рейс до
Нассау, и я позвонил старым друзьям на Лайфорд-Ки. Они не позволили нам
остановиться в отеле и, поскольку у них шло, по их словам, `веселье средней
степени тяжести`, прислали за нами в аэропорт машину. Почти все воскресенье
мы валялись у бассейна, рассказывая байки.
В понедельник утром я в одолженном автомобиле поехал в город к главным
офисам на Бэй-стрит возле Роусон-сквера. В связи с масштабом финансовой
операции ее пришлось проводить в закрытом заднем кабинете. Мне вручили
квитанцию с указанием даты, часа, минуты совершения вклада,
идентификационного номера чека на предъявителя вместо суммы и номера счета
вместо имени Пирсона. Квитанцию отягощала массивная фигурная печать.
Банковский представитель нацарапал на ней не поддающиеся расшифровке
инициалы. Тогда я не понимал, до чего хорошо рассчитал время.
Рано утром мы с Мейером успели на дополнительный рейс назад в Бимини.
День был ясным, солнечным и холодным. Течение утихомирилось, и неспешный
переход, длившийся два с половиной часа, оказался гораздо приятнее нашего
олимпийского броска на `Беби-Биф`.
Придя на пирс 109, чтобы отдать Майку полученное, я нашел `Лайкли леди`
запертой на все замки. Молодые супруги на борту стоявшего рядом большого
кеча сказали, что в полдень в разговоре с ними Морин, старшая дочь, сообщила
о критическом состоянии ее отца.
Я известил Мейера и пошел в больницу. Когда наконец выпал шанс поговорить
с Хеленой, убедился в бессмысленности попыток вручить ей банковскую
квитанцию или вести речь о деньгах. Квитанция в данный момент значила для
нее не больше, чем старый список отданных в стирку вещей. С призрачной
улыбкой на трясущихся побелевших губах она вымолвила, что Майк `держится`.
Помню, как я нашел знакомую сестру, помню, как ждал, пока она ходила
осведомиться о его состоянии вместе с сестрами отделения и врачами. Помню,
как она пожала плечами, каким тоном сказала: `Дышит, но он не жилец, Трев.
Мне стадо известно, что его палату уже определили для нуждающегося в
пересадке спинного мозга, который поступит завтра`.
Помню, как помогал Хелене улаживать формальности, сопутствующие смерти,
всегда обременительные, а тут дело еще осложняла кончина Майка в чужом
штате. Он умер в пять минут второго ночи во вторник. Будь его смерть
официально зарегистрирована на семьдесят минут раньше, оправдать банковскую
операцию было бы практически невозможно. Помню вежливую настойчивость
городской полиции. Но Хелена твердила, что сейф был опустошен, и она даже не
представляет, кто проник на борт, нанеся ее мужу фатальный удар по голове.
Она с дочерьми уложила вещи, я заверил, что присмотрю за судном,
позабочусь о нем, не спущу с него глаз, предложил провезти их через весь
штат, но Хелена сказала, что сама справится. Явно держала себя под жестким
контролем. Я отдал ей наличные и банковскую квитанцию, она вежливо
поблагодарила. Они отправились в похоронное бюро, а оттуда поехали за
катафалком в округ Сарасота. Очень маленький караван. Несчастный,
торжественный, очень отважный.
Да, я знал, Мейер тоже ее вспоминает. Знал, что он мог догадываться о
дальнейшем, может быть, строил предположения по этому поводу, но никогда ни
о чем не расспрашивал.
Лил дождь, Мейер готовил фирменное блюдо, которое никогда не готовилось
дважды одним и тем же способом. Как только я оказался в большой кровати в
капитанской каюте, пришли другие воспоминания о Хелене, такие живые, что я
долго балансировал на грани сна, не в силах в него провалиться...

Глава 3

...Сильный дождь барабанил по верхней палубе `Лайкли леди` в августе того
года на уединенной надежной якорной стоянке, которую мы нашли на Шрауд-Ки на
островах Эксума, и под шум дождя я занимался любовью с вдовой Пирсон в
широкой и мягкой кровати, которую она делила с мужем, к тому времени почти
шесть месяцев покоившимся во флоридской земле.
Она вернулась в Лодердейл в июле. В июне черкнула записочку с просьбой
поручить кому-нибудь привести `Лайкли леди` в форму. Я велел вытащить
парусник, очистить и заново выкрасить днище, проверить все обводы корпуса и
такелаж, смазать автоматические лебедки, освободить шкивы, осмотреть паруса,
отрегулировать вспомогательный генератор и сдвоенные шведские дизели.
`Лайкли леди` была не столько моторным парусником в классическом смысле,
сколько вместительной, крепкой моторкой, способной нести большое число
парусов, собственно, так много, что для этого была устроена подъемная
центральная платформа, управляемая тумблером на панели управления и хрипло
ревущим мотором. Было в этой платформе, наверное, две тонны свинца, а когда
она поднималась на полную, по свидетельству датчика рядом с тумблером,
высоту, выдвигаясь в проем в под-палубном пространстве, весь этот свинец
точно соответствовал форме корпуса. Майк однажды продемонстрировал мне
оборудование - от автоматических лебедок, облегчающих работу с парусами, до
цистерн поразительной вместимости с водой и горючим и мощной системы
кондиционирования.
Я гадал, кому теперь принадлежит судно. Гадал, для чего оно
предназначено.
Хелена появилась в жаркий июльский день. Она принадлежала к той особой
породе, которая всегда внушает мне ощущение собственной неполноценности.
Высокая, стройная почти до худобы, но все-таки не совсем. Такая костная
структура складывается за несколько веков тщательной селекции.
Светло-пепельные, небрежно зачесанные волосы с выгоревшими прядями,
обласканные солнцем и ветром, так же как лицо, шея, руки. Представители этой
породы не проявляют наигранной вызывающей холодности. Они естественны,
невозмутимы и жутко любезны. Они прекрасно движутся в простых льняных
платьицах стоимостью в двести долларов, о чем никогда в жизни не
догадаешься. Давным-давно в возглавляемой мисс такой-то начальной школе их
так старательно обучили, что они обрели неискоренимую автоматическую
грациозность. Они не вытворяют девичьих фокусов глазами и губами. Просто
появляются перед тобой спокойно и непринужденно, как персонажи на газетных
снимках светской хроники.
Я осведомился про дочерей, и она сказала, что девочки отправились в
двухмесячный студенческий тур по Италии, Греции и греческим островам под
руководством старых друзей с факультета Уэллсли <Уэллсли - престижный
частный женский гуманитарный колледж.>.
- Тревис, я так и не поблагодарила вас за помощь. Это было.., самое
трудное время.
- Я рад, что оказался полезным.
- Это не просто.., помощь в мелочах. Майк мне рассказывал, что просил
вас.., оказать особую услугу. Сказал, будто вы, по его мнению, обладаете
талантом благоразумия и осторожности. Я хотела, чтобы тех людей.., поймали и
наказали. Но помню, что Майк не желал огласки. Все это для него было чем-то
вроде.., гигантского казино. Когда выигрываешь или проигрываешь, это.., не
просто личное дело. Поэтому я признательна вам за то, что вы не стали.., что
инстинктивно не захотели.., прославиться, высказывая какие-либо заявления о
случившемся.
- Должен сказать, Хелена, что мне омерзительны эти субъекты. Я боялся
услышать от вас просьбу об их разоблачении. В таком случае постарался бы
отговорить вас от этого. Как только мое имя и изображение появятся во всех
газетах и программах новостей, мне придется искать другую работу. Она угрюмо
поджала губы и сказала:
- Мои родственники с абсолютной уверенностью считали мои отношения с
Майклом Пирсоном чем-то вроде безумного романтического увлечения. Чтобы
пожениться, нам пришлось уехать. Они уверяли, будто он для меня слишком
стар. Авантюрист, без корней. А я чересчур молода и ничего не понимаю.
Обычная история. Хотели приберечь меня для симпатичного и серьезного
молодого человека, занятого банковскими инвестициями. - Она взглянула на
меня сердито прищуренными сверкающими глазами. - А после смерти Майка одному
из них, чертовски самоуверенному и тупому, хватило наглости заявить:
`Ведь я тебя предупреждал!` После двадцати одного года с Май-ком! После
рождения двух девочек, которые так любили его. После совместной жизни,
которая... - Она замолчала и с тусклой улыбкой вымолвила:
- Извините. Съезжаю с катушек. Хочу вас поблагодарить и извиниться за все
свои глупости, Тревис. До отъезда я никогда не спрашивала о вашей..,
договоренности с Майком. Знаю, у него было правило хорошо расплачиваться за
особые услуги. Он с вами расплатился?
- Нет.
- Была согласована сумма?
- За то, что я собирался сделать? Да.
- Вы ее взяли из денег, которые передали мне, из наличных, которые были в
сейфе?
- Нет. Взял пятьсот на необходимые расходы, двести пятьдесят за аренду
лодки и еще на некоторые непредвиденные затраты.
- О какой сумме шла речь?
- Пять тысяч.
- Но вы сделали гораздо больше, чем он.., просил. Я намерена выплатить
вам двадцать тысяч и считаю, что это гораздо меньше заслуженного.
- Нет. Я поступал по собственному желанию. Не возьму даже пять.
Она молча изучала меня и наконец сказала:
- Давайте оставим дурацкие препирательства, словно речь идет о счете за
обед в ресторане. Вы возьмете пять тысяч, ибо для меня выполнение всех
обязательств, данных кому-либо Майком, - вопрос чести. По-моему, ваше мнение
о себе как о сентиментальном и щедром по отношению к вдовам и сиротам
благодетеле не должно возобладать над моим чувством долга.
- Ну, если так...
- Вы возьмете пять тысяч.
- И мы закроем счет без всяких.., препирательств.
- А я так старательно все спланировала, - улыбнулась она.
- Что спланировали?
- Что вы примете двадцать тысяч, после чего я смогу себя чувствовать
абсолютно свободной и попрошу вас об одолжении. Понимаете, я должна посетить
банк в Нассау. Для операций по тем особым счетам необходимо личное
присутствие. Собираюсь слетать посмотреть на них, а потом прилететь обратно
и с чьей-нибудь помощью отвести `Лайкли леди` в Нейплс во Флориде. Ее хочет
купить один человек, за хорошие деньги. Намеревался забрать ее здесь,
только.., я не могу с ней расстаться без.., какого-то романтического
путешествия. И подумала, когда вы примете деньги, попрошу составить мне
компанию в переходе к Багамам. Мы с Майком сами вымеряли каждый дюйм,
наблюдали за ее постройкой. Она.., как будто понимает. Не простит, если я ее
брошу вот так, не попрощавшись. Вам это кажется странной причудой?
- Вовсе нет.
- И вы...
- Конечно.
И мы, загрузив `Лайкли леди` всем необходимым, отплыли в жару в начале
июня. Я взял себе каюту, которую обычно занимали Морин и Бриджит. Не
составляя никаких расписаний, поровну разделили обязанности. Я сверял курс,
следил за картами и за лагом, отвечал за горючее, двигатели, радио и
электронное оборудование, мелкий ремонт и уход, за уборку палубы, выпивку и
стоянку на якоре. Она взяла на себя заботу о парусах, питании, стирке,
уборке в каютах, запасах льда и воды, а за штурвалом мы стояли по очереди.
Мы не уставали от общения - на судне было достаточно места для того, чтобы
каждый из нас мог побыть в одиночестве.
Мы решили: раз нет расписания и крайних сроков, лучше днем идти по курсу,
ночью стоять на якоре. Если приходилось слишком долго искать очередное
подходящее для стоянки место, договаривались остановиться пораньше при
первой же возможности, а потом отправлялись с рассветом.
Между нами бывало молчание разного рода. Порой приятное молчание в
звездном свете, под шепот ночного бриза, под медленное покачивание на якоре,
при взаимном наслаждении летней ночью. Порой - жуткое, когда я знал, что она
остро чувствует одиночество и прощается с судном, с мужем, с планами и
обещаниями, которым не суждено сбыться.
Мы, мужчина и женщина, оказались одни в море, среди островов, зависели
друг от друга, делили хозяйственные и дорожные хлопоты и поэтому должны были
помнить о физическом присутствии одного и другой, мужчины и женщины. Но была
в нашем столь необычном сосуществовании некоторая благословенная
банальность, которая легко препятствовала любому обострению восприятия.
Сложившаяся пять лет назад ситуация была самой что ни на есть тривиальной -
вдова, женщина бальзаковского возраста, пригласила крепкого молодого мужчину
путешествовать вместе с ней. Я знал, что она рано вышла замуж, но не знал, в
каком именно возрасте. Догадывался, что она старше меня лет на одиннадцать
плюс-минус два года.
Думаю, именно потому, что любой посторонний, оценив ситуацию и двух
присутствующих на сцене актеров, предположил бы, будто Макги послушно и
усердно удовлетворяет физический голод вдовы во время ночных стоянок на
якоре, подобные отношения были исключены. Ни разу ни словом, ни жестом, ни
мимикой она даже не намекнула на то, что ждет от меня определенных действий
или, наоборот, их опасается. Энергично и молодо двигалась, выглядела
привлекательно и аккуратно, уделяла немало времени своей прическе, так что я
знал: она вполне сознает свою женскую привлекательность и вовсе не нуждается
в моем подтверждающем это пыхтении. Не заводила никаких двусмысленных
полуневинных игр с флиртом, которые можно неверно понять.
Сперва тело ее было бледным, излишне худым и ослабевшим от сонных месяцев
скорби. Но по прошествии дней ее кожа потемнела под солнцем, мышцы окрепли
от физической нагрузки, появился аппетит и она начала прибавлять в весе.
Физически чувствовала себя все лучше, я впервые услышал, как она мурлычет
под нос, занимаясь делами.
Мы часто подолгу молчали, но и разговаривали подолгу - на общие,
сдобренные старыми историями темы о мире, о человеческом сердце, о хороших
местах, где мы бывали, о хороших и плохих вещах, которые сделали или
недоделали. Обошли Большую Багаму, прошли вниз вдоль восточного берега
Абако, к островам Берри, до Андроса, наконец через четырнадцать дней подошли
к Нью-Провиденсу, где пришвартовались в Клубном порту Нассау.
Она отправилась в банк одна, вернулась поникшая и задумчивая. На вопрос,
в чем дело, ответила, что сумма значительно превышает ее ожидания. Это
кое-что меняет, придется переосмысливать планы на будущее. Мы пошли обедать,
а когда я проснулся на следующее утро, она уже встала, пила кофе,
просматривая `Путеводитель по Багамским островам для яхтсменов`.
- Полагаю, нам пора подумать о возвращении, - сказала она, закрыв книжку.
- Ужасно не хочется.
- У вас с кем-то назначена встреча?
- Да нет. Это можно отложить. Надо сначала принять решение.
- Я не спешу. Давайте осмотрим еще несколько мест. Острова Эксума. Может

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 125519
Опублик.: 18.12.01
Число обращений: 0