ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Dаrk Windоw
Летчица с листа ивы

--- Таblе stаrt-------------------------------------------------------------
Посвящается Инге Кузнецовой, немного приоткрывшей для меня завесу в
таинственный мир летчиков: подземных, звездных и полярных. |
--- Таblе еnd---------------------------------------------------------------

Когда шумит ветер в ивах, остальные звуки смущенно утихают. Даже шум
небольшого самолета без труда затеряется в удивительном шелесте, который,
кажется, способен затопить весь мир. Может, поэтому учебные эскадрильи
устраивают аэродромы именно там, где растут ивы. В погожий солнечный день
рокот маленького двигателя нетрудно спутать с полетом шмеля. Да и взгляду
легче остановиться на круглой полосатой капле, кружащей близ розовых
лепестков клевера, чем разыскивать среди листвы корпус самолета -- зеленого
и крохотного, как и вся эскадрилья в таинственных глубинах шелестящих ив.

Глава первая

Зеленая стрела

Инга в последний раз пригладила пальцами влажный песок вокруг
бутылочного осколка и залюбовалась: секретики получились на славу. Два из
них примыкали к ржавому `Запорожцу`, сброшенному в овраг в незапамятные
времена. Под коричневыми стеклами таились Роберт Редфорд и Джулия Робертс,
одинаково улыбающиеся со вкладышей от жвачки. Два располагались чуть
подальше. Там под сизыми полусферами на золотой и фиолетовой фольге лежали
россыпи пуговок. Пятый -- самый дальний -- хранил серебристую фигурку
космонавта. Его полет проходил под нежно-голубоватым куполом. Инга не
знала, что наливают в такие красивые бутылки, но мечтала когда-нибудь
увидеть в киоске это волшебство. И купить, если хватит денег. Но лучше
всех, конечно же, был последний секретик. Самый большой, самый
вместительный. Посередине, между разноцветными окошками, как центр цветка с
пятью лепестками, как папин значок с фестивальной ромашкой.
Такого великолепия никогда бы не получилось, если бы накануне
бабушка не разбила трехлитровую банку. Осколки немедленно угодили в ведро,
но Инга, выкидывая мусор, пощадила самый большой из них, словно знала, что
ему суждена вторая жизнь. Теперь под ним располагался целый город,
составленный из фигурок киндер-сюрприза. Ингины пальцы недаром прорыли в
земле настоящий котлован. Сначала работа шла быстро, и комки чернозема
весело разлетались по округе. Песок тоже не сопротивлялся. Но когда под ним
показалась глина, работа застопорилась. Инга смахнула капельки пота,
оставив на лбу несколько рыжих полос, и посмотрела на свое творение. Да,
теперь городу было где разместиться. И девочка принялась за строительство.
Первым делом обосновалась трехэтажная мельница из красной и зеленой
пластмассы. Ее желтые крылья плавно вращались от малейшего прикосновения.
Рядом с крылатой пристроился голубой домик с красной крышей. Вообще-то он
задумывался, как собачья конура, но яйцо, хранящее в шоколадном нутре
пятнистого щенка, так и не досталось Инге, а покупать фигурки на рынке
родителей не уговоришь. Вот и стала конура избушкой. Вокруг Инга разместила
несколько ярких коробочек, в которых немедленно поселились пластмассовые
гномики, зеленые крокодильчики, синие бегемотики, веселые львята. Закончив
последнее новоселье, она принялась обустраивать улицы, высаживая кусты и
деревца. Пластмассовых деревьев удалось раздобыть не так уж много, поэтому
пришлось натыкать куски проволоки, увитой зеленой бумагой. Кроме того, Инга
собиралась позаимствовать из коробки, засунутой в самый темный угол шкафа,
веточки искусственной елки. Все равно летом новогодняя елка никому не
нужна, но из нее мог получиться отличный лесок где-нибудь на окраине.
Лучше всего выглядел центральный проспект. Его Инга вымостила
колесиками от сломанных кассет. Белая дорога с аккуратными круглыми
отверстиями тянулась через весь город, сверкая красными, оранжевыми, синими
и нестерпимо-алыми вставочками. Еще несколько обозначились цветными
карандашами. Одна из улиц упиралась в каменную башню. Девочка уже не
помнила, как к ней попали эти две гальки -- почти кубик и почти пирамидка,
но не расставалась с ними уже несколько лет. И, конечно же, город без них
тоже не мог обойтись.
Затем Инга накрыла город осколком от трехлитровой банки. Стеклянный
купол весело сверкал в солнечных лучах, но очень скоро городу предстояло
превратиться в тайный, подземный. Чтобы никто не знал про него, кроме Инги.
Чтобы никто не мог его разрушить. А солнце палило, иссушая все вокруг.
Мокрая глина сохла прямо на глазах. Так жарко бывает разве что перед
грозой.
-- Кхе, кхе, и что у нас тут? -- раздался за Ингиной спиной
противный голос.
Инга испуганно вздрогнула и обернулась нахохлившимся воробушком.
Сзади, притоптывая ногой, ухмылялся Васян. Его огромные кулаки безжалостно
сжались, готовые обрушиться на первого встречного. Но в овраге стояла одна
Инга.
Глаза испуганно раскрылись. В голове тяжело забухала кровь. Ноги
стали ватными. Мир перестал казаться огромным и полным чудес. Он съежился
до размеров Ингиного города. Над ним нависла неумолимая беда. И его надо
отстоять во что бы то ни стало.
Пританцовывая, Васян приближался. Черные таблетки, плотно
закупорившие загорелые уши, выплевывали обрывистые аккорды. Васян не ждал
ответа, он и не мог слышать ничего, кроме музыки, пульсировавшей в ушных
раковинах. Да он, собственно, знал уже все ответы на все вопросы,
интересовавшие его в этой жизни.
Он шел, а солнце убегало. По земле расстилалась тень, поглотившая
яркие краски, сделавшая мир хмурым и неласковым. Солнце спряталось в тучах.
Солнце не хотело видеть того, что здесь случится. И никто не хотел. Тополя
стыдливо отворачивались. Березки шептались друг с другом. А старый дуб
кряхтел и все стремился заглянуть поверх оврага, но только не вниз, где
маленькая девочка не знала, как ей защитить свой город. Лишь ива,
склонившись, погладила голову девочки тремя шелковистыми листочками. Но чем
она могла помочь?
Инга судорожным движением попыталась присыпать хотя бы один
секретик. Тот, что с серебряной фигуркой. Девочка знала: такую фигурку и
такое стеклышко уже не сыскать. Но одного взмаха не хватило. Волшебный
осколок продолжал предательски поблескивать сквозь земляные комки.
Васян не обратил внимания на отчаянные попытки спрятать хоть
что-нибудь. Его не интересовали мелочи. Пока не интересовали. Взглядом он
пожирал стеклянный купол, где прятался город, так и не успевший стать
подземным. Васян уже слышал, как стекло жалобно хрустит под подошвой его
серых, потрескавшихся кроссовок. Васян занес ногу, но остановился. Так было
слишком просто. Через минуту весь мир снова затопит липкая скука. Подошва
грузно опустилась рядом с городом, чуть не сокрушив тайник с пуговками.
-- Твое? -- хрипло осведомился незваный пришелец.
-- Да, -- тихо ответила Инга. Крикни она в десять раз громче, ее
голос не сумел бы пробить мечущуюся в тесных пространствах музыку.
-- Твое? -- повторил Васян, картинно повертев носком кроссовки,
словно давил неудачливого таракана.
Инга кивнула. Музыка владела только ушами, поэтому до Васяна дошло,
и он заулыбался.
-- Дави, -- распорядился он и снова завертел носком. Будет гораздо
интереснее, если девка сама раздавит свою ерунду.
-- Не, -- замотала головой Инга. Перед ее глазами стояли осколки
яркой пластмассы. Игрушки, которые никогда не станут прежними, если Инга
отступится от них, если предаст.
-- Че? -- удивился Васян. Слов он слышать не мог, однако Ингин жест
истолковывался вполне однозначно, даже для сознания Васяна, набитого до
невозможности простыми понятиями. Только сейчас в сознании творилось что-то
неправильное. Вихрились серые ураганы, дули холодные ветра, сметая теплое
ленивое течение жизни, какой она должна быть. И все из-за девки, которая,
нет чтобы кивнуть и приступить к исполнению приказа, стояла и хлопала
глазами. Не кивнула девка, а нахально зырила по сторонам. Такое положение
дел казалось Васяну уж очень неправильным.
По сторонам зырить умел и Васян. Воровато оглядевшись, он не увидел
никого, кто бы мог вмешаться в исполнение немудреного плана. После он,
засопев и сжав кулаки, двинулся навстречу непокорной девке. В драках Васян
первым делом разбивал противнику нос и, когда тот замирал, ошеломленный
потоком выплеснувшей крови, отделывал его по-настоящему. Но сейчас
серьезной драки не намечалось. А еще была у Васяна мечта. Хорошая такая
мечта, простая, как три рубля: дать в зубы. Кулаки аж вспотели от близкого
воплощения потаенного желания. Правым кулаком вмазать всегда баще, но
сейчас никто не мешал потренировать и левый. А уж, если не получится, тогда
можно и правым.
-- Сказано, дави, -- искривился рот Васяна и выплюнул шмоток слюны,
размазавшейся по куполу обреченного города.
Инга драться не умела, но и город разрушать не собиралась. Если бы
отыскались слова, которые могли остановить неизбежное... Впрочем, если бы
слова и нашлись, музыка не пропустила бы их к ушам. Но тут музыка
оборвалась.
Васян остановился, нахмурился, вытянул из кармана исцарапанный
плейерок и, подцепив обкусанным ногтем треснувшую крышку, перевернул
кассету. Палец уверенно вдавил кнопку с треугольником, после трехсекундной
паузы музыка снова заметалась в поисках выхода из тесной темницы.
Неожиданная пауза не спасла город. Слова так и не придумались. А
Васян не терял времени даром. Пока пальцы крутили кассету, в голове
сложился отличный план. Сначала он вломит ей по ушам. Затем по-каратистски
вмажет по шее. А уж потом перейдет к зубам. И девка сломает свои
ерундовины. Никуда не денется. А если что, то опытные глаза уже приметили
ржавую железяку, которой можно круто причесать непонятливую.
Инге хотелось заплакать. Слезы уже стояли у границ видимого и ждали
только разрешения, чтобы выплеснуться наружу. Но Инга твердо решила, что
сопящий субъект в кроссовках с толстыми подошвами никогда не увидит их,
даже если небо вдруг разломится пополам и обвалится на головы всех, кто мог
защитить маленький город, но не сделал этого.
И небо вдруг разломилось с оглушительным треском. Васян от
неожиданности вжал голову в плечи. А Инга даже не дрогнула, не побоялась.
Она не знала, что за кусок сейчас сверзится на ее голову, на все пять
секретиков, на города -- стеклянный и настоящий. Ее вполне устраивало, что
и Васяна накроют обломки сокрушеннного неба. Волшебно-голубые, как тот, под
которым продолжался беспечный полет серебряного космонавта.
Однако первый осколок оказался вовсе не голубым. Он просвистел как
короткая зеленая стрела и ужалил Васяна в правый глаз, а затем отскочил и
сердитой пчелой унесся в листву ивы. Васян присел, истошно всхлипнул и
понесся вверх по оврагу, зажав глаз и вопя на всю округу как сирены ста
тысяч пожарных машин.
Инга вскинула голову. Непотревоженное небо клубилось грозовыми
тучами и не собиралось осыпаться ни на город, ни на девочку. Сверкнула
ветвистая молния, через секунду раскатился гром в тщетной попытке догнать
ускользающее сияние электричества. Резко похолодало.
Вопли смолкли. Инга снова осталась одна. Не теряя времени даром, она
принялась выкапывать разноцветные сокровища. Она уже знала, что жизнь -- не
индийский фильм, в конце которого все танцуют и поют. И даже не сериал.
Васян обязательно вернется на засвеченное место. Но судьба подарила Инге
шанс. Значит, она просто построит свой город в другом месте. Мир большой, и
в нем обязательно отыщется уголок, куда еще не ступала нога с толстой
резиновой подошвой.

Глава вторая

Одинокий самолет

Самолет Инга увидела не сразу. Собственно говоря, она думала, что
там лежит просто оборванный лист. Не тонкий, как у ивы. И не раскидистый
кленовый. Может его принесло с дуба, хотя на дубовый он тоже не походил. И
не тополиный, потому что тополь выглядел до ужаса гордым и всем своим видом
показывал, что он-то понапрасну не станет разбрасываться листьями. По
крайней мере, до сентября.
Инга и не думала возвращаться на опасное место. Но, разложив свои
сокровища дома, она увидела, что нет мельницы. А без мельницы новый город
не получился бы. Мельница, как самое высокое здание, была главной башней, и
телевышкой. Разве бывают города без телевышек?
К счастью, мельница не исчезла. Желтые крылья резко выделялись на
фоне бурой глины. Быстро оглядевшись и не заметив никого, Инга в три прыжка
подскочила к котловану и, подхватив пластмассовое строение, сунула вновь
обретенное богатство в сумочку, а потом перевела дух. Следовало сматываться
отсюда как можно скорее. Если Васян заявится опять, никакое чудо не спасет
Ингу. Пробираясь к тропинке, уводившей по склону оврага к ивовой рощице, за
которой начинались первые кварталы, девочка увидела на холмике
разворошенной земли нечто зеленое.
Гербариями Инга не интересовалась. И все же остановилась и
наклонилась, чтобы рассмотреть лист, вдруг обернувшийся самолетом.
Необычные вещи в реальной жизни всегда маскируются под самые
обыкновенные. Колонны лесных замков выглядят рослыми соснами. Спустившееся
на землю облако кажется утренним туманом. Затерявшаяся в траве звезда
выглядит как яркий светлячок. Но если приглядеться, то с удивлением
замечаешь, что у сосны нет веток, туман окрашен странным золотистым
сиянием, а будто бы светлячок так и брызжет голубоватыми и багряными
искорками. Вот и самолет, прикинувшийся листом, чуть было не обманул Ингу.
Да только не на ту напал.
Легче всего обманывать взрослых. Они всегда смотрят вперед и не
обращают внимания на то, что у них под ногами. Взрослые далеко от земли.
Они выросли, оторвались от нее, а до неба так и не достали. Кроме летчиков.
Инга еще не успела вырасти и поэтому самолету ускользнуть от нее не
удалось.
Самолет был не Ингин. Присев, Инга принялась разглядывать
миниатюрное совершенство. Даже детсадовец бы понял, что такое великолепие
никогда не хранилось в сладких недрах `Киндера`.
`Не свое -- не трогай!` -- зашелестело вокруг.
Но как его было не тронуть? Ведь не каждый день под ноги сваливается
замечательный, великолепный, потрясающий самолетик. Даром что малехонький,
зато почти как настоящий, словно вылетел из экрана телевизора, по которому
показывают старые, военные фильмы. Самолет действительно выглядел
по-боевому, да и окрашен был в темно-зеленый защитный цвет. Лишь звезд не
доставало на хвосте, да на крыльях. Никаких опознавательных знаков игрушка
не имела. Разве что от кабины до хвоста изогнулся плавным зигзагом лист
ивы. Рисунок получился настолько живой, будто настоящий ивовый лист только
что сорвался с дерева и приклеился к воздушной машине. Крылья задорно
распростерлись по сторонам, хвост уверенно топорщился к небу, а под
стеклянным колпаком виднелась уйма малюсеньких приборчиков. Ничуть не
меньше, чем в `Тойоте` Вовкиного отца. Ну, и вы бы смогли не дотронуться ни
разочка до такого самолетища?
Инга протянула к сокровищу руку, но тут же отдернула. Сердитый шепот
усилился в два раза.
`Не трогай`, -- шумели деревья. И голос дуба выделялся суровым
басом, береза отчитывала строго, как завуч, тополь презрительно, а ива
просила тихо и жалобно. Инга подняла голову и всмотрелась в колышущуюся
листву. Говорили ли деревья на самом деле? Инге было выгоднее считать, что
нет.
Поэтому Инга прищурилась, сузив границы мира и выкинув из него все
до единого деревья с нравоучительными голосами. А потом протянула руку...
И тут на поляну вылетел стремительный пацан. Широкие шорты хлопали
по худеньким загорелым ногам с исцарапанными коленками. Белая потрепанная
футболка с надписью `Ты прав!` плескалась на ветру, как парус корабля,
заканчивающего кругосветное путешествие. Белобрысый вихор задорно указывал
в небо, словно искал в синеве потерянную Полярную звезду.
-- Ух ты! -- выдохнул он. -- Твое?
Инга на секунду задумалась, потерла нос пальцем и решилась.
-- Мое, -- твердо сказала она.
-- Ништяк! -- протянул пацан. -- Можно посмотреть?
Инга насторожилась. Дотронуться до самолета хотелось первой. Но
суетливый жест выглядел бы поспешным и испуганным. Чего доброго пацан
подумает, что Инга боится потерять самолет. Да еще деревья... Но зеленое
население поутихло, словно не разговаривало при посторонних.
-- Смотри, -- пожала плечами Инга и отвела взгляд в надежде скрыть
растерянность.
Парень тоже присел и пальцем огладил фюзеляж.
-- Давай играть, -- предложил он и тут же извлек из кармана своих
безразмерных шорт два самолета. По сравнению с Ингиным они выглядели
плоской подделкой. Две платмассовых штамповки. На днище первого значилось
`Стратегический бомбардировщик`, у второго там же было выдавлено `Ил-18`.
Инга прежде никогда не видела подобных самолетов, поэтому не знала, бывают
ли они на самом деле. Но поиграть можно и такими. В хорошей игре любой
самолет выглядит всамделишным.
-- Нужен аэродром, -- воодушевился пацан и уперся взглядом в
котлован. -- О! Тут прямо все создано для летного поля.
-- Это я вырыла, -- заулыбалась Инга.
-- Молодец! -- похвалил пацан. -- Осталось только разместить
бетонные плиты, а здесь, -- палец чиркнул по непотревоженной земле, --
проложить взлетную полосу.
Васян сразу забылся, стал призрачным, ненастоящим. И было совершенно
непонятно: по каким причинам он снова должен заявиться сюда. Надвигалась
игра. Интересная, захватывающая. В мире просто так ничего не происходит.
Сначала появился самолет, а потом -- Строитель Аэродромов. Строитель
по-хозяйски огляделся, метнулся к шиповнику и извлек из шипастых зарослей
почти целый кирпидон. С тихим чмоканьем белая плита легла к стенке
котлована. Казалось, она всегда лежала здесь.
-- Видала! -- хитро прищурился Строитель.
-- Угу, -- кивнула Инга. -- Только одного нам мало будет.
-- Правильно, -- согласился Строитель. -- А вон в той ложбинке их --
куча! Принесешь?
-- Тяжелые, наверно, -- поостереглась Инга.
-- Да не, -- вихор мотнулся туда-обратно. -- Одни обломки. Дотащишь.
Он ловко подхватил зеленый лайнер и устроил посередине белой плиты.
Самолет рвался ввысь, но его не пускали обрыв, незавершенность поля и
отсутствие взлетной полосы.
-- А я пока вырою канаву, -- Строитель словно читал ее мысли.
После таких слов ничего не оставалось, как повернуться и отправиться
за кирпичами. В ложбинке, действительно, оказалась целая груда обломков,
словно здесь рассыпали гигантскую сахарницу. Инга выбрала два самых
больших. Пусть не думает, что она слабачка.
Каждый шаг давался с трудом. Кирпичи оттягивали руки и норовили
выскользнуть из ослабевших пальцев. Но Инга не думала сдаваться. Если к ней
прилетел такой замечательный самолет, она уж выстроит для него достойный
аэродром. Однако, и в самом деле было тяжело. Хотелось бросить одну глыбу и
подхватить вторую обеими руками, словно коробку. Но нет, сжав зубы, Инга
продвигалась к будущему аэродрому. Жгучая струйка пота скользнула по лбу и
покатилась по щеке, оставляя соленый след.
-- Принесла, -- выдохнула Инга и бросила свою непомерную ношу возле
котлована.
Никто не ответил. Строитель куда-то делся. Но самое главное -- плита
опустела. Зеленое сокровище покинуло несостоявшийся аэродром.
Где-то далеко, у самого подъема раздавался треск сучьев.
Стремительно ворвавшись в Ингину жизнь, Строитель так же стремительно
покидал ее, унося богатую добычу.
Еще чуть-чуть и Инга бессильно опустилась бы на траву. Потом
заплакала бы. Но вместо этого, она, словно ракета, неслась за хитроватым
воришкой. Руки отталкивали прочь надоедливые сучья, подло бьющие по лицу;
ноги слаженно топали по бугоркам и выемкам.
Когда она добралась до подъема, пацан уже подтягивался на крепкой
ветке. Хрипло выплескивая воздух из саднящих от напряжения легких, Инга
взлетела вверх по склону, но из пацана и в самом деле получился отменный
бегун.
Готовые выплеснуться слезы, остались где-то позади. Инга прорывалась
сквозь ветер на сверхслезовой скорости, но не успевала. Явно не успевала. А
горечь в душе разъедала чувство полета. С Васяном все было просто с самого
начала. Тупая разрушительная сила, которой мог противостоять разве что
асфальтовый каток. Но тут... Ведь Инга успела поверить в аэродром, в
будущий полет, в то, что зеленый самолет прилетел в овраг из-за Инги.
Только из-за нее. Почему все оказалось не так?
Пацан летящими прыжками доскакал до угла заброшенной пятиэтажки и
скрылся из виду. Когда Инга достигла дома с недобрыми темными стеклами,
перед ней развернулся всего лишь пустой двор с пригнувшимися от жары
кустами, чьи листья пропитались густой бурой пылью.

Глава третья

Странное происшествие

Инга не могла объяснить, зачем она снова вернулась к котловану.
Неудачливым оказалось местечко, порченым. Ни город здесь не получился, ни
аэродром. Разумеется, запасного самолета судьба в подарок не приготовила.
Тени выросли, накрыв дно оврага целиком. Солнце клонилось к горизонту, едва
пробиваясь сквозь полосу кустов, взметнувшихся над склоном.
Положив сумочку на холодный кирпич, сиротливо жавшийся к стенке,
Инга присела. От усталости все плыло перед глазами. Даже гордый тополь не
казался непоколебимым столбом, а покачивался, словно не очень удачно
изображал из себя бывалого моряка.
Поэтому Инга и не заметила, как на пересеченную рытвинами и
котлованом прогалину выдвинулась новая тень.
Впрочем, нельзя винить Ингу за невнимательность. Взять взрослых, ни
один из них, наверняка, не заметил бы тень, что выбралась из-под шиповника
и мелкими шажками продвигалась к Инге. Девочка почувствовала чье-то
присутствие, лишь когда один из последних солнечных зайцев метнулся ей в
глаз иголкой багряного света.
Инга глянула вниз и увидела крохотную фигурку. Сначала ей
почудилось, что к ней прибыл сказочный гном. Но гномы всегда одеты в синее
и малиновое, а на Ингином госте был темно-зеленый комбинезон с тремя
ослепительно-голубыми полосками, пересекающими грудь. Кроме того, гномы
носят лопаты, кирки и маленькие фонарики, но не планшеты. Несмотря на
жаркую погоду на пришельце красовались до блеска начищенные сапоги. Голова
казалась круглой из-за серого шлема, с чьей пряжки и соскочил сердитый
солнечный зайчик. Пряжка продолжала яростно сверкать в лучах уходящего
солнца, отбрасывая блики, скачущие по Ингиным сандалиям, по кирпичу и по
примятой траве.
Вдруг Инга отчетливо поняла, что сюда явился настоящий хозяин
украденного сокровища.
-- Где самолет? -- голос оказался не писклявым, как у гномов, а
звонким и задорным.
-- Не знаю, -- замотала головой Инга.
-- Не ври, -- строго оборвал ее незнакомец в зеленом комбинезоне. --
Самолет ты видела.
-- А я и не вру, -- обиделась Инга. -- Самолет я видела, но ни
чуточки до него не дотронулась.
-- Не может быть, -- не поверил собеседник.
-- Почему? -- удивилась Инга.
-- Тебе не понравился самолет?
-- Понравился...
-- А-а-а! Вот видишь. У людей есть вреднючая привычка. Когда им
что-то нравится, они немедленно хватают это руками. А потом еще и
припрятывают, чтобы никто не отнял и не украл. Ты ведь нарыла здесь ямки
для секретов?
-- Ну, -- согласилась Инга.
-- Тогда показывай, куда спрятала самолет.
-- Не знаю! -- взмолилась Инга, на которую наползало непонятное
чувство вины невесть за что.
-- Ты видела! Видела! -- голос приобрел грозные тона.
-- Видела! -- в тон ответила Инга, решившая напрочь прогнать страх
перед сердитым малюткой.
-- А куда его дела?
Инга вздохнула. Разговор описал круг, разорвать который не
получалось.
-- Эх ты! -- рассердился маленький незнакомец. -- А я-то за твой
город мой самолет... Да ты знаешь, что он чуть не развалился на куски! От
такого-то удара!
-- Твой самолет был той самой зеленой мухой! -- радостно воскликнула
Инга.
-- Мухой! -- взвился разобиженный собеседник. -- Ты еще и
обзываться! Ну смотри, сама виновата!
Инга уже ничего не понимала, а кроха в комбинезоне вытащил из
внутреннего кармана миниатюрную рацию, щелкнул тумблером и завопил в
зарешеченное отверстие.
-- Прием! Прием!
Инга прикидывала варианты, как незаметно исчезнуть отсюда. Любому
ясно, что на испорченном месте ничего хорошего уже не получится. По крайней
мере, до следующего лета.
-- Что там у тебя? -- хрипло отозвался динамик.
-- Дежурный волшебник?
-- А чего надо? -- хрип стал весьма недовольным.
-- Каждый месяц я имею право на исполнение желания.
-- Заявка установленного образца заполнена?
-- Срочно! СРОЧНО!!!
-- Ладно, -- вздохнула рация. -- Вылетаю.
Через три секунды возле Ингиной правой сандалии рассыпался ворох
фиолетовых искр, выпихнувший на прогалину второго крохотного человечка.
Летной формы этот не имел, зато его голову украшал остроконечный колпак,
усеянный серебряными звездами.
-- Заместитель командира по магической части ивовой учебной
эскадрильи прибыл, -- отрапортовал он.
-- Отлично, -- кивнул тот, кто появился первым. -- Желание такое:
пусть ее, -- обличительный палец ткнул в сторону Инги, -- никто никогда не
узнает, пока она не вернет похищенное имущество.
-- А что пропало? -- настороженно спросил второй.
-- Да так, -- уклончиво ответил первый. -- Пустячок один... А ты
вообще зачем сюда прибыл? -- внезапно рассердился он, -- вопросы идиотские
задавать или исполнять желание?
-- Исполняю, -- в руке второго блеснул металлом странный жезл,
похожий на изувеченный штопор. С его острого конца сорвался и унесся в небо
веер зеленых звезд. В воздухе запахло грозой. Затем хозяин удивительного
колпака исчез.
-- То-то же, -- фраза уже относилась к Инге. -- Теперь поймешь, как
оно, без самолета и без базы.
На Ингу вдруг накатило чувство непоправимой беды. Словно что-то
случилось у нее дома. Что-то такое, про что лучше не знать и все же знать
необходимо.
Девочка стремительно вскочила и побежала вверх по склону оврага,
куда заползал вечерний сумрак. Когда она добралась до вершины, то,
обернувшись, уже не увидела ни котлован, ни белую плиту несостоявшегося
летного поля, ни пришельца, оставшегося в полном и исключительном
одиночестве.

Глава четвертая

Забвение

Мутный свет, выплескивающийся из окон и распахнутых дверей, казался
лишним. Зато фиолетовые шары вдоль широкой дороги обернулись волшебными
одуванчиками. Дунь, и разлетятся колючими лучами по темным закоулкам. Когда
Инга добежала до своего подъезда, бледно-молочная ночь накрыла город
целиком. Улицы стремительно пустели, длинные тени серыми покрывалами
протянулись по газонам с поникшей травой. Ветер насвистывал протяжную, чуть
грустноватую мелодию. Тысячи шорохов, плесков и шуршаний слились в единый
хор, выводя бесконечную арию. Звезды едва проглядывали сквозь туманную
дымку, затянувшую небеса.
Барабанной дробью пробежав по ступенькам, Инга чуть не врезалась в
дверь своей квартиры. Теперь стоило перевести дух и приготовиться. Так
поздно гулять ей не разрешали. Сегодня она перекрыла все допустимые нормы
опоздания. Неминуемо предстояла головомойка. Оставалось несколько минут,
чтобы заранее выбрать наказание: месяц без мороженого или отмена воскресной
прогулки по аттракционам городского парка.
Встав на цыпочки, девочка потянулась к звонку, на ощупь нашаривая
скользкую кнопку.
Лучше, наверное, отказаться от прогулки, потому что провести целый
месяц без мороженого немыслимо. Такое можно увидеть разве что в старых
фильмах, где по грязным бесконечным дорогам бродят мальчишки в кепках и
огромных куртках, перепачканных угольной пылью.
Но долго задерживаться у двери не стоило. Каждая дополнительная
минута грозила тем, что и прогулка не состоится, и деньги на мороженое не
дадут.
Решившись, Инга нажала на кнопку так мощно, что дребезжание звонка
разнеслось по всей округе. Будь, что будет. Дверь немедленно открылась,
словно мама только и ждала, когда Инга позвонит.
Инга виновато улыбнулась и попробовала прошмыгнуть мимо. Но,
странное дело, мама непоколебимо стояла на пороге, надежно загородив
проход. Такого, чтобы Ингу распекали на весь подъезд, еще не случалось. На
всякий случай Инга втянула голову в плечи. Заслуженные упреки в этой позе
переносить чуть легче.
-- Тебе чего, девочка? -- бесстрастно спросила мама.
Инга заулыбалась веселее. Мама, оказывается, не сердилась и даже
решила пошутить.
-- Это же я, Инга! -- радостно блеснули ровные зубы. Вы не можете
себе представить, каким прекрасным кажется вечер, когда в нем отсутствует
головомойка.
-- Какая еще Инга? -- голос мамы стал резче.
-- Я! -- воскликнула Инга, ища возможность, проскочить в квартиру.
Девочка чувствовала тепло, струящееся из квартиры, и только теперь поняла,
как успела продрогнуть по пути домой. Но мама не сдвинулась ни на
миллиметр.
-- Инга, -- задумчиво произнесла мама. -- Ну и что?
Шутка сразу разонравилась Инге. Что сказать еще, она не знала.
Оставалось ждать, когда маме надоест прикалываться, и она пропустит Ингу
домой, а потом накормит ужином. Инга расскажет, как она испугалась маминых
шуток, и выпросит, чтобы мама открыла банку с вишневым компотом.
Темно-сладкая жидкость плескалась перед глазами, в густых глубинах
ворочались шарики вишен.
Мама продолжала стоять на пороге и изучать Ингу, словно заведенную
игрушку, в надежде, что завод не иссяк и вещичка выдаст еще что-нибудь
занятное.
Инга решила не сердиться. В конце концов, выговор она заслужила,
поэтому, если маме угодно поиграть, пусть поиграет.
-- Что там такое, дорогая? -- послышался папин голос. Из-за маминого
плеча блеснули папины очки и знакомая растрепанная шевелюра.
-- К тебе должна была прийти какая-нибудь Инга? -- напряженно
спросила мама.
-- Инга, -- хмыкнул папа. -- Редкое имечко. Я про такое только в
газетах читал. Вроде актрису так одну звали. Но чтобы эта актриса вздумала
ко мне придти... Во-первых, она умерла давным-давно. А во-вторых, я же
неоднократно говорил тебе, что ты у меня одна.
Широкая ладонь ласково легла на мамино плечо, но мысленно папа был
где-то далеко. Так в зоопарке он наблюдал за уткой мандаринкой, которую они
всегда смотрели в самую последнюю очередь. Птичка-красотка, но через пять
минут она останется плавать в пруду, а мы с тобой, Инга, отправимся домой,
чтобы не опоздать на обед. Только на месте утки мандаринки сейчас стояла
сама Инга.
-- Знаешь что, девочка, -- сказала мама усталым голосом. --
Ступай-ка ты домой.
И дверь захлопнулась.
Ошарашенная Инга не шевелилась целую минуту. Так не бывает, чтобы
тебя не впускали. Ну пришла не вовремя. Ну опоздала, пусть даже очень
сильно. Но ведь нельзя же всерьез не пускать домой. ДОМОЙ! Где ее
письменный стол, кровать, игрушки во главе с грустным плюшевым мишкой и
куклой Оксаной, где карандаши и альбомы, где пластилин, где телевизор, по
которому Инга смотрит диснеевские мультики. Где, наконец, МАМА и ПАПА.
Они же не могут оставить ее в подъезде!!!
В удар по кнопке звонка Инга вложила все чувства. Обиду на жестокую
шутку. Страх, что ее не пустят ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Ожидание, когда, наконец,
можно будет согреть озябшие руки. Месть: вот не откроете, уйду, заищитесь
меня потом. Мучительный спазм, который едва сдержал набежавшие на глаза
слезы.
Звонок заверещал так, словно по нему не палец давил, а проехался
танк. Он трезвонил без умолку, пока не щелкнул замок и не открылась дверь.
Мама не улыбалась. По спине Инги забегали злые муравьи.
Губы мамы дрогнули и разомкнулись.
И тут Инга поняла: мама сейчас скажет нечто такое, что лучше не
слышать. Никогда! Слова, которые готовились прозвучать, могли
предназначаться любой девочке в мире. Только не Инге. Если эти слова
достигнут ее ушей, случится нечто совершенно непоправимое.
И, чтобы не услышать их, Инга развернулась и понеслась вниз по
лестнице в белесое марево летней ночи, пропитанное сырым туманом.

Глава пятая

Без определенного...

Ноги сами привели ее сюда. Да, именно в овраг. К рытвине, откуда
высовывался белый кирпич. Он и сейчас проглядывал сквозь сумрак, затопивший
склоны и дно, поросшие травой. На кирпиче, свесив ноги, одиноко сидела
фигурка в комбинезоне, подперев подбородок ладонью левой руки.
-- Принесла самолет? -- холодно осведомился летчик.
-- Нет, -- замотала головой Инга. Она устала, ей очень хотелось
присесть, но земля уже напиталась ночной влагой, а на траве выступили
холодные капли. Разве что кирпич, но его заняли. А этот вреднющий летчик
кирпич не отдаст. Лучше и не просить. Дернуло его вступаться за Ингу. Если
б не этот заморыш, сидела бы сейчас Инга дома.
Интересно, что лучше: сидеть дома в глухой печали из-за города,
раздавленного собственными ногами по приказу дурака с черными таблетками в
ушах, или спасти город с помощью крылатого забияки и поплатиться тем, что
тебя уже НИКОГДА не пустят в собственную квартиру?
Сейчас Инге казалось, что город был не таким уж важным делом.
Но ведь что-то заставило зеленого коротышку стремглав броситься на
помощь. Не стал бы ведь он гробить свою замечательную машину из-за
пустяков. Значит, город жил не только для Инги. Значит, стоило его спасать.
Но стоять в сыром овраге и дрожать от холода и горя уж слишком невыносимо.
-- Холодно, -- печально произнес летчик. -- Когда будет
распределение, ни за что не пойду в полярные. К звездам и только к звездам.
-- Возьмут тебя к звездам, как же, -- хмыкнула Инга. Ее переполняла
неприязнь к микроскопическому существу, которое доставляло проблемы
вселенского масштаба.
-- Возьмут, -- убежденно кивнул малютка. -- Полярные маршруты мне не
нужны. Значит, звездные пути. Не в подземные же летчики подаваться.
-- Свистишь, -- скривила губы Инга. -- Не бывает подземных летчиков.
Под землей кроты норки роют, да канализация проложена.
-- Вот именно, -- сказал круглоголовый малыш. -- Если там есть пути,
должен же по ним кто-то летать. Только желающих мало. Кому охота в
темнотище всю жизнь провести. Хотя, говорят, привыкают.
Инга представила себя в кромешной тьме, и ее передернуло от ужаса.
Впрочем, на постоянку жить в овраге немногим лучше. И если дождаться
середины ночи, здесь будет темно как под землей.
-- Прощай, -- сказала Инга существу, лишившему ее дома. -- Я ухожу.
-- Возьми меня с собой, -- сдавленно попросил летчик украденного
самолета. -- Мне ведь тоже идти некуда. После того, как ты похитила мою
машину.
-- Я?! -- Инга даже задохнулась от возмущения. -- Говорю же, даже
пальцем не тронула! Пацан какой-то прибегал, он и забрал. Разве угонишься
за таким длинноногим?
После гневной тирады Инге стало теплее. Вот здорово! Наверное, люди
так много ругаются зимой, чтобы чуть-чуть согреться. Вот только зачем тогда
летом ругаться?
-- Ну вот, -- опечалился кроха в комбинезоне. -- Весь расчет был на
то, что совесть твоя все же проснется. Что ты меня с собой заберешь, а как
без дома надоест, ты мне самолет и вернешь. Меня же без самолета обратно не
примут. Потерявший самолет не в бою, уже никогда не станет летчиком. Так
нас учили.
-- Залезай в сумку, -- сказала девочка. -- Там и согреешься.
Она добралась до ближайшего двора и уселась на первую попавшуюся
лавочку. В домах призывно горели окна. Только свет в них зажгли не для
Инги. Хуже всего, когда тебя нигде не ждут. Огоньки электрических ламп
дрожали и расплывались в слезах, все-таки прорвавшихся на волю.
-- Теперь я бомж, -- прошептала Инга.
-- Кто? Кто? -- раздалось из сумки. -- Говори громче. Мне ничего не
слышно.
-- Бомж, -- зло повторила девочка. -- Взрослые так сокращают, чтобы
время не тратить. А по-настоящему оно значит -- Без Определенного Места
Жительства.
-- Ого! -- на поверхность высунулась голова в шлеме. -- Звучит! Мне
хуже. Я теперь БОСП!
-- Это как? -- удивилась Инга.
-- Без Определенного Средства Передвижения, -- пояснил летчик. --
Самолет-то прикарманили. Значит, и передвигаться мне не на чем. Хочешь быть
моим средством передвижения?
Инга не ответила. Холод одержал победу, пронизав тело противной
дрожью. А ведь тепло совсем рядом. За прозрачными стеклами. Как их много.
Какие они красивые. И недоступные.
Скрещенные руки растирали предплечья, надеясь разбудить хоть самую
маленькую капельку тепла. Ну почему она оставила куртку дома?! Инга
немедленно дала самую страшную клятву, что никогда больше не выйдет из дома
без куртки. Хоть вам жара в сорок градусов. Затем она дала еще одну клятву.
Что, когда вырастет, уедет в теплую страну. И чтобы рядом обязательно море.
И город: большой и красивый.
Девочка отвернулась от теплых окон и уставилась на заброшенную
пятиэтажку. Раньше ее пугали черные окна. Но теперь в этом потрескавшемся
здании Инга чувствовала что-то родное и близкое.
Внезапно все вокруг засеребрилось. В щель между сбившихся в кучу
домов выглянула Луна.
-- Взошла! Взошла! -- фигурка в комбинезоне пулей выскочила из
сумки, сорвала с себя шлем и в порыве чувств принялась им размахивать. По
ее плечам расплескались длинные густые волосы.
В призрачных лунных лучах они казались изумрудными нитями.
-- Ух ты! -- от удивления Инга на несколько секунд забыла про
холод. -- Так ты не летчик, а летчица!
-- Точно! -- согласилась красавица с изумрудными волосами. -- А
теперь самое время знакомиться. Знакомства на всю жизнь заключаются под
первыми лучами восходящей Луны. Перед тобой Райлана -- летчица учебной
ивовой эскадрильи.
-- Инга, -- заплетающимся от холода языком сказала девочка. --
Только я -- не летчица. Я в школе учусь. Но сейчас лето.
-- Да ты замерзла совсем, -- озаботилась зеленоволосая летчица.
Инга хотела хмыкнуть и пояснить, по чьей вине она тут умирает от
холода. Но ей показалось, что открой она рот, и последняя частичка тепла
немедленно воспарит к небесам. А на лавочке останется безжизненное,
скрюченное от мороза тело.
-- Мир такой большой, -- сказала Райлана, перестав скакать по
лавочке. -- А ты всего лишь маленькая девочка. И я маленькая. Но я --

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Россия

Док. 124567
Опублик.: 19.12.01
Число обращений: 1