В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
КОТЕНОК Назад
КОТЕНОК

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Сергей ЛУКЬЯНЕНКО

МАЛЬЧИК И ТЬМА


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КРЫЛАТЫЕ


1. СОЛНЕЧНЫЙ КОТЕНОК

Все случилось из-за того, что я заболел.
Было уже два часа дня, а я лежал в постели и листал сто раз
перечитанного `Питера Пэна`. Компресс, который мама утром повязала мне на
шею, я давно снял и забросил в угол. Абсолютно не понимаю - чем может
помочь от кашля смоченная водкой вата? С мамой я, конечно, не спорю, но
после ее ухода начинаю лечиться по-своему, то есть лежать с книжкой и
ждать, когда болезням надоест такое скучное времяпровождение. Обычно
помогает - хоть и не сразу, а дня через два-три. Хорошо еще, что на улице
было очень неуютно - то на минуту выглянет солнце, то зарядит мелкий
противный дождик. Правда, в комнату солнце не заглядывало - так уж
неудачно стоит наш дом, что новенькие девятиэтажки закрывают его со всех
сторон. `В такой квартире только грибы выращивать`, - говорил папа, когда
он еще жил с нами.
Я опустил книжку на пол рядом с кроватью и лег на спину. Наверное,
закрой я сейчас глаза, ничего бы так и не случилось. Но я лежал, глядя в
потолок и слушая тиканье часов в прихожей.
А через стекло прыгнул в комнату солнечный зайчик. Маленький, с
ладошку размером, но удивительно яркий. Словно окно было открыто, а на
улице светило жаркое летнее солнце. Наверное, кто-то забавлялся с зеркалом
на балконе дома напротив.
Зайчик проплыл по потолку, сполз на стену, заставил блеснуть вазу на
комоде и остановился, чуть подрагивая, на спинке кровати.
- Не уходи, - зачем-то сказал я, понимая, что сейчас зеркало дрогнет,
и солнечный зайчик навсегда выскочит из моей комнаты. - Останься...
Вот тогда все и началось.
Солнечный зайчик оторвался от кровати и поплыл по воздуху. Вначале я
даже не понял, что такого не бывает. И лишь когда висящее в воздухе
плоское пятнышко света стало раздуваться, превращаясь в пушистый оранжевый
шарик, я понял - случилось чудо.
Из оранжевого светящегося меха вытянулись четыре лапки, потом хвост и
голова. Моргнули и уставились на меня зеленые кошачьи глаза. Да и вообще,
зайчик этот больше всего походил на котенка. Вот только он висел в
воздухе, светился и казался невесомым как пух - дунешь и улетит.
- Привет, - мурлыкнул котенок. - Спасибо за приглашение.
Я закрыл на секунду глаза, но когда вновь посмотрел на котенка, он
никуда не исчез. Даже подлетел поближе.
- Я в сказки не верю, - самому себе сказал я. - Я уже большой.
- Ну, по сравнению с девочкой, которая держала Настоящее зеркало, ты
довольно большой, - невозмутимо заявил котенок и опустился на одеяло. Я
скосил глаза - не повалит ли дым, но все было в порядке. Животом я
чувствовал тепло, но не сильное. А котенок склонил голову и добавил: - Но
совсем взрослым тебя тоже не назовешь. Тебе сколько? Десять лет есть?
- Четырнадцать будет, - как-то неожиданно успокоившись от делового
вопроса, ответил я. - Ты кто?
- Солнечный зайчик, - с любопытством осматривая себя, ответил котенок
- Да, ну и внешность... Похож?
- На кого?
- На зайчика.
- Скорее на котенка.
- Немногим лучше, - грустно заявил Котенок и потянулся. А я ничего
лучшего не нашел, чем повторить:
- Ты кто?
- Но мы же уже пришли к единому мнению! - с неожиданной обидой заявил
Котенок. - Солнечный зайчик, точнее - котенок, потому что на него я похож
куда больше! Что тут непонятного?
Я даже растерялся. Ну да, маленький зеленый зверек, который ест
камни, - это просто маленькая зеленая камнеедка. Знаем, слыхали. А
солнечный зайчик - это солнечный котенок, потому что на зайчика он никак
не похож.
- Так что же, любой зайчик может ожить, если его позвать? - осторожно
спросил я. Мне почему-то казалось, что Котенок на такой вопрос снова
обидится. Но тот лишь гордо покачал головой:
- Вот еще! Любой! Только Настоящий свет, отраженный Настоящим
зеркалом, может ожить.
- А что такое... - начал я. Но Котенок конца вопроса дожидаться не
стал. Он вскочил и, прохаживаясь по одеялу, принялся объяснять:
- Настоящий свет - это солнечный свет. Но не всякий, а только тот,
когда лишь один лучик из тысячи тысяч может пробиться к земле. Он бывает
на рассвете или на закате... - Котенок посмотрел в окно и брезгливо
поморщился. - Ну, или в такую погоду. А Настоящее зеркало - это... - Он
замолчал. Снова открыл рот и виновато потер лапкой голову. - Не знаю. Мне
ведь и пяти минут еще нет, а с зеркалом я познакомился очень ненадолго.
Настоящее зеркало... ну, это зеркало, которое отражает суть вещей. Они
очень редко встречаются. В таком зеркале человек отражается таким, какой
он на самом деле, а вещи - такими, какие они должны быть. Поэтому
Настоящие зеркала часто разбивают, - неожиданно закончил Котенок. - Вот.
Что знал, то рассказал.
Он легко спрыгнул с одеяла и спланировал на пол. Подбежал к окну,
задрал мордочку и грустно произнес:
- Ну вот, солнышка уже нет. Так я и знал.
Оранжевая шерстка Котенка светилась мягким теплым огнем. Нельзя
сказать чтоб очень уж ослепительным, но почему-то в этом свете все было
видно удивительно отчетливо. Под батареей я увидел закатившуюся туда
невесть когда монетку, а на паласе ярко высветилось пятно от пролитого
давным-давно чая. И в этот миг я наконец понял, что все это происходит
по-настоящему. Я лежу в постели и разговариваю с Солнечным котенком,
появившимся из Настоящего света и Настоящего зеркала.
- Так ты волшебный? - тихо, словно стесняясь самого себя, спросил я.
И Котенок эту интонацию почувствовал:
- `Я большой, в сказки не верю`, - передразнил он. - Да! Волшебный.
Если хочешь, я, конечно, наплету чего-нибудь про фотоны и магнитные поля.
Только учти, я в них не верю.
Меня его насмешка немного задела.
- А что ты умеешь? - спросил я. - Мяукать умеешь?
- Может, еще и мышей ловить? - Котенок аж подпрыгнул от возмущения и
снова повис в воздухе. - Умею! Мяу! Похоже?
- Не очень, - признался я. - Но ты же волшебный, ты должен делать
чудеса.
- Я сам по себе чудо, - сказал Котенок и демонстративно отвернулся.
Откинув одеяло, я опустил ноги на пол. Мне захотелось погладить
Котенка, а может, даже извиниться перед ним, чтобы он не обиделся вконец и
не убежал. Но тут я неожиданно закашлялся, и очень сильно.
- Болеешь? - не поворачиваясь, спросил Котенок.
- Угу.
- Ложись.
Котенок подлетел ко мне и вдруг оказался прямо у меня на шее, я даже
испугался от неожиданности.
- Ложись, кому сказано, - строго повторил Котенок. - И не бойся, не
укушу, простуженных мальчишек я не ем.
Каким образом он на мне держался, не знаю. Когти, если они у него
были, Котенок не выпускал. Может, просто парил в воздухе прямо передо
мной? Я послушно лег, и он сразу же устроился у меня на шее, положив
голову мне на подбородок.
- Это зачем? - тихонько, чтобы Котенок не свалился, спросил я.
- Лечить тебя буду. Тепло?
- Да.
- Тогда лежи смирно. Станет жарко - скажешь.
Но жарко мне не было, только тепло. Я так и сказал. А Котенок полежал
минуту, потом спрыгнул на пол и заявил:
- Ну вот и все.
- Хочешь сказать, я поправился?
Он кивнул. Выглядел кивающий котенок очень забавно, но светящаяся как
огонь шерстка заставляла относиться к нему серьезно.
- Но я ничего не чувствую! Только горло не першит...
- А что ты должен чувствовать? - вдруг завелся Котенок. - Ты же был
только простужен! Здоровый парень, раскашлялся чуть-чуть - и сразу в
постель!
Я хотел ответить, что в постель меня уложила мама, но передумал. В
конце концов, мама давно ушла на работу... Интересно, а как она отнесется
к говорящему и светящемуся котенку? Не испугается?
- А что ты еще умеешь? - спросил я.
- Не знаю, - признался он. - Я еще маленький.
- А потом вырастешь?
- Вряд ли, - сразу поскучнел Котенок. - Настоящий свет - штука
редкая, а мне, чтобы вырасти, нужен именно он. О! Знаешь, что я умею?
Находить всякие потерянные вещи вроде пуговиц и монеток! Во мне же
Настоящий свет, от него ничто не спрячется!
- Здорово, - не очень уверенно сказал я. И не удержался, протянул
руку к Котенку и погладил. Он оказался не слишком горячим, чуть теплее
самого обычного котенка. Когда-то у меня был кот, но потом мама заставила
его отдать. У нее вдруг появилась аллергия на кошек.
Котенок сделал вид, что даже не заметил моего прикосновения. Но,
кажется, это ему понравилось.
- Еще я умею... - начал Котенок, - умею... Умею находить двери.
Я засмеялся. Мне стало так весело - то ли от хвастливого, но
самокритичного волшебного Котенка, то ли от того, что горло больше не
болело.
- Дверь я и сам могу найти! А если бы у меня волосы светились, так и
в темноте бы находил.
- Глупый, - снисходительно глянул Котенок. - Я и вовсе не про обычные
двери. Я умею находить Потаенные двери.
В тот миг я конечно же не понял, о каких дверях идет речь. Но
почувствовал легкую дрожь, словно по комнате пробежала волна холодного
воздуха.
- Что это - Потаенные двери? - почему-то шепотом спросил я. И
Котенок, тоже очень тихо, ответил:
- Потаенные двери ведут из мира в мир. Обычно люди их не видят, хотя
иногда сами же и строят.
Из мира в мир? Ничего себе...
- А где они? - еще тише спросил я.
- Да где угодно, - храбро заявил Котенок. - У тебя в комнате тоже
наверняка есть. Сейчас поглядим.
И он побежал вдоль стены.
Когда Котенок приблизился к ней, произошла удивительная вещь. Вначале
я увидел три слоя обоев вдруг сквозь друга. И если второй слой я помнил -
мы клеили эти обои, когда переехали из старой квартиры, то третий явно
остался от прежних хозяев. Под ними еще были газеты, даже названий которых
я не знал. Дальше - кирпич.
А Котенок бежал вдоль стены, и я увидел под кирпичами некрашеную
деревянную дверь!
- Стой! - крикнул я, но Котенок не остановился. Лишь фыркнул и
пробормотал:
- Вот еще, за такой дверью ничего веселого быть не может...
Следующую дверь Котенок нашел в углу. Она была металлическая, серая,
с маленьким штурвальчиком вместо ручки, как на сейфах. Здесь Котенок на
секунду замер, потом хмуро предположил:
- Там, наверное, всякие фотоны-протоны и магнитные поля... Поищем
еще.
- Поищем, - согласился я. Мной овладел азарт. Я шел следом за
Солнечным котенком, и ноги обдавало его теплом. Здорово! Особенно когда ты
босиком и тебе совсем не хочется, только поправившись, сразу же снова
заболеть.
- Во! - радостно пискнул Котенок. - Шик, правда?
Дверь действительно была красивая. Из черного дерева, с резными
узорами, огромной бронзовой ручкой, немного выпирающей из обоев.
Удивительно, чего только не увидишь в Настоящем свете!
- Заглянем? - предложил Котенок.
Вот сейчас я удивился по-настоящему.
- А можно?
- Разумеется. То, что ты видишь в Настоящем свете, всегда открыто для
тебя.
Я с сомнением пожал плечами. Посмотрел на себя - трусы, майка и
больше ничего. Даже тапочки не надел. А если за дверью - какой-нибудь
дворец, где начинается бал? Буду потом оправдываться: `Ну вы нашли место
чаи распивать!`
- Знаешь, я оденусь, - нерешительно сказал я. И Котенок мою
нерешительность заметил.
- Глупый! - закричал он. - Думаешь, легко высвечивать Потаенные
двери? Я же маленький! У меня сил надолго не хватит!
И я не удержался. Да и кто на моем месте стал бы спорить?
- Как открыть?
- Посмотри на ручку, - прошептал Котенок. Похоже, ему и вправду было
трудно. - Посмотри так, чтобы увидеть ее четко-четко. А потом берись и
открывай.
Я всмотрелся в ручку. Вначале она была чуть туманной, словно под
матовым стеклом. А потом я увидел ее очень ясно. Бронза была шершавая,
грубая, лишь по краям гладкая, будто отполированная множеством касаний.
Неужели когда-то эту дверь открывали? Я протянул руку и почувствовал холод
металла.
- Быстрее, - жалобно произнес Котенок. И я потянул дверь на себя.
Она была тяжелая, очень тяжелая. Словно петли закаменели от времени
или не хотели пробуждаться от долгого сна. Но я тянул, и дверь медленно
пошла на меня. Сквозь кирпич, и старые газеты, и три слоя обоев. Но я уже
ничему не удивлялся.
Нас обдало прохладным ветром. Тихо шумели деревья. И еще было темно.
Хорошо хоть, что никакого дворца там не оказалось.
- Ночь, - разочарованно сказал Котенок. - Даже звезд не видно, а
жаль. Звездный свет - всегда Настоящий.
Но через мгновение он воспрял духом.
- Ничего. Ночью мой Настоящий свет всегда может пригодиться.
И он храбро перепрыгнул через мою ногу - за дверь.
- Осторожно! - крикнул я.
Светящееся пятнышко мелькало уже в метрах десяти.
- Ерунда! Что может случиться с Солнечным котенком? Даже ночью?
Пойдем, здесь трава!
Я переступил порог. И почувствовал под ногами теплую траву. Здесь-то
точно не осень. Лето или весна...
- Котенок! - позвал я и пошел в темноту. Не грохнуться бы... -
Котенок!
Светящееся пятнышко метнулось ко мне.
- Дверь! Глупый мальчишка!
Я обернулся и увидел, как медленно закрывается в темноте светлый
проем. Бросился назад, но руки уткнулись в камень. Я едва не рассадил лоб
о скалу.
Сразу стало страшно.
- Самый глупый в мире мальчишка, - прыгал под ногами Котенок, - что
ты наделал?! Дверь закрылась!
- Вижу, что закрылась! - заорал я. - Так высвети ее! Откроем!
Котенок ответил не сразу.
- Я попробую...
Он подошел к камню вплотную, и я увидел, как сквозь серую тень
проступают очертания двери из черного дерева. Еще я понял, что скала, в
которой замурована дверь, огромна. Это даже не просто скала, а часть горы.
Но вот дверь, как я на нее ни смотрел, не становилась четкой. И пальцы
натыкались только на камень, а не на бронзовую ручку.
- Не получается, - виновато сказал я.
- Сам понял, - тихо ответил Котенок. - Сквозь камень трудно видеть
Потаенные двери. Это тебе не старые газеты. Разве что другую поискать...
Три двери должны вести из мира в мир, это закон.
- Так ты не можешь? - с подступающим ужасом спросил я. Искать теперь
повсюду другие двери на Землю было глупо.
Котенок молчал.
- Говори! - завопил я. - Чего молчишь?
- Не могу, - прошептал Котенок едва слышно. - Я маленький, я же
предупреждал. И сил очень много потратил, когда открывал дверь в первый
раз.
- Эх ты, Солнечный котенок, - едва сдерживая слезы, сказал я и сел на
траву у подножия скалы. В ногу больно впился острой камень, но я не
обратил на это никакого внимания. Дверь в камне стала едва различима. -
Может, камень обколоть?
- Не знаю, поможет ли это, - печально сказал Котенок и прижался к
моей ноге. Вся злость сразу куда-то улетучилась. - Ты тоже виноват, глупый
мальчишка. Надо было следить за дверью.
- Предупредил бы... И что ты меня все время зовешь глупым мальчишкой?
- Если ты уверен, то буду звать умным, - продолжал задираться
Котенок.
- У меня имя есть!
- Ты же не представился.
Минуту мы молчали, потом Котенок тихо спросил:
- А как тебя зовут?
- Данька.
- Бывают имена и похуже, - философски заметил Котенок. - Ладно, не
паникуй. Надо дождаться рассвета. Мне бы чуть-чуть Настоящего света - и я
смогу высветить эту Потаенную дверь.
- Правда?
- Без всякого сомнения, - поклялся Котенок. - Ты небось тоже на
голодный желудок марафон не осилишь?
- Да я и так не осилю, - признался я. - А откуда ты знаешь про
марафон?
- Прежде чем Настоящий свет отразился от Настоящего зеркала, я много
чего успел увидеть.
- А что то за зеркало? Откуда взялось?
- Да не знаю я... Оно очень старое, его взяла маленькая девочка и
стала пускать зайчики... Фу, слово-то какое глупое! Зайчики!.. А девочка и
не подозревает, какая удивительная вещь у них в доме хранится.
Я сидел рядом с Солнечным котенком и думал. О том, что во многих
домах могут пылиться Настоящие зеркала, способные сотворить чудо. А мы
проходим мимо, не догадываемся подставить их под утренний свет...
- Котенок, а как узнать, Настоящее зеркало или нет?
- Просто посмотреть в него. И захотеть увидеть себя таким, какой ты
есть. Но люди боятся таких зеркал, предпочитают видеть свое отражение, а
не суть. А некоторые уже и не умеют видеть, они способны только смотреть.
- И в чем тут разница - видеть или смотреть?
- Глупый, глупый Данька, - печально сказал Котенок. - Ты
действительно еще маленький...
Я обиделся и не стал переспрашивать. А Котенок повозился у моих ног,
потом виновато спросил:
- Не холодно?
- Нет.
- Ты не обижайся, если я буду обзываться. На самом-то деле я во всем
виноват. Расхвастался...
- Да ладно. Дождемся рассвета и вернемся домой. Жаль только, ничего
не увидели.
- А что тут видеть, - сонно отозвался Котенок. - Маленькая долина
между скалами. Сто метров на двести, не больше... Ручеек, пара деревьев и
несколько валунов.
- Откуда ты знаешь?
- Вижу.
- Так ведь темно!
- Во мне Настоящий свет, - зевнув, напомнил Котенок. - Данька, давай
спать...
- Я не хочу.
- Тогда помолчи, а я посплю...
Вам когда-нибудь доводилось сидеть в полной темноте, держа на коленях
спящего котенка? Да, именно в темноте, потому что когда Солнечный котенок
уснул, шерстка его стала светиться не ярче неоновой лампочки в детском
ночнике. Что бы вы в такой ситуации сделали?
Точно. Вот и я тоже уснул.

2. МЫ ЖДЕМ РАССВЕТА

Проснулся я от озноба. Котенок спал, и от него шло ровное тепло, но
хватало его только на живот и немного на ноги. А по плечам разгуливал
прохладный ветерок.
Я поежился, и котенок сразу поднял мордочку, засветившись в полную
силу:
- Замерз, да?
- Спрашиваешь. - У меня зуб на зуб не попадал, да и есть хотелось
ужасно. - Вот простыну опять...
- Вылечу, - без особого энтузиазма пообещал Котенок. - Ладно, уже
немного осталось. Это перед рассветом всегда становится темно и холодно.
- Значит, вот-вот рассветет. - Я осторожно опустил Котенка на землю и
попрыгал, чтобы согреться. Помогло это плохо.
- Может, мы мало спали? - предположил я, снова усаживаясь на траву.
- Семь с половиной часов, куда уж больше, - сказал Котенок. - Знаешь,
какое чувство времени у Солнечных котят?!
У меня вдруг возникло жуткое подозрение. Но я не спешил его
высказать, а вместо этого спросил:
- Ты до рассвета точно дверь не откроешь?
- Никак.
- А если... ну, в общем... вдруг здесь очень большая ночь?
- Какая?
- Несколько месяцев, как на полюсе!
Котенок помолчал, потом прошелся по траве взад-вперед и грустно
сказал:
- Я надеялся, что ты об этом не подумаешь.
Обхватив руками плечи, я смотрел на сконфуженного Котенка. Потом
спросил:
- Так что же, мы среди этих гор и останемся? Здесь же и есть-то
нечего!
- Мне тоже, - огрызнулся Котенок. - Зато вода есть, можешь попить.
- Меня дома уже ищут, - вдруг сообразил я. - Не знают что и подумать
- исчез из постели, даже тапочки не надел!
- Давай немного подождем, - предложил Котенок. И мы ждали - молча,
потому что говорить нам не хотелось, лишь Котенок со своим чувством
времени объявлял каждые прошедшие пятнадцать минут. Когда он со вздохом
сказал `час`, я взорвался:
- И где же рассвет?
- Нет пока, - признался Котенок. - И я его не чувствую. Солнышко еще
где-то далеко. Подождем немно...
- Хватит, - оборвал я. - Надо что-то делать.
- Есть один вариант, - со вздохом произнес незадачливый волшебник. -
Я же умею летать. Сейчас взлечу и буду лететь, пока не наткнусь на рассвет
или закат.
Прозвучало это так, словно рассвет и закат были толстыми каменными
стенами. Я невольно улыбнулся.
- А дальше?
- Когда подкреплюсь, вернусь к тебе. У Солнечных котят отличное
чувство направления, я тебя обязательно найду. Откроем дверь - и готово.
- Так что же ты раньше этого не предложил? - возмутился я.
- Понимаешь, я ведь уже не солнечный лучик, - признался Котенок. - Я
буду лететь очень быстро, но может понадобиться несколько дней.
Вот тут мне стало страшно по-настоящему.
- Ты представляешь, что говоришь? - прошептал я. - Что со мной потом
дома сделают?
- Другого выхода нет. Ждать - или лететь.
Я отвел взгляд от Котенка. И вдруг понял, почему возмутился этим
предложением. Мне страшно.
Я, наверное, стал бояться темноты. А без Солнечного котенка темнота
станет полной. И... что, если он не прилетит?
- Давай, - выдавил я. - Лети. Только быстро, а то передумаю.
Он понял.
- Анька, не вешай нос. Я буду лететь очень быстро. Если захочешь пить
- ручеек прямо перед тобой, метрах в тридцати. Жди.
И прежде чем я успел сказать, что передумал, что не смогу ждать его в
одиночестве и мраке, Солнечный котенок подпрыгнул и взвился в воздух.
Оранжевый комочек света стремительно поднялся, превращаясь в крошечную
точку на черном небе. И полетел прочь. Действительно очень быстро: я
потерял его из виду за несколько секунд. Только хватит ли ему сил все
время мчаться с такой скоростью?
Минут десять я ревел, уткнувшись в густую, мягкую траву. Как ни
странно, это меня капельку согрело. Поднявшись, я пошел на поиски ручейка,
о котором говорил котенок.
Странное это дело - бродить во тьме. Теряется и расстояние и время.
Лишь камни, изредка попадавшиеся под ноги, доказывали, что я не топчусь на
месте.
Руки я держал перед собой, боясь, что в любой момент оступлюсь, но
вскоре услышал журчание воды, а еще через мгновение трава под ногами
сменилась влажным песком.
Нагнувшись, я жадно пил холодную чистую воду. Потом, отойдя на
несколько шагов - так, чтобы слышать ручеек, - лег навзничь в траву,
высокую, сомкнувшуюся надо мной.
Делать было совершенно нечего. Раньше я и не подозревал, как
выматывает полное безделье. Я лежал, слушая плеск воды и гул ветра где-то
далеко-далеко вверху. Лежал, наверное, очень долго. А потом снова заснул.
Разбудили меня шаги. Я открыл было рот, чтобы окликнуть вернувшегося
Котенка, но вовремя сообразил, что эти шаги другие: тяжелые, человеческие.
Сразу вернулся страх.
Шаги приближались сразу с двух сторон. В нескольких метрах от меня
идущие встретились. И я услышал тягучий голос:
- Там нет никого.
- Там нет никого тоже.
Я понимал говорящих, хотя мне почему-то казалось, что они говорят на
чужом языке. И от этих медленных, тяжелых голосов меня пробила дрожь. Я
замер, боясь шевельнуться.
- Здесь никого. Но дозорный видел свет.
- Дозорный видел Настоящий свет.
- Это невозможно.
- Но дозорный видел.
- Здесь нет света. Здесь нет никого.
- Тот, кто светил, улетел.
- Или ушел по скалам. Здесь низкие скалы.
- Нас обвинят в медлительности.
- Это плохо. Надо сказать, что здесь был Крылатый, убежавший вчера.
- Нас спросят, где его сердце.
- Мы скажем, что он защищался. Мы скажем, что залили долину Черным
огнем.
- Это расточительно. Это плохо.
- Но это лучше медлительности.
- Да. У тебя есть Черный огонь?
- В башне.
- У меня нет Черного огня. Мы полетим в твою башню, возьмем огонь и
сожжем долину.
- Так хорошо. Летим.
И я увидел, как во мраке разворачивается тьма. Черные полотнища тьмы,
чернее темноты, непрогляднее мрака. Две пары огромных крыльев. В лицо
ударил ветер, наполненный едким нечеловеческим запахом, и тьма взвилась в
небо.
Несколько минут я лежал, убеждая себя, что мне приснился кошмар. Но
едкий запах еще держался в воздухе, а на том месте, где стояли говорившие,
я нащупал выдранную вместе с дерном траву.
Ждать возвращения тех, то при ходьбе вырывал с корнем траву, мне
совершенно не хотелось. Еще больше не хотелось дожидаться Черного огня,
чем бы он ни был.
Я встал, чувствуя, как мир сжимается вокруг, превращаясь в клетку из
темноты и страха. Ах, котенок, котенок, неужели ты не догадывался куда
могут привести Потаенные двери?
- Я не боюсь, - громко сказал я. Темнота не ответила. - Я уже
большой. Я уйду по скалам, здесь низкие скалы.
Темнота молчала.
Вытянув руки, я побрел вдоль ручья, и тьма шла вместе со мной.
Уткнувшись в скалу, я понял, что вода стекает по ней. Почти бесшумно -
значит скала не было отвесной. Это хорошо. Шестое чувство подсказывало
мне, что нужно подниматься вдоль воды, чтобы ее тихий шелест заглушал мои
движения.
Пошарив по камню, я нашел жалкий уступ, встал на него. Потом на
следующий. Зацепился за какой-то кустарник, хорошо еще, что не колючий, и
продвинулся на следующий метр. Не так уж и трудно, тем более что высота не
чувствовалась.
- Я не сорвусь, - прошептал я неизвестно кому. - Слышите? Не сорвусь.
Так не бывает - попасть в волшебный мир и сорваться со скалы...
Камень под моей ногой дрогнул. Я затаил дыхание, и дальше пришлось
подниматься молча. Минут через десять, коснувшись ладонью губ, я
почувствовал вкус крови. Пальцы стерлись о камень. Наверняка то же
случилось и с ногами, но проверять я не стал. Висеть на скале, как таракан
на стенке, было невозможно, и я продолжил подъем.
Минут через пять, когда я понял, что устал до предела и вот-вот
сорвусь, я выбрался на небольшой уступ. Тесно прижался к скале, сел,
свесив ноги во тьму. Интересно, высоко ли? Метров пять, десять? Явно мало
для того, чтобы спрятаться от непонятного оружия летающих тварей.
Сняв бесполезную майку, я по очереди обматывал руки и ноги, выжидая
несколько минут, чтобы остановить кровь. Подъем разгорячил меня, холод
больше не чувствовался. Оставив рваную и перепачканную майку на уступе, я
продолжил первое в своей жизни восхождение. Журчание воды по левую руку
было моим проводником. Один раз я даже попал на мокрый участок скалы, где
брызги падали мне на голову. Пришлось медленно и осторожно сдвигаться
вправо, чувствуя, как предательски скользок стал камень. Иногда я отдыхал,
если попадались надежные площадки, потом вновь начинал подниматься. И тьма
ползла за мной, скрывая высоту и растворяя в себе время. Быть может, я
карабкался полчаса, может, несколько часов, не знаю. Единственное, что я
знал точно, - никогда еще я так не уставал.
А потом над головой захлопали крылья, и, посмотрев вверх, я увидел
несущийся сквозь темноту мрак. Две тени парили почти на одном уровне со
мной, и, вжимаясь в скалу, я услышал свистящий шепот:
- Лей...
Я ничего не увидел, лишь снизу послышался треск, словно по всей
долине захрустели невесть откуда взявшиеся сухие сучья. Потом зашипела
вода в ручье. И ударила волна горячего, раскаленного воздуха.
Прижавшись к мгновенно нагревшемуся камню, я задыхался от удушливого
жара. Дующий снизу ветер трепал мне волосы, и я вдруг почувствовал, как на
расцарапанных ногах запекается кровь.
Все кончилось так же внезапно, как и началось. Летающие тени исчезли,
зной отступил. Я висел на скале, и кожа запоздало покрывалась потом.
Черный огонь угас. Но за те мгновения, пока подо мной сгорала долина,
я успел понять, что взобрался уже очень высоко. Метров пятьдесят не
меньше. И я был уверен, что спуститься не смогу. Значит - вверх.
- Я не боюсь, - как заклинание повторил я.
Темнота и тишина ползли по скале вместе со мной. Становилось все
холоднее, пальцы на руках онемели, ног я почти не чувствовал. Выбравшись
на очередной уступ, я долго лежал, собирая остатки сил, потом пошарил пред
собой рукой, нащупывая скалу. Но пальцы коснулись лишь мягкой, живой
травы.
Я смог. Я поднялся, выбрался из каменной западни и оказался, кажется,
на каком-то плато, где дул ровный холодный ветер, а трава была влажной от
росы. Быть может, дальше тоже вздымались горы, но я ощущал вокруг себя
огромное свободное пространство. Здесь можно было бы дождаться Солнечного
котенка... будь у меня хоть какая-то одежда и пища.
Наверное, еще час-другой назад я бы опять разревелся. От холода и
одиночества, от полной безнадежности. Но бегство от существ из мрака и
подъем по скале что-то изменили во мне. Это дома, подравшись на улице или
получив от мамы очередной нагоняй, я мог плакать. Здесь было слишком
страшно для слез.
А для того чтобы лежать на траве и тихо замерзать, ожидая моего
незадачливого волшебника, я был слишком горд.
Поднявшись с земли, я прижал ко рту ладони и закричал:
- Э-э-й!
Наверное, я просто хотел услышать эхо. Убедиться, что в темноте есть
еще какие-то звуки, кроме биения моего сердца.
Но еще прежде чем далекое эхо вернуло мой слабый крик обратно, в
нескольких шагах от меня зашуршала трава. И кто-то невидимый во тьме
сказал:
- Если ты шевельнешься, я убью тебя.
Не испугался я лишь потому, что этот голос вовсе не был похож на
свистящее шипение крылатых существ. Просто человеческий голос.
- Я не шевелюсь, - тихо ответил я.
- Что ты здесь делаешь? - донеслось до меня. Кажется, чуть ближе, чем
в первый раз. Невидимый собеседник подкрадывался ко мне.
Что я делаю? Ну и вопросик. Жду Солнечного котенка, медленно
замерзаю, ору из последних сил...
- Я жду рассвета, - по прежнему не шевелясь, ответил я.
Кто-то схватил мою руку, и я вздрогнул.
- Рассвет придет, - прошептали мне в самое ухо. Я ощутил чье-то
дыхание и едва удержался от крика.
- Рассвет придет. Ты рисковал, я мог тебя убить.
- Да? - невольно спросил я. И услышал тихо звяканье металла.
- Ты видел Летящих?
- Они залили долину внизу Черным огнем, - надеясь, что отвечаю
правильно, сказал я.
- Я слышал. Они охотились за мной.
- И чуть не убили меня.
Похоже, эти слова решили дело. Голос незнакомца стал смущенным:
- Никогда не думал, что в этих местах кто-то есть. Извини. Хорошо,
что ты цел... Пойдем.
Меня мягко потащили в сторону. Я вытянул вперед свободную руку и
сразу же услышал вопрос:
- А где твои очки?
- У меня их никогда не было.
- Ого... Ты, ты осторожнее, здесь деревья.
Я ойкнул, налетев на упругую колючую ветку, но обижаться на
запоздалое предупреждение не решился.
- Мы уже рядом. Нагнись.
Я послушно нагнулся и почувствовал, как по лицу скользнула плотная
ткань. Вслед за незнакомцем я протиснулся сквозь узкий разрез и ощутил,
как тепло внутри. Это было что-то вроде маленькой палатки.
- Закрой вход... а, ты же не видишь. Садись.
За моей спиной прошелестела ткань. Потом раздался щелчок - и в глаза,
сразу со всех сторон, ударил свет!
Зажмурившись, я выждал несколько минут, борясь с неприятным
ощущением, что меня разглядывают. Рискнул приоткрыть один глаз и, все еще
жмурясь, осмотрелся.
Это действительно оказалась маленькая круглая палатка. Изнутри она
была чисто-белой и мягко светилась.
Передо мной на корточках сидел мальчишка не старше меня самого.
Худой, светловолосый, очень бледный, что меня совершенно не удивило. На
нем были только короткие мятые шорты из ярко-синей ворсистой ткани; на
широком кожаном поясе висел нож в длинных тонких ножнах.
Страх у меня начал проходить. Я-то ожидал увидеть взрослого громилу
со зверским лицом, а не ровесника.
- Я тебя не знаю, - с подозрением сказал мальчишка.
- И я тебя тоже, - парировал я. В палатке было тепло и светло.
Существа из мрака казались здесь просто дурным сном. Я совершенно не
боялся.
- Ты откуда? - продолжал допрос мальчишка. Руку он держал на ноже,
словно готов был в любую минуту пустить его в дело.
- Издалека, - честно и бесполезно ответил я. Как ни странно, моего
собеседника ответ устроил. Но без уточнений не обошлось.
- Где твои родители? Где твои друзья?
- Там, где светло. - Со злости я решил разнообразить ответы. Эти
слова неожиданно подействовали.
- Извини, - как-то виновато пробормотал он. - Мои... ладно. Ты совсем
один?
Правда - это такая удобная штука, что нет никакой надобности заменять
ее ложью. И так из нее можно сделать что угодно.
- У меня был друг, но он ушел искать свет.
Мне почему-то показалось, что после того вопросы о друге отпадут. И я
не ошибся. Мальчишка шмыгнул носом и протянул мне руку.
- Лэн.
- Данька. - Я пожал ему ладонь.
- У меня тоже был друг, - неожиданно сказал он. - Но ему не удалось
вырваться из башни. Он был Старшим.
- А мой друг был младше.
- Да? - Он явно удивился. - Ты что собираешься делать?
- Выбираться отсюда.
- Пойдешь в наш город?
А почему бы и нет? Меня здорово разморило в тепле, но я старался не
терять нить разговора. Чем сидеть голым в горах и ждать котенка, который
может и не появиться, лучше уж пробираться к цивилизации.
- А меня там нормально примут? - осторожно поинтересовался я.
- Спрашиваешь! - возмутился Лэн. - Если я за тебя поручусь, то все
будет в порядке... Ты не думай, я не хвастаюсь!
- Да я верю, - вяло ответил я. - Лэн, можно мне поспать?
- Ну я и дурак! - Лэн вскочил и стал рыться в маленькой сумке,
валяющейся в углу. - Ты же есть хочешь, точно? Извини, у меня немного...
Через минуту я ожесточенно грыз жесткое, не то копченое, не то просто
высушенное мясо. Когда от куска ничего не осталось, Лэн потянул мне горсть
фиников или чего-то очень на них похожего и фляжку.
- А ты? - вяло сопротивлялся я, уже начиная поглощать финики.
- Ты Старший, раз мы теперь пойдем вместе, - наставительно сказала
Лэн. - И вообще, я сегодня уже ел.
Может, это и нехорошо, но больше я не спорил. Допил из фляжки густое
сладкое молоко (на вкус оно было как слегка разведенная сгущенка),
виновато посмотрел на Лэна. А он уже раскладывал на полу коротенькое
одеяло.
- Давай спи, потом все решим, - чуть ли не подталкивая меня к одеялу,
сказал Лэн. - Спи.
Странно он себя вел. С одной стороны, словно действительно решил, что
я старший и он должен мне прислуживать, как... ну, как молодой солдат
старому, что ли. И одновременно заботился так настырно, словно я был
ребенком, а он взрослым.
Но подумать как следует я не смог. Лег - и словно провалился. Вот что
такое - не есть, мерзнуть, а потом вдруг попасть в тепло и перекусить.
Проснулся я от того, что Лэн навалился на меня и зажал ладонью рот.
Честно говоря, со сна я решил, что он просто усыплял мою бдительность, а
теперь решил задушить. И я стал выворачиваться, пихая Лэна в живот локтем.
Он ойкнул и зашептал в самое ухо:
- Тихо, дозорный! Тихо!
Я замер. И услышал, как над нами, совсем низко, тяжело и медленно
хлопали огромные крылья. Мы лежали, прижавшись друг к другу, а вверху
парило что-то страшное даже на звук.
Наконец шелест крыльев исчез вдали. Мы сели. Лэн посмотрел на меня и
тихо сказал:
- Улетел. К ближайшей башне.
- Ну и здорово, - еще плохо соображая, ответил я.
- Да он же нас увидел! - вдруг выкрикнул Лэн. И всхлипнул, явно
собираясь разреветься.
Тоже мне, отважный воин сказочной страны. Я схватил его за плечо:
- Лэн! Опомнись! Сваливать надо!
- Что?
- Бежать, драпать... - Я хотел добавить `рвать когти`, но вспомнил
летающих монстров и передумал.
- Да-да, - Лэн мгновенно развил бурную деятельность. Засунул одеяло в
сумку, открыл палатку (свет при этом мгновенно погас), выкинул сумку
наружу. Из темноты дохнуло холодом.
- Выходи, - строго, словно я делал что-то неприличное, сказал Лэн. Я
пожал плечами и на ощупь направился к выходу.
- Подожди...
Мне в ладонь легла холодная гибкая лента.
- Одень очки.
- А ты?
- Но я же буду в Крыле! - удивился Лэн.
Выбравшись из палатки, я приложил ленту к глазам. И вздрогнул. Тьма
расступилась. Я увидел холмистую равнину, опоясанную горами, редкие
деревца вокруг нас. Посмотрел вверх - и взгляд уткнулся в низкое серое
небо. Какое-то очень низкое и плотное, словно отлитое из свинца. Завязав
ленту на затылке, я покрутился немного, проверяя, прочно ли держатся
странные `очки`. Ничего, нормально держались. Это был не прибор ночного
виденья, как те, что показывают в кино, - ну, когда чем теплее предмет,
тем ярче он светится... Эта штука просто превращала ночь в сумрак.
За моей спиной раздался шорох. Я обернулся и увидел, как маленькая
круглая палатка с Лэном внутри вздрогнула и начала сминаться. Не просто
упала, а съежилась, обтянув стоявшего внутри мальчишку, превратившись во
что-то вроде комбинезона и плаща одновременно. Вдоль рук Лэна теперь
свисали широкие черные складки ткани. Крылья?!
Лэн подошел ко мне - перед глазами у него был маленький прозрачный
щиток, наверное, тоже позволяющий видеть в темноте, подобрал свою сумку и
безнадежно сказал:
- Ничего не выйдет. Ты-то без Крыла. А пешком нам не убежать.
Меня эти слова разозлили. Если бы я раздумывал, удастся ли нет
убежать, я бы так и остался внизу дожидаться Черного огня.
- Где твой город?
Лэн поколебался, потом махнул рукой:
- Там. Надо лететь над рекой... ну, а потом еще идти.
- Река далеко?
- Полчаса пешему. - Лэн с надеждой посмотрел на меня. - Ты что-то
придумал?
- Не знаю, - уклонился я от ответа. - Но, в крайнем случае, ты ведь
можешь улететь.
Лэн отвернулся.
- Данька... Я потерял Старшего не по своей вине, клянусь.
- Я верю, - растерянно сказал я.
- Так зачем говоришь, что я могу тебя бросить?!
Я осторожно взял его за руку. Под черной тканью пальцы казались
жесткими и напряженными.
- Лэн... Брось. Я вовсе не это имел в виду. Просто если хоть один
может спастись, то...
- Ты бы меня бросил?
Я опустил глаза. Что бы я сделал, появись в небе черные тени? Если бы
я мог улететь, а почти незнакомый мне мальчишка - нет? Что бы я сделал? Не
знаю.
К счастью, Лэн понял мое молчание по-своему.
- Вот видишь, Данька, - уверенно сказал он. - Я тоже. Правда.
- Пойдем к реке, - предложил я. - Надо торопиться.
И мы пошли. В очках это было совсем нетрудно, и минут через двадцать
мы вышли к обрывистому склону. Под нами текла река.
Нормальная горная река. Очень быстрая, довольно узкая и с торчащими
из воды там и тут камнями.
Моя гениальная идея сразу показалась мне дурацкой. Но показать это
Лэну было никак нельзя. Я поежился и сказал:
- Мы спускаемся к реке, там ты превращаешь свой костюм в палатку...
- Во что?
- В укрытие. Оно не пропускает воду?
- Нет конечно!
- Отлично. Мы в него забираемся, сталкиваем в воду и плывем до
города.
- Да? - недоверчиво спросил Лэн. - Крылу после этого конец придет.
- Иначе он тебе придет, болван!
Лэн вздохнул.
- Ладно. Хоть спланирую напоследок... Цепляйся, Старший!
Я неуверенно подошел к нему со спины. Лэн многозначительно покрутил
пальцем у виска:
- В твоем городе ухитряются летать с грузом на спине?
- Мы вообще не летаем с грузом, - признался я.
- Тогда смотри...
Лэн заставил меня повиснуть на нем спереди, обхватив руками за шею, а
ногами за пояс. В американских боевиках так виснут на отважным полицейских
спасенные из лап террористов дети. Но Лэн-то не был полицейским с фигурой
Шварценеггера. Он пошатывался, коленки у него явно подгибались, но он все

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 123740
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 1


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``