ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Сергей ЛУКЬЯНЕНКО МАЛЬЧИК И ТЬМА ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КРЫЛАТЫЕ
1. СОЛНЕЧНЫЙ КОТЕНОК
Все случилось из-за того, что я заболел. Было уже два часа дня, а я лежал в постели и листал сто раз перечитанного `Питера Пэна`. Компресс, который мама утром повязала мне на шею, я давно снял и забросил в угол. Абсолютно не понимаю - чем может помочь от кашля смоченная водкой вата? С мамой я, конечно, не спорю, но после ее ухода начинаю лечиться по-своему, то есть лежать с книжкой и ждать, когда болезням надоест такое скучное времяпровождение. Обычно помогает - хоть и не сразу, а дня через два-три. Хорошо еще, что на улице было очень неуютно - то на минуту выглянет солнце, то зарядит мелкий противный дождик. Правда, в комнату солнце не заглядывало - так уж неудачно стоит наш дом, что новенькие девятиэтажки закрывают его со всех сторон. `В такой квартире только грибы выращивать`, - говорил папа, когда он еще жил с нами. Я опустил книжку на пол рядом с кроватью и лег на спину. Наверное, закрой я сейчас глаза, ничего бы так и не случилось. Но я лежал, глядя в потолок и слушая тиканье часов в прихожей. А через стекло прыгнул в комнату солнечный зайчик. Маленький, с ладошку размером, но удивительно яркий. Словно окно было открыто, а на улице светило жаркое летнее солнце. Наверное, кто-то забавлялся с зеркалом на балконе дома напротив. Зайчик проплыл по потолку, сполз на стену, заставил блеснуть вазу на комоде и остановился, чуть подрагивая, на спинке кровати. - Не уходи, - зачем-то сказал я, понимая, что сейчас зеркало дрогнет, и солнечный зайчик навсегда выскочит из моей комнаты. - Останься... Вот тогда все и началось. Солнечный зайчик оторвался от кровати и поплыл по воздуху. Вначале я даже не понял, что такого не бывает. И лишь когда висящее в воздухе плоское пятнышко света стало раздуваться, превращаясь в пушистый оранжевый шарик, я понял - случилось чудо. Из оранжевого светящегося меха вытянулись четыре лапки, потом хвост и голова. Моргнули и уставились на меня зеленые кошачьи глаза. Да и вообще, зайчик этот больше всего походил на котенка. Вот только он висел в воздухе, светился и казался невесомым как пух - дунешь и улетит. - Привет, - мурлыкнул котенок. - Спасибо за приглашение. Я закрыл на секунду глаза, но когда вновь посмотрел на котенка, он никуда не исчез. Даже подлетел поближе. - Я в сказки не верю, - самому себе сказал я. - Я уже большой. - Ну, по сравнению с девочкой, которая держала Настоящее зеркало, ты довольно большой, - невозмутимо заявил котенок и опустился на одеяло. Я скосил глаза - не повалит ли дым, но все было в порядке. Животом я чувствовал тепло, но не сильное. А котенок склонил голову и добавил: - Но совсем взрослым тебя тоже не назовешь. Тебе сколько? Десять лет есть? - Четырнадцать будет, - как-то неожиданно успокоившись от делового вопроса, ответил я. - Ты кто? - Солнечный зайчик, - с любопытством осматривая себя, ответил котенок - Да, ну и внешность... Похож? - На кого? - На зайчика. - Скорее на котенка. - Немногим лучше, - грустно заявил Котенок и потянулся. А я ничего лучшего не нашел, чем повторить: - Ты кто? - Но мы же уже пришли к единому мнению! - с неожиданной обидой заявил Котенок. - Солнечный зайчик, точнее - котенок, потому что на него я похож куда больше! Что тут непонятного? Я даже растерялся. Ну да, маленький зеленый зверек, который ест камни, - это просто маленькая зеленая камнеедка. Знаем, слыхали. А солнечный зайчик - это солнечный котенок, потому что на зайчика он никак не похож. - Так что же, любой зайчик может ожить, если его позвать? - осторожно спросил я. Мне почему-то казалось, что Котенок на такой вопрос снова обидится. Но тот лишь гордо покачал головой: - Вот еще! Любой! Только Настоящий свет, отраженный Настоящим зеркалом, может ожить. - А что такое... - начал я. Но Котенок конца вопроса дожидаться не стал. Он вскочил и, прохаживаясь по одеялу, принялся объяснять: - Настоящий свет - это солнечный свет. Но не всякий, а только тот, когда лишь один лучик из тысячи тысяч может пробиться к земле. Он бывает на рассвете или на закате... - Котенок посмотрел в окно и брезгливо поморщился. - Ну, или в такую погоду. А Настоящее зеркало - это... - Он замолчал. Снова открыл рот и виновато потер лапкой голову. - Не знаю. Мне ведь и пяти минут еще нет, а с зеркалом я познакомился очень ненадолго. Настоящее зеркало... ну, это зеркало, которое отражает суть вещей. Они очень редко встречаются. В таком зеркале человек отражается таким, какой он на самом деле, а вещи - такими, какие они должны быть. Поэтому Настоящие зеркала часто разбивают, - неожиданно закончил Котенок. - Вот. Что знал, то рассказал. Он легко спрыгнул с одеяла и спланировал на пол. Подбежал к окну, задрал мордочку и грустно произнес: - Ну вот, солнышка уже нет. Так я и знал. Оранжевая шерстка Котенка светилась мягким теплым огнем. Нельзя сказать чтоб очень уж ослепительным, но почему-то в этом свете все было видно удивительно отчетливо. Под батареей я увидел закатившуюся туда невесть когда монетку, а на паласе ярко высветилось пятно от пролитого давным-давно чая. И в этот миг я наконец понял, что все это происходит по-настоящему. Я лежу в постели и разговариваю с Солнечным котенком, появившимся из Настоящего света и Настоящего зеркала. - Так ты волшебный? - тихо, словно стесняясь самого себя, спросил я. И Котенок эту интонацию почувствовал: - `Я большой, в сказки не верю`, - передразнил он. - Да! Волшебный. Если хочешь, я, конечно, наплету чего-нибудь про фотоны и магнитные поля. Только учти, я в них не верю. Меня его насмешка немного задела. - А что ты умеешь? - спросил я. - Мяукать умеешь? - Может, еще и мышей ловить? - Котенок аж подпрыгнул от возмущения и снова повис в воздухе. - Умею! Мяу! Похоже? - Не очень, - признался я. - Но ты же волшебный, ты должен делать чудеса. - Я сам по себе чудо, - сказал Котенок и демонстративно отвернулся. Откинув одеяло, я опустил ноги на пол. Мне захотелось погладить Котенка, а может, даже извиниться перед ним, чтобы он не обиделся вконец и не убежал. Но тут я неожиданно закашлялся, и очень сильно. - Болеешь? - не поворачиваясь, спросил Котенок. - Угу. - Ложись. Котенок подлетел ко мне и вдруг оказался прямо у меня на шее, я даже испугался от неожиданности. - Ложись, кому сказано, - строго повторил Котенок. - И не бойся, не укушу, простуженных мальчишек я не ем. Каким образом он на мне держался, не знаю. Когти, если они у него были, Котенок не выпускал. Может, просто парил в воздухе прямо передо мной? Я послушно лег, и он сразу же устроился у меня на шее, положив голову мне на подбородок. - Это зачем? - тихонько, чтобы Котенок не свалился, спросил я. - Лечить тебя буду. Тепло? - Да. - Тогда лежи смирно. Станет жарко - скажешь. Но жарко мне не было, только тепло. Я так и сказал. А Котенок полежал минуту, потом спрыгнул на пол и заявил: - Ну вот и все. - Хочешь сказать, я поправился? Он кивнул. Выглядел кивающий котенок очень забавно, но светящаяся как огонь шерстка заставляла относиться к нему серьезно. - Но я ничего не чувствую! Только горло не першит... - А что ты должен чувствовать? - вдруг завелся Котенок. - Ты же был только простужен! Здоровый парень, раскашлялся чуть-чуть - и сразу в постель! Я хотел ответить, что в постель меня уложила мама, но передумал. В конце концов, мама давно ушла на работу... Интересно, а как она отнесется к говорящему и светящемуся котенку? Не испугается? - А что ты еще умеешь? - спросил я. - Не знаю, - признался он. - Я еще маленький. - А потом вырастешь? - Вряд ли, - сразу поскучнел Котенок. - Настоящий свет - штука редкая, а мне, чтобы вырасти, нужен именно он. О! Знаешь, что я умею? Находить всякие потерянные вещи вроде пуговиц и монеток! Во мне же Настоящий свет, от него ничто не спрячется! - Здорово, - не очень уверенно сказал я. И не удержался, протянул руку к Котенку и погладил. Он оказался не слишком горячим, чуть теплее самого обычного котенка. Когда-то у меня был кот, но потом мама заставила его отдать. У нее вдруг появилась аллергия на кошек. Котенок сделал вид, что даже не заметил моего прикосновения. Но, кажется, это ему понравилось. - Еще я умею... - начал Котенок, - умею... Умею находить двери. Я засмеялся. Мне стало так весело - то ли от хвастливого, но самокритичного волшебного Котенка, то ли от того, что горло больше не болело. - Дверь я и сам могу найти! А если бы у меня волосы светились, так и в темноте бы находил. - Глупый, - снисходительно глянул Котенок. - Я и вовсе не про обычные двери. Я умею находить Потаенные двери. В тот миг я конечно же не понял, о каких дверях идет речь. Но почувствовал легкую дрожь, словно по комнате пробежала волна холодного воздуха. - Что это - Потаенные двери? - почему-то шепотом спросил я. И Котенок, тоже очень тихо, ответил: - Потаенные двери ведут из мира в мир. Обычно люди их не видят, хотя иногда сами же и строят. Из мира в мир? Ничего себе... - А где они? - еще тише спросил я. - Да где угодно, - храбро заявил Котенок. - У тебя в комнате тоже наверняка есть. Сейчас поглядим. И он побежал вдоль стены. Когда Котенок приблизился к ней, произошла удивительная вещь. Вначале я увидел три слоя обоев вдруг сквозь друга. И если второй слой я помнил - мы клеили эти обои, когда переехали из старой квартиры, то третий явно остался от прежних хозяев. Под ними еще были газеты, даже названий которых я не знал. Дальше - кирпич. А Котенок бежал вдоль стены, и я увидел под кирпичами некрашеную деревянную дверь! - Стой! - крикнул я, но Котенок не остановился. Лишь фыркнул и пробормотал: - Вот еще, за такой дверью ничего веселого быть не может... Следующую дверь Котенок нашел в углу. Она была металлическая, серая, с маленьким штурвальчиком вместо ручки, как на сейфах. Здесь Котенок на секунду замер, потом хмуро предположил: - Там, наверное, всякие фотоны-протоны и магнитные поля... Поищем еще. - Поищем, - согласился я. Мной овладел азарт. Я шел следом за Солнечным котенком, и ноги обдавало его теплом. Здорово! Особенно когда ты босиком и тебе совсем не хочется, только поправившись, сразу же снова заболеть. - Во! - радостно пискнул Котенок. - Шик, правда? Дверь действительно была красивая. Из черного дерева, с резными узорами, огромной бронзовой ручкой, немного выпирающей из обоев. Удивительно, чего только не увидишь в Настоящем свете! - Заглянем? - предложил Котенок. Вот сейчас я удивился по-настоящему. - А можно? - Разумеется. То, что ты видишь в Настоящем свете, всегда открыто для тебя. Я с сомнением пожал плечами. Посмотрел на себя - трусы, майка и больше ничего. Даже тапочки не надел. А если за дверью - какой-нибудь дворец, где начинается бал? Буду потом оправдываться: `Ну вы нашли место чаи распивать!` - Знаешь, я оденусь, - нерешительно сказал я. И Котенок мою нерешительность заметил. - Глупый! - закричал он. - Думаешь, легко высвечивать Потаенные двери? Я же маленький! У меня сил надолго не хватит! И я не удержался. Да и кто на моем месте стал бы спорить? - Как открыть? - Посмотри на ручку, - прошептал Котенок. Похоже, ему и вправду было трудно. - Посмотри так, чтобы увидеть ее четко-четко. А потом берись и открывай. Я всмотрелся в ручку. Вначале она была чуть туманной, словно под матовым стеклом. А потом я увидел ее очень ясно. Бронза была шершавая, грубая, лишь по краям гладкая, будто отполированная множеством касаний. Неужели когда-то эту дверь открывали? Я протянул руку и почувствовал холод металла. - Быстрее, - жалобно произнес Котенок. И я потянул дверь на себя. Она была тяжелая, очень тяжелая. Словно петли закаменели от времени или не хотели пробуждаться от долгого сна. Но я тянул, и дверь медленно пошла на меня. Сквозь кирпич, и старые газеты, и три слоя обоев. Но я уже ничему не удивлялся. Нас обдало прохладным ветром. Тихо шумели деревья. И еще было темно. Хорошо хоть, что никакого дворца там не оказалось. - Ночь, - разочарованно сказал Котенок. - Даже звезд не видно, а жаль. Звездный свет - всегда Настоящий. Но через мгновение он воспрял духом. - Ничего. Ночью мой Настоящий свет всегда может пригодиться. И он храбро перепрыгнул через мою ногу - за дверь. - Осторожно! - крикнул я. Светящееся пятнышко мелькало уже в метрах десяти. - Ерунда! Что может случиться с Солнечным котенком? Даже ночью? Пойдем, здесь трава! Я переступил порог. И почувствовал под ногами теплую траву. Здесь-то точно не осень. Лето или весна... - Котенок! - позвал я и пошел в темноту. Не грохнуться бы... - Котенок! Светящееся пятнышко метнулось ко мне. - Дверь! Глупый мальчишка! Я обернулся и увидел, как медленно закрывается в темноте светлый проем. Бросился назад, но руки уткнулись в камень. Я едва не рассадил лоб о скалу. Сразу стало страшно. - Самый глупый в мире мальчишка, - прыгал под ногами Котенок, - что ты наделал?! Дверь закрылась! - Вижу, что закрылась! - заорал я. - Так высвети ее! Откроем! Котенок ответил не сразу. - Я попробую... Он подошел к камню вплотную, и я увидел, как сквозь серую тень проступают очертания двери из черного дерева. Еще я понял, что скала, в которой замурована дверь, огромна. Это даже не просто скала, а часть горы. Но вот дверь, как я на нее ни смотрел, не становилась четкой. И пальцы натыкались только на камень, а не на бронзовую ручку. - Не получается, - виновато сказал я. - Сам понял, - тихо ответил Котенок. - Сквозь камень трудно видеть Потаенные двери. Это тебе не старые газеты. Разве что другую поискать... Три двери должны вести из мира в мир, это закон. - Так ты не можешь? - с подступающим ужасом спросил я. Искать теперь повсюду другие двери на Землю было глупо. Котенок молчал. - Говори! - завопил я. - Чего молчишь? - Не могу, - прошептал Котенок едва слышно. - Я маленький, я же предупреждал. И сил очень много потратил, когда открывал дверь в первый раз. - Эх ты, Солнечный котенок, - едва сдерживая слезы, сказал я и сел на траву у подножия скалы. В ногу больно впился острой камень, но я не обратил на это никакого внимания. Дверь в камне стала едва различима. - Может, камень обколоть? - Не знаю, поможет ли это, - печально сказал Котенок и прижался к моей ноге. Вся злость сразу куда-то улетучилась. - Ты тоже виноват, глупый мальчишка. Надо было следить за дверью. - Предупредил бы... И что ты меня все время зовешь глупым мальчишкой? - Если ты уверен, то буду звать умным, - продолжал задираться Котенок. - У меня имя есть! - Ты же не представился. Минуту мы молчали, потом Котенок тихо спросил: - А как тебя зовут? - Данька. - Бывают имена и похуже, - философски заметил Котенок. - Ладно, не паникуй. Надо дождаться рассвета. Мне бы чуть-чуть Настоящего света - и я смогу высветить эту Потаенную дверь. - Правда? - Без всякого сомнения, - поклялся Котенок. - Ты небось тоже на голодный желудок марафон не осилишь? - Да я и так не осилю, - признался я. - А откуда ты знаешь про марафон? - Прежде чем Настоящий свет отразился от Настоящего зеркала, я много чего успел увидеть. - А что то за зеркало? Откуда взялось? - Да не знаю я... Оно очень старое, его взяла маленькая девочка и стала пускать зайчики... Фу, слово-то какое глупое! Зайчики!.. А девочка и не подозревает, какая удивительная вещь у них в доме хранится. Я сидел рядом с Солнечным котенком и думал. О том, что во многих домах могут пылиться Настоящие зеркала, способные сотворить чудо. А мы проходим мимо, не догадываемся подставить их под утренний свет... - Котенок, а как узнать, Настоящее зеркало или нет? - Просто посмотреть в него. И захотеть увидеть себя таким, какой ты есть. Но люди боятся таких зеркал, предпочитают видеть свое отражение, а не суть. А некоторые уже и не умеют видеть, они способны только смотреть. - И в чем тут разница - видеть или смотреть? - Глупый, глупый Данька, - печально сказал Котенок. - Ты действительно еще маленький... Я обиделся и не стал переспрашивать. А Котенок повозился у моих ног, потом виновато спросил: - Не холодно? - Нет. - Ты не обижайся, если я буду обзываться. На самом-то деле я во всем виноват. Расхвастался... - Да ладно. Дождемся рассвета и вернемся домой. Жаль только, ничего не увидели. - А что тут видеть, - сонно отозвался Котенок. - Маленькая долина между скалами. Сто метров на двести, не больше... Ручеек, пара деревьев и несколько валунов. - Откуда ты знаешь? - Вижу. - Так ведь темно! - Во мне Настоящий свет, - зевнув, напомнил Котенок. - Данька, давай спать... - Я не хочу. - Тогда помолчи, а я посплю... Вам когда-нибудь доводилось сидеть в полной темноте, держа на коленях спящего котенка? Да, именно в темноте, потому что когда Солнечный котенок уснул, шерстка его стала светиться не ярче неоновой лампочки в детском ночнике. Что бы вы в такой ситуации сделали? Точно. Вот и я тоже уснул. 2. МЫ ЖДЕМ РАССВЕТА Проснулся я от озноба. Котенок спал, и от него шло ровное тепло, но хватало его только на живот и немного на ноги. А по плечам разгуливал прохладный ветерок. Я поежился, и котенок сразу поднял мордочку, засветившись в полную силу: - Замерз, да? - Спрашиваешь. - У меня зуб на зуб не попадал, да и есть хотелось ужасно. - Вот простыну опять... - Вылечу, - без особого энтузиазма пообещал Котенок. - Ладно, уже немного осталось. Это перед рассветом всегда становится темно и холодно. - Значит, вот-вот рассветет. - Я осторожно опустил Котенка на землю и попрыгал, чтобы согреться. Помогло это плохо. - Может, мы мало спали? - предположил я, снова усаживаясь на траву. - Семь с половиной часов, куда уж больше, - сказал Котенок. - Знаешь, какое чувство времени у Солнечных котят?! У меня вдруг возникло жуткое подозрение. Но я не спешил его высказать, а вместо этого спросил: - Ты до рассвета точно дверь не откроешь? - Никак. - А если... ну, в общем... вдруг здесь очень большая ночь? - Какая? - Несколько месяцев, как на полюсе! Котенок помолчал, потом прошелся по траве взад-вперед и грустно сказал: - Я надеялся, что ты об этом не подумаешь. Обхватив руками плечи, я смотрел на сконфуженного Котенка. Потом спросил: - Так что же, мы среди этих гор и останемся? Здесь же и есть-то нечего! - Мне тоже, - огрызнулся Котенок. - Зато вода есть, можешь попить. - Меня дома уже ищут, - вдруг сообразил я. - Не знают что и подумать - исчез из постели, даже тапочки не надел! - Давай немного подождем, - предложил Котенок. И мы ждали - молча, потому что говорить нам не хотелось, лишь Котенок со своим чувством времени объявлял каждые прошедшие пятнадцать минут. Когда он со вздохом сказал `час`, я взорвался: - И где же рассвет? - Нет пока, - признался Котенок. - И я его не чувствую. Солнышко еще где-то далеко. Подождем немно... - Хватит, - оборвал я. - Надо что-то делать. - Есть один вариант, - со вздохом произнес незадачливый волшебник. - Я же умею летать. Сейчас взлечу и буду лететь, пока не наткнусь на рассвет или закат. Прозвучало это так, словно рассвет и закат были толстыми каменными стенами. Я невольно улыбнулся. - А дальше? - Когда подкреплюсь, вернусь к тебе. У Солнечных котят отличное чувство направления, я тебя обязательно найду. Откроем дверь - и готово. - Так что же ты раньше этого не предложил? - возмутился я. - Понимаешь, я ведь уже не солнечный лучик, - признался Котенок. - Я буду лететь очень быстро, но может понадобиться несколько дней. Вот тут мне стало страшно по-настоящему. - Ты представляешь, что говоришь? - прошептал я. - Что со мной потом дома сделают? - Другого выхода нет. Ждать - или лететь. Я отвел взгляд от Котенка. И вдруг понял, почему возмутился этим предложением. Мне страшно. Я, наверное, стал бояться темноты. А без Солнечного котенка темнота станет полной. И... что, если он не прилетит? - Давай, - выдавил я. - Лети. Только быстро, а то передумаю. Он понял. - Анька, не вешай нос. Я буду лететь очень быстро. Если захочешь пить - ручеек прямо перед тобой, метрах в тридцати. Жди. И прежде чем я успел сказать, что передумал, что не смогу ждать его в одиночестве и мраке, Солнечный котенок подпрыгнул и взвился в воздух. Оранжевый комочек света стремительно поднялся, превращаясь в крошечную точку на черном небе. И полетел прочь. Действительно очень быстро: я потерял его из виду за несколько секунд. Только хватит ли ему сил все время мчаться с такой скоростью? Минут десять я ревел, уткнувшись в густую, мягкую траву. Как ни странно, это меня капельку согрело. Поднявшись, я пошел на поиски ручейка, о котором говорил котенок. Странное это дело - бродить во тьме. Теряется и расстояние и время. Лишь камни, изредка попадавшиеся под ноги, доказывали, что я не топчусь на месте. Руки я держал перед собой, боясь, что в любой момент оступлюсь, но вскоре услышал журчание воды, а еще через мгновение трава под ногами сменилась влажным песком. Нагнувшись, я жадно пил холодную чистую воду. Потом, отойдя на несколько шагов - так, чтобы слышать ручеек, - лег навзничь в траву, высокую, сомкнувшуюся надо мной. Делать было совершенно нечего. Раньше я и не подозревал, как выматывает полное безделье. Я лежал, слушая плеск воды и гул ветра где-то далеко-далеко вверху. Лежал, наверное, очень долго. А потом снова заснул. Разбудили меня шаги. Я открыл было рот, чтобы окликнуть вернувшегося Котенка, но вовремя сообразил, что эти шаги другие: тяжелые, человеческие. Сразу вернулся страх. Шаги приближались сразу с двух сторон. В нескольких метрах от меня идущие встретились. И я услышал тягучий голос: - Там нет никого. - Там нет никого тоже. Я понимал говорящих, хотя мне почему-то казалось, что они говорят на чужом языке. И от этих медленных, тяжелых голосов меня пробила дрожь. Я замер, боясь шевельнуться. - Здесь никого. Но дозорный видел свет. - Дозорный видел Настоящий свет. - Это невозможно. - Но дозорный видел. - Здесь нет света. Здесь нет никого. - Тот, кто светил, улетел. - Или ушел по скалам. Здесь низкие скалы. - Нас обвинят в медлительности. - Это плохо. Надо сказать, что здесь был Крылатый, убежавший вчера. - Нас спросят, где его сердце. - Мы скажем, что он защищался. Мы скажем, что залили долину Черным огнем. - Это расточительно. Это плохо. - Но это лучше медлительности. - Да. У тебя есть Черный огонь? - В башне. - У меня нет Черного огня. Мы полетим в твою башню, возьмем огонь и сожжем долину. - Так хорошо. Летим. И я увидел, как во мраке разворачивается тьма. Черные полотнища тьмы, чернее темноты, непрогляднее мрака. Две пары огромных крыльев. В лицо ударил ветер, наполненный едким нечеловеческим запахом, и тьма взвилась в небо. Несколько минут я лежал, убеждая себя, что мне приснился кошмар. Но едкий запах еще держался в воздухе, а на том месте, где стояли говорившие, я нащупал выдранную вместе с дерном траву. Ждать возвращения тех, то при ходьбе вырывал с корнем траву, мне совершенно не хотелось. Еще больше не хотелось дожидаться Черного огня, чем бы он ни был. Я встал, чувствуя, как мир сжимается вокруг, превращаясь в клетку из темноты и страха. Ах, котенок, котенок, неужели ты не догадывался куда могут привести Потаенные двери? - Я не боюсь, - громко сказал я. Темнота не ответила. - Я уже большой. Я уйду по скалам, здесь низкие скалы. Темнота молчала. Вытянув руки, я побрел вдоль ручья, и тьма шла вместе со мной. Уткнувшись в скалу, я понял, что вода стекает по ней. Почти бесшумно - значит скала не было отвесной. Это хорошо. Шестое чувство подсказывало мне, что нужно подниматься вдоль воды, чтобы ее тихий шелест заглушал мои движения. Пошарив по камню, я нашел жалкий уступ, встал на него. Потом на следующий. Зацепился за какой-то кустарник, хорошо еще, что не колючий, и продвинулся на следующий метр. Не так уж и трудно, тем более что высота не чувствовалась. - Я не сорвусь, - прошептал я неизвестно кому. - Слышите? Не сорвусь. Так не бывает - попасть в волшебный мир и сорваться со скалы... Камень под моей ногой дрогнул. Я затаил дыхание, и дальше пришлось подниматься молча. Минут через десять, коснувшись ладонью губ, я почувствовал вкус крови. Пальцы стерлись о камень. Наверняка то же случилось и с ногами, но проверять я не стал. Висеть на скале, как таракан на стенке, было невозможно, и я продолжил подъем. Минут через пять, когда я понял, что устал до предела и вот-вот сорвусь, я выбрался на небольшой уступ. Тесно прижался к скале, сел, свесив ноги во тьму. Интересно, высоко ли? Метров пять, десять? Явно мало для того, чтобы спрятаться от непонятного оружия летающих тварей. Сняв бесполезную майку, я по очереди обматывал руки и ноги, выжидая несколько минут, чтобы остановить кровь. Подъем разгорячил меня, холод больше не чувствовался. Оставив рваную и перепачканную майку на уступе, я продолжил первое в своей жизни восхождение. Журчание воды по левую руку было моим проводником. Один раз я даже попал на мокрый участок скалы, где брызги падали мне на голову. Пришлось медленно и осторожно сдвигаться вправо, чувствуя, как предательски скользок стал камень. Иногда я отдыхал, если попадались надежные площадки, потом вновь начинал подниматься. И тьма ползла за мной, скрывая высоту и растворяя в себе время. Быть может, я карабкался полчаса, может, несколько часов, не знаю. Единственное, что я знал точно, - никогда еще я так не уставал. А потом над головой захлопали крылья, и, посмотрев вверх, я увидел несущийся сквозь темноту мрак. Две тени парили почти на одном уровне со мной, и, вжимаясь в скалу, я услышал свистящий шепот: - Лей... Я ничего не увидел, лишь снизу послышался треск, словно по всей долине захрустели невесть откуда взявшиеся сухие сучья. Потом зашипела вода в ручье. И ударила волна горячего, раскаленного воздуха. Прижавшись к мгновенно нагревшемуся камню, я задыхался от удушливого жара. Дующий снизу ветер трепал мне волосы, и я вдруг почувствовал, как на расцарапанных ногах запекается кровь. Все кончилось так же внезапно, как и началось. Летающие тени исчезли, зной отступил. Я висел на скале, и кожа запоздало покрывалась потом. Черный огонь угас. Но за те мгновения, пока подо мной сгорала долина, я успел понять, что взобрался уже очень высоко. Метров пятьдесят не меньше. И я был уверен, что спуститься не смогу. Значит - вверх. - Я не боюсь, - как заклинание повторил я. Темнота и тишина ползли по скале вместе со мной. Становилось все холоднее, пальцы на руках онемели, ног я почти не чувствовал. Выбравшись на очередной уступ, я долго лежал, собирая остатки сил, потом пошарил пред собой рукой, нащупывая скалу. Но пальцы коснулись лишь мягкой, живой травы. Я смог. Я поднялся, выбрался из каменной западни и оказался, кажется, на каком-то плато, где дул ровный холодный ветер, а трава была влажной от росы. Быть может, дальше тоже вздымались горы, но я ощущал вокруг себя огромное свободное пространство. Здесь можно было бы дождаться Солнечного котенка... будь у меня хоть какая-то одежда и пища. Наверное, еще час-другой назад я бы опять разревелся. От холода и одиночества, от полной безнадежности. Но бегство от существ из мрака и подъем по скале что-то изменили во мне. Это дома, подравшись на улице или получив от мамы очередной нагоняй, я мог плакать. Здесь было слишком страшно для слез. А для того чтобы лежать на траве и тихо замерзать, ожидая моего незадачливого волшебника, я был слишком горд. Поднявшись с земли, я прижал ко рту ладони и закричал: - Э-э-й! Наверное, я просто хотел услышать эхо. Убедиться, что в темноте есть еще какие-то звуки, кроме биения моего сердца. Но еще прежде чем далекое эхо вернуло мой слабый крик обратно, в нескольких шагах от меня зашуршала трава. И кто-то невидимый во тьме сказал: - Если ты шевельнешься, я убью тебя. Не испугался я лишь потому, что этот голос вовсе не был похож на свистящее шипение крылатых существ. Просто человеческий голос. - Я не шевелюсь, - тихо ответил я. - Что ты здесь делаешь? - донеслось до меня. Кажется, чуть ближе, чем в первый раз. Невидимый собеседник подкрадывался ко мне. Что я делаю? Ну и вопросик. Жду Солнечного котенка, медленно замерзаю, ору из последних сил... - Я жду рассвета, - по прежнему не шевелясь, ответил я. Кто-то схватил мою руку, и я вздрогнул. - Рассвет придет, - прошептали мне в самое ухо. Я ощутил чье-то дыхание и едва удержался от крика. - Рассвет придет. Ты рисковал, я мог тебя убить. - Да? - невольно спросил я. И услышал тихо звяканье металла. - Ты видел Летящих? - Они залили долину внизу Черным огнем, - надеясь, что отвечаю правильно, сказал я. - Я слышал. Они охотились за мной. - И чуть не убили меня. Похоже, эти слова решили дело. Голос незнакомца стал смущенным: - Никогда не думал, что в этих местах кто-то есть. Извини. Хорошо, что ты цел... Пойдем. Меня мягко потащили в сторону. Я вытянул вперед свободную руку и сразу же услышал вопрос: - А где твои очки? - У меня их никогда не было. - Ого... Ты, ты осторожнее, здесь деревья. Я ойкнул, налетев на упругую колючую ветку, но обижаться на запоздалое предупреждение не решился. - Мы уже рядом. Нагнись. Я послушно нагнулся и почувствовал, как по лицу скользнула плотная ткань. Вслед за незнакомцем я протиснулся сквозь узкий разрез и ощутил, как тепло внутри. Это было что-то вроде маленькой палатки. - Закрой вход... а, ты же не видишь. Садись. За моей спиной прошелестела ткань. Потом раздался щелчок - и в глаза, сразу со всех сторон, ударил свет! Зажмурившись, я выждал несколько минут, борясь с неприятным ощущением, что меня разглядывают. Рискнул приоткрыть один глаз и, все еще жмурясь, осмотрелся. Это действительно оказалась маленькая круглая палатка. Изнутри она была чисто-белой и мягко светилась. Передо мной на корточках сидел мальчишка не старше меня самого. Худой, светловолосый, очень бледный, что меня совершенно не удивило. На нем были только короткие мятые шорты из ярко-синей ворсистой ткани; на широком кожаном поясе висел нож в длинных тонких ножнах. Страх у меня начал проходить. Я-то ожидал увидеть взрослого громилу со зверским лицом, а не ровесника. - Я тебя не знаю, - с подозрением сказал мальчишка. - И я тебя тоже, - парировал я. В палатке было тепло и светло. Существа из мрака казались здесь просто дурным сном. Я совершенно не боялся. - Ты откуда? - продолжал допрос мальчишка. Руку он держал на ноже, словно готов был в любую минуту пустить его в дело. - Издалека, - честно и бесполезно ответил я. Как ни странно, моего собеседника ответ устроил. Но без уточнений не обошлось. - Где твои родители? Где твои друзья? - Там, где светло. - Со злости я решил разнообразить ответы. Эти слова неожиданно подействовали. - Извини, - как-то виновато пробормотал он. - Мои... ладно. Ты совсем один? Правда - это такая удобная штука, что нет никакой надобности заменять ее ложью. И так из нее можно сделать что угодно. - У меня был друг, но он ушел искать свет. Мне почему-то показалось, что после того вопросы о друге отпадут. И я не ошибся. Мальчишка шмыгнул носом и протянул мне руку. - Лэн. - Данька. - Я пожал ему ладонь. - У меня тоже был друг, - неожиданно сказал он. - Но ему не удалось вырваться из башни. Он был Старшим. - А мой друг был младше. - Да? - Он явно удивился. - Ты что собираешься делать? - Выбираться отсюда. - Пойдешь в наш город? А почему бы и нет? Меня здорово разморило в тепле, но я старался не терять нить разговора. Чем сидеть голым в горах и ждать котенка, который может и не появиться, лучше уж пробираться к цивилизации. - А меня там нормально примут? - осторожно поинтересовался я. - Спрашиваешь! - возмутился Лэн. - Если я за тебя поручусь, то все будет в порядке... Ты не думай, я не хвастаюсь! - Да я верю, - вяло ответил я. - Лэн, можно мне поспать? - Ну я и дурак! - Лэн вскочил и стал рыться в маленькой сумке, валяющейся в углу. - Ты же есть хочешь, точно? Извини, у меня немного... Через минуту я ожесточенно грыз жесткое, не то копченое, не то просто высушенное мясо. Когда от куска ничего не осталось, Лэн потянул мне горсть фиников или чего-то очень на них похожего и фляжку. - А ты? - вяло сопротивлялся я, уже начиная поглощать финики. - Ты Старший, раз мы теперь пойдем вместе, - наставительно сказала Лэн. - И вообще, я сегодня уже ел. Может, это и нехорошо, но больше я не спорил. Допил из фляжки густое сладкое молоко (на вкус оно было как слегка разведенная сгущенка), виновато посмотрел на Лэна. А он уже раскладывал на полу коротенькое одеяло. - Давай спи, потом все решим, - чуть ли не подталкивая меня к одеялу, сказал Лэн. - Спи. Странно он себя вел. С одной стороны, словно действительно решил, что я старший и он должен мне прислуживать, как... ну, как молодой солдат старому, что ли. И одновременно заботился так настырно, словно я был ребенком, а он взрослым. Но подумать как следует я не смог. Лег - и словно провалился. Вот что такое - не есть, мерзнуть, а потом вдруг попасть в тепло и перекусить. Проснулся я от того, что Лэн навалился на меня и зажал ладонью рот. Честно говоря, со сна я решил, что он просто усыплял мою бдительность, а теперь решил задушить. И я стал выворачиваться, пихая Лэна в живот локтем. Он ойкнул и зашептал в самое ухо: - Тихо, дозорный! Тихо! Я замер. И услышал, как над нами, совсем низко, тяжело и медленно хлопали огромные крылья. Мы лежали, прижавшись друг к другу, а вверху парило что-то страшное даже на звук. Наконец шелест крыльев исчез вдали. Мы сели. Лэн посмотрел на меня и тихо сказал: - Улетел. К ближайшей башне. - Ну и здорово, - еще плохо соображая, ответил я. - Да он же нас увидел! - вдруг выкрикнул Лэн. И всхлипнул, явно собираясь разреветься. Тоже мне, отважный воин сказочной страны. Я схватил его за плечо: - Лэн! Опомнись! Сваливать надо! - Что? - Бежать, драпать... - Я хотел добавить `рвать когти`, но вспомнил летающих монстров и передумал. - Да-да, - Лэн мгновенно развил бурную деятельность. Засунул одеяло в сумку, открыл палатку (свет при этом мгновенно погас), выкинул сумку наружу. Из темноты дохнуло холодом. - Выходи, - строго, словно я делал что-то неприличное, сказал Лэн. Я пожал плечами и на ощупь направился к выходу. - Подожди... Мне в ладонь легла холодная гибкая лента. - Одень очки. - А ты? - Но я же буду в Крыле! - удивился Лэн. Выбравшись из палатки, я приложил ленту к глазам. И вздрогнул. Тьма расступилась. Я увидел холмистую равнину, опоясанную горами, редкие деревца вокруг нас. Посмотрел вверх - и взгляд уткнулся в низкое серое небо. Какое-то очень низкое и плотное, словно отлитое из свинца. Завязав ленту на затылке, я покрутился немного, проверяя, прочно ли держатся странные `очки`. Ничего, нормально держались. Это был не прибор ночного виденья, как те, что показывают в кино, - ну, когда чем теплее предмет, тем ярче он светится... Эта штука просто превращала ночь в сумрак. За моей спиной раздался шорох. Я обернулся и увидел, как маленькая круглая палатка с Лэном внутри вздрогнула и начала сминаться. Не просто упала, а съежилась, обтянув стоявшего внутри мальчишку, превратившись во что-то вроде комбинезона и плаща одновременно. Вдоль рук Лэна теперь свисали широкие черные складки ткани. Крылья?! Лэн подошел ко мне - перед глазами у него был маленький прозрачный щиток, наверное, тоже позволяющий видеть в темноте, подобрал свою сумку и безнадежно сказал: - Ничего не выйдет. Ты-то без Крыла. А пешком нам не убежать. Меня эти слова разозлили. Если бы я раздумывал, удастся ли нет убежать, я бы так и остался внизу дожидаться Черного огня. - Где твой город? Лэн поколебался, потом махнул рукой: - Там. Надо лететь над рекой... ну, а потом еще идти. - Река далеко? - Полчаса пешему. - Лэн с надеждой посмотрел на меня. - Ты что-то придумал? - Не знаю, - уклонился я от ответа. - Но, в крайнем случае, ты ведь можешь улететь. Лэн отвернулся. - Данька... Я потерял Старшего не по своей вине, клянусь. - Я верю, - растерянно сказал я. - Так зачем говоришь, что я могу тебя бросить?! Я осторожно взял его за руку. Под черной тканью пальцы казались жесткими и напряженными. - Лэн... Брось. Я вовсе не это имел в виду. Просто если хоть один может спастись, то... - Ты бы меня бросил? Я опустил глаза. Что бы я сделал, появись в небе черные тени? Если бы я мог улететь, а почти незнакомый мне мальчишка - нет? Что бы я сделал? Не знаю. К счастью, Лэн понял мое молчание по-своему. - Вот видишь, Данька, - уверенно сказал он. - Я тоже. Правда. - Пойдем к реке, - предложил я. - Надо торопиться. И мы пошли. В очках это было совсем нетрудно, и минут через двадцать мы вышли к обрывистому склону. Под нами текла река. Нормальная горная река. Очень быстрая, довольно узкая и с торчащими из воды там и тут камнями. Моя гениальная идея сразу показалась мне дурацкой. Но показать это Лэну было никак нельзя. Я поежился и сказал: - Мы спускаемся к реке, там ты превращаешь свой костюм в палатку... - Во что? - В укрытие. Оно не пропускает воду? - Нет конечно! - Отлично. Мы в него забираемся, сталкиваем в воду и плывем до города. - Да? - недоверчиво спросил Лэн. - Крылу после этого конец придет. - Иначе он тебе придет, болван! Лэн вздохнул. - Ладно. Хоть спланирую напоследок... Цепляйся, Старший! Я неуверенно подошел к нему со спины. Лэн многозначительно покрутил пальцем у виска: - В твоем городе ухитряются летать с грузом на спине? - Мы вообще не летаем с грузом, - признался я. - Тогда смотри... Лэн заставил меня повиснуть на нем спереди, обхватив руками за шею, а ногами за пояс. В американских боевиках так виснут на отважным полицейских спасенные из лап террористов дети. Но Лэн-то не был полицейским с фигурой Шварценеггера. Он пошатывался, коленки у него явно подгибались, но он все ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Док. 123740 Опублик.: 20.12.01 Число обращений: 1
|