ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Андрей ЩУПОВ

КОСЯК

Вечернее подуставшее солнце уже не пекло. Сняв темные очки, Линда с
облегчением убедилась, что на мир можно смотреть, не прищуриваясь. Тот же
песок из ослепительно белого превратился в золотистую, не обжигающую глаза
россыпь, море перестало металлически плавиться и впервые за день мерцало
живыми красками. Пляж постепенно заполнялся людьми.
- Линда, смотри! Папа там, среди бурунов! - маленькая Джу показывала
пальчиком в сторону перекатывающихся волн. Иногда, забываясь, она называла
мать по имени, за что получала нагоняй и небольшую лекцию о правилах
хорошего тона. Но сейчас обычного наказания не последовало. Машинально
бросив взгляд в указанном направлении, Линда побледнела и судорожно
прижала руки к груди. Сердце ее на мгновение остановилось, она не могла
сделать ни единого вздоха. А в следующую секунду, вскочив, Линда уже
бежала к воде. Хрипло повизгивая, навстречу ей спешно выбирались две
пожилые матроны. Грузные, колышущиеся, спешащие выбраться на берег, они
едва не сбили Линду с ног. Кто-то помог ей, придержав за локоть. Пенные
серебрящиеся буруны стремительно приближались к берегу, а следом за ними
неслись серповидные плавники столь известных всем пловцам хищников.
Мелководье, сколько хватало глаз, почему-то кипело от вздрагивающих рыбьих
тел. Чешуйчатая масса продолжала двигаться вперед, словно собиралась
выползти на сушу. Впрочем, Линда не задумывалась над странным поведением
рыб. Она видела только страшные плавники и Генри, плывущего из последних
сил, отца ее маленькой Джу. Он то и дело скрывался под водой,
захлебываясь, вяло загребая одной рукой, - вторую Генри старался держать
на весу - вздувшуюся, окровавленную.
- Акулы!..
Рано или поздно кто-то должен был это крикнуть, и пугающий возглас
гранатой ударил по пляжу, заставив взорваться отдыхающих паническими
криками. Катер береговой охраны уже мчался к месту событий, но что-то
помимо спасателей удерживало хищников на дистанции. Возможно, они не могли
подобраться к истекающему кровью человеку из-за огромного количества рыбы.
Шагнув в воду, Линда тут же поскользнулась. Всюду была скользкая
бьющаяся рыба: плавники, задыхающиеся жабры, хвосты. Кто-то снова пытался
ей помочь, но она вырвалась. Там, за спиной, кипела паника. Родители
хватали в охапку детей, кто-то громко ревел, проснувшимся и подбежавшим
позже возбужденно рассказывали про акул. Ударив по заботливым рукам, Линда
нырнула в живую чешуйчатую массу. Несколько взмахов, и она уже снимала с
Генри тяжелый акваланг. Всхлипывая, подставила плечо и медленно повела на
берег.
- Черт возьми! Эти твари оттяпали ему руку!
- Доктора! Найдите же доктора!..
Линда не видела и не слышала людей. Она сидела рядом с Генри и,
плача, убеждала его не вставать.
- Линда, пойми! Это не акула! - Генри с дрожью смотрел на
кровоточащую руку. - Это скат. Всего-навсего крупный скат...
Потемневшие губы его жалобно улыбались. Было видно, что ему больно, и
Линда стоически отводила взгляд от пораненной руки и, гладя на мужа по
груди, бормотала что-то успокаивающее. Она и сама не понимала, что
говорила. Боже! Какой же Генри храбрец! Не обращая внимания на ужасную
рану, он в свою очередь пытался ее утешить... Да где же наконец эти
врачи?!
Доктор появился минуты через две. Опустившись на колени, заставил
Линду чуть отодвинуться. Тонкие его пальцы осторожно, но твердо ощупали
опухшую кисть, старческий голос недовольно произнес:
- Шума-то сколько! Спрашивается, из-за чего?..
- Вы не отнимете у него руку, ведь нет? - Линда умоляюще смотрела в
незнакомое лицо. Ей казалось, что именно от теперешних его слов будет
зависеть все. Доктор владел их судьбами, и важно было убедить его
сжалиться...
- Линда! Я же говорю тебе, это просто скат!
- Ваш друг абсолютно прав, - доктор выудил из чемоданчика шприц и
пенал с ампулами. - Без инъекции ему, конечно, не обойтись, но уверяю вас,
это совершенно не смертельно.
- Док, это моя жена, и она, вероятно, подумала...
- Неважно, о чем она подумала. Скажите ей, что никому ваша опухшая
рука не нужна.
Больше Линда ничего не слышала. Затылок ее неожиданно очутился на
песке, а в глазах сверкнуло болезненно яркое небо. Она лишилась чувств.

При выдохе дыхательный автомат всхрапывал, выпуская стайку суетливых
пузырей. Колеблясь, они спешили к поверхности, все более раздуваясь,
напоминая не в меру энергичных медуз. Ската Генри заметил случайно, только
потому, что оказался прямо над ним. Расплющенные тысячелетиями рыбины
неплохо маскируются. Лишь опытный глаз может отыскать их на дне. Подобно
камбале, они полностью сливаются с окружающим. Выдает ската лишь едва
уловимый трепет плавниковой бахромы. Замерев на месте, Генри ополоснул
стекло маски изнутри, решив нырнуть поближе. Морское чудовище заслуживало
того. Три с половиной метра, никак не меньше, целое одеяло, способное
укрыть человека, изящность и сила, плюс длинный хвост, оснащенный шипом,
размерами в добрый десантный кинжал.
Любуясь скатом, Генри подплыл к нему вплотную. Он и сам не знал,
откуда возникла эта мысль - погладить рыбину. Скат был красив, а красота
не вступает в диалог с разумом. Генри хотел только прикоснуться к нему.
Ничего больше. Умей скат читать его мысли, он, конечно бы, не стал
сопротивляться. Но в момент движения человеческой руки он отреагировал
достаточно однозначно. Его атаковал враг, и на угрозу следовало ответить
контрударом. Жесткий, напоминающий плеть хвост с взведенным в боевое
положение шипом хлестнул по человеческой руке. Работая ластами, враг
отпрянул в сторону.
Собственно говоря, на этом морское путешествие можно было считать
законченным, - Генри сразу это понял. Руку встряхнуло так, словно он
прикоснулся к оголенным электропроводам. Единственное отличие заключалось
в том, что боль после удара не исчезла, а напротив, стала нарастать с
каждой секундой. Промычав в загубник, Генри рванулся к поверхности. Краем
глаза он заметил, как из треугольной глубокой ранки потянулся багровый
шлейф. Только сейчас он вспомнил, что в шипе скатов-хвостоколов имеется
яд. Руку беспощадно скручивало, невидимый огонь лизал рану, перемещаясь
выше и выше.
Вынырнув, Генри заставил себя успокоиться и не паниковать. Чем меньше
яда проникнет в ткани, тем лучше. Выплюнув загубник, он припал к ране
лицом. На мгновение зажмурился от болезненной вспышки. Словно еще один шип
ударил в то же самое место. Рот немедленно заполнился теплой солоноватой
кровью. Выплюнув ее, он снова сунул в рот загубник, торопливо вздохнул.
Вокруг него расплывалось мутное, зловещего цвета облако. Шевельнув
ластами, он отплыл в сторону и бросил взгляд вниз. Скат лежал, как ни в
чем не бывало. Он наказал человека, - большее не входило в его планы.
Мерзкая тварь!.. Генри последними словами ругал себя и ската. Так было
легче переносить боль. Следовало плыть к берегу, пока яд не заработал в
полную силу. Головокружение ощущалось уже и теперь, рука все больше
немела. Худшее, что может произойти под водой, это потеря сознания. Любой
обморок был тождественен смерти...
Генри почудилось, что пространство вокруг него засеребрилось.
Встревоженно он завертел головой. Или уже начинаются галлюцинации?
Нет, ему не почудилось. Со всех сторон серебристым потоком наплывала
рыбья стая. Косяк, границы которого скрывались в голубой дымке. Им-то что
здесь нужно?.. Мысленно подивившись плотности рыбьего войска, Генри вновь
припал губами к ране. Ноги размеренно работали, не очень быстро, но все же
толкая его вперед. Теперь он плыл в самой гуще косяка. Это было нечто
удивительное. Во всяком случае такого ему еще не приходилось видеть, -
сплошное переливающееся зеркало справа и слева. Впрочем, сил на
любопытство уже не оставалось. Ему нужен был берег, и он двигался к нему,
стараясь сохранять ровное дыхание, перехватив опухшую кисть здоровой
рукой. Отчего-то получалось так, что он плыл вместе со стаей в том же
самом направлении. Рыбы словно сопровождали Генри, и в другое время
подобное предположение наверняка позабавило бы его. Сейчас он отнесся к
нему равнодушно.
Высунув голову из воды, он на глаз оценил расстояние. Не так уж и
много, метров двести или чуть больше. По старой привычке крутанулся на
месте и тут же разглядел серповидный плавник. Вот так! Дождались в гости и
акулу!.. Момент был малоприятный. Не то чтобы Генри растерялся, но и
рассчитывать особенно было не на что. Плавник разрезал морскую гладь,
двигаясь прямиком к нему. Если скат только защищал себя, то обладательницу
изогнутого плавника защита отнюдь не интересовала. Она спешила к нему,
подобно гончей, взявшей след. Генри помнил, что акулы способны чувствовать
кровь за многие километры. Теперь ему пришлось убедиться в этом воочию.
Снова окунувшись в воду, Генри нашарил на поясе нож, торопливо
отстегнул ремешок. С одной рукой против могучего хищника? Да еще в его
родной стихии?.. Нет, иллюзий он не строил, однако, как и всякий живущий,
надеялся на тот шанс, что выпадает раз в десятилетие на долю везунчиков и
любимцев фортуны. Генри никогда не включал себя в число последних, но
сейчас, вспомнив о Линде и Джу, о своей незавершенной работе, с отчаяньем
подумал, что судьба чудовищно несправедлива, и если кому-то должно повезти
в нынешнем десятилетии, то только ему, попавшему в столь опасную
передрягу.
Подобно слепому, боящемуся случайного столкновения, он лихорадочно
озирался и все-таки появления акулы не заметил. Она вынырнула сбоку и
живой торпедой пронеслась мимо, едва не коснувшись человека огромным
хвостом. Стремительно развернувшись, ринулась на него снизу. И опять у нее
что-то не получилось. Темная туша промчалась перед глазами. Тяжелая голова
акулы подрагивала, словно у разъяренного быка. Он попытался ударить
хищницу, но с таким же успехом можно было стучать по броне танка. Нож даже
не оцарапал ее. Генри находился в каких-нибудь пяти метрах от акулы и мог
разглядеть ее до мельчайших черточек. Завораживающая пасть, полная кривых
зубов, раздутые жабры и маленькие глазки, лишенные всяческого выражения.
Выставив перед собой бесполезный нож, он попятился. Готовясь к броску,
акула оплывала его по дуге. Генри попробовал грести раненой рукой, и боль
немедленно напомнила о себе, наотмашь хлестнув по кисти, по всему
предплечью. Он скрючился, ничего не видя и не слыша.
Когда огненный туман рассеялся и дыхание успокоилось, он приоткрыл
глаза. Вместо того, чтобы терзать его зубами, акула вялыми кругами
опускалась на дно. Генри не поверил глазам. Голова хищницы исчезла под
судорожно подрагивающим рыбьим комом. Он мог разглядеть только огромное
туловище и абсолютно неподвижный хвост. Генри ничего не понимал. Что
случилось с акулой? Или она попала в стаю пираний? Да нет же... Откуда
здесь взяться этим зубастым обжорам?.. Ему показалось, что вода вокруг
засеребрилась гуще.
Вторую хищницу он заметил издалека. Акуле даже не давали добраться до
него. Ожившее пространство сжалось воедино, и жабры хищницы, глаза и пасть
- все снова очутилось в трепещущем капкане. Пытаясь высвободиться из
ловушки, она бешено крутанулась раз, другой, но кислородное голодание
утихомирило ее так же быстро, как и предшественницу. В конвульсиях изгибая
длинное тело, акула опустилась на дно.
В ушах Генри шумело, он плыл, чувствуя, что вместе с кровью теряет
последние силы. Его бил озноб, в икрах опасно покалывало. Страшась, что
ноги может свести судорогой, он греб только одной рукой. Скорости не было,
и мысль, что он не плывет, а стоит на месте, стремительно напугала его.
Генри забарахтался, словно муха, попавшая в паутину. А в следующее
мгновение его подхватило и понесло вперед. Он ошеломленно вытаращил глаза.
Да, да, он не ошибся! Кровь, струившаяся из раны, клубилась не перед
лицом, а уже где-то за спиной. Значит, он действительно плыл! Известно,
что дельфины помогают иногда тонущим, но чтобы обыкновенные рыбы делали то
же самое?!. Нет, этому он отказывался верить. Мысль о сумасшествии
неожиданно показалась уютной и достойной внимания. По крайней мере, она не
пугала. Сегодня испугать Генри было уже невозможно...
Мгновение, и голова его оказалась над поверхностью! До берега было
рукой подать. Он машинально поднял над собой раненную кисть. Та же
загадочная живая волна продолжала толкать его вперед. Увидев бросившуюся к
нему Линду, Генри попробовал самостоятельно встать на ноги. Ласты мешали,
и он спотыкался. Господи! Она плакала! Зачем?! Генри боялся женских слез.
Неожиданно ему пришло на ум, что она плакала бы еще больше, не случись
этих рыб рядом. В следующий миг Линда обняла его за плечи, ломая маникюр,
стала отцеплять акваланг. От ее голоса и от ее слез в голове у Генри все
перемешалось. Пляж смотрел на него сотнями глаз, здесь творилось какое-то
сумасшествие. Вполне простительно, что в тот момент он забыл обо всем. О
рыбах и об акулах.

Художнику удалось передать атмосферу сказочности. Стены были
разукрашены облаками и птицами, чешуйчатый дракон глазел на посетителей с
потолка, готовясь вот-вот выдохнуть сноп пламени. Два огромных телеэкрана
ни на мгновение не прекращали показ мультфильмов. Дети, входящие в кафе в
сопровождении родителей, с восторгом начинали озираться. Им в самом деле
было на что посмотреть. Именно сюда время от времени Генри приводил свою
семью.
Расположившись на низеньких табуретах в центре зала, они с
удовольствием наблюдали, как Джу разыгрывает на тарелке кулинарную
баталию. Блюдо, которое заказал ей Генри, называлось `Гибель Испанской
Армады`. Голубого оттенка пюре тонким слоем покрывало фарфор, и `плывущие`
по этому морю парусные, величиной с наперсток суда покорно ожидали своей
печальной участи. Только у Джу все происходило не так. Сначала она
пожалела испанцев и решила подарить им победу, но позже со вздохом
рассудила, что если кому-то и позволено побеждать на морских просторах, то
это, конечно, несокрушимым американцам. Таким вот образом и появился среди
древних морковных дредноутов стройный эсминец с американской символикой, с
вафельной опалубкой и кремовыми башнями.
- Извините, что надоедаю, но мне бы хотелось все-таки коротко
переговорить...
- Мы едим, - буркнул, не оборачиваясь, Генри.
- Конечно, ради бога, - журналист Джек Барнер передвинул от соседнего
столика детский табурет и присел рядом. - Если позволите, я присяду.
Надеюсь, не помешаю?
- Вероятнее всего, помешаете.
Джек Барнер обворожительно улыбнулся. Всем троим сразу. Так просто
отступаться от своих намерений он не привык. Линда обеспокоенно взглянула
на мужчин и наклонилась к Джу.
- Поменьше играй и побольше ешь.
- Я ем, - откликнулась Джу, болтая ногами.
- Нет, ты играешь. И потом, откуда взялся этот кораблик? С папиной
тарелки? Но в те времена таких кораблей еще не строили.
- А у меня построили, - тряхнув черными кудряшками, Джу с торжеством
посмотрела на мать. - Он будет один против всех. И против англичан тоже.
Джек Барнер добродушно улыбнулся.
- Вот он, ура-патриотизм молодых американцев. Наше отечество всегда
было и будет сильнее всех... Мистер Больсен, может быть, вы все-таки
передумаете насчет интервью? Это займет минимум времени...
- Нет.
Генри ответил раздраженно, почти зло. Даже Джу, оторвавшись от своей
флотилии, бросила на отца удивленный взгляд. Барнер как ни в чем не бывало
сменил тему.
- В этих детских кафе настоящие мастера-кулинары. И даже не кулинары,
а ювелиры. Чего стоит одно только сходство с прототипами! Я как-то раз
проверял ради интереса: копии действительно недалеки от оригиналов. Чего
не скажешь о начинке... Честно говоря, сколько ни пробовал эти игрушки,
так и не сумел понять, из чего они сделаны.
- Это вегетарианское кафе, - мягко улыбнулась Линда. - Все, что вы
видите, самые обыкновенные овощи: картофель, лук, морковь...
- Мне уже говорили об этом, - Барнер оживленно повернулся к ней, - да
только я не поверил. Такой уж у меня характер - подвергать все сомнению. А
может быть, я законченный мясоед. Во всяком случае, морковные самолеты
напоминают мне говядину, а НЛО из свеклы - свиные отбивные. Неужели я
настолько ошибаюсь?
- Но вы сами упомянули об искусстве здешних кулинаров.
- Да, но не до такой же степени! К примеру, объясните мне, из чего
сделаны эти паруса?
- Возможно, из лепестков ромашки? - предположила Линда.
- Да из капусты же, мам! Разве ты не видишь? - Джу укоризненно
покачала головой. Подцепив палочками один из парусников, отправила в рот и
с хрустом разжевала. - Ну, конечно, из капусты!.. А эсминец я лучше не
буду есть.
- А ты не думаешь, что он может оказаться самым вкусным? - Барнер
сострил хитрую гримасу.
- Нет, не думаю! - Джу сморщила личико, передразнивая журналиста.
- Джу, не гримасничай!
- Но он же первый начал!
- Верно, первый... - Барнер рассеянно постучал пальцами по столу. -
Как вы считаете, мистер Больсен, не ошибка ли - детям давать подобные
угощения?
- А чего вы опасаетесь? Раннего цинизма? - Генри отодвинул свою
тарелку и потянулся за салфеткой. - Зря. Вот увидите, они подрастут и сами
во всем разберутся.
- Может, да, а может, нет.
- Это еще почему?
- Да потому что иногда разбираться бывает чересчур поздно.
- Разбираться никогда не поздно. Даже в вашем возрасте, Барнер.
- Звучит утешающе, спасибо.
- Не за что.
- Секундочку! Мистер Больсен, вы ведь фаталист, правда? Я делаю такой
вывод из ваших же суждений.
- Не теряйте зря времени, Барнер. С меня интервью хватит.
- Вы слишком обидчивы. Не вините прессу излишне строго.
- Излишне строго? - Генри издал смешок. - Не будь вас так много, я бы
каждого постарался привлечь к суду.
- Вы категоричны - это во-первых, а во-вторых, вы редкий упрямец, -
выложив локти на стол, Барнер подался вперед. - Давайте-ка начистоту,
Генри! Так будет лучше и для вас, и для меня. Месяц назад вы попали в
неловкое положение, вас осмеяли, и пресса безусловно перестаралась - с
этим я абсолютно согласен. Никто до сих пор не принес вам своих извинений
- это тоже прискорбно. В газетах вас выставили наивным простофилей,
которому померещилось бог весть что, и вы не в состоянии были защититься
ни единым словом. Но заметьте! - Барнер поднял указательный палец. - Среди
авторов, поливавших вас помоями, не было фамилии вашего нынешнего
собеседника. Это раз! А во-вторых, то, что сейчас происходит неподалеку от
калифорнийских берегов, отчасти подтверждает вашу историю. Решайтесь,
Генри! С моей помощью вы можете взять своеобразный реванш. Мы накажем
писак, что так досадили вам, и попутно откроем нашим читателям правду.
- Я сыт этой правдой по горло, Барнер. Все, чего я хочу, это чтобы
меня оставили в покое!
- Но не забывайте, что сначала вас лишили этого самого покоя. Черт
возьми, Генри! Я прекрасно понимаю ваши чувства. Наш брат может допечь
кого угодно, а вы в ту пору оказались довольно лакомым кусочком. Все это
так, Генри, но неужели вас выжали, как лимон? Выжали до такой степени, что
вы даже не желаете возродить свое доброе имя? В конце концов речь идет о
бесплатной рекламе!
- Я археолог и в рекламе не нуждаюсь, - сухо отрезал Генри. - Джу,
поторапливайся!
- Генри, может быть, в самом деле тебе стоит побеседовать с мистером
Барнером? - нерешительно произнесла Линда. - Мне кажется, он не очень
похож на тех, других...
- Ей-богу, вам стоит прислушаться к ее словам, - отечески посоветовал
журналист. Протянув руку, он погладил Джу по голове, на что та протестующе
дернула плечиком.
- Нет... С прессой я больше не связываюсь.
- Жаль. Очень и очень жаль. - Барнер принадлежал к породе стратегов и
вовремя сообразил, что перегибать палку не имеет смысла. Коса нашла на
камень. Клиент требовал более длительной осады. Поднявшись, он развел
руками.
- Не хотел нарушать ваше уединение, но надеялся отчего-то, что вы
поймете меня, а может быть, и себя самого. Во всяком случае, время у нас
еще есть, и если вы передумаете... - Барнер скользнул рукой в карман и,
выудив визитную карточку, положил на стол.
- Нет, - Генри мрачно разглядывал скатерть.
Попрощавшись с Джу и Линдой, Барнер обернулся к нему.
- Напоследок скажу лишь следующее. Журналист журналисту - рознь, как
и человек человеку. Об этом следует вспоминать почаще. Особенно, когда
тяжело.
- До свидания, мистер Барнер, - Линда незаметно от мужа кинула
визитку в сумочку.
- Пока, - Джу помахала Барнеру перепачканной ладошкой.

Когда Генри подъехал с работы, Линда купала Джу в ванной. Он
попробовал было сунуться к ним, но мокроволосая маленькая индианка тотчас
подняла негодующий визг.
- Линда, убери его! Он смотрит!.. - вырвав у матери полотенце, она
проворно обернула его вокруг талии.
- Генри, она тебя стесняется, выйди.
- Вот как! Апачи протестуют против моего присутствия? Странно, -
пятясь из ванной, Генри печально подумал, что Джу еще нет и пяти, а она
уже прячется от него за полотенце. Что же пойдет дальше? Или дети
действительно стали взрослеть раньше?.. Он вспомнил мальчугана, которого
видел по дороге домой, напряженно застывшего возле киоска, торгующего
экзотическими журналами. Еще одно бедное создание! Юная жертва свобод и
излишеств. В старые добрые времена соблазны таились за семью печатями, и
жилось значительно легче...
- Генри! Там, на столике, `Дневные новости`, сегодняшний номер.
Барнер все-таки написал о тебе.
До него не сразу дошел смысл сказанного. Он все еще размышлял о
быстротекущем времени, о Джу, о проблемах, которые рано или поздно встанут
перед ними.
- Что ты говоришь? Газета?
- Статья того самого Барнера. Тебе стоит взглянуть.
Чертыхаясь, Генри прошел в комнату. Значит, все повторяется? Намеки,
насмешки, идиотские вопросы приятелей и людей вовсе не знакомых... Он в
бешенстве схватил со стола газету. Статья была подчеркнута фломастером.
Видимо, Линда постаралась для него. Буквы прыгали перед глазами, и он
никак не мог сосредоточиться на тексте. Несколько раз поймал свое имя и
одолел наконец заголовок. `Так ли уж безмолвны рыбы?` Мерзавец!.. А ведь
как сладко пел в кафе! Он чуть было не поверил!.. Кутая Джу в махровое
полотенце, в гостиную вошла Линда. Сидя у нее на руках, дочь перебирала
собственные волосы и что-то напевала. Генри покосился в их сторону. Вид
жены и дочери подействовал на него успокаивающе. Вот кто будет с ним до
конца и не поверит ни единому слову из этих пасквилей.
- Мне кажется, Барнер действительно неплохо к тебе относится.
Что? Барнер - к нему?.. Генри заставил себя углубиться в статью. И
все равно получилось так, что он вырвал сначала абзац из середины, потом
прочитал окончание и лишь тогда вернулся к первым фразам.
- Да не нервничай ты так. О тебе тут только хорошее.
Теперь Генри и сам это видел. За свои скоропалительные мысли ему
стало стыдно. Журналист не прибавил ничего лишнего. Он в подробностях
припомнил случившееся с Генри на море. Здесь было и про ската, и про удар
шипом, и про нападение акул. `Рыбий клан усыплял хищниц одну за другой,
закупоривая им жабры. И этот же клан помог раненому человеку добраться до
берега, откликнувшись на его боль, как на свою собственную...` Барнер не
только не осмеивал предположение Генри о том, что действия косяка носили
разумный и организованный характер, но напротив, подхватывал версию,
дополняя ее новыми фактами, гипотезами именитых биологов... Генри отложил
газету и, присев в кресло, краешком полотенца Джу утер собственный
взмокший лоб.
- Интересно, кто мылся под душем - он или я? - вопросила Джу, но
родители никак не отреагировали на ее замечание.
- Это действительно сюрприз. Я ведь грешным делом подозревал, что у
него для меня в запасе пригоршня грязи.
- В последнее время ты про многих так думаешь. А журналист журналисту
рознь. Помнишь, кто это сказал?
Генри нахмурился.
- Если бы он действовал поделикатнее, а не бегал за нами повсюду... -
Ладонь Линды зажала ему рот.
- Ты собираешься передо мной оправдываться? Не надо... Я все
прекрасно знаю, глупенький Генри.
- Глупенький Генри! - радостно подхватила Джу и запрыгала на руках у
матери. - Генри еще маленький и очень глупенький!
- Между прочим, там есть и другие статьи. Похоже, Барнер сколотил
команду единомышленников. Там говорится, что косяк постоянно
передвигается. В Карибском море у рыбаков он оборвал уже несколько тралов.
- Оборвал? Но это же невозможно!
- Прочти сам. Оказывается, возможно и еще как! - Линда опустила Джу
на пол и легонько шлепнула. - Беги одевайся!.. Там упоминаются задушенные
касатки. Кое-кто предполагает, что и здесь не обошлось без загадочной
стаи. Если они сумели справиться с акулами, то почему бы им не осилить
касаток? Все дело в тактике - так, по крайней мере, уверяют
единомышленники Барнера.
- Но, Линда! Если так, то что же выходит? С кем мы, черт подери,
имеем дело?!
- Разве не ты сам попытался ответить на этот вопрос? Вспомни-ка...
Подобия нейронов, образующих огромный морской разум. Теперь это повторяют
во всеуслышание.
- Это слишком фантастично, чтобы быть правдой, - пробормотал Генри. -
Я говорил об этом, но я никак не предполагал...
Линда опустилась на его колени и ласково обняла за шею.
- Пусть об этом теперь спорят другие. Барнер и его коллеги.
- Их заклюют, как и меня.
- Мне кажется, Джек Барнер не такой человек, чтобы дать себя обидеть.
- А я, значит, такой? - обидчиво усмехнулся Генри.
- Не говори чепухи. За Барнером стоят новые факты, мнение людей, а у
тебя имелся лишь твой собственный опыт.
- У меня были свидетели! Целый пляж!
- Они видели окровавленную руку и акул. Больше ничего.
- Наверное, ты права, - Генри рассмеялся. - Ты умеешь утешать, как
никто другой. Не понимаю, почему другие мужья сетуют, когда их жены
чересчур рассудительны!
- Это потому, что они олухи и не понимают своего счастья. - Линда
прижалась щекой к его груди. Гладя ее длинные белокурые волосы, Генри
отметил про себя, что дочь больше всего походит на него. Во всяком случае,
внешне. Такая же черноволосая и смуглая. Хотя, кто знает... Возможно, с
годами все изменится, и она преобразит его черты в материнские...
Легка на помине, в дверях объявилась принаряженная Джу.
- Опять обнимаетесь? - с презрением спросила она. - Линда, ты
рассказала ему про звонок Дэмпси?
- Ты должна говорить `мама` и `мистер Дэмпси`, - строго заметил
Генри.
Лицо у дочери вытянулось - медленно, как у мима, приняло выражение
глубокого раскаяния. Актерские задатки у Джу без сомнения водились, и
Генри с огорчением констатировал, что все, чего он добивается своими
замечаниями, это очередных клоунских трюков, на которые фантазия у дочери
была поистине неистощима. Так вышло и на этот раз. Присев в книксене, Джу
ангельским голосом прощебетала:
- Милая мамочка, ты рассказала милому папочке про звонок милого
мистера Дэмпси?
- Посторонних людей вовсе необязательно называть милыми, - недовольно
проговорила Линда.
- Что еще за мистер Дэмпси? - Генри решил не обращать внимания на
выходки дочери.
- Совсем забыла тебе сказать. - Линда устроилась на его коленях
поудобнее и поправила волосы. - Наверное, сработала статья Барнера. Мистер
Дэмпси из института океанологии собирается задать тебе несколько вопросов.
- Сегодня? - Генри озабоченно наморщил лоб. - Но надеюсь, все-таки
после ужина?
- Значит, ты не откажешь ему?
Генри почувствовал в ее словах легкий укор. В самом деле, он легко
обижался, но так же легко отходил. Еще недавно он готов был накинуться на
Барнера с кулаками, а сейчас соглашался на встречу с абсолютно незнакомым
человеком. Доверчивость и угрюмость сменялась в нем с последовательностью
дня и ночи. Линда же всегда умела держаться разумной середины.
- В конце концов, он не из прессы, - пробурчал Генри. - Если это не
займет много времени, то почему бы не поговорить?.. Джу! Ты что делаешь?..
Маленькая индианка с пыхтением взбиралась к нему на колени. Рот ее
был чуть приоткрыт, темные бровки изогнулись сердитой волной.
- Расселись тут вдвоем!.. - она чуть не плакала.

Мистер Дэмпси оказался высоким плотным мужчиной в строгом плаще и
таком же строгом костюме. Угловатые черты лица отнюдь не прибавляли ему
обаяния, зато, вопреки внушительным габаритам, он был быстр и подвижен.
Улыбка совершенно не шла ему, но он, по-видимому, об этом не догадывался.
Джу мистер Дэмпси сразу не понравился. Показав гостю язык, она галопом
умчалась в детскую.
- Шустрый парнишка, - мистер Дэмпси натянуто улыбнулся. Покосившись
на него, Генри тотчас пожалел, что согласился на встречу. К некоторым из
людей он, сам не зная, почему, проникался антипатией с самых первых минут.
Кроме того, этот Дэмпси назвал его дочь парнишкой, а люди, ничего не
смыслящие в детях, также не нравились Генри. В настоящий момент он с
удовольствием присоединился бы к убежавшей Джу, но гость по-прежнему стоял
в прихожей, и положение хозяина обязывало хотя бы выслушать его. В конце
концов, это действительно не пресса, и вопросы, которые ему зададут, будут
носить специальный характер. Это они оговорили заранее, и мистер Дэмпси не
возражал.
Однако все вышло несколько иначе. Разговор о косяке гость повел
настолько издалека, что, перепугавшись, как бы беседа не затянулась далеко
за полночь, Генри сам, по собственной инициативе принялся рассказывать о
скате, о странном поведении рыб. Какое-то время мистер Дэмпси слушал его
все с той же дежурной улыбкой, а затем перебил неожиданным вопросом:
- Вы ведь боялись тех акул, верно?
- Боялся?.. - Генри пожал плечами. - Вы считаете, в подобной ситуации
можно сохранять спокойствие?
Мистер Дэмпси ухмыльнулся.
- А вы знаете, что это были за рыбы? Я имею в виду семейство, вид?
- Кажется, сельдевые... Но я в этом не очень-то разбираюсь.
- Само собой, - загудел мистер Дэмпси. - Ваша область - черепки,
кости, наскальные надписи... Я и не надеялся получить точный ответ, тем
более, что этих сельдевых насчитывается около двадцати родов и более ста
девяноста видов. А водятся они где попало - и в морской воде, и в
пресной... Видите ли, мистер Больсен, закавыка вся в том, что, по
последним сообщениям, косяк этот - смешанный. Другими словами, он
объединяет несовместимых рыб. Кролики не живут вместе с оленями и кротами
- так и в морской стихии. Здесь же мы видим непонятное исключение.
- Чем же я могу помочь? - Генри развел руками. - К сожалению, я не
специалист.
- Да, это так, - Дэмпси взглянул на него остро и пронзительно.
Длилось это одно мгновение, но Генри успел ощутить волну озноба,
прокатившуюся от копчика до затылка. Дэмпси суховато откашлялся, и взор
его вновь затуманился, угловатые черты лица натужно изобразили благодушие.
- Может быть, угостите меня виски?
- Разумеется, - Генри воспользовался предлогом, чтобы повернуться к
гостю спиной. Не чувствуя на лице серого неприятного взгляда, он испытал
облегчение.
Теперь они сидели с рюмками в руках, продолжая свой странный диалог.
Причины этой странности Генри не мог бы с точностью объяснить, но что-то
не клеилось в их беседе. Между улыбающейся физиономией океанолога и его
фразами угадывался некий диссонанс. Генри не знал, почему, но мистер
Дэмпси представлялся ему несгораемым сейфом, запертым на прочнейший замок.
Интуиция в данном случае опережала логику, и он никак не мог справиться со
своей антипатией.
- ...Мы занимаемся этой проблемой уже несколько месяцев и до сих пор
не понимаем, что могло объединить столь пестрый состав в опасный
управляемый монолит.
- Вы говорите, опасный?
- Разумеется, - мистер Дэмпси не спешил глотать виски, смакуя и
перекатывая его языком. - В вашем случае это несколько не так, но в
целом... Вы же читали об убытках, которые понесли рыболовные фирмы. Есть
кое-что и другое.
- Я согласен лишь с тем, что все это загадочно и туманно, но не
спешил бы с выводами об опасности.
- Признайтесь, вы ведь устанавливали с ними контакт?
Вопрос прозвучал, как выстрел. На этот раз океанолог смотрел в
сторону. Взгляд он, как видно, приберегал напоследок.
- Контакт? - Генри удивился.
- Конечно! Иначе какого черта они стали бы помогать вам?
Тон Генри не понравился.
- Этого я не знаю, - сухо сказал он. - И вообще не слишком понимаю о
каком контакте вы тут толкуете.
- Вы уверены в этом? - Дэмпси все-таки пустил в ход свои неприятные
глаза, но того пугающего озноба они уже не вызвали. Человек беззащитен,
если его застать врасплох. Попробуйте-ка напугать того же человека,
настроенного воинственно. Именно так успел настроить себя Генри.
- Абсолютно уверен.
Может быть, Дэмпси почувствовал смену его настроения, а возможно,
ощутил резкость собственных интонаций, - во всяком случае рот гостя вновь
изогнулся приветливой дугой.
- Поймите, мистер Больсен, поведение косяка неординарно. Мы не в
состоянии предсказать, что за этим кроется, а любая неизвестность
подобного рода уже сама по себе может представлять угрозу. Разве не так же
поступают врачи в отношении неизученных болезней?
- Но рыбы - не болезнь!
- Как знать, мистер Больсен! Как знать... А если это эпидемия? И
завтра вы, например, прочтете в газетах уже не об одном косяке, а о двух?
А что будет через неделю, через месяц?
- Насколько я знаю, до сих пор человечество не очень-то
интересовалось своим завтрашним днем.
- И вас устраивает подобное положение дел?
Возразить на это было нечего.
- Вы должны согласиться, мистер Больсен: ни вы, ни я не ведаем,
сколько времени нам отпущено. Что, если это считанные дни? Не мы ли с вами
будем ругать себя за то, что и пальцем не пошевелили для предотвращения
беды?
- Но почему вы так убеждены в катастрофическом исходе?
- Я отнюдь не убежден, - голос Дэмпси зазвучал мягче. - Но мы должны
сделать все от нас зависящее, чтобы беды не произошло. Для этого мы и
собираем всюду информацию, обращаясь к всевозможным очевидцам, запрашивая
рыболовецкие суда. Согласен, это крохи, но другого нам просто не остается.
- Понимаю, - пробормотал Генри. - Но если бы я мог как-то реально
помочь...
- Вы разрешите? - Дэмпси по-хозяйски налил себе еще одну рюмку,
пригубив, закрыл глаза. Потом порывисто придвинул кресло поближе к хозяину
и доверительным шепотом заговорил: - Вы не знаете всех фактов, мистер
Больсен. Неделю назад эти чешуйчатые проказники уничтожили два боевых
вертолета. Как вы догадываетесь, очевидно, информация секретная и
разглашению не подлежит.
- Но это невозможно! - вырвалось у Генри.
- А возможен тот факт, что косяк уничтожает акул и касаток? Или для
вас подобные вещи объяснимы?
- Нет, но согласитесь... Боевые вертолеты - далеко не касатки. Что
могут им противопоставить живущие в воде?
- Представьте, то же самое я хотел спросить у вас. - Дэмпси залпом
опорожнил рюмку, тяжело зашевелился в кресле. - Неужели у человека, столь
сдружившегося с косяком, нет ни одной гипотезы? Признаться, мы надеялись
на вас.
- Это нельзя назвать дружбой. Я полагал, что... - Генри смешался. То
есть, некоторые свои предположения я уже имел неосторожность изложить
журналистам. Если вы следили за прессой, то, должно быть, знаете, чем все
кончилось.
Дэмпси энергично кивнул.
- Я в курсе. Газетчики подняли вас на смех. Болтливые недоумки!.. Вам
следовало сразу связаться с нами.
- И вы бы поверили мне?
- Кто знает, может быть, и да. Такая уж у нас специфика... Итак, ваши
предположения?
- В общем-то, в газетах об этом тоже писали, но... Словом, я подумал,
что мозг человека в чем-то идентичен косяковым скоплениям. Любой
макроколлектив теоретически в состоянии образовать некую организованную
структуру. Пчелиные семьи, муравейники, планктон... В сущности, никто не
знает, что такое разум. Мы можем говорить только о логике поведения, а в
данном случае определенная логика, без сомнения, присутствует. Ощутив себя
единым целым, косяк пытается изменить собственную жизнь. Касатки и акулы -
его естественные враги, и он нашел эффективное средство защиты.
- Вы это серьезно?
- То есть?.. - Генри опешил. - Но вы же сами хотели, чтобы я
поделился своими догадками. Или вы считаете это чушью?
- Никоим образом. Это одна из тех красивых гипотез, в которые очень
хочется верить. Кстати сказать, далеко не новая. - Дэмпси расстегнул ворот
рубахи. - Довольно жарко у вас. М-да... Так вот, мистер Больсен, истина
куда более прозаична, чем кажется на первый взгляд. Человечество излишне
романтично. Оно смотрит на звезды, когда следовало бы повнимательнее
взглянуть себе под ноги. Так было всегда, так скорее всего обстоит дело и
сейчас. Я спрашивал о ваших ощущениях - и спрашивал не из пустого
любопытства. Мы предполагаем некий психоконтакт между человеком и косяком.
Если мы правы, то в этом и кроется разгадка.
- Не совсем понимаю вас...
Дэмпси с усмешкой растер ладонью массивную шею.
- Вы знакомы с основами дрессировки? Я имею в виду методы воздействия
на объект, теорию привития рефлексов.
- Вы считаете это возможным по отношению к рыбам?
- Я допускаю, что это вероятно. То есть, конечно, методы здесь
несколько отличны от цирковых, но тем не менее в основе своей это та же
дрессура с косвенной реакцией на боль и искомым результатом подчинения.
Вы, должно быть, знаете, что морские обитатели чрезвычайно чувствительны
ко всяческого рода полям. Вот вам и хлыст. Таким образом некто, может
быть, даже целое государство достигло определенных результатов в
возможности манипулировать рыбьими сообществами.
- Но причем здесь психоконтакт?
Дэмпси с шумом втянул в себя воздух.
- Видите ли, мистер Больсен, манипулирование - вещь достаточно
тонкая. Мы плохо себе представляем, чего сумели добиться наши неизвестные
изобретатели. Возможно, их успехи куда грандиознее. Кроме того,
настораживает ваш случай.
- Я не ощутил никакого психоконтакта.
- Очень может быть, - Дэмпси изучающе поглядел на Генри. - Я ведь уже
сказал: манипулирование - вещь достаточно тонкая... Наверное, это не тот
вопрос, на который можно ответить сразу. Я предложил бы вам подумать,
прислушаться к себе, повспоминать. У вас будет наш телефон, и если
что-нибудь приоткроется...
- Я вас понял.
Мистер Дэмпси поднялся.
- В таком случае, на первый раз достаточно. Думаю, мы с вами еще
увидимся.
- Возможно.
Генри проводил гостя до двери. Вернувшись в гостиную, вяло опустился
в кресло. Пяти минут оказалось довольно, чтобы принять решение. Генри
придвинул к себе телефон. К счастью, карточку Джека Барнера Линда

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Док. 123722
Опублик.: 21.12.01
Число обращений: 2