|
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Dmitriy Grоmоv 2:461/76.2 15 Осt 98 22:08:00
Андрей Валентинов, Г. Л. Олди: `Заметки об украинской фантастике`
Андрей ВАЛЕНТИНОВ, Дмитрий ГРОМОВ, Олег ЛАДЫЖЕНСКИЙ
ЗАМЕТКИ ОБ УКРАИНСКОЙ ФАНТАСТИКЕ
1. ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ
Может показаться, что история украинской фантастики, как жанра, чрезвычайно
коротка. Первые опубликованные произведения, которые можно отнести к жанру
`строгой` фантастики, появились в Украине только в 20-е годы текущего
столетия. За семь десятилетий накопилось десятка два более-менее известных имен,
которые до сих пор остаются (заслуженно или нет, другой вопрос) малоизвестными в
неукраиноязычной среде. Однако впечатление это обманчиво, что связано как с
особенностями жанра, так и с некоторыми реалиями украинской литературы.
Вначале о самой литературе. Исторически сложилось так, что украинские
авторы практически всегда писали и публиковались не только на родном языке.
Причины этого были весьма различны, однако тенденция сохранялась с времен
средневековья до сегодняшего дня. Поэтому под украинской литературой в настоящее
время принято рассматривать всю совокупность произведений украинских авторов, в
том числе написанных ими на иных наречиях. В этом нет ни парадокса, ни натяжки.
В литературе русской вполне свободно чувствуют себя писавший по-польски Булгарин
и целая плеяда (от Пушкина до Алексея Толстого) авторов, создавших немало
призведений на французском языке. Дело лишь в масштабах, хотя тот же Шевченко
большую часть своих прозведений написал не на украинском, а на русском.
Оговорок требует и само понимание жанра фантастики. Если рассматривать
фантастику в ее нынешнем, `широком` толковании, включая туда фэнтези, мистику,
альтернативную историю и далее по списку, то под этим углом зрения украинская
фантастика действительно представляет немалый интерес.
Если направляение `Sсiеnсе Fiсtiоn` (`научная фантастика`, далее -
`НФ`) в украинской литературе появилось весьма поздно, то корни иного
популярного жанра - `фэнтези` (`Fаntаsy`) - прослеживаются еще в
средневековье. В этом случае украинская словесность стояла на мощном фундаменте
фольклора и народной апокрифической литературы. Писателям-профессионалам
оставалось сделать лишь шаг, перенеся народные сюжеты на бумагу. Достаточно
вспомнить знаменитый памятник средневековой литературы - Киево-Печерский
Патерик.
Если взглянуть на Патерик не с точки зрения агиографии, а как на
литературное произведение, то перед нами роман в новеллах, посвященный борьбе
славных монахов-затворников Киево-Печерской лавры с целыми легионами слуг Ада.
Читатель не без удивления обнаружит, что условия, методы и приемы этой борьбы
вполне соответствуют современным представлениям, утвердившимся благодаря Стокеру
и его последователям. В обилии наличиствуют призраки, оборотни, восставшие
мертвецы, заклинания, чудодейственные талисманы - разве что нет осинового кола.
Совсем иной взгляд был изложен в малоизвестной современному читателю
латиноязычной поэме Себастьяна Кленовича `Роксолания`. Автор, гуманист по
мировоззрению, излагает много любопытных подробностей относительно ведовства,
колдовства, некромантии и прочей доморощенной мистики украинцев ХVI века. Не
ограничиваясь этим, он приводит несколько эпизодов, которые вполне могут
считаться вставными новеллами. Герои Кленовича с нечистью не борятся, напротив,
оная нечисть непрочь оказать помощь - ежели ее как следует попросят, конечно.
Новый шаг был сделан в ХVII веке, в эпоху господства литературы барокко,
весьма склонной к фантастическим сюжетам. Ярким примером может служить
творчество митрополита Петра Могилы, оставившего после себя целый цикл новелл на
фантастические и мистические сюжеты. Причем автор, в полном соответствии с
законами жанра, предуведомляет читателя, что большинство описанных им событий
происходило на его глазах. Наличиствует явная `стилизация под документ` -
упоминаются `подлинные` имена, даты, порой участником событий становится и сам
автор. Причем если Патерик создавался все-таки как житийный сборник, то Петр
Могила писал свои новеллы с чисто литературной целью: дабы позабавить,
постращать и заодно наставить читателей.
В так называемых `козацких летописях` (Самовидца, Величко, Грабянки),
создававшихся во второй половине ХVII - начале ХVIII в.в. в обилии присутствуют
вставные новеллы все на те же сюжеты. Разве что окрас становится более мрачным
- как правило, речь идет о разного рода `зловещих мертвецах`, то поджигающих
церковь, то восстающих из колодца. Как правило, эти истории не имеют `хэппи
энда`, что позволяет отнести их к ранней разновидности `хоррора`.
Еще более заметным памятником жанра стало произведение, известное и в
`большой` литературе - трагикомедия Феофана Прокоповича `Владимир`,
созданная в начале ХVIII века. С точки зрения фантастики, это произведение
написано на стыке двух жанров - фэнтези и альтернативной истории. Присуствуют
злокозненные выходцы из Ада (как призраки, так и во плоти), им противостоят
бравые представители `светлых сил`. Забавно, что часть `плохих парней`
выступает в виде языческих божеств-демонов, что не без основания делает Феофана
Прокоповича одним из отцов `славянской фэнтези`. Вдобавок во `Владимире`
действуют реальные персонажи (сам Владимир, его брат Ярополк), творящие
`реальную` историю, которая, разумеется, ничего общего с Нестором не имеет.
Естественно, наличествует эффектная кульминация, в которой добро с фатальной
неизбежностью побеждает зло.
Эти традиции так или иначе присутствуют во всей литературе ХVIII века.
Неудивительно, что именно с фантастики началась современная украинская
литература, ведущая начало с 1798 года, когда в Петербурге были изданы первые
песни `Энеиды` Ивана Котляревского.
`Энеида` - первое произведение, написанное современным украинским
языком, традиционно считается `бурлеском`, `травестией` или
`героико-комической поэмой`. Все эти определения справедливы, однако к этому
можно добавить еще одно. Перед нами, без сомнения, героическая фэнтези,
достаточно сложная и даже изысканная как по жанру, так и по исполнению.
Прежде всего автор создает свою собственную вселенную, щедро перемешивая
реалии гомеровского, античного и вполне современного ему миров. Наряду с
легендарными троянцами и латинами в мире `Энеиды` прекрасно чувствуют себя
народы Европы конца ХVIII века. Столь же перемешаны и артефакты - вместе с
мечами и копьями в ходу огнестрельное оружие, современная одежда, еда и,
естественно, выпивка. Герои, как Эней со товарищи, так и их противники,
разговаривают по-украински и на латыни. Более того, задолго до Толкиена
Котляревский использовал в `Энеиде` целых два искусственно созданных наречия,
правда не выдуманные им самим, а взятые из тогдашнего студенческого лексикона.
Сюжет `Энеиды` включает все необходимые состовляющие фэнтези:
вмешательство потусторонних сил, колдовство и колдуны (изъясняющиеся на
бурсацком жаргоне), путешествие в преисподнюю и, само собой, многочисленные
битвы, где славные герои вовсю машут мечами вперемешку с пальбой из пушек.
Интересно, что Котляревский проявил немалое художественное чутье, не доведя
рассказ до `хэппи энда`. Финал `Энеиды`, когда `хочь куди козак` Эней
мстит за убитого друга, можно поставить в пример многим современным авторам, так
и норовящим женить главного героя или надвинуть ему корону по самые уши.
Традиция, продолженная и закрепленная `Энеидой`, получила свое дальнейшее
развитие в ХIХ веке. Перу того же Котляревского принаждлежит забавная пьеса
`Москаль-чаривнык`, которая является остроумной пародией на всякую
`мистику`. Автор вволю посмеялся над излишним увлечением своих земляков
различными `ужастиками`, но, конечно, закрыть тему не смог.
Фэнтези и мистика в том или ином виде постоянно присутствует в творчестве
первого современного украинского прозаика - Григория Квитки-Основьяненко,
который вправе считаться первым харьковским фантастом. Наиболее значительна в
этом смысле его знаменитая повесть `Конотопская ведьма`.
Перед нами уже не чистая фэнтези, а своеобразный роман ужасов, вначале
полупародийный, а затем все более серьезный и даже страшный. Автор использует
подлинные реалии Украины ХVIII века, густо сдабривая сюжет политикой и эротикой.
Поединок между ведьмой, на этот раз самой настоящей, и жителями города Конотопа
идет с переменным успехом. Столь же амбивалентен финал - ведьма победила, но
недолго радовалась победе. Пришел час - и злодейка умирает в жутких мучениях.
Эта сцена поистине достойна если не Кинга, то Мак-Каммона.
Даже в творчестве политически ангажированного Тараса Шевченко мы можем
найти немало подобного. Достаточно вспомнить его первое опубликованное
произведение - балладу (точнее, небольшую поэму) `Причинна`, где присутствуют
и привидения, и утопленница, и все, что к этому полагается. Написал он и свой
вариант `Ведьмы`, оказавшийся куда более романтичным, чем у Квитки.
На этом фоне вполне понятен великий феномен Николая Гоголя, который
приналежит без сомнения к русской литературе, но всеми корнями уходит в
украинскую. Именно Гоголь в `Вечерах на хуторе близ Диканьки`, в `Вие` и
`Портрете` максимально развил традиции украинской фэнтези ХIХ века.
`Малороссийский` цикл Гоголя является по сути вершиной не только российской,
но и украинской фантастики романтического периода и одновременно его
завершением.
К середине ХIХ века новая украинская литература набирает силу. Период
ученичества заканчивается, новое поколение, поколение Кулиша и Панаса Мирного,
со всей ответственностью берется за наиболее серьезные и актуальные для своего
времени темы. И... фантастика исчезает. Наступает более чем полувековая пауза.
При всем многообразии жанров и сюжетов в украинской литературе второй половины
ХIХ - начала ХХ веков невозможно найти ни одного произведения, которое даже
условно можно отнести к этому жанру.
Причины этого явления неоднозначны. Украинский читатель вовсе не потерял
интерес к фантастике, напротив. Достаточно заметить, что первым переводчиком
произведений Жюля Верна была украинская писательница Марко Вовчок. Фантастику
переводили, читали, но чужую, не свою. Конечно, сыграло свою роль завершение
периода романтизма. Патриархальные ведьмы и утопленницы более не интересовали
просвещенного читателя. Вместе с тем эпоха `технической` фантастики, ярким
представителем которой был тот же Жюль Верн, для крестьянской Украины еще не
наступила. Интересно, что ситуация в русской литературе была весьма сходной. Но
русские писатели в этот период отдавали дань еще одному направлению -
социальной фантастике (достаточно вспомнить Григоровича и Булгарина). Украинские
же авторы предпочитали решать социальные проблемы на конкретном материале, не
выходя за рамки воцарившегося в литературе реализма. И эта тенденция сохранялась
на протяжении почти семи десятилетий. Понадобилась коренная ломка всего -
общественного устройства, привычного быта, ментальности, чтобы украинские
писатели вернулись к фантастике, но уже к фантастике совершенно другой. По сути
жанр рождался заново.
Собственная традиция была прервана, однако к этому времени мировая
фантастика уже знала имена Герберта Уэллса, Артура Конан Дойля и Брэма Стокера.
Поколение украинских писателей 20-х годов ХХ века, стремившихся к `литературной
Европе`, сполна использовало уже имеющийся опыт. Флагманом стал самый известный
украинский писатель того времени - Владимир Винниченко.
В 1924 г. был опубликован большой роман Винниченко `Солнечная машина`,
написанный на стыке жанров. Перед нами одновременно и НФ, и социальная
фантастика, переносящая читателя в будущее, в тоталитарную Европу конца ХХ века.
Олигархическому правлению банкиров и аристократов противостоит кровавое
коммунистическое подполье. Страсти накаляются, но внезапно некий
чудак-изобретатель являет миру машину, позволяющую каждому человеку прокормить
себя собственным трудом. Основы экономики подорваны, наступает полный хаос...
Эффект `Солнечной машины` был огромен. Фантастикой увлеклись многие,
прежде всего из числа начинающих писателей. Многие из тех, что впоследствие
ваяли `нетленку` о соцсоревновании и соцстроительстве, свои первые опусы
посвящали именно фантастике. Эта литература не оставила заметного следа, хотя
среди пишущих были такие известные в будущем авторы, как Иван Ле, создатель
повестушки о `солнечных людях`, и Юрий Смолич, автор `Прекрасной
катастрофы`. Некоторую известность приобрела повесть Гео Шкурупия `Дверь в
день`, автор которой может считаться первым в ХХ веке украинским
день`писателем, специализировавшимся исключительно на фантастике.
В 30-е годы молодежь образумилась и в основном переключилась на иные темы.
Однако украинская фантастика жила. Наиболее известным автором становится
Владимир Владко, чье увлечение фантастикой продолжалось всю его долгую жизнь. Из
его произведений того времени (`Идут рабочие`, `Чудесный генератор`,
`Двенадцать рассказов`) наиболее интересны `Аргонавты вселенной` (1935) -
первый в украинской литературе роман о полете в космос. Владко отдал дань и
`исторической` фантастике. В романе `Потомки скифов` (1939) современная
экспедиция попадает в мир, где рабы-греки ведут ожесточенную классовую борьбу со
скифами-рабовладельцами...
К этому же времени относится и любопытный факт - тесное сотрудничество с
украинскими авторами известного фантаста Александра Беляева. Киевская киностудия
(будущая `имени Довженко`) работала над экранизацией его произведений. Более
того, текст романа Беляева `Чудесное око` дошел до нас только в украинском
варианте. Как уверяют литературоведы, речь идет о переводе, однако не исключено,
что роман был первоначально написан именно по-украински по заказу одного из
украинских издательств.
Нельзя, разумеется, обойтись без упоминания творчества А. Грина. Правда,
сам Грин, по воспоминаниям современников, не очень-то любил слово `фантаст`,
предпочитая именоваться `символистом`. Но дело не в словах и терминах, а в том,
что без `Бегущей по волнам` или `Блистающего мира` (а также многих, многих
произведений Грина!) жанр фантастики изрядно обеднел бы... к счастью, этого не
случилось.
40-е годы в целом были неблагоприятны для фантастов. Более того, начавшаяся
с 1946 года борьба с `украинским национализмом` на некоторое время вообще
заморозила возможность издания новых произведений. Этой новой эпохе вполне
соотвествует роман жившего во Франции Винниченко `Слово за тобой,
Сталин`, ставший первой в украинской фантастике попыткой написания
Сталин``альтернативной истории`. `Поумневший` Сталин, сражаясь со
Сталин`всесильной подпольной организацией `Термиты`, приходит к мысли о
Сталин`необходимости отказа от тоталитарного социализма и перехода к
Сталин`столь любимой автору идее `коллектократии` (власти трудовых
Сталин`коллективов)...
Увы, реальная история только во второй половине 50-х годов дала возможность
украинским писателем вдохнуть `глоток свободы`. Фантастика вновь ожила.
Возобновил работу Владко, издавший ряд новых романов и повестей (`Фиолетовая
гибель`, `Седой капитан`, `Одолженное время`). Вновь, как и в 20-е годы,
многие молодые авторы потянулись к лаврам Уэллса (а теперь - и Ефремова). Увы,
особых талантов замечено не было. Не радовали и сюжеты. В основном перепевались
подвиги космонавтов, оставляющих с носом заокеанских коллег, и, естественно,
достижения славных советских ученых, совершающих чудо-открытия, к которым уже
тянутся загребущие руки `клятих американських шпигунiв`. Если и было что
украинского в этих произведениях, то разве что фамилии персонажей.
На этом неярком фоне с конца 50-х годов все заметнее стало проступать нечто
более интересное. Поколение будущих украинских `шестидесятников` всерьез
увлеклось давним романтизмом, пытаясь по-новому осмыслить традиции Квитки и
Гоголя. Наиболее ярко это направление проявилось в кинематографе (достаточно
вспомнить цикл фильмов-фэнтези киностудии им. Довженко, в том числе `Вечер
накануне Ивана Купала` и `Пропавшую грамоту`). Но и в литературе неоромантизм
отразился в ряде заметных произведений, в том числе в творчестве одного из самых
интересных писателей этого времени - харьковчанина Александра Ильченко,
создавшего, пожалуй, лучший украинский роман-фэнтези `Казацкому роду нет
переводу, или Казак Мамай и Огонь-молодица` (1958).
Роман написан на стыке классической фэнтези и альтернативной истории.
Приключения любимца украинского фольклора - бессмертного казака Мамая -
происходят на фоне невероятных событий, в которых участвуют апостол Петр, царь
Алексей Михайлович, иезуиты, украинский гетман с крылом вместо руки и сама
Смерть, которой никак не удается оного Мамая оприходовать. Фантазия автора
разгулялась до такой степени, что роман остался неоконченным - `оттепель`
быстро сходила на нет, и фантастике вновь пришлось дожидаться лучших времен.
Противоречия эпохи наиболее полно проявились в творчестве известного и за
пределами Украины автора, талантливого фантаста поколения 60-х - Олеся
Бердника. Он был из тех, кто подхватил футурологические новации Ивана Ефремова,
создав свой вариант коммунистического будущего. Но вселенная Бердника непохожа
ни на Великое Кольцо, ни на Миры Стругацких. Бердник - прежде всего философ, и
Будущее интересует его не само по себе, а в тесной связи с Прошлым. В творчестве
писателя (`Сердце Вселенной`, `Стрела Времени`, `Пути Титанов`,
`Покрывало Изиды`) соединились две традиции: НФ ХХ века и старой украинской
фэнтези. По сути Бердник продолжил то, что так удалось Ильченко, расширив
вселенную в пространстве и во времени. Его мир, в отличие от космополитических
вселенных Ефремова и Стругацких, сохраняет национальное лицо. По тем временам
это было ересью не только для правоверных марксистов, но и для большинства
фантастов, предпочитавших видеть будущее в виде громадного Нью-Йорка. Более
того, в лучших произведениях Бердника, и прежде всего в `Чаше
Амриты` (1968), самые важные проблемы - не технические, не социальные, а
Амриты` моральные. По тем временам эта смелость не могла привести ни к
Амриты` чему хорошему. Творчество фантаста угодило в мясорубку `идейной
Амриты` критики`, сам же автор был репрессирован, пополнив контингент
Амриты` Мордовских лагерей.
С творчеством В. Владко авторы статьи, к сожалению, знакомы мало, поэтому
ограничимся упоминанием.
В 70-е и в начале 80-х годов украинская (вернее, украиноязычная!)
фантастика практически молчала. Показательным было не только отсутствие
интересных и оригинальных книг. Замолчали даже переводчики, хотя российская и
мировая фантастика в прежние годы переводилась на Украине много и регулярно.
Теперь же понадобилось целых два десятилетия, чтобы на украинский язык были
переведены произведения Стругацких. Но это случилось уже в конце 80-х, когда
наступила новая эпоха.
2. `ЩЕ НЕ ВМЕРЛА УКРАИНА`
Впрочем, и в 70-е - 80-е годы украинские фантасты и переводчики фантастики
все же не вымерли, а продолжали жить, писать, переводить и даже иногда
издаваться - хотя, по большей части, на русском языке. На украинском вышли лишь
несколько (кстати, очень качественных!) переводов (в частности, `Бойня номер
пять` Курта Воннегута и `Главный полдень` Александра Мирера); и несколько
`идейно-выдержанных` серых и безвкусных `фантастических` штамповок, на
которых и останавливаться не хочется. Зато на русском уже начал печататься
киевлянин Борис Штерн, продолжают публиковать произведения его земляка Владимира
Савченко, дебютировавшего еще в 60-е годы; читателя продолжают знакомить с
творчеством И. Россоховатского, выходят две авторские книги киевлянина Владимира
Зайца; появляются в печати первые (кстати, весьма неплохие!) произведения
Василия Головачева (Днепропетровск); в различных журналах и сборниках фантастики
публикуются рассказы харьковчан Евгения Филимонова, Эрнеста Маринина, Андрея
Печенежского...
Хотя, конечно, то была капля в море - и рукописи по большей части пылились
в столах авторов и редакторов. Впрочем, у большинства российских фантастов в то
время дела обстояли ненамного лучше.
Период так называемой `Перестройки` (конец 80-х - начало 90-х г.г.)
ознаменовался появлением ряда новых имен на небосклоне украинской фантастики. А
также бурным расцветом приснопамятного ВТО МПФ (Всесоюзное творческое
объединение молодых писателей-фантастов), которое немалую часть своей
деятельности проводило на территории Украины, издавая здесь свои сборники и
включая в их состав произведения украинских фантастов.
Оставим в стороне заведомо графоманские поделки, которых в сборниках ВТО
было большинство (графоман - существо интернациональное, и крайне плодовитое).
Вспомним другое: в те годы в сборниках ВТО `Румбы фантастики` печатались
повести и рассказы Льва Вершинина (Одесса), Натальи Гайдамаки, Людмилы Козинец и
уже хорошо известного фэнам Бориса Штерна (все - Киев), Елизаветы Мановой
(Харьков), Виталия Забирко (Донецк) и других интересных авторов.
Небезызвестный Василий Головачев, сейчас проживающий в Москве, тогда еще
жил в своем родном Днепропетровске и уже активно издавался в серии `Золотая
полка фантастики` издательства `Флокс` (Нижний Новгород); выходили его книги
и в других издательствах, в т. ч. и в Украине. Именно тогда Головачев
собственными руками заложил основу своей теперешней популярности. Можно до пены
на губах спорить о степени талантливости его произведений, хвалить или ругать
их, но одно неоспоримо: этот человек упорно и настойчиво ломился через
возведенные издателями барьеры (сначала - идеологические, позже -
коммерческие), в результате добившись своего! Его книги начали издавать, и
вскоре у Головачева образовалась изрядная аудитория читателей и поклонников. Это
был один из первых звонков, сообщавших издателям: наших авторов тоже можно
издавать и зарабатывать на этом деньги. Однако тогда на рынке еще вовсю царила
эпоха переводной литературы. Даже отечественные детективы не очень-то спешили
издавать, а о фантастике вообще речи не было. Книги ВТО, которое в 1992 г.
благополучно развалилось, да Головачев в `Золотой полке` - вот, казалось бы,
и все...
Нет, не все! Как раз в начале 90-х в Харькове была организована творческая
мастерская со странным названием `Второй блин`, занявшаяся подготовкой и
`проталкиванием` на рынок (сиречь - издателям) книг фантастики. Кстати, тот
же Головачев тогда прислал во `Второй блин` новоиспеченный роман
`Посланник`, с предложением издать его в серии `Перекресток`. Увы, как
говорится, знал бы прикуп, жил бы в Сочи... Занимались харьковчане всяким - и
переводами, и киноверсиями, но программой-максимум `Второго блина`,
организованного Дмитрием Громовыми и Олегом Ладыженским (более известными под
совместным псевдонимом `Генри Лайон Олди`) - программой-максимум всегда была
раскрутка серии отечественной, и в первую очередь `местной`, украинской
фантастики.
Эта программа была частично реализована. Ценой неимоверных усилий, правдами
и неправдами были `пробиты` и вышли в свет три сборника серии `Перекресток`
(элитарная фантастика): `Живущий в последний раз` (1992), `Сумерки мира`
(1993) и `Книга Небытия` (1995). И если в первом из них волей издателя еще
присутствовали иностранцы (переводы Каттнера и Говарда) - то остальные уже были
полностью составлены из произведений украинских (а точнее - харьковских)
фантастов: Федора Чешко, Елизаветы Мановой, Андрея Дашкова, Андрея Печенежского,
Григория Панченко, Андрея Валентинова, уже упоминавшихся Г. Л. Олди...
Забавно: серия послужила превосходным трамплином для многих авторов, почти
все они на сегодняшний день имеют уже сольные книги, но увы! - от идеи
сборников нынешний издатель шарахается, аки черт от ладана! Видимо, сказывается
рок старта: у каждого `Перекрестка` был свой издатель, и посему сперва вышел
том первый, затем - шестой, а там и вовсе без порядкового номера!
Шутки судьбы; а сборников, как плацдарма для авторов, не набравших еще
материала для сольной книги, все-таки жаль...
В перерывах между выходами книг `Перекрестка` `Второму блину` удалось
выпустить четыре авторских `покета` в серии `Бенефис`; также с подачи
`Второго блина` вышли в свет сборники `Сказки дедушки-вампира` и `Эпоха
игры`.
Ну а потом...
Революция, о которой так долго говорили большевики... в общем, вы поняли!
Свершилось! Издатели наконец опомнились (читай - увидели деньги под ногами!) и
вовсю принялись печатать отечественных авторов. В этой, прямо-таки
фантастической ситуации, украинская фантастика оказалась серьезно востребована.
Посудите сами: серия `Новая русская фантастика` (`Фолио`, Харьков) - 60%
украинских авторов (А. Корепанов, Е. Манова, Б. Штерн, А. Дашков, Г. Л. Олди).
Серия `Абсолютная магия` (`ЭКСМО`, Москва) - 70% книг написано украинскими
авторами: Г. Л. Олди, А. Дашков, А. Давыдов, А. Зорич, В. Свержин, Д. Дудко и т.
д. Серия `Заклятые миры` (`АСТ` (Москва) - `Теrrа Fаntаstiса` (СПб),
`Фолио` (Харьков)) - половина украинских авторов: А. Валентинов, Ф. Чешко, М.
и С. Дяченко, Ю. Горишняя. А в намечающейся серии `Полночь. ХХI век.`
издательства `Северо-Запад` (СПб) из первой тройки анонсированных книг две
принадлежат перу харьковчан Андрея Дашкова и Сергея Герасимова.
Произведения украинских фантастов издаются и во многих других сериях:
`Русское Fаntаsy` издательства `Азбука` (СПб) - книги супругов Дяченко и
Олега Авраменко (Киев); то же издательство планирует выпуск тетралогии киевлянки
В. Угрюмовой; киевский `Кранг` выпустил две книги М. и С. Дяченко, киевский же
`Альтерпресс` - книги киевлян Б. Штерна и А. Куркова, харьковское `Фолио`
приступило к изданию собрания сочинений Андрея Валентинова... Всех книг
украинских фантастов, вышедших за последние два года, и не перечислишь! Их
выпускали и нижегородская `Параллель`, и московский `Аргус`, и московские же
`Локид` и `ТП`, и барнаульский `Полиграфист`, и смоленский `Русич`, и
ростовский `Феникс`... Уже не говоря о крупнейших издательствах - московских
`ЭКСМО` и `АСТ`, издающих украинских авторов не только в вышеперечисленных
сериях, но также и в `Абсолютном оружии` (`ЭКСМО`) и `Вертикали` и
`Звездном лабиринте` (`АСТ` - `Теrrа Fаntаstiса`).
Можно сколько угодно спорить о качественной составляющей, забыв, что на
вкус и на цвет... короче, ясно. Можно даже цыкнуть через губу: вывалили хлама на
голову бедного читателя, раскрасили лотки канареечным глянцем - не обо что
интеллект почесать! Оставим, господа, оставим... Разумеется, голодающий автор,
угрюмо пишущий в год по три гениальных строки, не забывая ругаться со склочной
супругой - фигура достаточно одиозная для кухонных разговоров; но мы о другом.
Не будем кричать на перекрестках: поэт в России больше, чем фантаст! фантаст в
России больше, чем прозаик!.. а от перемены слагаемых местами, то бишь России на
Украину, смысл не меняется. Лучше попытаемся остановиться на некоторых
тенденциях, наиболее характерных для современной украинской фантастики. А также,
подобно небезызвестному Бене Крику по прозвищу Король, найдем `пару слов за
наиболее известных земляков`.
Итак, несомненно, что в настоящее время в украинской фантастике превалирует
жанр `фэнтези`. Это видно хотя бы по публикуемым произведениям (смеем
заверить, что среди произведений пока что не опубликованных Fаntаsy также
превалирует). Правда, истинные ценители жанра все больше отказывают в
принадлежности к нему таким авторам, как Олди, Дашков или Валентинов, а теперь и
супругам Дяченко было отказано в месте; но мы-то с вами знаем правду!.. В
последние несколько лет Украина порадовала поклонников этого жанра целой плеядой
новых имен. Видимо, сам поэтический склад украинской души, плюс давние
литературные традиции, идущие еще от Николая Васильевича и его предшественников,
толкают украинских фантастов к написанию произведений именно в жанре притчи,
опоэтизированной реальности - что отнюдь не делает эту реальность мягкой и
пушистой. Наверняка есть и другие причины тому, что в Украине этот жанр
развивается наиболее успешно - но факт остается фактом: если в `фэнтезийных`
(`Абсолютная магия`, `Заклятые миры`, `Русское Fаntаsy`) и `смешанных`
(`Новая русская фантастика`, `Иные миры`, `Полночь. ХХI век.`) сериях
книги украинских фантастов либо превалируют, либо, по крайней мере, присутствуют
в значительных количествах, то в `научно-фантастических` сериях удельный вес
украинцев куда меньше (Л. Вершинин и А. Бессонов в `Абсолютном оружии`, В.
Васильев в `Звездном лабиринте`...) Ну, еще несколько книг - и это все!
И если в жанре `Fаntаsy` новые авторы с Украины появляются один за другим
- надо заметить, авторы по большей части как минимум нестандартные! - то НФ
по-прежнему остается прерогативой в основном российских писателей. Издающихся же
авторов с Украины, осваивающих просторы научной фантастики, можно пересчитать по
пальцам; да и с ними не все так просто. Владимир Васильев (Николаев) кроме
чистой НФ, был замечен в написании `околофэнтезийных` произведений - взять
хоть те же `Клинки`! Алексей Корепанов (Кировоград), отдав дань чистой НФ,
прекрасно владеет мистикой и сюрреализмом. Алексей Бессонов (Харьков) - что да,
то да, `космическая опера` в первозданном виде. Владимир Заяц (Киев) написал
пока не опубликованный роман `Пастырь добрый` на околобиблейские темы, который
к НФ никак не отнесешь. Гарм Видар (Сергей Иванов, Киев) - вот где НФ; а у
Сергея Герасимова (Харьков) нет-нет, да и пробьется этакая чертовщинка, сводящая
весь реализм к темным изыскам психологии... Прекрасный писатель и организатор
фестивалей `Фанкон`, одессит Лев Вершинин, даже о Прогрессорах и научных
экспериментах ухитряется писать в форме потрясающих притч, за что честь ему и
хвала; да и вообще, во многих его произведениях истории и исторических допущений
зачастую больше, чем иных `наук` - что отнюдь не умаляет достоинств этих
книг, и даже наоборот. Бывает (верней, бывала) НФ-ная проруха на Елизавету
Манову (сперва Харьков, теперь - Израиль) - хотя жанр большинства ее добрых и
лиричных, несмотря на жесткость сюжета, повестей, определить довольно сложно...
Возможно, о ком-то мы позабыли - но все равно это чертовски мало для
шестидесятимиллионной страны!
Что же касательно неисправимых `фэнтезеров`...
Марина и Сергей Дяченко (Киев). Первая книга (`Привратник`) вышла в 1995
г., с тех пор опубликованы уже шесть романов и несколько произведений малой
формы. Соединив возвышенность романтизма с тонким владением нюансами психологии
героев, этот семейный дуэт приобрел немалое число искренних поклонников - и
совершенно заслуженно. В числе подлинных удач - романы `Шрам`, удостоенный
премии `Меч в камне`; `Ведьмин век` и `Ритуал`, где избитая история о
драконе, принцессе и рыцаре настолько мастерски вывернута наизнанку, что
доставит удовольствие даже придирчивому знатоку. Остается надеяться на
расторопность издателей и глотать слюнки в предвкушении новых книг Марины и
Сергея.
Андрей Дашков (Харьков). Похоже, это единственный на просторах бывшего СССР
писатель-фантаст, который уже давно и последовательно обживает стык жанров
`черной Fаntаsy`, мистики, психотриллера и `ужасов`. К сожалению, до сих пор
издавались лишь ранние и далеко не лучшие произведения Дашкова - `Странствия
Сенора` и эпопея о Стервятнике Люгере, а последние его романы пока еще не
опубликованы. Но как минимум одна новая книга Дашкова на момент написания этой
статьи лежит в типографии, а еще одна - находится в производстве; и есть
надежда, что вскоре у читателя появится возможность познакомиться с лучшими
образцами творчества этого необычного писателя.
Андрей Валентинов (Харьков). То, что пишет этот автор, у которого меньше
чем за два года вышло четырнадцать (!) сольных книг, нельзя назвать чистой
`Fаntаsy`. Это скорее `мистико-исторические романы`. Причем последнее
относится не только к девятитомной эпопее `Око Силы`, выпущенной
издательствами `АСТ` и `Теrrа Fаntаstiса`, но и к новым, куда более сильным
романам Андрея: `Серый Коршун`, `Овернский клирик` и `Дезертир`. Прочитав
их, становится очевидно: в фантастику пришел новый талантливый автор с весьма
специфическим взглядом на мир. Ярые поклонники и ярые антагонисты активно
препираются друг с другом относительно его книг; но послушайте? - если копья
ломают, значит, это кому-нибудь нужно?! Был даже придуман специальный термин для
жанра, в котором работает Валентинов: `тайная (или скрытая) история`. Для
краткости следовало бы назвать этот жанр `криптоисторией`, что вполне
соответствует духу книг.
Генри Лайон Олди (коллективный псевдоним Дмитрия Громова и Олега
Ладыженского из Харькова). Пожалуй, на сегодняшний момент это наиболее
издаваемые украинские фантасты - 19 авторских книг, плюс многочисленные
публикации в сборниках и периодике. Печатаются с 1991 года. Сами определяют
жанр, в котором работают, как `философский боевик` (термин придуман лично Олди
еще в 1991 г.). Критики же без спросу нарекли последние творения Олди
`мифологическим реализмом эпохи пост-модерна` - авторы же пожали плечами и
продолжили работать. Жанр этот (как ни называй) весьма близок к фэнтези, хотя
при этом Олди последовательно нарушают все или по крайней мере многие ее каноны,
увязывая динамику сюжета с любыми изысками из области морали и философии,
истории или психологии.
Олег Авраменко (Киев). Начал с заметно вторичного и весьма напоминающего
ухудшенный вариант `Амберских хроник` романа `Сын Сумерек и Света`,
написанного в смешанном жанре `Sсiеnсе Fаntаsy`. Однако уже второй роман
Авраменко (`Звездная дорога`) оказался заметно лучше предыдущего, вторичность
стала активно вымываться, и есть надежда, что этот несомненно перспективный
автор еще порадует нас новыми книгами.
Александр Зорич (Харьков). Достаточно стандартная, хотя при этом
профессионально написанная и легко читаемая `героическая фэнтези`. Вышли уже
три авторские книги, в производстве находятся еще две. Автор весьма плодовитый и
небесталанный. Пока что - `крепкий середнячок`, не более; но и не менее. А
перспектива у него есть - это хорошо видно из весьма оригинальных, совершенно
некоммерческих - и потому до сих пор не опубликованных произведений Зорича,
которые авторам этой статьи довелось прочесть в рукописях.
Особняком стоит давно любимый поклонниками фантастики киевлянин Борис Штерн
- ибо проще достать луну с неба, чем определить жанр, в котором он пишет. В
любом случае, Штерн - прекрасный стилист, человек, обладающий огромным чувством
юмора - и чуть ли не демонстративно плюющий на форму и законы любого жанра! В
результате нередко получается довольно гремучая смесь, которую не каждый может
проглотить без вреда для здоровья. Кое у кого произведения Штерна вызывают
отторжение - совсем как тропический фрукт дуриан, знаменитый своим
отвратительным запахом. Но если вы все же сумеете перебороть снобизм и
доберетесь до бесподобной сочной мякоти, скрывающейся под толстой кожурой этого
экзотического плода...
За уши не оттащишь.
В принципе, перечислять и характеризовать творчество современных украинских
фантастов можно было бы еще долго - благо и авторов, и книг сейчас хватает с
избытком; но это - тема для отдельной обстоятельной статьи, а не для сего
обзора.
Пока же, подводя итог, считаем своим долгом констатировать: украинская
фантастика не только существует (вопреки утверждениям некоторых критиков и
фэнов), не только выжила (вопреки всем идеологическим, а позже - коммерческим
барьерам) - но и расцветает сейчас буйным цветом! Разумеется, на этой клумбе
немало сорняков и бурьяна (а где их нет?) - но кто возьмется сейчас отделить
злаки от плевел?
Поживем - увидим. Пока же ясно одно: своя фантастика в Украине есть, она
живет, развивается и плодоносит - а уж какие из этих плодов придутся по вкусу
лично Вам, уважаемый Читатель... Выбирайте сами! `И пусть никто не уйдет
обиженным!`
г. Харьков, декабрь 1997 - февраль 1998 г.г. ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Док. 120256
Опублик.: 18.01.02
Число обращений: 0
|
