В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК Назад
ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ

Наталья РЕЗАНОВА

МИР - ЭТО МЕСТО, ГДЕ ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ

Святослав ЛОГИНОВ. Избранное. Том 1: Многорукий бог далайна:
Роман.- Нижний Новгород: `Флокс`, 1994.- 384 с.- (`Золотая полка
фантастики`).

Питерский фантаст Святослав Логинов дебютирует в Нижнем
Новгороде романом `Многорукий бог далайна`. То есть, известен
Логинов уже лет десять. Я принадлежу к тем, кто запомнил
Логинова по повести `Страж Перевала`, а полюбил за рассказы на
темы европейского Средневековья (`Железный век`, `Микрокосм`,
`Цирюльник`). И до сих пор казалось, что попытки Логинова отойти
от малой формы были малоудачны (`Я не трогаю тебя`), а попытки
перейти с западной на иную - отечественную, скажем - почву
(`Машенька`) просто огорчительны.
И вот - роман, и весьма объемистый. И весь знакомый логиновский
антураж, все эти алхимики, рыцари, ведьмы и тому подобное
отринут полностью. Возможно, это многих разочарует. Но я могу
сказать - на сегодняшний день это лучшее, что написал Святослав
Логинов. Хотя традиционные атрибуты западного фэнтези им
отброшены, абсолютно точно соблюдается главный принцип главного
классика и теоретика жанра, ставившего целью фэнтези создание
вторичных миров. Ибо роман об этом самом - о создании и
разрушении мира.
Только во всех канонических мифологических системах мир создан
либо для человека, либо хотя бы приемлем для его обитания. А
если мир изначально создан *против* человека?
Творец, старик Тэнгэр, устав от вековой борьбы с многоруким
порождением бездны Ёроол-Гуем, ненавидящим все живое, предлагает
сотворить мир специально для Многорукого - просто для того, чтоб
тот от Тэнгэра отвязался, и не мешал ему думать о вечном. `Я
построю для тебя четырехугольный далайн - обширный и не имеющий
дна, я наполню его водой, чтобы ты мог плавать, населю всякими
тварями - мерзкими и отвратительными на вид, и ты будешь
владычествовать над ними`. Но среди множества встречных условий,
поставленных Многоруким: `Мне надо, чтоб среди этих тварей была
одна, похожая на тебя, как схожи две капли воды, чтоб у нее были
две руки и две ноги, чтоб она умела разговаривать и думать о
вечном. Я буду убивать эту тварь в память о нашей битве`. Но
Тэнгэр также приговаривает к тому, что раз в поколение будет
рождаться илбэч - человек, умеющий создавать сушу лишь силой
желания, и неизвестно, останется ли, прежде чем яд Многорукого
разъест ограждающую мир стену, место в далайне самому
Многорукому. Таков `миф творения` в изложении Святослава
Логинова. Мир, созданный по меркам дьявола и для обитания
дьявола, а человек, созданный по образу и подобию Божьему
(Тэнгэрову) изначально дьяволу (Ёроол-Гую) в жертву обречен.
Псевдодальневосточная терминология (и дальнейшие `как бы`
монгольские и китайские реалии) не должны вводить читателя в
заблуждение. Хотя, конечно, введут, и, уверена, что будет
высказанно мнение, что Логинов написал роман на основе
монгольской мифологии. Ничего подобного. Я уже сказала - никакие
канонические системы в основе романа не лежат. Я сказала также -
никакие канонические...
В раннем христианстве оппозиция Бог - Сатана выражена слабо.
Господь всемогущ, и представлять, что Сатана может реально
противостоять ему - значит, умалять величие Божье. Но прежде
христиан и в первые века их были гностики, отнюдь не считавшие
Творца всемогущим. Ибо тот Творец, которого мы знаем - лишь
слабая эманация, отражение истинного непознаваемого Бога.
Разумеется, у такого творца-демиурга может быть `черный
двойник`, Сатанаил, истинный хозяин нашего мира. `Сотворение
мира - эпизод второстепенный. Блистательная идея - мир,
представленный, как нечто изначально пагубное, как косвенное и
превратное отражение дивных небесных помыслов`. (Х.Л.Борхес,
`Оправдание лже-Василида`, цит. по кн. `Письмена Бога`, М.,
1992).
Но гностицизм был всего лишь философской системой, вдобавок
элитарной. Потом пришел пророк Мани и создал на ее основе
`учение, доступное всем` - о вечной борьбе света и тьмы и
регулярных явлениях `посланцев света`. Церковь тут же объявила
манихейство ересью и принялась его искоренять.
Говорят, все со временем становятся похожи на своих врагов. На
протяжении столетий манихейство возрождалось под именами
павликианства, движения катаров и вальденсов, богомильства -
считавших мир вотчиной Сатанаила.
На протяжении столетий церковь уничтожала павликиан, катаров,
вальденсов и богомилов, жгла их на кострах, объявляла против них
крестовые походы. К исходу Средневековья с ересью манихейства
было поконченно. Но если бы люди внимательно взглянули окрест
себя, то увидели бы, что живут в манихейском мире.
Влияние гностическо-манихейской доктрины на формирование
цивилизации - тема, вполне достойная внимания писателя вообще и
писателя-фантаста в частности. В нашей литературе она затронута,
кажется, только Аркадием и Борисом Стругацкими в `Отягощенных
Злом`. Но, если у Стругацких идет речь о *нашем* мире,
*нашей* цивилизации, то Логинов развивает эту тему на
материале `вторичного мира`. Мира, изначально пагубно для
человека.
Далайн - четырехугольник, обнесенный стеной Тэнгэра, где
плещется ядовитая влага и торчат каменные острова - оройхоны.
Оройхоны бывают сухие, мокрые и огненные, причем жизнь возможна
только на сухих. Множество хищных и омерзительных тварей - не
считая явлений Многорукого, уничтожающего все живое везде, где
дотянутся его щупальца. Плюс еще всевозможные прелести.
Невозможный мир. Невыносимый мир.
...А люди живут. И не просто живут - цивилизацию построили,
отнюдь не примитивную. Научно-техническая мысль не дремлет - во
всяком случае, при полном отсутствии в далайне каких-либо
металлов и крайне редко встречающемся дереве до огнестрельного
оружия и артиллерии здесь додумались.
...И мысль социально-политическая - тоже. В далайне представлены
едва ли не все возможные формы правления. Классическая
абсолютная монархия (Страна Вана). Теократия (Страна Старейшин).
Тоталитарная структура в духе `лагерного коммунизма` (Страна
Добрых Братьев). Анархическое общество изгоев, из которого при
нормальном миропорядке способен прорасти `здоровый капитализм`.
Короче, все. А значит, к несчастьям человечества,
запрограммированным от сотворения далайна, добавляются еще и
неизбежные войны.
И все это на крохотной площадке, потому что весь далайн, весь
мир этого человечества, если двигаться вдоль стены Тэнгэра по
прямой, можно пешком обойти за четыре дня. Правда, прямых дорог
в далайне нет.
По этому миру и странствует герой романа Шооран. Странствует под
видом солдата-цэрэга, каторжника, бродячего сказителя, тщательно
скрывая свой дар илбэча. Потому что на илбэче не только
проклятие Многорукого, обрекающее его на вечное одиночество.
Илбэч - желанная добыча для любого правителя, потому что илбэч
создает в далайне новую сушу. Новая суша - новые территории. Без
комментариев.
Шооран бродит, автор же вместе с ним осваивает мир далайна,
описывая его реалии (перечислять которые было бы слишком долго)
и то, что формирует духовный мир его обитателей. `Миф о
творении` здесь уже цитировался. Есть и мифы о культурном герое,
героические и любовные предания, скабрезный `низовой` фольклор.
И почти везде - центральная фигура - Многорукий, дьявол и бог
этого мира. И при всей его искусственности, лабораторной
заданности, мир получается весьма достоверным и в чем-то очень
знакомым. Сравните:

`И каждый говорил своему брату: - То, что ты видишь,- мое, и все
иное - тоже мое` (Логинов).

`И сказал брат брату: `Это мое, и это - мое же`. (`Слово о
полку Игореве`).

`Ты хочешь меня уничтожить, о Тэнгэр! Но подумал ли ты, что
вместе со мной ты разом уничтожишь половину вечного времени, и
половину бесконечности, их обратную, темную сторону? Сможет ли
твоя светлая сторона существовать без меня, и на чем будет
стоять алдан-тэсэг, если не будет моей бездны?`
(Логинов).

`Ты произнес свои слова так, будто ты не признаешь теней, а
также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что
делало бы твое добро, если если бы не существовало зла, и как бы
выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени
получаются от предметов и от людей... Не хочешь ли ты ободрать
весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое
из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом?`
(М.Булгаков, `Мастер и Маргарита`).

`Изгои - люди, загнанные жизнью туда, где жить нельзя`
(Логинов).

`Жизнь - это место, где жить нельзя`. (М. Цветаева. `Поэма
конца`).

Этот ряд можно было бы продолжить вплоть до братьев Стругацких,
и, кажется, подобные `скрытые цитаты` не есть случайные
оговорки, и уж, конечно, не плагиат, а цепь условных знаков -
следуем за русской литературной традицией. Но только ли русской
и только ли литературной?
`За прошедшее время страна всеобщего братства одряхлела еще
больше, хотя и вела успешные войны разом на двух фронтах. В
общинах оставались только женщины, которые и кормили всю страну,
выполняя как женские, так и мужские работы. Мужчины поголовно
считались цэрэгами. Сказочная добыча... давно рассосалась
неведомо куда, новых приобретений заметно не было, но весь
народ... жил надеждами, а значит не жил вовсе`. Знакомо?
Или: `После падения твердокаменного государства принудительной
любви и узаконенного братства, на каждом оройхоне обосновался
свой особый царек или республика, отличающаяся от прошлых времен
лишь немощью и особым изуверством. Никто там не стал жить ни
лучше, ни сытнее, все, как и прежде, ненавидели чужаков, а сами
старались кормиться за счет более слабых соседей`.
Политический памфлет? Не без этого. К счастью, этим дело не
ограничивается, иначе `Многорукий бог` ничем не отличался бы от
`Анастасии` Бушкова, от чего Тэнгэр миловал.
Что же до принадлежности к культурным традициям, то тут невольно
вспоминается, что культурологи определяют цивилизацию Запада как
`культуру вины`, а цивилизацию Востока как `культуру стыда`. В
своих рассуждениях Шооран приходит к мысли, что во всех бедах
мира виноват не дьявол - Многорукий, но демиург Тэнгэр, ибо
творение - это действие, а всякое действие влечет за собой зло.
Рассуждение абсолютно в духе китайской (конкретно, даосской)
философии, проповедующей принцип `недеяния`. Но вывод-то каков?
`Виноват тот, кто делает. Значит, будем виновны`. Спрашивается,
ушел ли Логинов в действительности от своего изначального
`западничества`?
Следует заметить, что роман вовсе не является мешаниной
философских, религиозных и политических рассуждений, как,
похоже, следует из моих заметок. Это, как и положено роману,
прежде всего история. История о творце. Ибо дар илбэча -
метафора творчества (определение `поэт` в романе прилагается
только к Шоорану, хотя сказители в далайне не так уж редки). И
творчества как жажды абсолюта. У Шоорана есть еще один
антагонист, кроме Многорукого. Это его собственный брат и
антипод Ээтгон. Если Шооран - `тип творца`, Ээтгон - `тип
реального политика`, `рачительный хозяин`, вроде ануйевского
Креона. Шооран стремится уничтожить зло, Ээтгон - к нему
приспособиться. И житейская правда в конечном счете на стороне
Ээтгона. Что, в общем, тоже малоутешительно.
...И о том, куда такая жажда абсолюта способна завести. Потому
что в борьбе с жестокостью мира Шооран незаметно перешагивает
грань, за которой строит уже `не для людей, а против далайна`. А
человечество для него сосредоточилось в прибившейся к нему
юродивой карлице Ай, по слабоумию своему не понимающей, кто с
ней рядом. И когда Ай убивают оголодавшие крестьяне (а оголодали
они, между прочим, из-за того, что в результате глобального
творения Шоораном суши в далайне царит страшная засуха), люди
вообще перестают для него что-то значить. Важна только борьба с
Многоруким. `В вечном чудовище скрывался смысл и оправдание
борьбы и надрывной испепеляющей работы`. И Многорукий, незримо
присутствующий в сознании Шоорана, как черт в сознании Ивана
Карамазова, говорит:
`Я вижу, добрый илбэч, ты еще страшней, чем я. Думающий как ты
может и победить, а если бы люди пережили тебя, ты остался бы в
их памяти великим богом. Тогда нас стало бы трое: старик,
сделавший все и не делающий ничего, я - его тень и истинная
суть, и ты - предвечный и единосущный сын и вместе с тем лучшее
из творений, пришедший во имя любви и убивший мир. Жаль, некому
будет полюбоваться на такую троицу`.
Все со временем становятся похожими на своих врагов.
И гибнет Многорукий, и рушится стена Тэнгэра. А за ней - мир.
Наш мир в его первозданной чистоте. Хэппи-энд? Ни в коем разе.
Потому что человеческая природа осталась прежней, а в нашем мире
свои трудности, и Логинов под занавес создает `мир будущего`, в
котором воплощенный кошмар далайна представляется золотым веком,
раем земным, сказочной страной изобилия, а Многорукий - добрым и
благостным божеством. И потому, что поблизости маячит стена
нового далайна. И потому, что этот мир невыносим для Шоорана -
для нынешнего Шоорана. `Он не может жить без ненавистного
далайна, без ядовитой влаги, стылой бездны и дыма жгучих аваров.
Нельзя прожившему жизнь в борьбе лишаться врага. Он создал новый
мир, но ему нет в нем места`. И в последний раз он призывает
свой дар, и в новом далайне становится новой инкарнацией
Многорукого, с которым будет бороться новый илбэч... Кольцо
замкнулось. Что соответствует древней и почтенной традиции.
Убийца царя становится царем. Убийца дракона - драконом. А
убийца Многорукого...
Питерский фантаст Святослав Логинов написал хороший роман. И это
единственный утешительный итог, который я могу здесь
представить. Других нет.

______________________
`Двести` #Д, июль 1995

ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ



Док. 119692
Опублик.: 18.01.02
Число обращений: 1


Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``