|
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Александр Бушков.
Дети тумана. ОСR Анатолий Вы побеждали - и любили
любовь и сабли острие... М. Цветаева ДЕНЬ ПЕРВЫЙ Слева было море и акварельный, молочно-сизый туман, справа назойливо
сменяли друг друга однообразные холмы и долины. Изредка серым зеркалом
промелькивало озеро, по-местному - лох. Туман размывал, прятал линию
горизонта. Савину казалась неуместной эта прямая, как луч лазера, насквозь
современная дорога. То и дело под колесами мелькали синие, красные, желтые
зигзаги, ромбы, волнообразные линии - старая уловка, призванная уберечь
водителя от `гипноза дороги`. Словно сам туман выстреливал их навстречу
машине пригоршня за пригоршней, и запас, видимо, был неисчерпаем. - И все же вы не ответили на мой вопрос, - мягко напомнил патер. - Отвечу, - сказал Савин. - `Вы нападали на разум. У священников это не
принято`. - Это цитата, судя по вашему тону? - Да, Честертон. Правда... правда, цитата не вполне подходит к случаю. Вы
давно уже не нападаете на разум. Вы просто-напросто определяете ему границы
и рубежи. Когда мы преодолеваем рубежи, вы ставите новые. И снова. И снова.
Вам не кажется, что, эта ситуация весьма напоминает знаменитую апорию
Зенона - ту, об Ахиллесе и черепахе? - Возможно, - согласился патер. - Но в таком случае получается, что это вы
гонитесь за нами, а не наоборот. Если пользоваться вашей терминологией, мы
- определяем рубежи, вы - стремитесь достичь их и снести, и в тот момент,
когда вам кажется, что впереди не осталось ни одного препятствия, мы
воздвигаем новый барьер... - Вселенная бесконечна, - сказал Савин. - Однако это еще не означает, что
бесконечна и шеренга ваших барьеров. Вы не боитесь, что однажды люди снесут
ваш очередной барьер и не обнаружат нового? То есть - бога? - Демагог ответил бы вам - господь по неисповедимым своим помыслам может
надежно укрыться от людей. - И получится, что отсутствие бога как раз и доказывает его существование? - Вот именно, - улыбнулся патер. - Что поделать, демагоги встречаются и
среди нас, но, поверьте, я к ним не принадлежу. И пусть вам не покажется
демагогией мой вопрос: а вы, вы не боитесь в один прекрасный день
обнаружить Нечто? То, что скрепя сердце вам придется признать богом, -
разумеется, я не имею в виду сакраментального старца, восседающего на
облачке, этот излюбленный вашими карикатуристами образ... - Нет, - сказал Савин. - Лично я не боюсь. Уверен, что и другие тоже. - К сожалению, мы вынуждены оперировать чисто умозрительными категориями. -
Патер задумчиво улыбнулся. - Впрочем... У меня два шанса против одного
вашего. Я могу стать и пригоршней праха, но могу и обрести загробное бытие.
Вам суждено только первое - ведь второе вы решительно отрицаете. - Отрицаем, - сказал Савин. - Очень даже решительно. И тем не менее
последнее слово не за вами. Насколько я понимаю, отвечать за свои грехи на
страшном суде придется и верующим, и атеистам? - Безусловно. - Отсюда следует: если бог сушествует, то даже не верящим в него
гарантированы те же два шанса, что и вам. Не так ли? - Из вас получился бы хороший схоласт. - А если серьезно? - спросил Савин. - Серьезно? Вы не верите в загробное бытие. Вы всего лишь пытались найти
способ изящно отразить мой выпад. И отразили, согласен. Но может случиться
и так, что этот ваш `ответный удар` станет первой трещинкой в мировоззрении
атеиста, первым шагом- по дороге, которая приведет к Вере. Такие случаи
бывали и в наше время - несгибаемые, казалось бы, атеисты становились
верующими... - Их слишком мало, - сказал Савин. - И первых христиан можно было когда-то пересчитать по пальцам...
Остановите здесь, пожалуйста. Они уже въехали в Монгеруэлл. Савин плавно подвел машину к тротуару - он не
любил тормозить резко, в стиле детективов с телеэкрана. Солидный, чуточку
опереточный полисмен бдительно отметил взглядом иностранный номер машины и
прошествовал дальше. - Хотите знать, в чем еще одно наше преимущество? - спросил вдруг патер. - Хочу, - кивнул Савин. Он не торопился - ему оставалось миль пятьдесят, а
время едва перевалило за полдень. - Вы такие целеустремленные. - В голосе патера явственно промелькнула
ирония. - Вы несетесь на мощных машинах по великолепным автострадам, ни на
секунду не забывая о высотных зданиях, сети Глобовидения и штурмующих
Юпитер космических кораблях. Попробуйте остановиться и оглянуться,
побродить среди холмов, которые ничуть не изменились за последнюю тысячу
лет, у моря, вдали от грохота цивилизации и мельтешения ее огней.
Попробуйте пожить медленнее, чтобы мир за окном машины не сливался в
пеструю полосу. И кто знает, может, обнаружите... - Что именно? - Иногда это дает странные результаты. Я не зря упоминал о случаях, когда
воинствующие атеисты становились верующими. Буквально два дня назад здесь,
в Монгеруэл-ле, ко мне обратился один темпоральный физик, напрочь
разуверившийся в своем деле и, по-моему, склоняющийся к богу... Всего вам
наилучшего. Он поклонился, захлопнул дверцу и неторопливо зашагал прочь - маленькая
сухощавая фигурка в черной сутане, очень уместная среди старинных домов
Монгеруэлла. Интересный попище, подумал Савин, трогая машину. Но о каком
это Т-физике он говорил? Неужели? Вот это везение, если так, вот это
удача... За пределами Монгеруэлла он прибавил скорость. Жемчужно-серый, прямо-таки в
тон погоде, `гарольд`, словно кабан сквозь камыши, -мчался сквозь редкие
струи дождя по исчерченной разноцветными зигзагами черной автостраде.
Ровное урчание мотора и сто раз испытанный, но всегда пьянящий охотничий
азарт приятно щекотали нервы. Снова все нужно было начинать с нуля, впереди
была Неизвестность, которой, хотела она того или нет, предстояло стать
Информацией, на полчаса или час способной приковать к экранам сотни
миллионов людей. Савин остановил машину. Вылез, прошел метров двадцать и встал над обрывом.
Бессмысленно метались чайки, далеко внизу волны разбивались о граненые
скалы, ветер трепал плащ и волосы. Он долго стоял так, потом вернулся к машине, сел за руль и закурил, не
закрывая дверцы. Рассеянно щелкнул клавишей. Вспыхнул маленький цветной
стереоэкранчик, автоматически включилась `панорама`. Пять секунд - щелчок -
переход на другой канал; пять секунд - щелчок - переход. Услышав свою фамилию, Савин встрепенулся и тронул кнопку. Молодой диктор
вещал с хорошо отрепетированной торжественностью: - Итак, Золотой Кон в Шотландии! Вчера в Эдинбург прилетел Константин
Савин, входящий в десятку лучших и всемирно известных репортеров
Глобовидения, удостоенных высшей награды Международной организации
журналистов - Золотого Пера. Машину Савина видели затем в Глазго и
Баллахулише. Что ищет в Шотландии один из королей объектива? Пока
неизвестно. Как удалось установить нашим репортерам, Савин не в отпуске,
следовательно, он в поиске. Что на этот раз? Вспомним фильмы Савина
последних трех лет. Их темы - поиски динозавров в сельве Амазонии и золота
инков в Андах, репортаж о работе экспедиции `Селена-4`, искавшей на Луне
следы пришельцев, работа о тайнах архивов Ватикана. `По следам полковника
Фосетта`, `Вновь о Железной Маске`, `Ценности РСХА`, `Двойники и История`.
Что на этот раз? Неужели Шотландия даст Золотому Кону материал для нового
фильма, не уступающего предыдущим? Что это за сенсация, которую проморгали
мы? Посмотрим, будем ждать... Он загадочно улыбнулся зрителям и исчез с экрана. На смену ему появились
титры `Двойников и Истории`. Савин ударил себя по колену: `Ах, черти!`,
выключил стереовизор. Сердиться было бы смешно и глупо - гоняясь за тайнами
и сенсациями, будь готов к тому, что однажды тебя затянет в собственный
механизм. В другое время и в другом месте это не имело бы для Савина ровным
счетом никакого значения, но сейчас... А что, собственно, сейчас? Ты не
детектив, сказал он себе, и твое нынешнее дело ничего общего с криминалом
не имеет. И все же... Савин разгладил на колене подготовленную отделом информации Глобовидения
справку, перечитал еще раз. Полторы тысячи жителей, два отельчика, пять
кабачков, три десятка рыболовных суденышек, давно заброшенный и не
представляющий никакого интереса ни для туристов, ни для историков замок
какого-то полубарона-полуразбойника ХV века. Промышленных предприятий нет,
сельским хозяйством не занимаются, каких-либо контор, равно как и любых
других учреждений, нет... Через пятнадцать минут Савин въезжал в городок - тихий, безмятежный и
чистый. Дома и уличные фонари здесь были неподдельно старинными, как и
вывески, решетки крошечных газонов, почтовые ящики. Даже кошка, неторопливо
переходившая улицу, чем-то неуловимо отличалась от своих товарок из Глазго
или Баллахулиша. Савин пугнул ее гудком - она и ухом не повела. Отель назывался `Вереск`. Три этажа в шесть окон по фасаду, вывеска,
торчавшая перпендикулярно. стене на затейливом литом кронштейне - старинная
орфография и вполне приемлемо нарисованный куст цветущего вереска.
Любителей древностей здание непременно умилило бы. Савин не причислял себя
к таковым. Старинные дома ему просто нравились. Не больше. - Но некому готовить вересковый м╟д... - пробормотал он задумчиво, взял с
заднего сиденья чемодан и вошел в отель. Портье (он же наверняка владелец и все остальное) сидел за старомодной
конторкой и читал выходившую в Глазго газету. Он был стар, но немощным не
выглядел. Ему же просто нечем заняться, подумал Савин, никакого другого
дела у него нет, вот и торчит здесь, отель наверняка приносит дохода на
самую малость больше, чем автомат, торгующий в Гренландии льдом... Старичок молча отложил газету и раскрыл солидный гроссбух. - Константин Савин, - скучным голосом сказал Савин. - Журналист. В отпуске. - Ну конечно, работы вам здесь не найдется... Старик сказал то, что и должен был сказать, но Савин, предусмотрительно
глядевший в сторону, на высокие старинные часы, ощутил быстрый взгляд -
уколовший, изучающий, настороженный. `Так, - сказал себе Савин. - Запомним`. - Распишитесь, пожалуйста. Почерк у старичка был мелкий, но очень
разборчивый. Перед Савиным зарегистрировалось пятеро постояльцев. Двое
давно съехали. Третий не интересовал Савина - он прибыл две недели назад и,
следовательно, никак не мог оказаться тем человеком. А вот остальные
двое... Один приехал три дня назад, другой - вчера. Имена незнакомые, но
ничего это не доказывает - паспортов старикан не спрашивает, можно
назваться хоть Наполеоном Бонапартом... - Вы какой этаж предпочитаете? - Первый. - Он взял ключ и поднял чемодан. Только зеленый новичок стал бы в
первую же минуту соваться к старику с расспросами... Легонько стукнула
дверь. - Ваш ключ, мистер Геспер, - сказал старик. Савин лениво обернулся. Импозантный сухопарый джентльмен из тех, что
довольно долго и устойчиво выглядят не более чем на пятьдесят.
Безукоризненная черная тройка, булавка с жемчужиной в темно-синем галстуке.
Итак, один из двух отпадает - мистер Герберт Геспер, как успел прочитать
Савин, начальник отдела некоей лондонской частной торговой фирмы `Смизерс и
сыновья`. Вот только что он здесь делает? Может быть, интересы Смизерса с
чадами простираются и на Инвернесс, а может, он здесь родился и отдыхает
после трудов праведных - какое это имеет значение? Постучать в номер к тому, второму, попросить, скажем, спички? Нет, и это
довольно примитивный ход. Как бы там ни было, Гралев мог уехать из
Монгеруэлла только сюда... На корректный поклон Савина Геспер ответил столь же корректно и удалился
вверх по лестнице умопомрачительно светской походкой. Савин вошел в свой маленький номер, чистый той самой стандартно-безличной
чистотой отелей и гостиниц от мыса Нордкап до Новой Зеландии, которую
терпеть не мог. И сразу постарался разрушить ее, обжиться - повесил в шкаф
одежду, разложил на столике и в ванной всякие мужские мелочи, достал и без
особой необходимости проверил аппаратуру. Было удручающе тихо. Простучала
за окном тележка, запряженная одной лошадью, и снова наступила тишина. И
серое небо над узкими острыми крышами. Через пять минут он вышел на улицу - джинсы, легкая спортивная курточка,
тонкий свитер с воротником под горло. Беззаботное лицо, беззаботная походка. Он легко и быстро нашел полицейский участок. Перед входом задержался,
прикрепил к лацкану Золотое Перо и уверенно толкнул дверь с лаконичной
черной надписью `Полиция`. Маленькая комната. Слева дверь с зарешеченным окошечком - Камера, в которой
наверняка, как мельком подумал Савин, давным-давно завелись мыши, грибы и
привидения. Справа, у окна, девственно чистый стол. Какие-то печатные
таблицы на стене над ним. Портрет премьер-министра. Услышав стук двери, стоявший у окна человек в свитере вопросительно
обернулся. Белобрысый парень, года на три моложе Савина. На кожаном поясе -
светло-коричневая кобура с никелированной застежкой. Это же не Мак-Тиг,
немного смятенно подумал Савин, Мак-Тиг пожилой человек, он сам писал, кто
же это такой и почему здесь? Однако на лице его эти мысли не отразились. - Здравствуйте, - с простецкой улыбкой сказал Савин, протягивая красивое
удостоверение Глобовидения. - Константин Савин. Обычно меня зовут Кон. - Сержант Лесли. Обычно меня зовут Роб. Садитесь. Хотите пива? - С удовольствием. Лесли достал из стола картонку с шестью банками, ловко сорвал жестяные
язычки. - Я вас знаю, - сказал он. - Вернее, знаю ваши фильмы. Сами понимаете,
провинции в `информационном` значении этого слова не существует. Трудами
вашего Глобовидения в первую очередь. - Стараемся, - сказал Савин. Жестянка холодила пальцы - видимо, холодильник
был вмонтирован в ящик стола. - Хорошее пиво. Местное? - Да, завод в Эндердейле. - Лесли взглянул на него. - Часа два назад по
стерео говорили о вас, очень интригующе говорили, а вы вот объявились у
нас... - И вас, конечно, интересует, зачем и почему я объявился здесь? - А как же, - сказал Лесли. - Разумеется, как прилежного зрителя, а не
полицейского. Новый фильм? - Да, - сказал Савин. - Чтобы не интриговать вас - мне нужны чудаки, Роб.
Анахореты не от мира сего, которые за наглухо запертыми дверями чертят
проекты вечных двигателей или разгадывают письмена атлантов. - Зачем они вам? - Как бы вам объяснить... Помните известное присловье: `Чудаки -украшают
жизнь`? И ведь украшают, черти... И. даже тем, кто подсмеивается над ними
на людях, интересно узнать о них побольше - один на один с экраном. Потому
что, мне кажется, чудаки воплощают в себе что-то не случившееся с нами, то,
от чего мы отказались ради налаженного благонравного благополучия, но не
перестали хранить в потаенных уголках памяти. Чудаки - воплощенная, живущая
отдельно от нас наша романтическая юность, наши былые безрассудства... Это
очень интересная тема, Роб. - Очень интересная тема, - задумчиво повторил Лесли. - И разумеется,
где-нибудь поблизости, скажем, в Баллахулише или Монгеруэлле, в пивной или
редакции вы услышали от кого-то, что и у нас живет один из героев вашего
будущего фильма? Или как? Они долго смотрели друг другу в глаза. Стояла тягостная тишина. - Вот даже как, - сказал Савин. - Вот даже как... - Будете предлагать более приемлемую версию? - не без ехидства
поинтересовался Лесли. - Нет, - сказал Савин. - К чему? - Ну и правильно. Вы ведь как-никак из асов... - Лесли встал и, заложив
руки за спину, наискосок прошелся по комнате. - Что ж, для старины
Мак-Тига, насколько я его знал, вернее, насколько я о нем слышал, ваша
версия была бы идеальной. Бесхитростный был старикан, он с почтением взирал
бы на одного из королей объектива и не подумал бы искать несоответствия... - Вы из Лондона? - Из Эдинбурга, - ответил Лесли, не прекращая размеренной ходьбы. - Кого вы
ищете, Кон? Только не нужно... скороспелых версий. Вы ехали к нам крайне
целеустремленно, не задерживаясь ни в каких редакциях и пивных... - За мной следили? - безмятежно спросил Савин. - Ну что вы, с чего бы вдруг? Простая прикидка по времени. Кое-кто из наших
задал себе тот же вопрос, что и комментатор: `Что он здесь ищет?` - Что случилось с Мак-Тигом? - резко спросил Савин. - Вы ведь машинально
упомянули о нем в прошедшем времени, Роб. Даже если он слег с инфарктом,
вряд ли на замену ему прислали человека аж из Эдинбурга. Можно было найти и
поближе. Лесли присел на угол стола, склонился над Савиным: - Интересно, что мне с вами делать, Кон? Никаких оснований для того, чтобы
задержать и допросить. А хотелось бы, признаюсь... - Разве мы не сможем договориться по-хорошему? - Савин решил взять
инициативу в свои руки. - Почему бы и нет? - Если бы я был уверен, что выгода будет обоюдной... - То же самое могу сказать и я, Роб. - Ладно. - Лесли придвинулся ближе. - Кон, вы не мелкий ловец сенсаций, вы
серьезная фигура. Это меня и привлекает... - Ну что ж, - кивнул Савин. - Воспользуемся обычной формулой: я обещаю использовать все, что узнаю, только после консультации с вашим
начальством в Эдинбурге. Устроит? - Устроит, - сказал Лесли. - Вы ведь не простой полицейский? - Сержант уголовной полиции. Кого вы здесь ищете? - У меня ничего криминального, - сказал Савин. - Недавно в одной из
лабораторий темпоральной физики произошла очередная катастрофа - к счастью,
без жертв. Это четвертая за год. В конце концов, такое случается особенно
часто, когда научная дисциплина насчитывает всего несколько лет от роду и
поиски ведутся методами проб и ошибок... - Темпоральная физика. - это та, что занимается проникновением в четвертое
измерение? - Да, - сказал Савин. - Так вот, начальник лаборатории оставил странное
письмо - смесь глубокого пессимизма, разочарованности и неверия в будущее.
И сбежал - сначала мы не знали куда, потом донеслись слухи, что он где-то
здесь, в Шотландии, У следственных органов нет и не было никаких оснований
его искать. Зато у меня были основания - последнее время я занимался
Т-физикой. - Как его фамилия? - Гралев. - Тот самый? - с интересом спросил Лесли. - Тот самый, - сказал Савин. - Основоположник, лауреат Нобелевской премии и
все такое прочее. Вы знаете его в лицо? - Помню только, что он - с бородой. - Вот фото. - Ну-ка... - Лесли присмотрелся и вдруг азартно вскинул глаза. - Кон, это
же Гролл, турист из Лондона! Он здесь снимает комнату. Может быть, ошибка? - Он великолепно владеет английским, - сказал Савин. - Так что вполне мог
выдать себя за англичанина. - Вот как... - В голосе Лесли послышалось разочарование - видимо, Савин не
оправдал его надежд. - И все? Больше вы ничего не можете сообщить? - Все, что имею, - развел руками Савин. - В самом деле, Кон? Неужели мне придется колоть вас как банального воришку? Его глаза были насмешливыми и жесткими. Разочарование и равнодушие
оказались притворными, и Савин понял, что сержант переиграл его, что
придется раскрыться до конца... - Вы думаете, что у меня имеется что-то еще? - спросил он скорее
утверждающе. - Думаю, - сказал Лесли. - Когда я упомянул о Мак-Тиге, у вас на лице не
мелькнуло и тени удивления, хотя так естественно было бы спросить: `А кто
это - Мак-Тиг?` Вы этого не спросили. А минутой позже упомянули о нем как о
моем предшественнике. Вы его знали, знали, чем он здесь занимается. Меж тем
в этой части Шотландии вы никогда прежде не бывали, а Мак-Тиг за последние
десять лет ни разу не выезжал за пределы графства - домосед был и нелюдим.
Откуда же вы его знаете? Вы жили в разных плоскостях, Кон. Снова
фантастическое совпадение? - Если хотите, да, - сказал Савин. - Фантастическое совпадение в том, что в
этой части Шотландии, в этом городке оказались и Гралев, которого я ищу, и
Мак-Тиг, который написал мне письмо. - Оно у вас с собой? - Вот. Савин помнил письмо почти наизусть, знал, что сейчас читает сержант. `Уважаемый мистер Савин! Я смотрел все ваши фильмы и решил, что обратиться
следует именно к вам, как к наиболее подходящему человеку. Дело в том, что
в нашем городке происходят донельзя странные и загадочные события,
настолько странные, что меня могут объявить сумасшедшим, расскажи я об этом
кому-нибудь постороннему. Вы, я думаю, не посторонний - вы давно
занимаетесь загадками и тайнами. Я гарантирую, что мои сведения позволят
вам создать фильм, превосходящий все ваши прежние. Очень прошу, больше того
- умоляю вас приехать. Я не могу долее оставаться единственным хозяином
тайны, но и не решаюсь предпринимать какие-либо шаги, прежде всего потому,
что человеку в моем возрасте трудно предпринять действия, которые на моем
месте обязательно бы предпринял какой-нибудь юнец. Но и устраняться я не
вправе. Я надеюсь, что ваш приезд положит конец неопределенности`. - Вот так, - сказал Савин, когда сержант положил письмо на стол. - К письму
прилагалась медицинская карта - за неделю до его отправки Мак-Тиг ездил в
Баллахулиш, в тамошнюю психоневрологическую клинику, и потребовал
скрупулезного обследования, которое показало; что он полностью нормален.
Прилагался и чек - стоимость билета в оба конца. - И что же вы? - Сначала не обратил особого внимания, честно говоря, - сказал Савин. -
Глобовидение получает массу подобных писем, и в девяноста случаях из ста
дело либо оказывается высосанным из пальца, либо не представляет никакого
интереса. Потом я задумался - знаете, крайне редко прилагают медицинские
карты и еще реже оплачивают проезд... И все равно я хотел вернуть чек и
переслать письмо в наше отделение в Глазго, но тут Гралев улетел в
Шотландию, и я решил все же заглянуть попутно к Мак-Тигу. Вот теперь у меня
действительно все. - Очень интересно... - глухо сказал Лесли. - Что же все-таки с Мак-Тигом? Вы уже дважды упомянули о нем в прошедшем
времени. И вы представляете не просто полицию, а полицию уголовную, вас
направили сюда из Эдинбурга... - Мак-Тиг убит, - кривя губы, сказал Лесли. - Пять дней назад. Тело найдено
милях в десяти от городка. - Уголовщина? - Если бы! - Лесли соскочил со стола, достал пачку фотографий и бросил
Савину, - Во время путча в Санта-Кроче вы насмотрелись всякого, и нервы,
думаю, у. вас крепкие... - Но это... Это... - Савин не узнал своего голоса в этом сиплом хрипе. Он
кое-как сложил фотографии в стопку и положил ее на стол изображением вниз. - Вот так. Это зверь, Кон. По мнению экспертов, так изувечить человека
может только хищный зверь... которому просто неоткуда взяться в
стране-острове, где даже волков извели начисто лет двести назад... - Но следы-то? - поднял на него глаза Савин. - Не было там следов, Кон, земля - почти сплошной камень. Труп в двадцати
метрах от воды, вот здесь, - Он ткнул пальцем в карту. - Одежда сухая, так
что исключаем ненароком заплывшую в залив акулу. Летающее чудище? Да откуда
ему взяться в первой половине двадцать первого века, в стране без белых
пятен? С Марса, что ли, прилетело? Так ведь нет там жизни... Молчите? Савин молчал - сейчас он вновь был мальчишкой, бежавшим темным осенним
утром в школу. Безлюдная улочка залита туманом, в котором прячутся мохнатые
страхи, и кто-то крадется следом на мягких лапах... - Теперь, надеюсь, вы понимаете мое состояние и положение, в котором я
нахожусь? - спросил Лесли. - Зверь, которого по всем божеским и
человеческим законам не должно быть. Труп, которого не должно было быть. И
тут еще вы... Спасибо вам, разумеется, за письмо, но ведь ничего оно не
объясняет - сплошные недомолвки, еще больше запутывает... - Роб, вам не нужен добровольный помощник? - спросил Савин с надеждой. - Я
не за приключениями гонюсь, я... - Ну да, у вас - работа... А что, собственно, вы собираетесь делать? В чем
мне помогать? Сидеть со мной рядом, чтобы мне не было скучно бессмысленно
пялиться в окно? Выставить вас отсюда я не имею права, посадить до
раскрытия дела - тем более... - Он задумчиво прикусил губу. - Вы умеете
стрелять? - И довольно неплохо, - пожал плечами Савин. - Пишите расписку. Номер оружия, номер вашего паспорта. - Лесли положил на
стол черный пистолет. - А вы не нарушаете никаких правил? Не нагорит? - спросил Савин. - Самое смешное - нет, - бледно улыбнулся Лесли. - Сейчас я вам еще и
временное удостоверение выпишу. Видите ли, в особых случаях закон позволяет
полиции временно привлекать в помощь себе так называемых `специальных
констеблей` из числа благонамеренных граждан. И даже вооружать их. Закону
лет двести, и о нем крепко забыли, но и отменять его никто не отменял, - мы
с вами находимся в, стране стойких традиций... Выставить вас я отсюда не
могу, так что хотя бы вооружу, не переступая закон, - для очистки совести... - Но что мне может угрожать? - Господи, да хотя бы то, что убило Мак-Тига! Чем бы или кем бы оно ни
было, оно способно убивать... - Послушайте, почему бы не установить там автоматические кинокамеры вроде
тех, которые применяют биологи? Я в таких вещах немного разбираюсь... - Об этом думали, - сказал Лесли. - Но датчики камер начинают съемку при
появлении любого живого существа, обладающего тепловым излучением, а там
часто бывают рыбаки, в тех местах бродят лошади. Кстати, это запутывает
дело. Мы обыскивали берег, на десятке квадратных миль копошились
оперативники. Там негде спрятаться - нет никаких пещер, нет леса. Обитай
там гипотетический хищник - непременно пострадали бы рыбаки или лошади. Но
получается, что никого там нет... - И тем не менее вы даете мне пистолет. - Я не могу вовсе ничего не делать, - сказал Лесли, и горькая усмешка на
мгновение сделала его лицо по-детски беспомощным, незащищенным. - И о вашей
безопасности следует подумать... - Вы живете здесь все эти пять дней? - Да, - сказал Лесли. - Под видом туриста сюда внедрен еще один наш человек
- вот, посмотрите. - Он протянул фотографию. - Он будет знать о вас. - Ловко вы зачислили меня в сотрудники. Специальный констебль Савин -
звучит... - Кон, разве я вас принуждал или вербовал? Савин сосредоточенно рассматривал пистолет. - Я могу чем-нибудь помочь? - спросил он, не поднимая глаз. - У меня есть
знакомые в Интерполе и Международной службе безопасности... - Думаете, мы быстрее добьемся успеха, если сюда прибудет взвод
оперативников и следствие будет вести не сержант, а майор? Разумеется, мы
поставили в известность и Интерпол, и МСБ. Может быть, и их люди тоже
здесь; Хотя - не уверен... - Простите. - А, не за что... Пейте пиво, пока холодное. - Подавая пример, Лесли взял
банку. - Вы верите в чутье, нюх, интуицию? - В моей работе они играют большую роль, хотя и подводят иногда - например,
случай с письмом Мак-Тига... - Тогда вы меня поймете. - Лесли придвинулся к нему вплотную. - Начальство
считает, что не стоит волновать население. Поэтому человек, нашедший тело
Мак-Тига, будет молчать о... звере. Местным мы сообщили, что Мак-Тиг убит.
Просто убит - без каких-либо подробностей. Но я хожу по улицам, сижу в
кабачках, заглядываю людям в глаза и сам ловлю их взгляды, разговариваю о
пустяках - и меня не покидает впечатление, что они ЗНАЮТ. Все поголовно. И
никогда не расскажут. Допускаю, что все это мне только кажется, бывает
такое от бессилия, и тем не менее чутье... Он переплел длинные сильные пальцы, ссутулился. В углу рта появилась злая
складочка. Савину хотелось сказать этому парню что-то хорошее, теплое, но
он понимал, что любые слова бесполезны. Нужны были другие слова -
конкретные, четкие, несущие информацию, влекущие за собой поступая, дела,
результаты... - Ну, я пошел? - осторожно спросил Савин. - А знаете что? - Лесли поднял голову. - К вопросу о совпадениях. Как это
ни странно, здесь действительно есть свой чудак. - Да? - больше из вежливости спросил Савин. - Кто такой? И что у него -
вечный двигатель? Или пытается подвести научную базу под ангелов? - Он пытается подвести научную базу под `Летучего Голландца`, - сказал
Лесли. - Не знаю подробностей - не до него было, да и не интересуюсь я
такими. Хотите адрес? - Давайте, - сказал Савин. - И адрес Гралева-Гролла. - Вот, держите. Да, а верхом вы умеете ездить? - Умею. - Тем лучше. Вы ведь все равно будете мотаться по окрестностям... - У меня вообще-то машина, но `гарольд` - не для бездорожья. - Вот видите. Здесь многие держат лошадей, однако советую вам обратиться к
Беннигану, хозяину кабачка `Лепрекон`. У него очень хороший конь, сошлитесь
на меня. - Лесли вымученно улыбнулся, и его лицо застыло. - Помимо всего
прочего - лошадь издали учует зверя... - До свидания. - Савин быстро встал. На улице он выругал себя за эту торопливость, но сделанного не воротишь.
Ему стало страшно на секунду, правда, не за себя - за Лесли... Он медленно шагал по безлюдной улочке. Дурацкий пистолет неприятно
оттягивал карман, солнце идиллически садилось за далекие горы. Мир вокруг,
да и он сам, Савин, - все казалось чем-то нереальным, чьим-то
бредово-зыбким сном. Дело тут было не в риске - он рисковал жизнью, когда
шел по сельве с экспедицией Хименеса, и чистой случайностью было, что
миньокао, ужас болот, осколок юрского периода, уволок в гнилую трясину
Пакито, а не его; рисковал жизнью, когда остался в занятом путчистами
Санта-Кроче; рисковал жизнью, когда искавшая клады Атауальпы группа угодила
под камнепад, потеряла продукты и рацию, и жребий идти в селение за помощью
выпал ему, - те закутанные туманом шаткие овринги... Нет, к риску ему не
привыкать. Тогда что же? Эта история ни на что не похожа - вот что. Ее и
быть-то не должно, а она существует, проклятая... Позвонить в штаб-квартиру? Сюда охотно примчатся двое-трое хватких парней
из тех, кто сдал фильм и болтается без дела в поисках очередного сюжета. И
станет гораздо легче. Нет, не стоит. И не потому, что следует, подобно золотоискателю, держать в
секрете свой `карман`, свою жилу. Просить помощи, еще не зная, понадобится
ли она, - признак слабости, идущей к тому же вразрез с профессиональной
этикой. На такое пойти никак нельзя... Он остановился перед кабачком Беннигана - полуподвал, очевидно, бывший
склад. Окна, на треть выступавшие над тротуаром, были ярко освещены, играла
музыка. На вывеске ухмылялся толстенький лепрекон - шотландский гномик,
безобидный, если не трогать его и не приставать к нему. Савин отцепил
Золотое Перо, положил его вместе с пистолетом во внутренний карман и,
осторожно ставя ноги, спустился по каменным, сбитым посередине ступенькам. В зале стояло штук двадцать столиков и занята была едва половина. Модно
одетые парни, подгулявший блондин в форме моряка торгового флота, двое
стариков, забывшие за шахматами о своем эле, компания оживленно толковавших
о своих рыбацких делах мужчин в грубых свитерах - обычная публика. Только
сероглазая девушка, лениво листавшая какой-то журнал, не вписывалась в
стандартную картинку захолустья. Ох ты, восхищенно подумал Савин, и что ей
тут делать? Сидящие за столиками равнодушно оглядели Савина и вроде бы перестали
обращать на него внимание. На стойке выстроились именные пивные кружки, по старой традиции украшенные
портретами владельцев-завсегдатаев. Над кружками возвышался бармен,
внушающий своей комплекцией оптимизм мужчина, - посмотрев на него, хотелось
жить долго и насыщенно. Вряд ли заведение такого невеликого масштаба
нуждалось в официанте, так что это, надо полагать, и был сам Бенниган. - Прекрасная погода нынче, - сказал Савин. - Уж это точно, - прогудел Бенниган. Савин взял кружку эля и рюмку `беллз`. Он вспомнил, что давно не ел, и,
словно угадав его мысли, Бенниган поставил перед ним тарелку с великолепным
копченым угрем. - У вас ловят? - полюбопытствовал Савин. - Уж это точно, - сообщил Бенниган. Савин выбрал столик, из-за которого мог видеть девушку, уплел угря, выпил
эля и почувствовал, что живет в этом городе лет сто. В меру тихо, не мешая
разговорам, играл мюзик-бокс. Гралев мог подождать до завтра, девушка
смешивала себе какой-то сложный коктейль, и в таинственного зверя Савин
поверил бы сейчас, лишь просунь тот голову в окно. Автомат заиграл лит-рит, и Савин решительно направился к девушке. Она
подняла на него серые глаза, секунду подумала и встала. Свободного места было не так уж и много, но лит-рит и не требовал сотни
квадратных метров. Для захолустья девушка танцевала хорошо - танец был
новый, недавно завезенный из Чикаго. У Савина сложилось впечатление, что
поддерживать разговор она не настроена, но и холодком от нее не веет.
Поэтому, когда мелодия вот-вот готова была оборваться, Савин решился на
маленькое озорство. Он хорошо знал мюзик-боксы и, точно рассчитав момент,
продолжая левой рукой обнимать девушку за талию, правой ловко нажал нужную
клавишу. Мелодия зазвучала вновь, получилось элегантно и лихо. Ох, надают
по шее, подумал Савин, зафиксировав хмурый взгляд из-за ближайшего столика. - Вы настройщик мюзик-боксов? - поинтересовалась девушка. - Нет, глотатель шпаг. - Ну, шпагами вас сегодня обеспечат... - многозначительно намекнула она. - Шпильками тоже? И завязался обычный разговор - легкая словесная дуэль, изобретенная, надо
полагать, еще в каменном веке. Когда танец кончился, Савин проводил девушку
до столика и замешкался с хорошо рассчитанной неуклюжестью. - Садитесь уж... шпагоглотатель. - Она впервые улыбнулась. Не успел он поставить на ее столик свою кружку и сесть, резко скрипнул
отодвинутый стул. Савин приготовился - на тот случай, если выяснение
отношений начнется на месте, Бенниган равнодушно резал угря. Девушка
отрешенно вертела в пальцах свой бокал. - Прогуляемся? - Над Савиным навис крепкий парень в синей куртке. Они поднялись по ступенькам. Савин умел кое-что и особенно не беспокоился,
не нравилось другое - стычка с аборигеном могла осложнить дальнейшую
работу. Он решил работать в активной обороне. Парень, глубоко утопив руки в карманах куртки, покачивался рядом. - Англичанин? - спросил он наконец. - Русский. - Турист? - Вроде того. - Расплатись и уматывай в отель. Или, если скучно, можешь идти с нами, мы
сейчас перекочуем к `Дельфину`. Тебя как зовут? - Кон. - Кристи. Давай думай. - Я кому-то мешаю? Кристи расхохотался: - Но я же тебя зову с нами! Или у вас в России драку из-за девчонки
обставляют как-то иначе? - По-моему, везде одинаково, - сказал Савин. - Тогда сам видишь, что не драться тебя позвали. Пойдешь с нами? - Нет, спасибо, я лучше останусь. - Положил глаз? - Если и так, что тогда? - Дурень, - сказал Кристи с пьяным благородством. - Мы тебе добра желаем,
смотрим, парень чужой, не разбирается... Беги от нее, понял? Или будет
плохо. - Выходит, все же мешаю кому-то? - Ну, дурень... Я же тебе добра желаю. Не связывайся. Пропадешь... - В каком смысле? - В таком, что и пуговиц не найдут. - Он огляделся и повторил: - Пуговиц не
найдут, понял? Они и пуговиц не выплевывают, Кон... - Брось. Глупости все это. - Один тоже смеялся над суевериями... - Кто? - резко спросил Савин. - Откуда тебе его знать... - Ну, я и не говорю, что знал Мак-Тига лично... Сумерки еще не сгустились, и Савин хорошо видел лицо Кристи, словно
протрезвевшего вдруг, пришедшего в себя. На лице были растерянность и страх. - Ты-то кто? - медленно спросил Кристи. - Ты-то сам кто? - Вампир по фамилии Фергюсон, - сказал Савин. Кристи передернулся, нашарил ногой ступеньку и бочком-бочком стал
спускаться. От двери крикнул: - Как знаешь, я предупредил! Пожав плечами, Савин вернулся в зал. Навстречу
ему целеустремленно протопала, не глядя на него, компания Кристи. - Целы? - спросила девушка. - Ага. Очень вежливый мальчик. Скажите, вы в самом деле летаете на помеле? Девушка обожгла его взглядом: - Это он вам наболтал? - Ну, не совсем так, - сказал Савин и добавил громче: - Я всегда верил, что
ведьмы все же живут в Шотландии. Что-то изменилось в зале - мгновенно. Люди торопились допить и уйти. Едва
дверь захлопывалась за одним, кто-то другой, выждав несколько секунд,
вставал и, бормоча что-то про неотложные дела или заждавшуюся жену, спешил
к выходу. В несколько минут кабачок опустел. Бенниган, кажется, ничуть не
обескураженный массовым бегством клиентов, исчез из-за стойки, и сразу же
погасли пять ламп из шести - видимо, там, в задней комнате, был
выключатель. Глупо надрывался мюзик-бокс. Савин встал и выключил его.
Вернулся к столику. Девушка хмуро смотрела на него. - Как вас зовут? -
спросил Савин, показывая всем видом, что уходить не собирается. - Геката, - сказала она с вызовом. - Не так уж и смешно. - А вам хочется смеяться? Или пощекотать нервы? И судьба Мак-Тига вас не
пугает? - Она звонко, невесело рассмеялась. - Что же вы молчите, Савин? - Интересно, какое у меня сейчас лицо? - спросил он тихо. - Улыбка у вас, во всяком случае, вымученная. - Она смотрела ему в глаза. -
А мысли лихорадочно скачут, правда ведь? Ничего удивительного. Интересно, с
чего вы взяли, что Лесли, с которым вы разговаривали, на самом деле тот
настоящий Лесли, что приехал сюда пять дней назад? До двери далеко, она
может оказаться запертой, и двадцать первый век останется там, снаружи... -
Она поднялась, медленно отошла к стойке, встала спиной к Савину, обеими
руками поправляя волосы. Резко обернулась. В сумраке ее лицо сияло
зеленоватым фосфорическим светом. - А труп найдут на том же месте. - Ни с места! - Савин механически отметил, что его рука с пистолетом не
дрожит, но сердце стучит не тише, чем колотит в ворота гонец с черной
вестью в сумке. - Довольно! - Девушка улыбалась. - Слышите? Уберите эту игрушку, а то и в
самом деле выстрелите. Это краска, понятно? Светящаяся, слыхали, надеюсь,
про такую? Савин осторожно, почти на цыпочках приблизился к ней, коснулся пальцем
теплой щеки. Подушечка пальца засветилась тем же неярким зеленоватым светом. - Здорово я вас? - Она отстранилась, смочила платок чем-то бесцветным из
скляночки и стала вытирать лицо. Савина душил жгучий стыд, и он попытался отогнать его: - А все остальное - телепатия? - Ни капельки, - сказала она. - Простите, я не на вас сердилась, просто
подвернулись под горячую руку... - Откуда же вы в таком случае меня знаете? Он уже овладел собой, как-никак он был -человеком с Золотым Пером, одним из
королей объектива... - По-вашему, только полицейский может быть сообразительным, а женщинам вы в
уме отказываете? Хозяин `Вереска` - мой дядя. Он сам рассказал, как вы
расспрашивали, где находится полицейский участок. С Лесли я уже знакома...
Будете допрашивать? - Вы что, принимаете меня за следователя Интерпола? - Ах, вы не оттуда? Поднимай выше - МСБ? - Я действительно журналист, - сухо сказал Савин. - А ведете себя как полицейский. - Это получилось случайно, честное слово. Вот... - Савин зачем-то протянул
ей на ладони Золотое Перо и бланк удостоверения специального констебля. -
Просто глупое стечение обстоятельств... - Хорошо, верю. - Она взяла его за палец и стерла платком краску. - Значит,
вы в самом деле один из тех королей объектива, что ведут репортаж из пасти
крокодила или кратера вулкана во время извержения... Верю - стечения
обстоятельств бывают самыми дурацкими. Что дальше? Я вам нравлюсь, тем
более что кольца на положенном пальце не имеется? - Нравитесь, - сказал Савин. - Но это потом. Почему они все разбежались? В
том числе и Бенниган, которому, я уверен, ничего не стоит убить головой
быка? Почему и чего боится Кристи? Они-то, в отличие от меня, должны хорошо
вас знать... - Пойдемте, - сказала она. - Прогуляйтесь со мной до того места, где
неизвестный монстр перегрыз глотку бедному Мак-Тигу. Ага, колеблетесь
все-таки, несмотря на то, что живете в насквозь антимистическом двадцать
первом веке? Эх вы, король репортажа... Она пошла было к двери, но Савин крепко сжал ее локоть, не стыдясь своей
грубости. Отлетели прочь колебания и нерешительность, он работал, он шел по
следу, не похожему ни на один прежний... - Банальный комплимент, но вы еще красивее, когда сердитесь. - Я вас сейчас ударю. - Потом, - сказал Савин. - Сначала проясним один нюанс. Кроме полиции,
никто не знал об обстоятельствах смерти Мак-Тига... - И кроме того, кто обнаружил труп. Так вот, это была я. Довольны? - Как вас зовут? Девушка устало, почти жалобно вздохнула: - Ох, господи... Меня зовут Диана. И нет у меня желания с вами
разговаривать, и все на свете мне надоело... Неужели так трудно понять, что
у человека скребут на душе кошки? Да отпустите вы, король видеоискателя! - Почему они вас боятся? - Они не меня боятся, - устало сказала Диана, глядя сквозь него. - Они себя
боятся, дурачки. Своих гор и рек, где когда-то обитали злые духи. И не
улыбайтесь. Только что вы точно так же стучали зубами от страха. - Я - другое дело. Я только что приехал, и на меня вместо привычной работы
свалились фантасмагории. А они живут здесь. ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Док. 118646
Опублик.: 20.12.01
Число обращений: 1
|
