ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ Сергей ЩЕГЛОВ ВОСХОД НА АИДЕ 1 `Запасайтесь, дьяволы, гробами, сейчас стрелять буду!` М. Зощенко Издалека Аида красива. Искрящийся бриллиант в черной оправе, изредка подмигивающий преломленным синим лучом. Но видели ее такой немногие. Пилоты давно уже не верят в этом районе своим глазам и на всякий случай отключают визуальные экраны. Голубой гигант, не шутка. А что до пассажиров, то их на Аиду не берут. Это уже традиция. С тех пор как не удалось установить прямой трансфер с Земли, Аида перестала значиться в расписании рейсов. И если верить официальным документам, здесь работает только маленькая станция регистрации аномальных явлений, устроиться на которую совершенно невозможно. Но если уж на Аиду берут пассажира, то исключительно во внутренние каюты. Рядом с грузом. Обычная мера предосторожности - в один не слишком удачный год три человека один за другим выпали случайно в открытый космос, и причин этой случайности так и не нашли. А что до красоты, поговаривают, что первая, теперь уже легендарная экспедиция угодила в аварию именно из-за того, что весь экипаж, разинув рты, глазел на панорамный экран. Рассуждая так, пассажир протянул руку и попросил к экрану капитана Скворцова. - А нельзя ли мне, - осведомился он иронически, - поглядеть на планету назначения? - Еще насмотритесь, - хмуро ответил капитан. - Ничего там особенного нет. Если еще что-нибудь понадобится, сообщите. И экран погас. Пассажир покачал головой, неторопливо прошелся из угла в угол. В его тесном, наскоро приспособленном под каюту отсеке нарастал легкий шум. Не верьте, что планетарные двигатели бесшумны; наверху их, конечно, не слышно, но пассажир помещался в хвостовой части корабля. И в этот рейс ему было скучно. Он летел один. Делать было положительно нечего. От скуки пассажир давно уже царапал стенное покрытие завалявшимся в кармане гвоздем. Там и тут пестрели надписи: `Мыслю, следовательно, существую`, `Чем хуже, тем лучше`, `Аида не приходит одна`. Пассажир предпочитал цитаты. Внезапно взгляд его упал на почти стертую надпись, сделанную явно в прошлый рейс. Она гласила: `Ложись!` Пассажир пожал плечами в недоумении. Между тем гул двигателей стал оглушительным. Ноги подогнулись сами собой, и пассажиру пришлось сесть на пол, что вовсе не было неприличным при пятикратной перегрузке. У пола белела такая же полустертая надпись: `Не вставай!` Пассажир все же поднялся на четвереньки. И совершенно напрасно: корабль повело в сторону. Пассажир упал носом вперед. В этом месте надпись на стене объясняла все: `Все равно упадешь`. Пассажир послушно лег на спину. Когда гул двигателей стих, он вызвал Скворцова: - Капитан, мне бы узнать, скоро ли мы прибудем? - Мы уже здесь. Пассажир удовлетворенно зевнул: путешествие закончилось. - Я понимаю вас так, что мне можно выходить? - сказал он. - Нужно. Судя по ответам Скворцова, корабль уже стоял в шахте космодрома. Пассажир потянул воздух ноздрями. Ничем не пахло. Аида встречала его приветливо. И на том, как говорится, спасибо. Пассажир взял чемоданчик с вещами и торжественным шагом вышел из отсека. Капитана Скворцова мутило. Он постоянно прыскал в ноздри дезодорантом, ворочал глазами и учился не дышать. Увидев пассажира, свежего как огурчик, он совсем пал духом. - Сверхчеловек, - ругнулся он вполголоса. - Где? - с любопытством спросил пассажир, расслышав. - В шлюз идите, в шлюз, - простонал Скворцов. - Ну скоро вы там?! - крикнул он экрану телекома. - Быстрее, дышать нечем! - До свидания, - сказал пассажир и вышел. Капитан Скворцов откинулся на спинку кресла, вдохнул нечаянно воздух, пропитанный, как ему казалось, запахом миллиона дохлых кошек, и застонал: - Чтоб я еще на Аиду пошел! И куда профсоюз смотрит... Пассажир стоял в шлюзе, тоже немало озабоченный. Он вертел чемоданчик в руках, не зная, куда поставить, а прямо ему в лицо пялился всеми объективами шлюз-робот, злобно мигая транспарантом `Предъявите пропуск!`. Пассажир сообразил, наконец, что рискует остаться в шлюзе навсегда, и впал в нервное расстройство. Он швырнул чемоданчик на пол, ударил себя кулаком в грудь и закричал: - Я же сюда по разнарядке! Какой пропуск?! Я Петров, вот мое удостоверение! Робот мигал транспарантом и ничего не хотел знать. У него, о чем Петров и не подозревал, не было микрофонов. Пассажир плюнул в сердцах, боязливо оглянулся и открыл чемоданчик. Достал аппарат странного вида, но банального назначения, и включил. Транспарант погас, шлюз открылся. Робот перешел в пассивное состояние. Не выключая аппарата, пассажир быстро пересек нейтральную полосу, закрыл дверцу транспортной кабины и заключил: - Прибыл. В тот же миг заработала приветственная программа: - Поздравляем вас с прибытием на гостеприимную Аиду! Будьте особенно осторожны в первые дни вашего здесь пребывания! По выполнении непосредственного задания немедленно возвращайтесь на ближайшую контролируемую станцию. В случае регистрации новых феноменов немедленно выходите на центральный информаторий по прямой телепатической связи. Помните: ваша жизнь - достояние народа! Программа окончилась, дверцы распахнулись. Пассажир, перестав быть таковым, оказался в приемном отсеке космодрома. Отсек был невелик. В нем еле помещался оргкомпьютер допотопной модели, письменный стол и десяток полукресел для посетителей. На полу Петров с изумлением увидел ковер. За столом сидел мордастый мускулистый человек в распахнутом халате и плавках. - Фамилия? - грозно спросил он. - Простите? - не понял пассажир. - Вот удостоверение, вот направление, тут все сказано... - Об информодрязге слыхал? - А-а... - То-то! Фамилия? Имя-отчество? - Петров. Игорь Сергеевич. - Год рождения? - Двадцать второй. - Место рождения? - Земля, Россия. - Специальность? - Диалогик. Немного системотехник... - Хорошо, специалисты тут нужны... Причины направления на Аиду? - Распределение. - Что-о?! - Распределение. После Академии... - Ничего себе, - пробормотал человек. - А что в Академии? Что-то было такое? Инциденты, срывы, человеческие жертвы? - Инциденты? - Петров наморщил лоб. - Разве что `Исход`... - Уф-ф! - человек повеселел. - Вот и отлично! Что ты там натворил? Петров наклонился к самому уху человека и сказал несколько фраз. Тот кивнул, не скрывая удовлетворения. - Ну, раз так, все в порядке! Распределю тебя в седьмой, на плато Прохлады, значит. Будешь чем интересоваться - вызывай меня, не стесняйся. С любой точки, я дальний, нет проблем! - Простите, я не совсем... - Я, говорю, телепат - дальний. Впрочем, здесь и безопасник станет телепатом. Словом, захочешь поболтать с Эрбом Хоо - вызывай! А пока топай, устраивайся. Чемоданчик сдай в бессрочную, одежду туда же, у нас мода другая. Остальное сам поймешь. - До свидания, - вежливо сказал Петров, и пошел. Почти сразу же он понял тонкости местной моды. Стало вдруг нестерпимо жарко, пот пропитал комбинезон и капал под ноги, галстук-бабочка повис мокрой тряпкой. В туфлях творилось что-то ужасное. Ступая по отчего-то одевшейся в иней ковровой дорожке, Петров проследовал к секции номер семь, пытаясь не ломать голову, что это такое - термофлуктуация или психодрязг индивидуального наведения. Хмурый робот принял чемоданчик и выдал пакет со стандартным набором - плавки, халат, пляжные тапочки. Петров переоделся и наконец-то избавился от жары. - Скажите, как проехать к седьмому сектору? - спросил он у робота. - Вы перед входом. - Ах да, извините... Петров нерешительно открыл полусферу входа с огромной белой семеркой. Просунул голову внутрь, понюхал воздух. - Идиот! - раздался над ухом чей-то ужасный вопль. Петров качнулся - кто-то толкнул его в спину - не удержался и сел прямо на пол, хватаясь за него руками. Над ним, добродушно улыбаясь, стоял гигантского роста человек с квадратным подбородком, почти загораживающим остаток лица. - Это же трансфер, - объяснил он. - Сюда лучше заходить полностью, если хочешь добраться до места в целом виде. - Простите, - пробормотал Петров. Глаза его были прикованы к лицу незнакомца; казалось, он мучительно пытается что-то вспомнить. - Меня зовут Стив, - представился человек, одной рукой ставя Петрова на ноги. - Из седьмого. А ты что, новенький? - Стив... Пармен? - выдавил Петров. - Да. Петров сжал лоб ладонью. - Из АДа? - В прошлом... Ты что, слышал обо мне? - Не знаю... Вспомнилось и опять пропало... Ничего не могу понять. Извините еще раз. Меня зовут Игорь, Петров Игорь Сергеевич. - Ты в седьмой? Тогда пошли! Петров кивнул. Пармен распахнул уже успевшую захлопнуться полусферу, и они вошли внутрь. - Раз уж мы знакомы, - проговорил Петров, - не могли бы вы... ну... вкратце рассказать, что здесь к чему, как жизнь... вообще? - Аида, - Стив пожал плечами. - Самый закрытый участок Галактики. - Но почему? - В двух словах этого не скажешь. Новичку для начала надо почитать список феноменов; а если вообще - то только на своей шкуре поймешь. Вот так, к примеру. Стив распахнул халат. Петров замер, глядя в упор и не смея отвести взгляд. На груди Стива раскинулась разноцветная сетка, смахивавшая бы на татуировку, не будь она подвижной, с изменяющимися линиями, не ползай по ней разноцветные точки, не походи она по раскраске на десантную интерактивную карту. - Что это? - шепотом спросил Петров, машинально протягивая руку. Палец его коснулся функциональной точки, и карта-татуировка изменила масштаб, подобно настоящей, рисуемой электронной панелью. Петров испуганно отдернул руку. - Не пугайся так, - улыбнулся Стив, застегивая халат. - Это и красиво, и безопасно. Ехали мы как-то на вездеходе по этому, - он ткнул себя пальцем в грудь, - району. Попали в трясучку, я навалился на планшет с картой... Сначала думали - обычная надпечатка, но Грег заметил, что она работает. Видно, то была не просто трясучка. - Она работает? А как? - поинтересовался Петров. - Как настоящая... А-а, ты о физических принципах?! Даже Паша Буров, который тогда ударился головой о медкомпьютер и теперь знает все, не может сказать, как это происходит. Все, говорит, нормально, клетки как клетки - он их теперь без микроскопа видит - и откуда у них избирательное отражение, одной Аиде известно. - Ну, это-то как раз просто, - пробормотал Петров. - А вы не объясните, что такое трясучка? - Типун тебе на язык! - ответил Стив. Они стояли в кабине слишком долго. Стив заметил бы это раньше, не будь он занят разговором. Теперь же странное состояние кабины заметил даже Петров. Стив сел и махнул рукой - тоже садись. Петров едва успел опуститься на пол, как кабину затрясло - сначала мелко-мелко, углы оплыли и размазались в воздухе, потом стены затряслись и начали шарахаться взад-вперед. Стив закрепился на полу, держась за специальные выступы. Кабина уже обезумела - стены ходили ходуном, делая ее то круглой, то пятиугольной, а потолок резко пошел вниз, словно собираясь прихлопнуть Петрова огромной ладонью. Петров в ожидании удара зажмурился. Но ударило его об пол. Петров застонал и возмутился: - Прекратите! Я буду жаловаться! Поэтому ли, или по другой причине, но трясучка постепенно стала стихать. Петров поднялся на онемевшие от вибрации ноги и стал поправлять халат. Стив громко свистнул. На плече Петрова ярко и отчетливо выступили строчки `Инструкции по технике безопасности в случае задержки кабины`. - Ну вот, - сказал Стив с некоторым удивлением. - Быстро. - В гробу я видел... - Петров, вне себя, скреб плечо ногтями, нервно цедя слова. - Т-тряс-сучка... Если и дальше так пойдет... Тьфу, гадость! Как отсюда выйти и где ближайший синтезатор? - Через дверь, - сказал Стив. - Да не нервничай ты, это еще цветочки... Нашему брату не привыкать... Ты куда? Петров, не оглядываясь, раскрыл дверь и вышел. - Да не поможет синтезатор! - прокричал Стив ему вслед, вспомнив последний вопрос Петрова. - Тут все совсем не так, как на Земле! 2 `...это лотерея, в которой выигравшему достается смерть`. А. Дюма Инструкция по ТБ на обнаженном плече соседа совсем не интересовала плотного коренастого мужчину с голубыми глазами. Он листал местный журнал `Аидец`, изредка оглядываясь вокруг. Сосед заметно нервничал и непрестанно поглядывал на сидящих впереди. Очереди к синтезатору, по-видимому, были для него непривычны. Мужчина почти дочитал журнал, когда подошла его очередь. - Простите, - нервно проговорил сосед, - вы не могли бы пропустить меня вперед? Я очень тороплюсь, а здесь... - Торопитесь? Мужчина воззрился на своего соседа с ужасом. - Уже вечер, а нужно еще устроиться... Я только сегодня прилетел, а тут эта напасть... - он дотронулся до своего плеча. - Вы, как мне кажется, не спешите, я вас очень прошу... - Пожалуйста. - Благодарю... Сосед тут же подскочил к синтезатору. Тот загудел от непривычного задания, однако сумел-таки переварить его и выплюнул предмет, похожий на электробритву, пышущий жаром после синтеза. Мужчина с голубыми глазами привстал. Человек с инструкцией на плече включил `бритву`, и сразу стало ясно, что это не просто нечто бреющее. Вместо негромкого жужжания режущих поверхностей раздалось низкое шипение. Человек поднес псевдобритву к плечу и принялся водить туда и обратно. - Что вы делаете?! - воскликнул мужчина с голубыми глазами. - Снимаю надпечатку, как видите... - Вы новичок? Надпечатки не смываются; они не сдираются с кожей; они не умирают с человеком. Это феномен седьмого разряда, тип `Б`. Рекомендую почитать каталог... - Благодарю за информацию, - сухо сказал человек и отвел псевдобритву. Надпечатки на плече больше не было. - Э?! - издал звук голубоглазый. - Как вы это сделали?! - Простите, может быть, мы познакомимся? Я - Петров, диалогик, прибыл по распределению... - Да, конечно, Патрик Лоу, главный врач сектора, но как ты это сделал? Это была настоящая надпечатка! - Конечно, настоящая, - Петрову не понравилось, что Патрик перешел на ты, но как гость он не стал обижаться. - Вы серьезно спрашиваете? - То есть? - То есть не шутите? - Какие шутки! Ты только что сделал невозможное! - Вы хотите сказать, что не знаете, что такое лорик?! - Локальный репликатор? - Патрик недоуменно пожал плечами. - При чем здесь он?! - С избирательной коррекцией, отмечу, - победоносно заключил Петров. - Это очень просто. Восстанавливается старая кожа, до надпечатки, окружающие ткани корректируются. И все. - Гм... - Патрик еще раз взглянул на плечо Петрова. - Где же надпечатка в таком случае? - Где изображение, когда выключен экран? - Экран? - Патрик захлопал глазами. - Гм... Вон ты как... И часто у тебя такие идеи возникают? - Это не идея, - Петров начал злиться. - Это очевидный факт! - Знаешь, - задумчиво, глядя в сторону, сказал Патрик. - Давай работать вместе. Петров пожал плечами: - Ничего не имею против. Это ведь седьмой сектор? - Конечно! Тебе нужно устроиться? Пойдем, покажу. - Синтезатор, - напомнил Петров. Патрик уставился на него в недоумении. - Что - синтезатор? - шепотом спросил он. - Вы стояли в очереди, - терпеливо объяснил Петров. - Или он вам больше не нужен? - Ах, да! Патрик остановился, вернулся к синтезатору и поспешно, виновато оглядываясь, вытащил оттуда пачку сигарет. Петров поморщился. Заметив это, Патрик усмехнулся: - Ничего, привыкнешь. Если, конечно, успеешь. Ну, теперь пошли. Петров спрятал лорик в широченный карман халата и зашагал вслед за Патриком. Тот открыл одну дверь, вторую, втиснулся в шлюз и пригласил следовать за ним. Петров поежился. - На поверхность?! - спросил он нерешительно, сообразив, зачем шлюз. - На поверхность, - отозвался Патрик, глядя на приборы. - Погода что надо. Семьсот харри в секунду. И градиент - сорок на метр. - А разве трансфер не... - Пешком интереснее! И к тому же безопаснее. - Безопаснее? - с сомнением переспросил Петров. - Запомни: здесь опасны только безопасные места. Двери шлюза открылись, и Петров выглянул наружу. Нельзя сказать, что увиденное его удивило; он ждал как раз чего-то в этом роде. Причудливые фиолетовые растения выплывали из пятнистого тумана, а за ними, в зеленоватых просветах, простиралась безотрадно-серая, уходящая далеко к горизонту череда бесконечных гор. Пик торчал за пиком, скалы громоздились табунами, изредка поблескивая в лучах падавшего неизвестно откуда странного света. Тропинка, выбитая в камне, вела налево. - Главный корпус, - сказал Патрик, ткнув пальцем, - трансфер, столовая, лаборатории, узел связи, клуб, бар. - Бар?! - Бар, бар. Возьми левее. Петров успел. Потом он долго вспоминал, что именно произошло - уже поднахватавшись знаний о феноменах. Кажется, это был блик. По ногам прошла волна жара, и прямо перед глазами вырос ослепительно-желтый столб, закачался из стороны в сторону, побледнел и погас. Патрик тут же стронулся с места и как ни в чем не бывало пошел дальше по тропинке, оставляя глубокие следы в размякшем камне. Петров не сразу двинулся следом, давая время пятнам, прыгавшим в глазах, успокоиться. Было холодно и непонятно, и по спине забегала дрожь. Они взошли на вершину небольшого возвышения, похоже, самую высокую точку сектора - отсюда была видна россыпь полусферических корпусов, прилепившихся на краю огромной кальдеры. Патрик протянул руку: - Жилые корпуса, подсобки, гараж. Я живу во втором слева, вон у той симпатичной скалы. Мы ее называем Дракон. - Невелики корпуса, - заметил Петров. - Рефракция. Кстати, задержи дыхание. Ветерок с болот. - С болот?! Здесь?! - удивился было Петров, но тут повеяло крайне своеобразным запахом, и он зажал нос, ошеломленно всматриваясь в темный провал кальдеры - свалка там, что ли? - Береги дыхание. Идти еще минуты две, - обрадовал Патрик. Корпус приближался стремительно, и все же в шлюз Петров вошел, морщась - пришлось несколько раз делать вдох. Патрик включил дезактивацию, облился несколькими душами - кое-что перепало и Петрову - и вошел внутрь. Сразу за шлюзом начиналась кают-компания, безлюдная и полутемная. - Мы вовремя, - весело заметил Патрик. - Похоже, восход. Ты его, конечно, еще не видел. - Когда там... Восход? - Петров пожевал губами, словно вспоминая что-то. Потом вдруг воскликнул: - Послушайте, как мне отсюда улететь? Только со следующим транспортником? Или можно как-то быстрее? - Ты что?! - изумился Патрик. - `Восход`! - объяснил Петров. - Как я мог забыть! Гекуран, всепланетный эксперимент... через месяц... - Энтузиазм его внезапно улетучился. - А я здесь... - Так-так, - Патрик странно посмотрел на Петрова. - Ты что здесь, турист? - Да нет, по распределению... Но потом я наверстаю... - Тебя что, не предупредили? - продолжал Патрик непонятно. - О чем? - Так, - Патрик неопределенно махнул рукой. - Ладно. Сам узнаешь. А уехать отсюда непросто. - Почему? - Пойдем, восход посмотришь, - Патрик мягко толкнул Петрова к выходу, - красиво, знаешь ли, и случается нечасто... Коридор, лифт, обзорная галерея, два кресла. Удивительно - корпус вроде бы стоял в низине, а вид был, как с Эвереста - дикие скалы в фиолетовых разводах растений на сотни километров вдаль. Что-то было в них завораживающее, Петров смотрел и с каждой секундой все с большей тревогой чувствовал, что не хочет отводить взгляд. Среди скал попадались настоящие скульптуры; пещерный дракон, как живой, глядел на него слева, а справа гряда скал плыла над туманом, словно стадо слонов. Впереди, за высоким гребнем, в небе, растерявшем обычную убогую бесцветность, одна за другой вспыхивали и наливались цветом арочные полосы, сиреневые поначалу и почти красные сейчас, а потом сверкнула из-за горизонта мгновенная россыпь лучей - зеленый, красный, синий - и Петров сжал подлокотники в немом восхищении. Перед ним, в гранях черных скал, из-за горизонта поднимался, разворачиваясь во всем великолепии, огромный айсберг света; он горел слева направо всеми цветами радуги, словно гигантский спектроскоп встал между солнцем и глазом; по скалам, еще недавно серым и безжизненным, пронесся ураган красок, они вспыхнули ослепительно и расцвели нежными тонами, а потом покрывало красок полезло вверх, и Петров понял - это росли долго ждавшие рассвета каменные цветы Аиды, они вытягивались с фантастической быстротой, а айсберг-солнце вздымался все выше, по-прежнему разделенный на разноцветные полосы, и подбирался вершиной к зениту, основанием все еще касаясь разноцветных скал, ни на что не похожий, холодный и величественный. Многоцветные тени упали на мозаичный пол, Петров смотрел и внимал, он был бледен, лицо строго вытянулось, он видел и не понимал; и все же не смел ни словом, ни жестом прогнать очарование этого зрелища; а пляска цветов проникала, тем временем, в самое сердце... Патрик шевельнул затекшей ногой. Тишины и очарования хватило ненадолго - он торопился. Двадцать восемь минут сидели они в зале, и это заставило Патрика нахмуриться. - Надеюсь, ты раздумал уезжать? - спросил он вполголоса. Петров ничего не ответил. Тогда Патрик поднялся и встал между окном и Петровым. Тот нехотя шевельнулся, выжав растерянную улыбку. - Да... - только и сказал он. - И это здесь - каждый день? - Конечно, нет. Но пойдем! Они вышли в коридор. Патрик скользнул взглядом по табло, снял со стены шифроключ и передал Петрову. Тот кивнул, увидев на бирке номер - тринадцатый. - Место безопасное, - обнадежил Патрик. - Заодно к феноменам привыкнешь. Недели через две можно будет наверх, к нам. - К вам? - К старожилам. Новичку туда лучше не показываться. Они подошли к квартире, Петров открыл дверь и пригласил Патрика войти. Потом спросил: - Почему? - Феномены. - Какие? - Петров обнаружил на стене большой, в полметра, список феноменов и приготовился слушать разъяснения. Патрик усмехнулся: - Не эти. Соляроиды, фантомы, дрязги... Зато этой мелочи почти не бывает. Мы-то привыкли, а новичкам плохо. - Понятно... Петров посмотрел в список. `Эффекты и феномены`. Последние строчки совсем свежие, приписаны от руки. Поднял глаза: квартира что надо, три комнаты, окна во всю стену. Сквозь толстое стекло видны причудливые скалы. - Ну что, устроился? - спросил Патрик нетерпеливо. - Сейчас... Петров еще раз посмотрел список и поежился. Под взгляд попалась строчка - `Отслоение кожи`. В графе `Оптимальные действия` стоял жирный прочерк. Не искушая судьбу, Петров отвел глаза и согласился, что устроился. - Тогда - в лабораторию. Заперев дверь - привычка - Петров, как в тумане, зашагал за неутомимым главным врачом. Коридоры, коридоры - корпуса состояли, похоже, исключительно из них, - лестница в подвал. Тут помещались владения Патрика Лоу. Он вошел в темноту, не сбавляя скорости, протянул руку, и подвал осветился. Патрик поморщился на получившийся мертвенно-зеленый свет, щелкнул по-особому пальцами. Свет просветлел, стал нежным и приятным. И одновременно раздался чей-то голос: - А, новенький! Привет, давно ждем! - Алан! - воскликнул Патрик раздраженно. - Уходи, добром прошу! - Еще чего! Я тебе уже год, как не подчиненный! Лучше располагайтесь, и поболтаем! - Имей совесть, Алан, - Патрик двинулся вперед, туда, где располагался невидимый Петрову Алан. - Это же новичок! - Ну и что? - Раздалось бульканье, означавшее, по всей видимости, смех. - Новичком больше, новичком меньше - какая разница?! Мы все здесь в равных условиях! Хотите безопасности - присоединяйтесь! Петров почувствовал себя неуютно. - Э... Вы меня не представите? - обратился он к Патрику, который стоял, засунув руки в карманы, и недружелюбно глядел в сторону высокого кресла перед большим панорамным экраном. Случайно опустив глаза, Петров наконец увидел: на крапчатом полу четко отпечатывалась тень кресла, и над этой тенью колебалась как бы полутень - легкое, зыбкое потемнение в форме человеческой фигуры. - Нет, - отрезал Патрик. - Уходи, или... - Да брось ты! - сказал Алан, и тень на полу качнулась в такт словам. - С чем пожаловали? Патрик, не отвечая, вернулся к Петрову и вдруг запустил руку в карман его халата. Петров онемел от возмущения, глядя, как Патрик вытаскивает лорик и тычет в него толстым указательным пальцем. Щелкнула кнопка, Алан за креслом забулькал, но теперь это бульканье и отдаленно не напоминало смех, и Петров увидел, как полутень заколебалась, на секунду сделалась темной, совершенно нормальной тенью человека, сидящего в кресле - и вдруг исчезла. - Э... - выдавил Петров, но привычка взяла свое. - Нельзя ли возвратить мне аппарат?! - Подействовал, - как будто удивляясь этому, сказал Патрик. - Надо же... Ах, да, конечно, конечно! Его широкая ладонь с лежащим на ней лориком приблизилась к Петрову. - Конечно, подействовал. - Спрятав лорик в карман, повеселевший Петров презрительно пожал плечами. - Вы что, совсем тут все позабыли? Лорик - примитивная машина, ну тот же чайник, и его возможности общеизвестны. - Таких машин в номенклатуре семь миллионов. - Патрик подошел к креслу. - Начисто... - Зачем вы его так? - спросил Петров. - Не его. Это был финалят. - Что?! - Финалят. Феномен, - Патрик опустился в кресло. - Вот так и живем. - Как это - финалят? - Сейчас, сейчас... Патрик несколько раз ткнул пальцем в клавиатуру. Засветился экран. Петров с минуту ждал объяснений, потом сообразил - огляделся, нашел список феноменов и прочел вслух: - `Финалят`. Образование, возникающее после катарсиса - смотри катарсис. Воздействия: эмоциональное, семантическое, редко биохимическое... Оптимальные действия: ждать конца цикла. Эмпирическая формула длительности цикла... Это уже не то... Ага, вот: `Катарсис`. Переход человека в метастабильное состояние с сохранением только рассудочной деятельности... И кто эти формулировки придумывал... - Не нравится? - Патрик довольно хохотнул. - Тогда вычеркивай смело - все равно это одно явление, хроносценция. Открытое Пэ Лоу минуту назад. - Зачеркнуть? Охотно... - Петров пошарил по карманам. Фломастера не было: не запасся. - Без лорика у вас, похоже, как на Земле без телекома. Финалят я уже видел, а как выглядит катарсис? - Колебания эфира; если человек оказывается в их зоне, сначала кричит, потом постепенно теряет сознание, становится все прозрачнее и как бы растворяется в воздухе. Происходит это редко, раз в пять-шесть месяцев. Защита неизвестна. - Так это смерть? - Официально да, но по сути... Алану не повезло первому: он как раз сказал `финита`, откуда пошло название. Потом, в циклах, рассказал, что происходит после конца... Память сохраняется. - Тогда зачем вы его уничтожили? - Из-за тебя. Финалят - это не для новичков... - Неужели? - И в его присутствии невозможно работать, болтун... И потом, честно говоря, он слишком меня раздражает! Петров издал сдавленный звук, слишком странный для того, чтобы быть реакцией на слова Патрика. Лицо человека, возникшее в воздухе прямо перед ним, казалось знакомым. Жаль, что ничего, кроме лица, не было вообще - по фигуре, по одежде можно было бы догадаться, кто это. - А повторить нельзя? - осведомилось висящее в воздухе лицо голосом Алана. Петров покосился на Патрика. Тот ничего не делал. Стоял, опершись на кресло, и смотрел, словно все происходящее его уже не касалось. - Аут у него, - сообщил финалят. - Не привык меня во плоти видеть. Ничего, привыкнет! Ну, доставай эту свою штуковину! - Вы имеете в виду лорик? - машинально спросил Петров, опуская руку в карман. - Вот-вот! - лицо закачалось вперед-назад: очевидно, Алан пытался кивнуть. - Ну, давай! Глядишь, весь перейду в новую форму - а то ужасно неудобно, голова в одном месте, руки в другом, ноги в третьем, ощущения - в четвертом, и все взаимодействия - сотрясение воздуха... Петров включил лорик, настроил. Алан замолчал, сжал губы. Тело его, сотрясаемое судорогами, медленно проявлялось, обретая плотность нормального человеческого тела, одетого в потертый комбинезон. Проявив Алана полностью, Петров выключил лорик и с беспокойством посмотрел на индикатор заряда. Энергия батарей была на исходе. - Порядок! - Алан удовлетворенно оглядел себя. - А ну-ка... Он протянул руку и коснулся кресла. Петров поморщился - он почему-то знал, что произойдет. Кресло задрожало, словно до него дотронулись отбойным молотком на полном ходу, и повалилось на бок. Алан свистнул, быстро поднял кресло и сел в него, закинув ногу за ногу. Кресло тряслось, постепенно успокаиваясь. Патрик, наконец, рискнул заговорить. - Мда-с! Алан, ты в норме? - В норме?! - Алан издевательски фыркнул. - Как бы не так! Я абсолютно уникален! И отклонения из тех, что к совершенству! - А ощущения? - Соответственные. Разбираться надо. Да, кстати: тебе спасибо, - обратился он к Петрову, - жаль что незнакомы. - Петров Игорь Сергеевич, диалогик... - Алан. Валдис. В прошлом - десантник. В недалеком прошлом - финалят. Теперь, насколько я знаю местное косноязычие - экстрафин. Как тут, у вас, за последний месяц ненароком всю Аиду не исследовали? - Нет, - сказал Патрик. - Вообще-то обмыть полагается... но это вечером. Давайте работать. - А вообще что новенького? - спросил Алан, излучая любопытство. Слова Патрика о работе не произвели на него никакого впечатления. - Ничего. Петров засунул лорик в карман и снова пожал плечами: - Послушайте, Лоу! Не в обиду вам будет сказано - чем вы тут день за днем занимаетесь?! Что, так трудно было еще год назад понять - финалят это топосценция, лорик единственно нужный аппарат? Мне кажется, что система организации вашей, с позволения сказать, работы, нуждается в значительном улучшении! - Да?! - Патрик развел руками. - Тебе хорошо говорить! Все новички так говорят! А потом понимают: здесь, когда не знаешь, что будет в следующую секунду, что покажет свихнувшийся в самый неподходящий момент компьютер, удастся ли довести до конца самое маленькое дело, пустячное обследование; когда человек выходит покурить и возвращается фантомом или морфом; когда покойники воскресают и требуют восстановления в правах; когда личные дела на защищенных кристаллах вдруг перепутываются, и плановики посылают врача в десант; когда без регистрации феноменов не протянешь и дня; когда написать пустяковый отчет - подвиг, потому что любой дрязг превращает `сенсибилизацию` в `стон стабильной акции`, а листы бумаги прорастают друг в друга, - работать здесь не так-то легко! Или ты думаешь, что мы вообще ничего не делаем?! Да ты еще жив-то только потому, что мы построили корпуса с локализацией феноменов! Вон Алан - не успел заняться после прокладки трансфера изучением фантомов, как сам выбыл из игры! А едва я сажусь за работу, начинаются галлюцинации, в глазах так и встают Дальний, Земля, наш звездолет, и при этом вспоминаешь, что все это потеряно, что теперь осталось только торчать здесь, пока не превратишься в один из феноменов... - Так почему вы не улетаете отсюда? Алан ухнул - усмехнулся. - Попробуй сам, - посоветовал Патрик, мгновенно успокаиваясь и даже как-то повеселев. Петров пожал плечами: - Хорошо. Прямо сейчас и попробую. 3 `Я Петров! Уполномоченный!` М. Жванецкий. `Кассир и клиент` - Скажите, пожалуйста, когда ожидается ближайший рейс с планеты? - обратился Петров к человеку за столом. - Через сорок минут. А зачем вам это? - Я хочу улететь. Человек смотрел с изумлением. - Хотите улететь? - Да. Что для этого нужно? - Ничего... - Человек задумался. - Нет, вы действительно выполнили все работы?! - Нет, конечно, но при чем здесь это?! Человек перевел дух. Потом сказал буднично: - Значит, вы не имеете права покинуть Аиду. Пункт третий типового договора. Петров нашарил в кармане бумажник. - Здесь нет ни слова об объеме работ! - воскликнул он, тряся договором. Человек взял у него бланк, внимательно просмотрел и понимающе улыбнулся: - О! Это другое дело! Быстро вы их! - То есть? - не понял Петров. - Что значит `быстро`? Компьютеры, как я узнал, здесь вообще не работают, мне делать тут нечего, понимаете? Человек не понимал. - Компьютеры? - спросил он. - Какие компьютеры?! - Я диалогик, специалист по настройке информационных систем, - терпеливо объяснил Петров. - А если компьютеры не работают, то не работают и информационные системы, и мне нечего настраивать! Понятно? Человек подозрительно посмотрел на Петрова. - Ничего не понимаю... У вас что, задание такое - по информационным системам?! - Вы что, читать не умеете?! - Петров начинал злиться. - Читать? При чем здесь... А! - Человек словно сообразил что-то и расплылся в улыбке. - Все в порядке! - Так я могу лететь? - обрадовался Петров. - Можете! - так же обрадованно ответил человек. - Как только наладите все информационные системы Аиды. У вас в договоре ясно сказано: диалогик. А раз объем работ не оговорен, значит, он максимален. Издание восьмое Приложений к инструкциям по трудовым договорам. Так что сделаете - приходите! - Послушайте, вы! - возмутился Петров. - Мы с вами, похоже, говорим о разных вещах. Я хочу отсюда улететь; причем здесь моя работа?! - Прочитайте подписанный вами договор, - посоветовал человек, - все сразу поймете. И в следующий раз читайте, что подписываете! Петров стал читать договор. С первого взгляда он понял, что видит его не впервые, но написанного не помнит - неужели действительно подписал не глядя?! Все было так, как сказал человек, но понятней не стало. - Значит, - сказал Петров, - я могу улететь, только настроив все информационные системы?! - Совершенно верно! Больше вы ничего не хотите? - издевательски-вежливо спросил человек за столом. Петров махнул рукой и повернулся, чтобы уйти. До старта оставалось минут двадцать. Петров покрутился у яруса подсобных помещений, заглянул в грузовые шлюзы. Ничего интересного не было, если не считать обилия систем контроля. С этого космодрома и муха не улетит без пропуска. Прорваться на звездолет было невозможно, да Петров и не собирался этого делать. Закончив осмотр, он вернулся в свой сектор. Выходить из главного корпуса не хотелось. Халат и плавки не казались Петрову надежной защитой. В корпусе, по словам Патрика, феномены были не столь опасны. Петров повернул направо и поднялся на третий этаж. Там, в приятном полумраке, за столиками сидело несколько человек. Петров понял - бар - и повернулся, чтобы уйти, но было поздно: его заметили. - А вот и он, - громко сказал Патрик. - Иди к нам, Игорь! Петров покорно подошел к столику. Кроме Патрика, за ним сидели Алан, Стив и еще двое смутно знакомых людей. - Ты, кажется, собирался работать? - неприветливо проговорил Петров, обращаясь к одному Патрику. Патрик махнул рукой: - А! Бесполезно! Едва ты ушел, начался дрязг, потом желе полезло, я его вообще не выношу... Словно посчитав долг вежливости исполненным, он вернулся к прерванному разговору: - Так вот, Грег: это тоже шанс! Высокий худой человек напротив Петрова усмехнулся в ответ: - Сегодня ты еще раз убедился, как это приятно - работать в нестабильном районе. Хорош шанс! - Надо отметить, - сказал еще один незнакомец, оторвавшись от ядовито-синего коктейля, - что Патрик остался один. Пока они были в лаборатории вместе с Игорем, все шло нормально. Алан тому свидетель! И надпечатку убрали... Два невозможных дела за час. Так что я не стал бы торопиться с выводами. - Новичкам везет; к тому же Игорь один на всю Аиду! Это не выход. Я думаю, не стоит отменять хорошо подготовленную операцию из-за случайной, пусть даже весьма эффективной альтернативы. Не знаю, как вам, а мне все это - выше головы. Передышка просто необходима. Тут даже подумать некогда! Петров изумленно взглянул на Грега и встрял в разговор: - Я не очень понимаю, о чем вы говорите, но мне кажется, что нам нужно просто разобраться с Аидой... - Мы этим уже без малого двадцать лет занимаемся! - Грег насмешливо посмотрел на Петрова. - Ты уже пробовал отсюда улететь? - Да, только что. Мне сказали, что сначала нужно закончить работу. Видимо, без этого пункта здесь никого бы не осталось. - А работать здесь ты не пробовал? - Пока нет. С лориком разве, но это - скорее разминка... - Так попробуй. Мы тебя подождем. С полчасика. - Э... Но этого может не хватить... - Хватит за глаза. Ну, дерзай! Петров чувствовал смутно - что-то не то - но спорить не решился, новичок, может быть, здесь такая традиция? Он встал и вышел из бара, а затем и из корпуса. Стояла отличная погода, скалы успели уже отцвести и превратились в нечто бесцветное, почти бестелесное, но по-прежнему больно царапались. Без приключений добравшись до лабораторного корпуса, Петров вошел в компьютерный зал. Здесь никого не было. С первого взгляда стало ясно, почему - компьютеры, все в пыли, были отключены. Видимо, здесь ими никто не пользовался. Петров включил самый простой, похожий на футбольный мяч персональник. Вместо автотеста компьютер нарисовал в воздухе розовыми буквами изречение из Екклезиаста и принялся им мигать. Петров покачал головой и для окончательного диагноза вступил в диалог. - Как дела? - спросил он громко, тщательно выговаривая слова. Компьютер ответил низким бормотанием, что-то вроде `стабильно`. Петров спросил: - А поработать не хочешь? Ему уже было все ясно: все сети перекроены, компьютер фактически перестал быть машиной и совершенно непредсказуем - а значит, неприменим. Ответ подтвердил это: - Зачем? На этот раз компьютерный голос был внятен и звучал насмешливо. ПОЛНЫЙ ТЕКСТ И ZIР НАХОДИТСЯ В ПРИЛОЖЕНИИ
Россия
Док. 116759 Опублик.: 19.12.01 Число обращений: 1
|